Памятники литературы. Надписи. Папирусы

40. Памятники литературы. Неюридическими источниками для
понимания римского права и восполнения наших знаний являют­
ся дошедшие произведения и памятники римской и эллинистиче­
ской литературы всех видов. Они позволяют судить о состоянии
права в разные эпохи вообще, среди других явлений общественной
жизни, о их взаимном влиянии и делать заключения, важные для
состояния права.

Сюда относятся, прежде всего, произведения римских истори­ков (Тит Ливии — конец I в. до н.э., начало I в. н.э.; Тацит I—II вв. н.э.); представителей средней анналистики (Светоний I-II вв. н.э.; Авл Геллий — 2-я половина II в. н.э.; Аммиан Марцеллин — ко­нец III в. н.э.); римских грамматиков (Варрон, Фест, Валерий Проб — середина II в. н.э.), а также произведения римских земле­меров. (Фронтин, Хигин, Сикул, Флакк и др.), уточняющие сведе­ния по земельному праву Рима.

Среди латинских литераторов важны писатели III и II вв. до н.э. Плавт и Теренций, передающие в своих комедиях бытовую обстановку римской жизни с многочисленными ссылками общего характера на состояние права. Рядом с ними богатый материал да­ют произведения римских ораторов, начиная с Катона, писавшего и о земледелии, и кончая Цицероном, который дал в своих речах живую картину римской судебной практики, а в других произведе­ниях передал философские течения стоического и перипатетичес­кого направлений среди деятелей права, а также изложил теорию тогдашней риторики.

Другой писатель н.э., Сенека (I в. н.э.), будучи полной проти­воположностью Цицерона в смысле стиля, не уступал ему в фило­софских и юридических познаниях. Сложившийся стоик, он под­держивал элементы стоической философии в среде современных деятелей юриспруденции.

Через полтора столетия после Цицерона такое же, хотя и менее яркое место занял наставник и писатель по ораторской теории -Квинтилиан (умер в 95 г. н.э.).

41. Надписи. В XIX в. собран богатый материал надписей, най­
денных в разных частях Римской империи на могилах, камнях, де-

-43-

реве, коже, посуде и особенно в постройках. Эти материалы изда­вались со 2-й половины XIX в. под названием Corpus inscription-urn latinarum. Благодаря предметному распределению этого мате­риала по томам явилась возможность значительно пополнить сведения о действительном существовании и реальной практике целого ряда институтов римского права, оставивших мало следа в юридических памятниках.

42. Папирусы. Богатейший литературный источник для осве­
щения вопросов земельной собственности, земельных, ремеслен­
ных и трудовых общин, договорного права, на почве слияния гре­
ческого и римского права, за последние пятьдесят лет доставили
находки папирусов в Египте. Они относятся к публичному и част­
ному праву, административному и финансовому порядкам (акты
гражданского состояния, кадастр, списки должностей, переписка
учреждений, тексты законов, эдиктов и т. п.). Они строго регист­
рируются европейскими научными учреждениями. Эти находки
создали новую источниковедческую науку XX века — папироло­
гию¹.

43. За последнее время в Америке вышло энциклопедическое
обозрение античных литературных свидетельств об экономическом
и правовом состоянии всех римских провинций (An economical
survey of Roman Empire, под ред. Tenny Frank в 8 томах).

Ma русском языке см.: Фрезе. О греко-египетских папирусах (1908) и его же — Греко-египетские частно-правовые документы (1911).

-44-

Глава 4 ОСУЩЕСТВЛЕНИЕ ПРАВ

Понятие осуществления права

44. Римскому понятию права — ius — соответствует как смысл правовой нормы, правового порядка, так и представление о праве, принадлежащем отдельному лицу в силу предписаний общего пра­ва. Осуществление права состоит в совершении лицом действий, служащих для удовлетворения его положительных интересов (uti, froi), защищаемых правом, и в противодействии нарушению этих прав (imperare, vetare).

Границы осуществления права

45. Каждый может пользоваться своим частным правом или от­казываться от него. При осуществлении субъектом своих полномо­чий объективное право указывает ему на необходимость соблюдать границы своего права. Эти границы Гай очерчивает в двух текстах. В одном, становясь на точку зрения полноты использования прав, он говорит:

Nullus videtur dole facere, qui Jure sue utitur (D. 50. 17. 55). - Никто не считается поступающий злоумышленно, если он пользует­ся принадлежащим ему правом.

