СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИЙ КОНТЕКСТ 2 страница
Глобализация и информационные технологии теснейшим образом взаимосвязаны, поэтому правовой ландшафт сегодня определяется не только и не столько глобализацией как интенсификацией взаимодействия в различных сферах и на различных уровнях, но и собственно информационными технологиями, т.е. тем способом, которым осуществляются коммуникационные процессы. Кристофер Т. Марсден (Christopher T. Marsden) описывает указанную ситуацию следующим образом: "Динамическая информационная революция во времени и пространстве созидается двумя структурными силами: технологией и глобализацией. Обход этими силами традиционных понятий национального права бросает вызов существующим понятиям национального государства, регулирования и в конечном итоге пространственным и временным параметрам: новая динамичная цифровая среда берет верх над многими характерными для национального государства статическими параметрами, на основе которых ранее аналитики выстраивали свои статичные схемы" <1>.
--------------------------------
<1> Marsden C.T. Introduction. Information and communications technologies, globalisation and regulation // Regulating the global information society / Edited by Christopher T. Marsden. Routledge, 2000. P. 6.
Поскольку глобализация связана с определенным типом экономики, а именно экономикой знания, крайне важную роль в современном правовом порядке играет право интеллектуальной собственности как основополагающая отрасль права, регулирующая производство и распространение инноваций. Исследуя интеллектуальную собственность как составную часть глобализации, уже упомянутый нами лауреат Нобелевской премии в области экономики Джозеф Стиглиц (Joseph Stiglitz) убедительно доказывает ошибочность общепринятого тезиса о том, что права интеллектуальной собственности всегда стимулируют экономический рост. По мнению ученого, данный тезис связан в большей мере с частными интересами крупных корпораций, которым выгодна более жесткая защита исключительных прав, чем с законами экономической деятельности. "Для критиков глобализации борьба с интеллектуальной собственностью является борьбой за ценности. Соглашение ТРИПС отражает триумф корпоративных интересов США и Европы над более широкими интересами миллиардов людей в развивающихся странах. Это еще один пример, когда прибыль перевесила более фундаментальные ценности, такие как окружающая среда или сама жизнь" <1>. Небезынтересно отметить первостепенное значение, которое имеет экономическая политика в вопросе легитимизации защиты интеллектуальной собственности. С верой в то, что инновационное развитие можно обеспечить исключительно с помощью предоставления монопольного права, непосредственно корреспондирует "рыночный фундаментализм", т.е. убеждение в том, что рынок сам по себе приводит к экономической эффективности. Работы Дж. Стиглица по экономике публичного сектора показывают необходимость нахождения баланса между свободным рынком и государственным управлением. Точно так же и право интеллектуальной собственности, если его действительной целью является поддержка инноваций, а не препятствие их развитию, если оно направлено на достижение максимального экономического эффекта и служит в целом общественному благу, должно опираться на баланс интересов корпораций, академического сообщества, общества в целом и потребителей <2>.
|
|
|
|
|
|
--------------------------------
<1> Stiglitz J.E. Making globalization work. Norton & Company, 2006. P. 105.
<2> См.: Stiglitz J.E. Op. cit. P. XIII, 106, 108, 112 - 115.
Профессор права Монреальского университета Карим Бенихлеф и адвокат Фабьен Желинас, которые написали целый ряд работ в соавторстве <1>, считают, что цифровые технологии и прежде основанные на них средства коммуникации бросают вызов принципу национального суверенитета <2>. В современной теории права и политики под суверенитетом понимается прежде всего принцип функционирования государственной власти, который предполагает монопольное право государства устанавливать и обеспечивать исполнение законов на своей территории, а также устанавливать правила международной политики, включая вопросы войны и мира <3>. Развитие электронных способов передачи информации привело к ослаблению контроля государства над своими границами, его способности обеспечивать исполнение закона в пределах своей территории. С точки зрения авторов, в современном мире понятие суверенитета стало неустойчивым (fluctuating concept) <4>.
|
|
|
--------------------------------
<1> Самой значительной из совместных работ является книга "Регулирование на пике разногласий: ставки киберюстиции", которая была опубликована в Париже в 2003 году. См.: Benyekhlef K., 
Le 
en ligne des conflits: enjeux de la cyberjustice. Paris: 
Romillat, 2003.
