Двадцать седьмое августа, воскресенье. 14 страница
Когда все четыре группы собрались в холле десятого этажа, Энтони наконец принял единственно верное решение.
— Брайан и ты, Дик, еще раз осмотрите лифтовые шахты. А вы, — он указал на ту пару, что обследовала крышу, — еще раз тщательно осмотрите чердак. Переройте весь хлам, который там найдете и загляните в вентиляционные отдушины.
— Хорошо, босс.
— На всю работу полчаса. Если не найдете тела, воз-вращайтесь.
«Хотя, — подумал он, — скорее всего, его там нет. Раз его не нашли сразу, вероятность того, что оно все-таки обнаружится, слишком мала. Скорее всего, старая ублюдочная сука затащила Ллойда в какую-нибудь квартирку, чтобы преспокойно расчленить в ванной и вытащить из дома вечером по частям, когда народу здесь будет столько, что не протолкнешься».
Энтони тут же представил, как их оставят здесь на ночь, чтобы они проверяли всех более или менее подходящих под описание Дагласа старух. По собственному семейному опыту этот парень знал, такие старушки способны без устали по несколько часов таскаться по магазинам, чего лично он терпеть не мог. Значит, работа ему предстоит крайне неприятная.
«Старая сука, — еще раз повторил он про себя. — Лучше бы они бросили труп в лифте».
Хилрой повернулся к остальным агентам.
— Вы знаете, что делать? — спросил он.
Ему не пришлось объяснять задание, данное Маршалом. Энтони обладал неплохой фантазией и довольно быстро нашел способ выполнить приказ босса наилучшим образом. Проблему, поставленную перед ним Маршаллом, он решил ровно за минуту. Как спрятать следы так, чтобы их было сложнее всего отыскать? Решение было принято, и сейчас агентам предстояло выполнить его.
|
|
|
— Тогда действуем, — кивнул Хилрой.
Они протопали по коридору, на ходу доставая пистолеты и навинчивая на них насадки глушителей. Когда агенты вошли в квартиру, эксперты уже сворачивали свое оборудование. Фотограф зачехлял камеру.
— Вы закончили? — осведомился у них Энтони.
Нельзя сказать, что его очень волновала работа этихребят. Напротив, экспертов он не любил. В основном, потому, что считал их «яйцеголовыми». В то время, как они, высунув языки, мотались по всему городу на жаре, эксперты сидели в прохладе своих лабораторий и возились с пробирками. Им не приходилось лезть под пули, а также не приходилось убивать людей. А посему он не моготноситься к ним с тем уважением, с каким относился ксвоим коллегам.
— Да, мы закончили, — подтвердил один из экспертов.
— Если не возражаете, то мы подождем вас в машине.
— Да, пожалуй, так будет лучше, — Хилрой усмехнулся.
|
|
|
Если этот урод думает, что он, Энтони, сильно расстроился из-за того, что двое яйцеголовых засранцев будут сидеть в машине, в то время как они займутся делом, то он глубоко заблуждается.
Эксперты подхватили свои чемоданчики и скрылись за дверью. Через полминуты Хилрой услышал мелодичный звонок лифта, следом за этим грохнули створки.
— Приступаем, ребята, — Энтони начал первым, подавая пример остальным.
Он поднял пистолет и принялся палить в стены. Оставшиеся агенты также вытаскивали оружие и открывали огонь. Жирное чавканье выстрелов звучало с пулеметной скоростью. Пули впивались в стены, отбивая куски штукатурки. С грохотом обрушился один из карнизов, удерживающий занавески. С тонким хлопком лопнула лампа элегантного торшера. Настенное зеркало раскололось и обрушилось вниз тысячею капелек серебра.
Покончив со своей работой, агенты свинтили глушители со стволов и убрали оружие в наплечные кобуры. Затем, также не торопясь, достали из карманов небольшие баллончики с краской, опасные бритвы и ножи и принялись уродовать квартиру. Через двадцать минут жилище выглядело так, словно в нем веселилась целая ватага сумасшедших слонов.
С удовлетворением оглядев проделанную работу, Хилрой повернулся к одному из подчиненных:
|
|
|
— Майкл, мешок у тебя с собой?
— Конечно, — агент кивнул.
— Давай его сюда.
