Двадцать седьмое августа, воскресенье. 18 страница
-- Для начала хотя быэто, — согласилась Рони.
-- Ну что же, — Саттлер кивнул. — Вполне разумное
желание. Я не могу не согласиться с этим после того, что сделал с вами этот ублюдок Перри. Он-то точно действовал на свой страх и риск. О'кей, я сейчас дам вам номер телефона и вы можете позвонить генералу Мак-Грегору.
Я думаю, он подтвердит вам мои полномочия.
Саттлер снял с пояса портативную коробочку радиотелефона, одним движением выдвинул телескопическую антенну и набрал номер. Подождав с полминуты, он наконец произнес:
— Ноль-один-один, «Танго-дельта» для «Танго-рондо».
После этого, не говоря больше ни слова, протянул
трубку девушке.
|
|
Рони взяла ее, с сомнением посмотрев на полковника.Собственно говоря, ей не каждый день приходилось общаться с людьми подобного ранга и, сказать по правде,она испытывала некоторое замешательство. Прижав телефонную трубку к уху, девушка пробормотала:
— Алло?
— Я слушаю вас, — отозвался на другом конце бравый, моложавый голос.
— Это миссис Робертс, — представилась Рони.
— Очень приятно, миссис Робертс. Лейтенант Ингвуд, Управление Национальной Безопасности.
--- Скажите, я могу поговорить с генералом Мак-Гергор ом?
— Одну минуточку, миссис Робертс, я сейчас соединю
вас.
|
|
|
В трубке послышались щелчки, а вслед за этим напористый, хорошо поставленный баритон произнес:
— Алло? Миссис Робертс?
-- Да, это я, — ответила девушка. — С кем я разговариваю?
--Генерал Мак-Грегор. Насколько я понимаю, вы звоните мне по поводу полковника Сатглера.
— Да, совершенно верно, — подтвердила Рони.
— У вас ко мне какие-то вопросы?
— Да, я хотела бы узнать относительно всей этой истории с лечебницей. Видите ли, полковник Саттлер сделал нам предложение особого рода и мне хотелось бы выяснить, насколько широко распространяются его полномочия.
— Вы имеете в виду его предложение относительно некоего знакомого нам обоим лица, — скорее утвердительно, чем вопросительно сказал генерал.
— Да, именно.
— Хорошо. Я не имею права подробно говорить обо всем по телефону, но могу вас заверить, что полковник Саттлер действует только в соответствии с моими указаниями. Все, что он вам предложил, утверждено начальством нашего Управления. Полковник располагает всей широтой власти в данном вопросе.
|
|
|
— Хорошо, спасибо, — девушка удовлетворенно кивнула.
— Не за что, — заметил генерал. Его зычный голос разносился чуть ли не по всей комнате. Чувствовалось, что этот человек привык командовать. Отдавать приказы. Причем, скорее всего, на поле боя.
— Генерал, еще всего один вопрос, — Рони покосилась на сидящего со скучающим видом полковника. Как выглядит полковник Саттлер?
— А что такое? У вас имеются какие-то сомнения наего счет? — спросил генерал. -- Просто я хотела бы удостовериться в том, чтосидящий в моей комнате человек действительно тот, закого себя выдает, -- быстро сказала Рони.
-- Ну что же, вполне справедливо, -- согласился собеседник. -- Полковник Саттлер... Невысокий, коренастый,крепкий,можно даже сказать, плотный. Знаете, немного похож на спаниеля.
— Все верно, спасибо.
— Всего доброго, миссис Робертс, — генерал повесил трубку, а Рони передала свою полковнику.
-- Все в порядке? — спросил тот, словно и не слышалэтого разговора.
-- Вроде бы, — произнесла девушка.
|
|
|
Она сделала несколько шагов по комнате, пристально вглядываясь в надпись на стене: «СУКА! ХОЧУ, ЧТОБЫ ТВОЙ УНИСОЛ СДОХ». Чтобы твой унисол сдох... Унисол...
