Глава IX. Общие знакономерности развития отношения к природе 22 страница

«Моя кошка — это ЧУДО! У нее особенный характер. Она все понимает, все-все, а мама и папа не всегда».

«Мой кот — он так понимает меня, как будто даже точно может говорить».

«Я доверяю моей собаке свои маленькие тайны, советуюсь с ней, а иногда даже спорю».

Следовательно, для младших и средних подростков свойственен субъектный характер модальности отношения к природе.

В этот период продолжает сохраняться непрагматический характер взаимодействия с природными объектами. Для младшего и среднего подросткового возраста был отмечен относительно низкий уровень выраженности экологических установок прагматического типа (рис. 34б). Выбор прагматического типа деятельности, связанной с природой, тем не менее, встречается достаточно часто (рис. 30), однако, не часто доминирует.

Таким образом, для младших и средних подростков свойственен непрагматический характер модальности отношения к природе, а модальность в целом является субъектно-непрагматической.

Отмеченный ранее у школьников 10—11 лет преобладающий выбор практического характера деятельности, направленной на природу, и субъектно-непрагматический тип модальности отношения к ней позволяют обозначить отношение к природе в младшем подростковом возрасте как субъектно-практическое.

В свою очередь, выявленное у 12—13-летних подростков доминирование поступочного компонента в структуре интенсивности и преобладание экологических установок этического типа позволяют охарактеризовать отношение к природе в среднем подростковом возрасте как субъектно-этическое. Субъектно-этический характер отношения к природе учащихся 5—6 классов подтверждается также экспериментальными исследованиями московских школьников (Оганесян, 2000).

В целом, процессу развития отношения к природе в возрастном промежутке от 10 до 13 лет свойственна тенденция к нарастанию экологической активности подростков на фоне субъект-субъектного характера их взаимодействия с миром природы. Если в начале периода это отношение реализуется, прежде всего, в непрагматической практической деятельности «для себя» — в содержании животных и растений, в общении с ними; то к концу периода к этому прибавляется еще и деятельность, направленная на преобразование окружающего мира — природы и других людей. Высокодоминантное и интенсивное отношение становится эмоционально напряженным и требует своей активной внешней демонстрации, что и обусловливает высокую готовность подростков этого возраста участвовать в природоохранной деятельности. Следствием этого становится переход от субъектно-практического типа отношения к природе в младшем подростковом возрасте к субъектно-этическому типу — в среднем подростковом.

В результате такой сбалансированности «внутренних» и «внешних» проявлений отношение к природе в младшем и особенно среднем подростковом возрасте характеризуется высокими показателями таких параметров, как когерентность, принципиальность и сознательность. Однако, недостаток социального опыта и операциональной вооруженности подростков ограничивают их инициативу при самостоятельной реализации природоохранной деятельности: наши данные показывают, что школьникам этого возраста свойственна больше готовность к такой деятельности, нежели стремление к ней (по всем соответствующим шкалам методики «Натурафил» подростки чаще выбирали реактивные ситуации, чем ситуации, требующие сверхнормативной активности). Таким образом, для развертывания подростками природоохранной деятельности, к которой они потенциально готовы, требуется соответствующая организация со стороны взрослых.

8.3. Отношение к природе в старшем подростковом возрасте

В старшем подростковом возрасте происходят кардинальные изменения субъективного отношения к природе. Причем, если представления о мире природы продолжают постепенно углубляться — уже 83% школьников включают в понятие «природа» наряду с растениями и животными также и объекты неживой природы (Гуляницкая, 1994), то процесс развития субъективного отношения к природе вступает в критический период.

Прежде всего, обращает на себя внимание то обстоятельство, что это отношение приобретает прагматический характер. Именно в старшем подростковом возрасте отмечается максимальная степень выраженности экологических установок прагматического типа (рис. 35б). Эта тенденция подтверждается и максимальной склонностью школьников данного возраста к выбору прагматического типа взаимодействия с природой (рис. 32). Для большинства старших подростков природа — это прежде всего источник какого-либо материального продукта, она представляет интерес с точки зрения возможности что-нибудь взять из нее и принести домой.

Рис. 32. Структура предпочтений типов деятельности, направленной на мир природы, характерная для школьников 14—15 лет (по методике «Альтернатива», в %).