Тот вышел в прихожую и через десять секунд появился
в комнате, неся в руках темный пластиковый пакет, в
котором барахталось что-то живое. Не спеша он расстегнул ремешок и вытащил из него курицу. Обычную белую курицу.
— Чудненько.
Энтони Хилрой вытащил из кармана большой складной нож и нажал на вмонтированную в рукоять кнопку. С сухим щелчком серебристое лезвие вылетело из слоновой кости. В тишине квартиры фиксатор щелкнул подобно лезвиям капкана.
— Ну-ка, давай сюда эту красотку, — он подхватил
курицу и одним ударом отсек ей голову. Тело оставшееся
в его руках забилось, размахивая крыльями.
Улыбаясь, Хилрой выпустил птицу, и та побежала, оставляя на ковре алые капли. Она металась по комнате, и брызги крови оставались на стенах, на мебели. Вскоре, однако, жизненные силы курицы иссякли. Тело упало на ковер и забилось в агонии. Хилрой подхватил мертвую курицу за ноги н швырнул ее на кровавое пятно, на ту самую кровь, которая когда-то принадлежала агенту по имени Ллойд Паретски.
— Остальное, — приказным тоном потребовал Хилрой.
Человек, державший мешок, порылся в нем и вытащил
|
|
|
несколько пакетиков с кровяной плазмой. Энтони небрежно принял их и, вспоров ударом ножа, выплеснул кровь на ковер. Теперь крови в комнате было столько, словно здесь учинили настоящее побоище. Вязкая, холодная лужарастекалась по ковру, впитываясь ворсом, темнея и густея на глазах.
— Отлично, — произнес агент, ухмыляясь. — Я думаю,
для девчонки это будет хорошим сюрпризом, когда она
вернется.
Остальные стояли молча, наблюдая за ним и ожидая дальнейших распоряжений. Несколько секунд Хилрой все-таки еще оглядывал комнату, затем, словно придумав что-то интересное, подошел к постели, сорвал наволочку с подушки и, обмакнув ее в кровь, вывел на крашеной стене большими буквами: СУКА. И еще ниже: ХОЧУ, ЧТОБЫ ТВОЙ УБЛЮДОЧНЫЙ УНИСОЛ СДОХ.
— Все, — сказал он, отступая на шаг и любуясь своей
работой, как заправский художник.
Что-то ему не понравилось. Хилрой снова шагнул вперед, обмакнул наволочку в кровь еще раз и обвел надпись широким, жирным кругом.
— Теперь точно все. Пошли отсюда.
Агенты спокойно, без суеты вышли из квартиры и, пройдя в холл, вызвали лифт. Все это время Энтони, улыбаясь каким-то своим потаенным мыслям, насвистывал некий приятный мотивчик, покачиваясь с пятки на носок.
Когда створки лифта с музыкальным звоном разошлись в стороны, он повернулся к одному из агентов:
— Поднимись наверх и посмотри, что там у ребят. Поторопи их.
— О'кей, босс.
Кабина лифта пошла вниз, а оставшийся вновь нажал на кнопку вызова. Благо дом казался вымершим и никто не мог помешать ему ждать.
* * *
Агент, которого звали Заком Донованом, освещая себе путь портативным электрическим фонариком, продирался сквозь завалы различного мусора, осматривая торчащие посреди чердака трубы воздуховодов. Признаться, в первый раз они не особенно тщательно обыскивали чердак, справедливо полагая, что одна из групп уже нашла мертвое тело где-нибудь внизу, например, на лестничной площадке пожарного выхода.
Зак Донован размышлял примерно так же, как и его старший коллега: «Ну зачем, скажите, чужакам прятать труп? Верно, незачем».
Когда динамик рации зашипел, из него раздался гнусавый, искаженный радиосигналами голос старшего группы:
— Зак, ну что у тебя?
Донован еще раз затравленно огляделся, словно старший стоял у него за спиной, и коротко доложил:
— Ничего пока.
— Пошевеливайтесь быстрее. Если нас здесь заметят, Маршалл нам всем оторвет голову.
— Понял, постараемся.
Зак повесил рацию на пояс и еще раз огляделся, освещая пространство вокруг себя фонариком.
— Черт, какой урод навалил здесь столько хлама? —тихо сквозь зубы произнес он. — Надо бы натравить на этого ублюдка-управляющего пожарную инспекцию.Штрафанули бы его на пару десятков тысяч, сразу бы навел здесь порядок.
