Нравственность внутри человека. 8 страница
Мгновенно были убраны ведра, таз, вытерта вода с пола, - Ольга Львовна начала накрывать небольшой, праздничный стол.
А Женя тут же поинтересовался, что делает трактор на огородах, шум которого ясно было слышно. Вышел на свой усад .
За домом, в начинающих сумерках, колхозный дизель трехлемешным плугом перепахивал огороды, с которых уже давно была убрана картошка. Черная, жирная, хорошо перепаханная пашня сливалась темнотой осеннего вечера: земля готовилась к будущему урожаю.
Через месяц состоялась свадьба, на октябрьские праздники, на самый юбилей – 60лет Советской власти. После, много спустя, Евгений прочитал, что по восточному календарю – это был Год Змеи.
В Китае считали, что этот год – самый удачный для решения супружеских проблем. Восток в этих делах хорошо разбирался…
Из дневника Евгения Валерьевича.
19 ноября 1999г.
Любовь к зиме – это русское ощущение, которое легко объясняется способностью народа приспосабливаться к сложным и тяжелым климатическим условиям.
Представьте себе: почти пять месяцев в году ненавидеть окружающую природу. Это мучительно. Что же делать?
Надо её полюбить, т.е. найти в ней положительные качества и т.п.
23 ноября 1999г. .
|
|
|
Татарщина – это слово часто возникает в писаниях русских авторов конца 19 века; мне уже не совсем ясен смысл: ползать на животе перед начальством? Бесправие?
«Узкая уездная демократия» - выражение В.Лакшина, который исследует творчество А.П. Чехова – пьеса «Чайка».
3 января 2000г.
Советское искусство не создало образа учителя. Не раскрыло истины, хотя, естественно, кое-какие наметки есть. Вспоминается шукшинский учитель (фильм «Калина красная»), который рыдаючи, читал во время застолья стихотворение Некрасова «Школьник».
Мелькают в памяти образы чудаковатых учительниц в фильмах 70-х годов. В современном фильме «Зал ожидания» ярко социально показан образ не только учителя, но и образ всего советского учительства.
---------------------------------------------------
|
|
|
Ощущение того, что начиная с 1985 года, страна бежала назад в свое прошлое. Калейдоскопом мелькали лица, события, даты.
Добежали до развилки – 1917 год, и сейчас стоим на этом перекрестке – налево пойдешь… прямо пойдешь… направо пойдешь…
Впрочем, налево – кажется, - сходили…
11 января 2000г.
Сегодня утром поехали с Ревиным (коллега-историк) в церковь – хоронили двух убитых в Чечне солдат. Один из погибших бывший наш ученик. Картина печальная.
Господи, на этой земле все решается кровью, и кровью невинной. Ни в чем эти ребята не виноваты, ни в чем…
12 марта 2000г.( 4ч.15м. утро)
И откуда все взялось? Как будто и не было 70-ти лет коммунистического правления. Как будто с лица стерли грим. То ли мы сами все играли, то ли наваждение какое-то было?
Появилась та самая Россия, о которой писали поэты «серебряного» века – нищая, убогая, в своей невозможной красе и безобразии.
Церкви, монашки, нищие и тут же богатство, роскошь. Снобизм прежний, столичный – «разве можно жить в каком-то Мухосранске» Как будто можно жить только в Москве.
|
|
|
Жалость и ненависть кипяще-бурлящая.
(Настя рассказывала: в палате лежит баба пудов на семь, все жаловалась, что похудела, ляжку показывала – «смотри, как похудела». Призывала голосовать за Ж ------го, «который всех перестреляет», имея в виду, наверное, богатых, - «меня бы везде возили, а я бы показывала в кого стрелять»). Какой-то извращенный вариант пушкинской старухи из сказки о «Рыбаке и рыбке».
----------------------------------------------------
…И лица офицеров и солдат, которые штурмовали в Грозном площадь «Минутка» - совершенно не суперменские, простые лица: лица солдат штурмовавших рейхстаг.
И слова солдата-десантника, одного из шести оставшихся в живых, из той погибшей роты – «наши мужики многое могут, но не всегда получается».
Обманчивая простота русская, многие на эту простоту обманывались, а пословицу русскую забываем: простота – хуже воровства.
2 марта 2000г.
Мы проходим какой-то непонятный период, после которого станем другими. Жизнь стала разнообразнее. Появилось много самостоятельных людей. Явились новые типы людей, наряду со старыми типами (советского периода).
|
|
|
Я думаю, что в плане социологическом, психологическом Россия сейчас - самая интересная страна в мире. Жизнь принимает новые формы, но они еще не укоренились. Поэтому так зыбко и зябко, и по-прежнему звучит рефреном – «что же будет с родиной и с нами…»
17 марта 2000г.(11ч. 10м. дома)
Бандиты – герои нашего времени. Типажи. Наизнанку вывихнутая логика.
