Условия возникновения деликтной ответственности за причинение вреда.

Для возникновения деликта недостаточно лишь факта причи­нения вреда. Например, если предприниматель откроет магазин по продаже хозяйственных товаров на улице, где уже существует подоб­ное торговое предприятие, то он, естественно, причинит вред вла­дельцу этого торгового предприятия, однако говорить о возникновении обязательств из причинения вреда здесь нельзя, так как никаких противоправных действий данный предприниматель не совершил. Следовательно, для возникновения обязательств из причинения вреда необходимо наличие не одного, а целого ряда определенных условий.

В законодательстве, судебной практике и научной доктрине изу­чаемых государств подход к содержанию этих условий и их перечню различается порой весьма существенным образом, однако в самом общем виде принято считать, что основными условиями возникно­вения обязательств из причинения вреда являются:

а) противоправное действие или бездействие причинителя вреда;

б) наличие вреда;

в) причинно-следственная связь между противоправным действием (бездействием) и вредом;

г) вина причинителя вреда.

Противоправное действие (бездействие) может произойти из-за нарушения норм объективного и субъективного права, а также зло­употребления правом. Не считается противоправным причинение вреда с целью необходимой обороны и в условиях крайней необхо­димости.

Причинно-следственная связь может быть прямой (убытки под­лежат возмещению) или косвенной (убытки, как правило, не возме­щаются).

Различается вред, причиненный личности (жизни, здоровью, репу­тации и чести), а также вред, причиненный имуществу (имуществен­ный и моральный вред).

Вина может быть совместной (с потерпевшим) или солидарной (с другим лицом). Необходимо учитывать, что вина потерпевшего (небрежность, неосторожность) уменьшает размер ответственности. Умысел (просьба или согласие) потерпевшего освобождает от ответ­ственности причинителя вреда.

Тяжесть вины, как правило, не влияет на размер ответственности, так как в этом случае действует презумпция невиновности делинквента. Однако для освобождения от ответственности он должен доказать, что он не виноват или что виновниками являются третье лицо, форс-мажорные обстоятельства, сам потерпевший. Если он этого не дока­жет, то наступает объективная (абсолютная) ответственность.

Ответственность без вины может наступить за действия третьих лиц, за вред, причиненный животными или вещами, за вред, причи­ненный услугами, за моральный вред.

Действие или бездействие признается противоправным, если оно нарушает субъективное право другого лица. Если вред причинен в со­стоянии крайней необходимости или необходимой обороны, то дей­ствие причинителя вреда не считается противоправным.

В этом случае лицо, причинившее вред в разрешенном законом порядке для защиты своих прав, не обязано его возмещать. Однако если данное лицо осуществляет свое субъективное право лишь с целью причинения вреда другому лицу, то имеет место злоупотребление пра­вом, которое по законодательству и судебной практике большинства стран влечет за собой обязанность возместить причиненный вред.

В отдельных странах континентальной системы права существует ряд особенностей в правовом регулировании деликтной ответствен­ности и трактовке условий ее наступления.

Так, например, в Германии принята трехчленная конструкция деликта, закрепленная соответствующими нормами ГГУ. Абзац 1 § 823 ГГУ предусматривает ответственность за вред, причиненный противоправными и виновными действиями только тем защищаемым законом ценностям (Rechtsgiiter) другого лица, которые перечислены в тексте данного параграфа, а именно: жизни, здоровью, свободе, собственности или иным принадлежащим ему правам (sonstigen Recht).

Согласно господствующей в ФРГ точке зрения под термином «противоправный» понимают в принципе посягательство на одно из перечисленных в данном параграфе благ, защищаемых законом, за исключением случаев, когда причинитель вреда действовал в усло­виях вынужденной обороны или крайней необходимости.

Действия причинителя вреда признавались виновными в случае, если они осуществлялись преднамеренно или по неосторожности. Под «неосторожностью» в данном случае имеется в виду проявление недостаточной степени разумной осмотрительности и заботливости, которые понимаются в общепринятом для делового оборота смысле слова (§ 276 ГГУ).

Содержание и рамки сферы применения понятий «противо­правность» и «виновность» оживленно дискутируются в немецкой доктрине в последние годы.