О низком уровне параметра осознанности отношения к природе в старшем подростковом возрасте свидетельствует следующий факт. Когда школьникам предлагалось ответить на прямой вопрос: «Природа для Вас — это прежде всего объект: 1) красоты, 2) изучения, 3) охраны, 4) пользы» — многие из тех, у кого по данным методики «ЭЗОП» было зафиксировано доминирование прагматических экологических установок и низкая степень выраженности этических (природоохранных) установок, давали тем не менее ответ «охрана». Иными словами, система реальных прагматических установок, определяющих характер деятельности, направленной на природные объекты, не соответствует декларируемым подростками социально одобряемым природоохранным мотивам.

Представляется, что подобные психологические феномены могут значительно искажать результаты различных опросов, направленных на выявление особенностей экологического сознания, проводимых социологами и педагогами. Картина «сознательного отношения к природе» в этом случае может выглядеть более благополучной, чем это имеет место в действительности.

Следует отметить, что прагматизм старшего подростка по отношению к природным объектам принципиально отличается от прагматизма дошкольника. У дошкольника он — следствие общего прагматизма мышления, у старшего подростка — прагматично отношение к природным объектам как таковым, а другие группы отношений могут отличаться непрагматическим характером модальности. У дошкольника он носит, в общем-то, латентный характер и проявляется в основном в познавательной сфере, в вопросе «зачем», у старшего подростка — активный и проявляется во всей системе его практических действий с природными объектами. Таким образом, для природы прагматизм старшего подростка более экологически «опасен» (Дерябо, Ясвин, 1996).

Таким образом, для старших подростков свойственен прагматический характер модальности отношения к природе. О принципиальном изменении модальности отношения старших подростков к природе свидетельствует также отмечаемое в этом возрасте преобладание субъект-объектного характера отношений к животным и растениям над субъект-субъектным. Исследования С.Д.Дерябо (1993) показали, что в 14—15 лет уровень субъектификации природных объектов становится уже ниже среднего для школьников (рис. 35г). Это происходит на фоне существенного снижения числа школьников, для которых природные объекты являются «значимыми другими»: оно также становится ниже среднего для школьников (рис. 35е). В возрасте 15 лет только 11% подростков включают представителей мира природы в свой список «значимых других» (Нестерук, 1994).

Таким образом, начиная со старшего подросткового возраста, разрушается субъектное восприятие природных объектов, «субъектная установка» по отношению к ним, свойственная всем предыдущим периодам, сменяется «объектной». И хотя элементы субъектификации на этом этапе еще сохраняются, она не остается ведущим фактором, определяющим отношение к природным объектам. Следует отметить, что переход к объектному восприятию мира природы начинается уже со среднего подросткового возраста, хотя, как уже говорилось, отношение к природе в этот период продолжает носить еще в целом субъект-субъектный характер. Определенную роль в таком переходе играет изучение в среднем и старшем подростковом возрасте курса биологических дисциплин, поскольку система образования пронизана духом картезианства (Дерябо, 1993).

Поскольку в старшем подростковом возрасте природные объекты уже не относятся к сфере равного в своей самоценности, то становятся возможными, более того — естественными, действия по отношению к ним, ранее заблокированные этическими нормами, которыми руководствовался ребенок в отношении мира природы. Как и дошкольники, старшие подростки оказываются способными на жестокое обращение с животными и растениями. Но если детская жестокость — это, в общем-то, «жестокость по непониманию» (дошкольники, в силу не преодоленного еще эгоцентризма, обычно просто не способны в достаточной мере сопереживать чужой боли), то жестокость старших подростков по отношению к природным объектам носит совершенно другой характер: зачастую на них выплескивается накопившийся из-за социальных трудностей данного периода заряд агрессивности, старший подросток как бы «отыгрывается» на беззащитных животных и растениях.

Однако, такая трансформация происходит только с теми, для кого на предыдущих этапах природные объекты недостаточно открывались как субъекты, у кого незначителен опыт субъектификации, непрагматического субъект-субъектного взаимодействия, т.е. общения с ними. Ребенок, который долго мечтал о собаке и наконец уговорил родителей ее завести, который несколько лет ухаживал за ней, гулял, играл, вряд ли будет склонен к жестокости и по отношению к другим животным и растениям. На основе механизма стереотипизации отношение, сформировавшееся к его любимой собаке, будет транслироваться и на других живых существ. В то же время, если собака заводилась родителями исключительно с прагматическими целями: престиж, продажа породистых щенков и т.п. — и такая прагматическая система ценностей была усвоена ребенком, этого не произойдет (Дерябо, Ясвин, 1996).

Таким образом, старшим подросткам свойственен объектный характер модальности отношения к природе. Следовательно, в целом модальность субъективного отношения к природе в 14—15 лет является объектно-прагматической, что и обусловливает объектно-прагматический тип этого отношения в старшем подростковом возрасте, и в частности нередко наблюдаемую «экологическую криминальность» старших подростков.

