IV. Мужской член, представленный в образе людей, и женские половые органы как ландшафт

(Сновидение необразованной женщины, жены полицейского, записанное Б. Даттнером (В. Dattner))

«…а потом кто-то вломился в дом, она перепугалась и вызвала полицию. Но нападавший вместе с двумя бродягами тихо прокрался в церковь^[305], к которой вели ступеньки, одна за другой^[306]. Позади церкви был холм^[307], а дальше – густой лес^[308]. У полицейского на голове был шлем, на шее у него была металлическая бляшка, а одет он был в плащ^[309]. У него была темно-русая борода. Два бродяги, которые тихонько пришли с полицейским, повязали на себя что-то вроде фартуков^[310]. Перед церковью была дорожка, которая вела на холм; по обеим сторонам от нее росли трава и кусты, которые становились все гуще и гуще, а на вершине холма уже переходили в густой лес».

V. Сновидения детей о кастрации [1919]

(а) Мальчик трех с половиной лет, которому не понравилось, что папа вернулся домой с фронта, проснулся однажды утром, взбудораженный и встревоженный. Он все повторял: «Почему у папочки голова была на тарелке? Папочка нес свою голову на тарелке».

(б) Студент, который теперь страдает от тяжелой формы невроза навязчивых состояний, когда ему было шесть лет, постоянно видел вот какой сон: он приходил к парикмахеру, чтобы постричься. Крупная женщина грозного вида приближалась к нему и отрубала ему голову. В ней он узнавал свою мать.

VI. Символизм, связанный с мочеиспусканием [1914]

Ференци обнаружил серию комиксов венгерского художника (см. с. 546) под названием Fidibusz,и он убедился, что они прекрасно подходят в качестве иллюстраций к теории сновидений. Отто Ранк уже напечатал их в своей работе (Otto Rank, 1912a).

Рисунки назывались «Сон французской няни»; но только на последнем из них изображалась няня, которую разбудил громкий плач ребенка, и становится понятно, что все предыдущие рисунки изображают фазы сновидения. На первом изображен тот стимул, который заставил ребенка проснуться: маленький мальчик понял, что ему требуется справить нужду и что кто-то должен ему в этом помочь. Но в этом сне ребенок вместо спальни оказывается на прогулке, куда его ведет няня, которой все это снится. На второй картинке она уже завела его за угол на улице, чтобы он помочился, – и она может продолжать спать. Но его позыв по нужде становится все сильнее, и потому он плачет все громче и громче. Он все более решительно требует, чтобы няня проснулась и позаботилась о нем, но в ее сне все яснее и яснее становится, что все в порядке, и просыпаться ей совсем не надо. При этом во сне все более интенсивный стимул превращается во все более впечатляющие символы. Звук воды, который производит мальчик, который стал мочиться, становится все громче и громче. На четвертой картинке лужа уже такая огромная, что по ней может плавать лодка, потом там уже плывет гондола, потом – корабль и, наконец, огромный океанский лайнер. Изобретательный художник очень находчиво изобразил борьбу между упорным желанием продолжать спать и властным стимулом к пробуждению.

VII. Сновидение о лестнице [1911]

(Запись и интерпретация Отто Ранка)^[311]

Я признателен тому же коллеге, которому обязан сновидением о зубах за доступное однозначному толкованию сновидение о ночной поллюции:

«Я мчался вниз по ступенькам (в многоквартирном доме) за какой-то маленькой девочкой, которая набедокурила, чтобы поймать ее и наказать. Внизу на лестничной клетке кто-то (взрослая женщина) поймал ее и задержал, чтобы передать мне. Я схватил девочку, но не могу сказать, ударил я ее или нет, потому что сновидение вдруг перенесло меня на середину лестницы, где я совершил с этим ребенком сексуальный акт (что подразумевалось само собой). Это не был полноценный сексуальный акт, я всего лишь совершал трение гениталиями о ее внешние гениталии, и в это время я отчетливо видел их и ее голову, которую она запрокинула, мотая ею из стороны в сторону. Во время сексуального акта я увидел, что на стене слева от меня висели две небольшие картины (что тоже само собой подразумевалось), – на них был изображен пейзаж: домик в окружении деревьев. Внизу картины поменьше, вместо имени автора было указано мое. А потом я увидел перед этими картинами надпись, что можно было купить и картины подешевле. (Потом я увидел их так отчетливо, словно лежал на полу на этой лестничной клетке.) Проснулся я оттого, что моя постель намокла от семяизвержения во сне».

Интерпретация. Накануне этого сновидения тот, кому оно приснилось, был в книжном магазине и в ожидании продавца рассматривал выставленные там картины, на которых было изображено нечто похожее на сюжеты картин в этом сновидении. Он подошел поближе к той, что ему особенно понравилась, чтобы рассмотреть имя автора, но оно оказалось ему незнакомым.

Потом, тем же вечером, в компании друзей ему рассказали про одну служанку, которая хвасталась, что ее незаконнорожденный ребенок был зачат «на ступеньках». Он удивился и стал расспрашивать о подробностях этого происшествия, и узнал, что эта служанка шла со своим поклонником домой к ее родителям, где у них не было возможности заняться любовью, и ее спутник пришел в такое возбуждение, что овладел ею прямо на ступеньках в ее дом. Тогда тот, кому приснилось это сновидение с девочкой на ступеньках, пошутил, что это почти то же самое, что найти ребенка «в капусте».

В этом сновидении очень много связано с событиями дня накануне, которые ярко проявились в нем и которые тот, кому оно приснилось, без труда распознал. С такой же легкостью он вспомнил о том, что происходило с ним в раннем детстве, когда он много времени проводил на лестнице своего дома, и там же узнал, что такое секс. Он часто играл на ступеньках этой лестницы и любил съезжать вниз по перилам, получая от этого сексуальное удовольствие. В этом сновидении он тоже стремительно мчался вниз по ступенькам – так, что у него возникало ощущение, будто он не касается их, а парит над ними. Если учесть события его детства, то в начале сновидения изображается сексуальное возбуждение. А еще этот человек в детстве боролся с другими детьми на лестничной клетке и в доме неподалеку и удовлетворял свои сексуальные желания именно так, как это предстает в образах его сновидения.

Если учесть, что исследования Фрейда в области сексуального символизма (Freud, 1910d; см. выше) продемонстрировали, что ступеньки и подъем по ним в сновидениях почти всегда символизируют копуляцию, то значение этого сновидения становится абсолютно понятно. Его движущая сила, как показывает итог этого сновидения, то есть семяизвержение, это порождение либидо. У этого человека во сне возникло сексуальное возбуждение – и это выразилось в его быстром движении вниз по ступенькам. Садистская сторона сексуального возбуждения, которая зародилась в активных играх его детства, проявилась в мотиве погони и в овладении ребенком. Возбуждение, источники которого коренятся в либидо, все возрастало и требовало сексуальных действий – и в сновидении этому соответствовал эпизод, когда ребенка поймали и утащили на середину лестницы. До того момента сексуальность в сновидении проявлялась лишь символически, и различить ее мог бы только опытный специалист в области толкования сновидений. Но символическое удовлетворение такого рода не могло обеспечить спокойного сна, этого было недостаточно, поскольку возбуждение, связанное с либидо, было очень сильным. Оно завершилось оргазмом, и так стало понятно, что вся символика, связанная с лестницей, была связана с копуляцией. Этот сон наглядно подтверждает точку зрения Фрейда на то, что одной из причин, по которым подъем вверх по ступеньках символизирует сексуально окрашенные действия, – это ритмичность обоих сопоставляемых видов действий: потому что и человек, рассказавший про этот сон с лестницей, совершенно определенно отмечал ритмичность сексуального акта и движения вверх и вниз.

Я должен еще сказать пару слов о тех картинках, что висели на стене, в которых, кроме их основного значения, присутствовало еще и другое, скрытое, которое символизировало «Weibsbilder»^[312]. Потому что там были большая картина и картина поменьше, словно во сне фигурировали большая девочка и девочка помладше. Информация о том, что можно было купить еще и более дешевые картинки, намекала на проституток; но имя того, кому приснился этот сон, изображенное на маленькой картине, и мысль о том, что эту картину могли подарить ему на день рождения, намекает еще на дополнительный комплекс мыслей. («Родившийся на ступеньках» – «охваченный страстью во время сексуального акта».)

Расплывчатая финальная сцена, когда спящему показалось, что он лежит на полу на лестничной клетке и ощущает сырость, вероятно, указывает на сходство двух ситуаций: мастурбации в детском возрасте и таких же приятных ощущений, которые испытывает ребенок, помочившись в постель.