Она резко повернулась к гостю.
— Вы уже приняли какое-то решение? — быстро спросил тот.
— Пока нет. И до того, как я его приму, мне хотелось бы поговорить с доктором Дунканом.
— Я предусмотрел подобную возможность, — согласился полковник. — Должен заметить, что вас нелегко застать врасплох.
Это не имеет никакого значения, — отмахнулась девушка. — Скажите, когда и где я могу увидеть доктора Айзека Дункана?
— Здесь, — произнес полковник. — Видите ли, поскольку мы предполагаем, что за вами до сих пор следят,равно как и за вашей квартирой, мы не решились привезти доктора Дункана сюда. Его голова, точнее его знания,не менее ценны, чем сам Люк Девро. Поэтому, если выподтверждаете свое желание, мы сейчас сядем в машину и отправимся к доктору Айзеку Дункану. Он здесь, в Лос-Анджелесе. Я приказал привезти его сюда, предполагая что вы захотите с ним переговорить.
— Поехали, — решительно сказала Рони.
— Отлично, — полковник поднялся, вдруг закашлялся и постучал себя кулаком в грудь. — Врачи советуют мнебросать курить, — несколько смущенно заявил он. ---Однако старая привычка сильнее меня. Видит Бог, это курение меня доконает. Вы ведь бросили курить, насколько я знаю?
|
|
|
— Да, — Рони улыбнулась.
— Это тяжело?
— Можно перетерпеть.
— Ага, надо будет попытаться. Хотя в моем возрасте менять привычки — не такое уж легкое занятие. Это дается большой кровью, — мужчина вновь покачал головой. — Итак, мы можем ехать. Я думаю, вашему мужу следует поехать вместе с нами. Лучше не оставлять его здесь одного.
— Не волнуйтесь, он умеет постоять за себя, — произнесла девушка.
— Я знаю. Однако, все равно не имею права рисковать, — заметил полковник. — Итак, мистер Девро, я надеюсь, вы не откажетесь поехать с нами?
Люк пожал плечами.
Он и Эрвин Нанн не принимали участия в разговоре. Более того, оба стояли с таким видом, будто беседа их абсолютно не касается. Так, случайные слушатели, не имеющие никакого отношения к происходящему.
Все еще ожидая ответа, полковник продолжал разглядывать Люка. Он, несомненно, был удивлен, хотя и умелоскрывал свои чувства. Недоумение, граничащее с раздражением, неприятно кольнуло полковника в сердце, как только он понял, что Люк Девро не собирается выражать бурного восторга по поводу его предложения. Насколько полковник мог судить об этом человеке из досье, для унисола возможность остаться человеком, сохранить свое существование в тех нормах, которые обычно приняты людьми, было едва ли не вопросом жизни и смерти.
Нет, конечно, Маршалл и не рассчитывал на то, что Девро тут же согласится лечь в его клинику, но, по крайней мере, он надеялся, что унисол будет на его стороне.
«Вообще-то, — подумал Маршалл, — в его работе невозможно обойтись без срывов, но только не сейчас. Не в этом деле».
Маршалл готовился к этому разговору долго и тщательно, и поэтому то, что Девро повел себя вовсе не так, как он рассчитывал, заставило полковника насторожиться.
Люк же сейчас думал о полковнике Перри. Он, как и Рони, с большой скрупулезностью изучал собственное прошлое, которого не помнил, и в один прекрасный момент уяснил для себя одно: давая интервью газетчикам,Перри сумел вселить во всех уверенность, что программа,которую он осуществляет, одобрена и курируется высшими чинами Пентагона. Отсюда сам собой напрашивался вопрос: что стоило этому человеку, сидящему сейчас перед ним в кресле, соврать так же, как Перри?