<2> В 2003 году в Канаде вышел специальный сборник исследований, посвященный проблеме кризиса суверенитета: 
en crise. Quebec: L'Harmattan et Les Presses de l'Universite Laval, 2003.
<3> Понятие суверенитета было впервые введено Ж. Боденом в его книге "О республике" (1577). Ж. Боден писал об абсолютном суверенитете государственной (монархической) власти, единственными ограничениями которой являются не позитивные законы, а только божественный закон и естественное право. В XVIII веке, после Вестфальского мира, появилось представление о том, что суверенитет может быть как полным, так и неполным, а также о делимости суверенитета. Особняком в этом смысле стоит учение о суверенитете Ж.-Ж. Руссо. Руссо наделяет неотчуждаемым суверенитетом не государство, а общую волю народа. Государство не является самостоятельным представителем народа - его депутаты суть уполномоченные народа, которые не вправе принимать окончательное решение. См.: Руссо Ж.-Ж. Трактаты. М.: Наука, 1969. С. 221.
|
|
|
<4> См.: Benyekhlef K., 
The International Experience in regard to Procedures for Settling Conflicts relating to Copyright in the Digital Environment // UNESCO Copyright Bulletin. 2001. Vol. XXXV. N 4. P. 7.
Упомянутая неустойчивость понятия "суверенитет" связана с зависимостью его истолкования и применения от исторических и политических условий <1>. Более жесткую позицию по вопросу суверенитета занимал Н. Луман, который был убежден в независимости юридической и политической систем. Поскольку правовая система справляется с проблемами собственными средствами, она не нуждается в суверене. Суверен и суверенитет - понятия политические, а когда в качестве суверена выступает народ, то с концептуальной точки зрения ситуация еще больше осложняется, поскольку народ ничего не решает, а именно в этом заключается основная функция политической власти <2>.
--------------------------------
<1> См.: Benyekhlef K. L'Internet: un reflet de la concurrence des 
// Lex Eletronica. 2002. Vol. 8. Текст доступен по электронному адресу: http://www.lex-electronica.org (дата обращения: 10.12.2012).
<2> См.: Luhmann N. Das Recht der Gesellschaft. Frankfurta. M.: Suhrkamp, 1995. S. 417 - 418.
В российской науке преобладает мнение о необходимости сохранять суверенитет в неприкосновенности как залог соблюдения интересов государства в мировом сообществе. Представляется, что такой подход не является вполне верным. Если взять в качестве примера Европу, то объединение стран в Европейский союз означает добровольное ограничение своего суверенитета. Очевидно, что такое ограничение не ослабляет государства, а, напротив, усиливает их позиции. Кроме того, многочисленные международные соглашения и конвенции хотя и неформально (поскольку присоединение к ним является добровольным), но ограничивают суверенитет государств по многим вопросам, включая вопросы войны и мира, налоговой политики, установления правил содержания заключенных, ограничения политических свобод и т.п. В целом можно говорить о стремлении современных государств войти в надгосударственные объединения <1>. Хорошим примером является так долго обсуждаемое, но в конце концов свершившееся вступление России в ВТО. Основной причиной сужения суверенитета государства в современных условиях является глобализация, которая охватывает как экономическую, так и политическую сферы и заставляет государства адаптироваться к новым условиям.
--------------------------------
<1> См.: Гирин Л.Е. Глобализация и проблемы национального суверенитета // Материалы круглого стола, посвященного Дню философии ЮНЕСКО / Под общ. ред. И.И. Ивановой. Бишкек, 2004. С. 39 - 47.
До настоящего времени считается, что международное право включает в себя системы норм двух уровней: принятые отдельными государствами и принятые государствами совместно. Иными словами, субъектами международного права являются государства. Соответственно, и нормы международного права создаются и исполняются государствами. Как пишет известный английский юрист-международник конца XIX - начала XX века Л.М. Оппенгейм: "Поскольку международное право основано на общем согласии государств, главными субъектами международного права являются государства" <1>. Конечно, следует отметить, что международное право в конечном итоге определяет жизнь граждан, а его источником, наряду с международными договорами, являются обычаи, происхождение которых далеко не всегда связано с межгосударственными отношениями. Более пристальное изучение процесса международного нормотворчества показывает недостаточность таких оговорок. За последние два десятилетия было проведено достаточно много исследований негосударственных образований как активных участников нормотворческого процесса. Прежде всего речь идет о так называемых "негосударственных организациях" (NGO), которые оказывают значительное влияние на разработку и принятие международных стандартов. Передача части государственных полномочий таким организациям становится сегодня уже не исключением, а правилом.