В другом он указывает, что это осуществление права должно находить границу в собственном разумном интересе управомочен-ного лица.

Male enim nostro Sure uti non debemus; qua ratione et prodigis Inter- dicltur bonorum suorum admlnistratio ( Гай . 1. 53). - Мы не должны дурно пользоваться своим правом; на этом основании расточи­ телям воспрещается управление их имуществом.

В виде исключения иногда (если того требовали серьезные ин­тересы других лиц), устанавливалась возможность принудить субъ­екта к использованию своего права. Так, senatusconsultum Pegasianum (последняя четверть I в. н.э.) дал право принудить на­следника вступить в наследство, если он обязан был выдать на­следство другому лицу. Закон указывает на необходимость осуще-

-45-

Самоуправством в тесном смысле является и самовольное удов­летворение какого-либо требования. Дозволено задержание бегло­го должника и арест захваченных им с собой денежных средств для удовлетворения претензий (D. 42. 8. 16). Но в этом случае само­управство было допущено как исключение, единственное и по­следнее средство охраны интересов. Вообще же действия по само­управному взысканию были воспрещены декретами 389 г. Кредитор терял свое требование, если он пытался самовольно по­лучить удовлетворение.

Creditores si adversus debltores sues agunt, per iudicem id, quod deberl sibi putant, reposcere debent: alioquin si in rem debitoris sui intraverint id nullo concedente, divus Marcus decrevit ius credit! eos non habere (D. 48. 7.7). - Кредиторы, если они выступают про­ тив своих должников, должны потребовать через судью то, что считают подлежащим уплате себе; в противном случае, если они овладеют имушеством своего должника, при отсут­ ствии разрешения с чьей-либо стороны, Марк декретировал по­ терю ими прав требования.

Другой закон содержал соответствующее распоряжение в отно­шении лиц, которые, под предлогом права собственности, само­вольно отнимали у другого лица какую-нибудь вещь. Они обязаны были вернуть ее назад и, если при этом оказывалось, что захватив­ший в действительности не был собственником, то он был обязан заплатить еще стоимость вещи.

Государственная защита прав

48. Общий характер государственной защиты прав. Исторически
процесс развился путем вытеснения и дисцигашнирования перво­
начального самоуправства и превращения государством борьбы
сторон в рассмотрение споров органами государства. По внешно­
сти, магистрат и в классическом праве сохранял за собой ведение
только предварительного процесса, где точно устанавливались
правовые основания спора между сторонами и указывались сред­
ства его разрешения. Но этого было достаточно, чтобы обратить
все фазы суда в орудие классового принуждения и проводить че­
рез суд выгодные для господствующей верхушки юридические воз­
зрения и нормы.

49. Юрисдикция. Право государственных судебных магистратов
организовывать для разрешения каждого отдельного спора судеб­
ное разбирательство присяжных судей, решающих дело по сущест­
ву, называется юрисдикцией (iurisdictio). В тесном смысле она
обозначает содействие магистрата по организации суда (iudicium)

-де-

по делу и принадлежала только магистратам, располагавшим выс­шей властью (imperium). Магистраты, которые пользовались выс­шей властью (консулы, преторы), имели право организовывать присяжные суды по спорам частных лиц. Когда юрисдикция со­средоточилась в руках претора, установилось формальное понятие юрисдикции. Судебное разбирательство считалось законным (iudi­cium legitimum), если оно было организовано в Риме или в преде­лах первого помильного камня от Рима (domi), между римскими гражданами, с участием одного судьи, тоже римского гражданина.

Всякое другое разбирательство, в котором отсутствовало одно из этих требований, считалось вытекающим непосредственно из высшей власти (iudicia imperio continenta); к этой юрисдикции об­щие процессуальные правила не применялись.

50. Подсудность. Принципиально все дела между гражданами могли разбираться только городскими магистратами Рима или то­го города, в котором лицо имело право гражаданства и свое мес­тожительство — forum originis и forum domicilii.

Incola et his magistratibus parere debet, apud quos incola est, et illis, apud quos civis est (D.50.1. 29). - Местный житель обязан подчи­няться и тем магистратам, где он проживает, и тем, где явля­ется гражданином.

