ГРАБЕЖ ВО ВРЕМЯ ПАНИХИДЫ АРХИЕРЕЯ 12 страница
Сторож вдруг бултыхнулся на колени. – Батюшка, спаси! – завопил он.
– Как спасти? –строго спросил Холмс.
– Не виноват я! Не брал я никаких денег! – душу надры-вающим воплем разразился сторож.
– Встань! –приказал Холмс. Он повиновался.
– Ведь улики против тебя? –сказал Холмс.
– Выслушай меня, барин! – простонал Авсеенко. – В чем дело?
– Сделай милость, выслушай! – Ну, говори.
Сторож несколько минут собирался с мыслями. Он переминался с ноги на ногу.
Чесал в затылке. Мычал.
И, наконец, довольно сбивчиво заговорил.
138
V.
– Был я в этот проклятый день дежурным... – По вокзалу? –спросил Холмс.
– Да. Поезд, значит, отправили, а мнe домой понадоби-лось...
– Зачем? –спросил Холмс.
– Брат ко мне из деревни приехал. Ну, думаю, до сле-дующего поезда еще три с лишним часа... Делать нечего в пустом вокзале, дай, думаю, пробегу.
Он сопнул носом и продолжал.
– Прихожу домой, а брат уж и водочки с закуской приго-товил. Я пью мало. Хмелею я быстро! Стал было отказы-ваться, а он уговаривает.
Авсеенко тряхнул головой.
– Ну, не выдержал и выпил! Сперва одну рюмку, потом другую, ну, и пошла писать.
– И нализался?
– То-то! Напился и заснул.
– А на станцию пьяный ходил? – Нет, не ходил, барин!
– Как же, говорят, что видели тебя!
– Врут, барин, врут, – застонал мужиченко слезливо. – Все на меня наврали! Опутали меня кругом словно тем-ным лесом, а я из него и выбраться никак не могу!
|
|
|
– Ну, ну, говори дальше! – серьезно произнес Холмс. – Да что же говорить-то?
– Все, что было!
– Заснул значит я, вдруг слышу, будят. Вскочил – гляжу, жандарм и этот сыщик высокий...
– И тебя арестовали? – Связали и повели.
Авсеенко махнул безнадежно рукой и договорил:
– Стали допрашивать! А что я скажу? Мне говорят, что я ограбил, а я отродясь чужой копейки не брал! Как же это так?
139
Физиономия Авсеенки выражала такую неподдельную искренность, что положительно невозможно было поверить, что этот человек был грабитель.
Видимо, и Холмс думал то же самое.
И когда он задал ему следующий вопрос, голос его звучал мягко и ласково.
– У тебя одни сапоги?
– Одни-с! –ответил, недоумевая, сторож. – А старые?
– Старые уже давно продал. – Кому?
– Татарину. Махметка тут ходит к нам, старыми вещами торгует.
– А давно ты ему их продал? – Да с месяц тому назад!
– И не врешь?
– Чего же мне врать-то? – с недоумением и некоторой обидчивостью произнес сторож. – Я, барин, в жисть свою никогда не врал, так и теперь врать не буду. Да коли хо-тите, то и спросить можете! Он тут неподалече в крайней избe живет и всех нас знает.
– А ну-ка, сними свои сапоги! – приказал Холмс. Авсеенко разулся и протянул свои сапоги Шерлоку Холм-
|
|
|
су.
Внимательно осмотрев их, Холмс произнес: – Подковки-то целы!
– Целы, батюшка, целы!
– Ну, а теперь покажи мне руки. – Чего? –не понял мужик.
– Руки покажи!
Авсеенко протянул Холмсу свои грубые, покрытые мо-золями руки.
Одну за другой Холмс осмотрел их до локтя. Но и этот осмотр не удовлетворил его.
– Разденься-ка, братец мой, совсем, догола! – приказал он сторожу. Тот снял, ни слова не говоря, рубаху, потом сапоги, штаны и портянки и через несколько минут он стоял перед нами в костюме праотца Адама.
