В котомках растут, подрастают потомки 30 страница
Валентина Ивановна страдала стенокардией. Чуть изменится погода, она валидол под язык.
Если бы одна погода. Сын добавил волнений. В школе все учителя хвалили. Особенно литератор хвалил: «У Вашего сына отличные знания грамматики, синтаксиса. Но главное, у Анатолия отменный слог». Вот и поступал бы в Университет. Глядишь, и журналистом стал. Мир бы посмотрел. Такие мысли посещали маму Толи.
- Довольно! – громко говорит Иван Иванович, в очередной раз, успокоив жену, - В субботу домой придешь пораньше. Поедем на дачу к Лёве. Он давно приглашает.
Лева. Это Лев Родионович Груздев, бывший полковник советской армии, одно время служивший вместе с отцом Толи Поспелова. Он воспользовался возможностью, предоставленной Правительством и построил дом недалеко от Ленинграда, в поселке Горская.
Анатолия родители не приглашали. У молодого человека может быть личная жизнь. Это позиция отца, а мать молчит. Не хочет перечить мужу женщина. Толя сам напросился: «Что я рыжий? Я тоже хочу в бане попариться». Дело в том, что на участке Льва Родионовича есть баня. Настоящая русская баня. Более того. Рядом есть пруд. Во время войны тут упала бомба крупного калибра. Образовалась воронка. Постепенно она заполнилась водой – так «удачно» попала бомба. Прямиком на родник.
Как хорошо после парилки бултыхнутся в холодную воду пруда.
- Мужчина решил, мужчина сделал. Одобряю, - как-то невпопад выразился Иван Иванович на просьбу сына взять его с собой в поселок Горская на дачу к товарищу отца Льву Родионовичу Груздеву.
|
|
|
Анатолий заметил, отец приехал со службы позже обычного и немного под шафе.
- Сын, - с протяжным «ы» сказал отец и замолчал. Толя ждал. Минуту ждет. Но сколько можно ждать?
- Что, папа? – спокойно скрашивает сын.
- Не груби, - все также замедленно говорит Иван Иванович.
- Я не грублю, - также спокойно отвечает сын. Ему бы просто помолчать. Видно же, что полковник выпил.
- Грубишь, - упорствует отец. Хорошо, вмешалась мать. А то и до ссоры дошло бы.
- Иван, ты обещал.
- Обстоятельства, мой генерал, - Иван Иванович подобрался и стал говорить нормально.
- Сам учишь, нет обстоятельств. Есть люди, оправдывающее свое слабоволие и лень.
- Точно, мой генерал, - у Ивана Ивановича настроение веселое, - Я человек дела. Но обстоятельства имеют место присутствовать. Пойду спать.
А жена подумал: «Не назначение ли Микояна пост Брежнева они отмечали?» Так шутит Валентина Ивановна и ведет мужа в спальню: «Ничего, до субботы оклемается. На дачу хочу к Лёве. В баньку его».
15 июля 1964 года Хрущев поставил на место второго секретаря ЦК КПСС Леонида Брежнева. Знал бы он, что всегда улыбающийся Брежнев скоро станет во главе заговора против него. А как Леонид Ильич славословил Никиту Сергеевича в апреле, когда прицеплял тому звезду Героя СССР?
|
|
|
В мае того же года Хрущев от щедрот своих присвоит звание Героя Советского Союза Президенту Египта Гамаль Абдель Насеру и маршалу Абдель Хаким Амеру. Позже мы узнаем, как Герой Советского Союза расправится с компартией Египта.
Приметы времени…
Иван Иванович утром следующего дня, а это был четверг, вышел к завтраку с видом нашкодившего щенка.
- Мать, - говорит он и не смотрит ей в глаза.
- Что, мать? Ты с такими обстоятельствами меня в могилу сведешь.
- Прости меня, Валя.
- А я на тебя, Ваня никогда не обижаюсь. Муж ты мне.
Анатолий в этот момент как раз развернулся с пробежки и слышал разговор родителей. Хорошая школа семейных отношений.
До субботы Иван Иванович не пил ни капли. Хотя и «обстоятельства» имелись. Товарищ увольнялся в запас.
