ГРАБЕЖ ВО ВРЕМЯ ПАНИХИДЫ АРХИЕРЕЯ 11 страница
Собака в capaе неистово выла.
Холмс видел, как Морашев улыбнулся и показал дочери на дверь сарая.
Затем они вместе стали развязывать корзины.
Между прочими вещами Морашев вынул несколько кол-бас.
Отрезав от одной из них большой кусок, он подал его дочери и что-то сказал, указывая на сарай.
125
Девушка сделала испуганный жест и замахала руками. Отец пожал плечами и стал выкладывать остальные про-
дукты.
Затем он подал ей ключ, что-то сказал и указал на лед-ник, отстоявший от сарая с собакой – сажен на двадцать.
Она кивнула головой.
Между тем, отец, видимо, чего-то беспокоился. Движения его были порывисты, улыбка— кривая. Рассортировав провизию, девушка разложила ее по кор-
зинам и, взяв одну из них, пошла к леднику.
В ту же минуту Морашев тоже вышел во двор. Он прошел несколько шагов и остановился.
Между тем, девушка установила первую корзину и верну-лась за второй.
И в тот момент, когда она вошла в дом, отец одним прыжком подскочил к сараю и отпер замок.
Глаза его сверкали, как у тигра, весь он дрожал.
Ничего не подозревая, Ольга Николаевна вышла из до-му со второй корзиной и пошла к леднику.
Но едва успела она пройти половину двора, как Мора-шев быстро открыл сарай.
В ту же секунду огромный, худой пес, словно стрела, вы-летел из него.
Рука Морашева вытянулась по направлению к дочери. Страшное рычание вырвалось из пасти голодного живот-
ного.
Шерсть на его спине ощетинилась, весь он съежился и вдруг гигантскими прыжками устремился на девушку.
|
|
|
В ту же секунду два выстрела грянули из-за забора и жи-вотное покатилось по земле, обливаясь кровью.
Девушка вскрикнула, обернулась и без чувств упала на землю.
Сам Морашев словно остолбенел.
Схватившись за сердце, он стоял неподвижный и блед-ный, опираясь спиной о сарай.
И вдруг глаза его широко открылись, из груди вырвался хрип и он грохнулся на землю.
Холмс и Ватсон бросились к нему.
126
И в ту же минуту Нат Пинкертон чуть не кубарем ска-тился с чердака и бросился к ним.
– Мистер Холмс! Что вы наделали? – крикнул он недоу-мевая.
– А! Мистер Пинкертон! Вы немного опоздали! – отвечал Холмс.
Между тем, Ватсон нагнулся над лежавшим.
– Мертв, – произнес он наконец. – Вероятно, разрыв сердца! Да... это для него лучший исход!
И, бросив мертвеца, все трое бросились к девушке. Несколько глотков вина из фляжки вернули ей сознание. – Я жива? –спросила она, дрожа от страха.
– Живы и невредимы, – ласково ответил Холмс. – Ваш отец готовил вам смерть, но умер нечаянно сам.
И видя, что девушка ничего не понимает, он стал объяс-нять.
– Да, да... ваш отец готовил вам смерть от зубов голод-ной собаки... Я мельком взглянул в сарай, где она сидела, и понял все. Он долго дрессировал ее, нарочно купил даже усадьбу, чтобы не было свидетелей! Он морил собаку по 4-5 дней без еды, затем сделал чучело, одевал это чучело в ваше платье и, надев ему на шею круглую колбасу, спускал на него голодную собаку. Голодное животное перерывало горло чучелу и получало награду. Впоследствии он, вероят-но, натравливал ее на чучело без колбасы и, когда живот-ное, по привычке, разрывало пополам соломенное горло, оно получало корм от хозяина. Сегодня он хотел лишь при-вести в исполнение давно задуманный план...
|
|
|
– Боже! За что? За что он искал моей смерти? – прошеп-тала девушка, бледная как полотно.
– Чтобы получить наследство после вас! – От меня? Наследство?
– Да. Восемьдесят три тысячи рублей, – произнес, улы-баясь, знаменитый сыщик.