VIII. Видоизмененное сновидение о лестнице [1911]

Один из моих пациентов, который практиковал сексуальное воздержание из-за жесточайшего невроза и центром [бессознательных] фантазий которого была его мать, постоянно видел сны о том, что он вместе с ней идет вверх по ступенькам. Однажды я заметил, что в его случае умеренная мастурбация принесет больше пользы, чем его навязчивое самоограничение, и после того как я это сказал, ему приснился вот какой сон:

Его преподаватель по игре на фортепиано упрекает его за то, что тот недостаточно много упражнялся в игре, отрабатывая «Этюды» Игнаца Мошелеса и «Ступень к Парнасу» Клементи.Комментируя это сновидение, этот человек сказал, что в названии пьесы Клементи фигурирует слово «ступени» и что клавиатура – это тоже ступени, потому что на ней последовательно расположены клавиши, одна за другой (гаммы).

Справедливости ради нужно отметить, что нет такой группы идей, которая бы не могла служить средством символического изображения сексуальных событий и желаний.

IX. Чувство реальности и изображение повтора [1919]

Один человек, которому сейчас уже исполнилось тридцать пять лет, рассказал про свой детский сон, который посетил его в четырехлетнем возрасте. Ему приснилось, будто юрист, который занимался завещанием его отца, – а его отец умер, когда мальчику было три года, – принес ему две большие груши. Одну их них отдали мальчику, а другая лежала на подоконнике в гостиной. Наутро он проснулся с ощущением абсолютной реальности происходящего и стал требовать вторую грушу с подоконника. Его мама очень смеялась над ним из-за этого.

Анализ. Этот юрист был добродушным общительным человеком, который как-то раз и правда угостил этого мальчика грушами. И подоконник выглядел именно так, как во сне. В связи с этим ничего ему не вспомнилось – только о том, как мама рассказала ему про другой сон, который ей приснился, – о двух птичках, которые сели ей на голову, но не улетели, а одна подлетела к ее губам и попробовала клюнуть их.

Тот, кому приснился этот сон, не смог выявить никаких ассоциаций в связи с этим, и потому мы можем попробовать интерпретировать его символически. Две груши – «pommes ou poires» (яблоки или груши – с франц.) символизировали кормящую материнскую грудь, подоконник символизировал материнское лоно – это же символизируют и балконы в сновидениях о домах. Его чувство реальности после пробуждения было оправданным, потому что мать когда-то действительно кормила его грудью и делала это дольше, чем обычно принято, а к моменту этого сновидения он тоже мог попросить у матери грудь, когда ему этого хотелось^[313]. Это сновидение должно было означать вот что: «Мама, дай мне снова свою грудь, которую я раньше сосал». «Раньше» относится к тому моменту, когда его на самом деле угостили грушами, а «снова» символизировало его желание получить угощение снова. Временное повторение действия регулярно показано в сновидениях в форме большего числа объектов.

Конечно, примечательнее всего то обстоятельство, что символизм уже проявляется в сновидениях четырехлетнего ребенка. Но это – правило, а не исключение. Есть все основания утверждать, что с самого своего возникновения все сновидения символичны.

Вот воспоминание одной дамы, которой сейчас двадцать семь лет, свидетельствующее о том, что символизм в сновидениях и за их пределами появляется в очень раннем возрасте. Рассказчице было три или четыре годика, когда няня повела ее, ее брата, который был младше на одиннадцать месяцев, и их двоюродную сестру, младше их на полгода, в уборную, чтобы они там сходили по-маленькому перед прогулкой. Рассказчица, как самая старшая, села на унитаз, а маленькие сели на горшки. Тогда она спросила у двоюродной сестры: «У тебя тоже спереди мешочек? А у Вальтера сосисочка. А у меня – мешочек». Ее двоюродная сестра ответила: «И у меня тоже спереди мешочек». Няню это страшно рассмешило, но когда она пересказала этот разговор их маме, та сделала ей строгий выговор.

Здесь я приведу пример сновидения, которое был описано в работе Алфреда Робицека (Alfred Robitsek, 1912), пример красивого символизма, благодаря которому можно истолковать это сновидение, практически не опираясь на помощь того, кому оно приснилось.

X. «Символизм в сновидениях здоровых людей» [1914]

«Одно из возражений, которое выдвигают противники психоанализа и которое выразил Хэвлок Эллис (Havelock Ellis, 1911), заключается в том, что символика в сновидениях может быть продуктом деятельности сознания нездорового человека, а у нормальных людей такого не наблюдается. В настоящий момент в области исследований по психоанализу не выявлено фундаментального различия между работой здорового и нездорового, невротического сознания, а лишь их количественные параметры. И, безусловно, анализ сновидений, в котором подавляемые комплексы проявляются как у здоровых, так и у больных людей, демонстрирует абсолютную идентичность и их механизмов, и их символики. Наивные сновидения здоровых людей очень часто содержат в себе более простые, более четкие и ясные и характерные символы, чем те, что проявляются в сновидениях невротиков, поскольку у вторых в результате более интенсивного вмешательства цензуры, а вследствие этого и более значительных искажений в сновидении, символы могут быть туманными и сложными для интерпретации. Записанный далее сон станет тому примером. Он приснился девушке здоровой, но очень целомудренной и замкнутой. Из разговора с ней я понял, что она обручена, хотя свадьба откладывается в силу ряда обстоятельств. Она сама рассказала мне про это сновидение.

«Я украшаю центр стола цветами к дню рождения». Отвечая на мой вопрос, она уточнила, что в этом сновидении она, похоже, была у себя дома (где в данный момент не живет) и «ощущала прилив счастья».

«Обывательская» символика помогла мне интерпретировать это сновидение без ее помощи. Она мечтала выйти замуж, стол с цветами в центре символизировал ее саму и ее гениталии, она надеялась, что ее мечты сбудутся, потому что ее мысли были посвящены будущему ребенку – на момент рассказа свадьба была уже позади.

Я указал ей на то, что «центр стола» – это какое-то странное выражение (она согласилась с этим), но дальше не решился расспрашивать. Я старательно избегал всего, что могло бы подсказать ей значение этих символов, и просто спросил, что ей вспомнилось в связи с каждым из фрагментов этого сна. Во время анализа сновидения она сначала держалась скованно. А потом стала испытывать живой интерес к его интерпретации, стала более открытой, и у нас состоялся серьезный разговор.

Когда я спросил, что это были за цветы, она ответила: «Дорогие, за них было заплачено много денег» – и добавила, что это были «лилии, фиалки и гвоздики». Я предположил, что лилии в народе символизируют чистоту, она согласилась с этим, потому что считала, что «лилии ассоциируются с чистотой». Женщинам часто снятся «долины», и сочетание этих двух символов использовалось в символизме сновидения, чтобы подчеркнуть, как важна была невинность для этой девушки – «дорогие цветы, за них было заплачено много денег», и так она подчеркивала, что ее будущий муж должен оценить ее целомудрие по достоинству. Фраза о «дорогих цветах» и т. д., как мы убедимся далее, имеет совершенно иное значение в отношении всех трех видов цветов.

«Фиалки» весьма асексуальны; но я могу смело раскрыть секретное значение этого слова, если свяжу его с французским, которое звучит похоже – «viol» – «изнасилование». К моему удивлению, эта дама тоже увидела между ними связь. В сновидении проявилось сходство двух похожих друг на друга по звучанию слов – «violet» (фиалка) и «violate» (насиловать). Их произношение различается лишь в ударении – и на языке цветов мысли этой девушки в сновидении были о лишении невинности (дефлорация – еще одно «цветочное» слово-символ) и связанным с этим физическим насилием, возможно, свидетельствуя о присутствии мазохизма в ее характере. Фраза «за них было заплачено много денег» обозначала, что ей придется дорого заплатить – собственной жизнью – за то, чтобы стать женой и матерью.

Что касается «розовых цветов», которые она потом назвала «гвоздиками», я подумал о связи их со словом «carnal» – плотский, чувственный, сексуальный. Но у самой рассказчицы возникла ассоциация «color» – «цвет». Она сообщила, что именно гвоздики дарил ее жених, часто и помногу. А потом она вдруг призналась, что сказала неправду: она подумала не про «color» – «цвет», a «incarnation» – «воплощение», а вот именно этого-то слова я и ожидал. Между прочим, ассоциация со словом «цвет» была не такой уж отдаленной, но была обусловлена значением слова «carnation» – «гвоздика», которое выражало мысль о плоти и цвете и тот же самый комплекс. Эта неискренность пациентки продемонстрировала, что в этот момент она максимально сопротивлялась анализу, и это доказывало, что именно этот символизм был самым выразительным, и противостояние между либидо и его проявлениями наиболее интенсивно выражало фаллические мотивы. Комментарий именно об этих цветах, которые дарил ее жених, был связан не только с гвоздиками, но и их фаллическим значением в ее сновидении. Цветы в подарок, волнующая деталь сна, связанная с событиями ее реальной жизни, должны были символизировать обмен подарками с сексуальным подтекстом: она дарила свою девственность, а в ответ ожидала полноценную эмоциональную и сексуальную жизнь. И здесь та фраза «дорогие, за них было заплачено много денег» имела значение, связанное с финансами. Итак, цветочный символизм в этом сновидении выражал девственную женственность, мужественность и мысли о дефлорации, сопряженные с насилием. Здесь необходимо заметить, что в связи с сексуальным символизмом цветов, который очень часто возникает и в других контекстах, изображает сексуальные органы человека, аналогичные частям цветов, связанным с размножением. Возможно, и правда, цветы в подарок между любящими людьми несут в себе это подсознательное значение.