Как уже говорилось, мотивация деятельности, связанной с природой, природными объектами, обусловлена возможностью выхода компенсаторной агрессивности, вызванной трудностями социализации в этом возрасте (причем, выхода достаточно «безопасного», не грозящего серьезными наказаниями). Ведь в общественной системе ценностей мир природы, как правило, отодвинут на последние ранги, относится к одной из наименее ценных категорий (Неменова, 1995 и др.).

Подростки, ломающие в парке скамейку, будут, скорее всего, сразу же остановлены прохожими или работниками правоохранительных органов. А вот на подростков, забивающих в пруду палками «противных» жаб и лягушек, собравшихся для икрометания, прохожие (в том числе и работники правоохранительных органов), как правило, просто не обращают внимания, более того могут сами «накинуться» на человека, пытающегося остановить это массовое убийство: «Что вы пристали к детям? Они же не делают ничего особенного!» Как отмечает Б.Т.Лихачев, «главный враг отрочества — негативное, безнравственное социальное окружение, вызывающее атрофию ответственности, перерастающую в жестокость» (1993, с. 22).

Свойственный старшим подросткам прагматизм отношения к природе и их общая социально-психологическая напряженность превращают для них мир природы в своего рода «полигон» для социальных достижений. В основе деятельности, связанной с природой, может лежать, в частности, мотивация получения какого-нибудь «трофея», повышающего статус среди сверстников: подростки-рыболовы стремятся наловить рыбы обязательно больше, чем у других, причем зачастую они даже не знают, что потом с ней делать, но это для них и неважно. В основе поведения подростков может лежать также подражание прагматической практической деятельности взрослых, например, девочки часто стремятся приносить домой все, что можно солить, консервировать, засушивать и т.д., — одним словом, «употреблять», чтобы доказать, что они «настоящие хозяйки». Таким образом, у старших подростков преобладает практический характер реализации своего объектно-прагматического отношения к природе.

Потеря психологической близости с миром природы, господство объектно-прагматического его восприятия сопровождается также заметным понижением уровня параметра доминантности отношения к природе, отмечаемым у 14—15-летних подростков (рис. 35а).

В то же время у достаточно большого числа подростков этого возраста сохраняется непрагматический характер модальности, однако, параметр интенсивности непрагматического отношения к природе в 14—15 лет характеризуется крайне низкими показателями, минимальными за весь период онтогенеза (рис. 34а). Причем в самой структуре интенсивности происходит существенное переструктурирование, кардинально меняются ранги ее компонентов (рис. 34б).

Ведущим становится перцептивно-аффективный компонент (4,79), превосходящий когнитивный и практический на 1% уровне. Второй ранг занимает поступочный (4,58). Однако, по-видимому, его относительная выраженность сохраняется как остаточное явление от предыдущего периода, поскольку количество подростков, высказывающих готовность принимать активное участие в природоохранной деятельности резко снижается: с 46% в среднем подростковом возрасте до 23%, причем увеличивается количество тех, кто отказывается от участия в ней: соответственно с 6% до 16% (Шейнис, 1993). Роль когнитивного компонента продолжает снижаться (4,31). Характерно, что если в структуре прагматического отношения практический компонент является ведущим, то в структуре непрагматического — наоборот, занимает последний ранг (4,26). Иными словами, старшие подростки стремятся просто использовать природу, а к взаимодействию, общению с природными объектами они уже не склонны.

Таким образом, структура интенсивности отношения к природе в старшем подростковом возрасте в целом напоминает структуру, свойственную «нигилистам». В целом, в старшем подростковом возрасте начинает складываться иерархия компонентов интенсивности непрагматического отношения, которая свойственна взрослым.

8.4. Отношение к природе в юношеском возрасте

Характеризуя процесс формирования экологической культуры личности, Б.Т.Лихачев подчеркивает: «Отношение к экологическим проблемам в юношеском возрасте во многом предопределяется периодом детства и отрочества. Вместе с тем появляются качественно новые особенности и возможности» (1993, с. 22). Полученные нами данные также свидетельствуют, что отношение к природе школьников 16—17 лет обладает рядом специфических свойств, одни из которых «достались им по наследству» от старшего подросткового возраста, другие — совпадают со свойствами более ранних онтогенетических периодов. Синтетическое единство всех этих свойств, в свою очередь, обусловливает уникальные характеристики, которые дают представление о специфике отношения к природе в юношеском возрасте.

