Основные источники эмпирического материала
И их условные обозначения
Казмин В.В. Понятие о предикативной единице // Предикативная единица и ее синтаксические функции в простом предложении. Краснодар: КубГУ, 1983. С.4-16. (К 1)
Казмин В.В. Сложные предложения с соподчинением в современном русском языке. Краснодар: Краснод. кн. изд-во; КубГУ, 1988. 192 с. (К 2. Первое издание – 1979 г.)
Лыков А.Г. Введение в историю русского литературного языка. Краснодар: КубГУ, 1990. 72 с. (Л 1. Первое издание – 1975 г.)
Лыков А.Г. Русское личное имя собственное // Лыков А.Г. Вопросы русистики: Избранное. Т.1: Морфемика. Словообразование. Краснодар: КубГУ, 2003. с. 316-326. (Л 2)
Анализ художественного текста: континуальность процесса – дискретность его результатов
Д.Ю. Григорьева
Кубанский государственный университет
Краснодар, Россия
ОСОБЕННОСТИ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ
НЕСОБСТВЕННО ЯЗЫКОВЫХ СМЫСЛОВ
В ПРОИЗВЕДЕНИИ М.А. БУЛГАКОВА
Статья ставит целью раскрыть специфику несобственно языковых смыслов в тексте художественного произведения за счет соотношения имплицитного и эксплицитного контекстов. Выделяются ключевые методы репрезентации несобственно языковых смыслов в тексте произведения, приводятся примеры использования данных техник в произведениях М.А. Булгакова.
Ключевые слова: семиотика, имплицитный контекст, эксплицитный контекст, концепт, дискурс, несобственно языковой смысл, знак, текст.
|
|
|
Семиотика текста, а также процесс его интерпретации и осмысления коммуникантом характеризуются соотнесенностью с тем или иным контекстом в структуре художественного стиля речи. Будучи формированием сугубо текстуальным, художественный текст ставит основной целью формирование некоего представления или образа за счет интерпретации опорных сигналов, заключенных не столько в буквенном выражении слова, сколько в форме образа слова, причем не всегда прямого.
Контекст, по мнению Г.В. Колшанского, представляет собой набор определенных концептов или представлений, языковую картину мира, которая закреплена в имплицитном и эксплицитном контекстах языка [8, c. 15]. Художественный же текст представляет в первую очередь образование, основывающееся на таких средствах языковой выразительности, как метафора, гипербола, литота, и поэтому степень и качество их понимания варьируются в зависимости от наличия двух видов контекстов.
Как отмечает их И.Р. Гальперин, эксплицитный контекст представляет собой такой контекст, который выражает коммуникативную интенцию на основе вербальных средств общения (при наличии конкретного указания на ситуацию общения, конкретных действий и пр.). Имплицитный контекст подразумевает наличие невербальных средств общения (в живой речи – мимика, жесты), что на письме может быть выражено через последующую логическую цепочку рассуждений [6, с. 62].
|
|
|
Логичным будет предположить, что для достижения цели художественного текста целесообразно применение именно несобственно-языковых скрытых смыслов. Это позволяет не только представить имеющимися языковыми ресурсами конкретную информацию, но также выразить оценку, сформировать впечатление, что позволяет читателю более глубоко проникнуть в авторское видение художественного пространства произведения, как считает А.А. Масленникова [9, c. 12].
При интерпретации несобственно языковых скрытых смыслов в первую очередь происходит раскрытие семантических нагруженных знаков. Т.е., выступая в качестве центрального явления языка, выраженного той или иной частью речи в соответствии с общими правилами лексики и грамматики, несобственно языковой скрытый смысл обнаруживается при взаимодействии имплицитного и эксплицитного контекстов одновременно. Для того чтобы уловить влияние несобственно-языковых скрытых смыслов в художественном тексте, читателю важно не только быть знакомым с системой языка и его лингвокультурологическими особенностями, но также обладать определенным опытом в историческом, религиозном, культурном, общественном аспекте жизнедеятельности носителя языка, так как именно данные сферы зачастую содержат в себе те сигнальные опоры, которые позволяют сформировать то или иное представление за счет поглощения эксплицитного контекста.
|
|
|
Л.А. Исаева, исследуя способы представления несобственно языковых скрытых смыслов, выделяет следующие типы на основании использования концепта, или, как определяет данное явление П. Абеляр, речевое единство, выражающее тот или иной объект, явление, смысл [1]:
1. Использование слов–базовых репрезентантов межкультурных и национально-культурных концептов.