- Жене обещал, друг мой, - объяснил товарищу Попову Иван Иванович.
Друг понимающе кивает головой. Жена для офицера больше чем жена. Она соратник. Она сестра хозяйка и медсестра, если нужно будет.
- Понимаю. Месяцок отдохну и пойду в военкомат, просить найти мне работу на гражданке.
|
|
|
И он пойдет, и ему найдут работу – начальником отдела кадров в НИИ, где я буду работать сначала младшим научным сотрудником, потом старшим, а позже и руководителем его. Но сие будущее. А пока я МНС.
Оформлять на работу меня будет тот самый офицер. О том, что он служил с отцом Толи Поспелова, я узнаю случайно.
Апрельский Ленинский субботник. Год 1972-ой. Накануне я сдал кандидатский минимум. Как не отметить?
В день рождения Ленина мы автобусом поехали на овощебазу. Настроение в коллективе прекрасное. По результатам первого квартала нам обещали выдать премию. Те из нас, кто был постарше и обременен семьей, тот копейку экономил. Мы же молодые и немного бесшабашные в счет предполагаемой премии решили после субботника устроить сабантуй. Не было среди нас, ни татар, ни башкир, но другого названия тому, что мы решили устроить, никто не нашел в русском языке.
Упаковка картофеля в сетки дело нехитрое. Но пыльное. Обчихаешься.
Немного усталые, немного испачканные, но жутко довольные собой мы обратились к руководству склада с просьбой организовать стол в подведомственном ему помещении.
- Мне-то что. Располагайтесь. Вы не мои рабочие. Им я запрещаю пьянствовать тут. Вы ученые. У вас свое начальство.
|
|
|
Тем начальством и был товарищ Попов. Он не только разрешил устроить пикник в помещении, но и сам присоединился к нам.
Дабы не размазываться по древу, перейду сразу с ходу сабантуя. Наш местный тамада Игорь Кралин после двух, трех рюмок предложил слово мне.
Горазд был я прилюдно поговорить. Недаром учитель литературы Прозоров Виктор Иванович отличал мой слог.
Не успел я перевести дыхание после спича, как одна девушка из числа находящихся в вечном поиске своей половики, воскликнула: «Браво, Поспелов! Я готова пойти за тебя».
В те дни мои думы были о Елене, с которой я только познакомился. Но чертик что во мне, подвинул меня ответить в тон девушке: «Премию получим. Скинемся и свадьбу отгрохаем».
В этот момент и проявился, ранее молчавший товарищ Попов.
- Товарищ Поспелов, Ваш отец не одобрил бы Ваш выбор.
Компания примолкла. За товарищем Поповым ходила слава человека «оттуда». Имеется в виду Большой дом.
Для людей, не знающих, какой особый смысл несет словосочетание «Большой дом», поясню.
Дом № 4, который спроектировали три архитектора - А.И. Гегелло, Н.А. Троцкий и А.А. Оль, изначально предназначалось для Ленинградского Управления НКВД. Монументальное, построенное в актуальном на тот момент стиле конструктивизма, здание Большого дома выходило сразу на три городские магистрали. Общие коридоры и переходы соединяли его с соседним зданием - № 6, и со старой царской тюрьмой «Шпалеркой», ставшей Домом предварительного заключения. Переход между Большим домом и «Шпалеркой» в народе называли «мостик вздохов». Согласно неписаному тюремному «этикету», при встрече заключенных в этом коридоре одного из них конвоиры останавливали и поворачивали лицом к стене, чтобы избежать любого контакта. Тихие вздохи были единственным способом для заключенных показать свое присутствие.
В те годы, о которых идет речь, там было Управление КГБ СССР по Ленинграду и Ленинградской области.
Такое мое отступление.
С овощехранилища мы уходили «по одному». Сначала ушла пара, о которой в институте судачили все. Они любовники. Наиболее рьяные поборники нравственности предлагали обсудить и осудить их на профсоюзном собрании.
