Вопрос об отречении был предрешён.
22 февраля 1917 года Государь был заманен в Ставку генералом Алексеевым и оторван от столицы, в которой тут же начались беспорядки. Приказ государя о направлении войск для подавления беспорядков не был выполнен. Государь был захвачен заговорщиками и лишён свободы.
Что представляет собой бумага, которую принято считать манифестом?
«Так называемый манифест об отречении является сфабрикованной фальшивкой. Он составлен с грубейшими нарушениями дореволюционного делопроизводства, имеет правки, подчистки, напечатан с использованием разных пишущих машинок», – говорит П. Мультатули.
Видно, что бумага была разорвана, т.е. была составлена из кусков разных текстов.
Видно, что буква «й» в первой половине текста не пропечатана, а во второй – напечатана чётко и ясно.
Видно, что надпись «Г. Псковъ» напечатана на другой машинке.
Вместо заголовка, предваряющего манифест, стоит надпись: «Начальнику штаба». Речь шла о начальнике штаба заговорщиков. Можно предположить, что это Керенский, которому Гучков отправил телеграмму о том, что государь согласился на отречение.
Подпись Государя была сделана карандашом и обведена через стекло.
Николай II всегда лично составлял важнейшие документы. Поэтому несостоятельность фальшивого манифеста доказывает другой документ: черновик проекта манифеста об отречении, составленный в ставке Верховного главнокомандования. Основной текст – машинописный. Но содержит правки от руки. В конце документа рукой Алексеева написаны слова, являющиеся началом сфабрикованного манифеста об отречении.
|
|
|
Таким образом, Николай II никогда не писал и не подписывал манифест об отречении! Он был пленён заговорщиками в поезде на псковской ст. Дно и насильно лишён власти в пользу временного правительства.
Отречения не было!
Это не царь отрёкся от престола, это Россия отреклась от царя.
ИСТОЧНИК: за-царя.рф
Потом они каялись в клевете на Царя...
Демократические СМИ продолжают повторять избитые революционные мифы и клевету о Государе Мученике и его семье. Между тем, немало бывших революционеров и либералов, клеветавших на Царя, покаялись в своей слепоте.
И.Ф. НАЖИВИН
Автор многочисленных романов, в которых клеймил монархический государственный строй.
«В дни моей молодости хороший тон непременно требовал от молодого человека роли «сознательной личности» и «борьбы за народ». В ряды этих – увы!, мало-сознательных личностей становились тогда не только представители буржуазии, как я – (мы все знаем имена Рябушинских, Третьяковых, Коноваловых, Саввы Морозова и пр.), но и аристократы, как кн. П.А. Кропоткин, гр. Л. Толстой, князья Шаховские, кн. Хилков, Чертков, Чичерин и пр. Потом к ним примкнули даже и великие князья...
|
|
|
Красная одурь росла как на дрожжах; русский человек непременно требовал себе «неба в алмазах». Заболел этой общественной оспой и я. Неба в республиканских и социалистических алмазах хотел и я. Войдя в общественную жизнь в качестве писателя, я не замедлил, понятно, устроить России «вселенскую смазь»: только мы – «передовики», можем устроить ее дела, а все, что не с нами, подлежит анафеме и должно быть брошено на историческую свалку. Первая революция 1905 г. очень охладила мои революционные устремления, а вторая 1917 г. и совсем подсекла их в корне навсегда. Но разбег все же владел еще мною и я смотрел на деятелей «старого режима» с неприязнью. К великому моему сожалению, в их число попал и Государь Николай II.
Но, исследуя для своих романов наше прошлое, я все более и более убеждался, что он совсем не был ни глупым, ни безвольным. «Глуп» он был только потому, что не разделял наших заблуждений, а безвольным представляли мы его потому, что он не только ни в малейшей степени не обладал нашим основным и тяжким пороком – самоуверенностью («мы всё знаем»), но наоборот, был беспредельно скромен. Частые беседы с Л.Д. Корсаковым, которому случалось близко видеть жизнь Царского, окончательно убедили меня в том, что мы, «общественники», были непроходимыми ослами (один Милюков с его подлой «глупостью или изменой» чего стоит!, – и что на нас лежит ответственность за гибель несчастной, затравленной нами царской семьи.
|
|
|
Я посвятил этой страшной трагедии нашей целый том «Уставшая Царевна». Но когда-то он в наше смутное время еще выйдет! А смерть не ждет: мне уже 65; и потому, не откладывая дела, я считаю долгом своей совести теперь же покаяться в своей грубой и жестокой общественной ошибке: не Царь был виноват перед нами, а мы перед ним, за нас пострадавшим.
За нашу ошибку мы пострадали очень строго, но все же нет тех страданий, которыми мы могли бы до конца искупить наше преступное легкомыслие и смыть с наших рук и душ кровь наших жертв, бедного Государя и его близких.
Я очень прошу моих читателей, если они встретят в моих томах суровые отзывы о погибшем Государе, Государыне и их близких, истолковывать эти мои грехи в свете этого письма «всем»: я виноват в этой ужасной ошибке и готов еще и еще искупать ее, как мне укажет суровый Рок».
25 апр. 1939 г.
(Цит. по:«Часовой». 1951. № 304; «Вестник Храма-Памятника». 1981. № 241)
И.И. БУНАКОВ-ФОНДАМИНСКИЙ
Дата добавления: 2018-04-15; просмотров: 200; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!