Данный подход позволяет использовать отдельные лексические единицы, имеющие характерную репрезентацию в культурном, историческом, национальном дискурсе. Учет подобных особенностей дает возможность обнаружить и верно интерпретировать несобственно-языковые скрытые смыслы в произведении. Собственно, здесь часто происходит использование лингвокультурного типажа (т.е. использование лексической единицы с присущим ей стереотипным представлением о происхождении, внешнем виде, и, главное, поведении персонажа: например, «чиновник», «студент», «учитель» и т.д.).
|
|
|
В произведении М.А. Булгакова использование лингвокультурного типажа зачастую позволяет, во-первых, зафиксировать актуальную социокультурную картину произведения и, во-вторых, выразить иронию либо насмешку над противостоянием вечного и временного. Например, в произведении «Мастер и Маргарита» часто используется лингвокультурный типаж «гражданин/гражданка»: «в этой ванне стояла голая гражданка, вся в мыле и с мочалкой в руках» [3, c. 57]. Лексическая единица «гражданка» в данном случае указывает на некое официальное обращение, которое было особенно распространено в СССР. Смешение же этого обращения с объективной ситуацией при дополнении коннотативным описанием «голая» позволяет столкнуть две картины мира: временную и вечную, и обнаружить противоестественность сложившейся ситуации, когда поэт Бездомный ворвался в ванную комнату в поисках дьявольской троицы.
2. Семантизация имени собственного.
Имена собственные выступают в качестве наиболее часто используемых инструментов в формировании имплицитного контекста в художественном пространстве текста, как считает И.Р. Гальперин [6, с. 27]. Наиболее часто используется языковая природа имени (при введении в повествование говорящих фамилий).
В произведении «Роковые яйца» вводится персонаж по фамилии Рокк, который и является отправной точкой в создании «роковых яиц» при участии главного героя. В записке, которую получает главный герой в начале произведения: «Там до вас, господин профессор, рок пришел», происходит совмещение двух контекстов, при которых формируется двоякое впечатление [4, c. 28]. С одной стороны, читатель уже знаком с фамилией данного персонажа и осознает, что в действительности пришел господин Рокк. С другой стороны, схожесть данной фамилии, а в данном случае и ее написания, с концептом «судьба, рок» указывает на грядущую беду и выступает, таким образом, в виде явного примера несобственно-языкового скрытого смысла.
3. Внедрение прецедентного фрагмента в контекст произведения.
Использование «чужого», заимствованного фрагмента в тексте произведения позволяет, по мнению В.В. Дементьева, оказать значительное воздействие при конструировании несобственно языкового скрытого смысла в художественном пространстве произведения [7, c. 25]. Так как в качестве прецедентного фрагмента используется хорошо знакомый текст, например, в виде песни, рекламного слогана и т.д., он становится инструментом в оказании наиболее значительного эмоционального воздействия на читателя, так как всегда связан с определенными эмоциями и знаниями в историко-культурном аспекте носителя языка.
Для М.А. Булгакова использование прецедентного текста, как правило, служит созданием языковой игры для выражения не только комического эффекта, но и для противопоставления тщеславных мечтаний персонажей суровой действительности. В произведении «Мастер и Маргарита» можем встретить следующий пример: «Но, как видите, ничего этого не случилось, никакие нимфы не сбежались к нему, и музы ему дань не принесли, и чертогов он никаких не воздвиг, а, наоборот, кончил очень скверно, помер к чертовой матери от удара» [3, c. 171]. Первая часть предложения, в частности, такие смысловые опоры, как «сбежались нимфы», «музы принесли дань», «воздвигнуть чертоги», это прямое внедрение прецедентного текста, заимствованного в поэме А.С. Пушкина «Скупой рыцарь»: «…воздвигнутся чертоги / В великолепные мои сады / Сбегутся нимфы резвою толпою / И музы дань свою мне принесут» [10, с. 26].
Произведение А.С. Пушкина хорошо известно современникам, и его возвышенно-вдохновленный тон превозносит могущество лирического героя. Включая семантические опоры из данного произведения в свой текст, М.А. Булгаков обращает внимание читателя на произведение классика, а затем расщепляет лексическое единство, полностью переворачивая значение семантических опор. В итоге формируется комический эффект, а также указывается на то, что персонаж, о котором говорится в тексте, имел крайне честолюбивые планы на свой счет, однако не мог управлять своей жизнью сам.
4. Введение семантически нагруженных знаков, обладающих историко-культурной нагрузкой (сообщение географических, исторических прецедентов, общеизвестных для читателя).
Использование историко-культурной семантики позволяет неявно, не на знаковом, но на семантическом уровне выразить авторскую позицию в тексте за счет внедрения таких лексических единиц, которые связаны в представлении читателя с конкретной исторической информацией. М.А. Булгаков, вводя историко-культурную семантику, использует ее для создания языковой игры в произведении, а также для формирования каламбура, который, как это характерно для данного автора, одновременно вызывает смех, но также и зловеще предзнаменует неблагоприятные последствия. В произведении «Дьяволиада» можем встретить следующий пример: «Ку-ку! – радостно крикнула лесная кукушка…Ку - клукс - клан! – закричала она» [2, с. 17].