Эти общие правила подсудности применялись соответствую­щим образом и во всех римских провинциях. Однако для римских граждан, проживавших в провинциях, была открыта возможность требовать перенесения их споров на рассмотрение городских ма­гистратов Рима. Roma communis nostra patria est, Рим — наше об­щее отечество (D. 50. 1. 33). И обратно, ответчик, временно пре­бывавший в Риме по разным причинам (как свидетель, арбитр, или судьи), имел право просить о переносе процесса на место сво­его жительства (D. 5. 1.2. 3). Применялись также правила специ­альной подсудности по роду дел. Таковы — подсудность по месту исполнения в исках из договоров; по месту совершения дея­ния при исках из недозволенных действий. В общем, однако, пра­вила о подсудности не имели в Риме принудительного характера. Соглашение сторон могло сделать некомпетентного магистрата уполномоченным на организацию суда, превышающего его компе­тенцию.

Consensisse autem videntur, qui sciant se non esse subiectos Juris­ diction! eius et in eum consentient (D. 5.1. 2 pr .). - Считаются, од­ нако, согласившимися те, кто, зная, что они не подлежат его юрисдикции, все же согласились на нем.

-49-

51. Судьи единоличные и коллегиальные. Судьей по всем спорам
вообще мог быть всякий взрослый римский гражданин. Обычно
его выбирали из лиц, внесенных в особые списки, составлявшие­
ся по соображениям политики то из сенаторов, то из всадников.
Функционировал судья один (unus iudex) или в коллегии и назна­
чался претором индивидуально для каждого дела. Судья, который
мог решать дела по свободному усмотрению (arbitrium), назывался
arbiter и обычно назначался в тех спорах, где дело шло о производ­
стве оценок, установке меж, разделе.

52. lus и iudicium. Легисакционный и формулярный процессы. Ис­
торически выработалось разделение процесса на две фазы: а) пе­
ред магистратом — in hire и б)перед судьей (apud iudicem).

Судебная функция магистрата in iure состояла в обязанности дать правильную юридическую формулировку спору сторон. В на­чале республики стороны должны были пользоваться устными формулами, — строго согласованными с текстом законов, за чем и следил претор и почему производство in iure называлось легисак-ционным (legis actio).

Легисакционный процесс отличался строгим формализмом и обеспечивал защиту лишь в пределах узкого круга случаев, под­ходивших под букву закона. Развивавшийся оборот, обострявшие­ся противоречия интересов различных группировок рабовладель­цев требовали более гибкой процессуальной защиты. В практике перегринского претора (воспринятой потом и городским прето­ром) стал складываться новый порядок производства, получивший название формулярного от письменных формул, которые претор да­вал судье в качестве программы, и, вместе с тем, директивы, на ос­нове которой следовало вынести решение по делу.

Преимущество нового порядка состояло в том, что претор не был связан буквой закона, а давал формулу или отказывал в иске, исходя из всех конкретных обстоятельств дела. Учитывая запросы жизни, претор иногда отказывал в иске, когда по букве закона его следовало бы дать, и давал иск в случаях, не предусмотренных в законе. Закон Эбуция (середина II в. н.э.) предоставил сторонам факультативно пользоваться такого рода формулами; но вскоре формулярный процесс совершенно вытесняет Легисакционный.

53. Суд как орган принудительного осуществления прав. Юристы
II—III вв. н.э. говорили: iudicio contrahimus — судебным разбира­
тельством мы вступаем в договор. Но, конечно, не договор,
а власть магистрата заставить ответчика согласиться на процесс
имела решающее значение. Еще в эпоху XII таблиц были ясно
видны черты суда как органа принудительного осуществления пра­
ва. Ответчик, которого истец вызывал в суд (in ius vocatio), пред-

-50-

ставлял за себя поручителя. Последний перед магистратом прини­мал на себя дополнительную ответственность за явку ответчика в назначенный судом срок. Эта гарантийная форма вызова была лишь прикрыта особым производством внешне договорного харак­тера — vadimonium, о которой Гай сообщает:

Cum autem in ius vocatus fuerit adversarius , neque eo die finiri potuerit negotium , vadimonium ei faciendum est , id est ut promittat se certo die sisti (4.184). - Когда ответчик был вызван в суд, но де­ ло не могло быть закончено в тот же день, ему надлежало про­ делать vadimonium , т.е. он должен был обещать явиться в суд к определенному дню.