«День рождения, к которому она готовилась во сне, без сомнения, был днем рождения будущего ребенка. Она идентифицировала себя со своим женихом, и он символически «украшал» ее для рождения – то есть для соития с ним. Скрытая мысль здесь была, возможно, вот какая: «На его месте мне бы не терпелось скорее сделать это – и я бы лишила возлюбленную невинности даже без ее разрешения – насильно». Потому и возникло слово «violate» – «насиловать», и в этом выразился садистский компонент либидо.

В более глубоком слое сновидения фраза «я украшаю…» должна быть аутоэротической, то есть нести в себе инфантильное значение.

В этом сне она призналась себе в том, что ощущает себя физически дефективной, она напоминает сама себе не украшенный стол, именно из-за этого так подчеркивается, каким драгоценным был его «центр» – в другом случае она рассказывала про это сновидение, употребив выражение «центральный букет цветов» – то есть свою девственность. То, что стол горизонтальный, должно быть, усиливало эту символику.

При изучении сна нужно быть очень внимательным, здесь важна каждая деталь, каждое слово – это символ.

Потом она добавила к описанию этого сна еще одну деталь: «Я обвязала букет зеленой гофрированной бумагой». Она добавила, что это была декоративная бумага, в которую обычно заворачивают скучные цветочные горшки. Потом она еще объяснила: «Я сделала это для того, чтобы спрятать некрасивые части букета, чтобы не было видно того, что некрасиво, там был такой просвет между цветами. А эта бумага напоминала бархат или мох». К слову «украшать, декорировать» она подобрала ассоциацию «декорум – то есть «приличие», как я и предполагал. Она сказала, что во сне было много зеленого цвета, а ее ассоциацией с зеленым цветом была «надежда» – еще один намек на беременность. В этой части сновидения самое основное – это не идентификация спящей с мужчиной, здесь в полную мощь выражают себя мысли о «стыде» и «самораскрытии».

В этом сне выразились те мысли, которые эта девушка в состоянии бодрствования не осознавала, – о чувственной любви и связанными с ней частями тела. Она «украшала себя ко дню рождения» – то есть с ней совершали соитие. Страх перед дефлорацией выражался в том числе и в мысли о страдании, которое связано с удовольствием. Она признавалась себе в своей физической ущербности и компенсировала эти мысли завышенной оценкой своей девственности. От стыда она, в качестве извинения за чувственные мысли, подчеркивала, что все это нужно было для рождения ребенка. Соображения материального характера, чуждые влюбленным, тоже здесь проявились. Аффект, привязанный к этому простому сновидению, – ощущение счастья – свидетельствовал о том, какие мощные эмоциональные комплексы в нем выражались.

Ференци (1917) справедливо указал на то, что значение символов и значение сновидений можно особенно легко выявить на основе толкования сновидений тех людей, которые не были спровоцированы в ходе психоанализа.

Здесь я приведу пример сновидения, в котором фигурирует наш современник. Я поступаю так потому, что в нем объект, который обычно символизирует мужской орган, имеет гораздо более широкое значение, чем явно выраженный намек на фаллический символ. Когда кто-то едет на хлысте, который вырастает до гигантских размеров, навряд ли вызовет иные ассоциации, чем эрекция. Но кроме этого, это сновидение великолепно демонстрирует, как серьезные мысли, лишенные всякой сексуальной подоплеки, могут быть выражены с помощью инфантильного сексуального материала.

XI. Сон Бисмарка [1919]^[314]

В своей работе «Gedanken und Erinnerungen» – «Мысли и воспоминания» (Bismark, 1898, т. 2, с. 194) Бисмарк упоминает о своем письме императору Вильгельму I от 18 декабря 1881 г., где есть такая фраза: «Общение с Вашим Величеством воодушевило меня на то, чтобы рассказать про один сон, который посетил меня весной 1863 года, в самые трудные дни Конфликта, когда ничей взор не мог увидеть выхода из него. Мне приснилось (о чем я наутро рассказал моей жене и некоторым другим свидетелям этого разговора), что я ехал по узкой тропинке в Альпах, справа от меня была пропасть, слева – крутые скалы. Дорожка становилась все уже, и конь заартачился и отказывался идти дальше, повернуть вспять или спешиться было невозможно, потому что там было очень тесно. Тогда, взяв хлыст в левую руку, я ударил по скале и призвал на помощь Господа. Хлыст тут же вытянулся до невиданных размеров, скала обрушилась, словно часть декорации, и передо мной открылся широкий путь, стали видны холмы и леса, похожие на те, что есть в Богемии, там были прусские войска со знаменами, и даже в моем сновидении меня посетила мысль о том, что мне нужно сообщить Вашему Величеству про этот сон. Этот сон сбылся, и я проснулся счастливый и исполненный сил».

Это сновидение распадается на два фрагмента. В первой части спящий оказывается в безвыходном положении, а во второй он чудесным образом из него выходит. Трудное положение, в котором оказались всадник и его конь, соответствует критическому положению, в котором оказался политический деятель, о котором он предавался горьким размышлениям, обдумывая свою стратегию действий вечером накануне. В этом отрывке, о котором говорит сам Бисмарк, он использует то же самое сравнение (о невозможности «выхода»), когда описывает свою беспомощность в данный момент. Для него значение этого образа в сновидении было очевидным. Здесь перед нами блестящий пример того, что Зильберер охарактеризовал как «функциональный феномен. Процесс, который происходит в сознании спящего, – когда все посещающие его мысли наталкиваются на непреодолимое препятствие, а прекратить размышления на эту тему он не может, – были весьма уместно изображены как всадник, который не мог двигаться ни вперед, ни назад. Его гордость, которая не давала ему ни сдаться, ни отступить, выразилась в фразе «повернуть вспять или спешиться было невозможно». Как человек действия, который постоянно должен был активно выражать свою волю и действовать во благо окружающих, Бисмарк, скорее всего, легко мог представить себя в образе коня; и он часто использовал подобные идиомы, говоря о себе: «Добрый конь должен умереть в сбруе». А потому фраза о том, что «конь заартачился и отказывался идти дальше», свидетельствовала о том, что государственный деятель, утомленный своими насущными делами, должен был получить от них отдых или, иными словами, он освободил себя от бремени забот, на время погрузившись в сон. Явно выраженное во второй части сновидения осуществление желания проявляется во фразе про тропинку в Альпах. Без сомнения, Бисмарк к тому времени уже знал, что следующий свой отпуск он великолепно проведет в Альпах – в Гаштейне; потому это сновидение, передавая этот смысл, освобождает его одним ударом хлыста от бремени государственных дел.

Во второй части этого сновидения желания спящего сбылись в двух образах: явно и очевидно и, кроме того, в символической форме. Их осуществление выразилось символически в том, что скала обрушилась и открылся широкий путь – «выход», к которому он стремился, в самой удобной форме. И это явно выразилось в том, что его взору предстали прусские войска. Чтобы объяснить этот вещий сон, нет необходимости конструировать мифические гипотезы: для этого вполне достаточно теории Фрейда об осуществлении желаний. Поскольку это сновидение выражало осуществившимся это желание, как это утверждает Фрейд, когда спящий увидел прусскую армию с развевающимися знаменами в Богемии, то есть в стране врага. Единственная особенность в данном случае заключается в том, что человек, которому приснился этот сон, не считал, что достаточно осуществления этого желания лишь во сне, он знал, как этого добиться и наяву. Есть один момент, который покажется поразительным всем, кто знаком с психоаналитической техникой интерпретации хлыста для верховой езды, который вырос до «гигантских размеров». Хлысты, палки, кавалерийские пики и похожие на них объекты знакомы нам как фаллические символы; но когда у хлыста начинает проявляться самая типичная характеристика фаллоса, сомнений уже не остается. Преувеличение этой характеристики, когда он «разрастается до гигантских размеров», похоже, связано с детской склонностью все преувеличивать (hypercathexis)^[315]. Спящий взял хлыст в левую руку, что является указанием на мастурбацию, не с учетом нынешней жизненной ситуации спящего, конечно, а в качестве остаточного воспоминания детских лет. Интерпретация Штекелем понятий «лево» и «право» (Dr. Stekel, 1909), когда то, что слева, ассоциируется с тем, что неправильно, запрещено и порочно, здесь очень к месту, поскольку именно так относятся к детской мастурбации, запрещая ее. В этом сновидении существует глубинный слой, относящийся к детству, и самый поверхностный, который был связан с ближайшими планами этого государственного деятеля, и возможно выделить промежуточный слой, который связан и с первым, и со вторым. Весь эпизод этого чудесного освобождения от неприятной ситуации с помощью удара по скале и призыва о помощи к Богу удивительно напоминает библейский эпизод, когда Моисей ударил по скале, когда народ Израиля страдал от жажды. Мы можем безошибочно утверждать, что этот эпизод был досконально знаком Бисмарку, который вырос в семье протестантов, хорошо знавших Библию. Вполне вероятно, что во время политического конфликта Бисмарк сравнивал себя с Моисеем, вождем народа, которому те, кого он спас, отплатили бунтом, ненавистью и неблагодарностью. Здесь мы снова видим связь с теми желаниями, которые испытывал спящий. Но и отрывок из Библии содержит некоторые детали, которые связаны с фантазиями о мастурбации. Моисей схватил палку перед лицом Господа, и тот наказал его за этот проступок, возвестив, что он умрет, не увидев Земли Обетованной. Запрет на то, чтобы взять в руки палку (однозначно фаллический символ), получение жидкости от удара ею, угроза смерти – в этих образах объединены характеристики мастурбации. Мы можем с интересом наблюдать за процессом ревизии, когда две эти гетерогенные картины наложились друг на друга (возникая в сознании гениального политика и оживая как воспоминания о годах далекого детства), и это уничтожило все, что причиняло спящему беспокойство. То, что хватать палку нельзя и что это было актом протеста, больше никак не проявляется, разве что только движение производится левойрукой. С другой стороны, Господь появился в явном содержании сновидения, словно всячески отрицая любую мысль о запрете или о тайне. Из двух пророчеств господа Моисею – что тот видит Землю Обетованную, но не войдет в нее, – первое было выражено в ярком образе – «вид на холмы и леса», а второе, очень грустное, никак здесь не фигурировало. Вода, возможно, отсутствовала как образ, в силу соображений, связанных со вторичной ревизией (образов во сне. – Примеч. пер.), и так обе сцены этого сновидения гармонично слились в единое целое; вместо образа воды в Библии обрушилась сама скала.