В данном примере языковой игры мы видим, как аллитерация служит также построению историко-культурной ассоциации, которая вмиг направляет настроение художественной ситуации в произведении в совершенно иное русло. Внедрение в текст названия ультраправовой организации в США, которая выступала за превосходство белой расы, указывает на предстоящие зловещие события в произведении.
5. Внедрение местоимений.
Местоимения, по сути, являются теми элементами языка, которые призваны выражать исключительно экстралингвистический контекст. Вместе с тем они также активно используются и для представления несобственно языкового смысла, в особенно в сложных предложениях. У М.А. Булгакова в произведении «Мастер и Маргарита» можем встретить следующий пример: «знакомился невольно с… групповыми, а также индивидуальными фотографиями членов МАССОЛИТа, ими (фотографиями) были увешаны стены лестницы, ведущей во второй этаж» [3, c. 64]. В данном случае использование местоимения с последующим уточнением в скобках формирует каламбур, однако, с другой стороны, указывает также на более глубокий смысл, выражающийся в первую очередь в смехотворности размещения большого количества фотографий поэтов и писателей, которые якобы были светилами литературы, при этом являли собой нечто совершенно низменное. Именно поэтому автор уподобляет фотографии членов МАССОЛИТа головам либо тушам животных, которые украшают стены охотничьего дома.
6. Включение профессионального дискурса.
Введение в художественный текст произведения жаргонизмов из профессиональной среды также позволяет выразить несобственно языковой, скрытый смысл фрагмента. М.А. Булгаков умело использует, например, язык публицистики, высокопарного слова, для сообщения чрезвычайно будничных вещей, как в следующем примере из «Мастера и Маргариты»: «было потрясающее по своей художественной силе описание похищения пельменей, уложенных непосредственно в карман пиджака» [3, c. 96]. Публицистическое клише с внезапной констатацией того, что действительно было украдено, указывает на склонность отправителей писем преувеличивать, раздувать до неимоверного размера обыденные события, которые зачастую заслоняют действительность.
7. Использование универсального скрытого смысла.
Данный подход строится на опущении некоторых элементов в повествовании при сохранении начала и конца акта, что также указывает на наличие несобственно-языкового скрытого смысла произведения. В тексте «Мастера и Маргариты» можем встретить следующий пример: «Умерев, Куролесов поднялся, отряхнул пыль с фрачных брюк, поклонился» [3, c. 167]. В данном случае видно нарушение смысловой конструкции, при которой персонаж вначале умирает, а затем поднимается и выполняет все действия, которые для умершего нетипичны. Подобное нарушение смысловой композиции формирует оксюморон, который на неявном смысловом уровне указывает на фальшь, с которой актер привык держаться на сцене, имитируя действительную жизнь. На более глубоком уровне это имитация жизни персонажами, о которых говорится в произведении [5, с. 68–79].
Таким образом, было определено, что несобственно-языковой скрытый смысл позволяет автору выразить его действительную авторскую позицию и продвинуть основополагающие идеи в структуре произведения, при этом не прибегая к использованию прямого контекста. Несобственно-языковой скрытый смысл внедряется в текст художественного произведения за счет использования историко-культурных концептов, которые хорошо известны, эмоционально наполнены для читателя. Посредством этих подходов автор не только достигает своей цели, но также может дополнять текст каламбуром, оксюмороном, алогизмами и языковой игрой.
Библиографический список
1. Абеляр П. Диалектика. М., 1999.
2. Булгаков М.А. Дьяволиада. М., 20009.
3. Булгаков М.А. Мастер и Маргарита. М., 2013.
4. Булгаков М.А. Роковые яйца. М., 2010.
5. Воронушкина О.В. Концептуальная база системного описания скрытых смыслов // Филология и человек. 2016. №1.
6. Гальперин И.Р. Текст как объект лингвистического исследования. М., 2011.
7. Дементьев В.В. Актуальные проблемы непрямой коммуникации и ее жанров: взгляд из 2013 // Жанры речи. 2013. №1(9).
8. Исаева Л.А. Виды скрытых смыслов и способы их представления в художественном тексте: дис. ... д-ра филол. наук. Краснодар, 1996.
9. Колшанский Г.В. Проблемы коммуникативной лингвистики // Вопросы языкознания. 2009. № 6.
10. Масленникова А.А. Скрытые смыслы и их лингвистическая интерпретация (на материале русского и английского языков): дис. … д-ра филол. наук. СПб., 1999.
Е.В. Карабут
Дата добавления: 2019-09-08; просмотров: 295; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!