В начале 19 века, - литературный герой, с молодости уставший от жизни – Евгений Онегин. У Тургенева, - нигилист Базаров. Во второй половине века – Раскольников, - кающийся преступник. Потом – плеяда революционеров: мученики новой веры. За ними - горьковский Челкаш (предтеча новой «свободы»). Далее - большевики разных мастей. Сейчас бандиты.
Единственное светлое пятно на этом фоне: в кинофильме «Тайга. Школа выживания.» - учитель. Да у Пушкина – Гринев.
Часть 11 . « Плановый » пожар .
...Вот то село, над коим вьются тучи,
Оно село родимое и есть…
Н. Рубцов.
О том, какая свадьба будет у её сына, Ольга Львовна продумала и решила давно. Также, она прекрасно знала, какую линию поведения она выберет во взаимоотношениях с будущей снохой. Но, (как бывает всегда) новость о предстоящей женитьбе сына, стала для неё неожиданностью.
Обидно кольнуло в сердце: «У Евгения всегда получается – как снег на голову». Только одного не могла предположить, что почему-то увидит соперницу в своей будущей снохе.
… Со своим мужем, отцом Евгения, она прожила только семь лет. Эти годы сейчас казались каким-то сказочным мгновением, миражем.
Она, иногда, задавала себе вопрос: «А не приснилось ли ей все, - было ли?» Отгоняла эти мысли: на самом деле помнила все мгновения их короткой, совместной жизни, кроме одного – его смерти.
Смерть мужа не могла принять, не верила. Он, уже тяжело больной, лежал в маленькой спаленке и задыхался от душившего его туберкулеза. Она твердила себе: «Нет, он не умрет, он не может умереть, я не позволю».
Она не верила в чудо, она верила в силу жизни: « Он выкарабкается, ему только тридцать два года; неужели судьба провела живым и невредимым через войну, плен, побег, опять войну, для того, чтобы сейчас, когда у них есть дом, двое маленьких детей… - ведь мы стоим на пороге счастья…», - так своеобразно молилась Ольга, - она не могла представить себя вдовой в двадцать семь лет.
Судьба жестоко посмеялась над ними, - вернее над ней: его душа отлетела в далекие, никому не ведомые дали, оставив её одну с двумя маленькими…
Ольга, впервые ощутила свое бессилие, невозможность никакими усилиями, что-либо изменить. Это было самое мучительное.
Мертвый муж лежал в спальне, свекор строгал доски для гроба, а она шила смертную, новую рубашку ему.
Из тех дней в памяти осталось только это: она кроит, ножницы режут материю, ноги легко нажимают квадратную решетку ножной швейной машины и легкий стрекот «Зингера» как ватой заполняет уши.
В самом страшном сне, даже когда стало ясно, что муж умирает, не могла представить его смерть.
Она никогда по- настоящему не верила, что он умер: почему-то всегда казалось, что он просто уехал далеко и надолго. Из-за этого не любила посещать могилу: эти традиционные обычаи посягали на её иллюзию.
Ольга не плакала, слезы так и не пришли к ней. Было ощущение какого-то бесконечного и темного падения в бездну, в которой нет дна. Молодая женщина не понимала, что эта бездна – безысходность, безвыходность: на самом деле её пугала неизвестность.
Стерлось из памяти: как закрыли крышкой и навсегда исчезли черты дорогого лица, как опустили гроб в могилу и первые комья земли глухо ударили в гладкие доски.
Она находилась в каком-то сомнамбулическом состоянии: навсегда уходил дорогой и любимый человек, менялась, четко спланированная и уже начавшаяся осуществляться линия жизни, но прежний мираж долго не отпускал её сознание.
Ей снились сны, в которых они гуляли по цветущим берегам Суры. Речной катер, на котором он работал, как маленький белый кораблик стоял у берега, она плела венок…
И другая реальность пробивалась сквозь сон: его похороны, его смерть – все мне приснилось, на самом деле ничего не было, а явь – вот она – муж выздоровел. Ольга просыпалась…
Только через три месяца, наконец, ясно осознала – надо жить, во что бы то ни стало – жить.
Рядом носился и смеялся их трехлетний сын, и делала первые шаги годовалая дочка. Фотография отразила этот момент. Дети уместились на крышке табурета. Справа – Валя, племянница мужа, молодая девушка, слева – она – молодая вдова.