Согласно одной из точек зрения действия, причиняющие вред, будут считаться противоправными только в том случае, если они признаются таковыми действующим правопорядком, так как нарушают законодательный запрет или императивное предписание в отноше­нии волеизъявления граждан. Следовательно, для признания дейст­вий противоправными в смысле абз. 1 § 823 ГГУ недостаточно, чтобы они просто причинили вред защищаемым законом благам, которые перечислены в данном абзаце.

Они будут квалифицироваться в качестве противоправных только в том случае, если поведение лица, причинившего вред, носило пред­намеренный характер или данное лицо не проявило необходимой степени осмотрительности и заботливости, которые требуются от участников делового оборота.

Во Франции понятие деликта используется только тогда, когда имеют место умышленные противоправные действия причинителя вреда. Если же вред причинен в результате неосторожности, то исполь­зуется понятие «квазиделикт». Различие между ними проводится судебной практикой, однако практического значения данное деление не имеет, поскольку в отношении как деликта, так и квазиделикта устанавливаются одинаковые правовые последствия.

В основу принципа «нет ответственности без вины» (в дальней­шем — «принцип вины») положена идея о том, что только те случаи, когда действия ответчика противоречат принципу осмотрительности, являются достаточным основанием для возложения на него бремени возмещения ущерба. Не всегда эти небрежные действия должны быть совершены ответчиком лично. Вполне возможен вариант ответствен­ности одного лица перед другим за действие третьего лица, если ответ­чик воспользовался услугами этого третьего лица для выполнения определенной деятельности, в процессе осуществления которой истцу преднамеренными или неосмотрительными действиями упомянутого третьего лица был причинен ущерб.

Так, если прохожий в результате наезда такси был травмирован, то на основании принципа вины потерпевший может возложить ответ­ственность за причиненный ему вред на собственника такси только в случае небрежности, проявленной последним при управлении своим автомобилем, или при нарушении им правил дорожного движения.

Однако если бы за рулем сидел не собственник такси, а его слу­жащий, то, исходя из принципа вины, можно было бы сделать вывод, что и в этом случае условием ответственности всегда будет личная вина собственника, которая заключалась в найме заведомо неопыт­ного и невнимательного водителя, или в недостаточном контроле с его стороны за качеством профессиональной подготовки нанятого им шофера, или в том, что он не сумел внушить последнему мысль о необходимости соблюдать правила дорожного движения.

Но возможно и другое решение: признать собственника такси ответственным за виновные действия нанятого им водителя. В этом случае речь бы уже не шла о личной вине собственника. Соответст­вует ли такое решение принципу вины — вопрос праздный. От него ничего не зависит, поскольку вина, хотя и совсем не обязательно личная вина лица, непосредственно причинившего ущерб, и здесь остается предварительным условием ответственности.

Другим условием возникновения деликта является наличие вреда, в отсутствие которого вопрос об ответственности, как правило, не воз­никает. Во Франции в соответствии с ФГК деликтная ответственность может наступить не только за собственные действия (ст. 1381, 1382), но и за действия других лиц.

Так, в частности, родители несут ответственность за вред, при­чиненный проживающими с ними несовершеннолетними детьми; наставники — за вред, причиненный их учениками; наниматели — за вред, причиненный работниками в ходе выполнения ими своих обязанностей (ст. 1384).

Кроме того, ст. 1384 ФГК содержит общее правило об ответствен­ности за вред, причиненный вещами. Эта общая норма дополнена двумя специальными: об ответственности за вред, причиненный живот­ными (ст. 1385), и об ответственности за вред, причиненный разру­шением строения вследствие недостатков ремонта или дефектов постройки (ст. 1386).

В случае деликтной ответственности за собственные действия применяется презумпция невиновности, то есть вина делинквента должна быть доказана потерпевшим. Такая же презумпция действует и в отношении наставников при возложении на них ответственности за вред, причиненный учениками.

В других случаях ответственности за чужие действия установлена презумпция вины делинквента, которая может быть как опровержи­мой, так и неопровержимой.

Например, родители освобождаются от ответственности за вред, причиненный несовершеннолетними детьми, если докажут, что они не могли предотвратить наступление вреда (опровержимая пре­зумпция).

В отношении ответственности нанимателей за вред, причиненный работниками, действует неопровержимая презумпция вины: они ли­шены возможности доказывать свою невиновность и освобождаются от ответственности, только когда докажут отсутствие вины работника.