140
Шерлок Холмс приказал внести лампу и, освещая со всех сторон, стал тщательно осматривать все тело опешив-шего сторожа.
Наконец он отставил лампу.
И, посмотрев прямо в глаза сторожу, он сказал: – Ни одного пореза.
– Чего изволили сказать, батюшка? – удивленно спросил Авсеенко, ничего не понимавший, что кругом его творится.
– А то, братец мой, что я начинаю убеждаться в том, что ты совершенно не виноват в этом деле! – весело пояснил ему Холмс.
Мужик хотел было что-то сказать, но душевное волне-ние его было настолько велико, что он не мог выговорить ни слова и вместо слов вдруг кинулся Холмсу в ноги.
– Ну, будет, будет! – сказал Холмс, поднимая его с пола и ставя снова на ноги.
|
|
|
– Отец родной, милостивец! –воскликнул Авсеенко.
От этой сцены у меня выступили на глазах слезы. Шер-лок Холмс был тоже взволнован.
Он ласково потрепал мужика по плечу, окинул его лас-ковым взглядом и мягко сказал:
– Ну, братец, потерпи немного! Вот я примусь за дело и тебя живо выпустят на свободу.
И, не ожидая ответа, он повернулся к нему спиной, дал мне знак следовать за собой и мы вышли из камеры.
Дверь за нами снова затворилась.
VI.
– Ну, что вы думаете об этом стороже, дорогой Ватсон? – спросил меня Шерлок Холмс на улице.
– Думаю, что сторож не виноват! –ответил я искренне.
– И я тоже! Нат Пинкертон попал на ложный след, вер-нее, чересчур поспешил со своим умозаключением и через это ввел в беду несчастного мужика, неповинного и чест-ного.
141
Мы молча шагали по улице.
– Вы ведь поняли, Ватсон, в чем тут дело? – спросил он меня после недолгого молчания.
– Не совсем! – ответил я.
– Личного убеждения, конечно, было бы далеко недоста-точно для оправдания арестованного..
– A отсутствие царапины?
– Вот это-то и есть то, что мне надо! Подковки на каб-луках его целы! Это – раз.
– И царапины нет.
– Да. Это – два. По этим двум данным я вывожу положи-тельный вывод, что Авсеенко невинен.
|
|
|
– Конечно!
– Воображаю, как удивится и будет смеяться в душе надо мною мистер Пинкертон, когда я объявлю ему эту неожи-данную новость! –засмеялся Шерлок Холмс.
– Да, воображаю! –подтвердил и я.
Мы снова прошли несколько минут молча.
Шерлок Холмс казался погруженным в глубокую задум-чивость и я не мешал ему своими расспросами.
– А знаете, преступление это совершено не иначе, как своим человеком! – сказал он вдруг.
–Вы думаете?
– Глубоко уверен в этом! – ответил Шерлок Холмс. – Bcе данные говорят за это. Во-первых, вокзал был пуст. В та-кие минуты каждое постороннее лицо делается заметным. Во-вторых, только свой человек мог знать, что Дрягин, го-товившийся к отчетности, имел в кассе крупную сумму.
– Конечно! –согласился я.
– В-третьих, только свой человек мог проследить за тем, что Дрягин вышел из кассы, так как постороннего чело-века Дрягин заметил бы. Ведь ему негде было бы прятать-ся. Верно?
– Верно, –согласился я.
– Быстрота совершения преступления тоже указывает на это. Для такой быстроты требуется, чтобы человек пре-красно ориентировался в местности и расположении поме-щений, а тот факт, что отмычка была подобрана заранее,
142
человеком, постоянно бывающим на вокзале, подтвер-ждается тем, что подобрать отмычку в такой короткий промежуток времени положительно немыслимо.
– Конечно, это правда.
Разговаривая таким образом, мы подошли, наконец, к станции.
Нат Пинкертон был еще там. Мы подошли к нему.
– Ну что, коллега? –спросил он.
– Ничего! Повидал вашего мнимого экспроприатора! – весело ответил Шерлок Холмс.
Глаза американца презрительно усмехнулись и, не скры-вая насмешки, он спросил:
– Почему же именно мнимого? Кажется, доказательства слишком убедительны!