– Ничего не понимаю! – прошептала девушка.
– А, между тем, это так просто. Ваша бабушка оставила вам наследство. Нотариус Познеев прислал вам уведом-ление, но оно попало в руки вашего отца, который скрывал
127
это от вас, расписавшись за вас. У него явилась мысль овладеть этим богатством самому. Сначала он воспроти-вился вашему браку, так как вместе с ним деньги навсегда уплывали от него. Но, видя, что вас не переспорить, он решил истребить вас, так как он является прямым наслед-ником. Вот и все. А теперь пойдите в избу и успокойтесь. Сейчас сюда пpиeдeт ваш жених.
|
|
|
– Черт возьми! – воскликнул с досадой Нат Пинкертон. – А я ожидал, что он отравит сегодня свою дочь!
– Как так? –удивился Холмс.
Американец подробно рассказал, в чем дело.
– Давайте пошарим в его карманах! –предложил он. Морашев был обыскан.
И действительно, яд оказался при нем.
– Я говорил! –торжественно воскликнул Пинкертон.
– Да, я с вами согласен! – улыбаясь, победоносно от-ветил Холмс. – Этот яд он пустил бы в ход в случае неуда-чи с собакой. Но... если бы мы ждали вашего отравления, то девушка была бы уже растерзана ужасной собакой.
И, обернувшись к Ватсону, он добавил:
– Пойдемте пока в комнату! А труп пусть лежит до приез-да следователя.
Нат Пинкертон прикусил губу. Но делать было нечего.
Холмс победил его и на этот раз, а потому приходилось покориться и молчать.
ЭКСПРОПРИАТОР
I.
|
а этом отрывке наш разговор прекратился, так как в это время вошедший лакей объявил Шерлоку Холмсу, что какой-то господин непременно хочет
|
|
|
видеть его.
– Кто такой? –полюбопытствовал Шерлок Холмс.
– Право, не могу знать. Господин, должно быть, служит на железной дороге, потому что форма похожая.
– Хорошо, проси! – сказал Холмс.
Через несколько минут в нашу комнату вошел невысо-кого роста господин, с жиденькой, белокурой бородкой и каким-то странным взором.
Судя по форме, он был железнодорожным служащим.
– Простите, что побеспокоил вас, – заговорил он проси-тельным тоном. – Но обстоятельства так сложились для меня, что я готов беспокоить самого Бога, не только чело-века.
Это невольно вырвавшееся признание вызвало веселую улыбку на лице Холмса.
– Право же, проще побеспокоить меня, чем забираться так высоко! –ответить он.
– Очень, очень вам благодарен! – быстро проговорил пришедший. – Простите, я не назвал еще своей фамилии! Имею честь рекомендоваться: начальник станции Кураки-но, Московско-Курской железной дороги, Петр Иванович Дрягин.
– Очень приятно! – ответил Холмс. – Милости прошу, присаживайтесь и рассказывайте ваше дело. Только пом-ните, что я не люблю лишних фраз...
– Какие уж тут фразы!
– Главное, рассказывайте сжато, не упуская нужных де-лу подробностей.
129
– Мое-то дело все в трех словах состоит! – воскликнул убитый горем начальник станции. – Попросту, меня огра-били!
– Кто и как?
– Экспроприатор или экспроприаторы! Ведь как чисто дело обделали! Ничего разыскать нельзя! А ведь если не отыщутся деньги, меня под суд, и службу поминай как звали! Я пятнадцать лет на этой самой дороге служу, у меня жена, дети...
В его голосе послышались рыдания.
– Я вас попрошу успокоиться! – посоветовал Холмс. – Нервничание не приведет ни к чему.
Начальник станции немного успокоился.
Он выкурил папиросу, выпил воды и, опустившись в крес-ло, стал рассказывать.
II.
«Произошло это три дня тому назад.
Я только что отправил курьерский поезд и, войдя в кас-су, стал подсчитывать деньги, которые я должен был в этот день вечером сдать артельщику.
Было часа три дня.
Подсчитав деньги, я разбил их на четыре части: кредит-ки, золото, серебро и медь.