Нам следует ожидать, что в конце фантазии о мастурбации в детском возрасте, где возникает тема запрета, ребенку бы захотелось, чтобы его знакомые взрослые люди, наделенные властью, ничего бы не узнали о том, что он сделал. Во сне это выражено прямо противоположным образом, желанием немедленно доложить обо всем государю. Но такая фантазия великолепно и беспрепятственно встроилась в фантазию о победе в поверхностном слое этого сновидения, и там, где проявлялось его непосредственно доступное наблюдению содержание. Такая мечта, как победа или завоевание, часто маскирует стремление к эротической победе; некоторые черты этого сновидения, например, препятствие на пути, которое он преодолел с помощью увеличившегося в размерах хлыста, и дорога открылась перед ним, может на это указывать, но нет достаточных оснований утверждать, что определенный склад мыслей такого рода пронизывает все это сновидение. Это прекрасный пример абсолютного искажения в сновидении. Все подозрительное в нем подверглось такой переработке, что оно никогда не пробилось на поверхность, которая закрыла его, как защитным слоем. Вследствие этого никакого беспокойства оно не вызвало. Это сновидение – идеальный пример успешно осуществившегося желания, без нарушения цензуры в сновидении; и неудивительно, что после него человек проснулся «счастливым и полным сил».

И вот последний пример.

XII. Сон химика [1909]

Он приснился молодому человеку, который хотел прекратить мастурбировать и вступить в сексуальные отношения с женщинами.

Преамбула. Накануне этого сновидения он рассказывал студенту о химической реакции Гринарда, где магнезия растворяется в абсолютно очищенном эфире благодаря каталитическому действию йода. За два дня до того, когда проделывали ту же химическую реакцию, произошел взрыв, и одному из сотрудников обожгло руки.

Сновидение. (I) Ему нужно было подготовить фенил-магнезиум-бромид. Он четко видел химическое оборудование, но использовал себя вместо магнезии. Он был в чрезвычайно нестабильном состоянии. Он говорил себе: «Все в порядке, все получается, мои ноги уже растворяются, мои колени размягчаются». Потом он дотянулся до ступней и ощупал их. В это время (каким образом, он не знает) он вытянул ноги из сосуда, в котором находился, и снова сказал себе: «Что-то не то. А, нет, все в порядке». Здесь он наполовину проснулся и снова обратился к самому себе во сне, чтобы потом рассказать мне об этом. В полусне он был весьма возбужден и все повторял: «Фенил, фенил».

(II) Он что-то делал в кругу своей семьи, а потом ему нужно было прийти в Шоттентор^[316], чтобы встретиться с дамой. Но он проснулся только в половине двенадцатого и сказал себе: «Уже слишком поздно. Ты туда доберешься только к половине первого». А потом он увидел, как вся его семья собралась за столом, он особенно отчетливо видел свою мать и служанку, которая несла тарелку супа. Тогда он подумал: «Ну вот, все уже сели обедать, слишком поздно мне куда-то идти».

Анализ. У него не было сомнений, что даже первая часть его сновидения как-то была связана с дамой, с которой у него было назначено свидание. (Этот сон ему приснился накануне назначенного свидания.) Студент, которому он объяснял химическую реакцию, казался ему особенно неприятным. Химик сказал ему: «Это неправильно», потому что с магнезией никаких изменений не произошло. А студент, как ни в чем не бывало, ответил на это: «Нет, все в порядке». В образе этого студента он видел самого себя, потому что ему точно так же не было никакого дела до успешного лечения с помощью психоанализа, как этому студенту не была интересна химическая реакция. А «он», который выполнял химический опыт во сне, – был я, врач. Как же мне должно быть неприятно, что ему нет дела до нашего лечения!

С другой стороны, сам этот пациент и был тем материалом, который использовался в ходе психоанализа (и химической реакции во сне). Под вопросом был положительный исход курса лечения. Ноги во сне напомнили ему о событиях вечера накануне. У него был урок танцев, и он увидел даму, которую ему очень захотелось покорить. Он так прижал ее к себе во время танца, что она вскрикнула. Когда он отстранился от ее ног, то почувствовал, как она откликнулась на его движение ног на уровне колен, – и это отразилось в его сновидении. Поэтому в этом смысле магнезией в его реторте из сна была эта женщина – в конце концов, что-то стало получаться. Если с женщиной все получалось, значит, и лечение было успешным. Его ощущения в теле и в области колен указывали на мастурбацию и соответствовали его усталости после завершившегося дня накануне. Его встреча с этой дамой была назначена на половину двенадцатого. Его желание не ходить туда и для этого проспать, оставшись со своими сексуальными объектами дома (то есть продолжать мастурбировать), соответствует его сопротивлению.

В связи с тем, что он все время повторял «фенил, фенил», он сказал мне, что ему всегда нравились эти радикалы, название которых оканчивалось на «ил», потому что с ними всегда было так легко: бензил, ацетил и т. д. Это ничего не объясняло. Но когда я в качестве другого радикала предложил ему слово «шлемихл»^[317], он от души расхохотался и рассказал, что летом прочел книгу Марселя Прево, где была глава под названием «Les exclus de l'amour» (нелюбимые – с франц.), и там были намеки на «шлемихлов». Когда он прочел это, то сказал себе: «Вот, именно такой я и есть». И если бы он не пошел на свидание, то это тоже было бы происшествие в стиле «шлемихла» – неудачника и растяпы.

Может показаться, что возникновение сексуального символизма в сновидениях уже получило экспериментальное подтверждение в работах К. Шреттера (К. Schrotter), который проводил проверку подобных предположений. В состоянии глубокого транса Шреттер давал пациентам установки, и в результате этого возникали сновидения, большая часть содержания которых была обусловлена этими установками. Если он давал установку о том, что пациенту должен присниться сон о нормальном или извращенном сексуальном сношении, то в возникшем вследствие этого сновидении возникали образы, знакомые нам по психоанализу, в которых отражался этот сексуальный материал. Например, когда женщине давали установку на гомосексуальное сновидение, в котором бы участвовали она и ее подруга, то подруга ей приснилась с потрепанной дамской сумочкой в руке, на которой было написано: «Только для женщин». Та, которой это приснилось, заявила, что не имеет ни малейшего представления о символике снов и их интерпретации. Но на нашем пути возникают трудности, когда необходимо сформировать мнение о ценности этих интересных экспериментов, потому что, к несчастью, по окончании этих экспериментов Шреттер покончил с собой. Единственные записи о них можно найти во вступительных заметках к этому эксперименту, опубликованных в периодическом издании под названием «Zentrablatt fur Psychoanalyse» («Вестник психоанализа») (Schrotter, 1912) [1914].

Похожие данные были получены Роффенштайном в 1923 г. Некоторые эксперименты Бетлхайма и Хартманна (1924) представляют особый интерес, потому что в них не задействован гипноз. Во время этих экспериментов пациентам, страдавшим синдромом Корсакова, и затем наблюдали за искажениями в сновидениях, которые возникали, когда пациенты в состоянии спутанного сознания эти анекдоты воспроизводили. Было обнаружено, что знакомые нам по интерпретациям сновидений символы там снова присутствовали (подъем по ступенькам, нанесение ударов кинжалом и выстрелы как символы копуляции, ножи и сигареты как символы пениса). Авторы придавали особое внимание возникновению образа лестницы, поскольку, как они смогли заметить, «в отношении подобного символа не возникало явного стремления исказить его» [1925].