«Конечно, телефонная беседа Рони с генералом сама по себе служила какой-то гарантией того, что полковник Саттлер говорит правду. Но... с другой стороны, -- думал Люк, --- во-первых, подобная беседа, в которой практически не было сказано ни единого конкретного слова, все-таки не может служить стопроцентной гарантией того, что действия полковника Саттлера правомочны. Во-вторых, кто мешает Саттлеру фальсифицировать подобный звонок? Не так уж сложно, если подумать. В это время, время компьютерных технологий, спецэффектов и прочей дребедени, подделать человеческий голос ничего нестоит».
Люк, живущий вне времени, оторванный от прошлогои от будущего, думал о любом времени, как о времени этом, словно абстрагируясь от всего мира. Он жил в каком-то вневременном вакууме. И даже читая о себе в газетах, Люк ощущал себя так, словно читал досье на совсем другого человека. Человека, имеющего отношение к прошлому, в отличие от него, Люка Девро.
— Что-то не так? — спросил Саттлер, поняв, что ответа на его вопрос не последует.
Люк снова дернул плечом.
— Миссис Робертс, — полковник повернулся к стоящей рядом Рони и тут же утих, заметив, что девушка напряженно наблюдает за мужем.
Так оно и было. Рони разглядывала Люка, пытаясь понять причину его молчания. Она старалась уловить в глазах мужа тот самый янтарный блеск безразличия, который означал, что Люк вновь возвращается в прежнее ступорное состояние. Сейчас она не видела его, но это не приносило ей большого облегчения. В настоящую секунду девушка не совсем хорошо понимала, что происходит с Люком.
— Хм-м, — озадаченно промычал Саттлер. — Если вы никак не можете решить этот пустяковый вопрос...
Почему же, мы может его решить, — наконец заметила Рони, поворачиваясь к собеседнику. — Разумеется,мы поедем.
Люк никак не отреагировал на это заявление. Он продолжал думать, предоставив возможность говорить жене.
— Вот и прекрасно, — полковник поднялся.
Однако Рони тут же пресекла его радость.
— Надеюсь, вы понимаете, что даже встреча с доктором Дунканом еще не означает того, что мы согласны на помещение Люка в ваш госпиталь.
— Разумеется, — полковник потер руки и пригладил темные, чуть вьющиеся на висках волосы. — Конечно же, мы все прекрасно знаем, что конституцию в нашей стране пока еще никто не отменял. На ваш счет я не держал в мыслях ничего подобного. Поверьте мне, миссис Робертс, я достаточно хорошо знаю вас и вашего мужа. Я не рассчитываю на то, что свидание с доктором Дунканом к чему-то вас обяжет. Но надеюсь, что разговор с ним поможет вам принять единственно правильное решение.
— О'кей, — Рони обвела глазами комнату. -- Кстати, полковник, я думаю, что вам покажутся оправданными мои опасения относительно того, что в наше отсутствие кто-нибудь может проникнуть в квартиру еще раз.
— Да, я с вами согласен, — заметил Саттлер.
— Вот именно. Поэтому я и подумала, не может ли мистер Нанн подежурить здесь до тех пор, пока мы не вернемся?
— Хм-м, — Саттлер покачал головой. — Не думаю, миссис Робертс. Лейтенант Нанн — мой первый помощник, поэтому ему необходимо будет поехать с нами, но вы можете не волноваться. Сейчас в этом доме находятся двенадцать агентов.
-- Двенадцать? — удивилась девушка. — Ого, дело у вас поставлено с размахом.
— Конечно. Национальная безопасность и требует размаха, — улыбнулся полковник. — Как вы сами понимаете все они здесь именно из-за этого странного акта вандализма. И поверьте мне, с настоящей минуты ни один человек не сможет войти в вашу квартиру незамеченным.
— Вот как? — Рони усмехнулась. --- Если я не ошибаюсь, вы обмолвились о том, что моя квартира буквально начинена подслушивающей аппаратурой.
— Совершенно верно, — полковник подвигал светлыми бровями и развел руками, словно говоря: «Ну чего не бывает в этом мире. Не так уж он и хорош, как кажется».