Он сделал шаг вперед, споткнулся об обломок кирпича и чертыхнулся. Совсем рядом с проходом темнела куча битого камня, из которой торчали деревянные рейки, используемые для укрепления проводки, а так же куски засохшей штукатурки и несколько рулонов рубероида.
— Дьявол! — Донован шагнул вперед и пнул кучу ногой.
От удара вся эта импровизированная пирамида с грохотом осыпалась, в воздух поднялось целое облако белесой пыли. Зак, сморщившись, отвернулся. В душной темноте чердака ему стало нечем дышать. Проклиная раззяву управляющего на чем свет стоит, он прошел было вперед, бормоча про себя: «Мать твою, всем понятно, что его здесь нет».
В этот момент фонарик, опущенный вниз, выхватил из темноты два белых скрюченных пальца. Зак Донован остановился. Он словно наткнулся на невидимую стену. Лицо его вытянулось, а дыхание стало учащенным. Нет, ему не раз доводилось видеть трупы и волновался он вовсе не из-за этого. Просто сам этот чердак с его темнотой напомнил ему слышанные в детстве истории о привидениях и призраках. О вампирах, появляющихся из темноты и кидающихся людям на спину, чтобы вонзить клыки в горло и высосать кровь.
Зака передернуло. Не то чтобы он отличался болезненным, воспаленным воображением, но все же некая подсознательная сила заставила его оглянуться через плечо. Агент словно ожидал, что за спиной у него и вправду стоит жуткий белолицый монстр с торчащими верхними клыками, перекрывающими нижнюю губу. Однако, луч фонаря уперся в пустоту, и Зак, вздохнув, присел на корточки.
Его напарник обследовал другое крыло крыши и зватьего было совершенно бесполезно. Вряд ли тот услышал бы.
Донован принялся хватать осколки кирпича, сбрасывая их с трупа. Вскоре обнажился грязный, измазанный известкой рукав, за ним — предплечье, плечо, грудная клетка. И наконец через несколько минут Зак увидел то, что осталось от головы Ллойда Паретски. Половина черепа, на котором, удерживаемые обрывками кожи, висели клочья волос, ошметки мяса и осколки того, что некогда было второй половиной черепа. Вся верхняя половина костюма на трупе была буквально пропитана кровью. Когда Зак Донован попытался сдернуть труп за плечо,несколько капель просочились у него между пальцами.
Агент вскочил и сорвал с пояса переговорное устройство.
— «Альфа-один»! — хриплым от волнения голосом позвал он. — «Альфа-один», я — «Альфа-ноябрь».
Хилрой, находившийся внизу, по его голосу понял, что произошло.
— Он мертв?
— Мертвее не бывает, — подтвердил Зак. — Господи, эти ублюдки снесли ему полбашки.
— Хорошо. Хватай его, грузи в лифт и тащи вниз.
— Черт, я весь перемажусь кровью.
— Ничего, потом переоденешься. Хватай его и тащи вниз быстрее, пока тут не объявилась полиция.
— Хорошо, — Зак сунул рацию в карман и вцепился в руку трупа.
Обломки кирпича с грохотом раскатывались по полу и этот неприятный стук разносился по пустынному помещению глухой барабанной дробью. Донован почувствовал, как ему становится страшно. Несмотря на то, что мертвое тело было на удивление тяжелым, агент подхватил труп за шиворот и почти побежал. Звук собственных шаговповерг Донована в ужас. Ему казалось, что это не сам он идет, а нечто бесплотное и невидимое, торопится настигнуть его и перерезать глотку острыми длинными когтями. Оно шагало за ним в нескольких шагах позади, в темноте, выныривая из мрака на какие-то мгновения, чтобы тут же спрятаться, когда Зак обернется и направит на него луч своего электрического фонаря.
Нет, агент не мог пожаловаться на плохие нервы. С этим было все в порядке. Да иных людей Маршалл и не держал у себя в группе. Но сейчас он испытывал какой-то первобытный ирреальный страх, вынырнувший из подсознания. В нем были все потусторонние кошмары, прочитанные или слышанные им когда-либо и старательно впитанные мозгом. Они вынырнули из своего тайника и сейчас обитали в этом мире абсолютно реальные и убийственно страшные.