Лишь в наши дни, после того как мы должным образом оценили важность символизма в сновидениях, мы можем вернуться к теме типичных сновидений, которую уже затрагивали выше [1914]. Я полагаю, что мы обоснованно распределили такие сновидения на два класса: те, у которых на самом деле одно и то же значение, и те, которые, несмотря на одинаковое или схожее содержание, могут быть интерпретированы самыми разнообразными способами. К типичным сновидениям первого класса, с которыми я уже имел дело, можно отнести сновидения об экзаменах [1909]. Сновидения об опоздании на поезд следует сравнить со сновидениями об экзаменах, поскольку в их основе лежит сходный аффект, а их объяснение доказывает, что у нас есть все основания утверждать это. Это сны, в которых выражается стремление утешить тех, кого во сне беспокоит нечто другое – страх смерти. «Отъезд» и начало путешествия – это один из самых распространенных и наиболее признанных всеми символов смерти. В снах, когда мы куда-то опоздали, нас словно утешают: «Не бойся, ты не умрешь (не отправишься в это путешествие), в этот раз никакого вреда», а в сновидениях про экзамены нам словно говорят: «Не бойся, ничего страшного тебе и в этот раз не будет». Трудность в понимании этих двух видов сновидений заключается в том, что чувство беспокойства связывается именно с самим выражением этого утешения [1911]^[318].

Значение сновидений, которые были обусловлены ощущениями в зубах (дентальным стимулом), которые я часто подвергаю анализу у моих пациентов, долго озадачивало меня, потому что в этот момент, к моему удивлению, у пациентов всегда возникало отчаянное сопротивление психоанализу. Неопровержимые доказательства этого значения заставили меня предполагать, что у мужчин эти образы в сновидениях, связанные с зубами, были спровоцированы ранними воспоминаниями о мастурбации в подростковом возрасте. Я проанализирую два подобных сновидения, одно из них связано с «полетом». Оба они посетили одного и того же молодого человека, у которого наблюдалась явная склонность к гомосексуализму, которая в реальной жизни была подавлена. Он слушал оперу «Фиделио» и сидел в партере рядом с господином Л., который был ему близок по духу и с которым он хотел бы подружиться. Внезапно этот человек пролетел по воздуху над партером, засунул руку в рот тому, кто рассказывал про это сновидение, и вырвал ему два зуба.

Этот полет выглядел так, словно того человека подбросили в воздух. Поскольку на сцене шла опера «Фиделио», то слова

Wie em holdes Weib errungen…^[319]

могли показаться уместными. Но тому, кого посетил этот сон, не приходило в голову искать себе жену. А вот две другие строки из оперной арии были более к месту:

Wem der grosse Wurf gelungn,
Eines Freundes Fruend zu sein^[320]…

Кто сберег в житейской вьюге
Дружбу друга своего,
Верен был своей подруге, —
Влейся в наше торжество!

(Пер. И. Миримского)

И в этом сновидении, фактически, содержалось это «великое деяние», которое было не только изображением осуществившегося желания. Здесь также присутствуют горестные размышления о том, что тому, кто видел этот сон, не везло в дружбе, и его «вышвыривали». А еще в этом сновидении проявляется его страх, что и молодой человек, который сидит с ним рядом, вместе с которым они наслаждаются оперой «Фиделио»^[321], тоже отвергнет его. И с чувством брезгливости тот, кому это приснилось, признался, что как-то раз, после того как его отверг один из его друзей, он два раза подряд мастурбировал, потому что его переполняли чувства, которые он не сумел выразить.

Вот его второе сновидение: его лечили два его знакомых швейцарских профессора, а не я. Один из них оперировал его пенис, и это было страшно. А другой засовывал ему в рот какой-то металлический штырь, и от этого у него вывалились один или два зуба. При этом он был связан двумя шелковыми кусками ткани.

Нет сомнений, что у этого сновидения есть сексуальный подтекст. Куски шелка напоминали ему о его знакомом гомосексуалисте. У того, кому это приснилось, никогда не происходило соития с мужчинами в реальной жизни, и сексуальное сношение представлялось ему на основе подростковых воспоминаний о мастурбации, реальном происшествии из его жизни. Разнообразные типичные сновидения, связанные с зубами (о том, например, как кто-то вырывает ему зуб и т. д.), могут, как я полагаю, объясняться тем же^[322]. Но как же, спросим мы, возникло такое значение у снов про зубы? Я должен привлечь внимание к тому, насколько часто при подавлении сексуальных влечений возникают образы, когда нижняя часть тела заменяется на верхнюю в образах сновидения^[323]. Поэтому при истерии включаются все ощущения и намерения – и не там, где они должны на самом деле локализоваться, в области гениталий или относительно друг друга, а направляются на другие части тела. Одним примером такого переноса становится перенос символов бессознательного из области гениталий в область лица. В языке тоже присутствует подобный символизм, например «ягодицы» – «Hinterbacken», дословно обозначают «щечки сзади», то есть часть тела, гомологичная щекам, а также можно провести параллель между «labia» – половыми губами и губами на лице человека. Распространенными также являются сравнения носа с пенисом, особенно в силу присутствия волосяного покрова рядом с обоими. Но зубы не могут стать основой для подобной аналогии, именно это сочетание сходства и различия способствует созданию образов, которые возникают в ситуации подавления сексуальных импульсов.

Я не могу утверждать, что интерпретация сновидений, где фигурируют зубы, в качестве снов о мастурбации – а эта интерпретация представляется мне, безусловно, правильной – прояснилась полностью^[324]. Я предоставил все возможные, с моей точки зрения, объяснения, а все остальные вопросы оставлю без ответа. Но я могу привлечь внимание к другой параллели, в области речи. В нашей части света мастурбацию обозначают выражениями «sich einen ausreisen», «sich einen herunterreisen», то есть «тянуть его вверх или вниз»^[325]. Мне неизвестно, откуда появилась подобная терминология или на каких образах это основано, но «зуб» очень хорошо вписывается в контекст двух первых фраз.

Существует распространенное мнение о том, что сны о вырванных зубах предсказывают смерть родственников, но психоанализ может трактовать это лишь как шутку, о чем я уже упоминал. Но в связи с этим я расскажу про сновидение, стимулом которого были зубы, о котором мне сообщил Отто Ранк^[326]. Одному моему коллеге, который испытывал живой интерес к проблеме интерпретации сновидений, рекомендовали рассказать мне про вот этот сон, где присутствовали зубы в качестве стимула.

«Некоторое время назад мне приснилось, что я нахожусь на приеме у стоматолога, и он сверлит мне нижний коренной зуб. Он так долго сверлил его, что зуб развалился. Тогда он схватил этот зуб щипцами и выдернул без малейших усилий, что очень меня удивило. Он сказал мне не беспокоиться по этому поводу, потому что на самом деле он лечил мне совсем не зуб, и положил его на стол (мне показалось, что зуб превратился в верхний резец), при этом зуб рассыпался на несколько слоев. Я приподнялся в стоматологическом кресле, с любопытством подошел, чтобы рассмотреть это поближе, и задал вопрос медицинского характера, который заинтересовал меня. Стоматолог стал объяснять мне это, разбирая фрагменты удивительно белоснежного зуба, дробя его (пульверизируя) с помощью какого-то инструмента, сообщив, что зуб связан с пубертатным возрастом и что лишь до подросткового возраста зубы можно так легко удалить, а у женщин принципиальным фактором становится рождение ребенка».

И тогда я осознал (видимо, еще во сне), что это сновидение было спровоцировано поллюцией, которую я в точности не могу привязать к конкретному фрагменту сновидения, я склонен думать, что она произошла именно в тот момент, когда мне приснилось, что мне вырвали зуб.

«И я снова заснул, и мне что-то такое приснилось, о чем я не могу вспомнить, но в конце его мне приснилось, что я где-то забыл свою шляпу и пальто (может быть, в гардеробе у стоматолога), и надеялся, что кто-то мне их принесет, а потом я страшно спешил сесть в уходящий поезд, и одет был только в пиджак. В последний момент я вскочил на подножку вагона, где уже кто-то стоял. В вагон я попасть не сумел, и мне так и пришлось ехать в крайне неудобном положении, но потом я смог с этим справиться, когда поезд вошел в туннель, и два встречных поезда прошли сквозь наш поезд, словно он сам был туннелем. И оказалось, что я смотрю в окно вагона, как будто я уже оказался внутри».

Вот какие события и мысли дня накануне содержат материал, необходимый для интерпретации этого сновидения.

(I) Я действительно недавно лечился у стоматолога, и во время этого сна испытывал продолжительную зубную боль в нижней челюсти, там, где мне сверлили зуб и где стоматолог действительно работал дольше, чем мне бы хотелось. Наутро того дня, после которого мне все это приснилось, я снова был вынужден пойти к стоматологу, потому что меня мучили боли, и он предложил мне удалить другой зуб в той же челюсти, предположив, что именно он и является источником этой боли. Это был «зуб мудрости», который я тогда стачивал. И я в связи с этим задал ему некоторые вопросы медицинского характера.