Ответчик представлял поручителей и обещал явиться в срок. Такое же vadimonium применялось, когда ответчик осуществлял указанное выше право перенести процесс к месту его жительства (п. 50).

Позднее этот порядок вызова в суд вышел из употребления и заменялся по виду соглашением ответчика с истцом о вступле­нии его в данное процессуальное отношение, а по существу была установлена обязанность ответчика вступить в процесс (п. 71).

-51-

Глава 6 ИСКИ

Значение иска

54. Римское частное право как система исков. По римским воз­зрениям, только судебная защита наличного права давала этому последнему настоящую ценность и завершение. Но эта защита не связывалась в представлениях римских юристов неразрывно с са­мим материальным правом. Только в тех случаях, когда орган го­сударства устанавливал возможность предъявления иска (actio) по делам известной категории, можно было говорить о праве, защи­щаемом государством. В этом смысле можно сказать, что римское частное право есть система исков (п. 3).

Иски вырабатывались в Риме исторически, и их число всегда было ограниченным. При этом в эпоху формулярного процесса actio нередко давалась там, где лицо не обладало правом по ци­вильной системе, и, наоборот, несмотря на наличие цивильного права на иск, преторы отказывали в предоставлении формулы для соответствующего иска (п. 53).

Общее понятие иска дается в Дигестах:

Nihll aliud est actio quam ius, quod sibi debeatur, iudiclo persequen- di (D. 44. 7. 51; I . 4. 6. pr .). - Иск есть не что иное, как право лица осуществлять судебным порядком принадлежащее ему требо-

Вание .

Виды исков

55. Actiones in rem и actiones in personam. По личности ответчи­ка иски делились на actiones in rem (вещные иски) и actiones in personam (личные иски). Вещный иск направлен на признание права в отношении определенной вещи (например, иск собствен­ника об истребовании его вещи от лица, у которого эта вещь на­ходится); ответчиком по такому иску может быть любое лицо, на­рушающее право истца, ибо нарушителем права на вещь может оказаться каждое третье лицо. Actiones in personam направлена на выполнение обязательства определенным должником (например, требование платежа долга). Обязательство всегда предполагает од-

-52-

ного или нескольких определенных должников; только они могут нарушить право истца, и только против них и давался личный иск (пп. 280—281). Впрочем, иногда ответчик по личному иску опреде­лялся не прямо, а с помощью какого-то посредствующего призна­ка; например, иск из сделки, совершенной под влиянием принуж­дения, давался не только против того лица, которое принуждало, но также и против всякого, кто получил что-либо от такой сделки (actio quod metus causa — п. 388). Такие иски назывались actiones in rem scriptae (подобные вещным искам).

56. Actiones rei persecutoriae, poenaies, mixtae. По объему и цели
имущественные иски делились на три группы:

(1) Actiones rei persecutoriae — иски для восстановления нару­
шенного состояния имущественных прав; здесь истец требовал
только утраченную вещь или иную ценность, поступившую к от­
ветчику; например, иск собственника об истребовании вещи — rei
vindicatio.

(2) Actiones poenaies — штрафные иски, цель которых в частном
наказании ответчика. Предметом их служили: а) прежде всего взы­
скание частного штрафа и б) иногда возмещение убытков, но, в
отличие от acti rei persecutoria, посредством actio poenalis можно
было истребовать не только то, что отнято или получено, но и воз­
мещение такого ущерба, которому на стороне ответчика не соот­
ветствовало какое-либо обогащение. Например, actio doli — иск
против лица, которое обманом причинило убытки, хотя и не обо­
гатилось от этого (п. 383).

(3) Actio mixtae — иски, осуществляющие и возмещение убыт­
ков и наказание ответчика, например, actio legis Aquiliae: за по­
вреждение вещей взыскивалась не их стоимость, а высшая цена,
которую они имели в течение последнего года или месяца.

 

57. Condictiones . Личные иски, направленные на получение ве­
щей (денег, других заменимых вещей) или совершение действий,
называются condictiones (Гай. 4. 5). Личное требование в римском
праве рассматривается с точки зрения кредитора как требование
принадлежащего ему долга (debitum) или обязанности должника
что-либо дать или сделать (dare, facere, oportere).