Она уже приняла решение: пожертвовать всем ради детей.
Ольга Львовна никогда и никому не рассказывала о тех потрясениях, что пережила тогда. Эти переживания навсегда изменили её характер: поверила в неотвратимость судьбы и исключила возможность счастья для себя.
…С тех пор прошло двадцать три года. Время лечит любые раны. Она сдержала свое слово: выросли и выучились дети, Евгений жениться…
Сложные чувства испытывала Ольга Львовна, - даже завидовала молодым. Хорошо, что получат возможность начать жизнь самостоятельно. У них не будет мучительных (для неё) проблем – жить со старшим поколением, привыкать к другой семье.
Ей понравилась Настя: доброжелательность и искренность невесты была не наигранной. Но, привычка относится ко всем новым знакомым настороженно – оставалась.
И странная ревность, которую в себе даже не подозревала. Она сразу догадалась, что эта девушка получила какие-то права на её сына. Это было непривычно и сбивало с толку.
Ольга Львовна понимала, что совсем не вмешиваться в эту несправедливость не сможет. А как влиять? Был избран и обоюдно одобрен (негласно) путь сложной и тонкой дипломатии.
Каждая сторона, и свекровь, и сноха – разделили «сферы своих влияний».
Насте достались забота о муже, контроль его поведения, то есть способность удерживать Евгения от безрассудных поступков, к которым (по мнению матери) был склонен.
Сын и сноха должны оказывать знаки внимания матери, помогать, если попросят. Ольга Львовна, в свою очередь, контролирует «тишь и гладь» во внутренней жизни молодой пары, используя свое влияние на сына.
Это был лучший вариант взаимоотношений. Все возможные противоречия гасились на «дальних подступах».
Только один раз, свекровь, показывая бумажный носок, который оставил ночевавший товарищ Евгения, то ли указала, то ли предупредила сноху: « У меня сын никогда не ходил в худых носках».
Этого можно было и не говорить. Настя сама была аккуратна в высокой степени, и другое, хоть иавторитетное мнение, для неё роли не играло.
Сейчас молодые прожили уже полгода. Она их ждет на майские праздники.
Весна выдалась затяжная, снег растаял в конце апреля. Тракторные колеи на улицах заполнены водой. Вдоль загородок только-только наметились весенние тропинки.
Несколько дней дул ровный и теплый ветер с юга. Ольга Львовна выставила зимние, надоевшие рамы. Она очень любила этот момент, - в комнате сразу становилось просторнее и светлее, - всегда жалела, что дом стоит на темном порядке. С восточной стороны солнце заглядывало рано утром через кухонное окно, днем в комнате – полумрак. На запад выходило два окна, - вечером солнце освещало комнату ослабленными, закатными, умиротворяющими лучами.
Она не терпела горшки с цветами на окнах и совершенно справедливо замечала: «Комната в сельском доме небольшая, потолки - низкие: цветы скрывают пространство и свет загораживают».
Ольга всегда мечтала об уюте, о своем семейном гнезде, хоть эта мечта не сбылась, но, как символ этой мечты на видном месте неизменно стояла большая пластмассовая кукла в чистом и аккуратно выглаженном платьице…
С уютом все как-то не складывалось. Какой же уют, если по зимам посреди комнаты ставилась железная печка с длинными, составными, черными рукавами.
Сельский «набор» скотины, которую приходилось держать: корова, поросенок, овцы, куры…
Но сейчас это позади: уже решено, - корову осенью продает, оставит только кур.
Основное беспокойство вызывала сама изба и надворные постройки. Она часто вспоминала озерскую молодую бабенку, которая провожая мужа на фронт, плакала, кидалась ему на шею и причитывала, как по мертвому: « Оставил ты меня, не пробиту, не протыкану!» Имела в виду, что остается в новом доме, который еще не совсем доделан.
Эту историю, которая уже стала своеобразной притчей, часто вспоминали в селе, смеялись, - только невесело: мужик у той женщины погиб на фронте…
Ольга в сердцах часто говорила уже взрослому сыну:
- Сколько живу в этом доме, столько его и ремонтирую, за что мне такое наказание?
Евгений молчал, - понимал, что не на дом мать сетует, а на свою вдовью судьбу.
После свадьбы разговоры между матерью и сыном приобрели уже более предметный характер. Ольга Львовна начинала рассуждать:
- Куплю дом у Дмитрия Павловича, - у него вся постройка добротная (мать любила это слово - добротный ). Двор из мощных плах, баня и погреб – новые.