(II) В середине того же дня мне пришлось извиниться перед одной дамой за то, что раздражительно вел себя из-за моей зубной боли; в ответ она рассказала мне, что сама боится вырывать корень зуба, коронка которого практически полностью разрушилась. Она опасалась, что удалять «глазной зуб» особенно больно и опасно, хотя кто-то из ее знакомых сказал ей, что верхние зубы удалять проще, а у нее проблема была именно с верхним зубом. Еще этот знакомый ей рассказал, что ему под наркозом удалили совсем не тот зуб, который надо, и от этого дама еще больше боялась предстоящей стоматологической операции.

Потом она спросила у меня, что такое «глазные зубы» – коренные или клыки – и что о них известно. Я рассказал ей о суевериях по этому поводу, но при этом подчеркнул, что в обывательских воззрениях на эту тему есть и зерно истины. А потом она напомнила мне про одно старое распространенное поверье – что если у беременной женщины разболится зуб, то у нее родится мальчик.

(III) Это поверье заинтересовало меня в связи с тем, что Фрейд утверждает в своей книге «Толкование сновидений» по поводу типичных снов, спровоцированных зубными стимулами, что, по его мнению, символизирует мастурбацию, поскольку по поверью, о котором мне рассказала эта дама, зуб и мужские гениталии (или гениталии мальчика) тоже были как-то связаны друг с другом. Вечером того же дня я прочел соответствующий фрагмент книги «Интерпретация сновидений» и там, помимо всего прочего, обнаружил вот какие утверждения, которые оказали влияние на мое сновидение, и это так же ясно, как и факт воздействия на него предыдущих двух упомянутых мной эпизодов. Фрейд пишет о том, что в сновидениях, связанных с зубным стимулом, «у мужчин мотив этих снов обусловлен ничем иным, кроме как желанием мастурбировать в подростковый период». И далее: «Разнообразные типичные сновидения, связанные с зубами (о том, например, как кто-то вырывает тебе зуб, и т. д.), могут, как я полагаю, объясняться тем же. Я должен привлечь внимание к тому, насколько часто при подавлении сексуальных влечений возникают образы, когда нижняя часть тела заменяется на верхнюю в образах сновидения». (А в моем сновидении с нижней челюсти – на верхнюю.) Поэтому при истерии включаются все ощущения и намерения – и не там, где они должны на самом деле локализоваться, в области гениталий или относительно друг друга, а направляются на другие части тела, которые не вызывают желание выразить протест. Одним примером такого переноса становится перенос символов бессознательного из области гениталий в область лица. В нашей части света мастурбацию обозначают выражениями «sich einen ausreisen», «sich einen herunterreisen», то есть «тянуть его вверх или вниз»». В молодости мне приходилось слышать подобные выражения для описания мастурбации, а неопытному интерпретатору сновидений будет сложно разобраться в этом материале, который лежит в основе такого сновидения. Я только добавлю, что легкость, с которой удалили зуб в этом сновидении, превратившийся после удаления из коренного в верхний резец, напомнил мне про один случай из моего детства, когда я легко и безболезненно выдернул себе верхний расшатавшийся молочный зуб. Это событие, которое я и сегодня ярко помню во всех деталях, относится к тем дням, когда я впервые осознанно начал заниматься мастурбацией. (Это было покрывающее воспоминание.)

Отношение Фрейда к мнению Юнга о том, что «сновидения у женщин, где фигурирует зуб в качестве стимула, связаны с рождением детей», и распространенная примета о зубной боли у беременных женщин имеет значение в связи с противопоставлением в сновидении между женщинами и мужчинами в пубертатном возрасте. В связи с этим я вспоминаю один старый сон, который посетил меня вскоре после лечения у стоматолога, где мне приснилось, что золотые коронки, которые мне только что поставили, вывалились. Это меня чрезвычайно огорчило, потому что лечение обошлось мне недешево, и я еще не компенсировал затраченные на лечение средства. Этот другой сон стал мне понятен (в связи с некоторыми событиями из моей жизни) в качестве признания того, что мастурбация обходится дешевле, чем реальные любовные отношения с другим человеком: второе, с экономической точки зрения, менее желательно (отсюда и сон про золотые коронки)^[327].

Итак, большая часть интерпретации, предложенная моим коллегой, наводит на интересные размышления, и я полагаю, что они не вызывают возражений. К этому мне нечего добавить, разве что некоторые комментарии к последней части сновидения. Похоже, что в нем изображен переход от мастурбации к настоящим сексуальным взаимоотношениям, которые, вероятно, вызывали серьезные трудности (туннель с двумя встречными поездами), а также были связаны с опасностью (беременность и пальто). Здесь у спящего в сознании обыгрываются вербальные связки, которые построены на игре слов – «Zahnziehen» (Zug) – выдергивание зубов (поезд) и «Zahn-reissen» (Reisen) – выдергивать зуб (путешествовать).

С другой стороны, теоретически этот пример сновидения представляется мне интересным с двух точек зрения. Во-первых, он подтверждает открытие Фрейда, что эякуляция во сне может совпадать с появлением в сновидении темы удаления зуба. В какой бы форме ни возникало выделение спермы, мы должны рассматривать это как получение удовольствия от мастурбации, которая возникла без какой бы то ни было механической стимуляции. Более того, в данном случае удовлетворение при этом, как и всегда, направлено на объект, хотя он и существует только в воображении, но сам объект не существует, если так можно выразиться. Он абсолютно аутоэротичен или, как это было убедительно продемонстрировано, обладает гомосексуальными оттенками (в отношении стоматолога).

Второй момент, который заслуживает здесь внимания, заключается вот в чем. Можно было бы со всеми основаниями утверждать, что вовсе необязательно рассматривать данный случай в качестве подтверждения точки зрения Фрейда, поскольку события предыдущего дня сами по себе помогали понять содержание этого сновидения. Посещение стоматолога, разговор с дамой и чтение «Интерпретации сновидений» – этого вполне достаточно для того, чтобы объяснить, откуда взялось это сновидение, особенно если во время сна у человека болели зубы; это даже могло бы объяснить, если это необходимо, как сновидение было связано с зубной болью во время сна – когда во сне больной зуб вырывали и при этом гасили в либидо те болевые ощущения, которых опасался спящий. Но даже если мы так все это объясним, нельзя всерьез полагать, что просто чтение книги Фрейда само по себе могло помочь спящему связать в сновидении удаление зуба и акт мастурбации или даже как-то активизировать связь между этими действиями, разве что она уже давно существовала, как признавал и сам человек, рассказавший про это сновидение (sich einen aussreisen). Эта связь могла быть обусловлена не только разговором с дамой, но и теми обстоятельствами, о которых он впоследствии упоминал. Поскольку, читая «Толкование сновидений», он по понятным причинам не хотел верить в типичное значение сновидений про зубы и хотел знать, не относилось ли оно вообще к такого рода сновидениям. Это сновидение подтверждает тот факт, что утверждение Фрейда верно, по крайней мере в отношении рассказчика, потому понятно, отчего у него в связи с этим возникали сомнения. В этом смысле в его сновидении присутствовало осуществление желания – а именно желания убедить себя, к чему это сновидение относилось, и ценности точки зрения Фрейда.

Ко второй группе типичных сновидений относятся те, в которых человек летит или парит в воздухе, падает с большой высоты, плывет и т. д. Что обозначают такие сны? Дать универсальный ответ на это невозможно. Как мы убедимся, они в каждом случае имеют различное значение, это лишь сырой материал, сотканный из ощущений, который всегда восходит к одному и тому же источнику [1909].

Информация, полученная мной в ходе психоанализа, убеждает меня в том, что и в этих сновидениях воспроизводятся события детства; они связаны с подвижными играми, которые дети так любят. Разве найдется такой дядюшка, который бы не брал малыша на руки, заставляя его парить по комнате, как самолет, или не качал бы его на коленях. А потом делал вид, что роняет его; не подбрасывал бы его в воздух, делая вид, что сейчас не поймает. Детям это очень нравится, они просят, чтобы с ними так играли еще и еще, особенно если это немного страшно или от такой игры у них дух захватывает. А потом им это снится; но во сне не видно рук, которые подбрасывали их в воздух, человеку кажется, что он летит или парит в воздухе сам по себе. Все знают, как радуют детишек такие игры (а еще им нравятся качели и карусели); когда они видят акробатические трюки в цирке, в их памяти оживают подобные эпизоды. Иногда во время истерических припадков у мальчиков такого рода забавы повторяются, и весьма мастерски. Очень часто бывает, что во время такого рода подвижных игр, вроде бы невинных, возникают сексуальные ощущения. Детская борьба друг с другом (Hetzen), если я могу использовать такое распространенное слово для обозначения подобного рода забав, повторяется в сновидениях о полете, свободном парении в воздухе, о волнующих ситуациях, от которых дух захватывает, и т. д.; но приятные чувства, которые сопровождают такие переживания, превращаются в беспокойство. И каждая мать знает, что такие подвижные игры между детьми часто переходят в ссоры и слезы [1900].