58. Типизация исков. Преторский эдикт публиковал в система­
тическом порядке формуляры отдельных исков. Они излагались
применительно к существующей системе правоотношений, для ко­
торых вырабатывался соответствующий иск. Естественно, все ис­
ки формулярного процесса получили характеризующие их с мате­
риальной стороны индивидуальные наименования, например,
actio empti, actio venditi, actio pro socio, rei vindicatio. Индивидуаль­
ность этих исков нужно понимать, конечно, не буквально и кон-

-53-

кретно, а как обозначение типов крупных институтов. Пользуясь этими формулярами-типами для конкретных лиц и отношений, преторы придавали искам действительно индивидуализированный

характер.

59. Actiones in ius и in factum conceptae. Дальнейшая классифи­кация римских исков проводилась по системам права, положен­ным в основание исков. Различались цивильные иски, основанные на цивильном праве, и иски гонорарные, или преторские, осно­ванные на преторском праве. Иск, требовательный пункт (intentio) которого направлен на утверждение существования или несущест­вования какого-либо права, согласно цивильному праву, называ­ется actio in ius concepta.

(1) Si paret rem qua de agitur A ¹ A ¹ esse ex iure Quiritium ... - (1) Если
окажется, что вещь, о которой идет спор, принадлежит А.А. по
квиритскому праву...

(2) Si paret N^m N^m A ° A ° sestertium decem milia dare
oportere ... - (2) Если окажется, что N. N. надлежало уплатить
А. А. 10 тысяч сестерций...

Иски, не соответствовавшие этим типам, но ставившие при­суждение в зависимость от какого-либо нового состава фактов, на­зывались actiones in factum.

60. Actiones populates . Некоторые иски предоставлялись всяко­
му гражданину; таковы, например, иски, предъявлявшиеся к тем,
кто что-либо поставил или подвесил так, что оно может упасть на
улицу (п. 596). Такие иски назывались actiones populares

61. Actio directa и actio utilis. Actiones ficticiae . Если по образцу
уже существующего и принятого в практике иска создавался ана­
логичный ему иск, то первоначальный иск назывался actio directa,
а производный — actio utilis; например, иск о причинении ущер­
ба, не предусмотренного законом Аквилия, назывался actio legis
Aquiliae utilis (п. 588).

Фиктивными исками — actiones ficticiae (Гай. 4. 34 и ел). — на­зывались такие, формулы которых содержат фикцию, т. е. указа­ние судье присоединить к наличным фактам определенный несу­ществующий факт или устранить из них какой-либо факт, а весь случай разрешить по образцу другого определенного случая. Так, кто приобрел чужую движимую вещь добросовестно при опреде­ленных условиях, приобретает ее по цивильному праву по давнос­ти в течение года и может затем осуществлять свое право против прежнего собственника. Против менее управомоченного лица пре­тор защищает такого приобретателя еще до истечения годового

-54-

 

срока путем предписания судье обсудить дело так, как если бы ис­тец уже провладел в течение года (si anno possedisset).

62. Actiones strict! iuris и bonae fidei. Во многих исках судье пре­
доставлялось произносить свое решение в соответствии с тем, че­
го требует bona fides (добрая совесть). Судья обязывался в этих слу­
чаях восполнять предписания действующего права, исходя из
соображений bonum et aequum, т.е. того, что в обороте считается
соответствующим справедливости (Гай. 3. 137). Такие иски назы­
вались исками bonae fidei. Гай (4. 62) причисляет сюда следующие
иски: actio empti, venditi, locati, conducti, negotiorum gestorum, man-
dati, deposit!, fiduciae, pro socio, tutelae, rei uxoriae. В классическом
праве редко попадаются формулы, в которых не указывалась бы
aequitas, как принцип решения. В противоположность им иски бо­
лее старые назывались actiones strict! iuris (строгого права), при ко­
торых имело место более буквальное применение закона.

63. Actiones arbitrariae . Нередко судье предписывалось выносить
особое решение, если он не добился от ответчика выдачи или
предъявления предмета спора. Объем возмещения судья может оп­
ределить по своему усмотрению (arbitrium), исходя из соображений
bonum et aequum. Иски такого рода в праве Юстиниана называют­
ся арбитрарными.

---

Дата добавления: 2018-09-22; просмотров: 214; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!