ВЗГЛЯД ПЕЛАГИЯ НА ГРЕХ И БЛАГОДАТЬ
Самыми важными вопросами в споре Пелагия и Августина были вопросы о свободной воле и первородном грехе. По Пелагию, Адам, как он был сотворен Богом, не был наделен положительной святостью. Его первоначальное положение было нейтральным, ни святым, ни греховным, но со способностью как к добру, так и ко злу. У него была свободная и совершенно ни от чего не зависящая воля, которая делала его способным с одинаковой легкостью выбирать то или другое. Он мог либо грешить, либо воздерживаться от греха, как он считал подходящим. Его смертность не могла зависеть от его выбора, потому что он был создан смертным, в том смысле, что он уже подчинялся закону смерти. Безо всякого предшествующего греха в своей природе, который мог бы каким-то образом определить ход его жизни, он выбрал грех. Его грехопадение не повредило никому, кроме как ему самому, и оставило человеческую природу неповрежденной для добра. Нет наследственной передачи греховной природы или вины, и, следовательно, нет такой вещи, как первородный грех. Человек все еще рождается в том же самом состоянии, в котором был Адам до своего падения. Он не только свободен от вины, но также и от испорченности. В его природе нет злых стремлений и желаний, которые неизбежно повели бы ко греху. Единственное различие между нами и Адамом в том, что у нас перед глазами есть плохой пример. Грех не состоит в ложных привязанностях или желаниях, но только в отдельных действиях воли. Фактически, человеку нет необходимости грешить. Он, как Адам, наделен совершенной свободой воли, со свободой выбора или безразличия, так что он может в каждый данный момент избрать либо добро, либо зло. И сам тот факт, что Бог приказывает человеку делать добро, является положительным доказательством того, что он способен это делать. Его ответственность есть мера его способности. Если тем не менее грех универсален — и Пелагий допускает, что это так, — то это только из-за неправильного образования, плохого примера и давно установившейся привычки грешить. В своем повороте от зла к добру человек не зависит от благодати Божьей, хотя ее действие, несомненно, является преимуществом и поможет ему преодолеть зло в своей жизни. Но благодать, о которой Пелагий говорит в этой связи, не состоит в работающей внутри Божественной энергии, или, другими словами, в действии Духа Святого, склоняющего волю и укрепляющего человека в том, чтобы делать добро, но только во внешних деталях и естественной одаренности, такой, как человеческая рациональная природа, откровения Бога в Писании и пример Иисуса Христа. Хотя вряд ли в этой системе есть место для крещения детей, Пелагий считает, что их нужно крестить, но рассматривает их крещение просто как образ посвящения или предвкушения будущего прощения. Довольно нелогично, но он считает, что дети исключены из Царствия Небесного, хотя и не из низшего состояния благословенности, которая называется вечной жизнью.
|
|
|
|
|
|
ВЗГЛЯД АВГУСТИНА НА ГРЕХ И БЛАГОДАТЬ
Взгляд Августина на грех и благодать сложился, несомненно, под влиянием его раннего религиозного опыта и, в противоположность пелагианской системе, был обусловлен его тщательным изучением Послания к Римлянам и его общей концепцией отношения души к Богу. Он рассматривал человека, даже в его состоянии до падения, как абсолютно зависимого от Бога в осуществлении своего назначения.
А) Его взгляд на грех
В противоположность манихеям Августин сильно подчеркивает волюнтаристский характер греха. В то же время он верит, что греховные деяния, которыми душа отрезается от Бога, ставят ее под неизбежность зла. В результате того, что грех вошел в мир, человек не может больше желать истинного добра, которое коренится в любви Божией, не сознает своего истинного назначения, но все глубже погружается в рабство. Это не значит, что он потерял чувство Бога, потому что фактически он продолжает воздыхать о Нем.
|
|
|
Августин не рассматривает грех как что-то реальное, скорее как лишение чего-то. Грех не есть некая злая субстанция, прибавленная к человеку, но лишение его добра. Он видит главный корень греха в той любви к себе, которая заместила любовь к Богу. Главный результат этой поврежденности человека виден в вожделении (похоти), в несоответственной силе чувственных желаний в душе, в их противопоставлении закону разума. Из греха и производимого им беспорядка возникает смерть. Человек был сотворен бессмертным, что не означает, что он был непроницаемым к смерти, но он имел способность к телесному бессмертию. Если бы он оказался послушным, он был бы утвержден в святости. Из того состояния, которое можно характеризовать словами «способность не грешить и умирать», он бы перешел в состояние «неспособности грешить и умирать». Но он согрешил и, следовательно, вошел в состояние «неспособности не грешить и умирать».