Итак, у меня есть веские основания для того, чтобы опровергнуть теорию о том, что сны о полете или парении в воздухе обусловлены тактильными ощущениями во сне или расширениями наших легких и т. д. С моей точки зрения, здесь воспроизводятся фрагменты воспоминаний: то есть это – содержание сновидений, а не их источник [1900]^[328].

Такой материал, который состоит из похожих движений и восходит к одному и тому же источнику, используется для выражения самых разнообразных мыслей в сновидении. Когда человеку снится, что он летит или парит в воздухе (это, как правило, ему приятно), это требует самых разнообразных интерпретаций: у каждого человека – по-своему, а у некоторых они похожи. Одной из моих пациенток постоянно снится, что она летит по воздуху, не касаясь ногами тротуара. Она была очень маленького роста и все время боялась заразиться чем-нибудь от других людей. Когда она так летела над улицей, в этом выражались два ее желания – она отрывалась ногами от земли, и ее голова оказывалась в более высоком слое воздуха. А другие женщины рассказывали мне, что «летят, как птицы», кто-то таким образом во сне превращался в ангела, потому что днем вел себя вовсе не по-ангельски. Полет связан с птицами, и потому, когда такой полет снится мужчинам, это имеет глубокое чувственное значение^[329], и неудивительно, если при этом рассказчик гордо сообщает о своих воинских доблестях [1909].

Доктор Пауль Федерн (который сначала жил в Вене, а потом в Нью-Йорке) выдвинул интересную теорию о том, что большая часть сновидений, связанных с полетом, это сны, связанные с эрекцией, поскольку – это удивительное явление, которое находится в центре человеческого воображения, словно нарушает законы гравитации (см. в связи с этим изображения крылатых фаллосов в древнем мире) [1911].

Примечательно, что Моурли Волд, беспристрастный исследователь сновидений, не склонный к интерпретациям какого бы то ни было рода, также согласен с эротическим характером сновидений с полетами (Vold, 1910–1912). Он полагает, что «эротический фактор выступает в качестве мощнейшего мотива сновидений, связанных с полетами». И привлекает внимание к ярким ощущениям вибрации в теле, которое сопровождает подобные сновидения, подчеркивая, что они часто связаны с эрекцией и поллюциями [1914].

А когда человеку снится, что он падает, это чаще всего вызывает у него беспокойство. Интерпретировать это сновидение у женщин нетрудно, так как оно почти всегда символически изображает желание противостоять эротическому искушению. И мы еще не все рассказали о влиянии детских воспоминаний на сновидения о падении с высоты. Почти с каждым ребенком бывало так, что он упал, его подняли и ласково потормошили; или он во сне выпал из кроватки, и его взяла к себе в постель его мама или няня [1909].

Те, кому часто снится, что они плывут, радостно рассекая волны, и т. д., как правило, в детстве мочились в постель, и во сне у них повторяется то удовольствие, от которого они со временем научились воздерживаться. Мы скоро убедимся на более чем одном примере, что именно изображается в подобных сновидениях о плавании [1909].

Интерпретация снов о пожаре показывает, что в них изображается запрет детям «играть с огнем» и не мочиться ночью в постель. Потому что это тоже может быть связано со скрытыми воспоминаниями о детском энурезе. В моей работе «Фрагмент анализа одного случая истерии» (Freud, 1905e, часть II, первый сон Доры) я привожу полный анализ и синтез такого сновидения о пожаре на основе личной истории пациентки, и я доказал, какие именно взрослые импульсы здесь изображаются.

Можно было бы упомянуть целый ряд других «типичных» сновидений, если мы воспользуемся этим термином для обозначения того, что одно и то же явное содержание сновидения часто можно обнаружить в сновидении различных людей. Например, сны о том, как человек идет по узким улочкам или проходит через анфиладу комнат, и сны о ворах, меры безопасности против которых люди, страдающие неврозом, предпринимают еще до того, как отойти ко сну. Сны о том, что за человеком погнались дикие звери (или быки, или лошади), или что кто-то накинулся на них с ножами, кинжалами или копьями – эти два вида сновидений посещают беспокойных людей – и многие другие. Это благодарный материал для исследования. Но вместо этого я хотел бы привести два наблюдения^[330], хотя они относятся не только к типичным сновидениям.

Чем больше углубляешься в тайны сновидений, тем больше приходится признать, что в большинстве снов взрослых людей присутствует сексуальный материал и выражение эротических желаний. Такое суждение могут высказать лишь те, кто действительно проводит анализ сновидений, то есть выявляет на основе явного содержания сновидений их скрытое содержание, а не те, кому достаточно лишь их явного содержания (например, Нэкке (Nacke) в своих трудах о сексуально окрашенных сновидениях). Позвольте заметить, что это неудивительно, и полностью подтверждает мои принципы толкования сновидений. Ни один другой инстинкт не подвергался такому интенсивному подавлению, начиная с детских лет, как инстинкт сексуальный и его многочисленные компоненты (см. мою работу «Три очерка теории сексуальности», 1905d), ни один другой инстинкт не порождает такого количества подсознательных желаний, которые порождают сновидения, когда человек засыпает. При толковании сновидений мы никогда не должны забывать о значимости сексуальных комплексов, хотя нам также следует избегать преувеличений и не приписывать им исключительного значения [1909].

Если тщательно интерпретировать многие сновидения, мы можем утверждать, что многие сновидения бисексуальны, поскольку они, без сомнения, допускают «сверхинтерпретации», когда реализуются гомосексуальные импульсы спящего человека – те, которые противоречат его нормальным сексуальным склонностям. Но утверждать, как это делают Штекель (1911) и Адлер (1910), что все сны могут быть интерпретированы как бисексуальные, кажется мне чрезмерным обобщением и чем-то маловероятным, и я не готов поддержать такую точку зрения. И я в особенности не готов проигнорировать тот факт, что существует множество других сновидений, в которых фигурируют не только эротические мотивы, а многие другие: голод и жажда, насущные потребности и т. д. И потому многие утверждения этих исследователей о том, что «в каждом сновидении прослеживается тень смерти» (Stekel, 1911) или что «в каждом сновидении происходит переход от женского к мужскому» (Alder, 1910), представляются мне чем-то выходящим за рамки взвешенного и обоснованного толкования сновидений [1911].

В «Толковании сновидений» я нигде не выражал мнения, что все сновидения имеют сексуальный подтекст, на которое обрушивается столь яростная критика. Нет его и в многочисленных изданиях этой книги, и такое мнение вступает в очевидное противоречие с другими мнениями, которые в ней представлены [1919].

Я уже демонстрировал, как, на первый взгляд, самые невинные сновидения становятся способом выражения страстных эротических желаний, и могу подтвердить это на новых примерах. Но правда еще и в том, что многие сновидения кажутся абсолютно нейтральными, которые не кажутся ни чем особенными, но благодаря анализу в них раскрывают импульсы, связанные с самыми неожиданными сексуальными желаниями. Кто бы мог заподозрить нечто подобное вот в этом сновидении, до того как оно подверглось толкованию?

Вот что рассказал тот, кому это приснилось: за двумя монументальными зданиями был расположен маленький домик с запертыми дверями. Моя жена проводила меня по улице к этому домику и толкнула его дверь; я с легкостью проскользнул во двор, который был под наклоном. Но всякий, обладающий опытом в расшифровке сновидений, сразу же скажет, что путь по узкой улочке и открывание закрытой двери – это одни из самых распространенных сексуальных символов, и легко распознает здесь изображение попытки coitus a tergo между двумя монументальными ягодицами величественной дамы. Узкий путь и двор под наклоном – это вагина. То обстоятельство, что спящему помогала его жена, заставляет нас прийти к выводу, что в действительности лишь уважение к ней удержало рассказчика этого сновидения от попытки совершить те действия, о которых мы сейчас рассказали. Оказалось, что накануне сновидения в доме рассказчика поселилась девушка, которая ему понравилась и которая, похоже, могла ответить благосклонно на подобные действия. Маленький домик за двумя величественными зданиями – это воспоминание о цитадели Градчин в Праге, и снова наводит на мысли об этой девушке, потому что она родом именно из этого города.

Когда я упорно рассказывал одному из моих пациентов о том, насколько распространен Эдипов комплекс, когда спящий вступает в сексуальные отношения со своей матерью, он часто отвечал на это: «Мне ничего подобного не снилось». Но вскоре после этого у него в памяти всплыл один ничего не значащий невинный сон, который часто посещал его. Анализ затем показал, что в этом сне выражалось именно это содержание – Эдипов комплекс. Я могу определенно заявить, что сновидения о сексуальном контакте с матерью, принявшие измененную форму, были гораздо более распространенными, чем сновидения с явным содержанием [1909]^[331].

В некоторых сновидениях ландшафты или другие изображения местности вызывают у спящего чувство, что он раньше уже бывал здесь. (У дежавю в сновидениях есть особое значение^[332].) Эти виды местности символически воспроизводят гениталии его матери; ни про какое другое место нельзя утверждать, что спящий уже бывал там раньше.