Так, в юношеском возрасте окончательно закрепляется объектный характер модальности отношения к природе. По данным С.Д.Дерябо (1993), в 16—17 лет уровень субъектификации природных объектов достигает своего минимума в процессе онтогенеза (рис. 35г). Природные объекты в этом возрасте относительно редко называются в качестве «значимых других»: они являются таковыми только для одного из пяти старшеклассников (рис. 35е). Но даже у тех, кто их по-прежнему включает в список, снижается степень психологической близости с ними: если в предыдущие периоды она была выше, чем со всеми остальными «значимыми другими», то теперь переходит на третье место (Нестерук, 1994).

Таким образом, в юношеском возрасте сохраняется объектный характер модальности отношения к природе.

В то же время в этот период происходит изменение второго параметра модальности — снижается прагматизм отношения к миру природы. Так, отмечается падение до минимума степени выраженности экологических установок прагматического типа (рис. 35б) и склонности выбирать прагматический тип деятельности по отношению к природе: если в 14—15 лет прагматический выбор составлял 38%, то в 16—17 лет — лишь 23% (рис. 33).

Следовательно, в целом модальность отношения к природе в юношеском возрасте является объектно-непрагматической.

Уровень параметра интенсивности отношения непрагматической модальности по сравнению со старшими подростками довольно существенно возрастает, хотя, и не достигает уровня младшего и среднего подросткового возраста. Рост интенсивности непрагматического отношения к природе может быть связан с «актуальностью экологической потребности», отмечаемой Л.П.Печко для юношеского возраста: «Потребность в самоопределении, в соотношении своих человеческих духовных и природных свойств, а также существующие традиции поддерживают в юношеском возрасте интерес к экологическим проблемам, их прояснению в личном смысле (“мое отношение к природе и природы ко мне”)» (1991, с. 74).

Несмотря на рост интенсивности, продолжается дальнейшее снижение доминантности отношения к природе (рис. 35а). Это отношение в юношеском возрасте уступает в ранге таким особенно значимым для старшеклассников, как отношение «к противоположному полу», «к другим людям», «к самому себе», «к материальному благосостоянию» и т.п. О низкой доминантности отношения юношей и девушек к миру природы свидетельствуют также результаты исследований латвийских психологов, направленные на изучение ценностных ориентиров молодежи. По данным Ж.Упениеце (1994), изучавшей иерархию терминальных ценностей рижских старшеклассников (73 человека), такая ценность, как «красота природы и искусство» стабильно оказывается одной из наименее значимых для респондентов (13—18 ранг из 18). Подобная ситуация отмечается А.Карповой (1994) и у студенческой молодежи (198 человек): терминальная ценность «понимание и переживание природы» занимает 19 ранг из 22 предлагаемых для ранжирования.

В то же время, по данным Л.С.Колесовой (1996), 86% московских старшеклассников (опрошено 264 человека) отмечают природу среди наиболее значимых для них ценностей и 83% учащихся указывают на важность сохранения окружающей среды. 16% юношей и девушек называют прогулки на природе в качестве своего любимого занятия. «Однако, исследование установило также, что среди ценностей, без которых реализация жизненных устремлений старшеклассников была бы затруднена, не были названы ни ценность природы, ни важность сохранения окружающей среды» (с. 16).

Таким образом, данные различных исследований подтверждают точку зрения А.П.Пахомова, изучавшего психологические проблемы формирования экологического мышления старшеклассников и студентов (а также предпринимателей и научных работников), согласно которой, «во-первых, экологические проблемы, в целом, находятся за пределами актуализированных интересов и информированности опрашиваемых и, во-вторых, получаемая экологическая информация в большинстве случаев по оценкам самих опрашиваемых не предполагает возможностей сопричастности к коррекции экологической ситуации» (1996, с. 106). Отношение юношей и девушек к природе и экологическим проблемам, как правило, носит исключительно эмоциональный характер, активность в сфере природоохранной деятельности не проявляется (Колесова, 1996).

Действительно, в юношеском возрасте в структуре интенсивности отношения к природе, как и у старших подростков, продолжает доминировать перцептивно-аффективный компонент, который значительно превышает все остальные и достигает своего максимального уровня в процессе онтогенеза (5,22). На второе место выходит практический (4,71), далее — поступочный (4,69), а когнитивный (4,63), который был ведущим в первые периоды онтогенеза, переходит на последнее место (рис. 34б). Такая иерархия компонентов интенсивности остается характерной и для взрослых (Ясвин, 1993).

Дата добавления: 2019-07-17; просмотров: 156; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

⇐ Предыдущая 18 19 20 21 222324 25 26 27 Следующая ⇒

Мы поможем в написании ваших работ!