--------------------------------
<1> Оппенгейм Л.М. Международное право. М.: Позис, 2000. С. 13.
"Европейский союз представляет собой "осязаемое выражение" того факта, что сложность современных экономических отношений разворачивается в масштабе слишком большом для охвата в рамках территориальной сферы самостоятельного национального государства" <1>. Теоретической и практической проблемой для современного права является квалификация правовой системы Европейского союза. С ортодоксальной точки зрения такая система не является национальной, поскольку суверенитет государств-членов ограничен, но она не является также и международной, поскольку центральные органы управления не имеют достаточно полномочий. Нередко высказываются точки зрения, согласно которым в случае Европейского союза необходимо говорить о правовой системе sui generis <2>.
--------------------------------
<1> Goldman D.B. Globalisation and the Western Legal Tradition: Recurring Patterns of Law and Authority. Cambridge University Press, 2008. P. 25.
<2> См.: Scott C. Governing Without Law or Governing Without Government? New-ish Governance and the Legitimacy of the EU // European Law Journal. 2009. Vol. 15. Iss. 2. P. 161, 162. Более подробную информацию о дискуссионных вопросах, касающихся правовой системы Европейского союза, см.: Verhoeven A. The European Union in Search of a Democratic and Constitutional Theory. The Hague: Kluwer Law International, 2003.
Как и в науке права в целом, в международном праве получают распространение комплексные исследования, в которых наряду с предметной областью традиционного международного права анализируются вопросы из сферы сравнительного правоведения, информационного права, коллизионного права, международного гражданского процесса и т.п. Очевидно, что такие исследования должны носить междисциплинарный характер и использовать данные и методологию таких дисциплин, как социология, политика, экономика, антропология и культурология.
Глобальная экономика, наука, технология, СМИ и т.п. сегодня образуют особые сегменты мирового сообщества, которые испытывают настоятельную потребность в регулятивных нормах. Обращает на себя внимание тот факт, что в перечисленных сегментах мы наблюдаем активное формирование частных правовых режимов, которые лежат за пределами национального законодательства или международных договоров <1>. Дело в том, что глобализация приводит к качественному усложнению отношений, регулируемых правом. Проблемы, которые при этом возникают, с трудом поддаются решению стандартными механизмами международного и частного международного права.
--------------------------------
<1> Fisher-Lescano A., Teubner G. Regime-collisions: the vain search for legal unity in the fragmentation of global law // Michigan Journal of International Law. 2004. Vol. 25. P. 1010.
Хотя "виртуальное пространство" назвать территорией можно только условно, его появление серьезно осложнило способность государства поддерживать свою суверенную власть. Как указывают американские юристы Д.Р. Джонсон и Д. Пост в своей ставшей классической статье 1996 года "Право и границы - рождение права в киберпространстве": "Киберпространство не имеет территориальных границ, поскольку стоимость и скорость передачи сообщения по Сети является почти полностью независимой от физического местоположения" <1>. Децентрализованный характер сети Интернет не позволяет установить полный контроль над потоками информации. Дополнительную проблему представляет собой использование частными субъектами криптографических средств, что существенно облегчает распространение нелегальной информации. Все больше специалистов в области права признают наличие в универсальной информационной Сети собственного права, которое включает в себя не только вопросы сугубо технического регулирования, ведущие к правовым последствиям, но и различные нормативные стандарты, регулирующие поведение в Сети.
--------------------------------
<1> Johnson D.R., Post D.G. Law and Borders - The Rise of Law in Cyberspace // Stanford Law Review. 1996. Vol. 48. P. 1370.