Однажды меня поразил один пациент, страдавший неврозом, который рассказал мне сон, в котором он уже дважды побывал раньше. Но этот конкретный пациент рассказал мне намного раньше об одном эпизоде из его детства, когда ему было шесть лет. Однажды он спал в постели со своей мамой и засунул свой палец в ее гениталии, пока она спала [1914].

Очень многие сновидения часто сопровождаются чувством беспокойства, и в них человеку приходится протискиваться через какие-то узкие проходы, погружаться в воду, и это – его фантазии о внутриутробной жизни, о материнской утробе и родах. Представляю вам сновидение одного молодого человека, который в своем воображении наблюдал, находясь в утробе, за соитием собственных родителей.

Он сидел в глубокой шахте с окошком, как в туннеле Земмеринг^[333]. Сначала он видел пейзаж из окна купе, а потом придумал картинку, которая бы там могла быть; она немедленно материализовалась и заполнила собой все это окошечко. Там было поле, вспаханное глубокими бороздами, и свежий воздух, который наводил на мысли о тяжелом труде, сопровождавшем эту картину, и голубовато-черные комья земли – все это производило приятное впечатление. Он двигался дальше и увидел открытую книгу, посвященную образованию… и удивился, что там большое внимание уделялось сексуальным чувствам (детей), и тогда он подумал обо мне.

А вот чудесный сон о воде, который посетил одну пациентку. Он сыграл особую роль в процессе ее лечения. Летом на отдыхе, на курорте у озера… она нырнула в глубокую воду, в которой отражалась бледная луна.

Подобные сны рассказывают о рождении. Их толкование возможно путем перевертывания события, которое описывается в явном содержании сновидения; так, например, вместо того чтобы «нырнуть в воду», мы «выходим из воды», то есть рождаемся^[334]. Мы можем понять, что это за место, откуда рождается ребенок, если узнаем сленговое значение слова «луна» во французском языке – мягкая нижняя часть тела. Бледная луна – это та светлая нижняя часть тела, из которой, как быстро догадываются дети, они вышли. Отчего же эта пациентка захотела родиться на летнем курорте? Я спросил ее об этом, и она мгновенно ответила: «А может быть, это символ моей новой жизни после курса лечения?» И вот тот сон оказался для меня приглашением продолжать курс лечения на курорте – то есть навестить ее там. И может быть, здесь содержался легкий намек на то, что она хотела и сама стать матерью^[335].

Я расскажу еще про одно сновидение о рождении, из работы Эрнеста Джонса [1910b]. Женщина стояла на берегу моря. И видела, как маленький мальчик, вроде бы ее сын, погружался в воду. Потом он полностью скрылся в воде, она видела только его головку, то всплывавшую на поверхность, то снова уходящую под воду. А потом спящая вдруг сразу оказалась в холле гостиницы, где было много народа. Ее муж куда-то ушел, и она «вступила в разговор» с незнакомцем. Вторая часть ее сновидения показывает, как она ускользает от мужа и вступает в разговор с чужим мужчиной… Первая часть ее сновидения, безусловно, воспроизводит образ рождения на свет. И в сновидениях, и в мифологии рождение ребенка из вод материнской утробы чаще всего изображается искаженно – как его погружение в воду; например, в мифах об Адонисе, Осирисе, Моисее и Бахусе мы находим тому массу примеров. Когда головка мальчика то погружается в воду, то выныривает на поверхность, это напоминает пациентке шевеление плода во время ее единственной беременности. Когда мальчик погружается в воду, ей чудится, что она сейчас вытащит его из воды, унесет в детскую, искупает и оденет, и он будет жить у нее дома.

Вторая половина сновидения представляет собой размышления о тайном бегстве с возлюбленным, которые соответствуют тайным мыслям, породившим сновидение; первая часть сновидения соответствовала второй, фантазии о рождении. Кроме хронологической инверсии событий в нем, в каждой его части также присутствовало искажение порядка событий. В первой части ребенок сначала входил в воду, а потом его головка появлялась тут и там. В подспудных мыслях, лежащих в основе этого сновидения, сначала возникало движение, а потом ребенок выходилиз воды (двойная инверсия). Во второй части сновидения сначала ее муж куда-то уходил, а в мыслях, породивших это сновидение, это она уходила от мужа.

Эбрахам (Abraham, 1909) приводит пример другого сновидения, которое приснилось одной молодой женщине накануне родов. Подземный туннель вел прямо в воду из ее комнаты (образ родовых путей и околоплодных вод). Она приподняла люк в полу комнаты, и оттуда выскочило какое-то существо, покрытое бурым мехом, что-то наподобие тюленя. Это существо повернулось в сторону младшего брата спящей, которому она всегда была вместо матери [1911].

Ранк на примере серии сновидений продемонстрировал, что в снах о рождении фигурирует тот же символизм, что в сновидениях, вызванных стимулами из мочеиспускательной системы. А стратификация значения в таких сновидениях соответствует изменениям, которым подвергается эта символика со времен раннего детства [1914].

Вот сейчас как раз наступил тот момент, когда уместно вернуться к той теме, от которой мы отвлеклись в одной из первых глав нашей книги. Нас интересовало, какую именно роль играют органические стимулы, нарушающие сон, в формировании сновидений. В подобных сновидениях открыто проявляются не только обычная тенденция к демонстрации осуществившегося желания или какое-то удобство для спящего, но очень часто в них присутствует вполне прозрачный символизм; поскольку довольно часто такой стимул прерывает сон этого человека после неудачной попытки справиться с этим стимулом, не просыпаясь, такая попытка изображается символически. Это касается снов о поллюции и оргазме, а также тех, которые спровоцированы стимулами к мочеиспусканию и дефекации. «Особый характер поллюции не только способствует тому, чтобы она порождала определенные сексуальные символы, которые уже известны в качестве типических, при этом ставшие объектами горячих споров; это также убеждает нас в том, что внешне невинные ситуации в сновидениях являются не чем иным, как прелюдией к откровенным сексуальным сценам. Вторые, как правило, предстают в неприкрытом виде в относительно редких снах о поллюции, которые тоже прерывают сон человека» (Rank, там же).

Символизм в сновидениях, обусловленных стимулом, исходящим от мочеиспускательной системы, особенно очевиден, и это признавали с давних времен. Эту точку зрения уже высказывал Гиппократ, утверждая, что сны о фонтанах и родниках указывают на проблемы с мочевым пузырем (Havelock Ellis, 1911). Шернер (Scherner, 1861) изучал разнообразную символику стимулов мочеиспускательной системы и утверждал, что «любой достаточно сильный стимул в этой системе обязательно стимулирует и органы сексуальной сферы, порождая их символические репрезентации… сны. Обусловленные стимулами мочеиспускательной системы, часто при этом порождают и сновидения сексуальной направленности» (там же).

Отто Ранк, чьи мысли о стратификации символов в снах о возбуждении в этой работе (Rank, 1912a) я здесь развиваю, предполагал, что большинство сновидений, обусловленных стимулами из мочеиспускательной системы, по сути обусловлены сексуальными стимулами, которые в раннем детстве получают удовлетворение в форме уретрального эротизма (там же). Особенно показательны такие примеры, где под воздействием стимула, обусловленного мочеиспускательной системой, человек просыпается и освобождает мочевой пузырь, а потом сон снова продолжается, и в нем уже возникают образы явно сексуального содержания^[336].

Сны, обусловленные стимулами из области кишечника, проливают свет на аналогичную символику, при этом подтверждая связь между золотом и фекалиями, что находит множество подтверждений в исследованиях по антропологии (см. Freud, 1908b; Rank, 1912a; Dattner, 1913; Reik, 1915). «Например, одной женщине, которая проходила курс лечения по поводу болезни кишечника, приснилось, что кто-то закапывает клад недалеко от маленькой деревянной хижины, которая напоминала деревянный нужник. Во второй части сновидения она вытирала попу своей маленькой дочке, которая обкакалась» [Rank, 1912a].

Сновидения о спасении связаны со сновидениями о рождении. В женских снах спасение, и в особенности спасение из воды, обозначает то же, что и рождение; но у мужчин его значение иное [1911]^[337].

Бандиты, взломщики и привидения – все те, кого люди боятся перед отходом ко сну и кто гонится за ними в сновидениях, все связаны с общими ранними детскими воспоминаниями. Это – ночные гости, которые прерывают сон ребенка и вынимают его из кроватки, чтобы малыш не обмочился, или те, кто приподнимает его одеяло, чтобы посмотреть, куда он положил руки перед сном. Анализ некоторых подобных сновидений помог мне определить, кто именно эти ночные гости. В каждом случае грабитель – это отец ребенка, а призраки – это женские фигуры в ночных рубашках [1909].

Дата добавления: 2019-02-12; просмотров: 184; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

⇐ Предыдущая 22 23 24 25 262728 29 30 31 Следующая ⇒

Мы поможем в написании ваших работ!