— Я нашел его!!! — заорал Зак во весь голос, стараясь, чтобы услышал напарник.
К его немалому облегчению тот откликнулся.
— Что?!! — крикнул второй агент из темноты.
— Я говорю, я нашел его. Топай сюда, мы спускаемся.
— Ну слава Богу.
Через пару секунд до слуха Донована донесся грохот и шум осыпающегося мусора.
— Черт! — заорал напарник. — Попался бы мне этот
ублюдок-управляющий, я бы ему шею свернул, как цып-ленку.
Зак остановился, прижавшись к металлической двери спиной. Он чувствовал, как холодный пот покрывает его тело и сползает по груди к животу. Неосознанно, помимо собственной воли он опустил луч фонаря и направил его на лицо убитого. Ллойд Паретски весело скалился емумертвой ухмылкой. Неподвижный дымчатый глаз уставился прямо в лицо Зака. На том месте, где когда-то был второй глаз, зияла черная дыра, завершающая вторую половину черепа. Выше все было снесено выстрелом. Ллойд Паретски словно спрашивал у бывшего коллеги: «Ну что, приятель? Как ты себя чувствуешь? Наверное, не очень, да?»
— Пошел в задницу, — шепотом ответил ему Донован и ткнул труп мыском туфли под ребра.
Тот вяло дернулся, словно желе, по которому щелкнули пальцем. Глядя в мутный, мертвый глаз, Зак еще раз прошептал:
— Пошел в задницу.
Агент сказал это тихо, чтобы его партнер не подумал, будто он спятил. Стоило кому-нибудь из группы узнать, что Донован так вот запросто болтает с трупом, он уже через час оказался бы на улице, в строю великой армии безработных, чего, сказать по честному, Заку очень не хотелось бы.
Наконец, из черного, пыльного чрева чердака, словно привидение, вынырнул его партнер. Темный костюм сыграл дурную шутку. Сперва Зак увидел белое пятно рубашки и чуть повыше такое же белое пятно лица и едва снова не заорал от страха, не сообразив сразу, что черный костюм просто не виден на фоне пыльной темноты. — Эй, эй, эй, это я, — напарник осветил труп фонарем, посмотрел на него и присвистнул. — Ого, здорово ему досталось. Кто-то хорошо поработал сегодня. Над ним потрудился настоящий мясник.Пустой глаз снова и снова подмигивал Доновану.
Второй агент присел и еще раз внимательно оглядел оставшуюся половину черепа.
-- Одно могу сказать точно, умер-то Ллойд сразу. Мгновенно. Хотя, честное слово, я бы не хотел, чтобы меня хоронили в таком виде, — он поднялся. — Ну что,пошли?
Зак кивнул. С ним происходило что-то странное. Онсам не понимал что. Такого страха он не испытывал очень давно. Пожалуй, с того самого момента, когда как-то вечером его мама, наказывая сына за очередную детскую проказу, пообещала, что ночью придет Бугеймен и заберет его к себе. Да, тогда он испугался так же сильно и, как результат, не спал полночи, прислушиваясь к малейшим шорохам, скрипу дощатых перекрытий и вою ветра в трубе. Но это было тогда, в детстве, а сейчас он стал взрослым человеком. Ему ли бояться каких-то предрассудков? Однако, он действительно боялся.
— Эй, ты в порядке? — спросил напарник, вглядываясь ему в лицо.
Луч фонаря резанул его по глазам. Донован поморщился и заслонился ладонью.
— Да, все нормально.
— У тебя такой вид, будто ты вот-вот грохнешься в обморок. С тобой точно все в порядке? Может, тебе поблевать надо? Так отойди в стороночку и давай.
—- Да нет, все в порядке, — раздраженно заметил Зак.
— Ладно, давай бери его и пойдем.
Они подхватили труп за руки и потащили к лифту. Каблуки мертвого глухо ударялись о стальные ступеньки. Им повезло, что никто не остановил лифт по дороге.
У входа уже ждала машина. Агенты выстроились вдоль крыльца, образуя живую изгородь. Однако, эта мера предосторожности пожалуй была излишней. Площадка перед домом, равно как и подъездная дорожка, былипустынны, не считая того, что метрах в семидесяти пяти справа и слева шумели пересекающиеся Лексингтон и Вестерн-авеню. Но вряд ли кто-то из проезжавших мимо мог заметить, что двое тащат труп. Скорее подумали бы, что просто какой-то человек слегка перебрал лишнего по такой жаре. Да и не мудрено. Палящее солнце могло выжечь мозги даже трезвому. Что же говорить про парня, который не удержался и хлопнул дюжину пива, чтобыутолить жажду.