Через органическую связь между Адамом и его потомками первый передает им свою падшую природу, вместе с виной и испорченностью, связанными с нею. Августин понимает единство человечества не в федеральном смысле, а реалистически. Все человечество в зародыше присутствовало в первом человеке и поэтому также согрешило в нем. Человеческая раса не составлена из большого количества относительно независимых личностей, но из большого количества тех индивидуализации, которые являются органическими частями общей, родовой человеческой природы, которая была у Адама. И поэтому грех человеческой природы был грехом всех ее индивидуальных проявлений.
|
|
|
В результате греха человек полностью и совершенно падший, неспособный совершать никакого духовного добра. Августин не отрицает, что воля все еще имеет некоторую природную свободу. Она еще способна к действиям, которые являются добрыми в цивильном смысле слова и даже похвальными с низшей точки зрения. В то же самое время он утверждает, что человек, отделенный от Бога, обремененный виной и находящийся под властью зла, не может желать того, что добро в глазах Бога. С точки зрения Августина, добрым в очах Божиих является только то, что мотивировано любовью к Богу.
Б) Его взгляд на благодать
Воля человека нуждается в обновлении, и это есть исключительно труд Божий от начала до конца — труд Божественной благодати. Здесь необходимо предостеречь от возможного непонимания. Когда Августин приписывает обновление человека только Божественной благодати, и в этом смысле говорит о полной невозможности ей сопротивляться, он никак не имеет в виду, что Божия благодать насилует волю, против воли природы человека, как свободной единицы, но скорее он хочет сказать, что Бог так изменяет волю, что человек добровольно избирает то, что добро. Воля человека обновлена и таким образом восстановлена в своей истинной свободе. Бог может так воздействовать (и воздействует) на волю, что человек по своему собственному свободному выбору обращается к добродетели и святости. Таким путем благодать Божия становится источником всего доброго в человеке.
Из всего сказанного следует, что учение Августина о возрождении полностью монергично. Действие Святого Духа необходимо не только для восполнения некоего недостатка, но и для полного обновления внутреннего расположения человека, так что он приводится в духовное согласие с законом. Шедд говорит: «Благодать сообщается грешному человеку не потому, что он верит, но для того, чтобы он мог верить; потому что вера сама есть дар Божий». Божественная действенность в возрождении имеет результатом обращение грешника, и здесь о человеке можно сказать, что в обращении он сотрудничает с Богом. Августин выделяет несколько стадий в труде Божией благодати, которые он называет «предваряющая благодать», «действующая благодать» и «сотрудничающая благодать». На первой стадии Дух Святой применяет закон, чтобы произвести чувство греха и вины; на второй Он использует Евангелие, чтобы произвести ту веру в Христа и Его искупительный труд, которая приводит к оправданию и миру с Богом; и на третьей стадии обновленная воля человека сотрудничает с Ним в труде освящения, длящемся всю жизнь. Труд благодати включает в себя полное обновление человека по образу Божьему и духовное превращение грешника в святого. С этой основной линией его мысли плохо сочетаются его представления о Церкви, как более или менее независимом распределителе (вроде фармацевта) Божественной благодати, и о возрождении во время крещения.
Представление Августина о благодати Божией, как эффективной причине спасения, привело его к учению о предопределении. То, что Бог делает во времени для благодатного обновления грешника, то Он желал сделать в вечности. Сначала Августин проявил тенденцию рассматривать предопределение как случайность (возможность) Божественного предузнания и представлял Бога как избирающего тех, о ком Он знал, что они уверуют. Это делает предопределение зависящим от предвиденного свободного действия человека. Он вскоре увидел, однако, что последовательность и честное истолкование откровенных текстов Писания требовали от него рассматривать человеческий выбор добра и его веру во Христа, как сами зависимые от Божественной благодати; и поэтому он соответственно изменил свое учение о предопределении. Он обычно рассматривает предопределение в связи со спасением грешника и даже считает, что оно может называться спасением с точки зрения вечности. Что касается неизбранных, он считает Божье действие в их отношении допущением. Осуждение отличается от избрания тем, что оно не сопровождается никаким прямым Божественным действием для обеспечения желаемого (намеренного) результата. Но в то время как Августин является строгим сторонником предопределения, в его учениях есть элемент, чуждый его основной мысли, а именно — это идея, что благодать возрождения может быть снова потеряна. Он считает, что только те, которые возрождены и настойчивы в этом или в которых после потери благость возрождения восстановлена, — окончательно спасены. В его утверждении, однако, есть особая искупительная черта, что избранный никогда не умрет в невозрожденном состоянии.
Дата добавления: 2018-04-04; просмотров: 448; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!