Действительно, если следовать принципу соответствия между предметом и методом регулирования, то вряд ли можно ожидать большого успеха со стороны территориально определенной и иерархически организованной государственной власти, если речь идет о регулировании внетерриториальной и децентрализованной системы, которую представляет собой информационная сеть Интернет <1>. Ряд исследователей, и российских и зарубежных, полагают, что к Интернету в полной мере применимо право материального мира. Однако, как показывает практика, глобальная информационная Сеть ставит серьезные проблемы, в отношении которых однозначное решение до сих пор не найдено. Каким образом региональные власти могут контролировать поведение в Сети? Насколько можно считать легитимными попытки национального (суверенного) государства регулировать глобальные феномены? Какой субъект или субъекты вправе определять политику в Интернете? Нормотворчество, основанное на территориальном принципе, судя по всему, не может дать ответы на данные вопросы. Упускается из виду тот факт, что фундаментом для права всегда служил материальный мир: понятия территории, местонахождения, времени, которое отводится на осуществление того или иного значимого с точки зрения права действия и т.п. коренятся в условиях, продиктованных законами природы и связанным с ними мировоззрением.
--------------------------------
<1> См.: Johnson D., Post D. Op. cit. P. 1367.
Необходимо признать, что большая часть государств в той или иной мере стремится оказывать воздействие на информационные потоки в Сети. Это вызвано сразу несколькими причинами: возрастающей экономической и политической ценностью информации, угрозами в отношении безопасности государства, ущемлением имущественных и иных интересов граждан и организаций, находящихся под юрисдикцией государства. Отметим, что сегодня такое понятие, как "информационный суверенитет", получает свое развитие не только в теории <1>, но и зафиксировано в ряде законодательных актов <2>.
--------------------------------
<1> Кандидат юридических наук, преподаватель Воронежского госуниверситета А.А. Ефремов определяет "информационный суверенитет" как верховенство государственной власти и возможность национального (или государственно-правового) регулирования определенного информационного пространства. См.: Ефремов А.А. Электронное правительство и международное право // Труды XIV Всероссийской объединенной конференции "Интернет и современное общество" (IMS-2011). СПб., 2011. С. 192. О проблемах и противоречиях информационного суверенитета в эпоху глобализации см.: Gong W. Information Sovereignty Reviewed // Intercultural Communication Studies. 2005. Vol. XIV. N 1. P. 119 - 135.
<2> Нормы об информационном суверенитете содержатся в Законе Республики Таджикистан от 10.05.2002 N 55 "Об информации". Об информационном суверенитете речь идет также в ст. ст. 53 - 54 Закона Украины от 02.10.1992 N 2657-12 "Об информации". Определение информационному суверенитету дано в ст. 1 Закона Украины от 04.02.1998 N 76/98-ВР "О национальной программе информатизации", где говорится, что информационный суверенитет государства состоит в "способности государства контролировать и регулировать потоки информации из-за пределов государства в целях соблюдения законов Украины, прав и свобод граждан, гарантирования национальной безопасности государства".
Плюралистическая концепция космополитизма <1> предлагает рассматривать сообщество вне территориальных рамок как определенный вид социальных взаимосвязей, построенных по сетевому принципу. По мнению американского юриста П. Бермана, "такое динамическое понимание отношений, складывающихся между локальным сообществом и другими формами аффилированности (региональной, национальной, транснациональной, интернациональной, космополитичной), позволяет нам концептуализировать правовую юрисдикцию в терминах социальных взаимодействий, которые представляют собой текучие процессы, а не фиксированные различения, замороженные во времени и пространстве" <2>. В другой своей работе П. Берман, подчеркивая прогностическое значение исследований в области глобализации и права, указывает, что результаты таких исследований "позволяют нам вникнуть в логику новой транснациональной эпохи, где сети государственных и негосударственных участников... распространяют свои альтернативные нормативные системы на фоне диффузного и постоянно сменяющегося мирового ландшафта" <3>.
--------------------------------
<1> Сторонники правового космополитизма рассматривают принадлежность лица к различным сообществам как юридически значимый факт и основу для определения юрисдикции. С космополитизмом в мировоззренческом смысле, который видит в человеке гражданина мира, данное течение не связано.
<2> Berman P.S. The globalization of jurisdiction // University of Pennsylvania law review. 2002. Vol. 151. N 2. P. 321.
Дата добавления: 2018-10-26; просмотров: 168; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!