– Как для кого, а для меня нет! – ответил Холмс. – Я настаиваю на том, что несчастный сторож ни душой, ни телом не виноват в преступлении, взводимом на него.
– Вот как? – Да.
– В таком случае, желаю вам успеха в более удачном ро-зыске. Что же касается меня, я не вижу причины изменять своего мнения, –сказал Пинкертон.
– Посмотрим, кто из нас будет прав и кто виноват! – улыбнулся Холмс.
– Посмотрим.
И, обернувшись ко мне, Холмс жестом пригласил меня следовать за собой.
– Где находится сейчас начальник станции? – спросил Холмс одного из сторожей.
– У себя дома. – А квартира?
– Как раз против станции. Как выйдете, так прямо и иди-те в красный дом.
Мы пошли по указанию.
Дрягин был дома и встретил нас в гостиной, переже-вывая обед.
143
– Mне хочется попросить вас об одной вещи, – начал Холмс.
– С удовольствием! – ответил тот.
– Только одно необходимое условие! То, что я попрошу, должно сохраниться в величайшей тайне.
– Конечно!
– Есть у вас зола? – Зола?
– Да.
– Гм... я думаю, есть, – удивленно ответил начальник станции. –Вам много?
– С пуд.
– Это-то я наберу.
– В таком случае, будьте добры приготовить ее, просеять и, с наступлением темноты, доставить тайно на станцию. Затем вот еще что: в девять часов вечера вы потушите все лампы в зале первого класса, а около выходной двери, ве-дущей на платформу из этой залы, поставьте этот ящик. Затем соберите всех решительно служащих на платформе. Скажите, что я снимаю допрос, и пропускайте их в вашу квартиру так, чтобы они проходили с платформы через темный зал. Пропускайте их по одному и соберите их в таком месте, откуда они не могли бы видеть того, что происходит в зале. Один после другого пусть идут через три минуты. Замечайте очередь.
Проговорив это, Шерлок Холмс пожал Дрягину руку и вышел из его квартиры.
Лишь только наступила полная темнота, мы пошли с Холмсом на станцию.
Дрягин исполнил все.
Ящик с мелкой золой был на месте и зал был темен. Взяв несколько полных пригоршней золы, Холмс густо
насыпал ее около двери так, что зола образовала площад-ку величиной в квадратную сажень.
– Теперь, дорогой Ватсон, спрячемся за ящик! Мы спрятались за ящик и стали ждать. Прошло полчаса.
144
Наконец, дверь отворилась и через залу прошел один из служащих.
Когда он ушел, Холмс осветил золовую площадку потай-ным фонарем.
Следы сапог ясно выделялись на золе.
– Не то, – проговорил Холмс, быстро сравнивая золу и, потушив свет, снова спрятался за ящик.
Прошел второй, третий, пятый служащий.
И после прохода каждого из них Холмс делал то же са-мое.
Но вот, после прохода седьмого служащего, Холмс ве-село воскликнул:
– Посмотрите, Ватсон!
Я взглянул и ясно увидел след сапога с надломленной подковкой.
– Вперед! –крикнул Холмс.
Мы быстро пробежали через зал и в несколько прыжков очутились перед телеграфистом, беспечно шагавшим к квар-тире Дрягина.
– Ну-с, милейший, позвольте вас арестовать! – резко произнес Холмс, кладя руку на его плечо.
Молодой человек вздрогнул.
И в ту же минуту Холмс ловко защелкнул на его руках кандалы.
Поднялась тревога и вскоре вся станция, вместе с Натом Пинкертоном, собралась вокруг нас.
– А вот и царапина на руке! – весело сказал Холмс, ос-мотрев руки телеграфиста в квартире Дрягина. – Сознавай-тесь-ка, молодой человек!
Телеграфист Марков низко опустил голову и тихо про-шептал:
– Черт попутал!.. Простите…
ВИНО ФИРМЫ МОРНСОН И К°
I.
|
подин непременно хочет его видеть.
– Кто такой? – спросил сыщик, откладывая в сторону га-зетный лист.