А затем упаковал их в четыре небольших ящичка. Всего было три тысячи девятнадцать рублей.
Ящичек с бумажками и ящичек с золотом я спрятал под стол.
А два ящика: с серебром и медью, оставались еще на сто-ле.
В это время ко мне в кассу вошел мой знакомый купец Федюков, с которым я жил в большой дружбе, и пригласил меня выпить с ним в буфете бутылочку красного вина.
Я подумал.
130
До ближайшего поезда оставалось три часа и, следова-тельно, времени у меня оставалось достаточно.
Отчего, думаю, не выпить с приятелем? Пошли.
Я запер кассу, оставив серебро и медь на столе.
В общей сложности там было тысяча семьсот рублей. Около двухсот рублей меди и немного более полутора ты-сяч серебром.
Попили мы вина, посидели. Ну, так, вероятно, с час.
Федюков расплатился и ушел, а я снова пошел в кассу, чтобы проверить еще раз итоги.
Подхожу – касса заперта.
Пробую ключом, дверь не отворяется! Что такое?!
Ну, думаю, замок испортился. Сейчас же послал за слесарем.
Тот пришел, поработал немного и открыл дверь.
Вошел я в кассу, посмотрел первым делом на стол, да так и ахнул!
Ни коробки с серебром, ни с медью! Сперва я даже глазам не поверил. Засунул, думаю, куда-нибудь, да и забыл!
Давай я шарить, обшарил все помещения кассы, короб-ки с золотом и кредитками нашел на том же месте, на котором те и стояли, а коробки с серебром и коробки с ме-дью так и не нашел!
Поднял я тревогу.
Прибежали жандармы, стали шарить, ничего не нашли и дали знать следователю.
Тот в свою очередь сейчас же протелеграфировал в Мос-кву и Тулу, чтобы следили за проезжающими.
Вероятно, железнодорожник жандармские власти в Мос-кве дали знать о случае московскому сыскному отделению, так как, спустя некоторое время, мы получили из Москвы телеграмму, в которой сообщалось, что к нам едет знаме-нитый американский сыщик Нат Пинкертон, который проез-дом на юг, по просьбе начальника сыскной полиции, заедет
131
на некоторое время на нашу станцию и просмотрит мое дело.
Обрадовался я страшно.
Действительно, через несколько часов после получения телеграммы приехал Нат Пинкертон.
Он и посейчас там, да только дело что-то не клеится. Вот я и решил поехать к вам, да умолять вас именем де-
тишек распутать мое несчастное положение...»
III.
Начальник станции замолк и с мольбой взглянул на Шер-лока Холмса. Тот смотрел на него. улыбаясь своей доброй, загадочной улыбкой.
– Много ли времени прошло с момента преступления до сей поры? –спросил он.
– Почти сутки, – ответил Дрягин. – Если хотите точно, двадцать два часа.
– А давно ли приехал следователь?
– Часов через пять после открытия преступления.
– А сколько пассажирских поездов прошло в ту и другую сторону с момента грабежа, до приезда следователя?
– Два. По одному в ту и другую сторону.
– Сколько времени езды от вас до Москвы и до Тулы? – До Москвы три часа, а до Тулы – два.
– А скоро ли отходит к вам ближайший поезд?
– Через полчаса, –ответил Дрягин, взглядывая на часы. – В таком случае, надевайте, дорогой Ватсон, ваше паль-
то, – сказал Холмс, взглядывая на меня.
Я кивнул головой и, захватив лишь дорожную сумочку и револьвер, вышел в переднюю, куда пришли и Холмс с Дря-гиным.
Втроем мы вышли на улицу, позвали извозчиков и пое-хали на курский вокзал.
132
До поезда оставалось минут пять, когда мы приехали на вокзал. Быстро взяли мы билеты, сели в вагон и поезд тро-нулся.
Всю дорогу Холмс расспрашивал Дрягина о служащих на станции Куракино, особенно о низших, интересуясь да-же их интимной жизнью.
Время за этой беседой прошло незаметно, и мы не успели оглянуться, как приехали на место.