Установленная ФГК ответственность за вред, причиненный вещами, носит объективный характер, то есть наступает без вины делинквента. Такая же ответственность возникает и на основании специальных законов за вред, причиненный в отдельных областях деятельности. Однако тезис об объективном характере такой ответственности не является бесспорным, так как существует мнение, что и в указанных случаях ответственность делинквента базируется на неопровержимой презумпции вины.

Особенностью французской концепции является отсутствие чет­кого разграничения между понятиями вины и противоправного дейст­вия как условий наступления деликтной ответственности. Противо­правность действия, как правило, рассматривается в качестве одного из элементов вины.

Традиционным элементом вины считается также деликтоспособ-ность причинителя вреда. Однако ее значение для наступления ответ­ственности уменьшилось в связи с включением в ФГК в 1968 году ст. 489-2, установившей, что душевнобольные сами несут ответствен­ность за причиненный ими вред.

При определении размера подлежащего возмещению ущерба должна учитываться и вина самого потерпевшего. ФГК не содержит прямых указаний на этот счет. Однако судебная практика путем тол­кования ст. 1382 ФГК выработала понятие «совместная вина» (faute commune) делинквента и потерпевшего, при наличии которой размер возмещения соответственно уменьшается.

Далее, в Германии необходимо, чтобы в результате противоправ­ных и виновных действий был причинен вред одной из защищаемых законом ценностей, перечисленных в абз. 1 § 823 ГГУ.

К ним по данной норме относятся, в первую очередь, неприкос­новенность личности и собственности потерпевшего. Причинение ущерба собственности имеет место не только в том случае, если испор­чена или уничтожена чужая вещь, но и когда она взята у собствен­ника без его согласия или же ему мешают ею распоряжаться и ее использовать.

Нарушает чужое право собственности и тот, кто ставит свой авто­мобиль в гараж другого лица, чрезмерно задымляет чужие земельные владения, построив фабрику на своем участке, или заражает вирусом программное обеспечение чужого компьютера.

Подобное поведение нарушителей подпадает под действие абз. 1 § 823 ГГУ, так как в данном случае считаются выполненными условия данного параграфа о причинении ущерба чужой собственности.

Согласно абз. 1 § 823 ГГУ закон защищает интересы, пользующиеся статусом «прочего права» (eines sonstigen Rechts). К ним относятся, в первую очередь, все интересы, которые правопорядок защищает (erga otnnes) против всех.

Это касается таких вещных прав, как сервитут, ипотека, владе­ние, и ряда других прав, вытекающих из результатов коммерческой деятельности, которые регулируются специальными законами. Однако имущество как таковое в смысле абз. 1 § 823 «прочим правом» не является.

Возмещения вреда, причиненного имуществу, в данном случае можно требовать только тогда, когда следствием этого вреда станет нарушение перечисленных в этой норме защищаемых законом благ.

Например, если лицо получило телесные повреждения в резуль­тате дорожно-транспортного происшествия и одновременно при этом пострадал его автомобиль, то это лицо может потребовать возмеще­ния совокупного имущественного вреда, который имел место как след­ствие телесных повреждений (расходы на лечение) или как следствие повреждения имущества (расходы на аренду другого автомобиля).

Если же в результате виновных действий другого лица потер­певшему будут нанесены чисто экономические убытки, которые не влекут за собой вреда его личности, собственности или же одному из принадлежащих ему «прочих прав», он не сможет предъявить иск на основании абз. 1 § 823 ГГУ.

Например, экскаватор строительной фирмы повредил кабель высо­кого напряжения, проложенный в месте проведения земляных работ, и как следствие этого находящиеся в другом месте предприятия лиша­ются электричества.

В подобном случае решающее значение будет иметь природа вреда, причиненного прекращением электроснабжения. Если из-за этого не работало оборудование, что привело лишь к уменьшению произво­димой продукции, предприятие не может требовать возмещения убытков у строительной фирмы, поскольку ее виновные действия причинили экономический ущерб (Vermogensschaden).