– Назвались купцом Прохорновым... Говорят, по винной части, –ответила Анна.
Сыщик подумал.
– Да, верно... по винной части есть таковой, – пробормо-тал он.
И громко приказал: – Проси.
В комнату вошел солидный мужчина с небольшой русой бородкой, очень прилично одетый.
Но хотя все и было на нем как на других, однако купе-ческая складка проглядывала во всем: и в походке, и в дви-жении рук, и в самой манере носить костюм.
На вид ему было лет сорок пять.
Войдя в комнату, он поклонился Шерлоку Холмсу тем характерным поклоном, который так присущ русским куп-цам, выросшим за прилавком и привыкшим отвешивать всем посетителям свои трафаретные поклоны.
– Первой гильдии купец Савва Иванович Прохорнов, – проговорил он, рекомендуясь.
Говорил он баритоном, солидно и не спеша. Сыщик поклонился в свою очередь.
– Извините, что побеспокоил... – заговорил купец. – Я знаю, вы народ занятой, так же как и мы...
– Ничего, ничего; я к вашим услугам! – перебил Холмс. И, указав рукой на кресло против себя, он пригласил гостя сесть.
146
– Благодарствуйте-с! –ответил тот, опускаясь в кресло. – Вы имеете ко мне дело? –спросил сыщик.
– То-то, что дело! Только больно мудреное! Ну, да я буду говорить прямо, как понимаю!
– Это самое лучшее.
– Только бы секрет открыли, а я уж за ценой не постоял бы! Больно уж кусается!
– Кто кусается? – изумленно спросил сыщик. – Конкуренция эта самая!
– Но... я попросил бы вас начать сначала, а потом уж го-ворить об условиях, иначе мы никогда не поймем друг друга и потеряем много времени.
Купец почесал в затылке, потом зачем-то потер ладоня-ми по коленям и начал.
II.
– Я, видите ли, по винной части, как, вероятно, вы уже изволили слышать.
– Так!
– Здесь, в Петербурге, у меня имеется оптовый винный склад и два магазина.
– Это я тоже припоминаю.
– Так главное – то мое дело, это – оптовое. Магазины хоть и дают доход, но держим мы их больше для рекламы, потому что канитель с ними большая, а дело мелкое, тогда как мы –оптовщики и нам оно не совсем подходит.
– Ближе к делу! – посоветовал сыщик.
– Без этого нельзя-с! – ответил купец. – Так вот мы, как винные торговцы, конечно, имеем понятие в товарe. Мы выписываем вина из Франции, Испании, Италии и других стран, знаем цены и качество товара. Дела нашей, то есть моей фирмы, шли очень хорошо и другие оптовые торгов-цы не мешали мне. Правда, конкуренция была всегда, но она была не особенно чувствительна, потому что другие фирмы не могли продавать вина дешевле своих цен! Каж-
147
дый из нас имеет своих покупателей, сами мы покупаем одни и те же вина, по одной и той же цене, а значит и сами берем почти одни и те же цены с покупателей.
Купец на минуту остановился и затем продолжал:
– Есть у нас вина и своего разлива, некоторые из них мы сами сдабриваем, подмешиваем, только хороший покупа-тель сразу узнает фальшь, а нашего брата и окончательно не надуешь. Так вот-с, я говорю, дела мои шли очень хо-рошо, пока не народилась новая фирма «Морнсон и Кº».
– Он явился вашим конкурентом?
– То-то, что не простым конкурентом! – воскликнул ку-пец. –Этого самого Морнсона я знаю давно.
– Он здешний?
– Здешний. Родился и вырос в Питере. Сначала он слу-жил в оптовом винном складе Воробьева, затем долгое время ездил по России в качестве представителя несколь-ких иностранных фирм и считался хорошим дельцом. По-лучал он, как мне говорили, вместе с вырабатываемыми комиссионными процентами, рублей по шестисот в месяц и, в течение нескольких лет, сбил себе капиталец.
– Большой? –спросил сыщик.
– Надо полагать – тысяч в двадцать пять. С этими день-гами он открыл свое дело.