На станции жизнь текла обычным чередом. Но и сыск велся своим чередом.
Нат Пинкертон был тут и я сразу узнал его крепкую, вы-сокую фигуру, которую я уже два раза видел раньше.
– А! Мистер Холмс и мистер Ватсон! – приветствовал он нас.
Мы пожали друг другу руки.
– Ну, что нового? – спросил Шерлок Холмс, подходя к американцу.
– Сторож Авсеенко арестован! – ответил тот. – Но... он пока не сознается.
– Вы напали уже на след?
– Да. И надеюсь, на правильный. Деньги, без сомнения, находятся спрятанными где-нибудь здесь, на станции, и в скором времени мы возвратим их потерпевшему.
– Слава тебе Господи! – вздохнул Дрягин и виновато до-бавил:
– А я вот и господина Шерлока Холмса на помощь приг-ласил!
– Ну, что же, – с немного насмешливой улыбкой ответил Нат Пинкертон. – Русская пословица гласит, что ум хо-рошо, а два еще лучше!
И, обернувшись к Шерлоку Холмсу, он проговорил:
– Вы, вероятно, интересуетесь осмотреть помещение кас-сы?
– Да, конечно, –ответил тот.
– В таком случае, могу сказать вам, что в нем не сдви-нута ни одна вещь после момента совершения преступле-ния.
133
– Это хорошо.
– Вас проводить? –предложил Дрягин. – Пожалуйста!
Вместе с Холмсом мы прошли в зал третьего класса и подошли к двери кассы.
Сначала Холмс внимательно осмотрел саму дверь. – Дайте мне отвертку! –попросил он через минуту. Сторож, стоявший тут же, исполнил приказание.
Взяв отвертку, Шерлок Холмс отвернул замок, затем со-вершенно разобрал его и осмотрел.
– Дверь была отперта заранее подобранной отмычкой, — сказал он. – Загиб этой отмычки был немного длиннее, чем нужно. Благодаря этому испортился замок. Внутри замка ясно видны царапины и ссадины. Ну-с, посмотрим дальше!
Холмс снова собрал замок, ввинтил его на место и, от-ворив дверь, вошел в помещение кассы.
Я остановился у двери, не желая стеснять его в движе-ниях.
В кассовой комнате царил беспорядок.
Всматриваясь в каждую щель, в каждую бумажку, Холмс обошел всю каморку.
Особенно долго осматривал он окно и лежавшие на нем бумаги.
На этом окне я заметил, кроме нескольких листов бла-нок, толстую ответную книгу, развернутую на половине.
Вероятно, что-то очень сильно заинтересовало его в этой книге, так как он долго и пристально разглядывал ее.
Но вот, наконец, он оторвался от нее, раскрыл осторож-но окно, выходящее на платформу, осмотрелся вправо и влево и, втянувшись снова в комнату, запер окно.
После этого он вышел из комнаты кассы и снова запер за собою дверь.
Дрягин следил с любопытством за всеми его движе-ниями.
– Ну что? –не вытерпел он наконец.
134
IV.
– Самая обыкновенная кража. Вор вошел в кассу пос-редством отмычки. Он сильно торопился, – заговорил Шерлок Холмс, – и поэтому не обратил даже внимания на ящички под столом, в которых хранились бумажные и зо-лотые деньги. Схватив то, что попалось ему на глаза, он спешно открыл окно, поранив при этом немного руку, ог-лянулся за окно и, вскочив на подоконник, выскочил в окно и скрылся, воспользовавшись тем, что в это время на платформе никого не было.
Шерлок Холмс немного помолчал, еще раз внимательно осмотрел подоконник и продолжал:
– Одной ногой он наступил прямо на эту книгу. Сапоги у него с подковками...
– Почему? –спросил я.
– На бумаге остался след подковки от каблука.
Он указал мне на вмятый в бумагу след и добавил: – При этом на этой ноге подковка у него сломана. – Вы думаете?
– Да. Зарубка круто обрывается на этом месте.
Окончив осмотр, мы направились снова к Нату Пинкер-тону.
Его мы застали, на этот раз, в ресторанном зале, куда он пошел утолять свой голод.