— И тем не менее, — продолжала развивать свою мысль девушка, — несколько неизвестных вандалов проникли в мою квартиру, разукрасили ее так, что теперь она похожа на картинную галерею абстракционистов, а вы не располагаете описанием ни одного из этих людей.
По мере того, как она говорила, лицо полковника становилось все более и более серьезным. Ему, как, впрочем, и любому другому человеку, вовсе не нравилось выслушивать подобные обвинения. Для агента же спецслужбы обвинение в непрофессионализме болезненно вдвойне. Поэтому сейчас Саттлер вновь автоматическим жестом пригладил волосы на висках и возразил:
— Видите ли, миссис Робертс, наше ведомство, честно говоря, до сегодняшнего дня не предполагало, что подобное может случиться вообще.
— Но вы же установили за мной слежку.
— Естественно. Но поверьте, что в акте вандализма как в таковом пользы не больше, чем в этой крови на вашем ковре. Просто несколько кретинов портят хорошие вещи.
Именно поэтому мы и не ожидали, что кто-то сюда придёт с подобной пелью. Акт вандализма, как вы понимаете, не имеет никакой практической пользы. Это, скорее всего, мера чисто психологического воздействия. Хотя мы склонны полагать. что все это было проделанопо инициативе кого-нибудь из младших чинов. Нет, мы в любом случае попытаемся найти этих людей, но даже сейчас сам акт уродования вашей квартиры не кажется мне сколь-нибудь серьезным.
— Конечно, это ведь не ваша квартира, -- пробормотала девушка себе под нос, однако Саттлер услышал ее слова. — Конечно, это не моя квартира. И поэтому я особенно рад тому, что ожидания вандалов не оправдались. У вас достаточно крепкие нервы, а у вашего мужа, я смотрю, они еще крепче.
— У репортера должны быть крепкие нервы, — заметила девушка.
— Именно об этом я и говорю. Нас пугает не вандализм, нас пугает киднепинг. Но я вас уверяю, как только чужой войдет в квартиру, через минуту здесь будет целая орава наших агентов. На этот раз, если конечно второй раз состоится, в чем, впрочем, я сильно сомневаюсь, эти люди не смогут уйти безнаказанно.
— Хорошо, я думаю, что в этом вам можно верить.
-- Вот и отлично. Значит мы можем ехать.
---- О`кей.
Рони и Люк двинулись к двери. Однако лейтенант Эрвин Нанн тут же загородил им дорогу.
-- Одну минуточку, миссис Робертс,-- окликнул девушку полковник.
Рони обернулась.
-- В чем дело?
— Если вы не возражаете, первым выйдет мой коллега, — улыбнулся Саттлер. — Это тоже в целях вашей безопасности.
— О, господи, — девушка пожала плечами, — хорошо если вам очень хочется, пусть он выходит первым. Хотя не думаю, что кто-нибудь пристрелил бы нас на пороге собственной квартиры.
— Как знать, как знать, — покачал головой полковник.
— Извините, мистер Саттлер, — подчеркнуто официально обратилась к полковнику девушка, — две минуты назад вы совершенно справедливо заметили, что акт вандализма не несет никакой пользы. Какая же польза этим людям в том, что они убьют нас? Ведь вы боитесь именно киднепинга. Даже если одна из спецслужб стран третьего мира убьет меня и моего мужа, она не сможет извлечь из этого факта никакой выгоды.
—Почему же? В случае вашего физического устранения эта спецслужба получит абсолютную гарантию того,что вы не достанетесь кому-то другому, — заметил Саттлер. — Это первое. Второе: кроме спецслужб есть еще масса людей, которые не отказались бы всадить в вас пулю. Религиозные фанаты, которые, поверьте мне, болтают на своих проповедях об унисолах чаще, чем об Иисусе Христе, Боге или Сатане. Они называют его исча-дием ада и готовы разорвать Люка на куски голыми руками. Поймите же, в отличие от неких недосягаемых либо эфемерных религиозных фигур, Люк Девро вполне реален, осязаем, его можно пощупать, его можно убить.Сей фактор действует на них словно красная тряпка на быка. Я вам могу назвать с десяток сект, которые сделали бы это, не мешкая, представься им подобная возможность.