– Винное?
– Да-с. Он воспользовался своими многочисленными знакомствами, заключенными во время его комиссионной деятельности, разослал циркуляры, дал несколько широ-ковещательных реклам и открыл оптовую винную торгов-лю в Белоострове, на финляндской границе.
Купец еще раз остановился, закурил не спеша папиросу и степенно продолжал:
– Одновременно с этим он принял к себе в компаньоны известного жулика, купеческого сына Петра Васильевича Фомина, которому умерший незадолго перед тем отец ос-тавил в наследство дело. Это дело Фомин продал за двад-цать одну тысячу и пятнадцать тысяч вложил в дело Морн-сона. Выходит, что оба они вместе вложили в дело тысяч сорок. И на эти деньги они развернули дело и стали прода-
148
вать вина по таким ценам, по которым мы, например, по-купаем их на местах, плюс стоимость пошлины, но без про-воза и барыша.
– То есть попросту стали конкурировать со всеми опто-выми фирмами?
– Со всеми решительно! Потому что ни одна из фирм не может продавать товар по таким ценам.
– И вы претендуете на них именно за это? – спросил сы-щик с улыбкой.
– Конечно!
– Но мне кажется, что это их частное дело!
– Оно, конечно, дело их частное, если бы они теряли на этом!
– Так наверно и теряют?
– То-то, что подозрительно. В первые месяцы мы сами думали так и только посмеивались. Думали, прогорят и ко-нец. Потому что совсем немыслимо конкурировать со всеми разом. Этого и миллионная фирма не решится сделать!
– Но, может быть, они – американцы по натуре? Хотя... действительно странно пускаться на это с таким капита-лом!
– Про то я и говорю! – подхватил купец. – Сначала-то и мы смеялись! Только проходит, это, полгода, проходит год, а они все не повышают цен. Многие из покупателей от нас отбились и все хвалят, в один голос, новую фирму. Собра-лись мы месяца три тому назад, самые крупные фирмы, стали обсуждать и вычислять. И знаете ли, к чему пришли эти самые вычисления?
– Это интересно!
– Кому как! Приблизительно мы знаем количество забо-ров тех покупателей, которые отпали от нас всех. Ну, и вы-числили, что торговый дом «Морнсон и Кº», продавая толь-ко им одним, должен был потерять тысяч пятьдесят убыт-ку. А если к этому прибавить покупателей, неизвестных нам, то сумма убытка должна возрасти тысяч до семиде-сяти пяти, а то и больше. Согласитесь, что это – более чем банкротство.
149
– Д-да! – согласился Шерлок Холмс. – Но ведь возмож-но, что тут существуют кредиты! Что фирма получает то-вар в кредит.
– Гм... кредит, известно, существует везде! Только в тор-говом мире в первый год не дадут в кредит на сто тысяч, у кого капиталу всего сорок.
– А разве капитал показывают?
– Ну, и в кредит зря не дают по первому абцугу! Да если бы я узнал, что мой покупатель, которого я кредитую, про-дает товар себе в убыток, я бы моментально прекратил ему кредит! Да тут дело не в том! При таких делах фирма долж-на была бы нуждаться в деньгах, а между тем в городе нет ни одного их векселя! Мало того: недавно фирма купила еще один огромный участок земли, а около оптового скла-да вывела еще две новых каменных постройки, ценою, по меньшей мере, тысяч в двадцать восемь! Да за участок за-платила наличными тридцать две тысячи!
– Да... это действительно странно! – словно про себя проговорил знаменитый сыщик.
– Еще бы, – воскликнул купец. – Там, где нужно давно разориться, эта фирма богатеет не по дням, а по часам. Не-давно один мой приятель, тоже винный оптовик, был во Франции и просил одну фирму увеличить ему кредит. А они ему в ответ: – «Вы бы брали пример с фирмы «Морн-сон и Кº»! Только за наличный расчет берут, хотя и заби-рают больше всех!» Понимаете ли? За на-лич-ный расчет! И больше всех! А?
Дата добавления: 2018-06-01; просмотров: 214; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!