Мы сели рядом.
– Ну что? –спросил американец Холмса.
– Преступление самое обыкновенное! – ответил Холмс. – Вор, проследив, что Дрягин ушел в буфет, отпер дверь...
– Заранее принесенной отмычкой... – словно продолжал его речь Нат Пинкертон.
– Совершенно вepнo! – подтвердил Холмс. Американец улыбнулся.
– Хотите, я расскажу вам все ваши выводы? – предложил он.
Холмс, улыбаясь, кивнул головой.
135
– Отмычка была немного велика... – заговорил Пинкер-тон.
– Верно!
– Поэтому замок испорчен! – Правильно!
– Он вошел и, сильно торопясь, не заметил ящичков, спрятанных под столом.
– И это так.
– Затем он схватил ящики с медыо и cepeбром, отворил окно...
– Так, так...
– И выпрыгнул из него. – Правильно!
– Наступив ногой на книгу... – Так...
– Обут он был в обувь с подковками... – Чудесно.
– Итак, наши выводы одинаковы? – улыбаясь, спросил Нат Пинкертон.
– Совершенно одинаковы, –согласился Шерлок. И, помолчав немного, он спросил:
– Вы, кажется, говорили, что нашли уже преступника? – Да.
– И кто он?
– Станционный сторож Авсеенко.
– Какие улики говорят против него?
– Слишком веские для того, чтобы сомневаться! – А именно?
– Во-первых, в этот час он должен был находиться на платформе...
– А он?
– Он не оказался на своем месте. – Где же он был?
– Его нашли дома. – Дома?
– Да, и притом сильно пьяным. – Так.
136
– Один из телеграфистов уверяет, что приблизительно в то время, когда совершена была кража, он видел его про-ходившим по платформе и пьяным.
– Значит, он напился раньше? – Вероятно, для храбрости.
– Дальше!
– Во-вторых, против него говорят его сапоги. – А именно?
– Он носит сапоги с подковками.
– У него, вероятно, порезана рука и сломана подковка? – задал вдруг вопрос Шерлок Холмс.
– Совсем нет. – Неужели?
– Я вас уверяю! –ответил удивленно Нат Пинкертон. – Я осматривал его самым подробным образом и не нашел ни того, ни другого.
Лицо Холмса приняло сосредоточенное выражение. – Вы хорошо осматривали его? –спросил он.
– Хорошо.
– Так-с... Ну, а скажите, пожалуйста, где находится в нас-тоящий момент преступник?
– Авсеенко? – Да.
– Он арестован. – Здесь?
– Здесь!
– В таком случае, хотел бы повидать его, – попросил Шер-лок Холмс. Нат Пинкертон пожал плечами.
– Если угодно! – произнес он, и едва заметная улыбка скользнула по его губам.
– В таком случае, пойдемте, дорогой Ватсон! Жандарм нас проводит, –сказал Холмс, обращаясь ко мне.
Он вежливо раскланялся с американцем и мы вышли из буфетного зала.
Подозвав жандарма, Шерлок Холмс показал ему свое удо-стоверение и попросил проводить нас к месту предваритель-ного заключения Авсеенки.
Жандарм беспрекословно исполнил его требование.
137
Мы вышли со станции, прошли в поселок и вскоре очу-тились перед местным волостным правлением. В этом до-ме было арестное отделение и Шерлок Холмс прямо про-шел туда.
По приказанию жандарма, стражник отпер камеру, в ко-торой содержался сторож.
Мы вошли.
Авсеенко, невзрачный, вихрастый мужиченко, сидел в углу на скамейке.
Голова его была низко опущена, руки сжимали одна другую.
И весь его вид представлял картину величайшего уны-ния.
На грохот двери он поднял голову. И вдруг робко поднялся с места.
– Ты Авсеенко? – спросил его Холмс. – Так точно! –хрипло ответил сторож.
– Ну, так вот что, Авсеенко! – заговорил Холмс. – Как же это ты, с таким честным лицом, и вдруг пошел на такое пакостное дело?
Дата добавления: 2018-06-01; просмотров: 332; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!