Хорошо, — Рони повернулась к Эрвину Нанну и указала ему на дверь. --- Если вы так настаиваете на том, чтобы принять на себя нашу пулю, выходите.
— Он не настаивает, — засмеялся полковник. — Просто в этом заключается его работа.
— Ну, в таком случае работайте.
Рони смотрела, как блондин осторожно приоткрыл дверь и выскользнул в коридор. Двигался он на удивление красиво, подобно змее в воде. В нем была устрашающая, грациозная гибкость.
Атлет несколько секунд стоял у дверей, осматривая пустынный коридор и прислушиваясь, затем достал из подмышки никелированный мощный «смит-вессон» и переложил его в карман пиджака. После этого он повернулся и, чуть-чуть приоткрыв дверь, вполголоса, почти шепотом, сказал:
— О'кей, вы можете выходить.
Рони и Люк шагнули за порог первыми, следом за ними вышел полковник. Чувствуя себя весьма неуютно, Рони повернулась и заперла дверь на ключ. И только в этот момент она сообразила. То, что ей показалось странным с самого начала, но чему она не придала большого значения.
— Скажите, полковник, — прищурившись спросила Рони, — а как же эти люди... сектанты, вандалы или как их там... вошли в мою квартиру? Я не вижу следов взлома.
Наверное, они каким-то образом сделали дубликат ключа, — пожал плечами полковник. — Это уж вам лучше знать. Но я бы, на вашем месте, не придавал этому столько значения.
-- Хорошо, что вы не на моем месте, — заметиладевушка.
Лицо полковника вновь вытянулось и пошло красными пятнами. Рони ощущала закипающий в нем гнев так же, как пострадавший на пожаре ощущает боль от ожога. Злость исходила от Саттлера могучими темными волнами. Этот человек привык командовать и не привык выслушивать подобные язвительные замечания от кого бы то нибыло.
«Разве что это допускалось со стороны непосредственного начальства», — подумала девушка. Но уж от репортеров он не собирался терпеть подобного обращения точно.
— Знаете, миссис Робертс, — наконец глухим голосом заметил полковник, — я ведь, в конечном счете, занимаюсь этим не для собственного удовольствия. А что касательно до меня лично, — голос его стал чуть выше и зазвенел, обретая те металлические нотки, которые обычно свойственны военным и людям, отдающим приказы, —то в итоге мне насрать на то, что случится с вами. Если какой-нибудь из этих религиозных ублюдков всадит вам пулю в башку, то, поверьте, узнав об этом, я не стану лить слезы. Кстати говоря, я очень не люблю людей, которые пользуются своим положением, а вы сейчас занимаетесь именно этим, миссис Робертс.
Рони почувствовала укол стыда. Полковник прав. Делать подобные замечания полицейскому, все равно, что бить лежачего. И он, и она прекрасно понимают, что сейчас полковник Саттлер прикован к ней толстой чугунной цепью приказа. Он выполняет свою работу и именно поэтому не может развернуться и уйти, что вероятнее всего, и сделал бы, если бы только мог себе позволить это. Был бы он не государственным служащим, а держал собственное сыскное агентство, то сейчас, скорее всего,послал бы ее подальше и ушел бы. Он и в самом деле думает о ее и Люка безопасности, поэтому она вряд ли имеет право говорить ему в лицо такие гадости, даже если он ей очень неприятен.
— О'кей, — вздохнула девушка. — Извините, я, пожалуй, погорячилась.
— Ничего страшного, — все тем же глухим голосом заметил полковник. — Однако постарайтесь впредь не делать подобных вещей. Эрвин, ты идешь первым, — полковник повернулся к Нанну. — Осмотри как следует лифт.
Дата добавления: 2018-05-12; просмотров: 270; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!