Содрогаясь от подступающих к горлу приступов тошноты, Зак проволок мертвого Ллойда Паретски через холл и выскочил на крыльцо. Он хотел на свежий воздух,полагая, что это поможет. Но жара была слишком плотной, и агент почувствовал себя еще хуже. Тошнота стала практически невыносимой. Рот наполнился кислой, неприятной слюной, и Донован сплюнул в сторону. Ему казалось, что его плевок должен зашипеть и запузыриться на
раскаленном асфальте, однако этого не произошло.
Зак покосился на болтающуюся из стороны в сторону голову мертвеца и ужаснулся. При свете дня она выглядела еще страшнее. Остатки мозга, присыпанные кирпичным крошевом и пыльцой штукатурки, изуродованное камнями лицо, глубокие царапины на скулах, запекшаяся кровь на груди и плечах — все это выглядело сокрушительно жутко.
Машина, неприметный синий «форд», стояла с открытым багажником у тротуара напротив двери. Рядом,скрестив руки на груди, замер Энтони Хилрой. Увидев, в каком виде находится тело, он присвистнул и повторил фразу, сказанную наверху его подчиненным:
— Ого, этому парню сегодня здорово досталось.
Донован старательно отворачивался от тела. Они дотащили мертвеца до машины и принялись запихивать егов багажник.
«Боже мой, — подумал агент, — при такой жаре и "пробках", пока мы довезем его до конторы, он уже успеет разложиться. А этим парням, экспертам, еще ковыряться в нем». При этой мысли его передернуло, а желудок болезненно сжался.
Как только дверца багажника захлопнулась, цепь агентов моментально рассыпалась. Они торопливо, впрочем, без излишней суеты, садились в машины, и через несколько секунд площадка перед «Сандл вудс» совершенно опустела. Лишь одинокий фургон AT&T продолжал нести свою бессменную вахту.
Боб Даглас, чуть отодвинув коротенькую занавеску, с любопытством поглядывал на действия своих коллег. Он, правда, не сумел разглядеть, что же произошло с Ллойдом, но даже с такого расстояния по болтающейся голове, едва не касающейся подбородком груди, по безвольной обмяклости тела, он сразу же сообразил, что его приятель мертв.
«Значит я не ошибся, — подумал Даглас. — Точно не ошибся. Его убила эта чертова старуха, — он потер лоб.
— Интересно все же, а куда делась эта женщина? Ну то, что она не выходила из здания, точно, — тут же в голове у него зародилась другая мысль. — А может быть, все-таки она как-то умудрилась выбраться на улицу? Да нет,отмахнулся Даглас. — Никак. Отсюда два выхода — главный и пожарный, выводящий все в то же фойе. А внешняя пожарная лестница заканчивается на уровне второго этажа над землей. Конечно, до нее можно допрыгнуть, но для этого надо обладать необходимой физической подготовкой. Или по крайней мере быть в хорошей форме. Ну в самом деле, не может же шестидесятилетняя старушка прыгать с высоты двух с половиной метров. Она бы переломала себе все кости. Ну и вышел еще патлатый хлыщ, точь-в-точь похожий на ухажера его сестры, девятнадцатилетней красотки, которая в этом году поступила в университет Вудбари, что на Голден-стейт. Точно такой же парень учился с ней в одной группе. Правда, этот был значительно старше, но зато тот выглядел несколько по-симпатичнее, не такой... — Даглас секунду раздумывал, подыскивая подходящее слово, — колючий, жесткий? Да, пожалуй, жесткий. У этого глаза, как ледышки из прилавка мороженщика».
Боб вспомнил, как его передернуло, едва он увидел эти глаза. Парня окликнул водитель, и тот повернулся, но не подошел, а остался стоять шагах в семи от машины. На лице хлыща не было никаких эмоций, оно дышало абсолютным спокойствием н в то же время какой-то злобной,непонятной агрессивностью.
Дата добавления: 2018-05-12; просмотров: 240; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!