И наоборот, если отключение электричества явилось причиной нарушения процесса выведения бройлерных цыплят в инкубаторе птицефабрики в результате снижения температуры, то налицо «причи­нение вреда собственности» (Eigentumsbeschddigung). В этом случае строительная фирма обязана будет возместить не только стоимость невылупившихся цыплят, но и все прочие экономические убытки, которые птицефабрика потерпела из-за порчи яиц.

Верховный федеральный суд Швейцарии, наоборот, присуждает возмещение экономических убытков в случае остановки производ­ства, оправдывая свой подход тем, что виновное прерывание электро­снабжения, относящегося к сфере общественных услуг, карается согласно ст. 239 швейцарского ГК.

В случае виновного и противоправного посягательства на защи­щаемые законом ценности, перечисленные в абз. 1 § 823 ГГУ, потер­певшему компенсируется весь причиненный ему вследствие этого ущерб. Единственным ограничением размера подлежащего возме­щению ущерба призвано служить наличие причинно-следственной связи между действиями ответчика, которые порождают его ответ­ственность, и причиненным вредом.

Как было установлено еще Верховным имперским судом Герма­нии, такая причинно-следственная связь существует, если цель, достиг­нутая ответчиком, явилась результатом его поведения, «отвечающего реальному положению вещей, а не только особым и необычным обстоятельствам, которые разумный человек в повседневной жизни не принимает во внимание».

Судебная практика ФРГ последних лет все более склоняется к признанию того, что для ответа на вопрос о юридически значимых причинно-следственных связях не обязательно опираться только на абстрактно-логические критерии.

Очень важную роль здесь приобретает оценочный критерий, учи­тывающий защитную функцию нормы, предписывающей возмеще­ние вреда. Если вред причиняется путем нарушения определенного законодательного запрета, то ответчик несет ответственность за по­следствия этого нарушения в той мере, в какой, судя по смыслу и цели данного запрета, предполагалось воспрепятствовать наступлению этих последствий, чреватых причинением вреда.

Так, по одному из дел Верховный федеральный суд ФРГ принял решение, согласно которому лицо, виновное в дорожно-транспорт­ном происшествии, было обязано оплатить потерпевшему расходы на лечение. Однако суд отказал ему в возмещении затрат на оплату услуг адвоката, защищавшего данное лицо, постановив, что каждый под­вержен риску стать участником уголовного дела и потому должен сам нести расходы по своей защите.

Третьим элементом конструкции, регулирующей общую деликт-ную ответственность, является § 826 ГГУ. Согласно этому параграфу, «лицо, умышленно причинившее вред другому лицу способом, про­тивным добрым нравам, обязано возместить последнему этот вред».

Суды ФРГ используют эту норму для возмещения вреда в слу­чае, когда поведение одной из сторон, причиняющей своими дейст­виями вред другой, столь агрессивно и недостойно, что это выходит за рамки приличия, которые считаются общепринятыми в данной общественной группе.

Причем совершенно необязательно, чтобы ответчик действительно намеревался причинить вред. Достаточно, чтобы он осознавал воз­можность причинения вреда и, по крайней мере, одобрял ее своим поведением.

Обязан возместить вред также и тот, кто с помощью обмана убеж­дает продавца передать ему в собственность вещь, которая была уже продана другому лицу, но не доставлена. То же самое относится и к тому из участников коммерческой компании, кто за спиной своих партнеров заключает частную сделку, которую самой компании заклю­чить согласно ее уставным целям запрещалось.

Обязан возместить убытки и тот, кто «рабски скопировал» не защищенный торговой маркой продукт и пустил его в массовую про­дажу, преднамеренно вводя тем самым покупателей в заблуждение по поводу его происхождения, или тот, кто «сманил» рабочих с другого предприятия, заранее зная, что это нанесет ущерб последнему.

Точно так же обязан возместить причиненный ущерб и тот, кто по грубой неосторожности дает ложную информацию о кредитоспо­собности другого лица и при этом действует, хорошо осознавая, что может нанести вред лицу, запросившему эту информацию.

Согласно общей оговорке § 1 Закона о недобросовестной конку­ренции ФРГ предприниматель, нарушающий в целях конкурент­ной борьбы добрые нравы, обязан возместить причиненные убытки. В этом Законе подробно рассматриваются и иные проявления и осо­бенности недобросовестной конкуренции.

---

Дата добавления: 2015-12-17; просмотров: 21; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!