Дмитрий Павлович – уважаемый человек – колхозный бригадир. Фронтовик-инвалид: вместо правой руки – культя выше локтя. Правда, поговаривали, что он, якобы, - самострел.
Может по этому, а может по другому, но за глаза по имени-отчеству не звали. Называли своеобразно – Митька-бригадир.
Держался вежливо, одевался аккуратно. Был женат, но его супруга нигде не работала, - своим хозяйством занималась. Дочь – Нина, была на два года старше Евгения, как-то ни с кем не дружилась: жили замкнуто.
Дмитрий Павлович выпивал, но немного, и никто пьяным его не видел. Смуглое, гладкое лицо, но глаза всегда прятал, - не смотрел прямо.
До своего бригадирства работал полеводом, ходил с деревянной складной саженью, - мерил колхозные поля.
Когда стал бригадиром, купил мотоцикл «Восход». Местные умельцы переделали ручку подачи газа на левую сторону руля. Он быстро наловчился ездить на вертком мотоцикле, управляя одной левой рукой.
У него не было близких друзей, даже с единокровным братом – Федором, - не роднился. Не то, что бы враждовали (на людях здоровались, перекидывались обычными фразами), просто не ходили друг к другу в гости, хотя жили неподалеку.
Он казался веселым человеком, может быть и на самом деле был таким, но в его легкой шутливости чувствовалась какая-то наигранность и легкая, почти незаметная, издевка и… неуверенность. И – глаза… круглые, карие глаза всегда были настороже. Внутри дома у них мало кто бывал.
А дом на самом деле у него был хороший: под крашеной, железной крышей, обшит вагонкой. Да и другие постройки – позавидуешь. Двор не из теса, а бревенчатый. Пол во дворе из дубового половья – пятьдесят лет не сгниет.
Бригадирство к нему «шло» - так бы сказали в Озерах. Он был в меру строгий, не болтун. Если что пообещает – сделает. Во время весенней пахоты усадов устанавливал твердую очередь на лошадей. Поэтому, обычных скандалов из-за лошадей – кому спахать усад первым – в бригаде случалось редко.
Этот факт очень высоко ставил Дмитрия Федоровича в глазах Женькиной матери, которая болезненно воспринимала даже малейшую несправедливость.
Сегодня, когда Евгений с Настей пришли, и сидели за праздничным столом, опять зашел об этом разговор.
- Мам, ты о бригадировом доме ведешь разговор, он разве его продает? – спросил Евгений, когда мать опять начала расписывать достоинства этого дома.
Ольга Федоровна очень уверенно ответила, как о деле уже определенном:
- Слух идет – будет продавать. У него дочь в Москве живет, и замуж вышла, - к ним они переберутся, - мать продолжала, - в столице фронтовикам-инвалидам квартиры быстро дают.
Женя понимал, что слухи в Озерах – вещь серьезная, и мать про себя что-то решила, но у него были свои резоны. Осторожно намекал:
- А чего ты одна в Озерах останешься, - вся родня в Засурске.
- Не люблю я Засурск, не хочу там жить.
- Мам, человек ко всему привыкает, - да и Засурск – большая деревня.
Ольга Львовна это понимала, но хороший дом на её сбережения не купишь, а опять влезать в ремонты – не хотелось.
Евгений продолжал убеждать:
- Мам, мы ведь не собираемся в Языкове оставаться навечно. Кого там учить, - детей все меньше и меньше. Да ты и сама все это лучше меня знаешь.
Ольга Львовна не переубеждалась.
- Живет ведь одна всю жизнь Антонина Ивановна ( директор школы, старая дева и подруга Ольги).
Женя с готовностью приводил свои аргументы:
- Мам, у Асиловой здесь живет сестра замужняя, - они ей постоянно помогают.
Мать этот довод принимает и немного задумывается.,.
- Да, это верно.
Женя приводит последний, как ему кажется, - самый убедительный аргумент.
- В наш угол невозможно попасть. В Засурск по железной дороге в любое время приедешь, а сюда?
Мать молчит. Сын считает, что его логика убедительна и рассуждения рациональны и в них сквозит только забота о матери.
На самом деле это далеко не так. Ольгу Львовну не убедили аргументы Евгения. Она понимала и знала намного больше о жизни, чем её двадцатисемилетний, самонадеянный мальчик.
Знала цену родне, но главные её думы были о своей матери: «Она уедет, а свою мать оставит одну в селе? Ей даже в баню не к кому будет сходить, каждый раз в чужие люди идти?»
Дата добавления: 2019-02-22; просмотров: 131; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!