От себя замечу, песню Галича «Товарищ Парамонова» скоро будет петь вся «передовая часть интеллигенции»
Я слушал эту песню с двойственным ощущением. Много раз мне приходилось участвовать в партийных и профсоюзных собраниях, но ни разу не наблюдал, чтобы хотя бы один человек покидал собрание ради сарделек в буфете: «Ну, как про Гану — все в буфет за сардельками, Я и сам бы взял кило, да плохо с деньгами, А как вызвали меня, я свял от робости, А из зала мне кричат — давай подробности!»
Последними за ворота с вывеской «Овощебаза № 5» я выходил с товарищем Поповым…
В гости ко Льву Родионовичу Груздеву вся семья поехала вечером в субботу. Иван Иванович мог бы в поселок Горская поехать в гости к другу и на служебной машине, но он считал, машина дана ему командованием для служебных поездок. Исключительно для служебных. И точка!
Предусмотрительная Валентина Ивановна взяла в дорогу термос с горячим чаем и бутерброды с сыром. Пускай, дорога не так долга. Но она знает, как только сядут в поезд, у мужчин проснется аппетит. Не успели выехать за городскую, черту как Толя мечтательно произнес: «Хорошо бы сейчас выпить чашечку чая».
Твой час, мама Валя!
Как вы думаете, сколько времени потребуется для опорожнения двухлитрового термоса и поглощения девяти бутербродов с сыром?
- Лев сильно расстроится, - томно говорит Иван Иванович.
- Это почему же, Ваня? – усмехаясь, Валя.
- Он и жена его готовят нам роскошный стол.
Все сошлись на одном – перед тем как сесть за стол, надо совершить прогулку к заливу.
Лев Родионович встречал гостей на обочине шоссе с собакой.
- Рад приветствовать вас на нашей земле, - так шутливо сказал отставной полковник. Пес зарычал. Не зло. Лениво как-то. Для приличия. После обычных объятий и рукопожатий процессия двинула в сторону домов, что стоят в ряд по шоссе.
- Зная, Валя твое искусство кормить мужчин везде и при любых обстоятельствах, рискну предположить, что Ваня и Толя прилично заправились в электричке. Потому предлагаю прогуляться к заливу.
Прибывшие гости переглянулись – что мы говорили.
Пока Лев Родионович и его гости гуляют по берегу залива, поделюсь своими воспоминаниями о тех временах, когда жены пытаясь образумить или, не дай бог, вернуть мужей писали в парткомы, профкомы.
Вернусь к песни Галича «Гражданка Парамонова» о неверном муже, который гулял с Нинкою.
В скобках замечу, что как расшифровывается псевдоним Галич, я узнал лишь в конце восьмидесятых годов двадцатого века.
Настоящие фамилия, имя и отчество поэта, драматурга Гинзбург Александр Аронович. Взяв первые буквы аббревиатуры, поэт стал Галичем.
Если я после окончания пошел «в науку», то мой хороший приятель ушел на производство. Я не отношу себя к поколению «шестидесятников». И Гена был человеком практичным. Ему были далеки экзальтированные переживания. Но и все «человеческое ему было не чуждо». Он женился раньше меня, и, когда нам удавалось посидеть где-нибудь за кружкой пива, оба любители этого пенного напитка, то он с таким восторгом рассказывал о семейной жизни, что становилось даже завидно.
Когда меня судьба осчастливила браком, и мы с Леной стали жить под одной крышей, как законные муж и жена, я, вспоминая восторженные речи Геннадия, подумал: «как различно у людей восприятие одного и того же события?
Было немного странно, вообще, слушать восторженные речи Геннадия, если вспомнить кто его родители. Отец простой шофер. Мать работница на текстильной фабрике.
Геннадий успешно продвигался по карьерной лестнице. Его работу отмечало начальство. О нем хорошо говорили с трибун собраний. Но настал тот момент, о котором поется в песне Галича. Влюбился наш женатый Гена. По уши влюбился. Жена пишет во все инстанции: «мой муж подлец, он изменил мне. Верните мне мужа». Парадоксы того времени.
Ныне обманутые мужья (жены) в парткомы не пишут. Странно было бы услышать, что какой-то член партии Жириновского написал ему письмо с просьбой пропесочить изменившего (ей) мужа (жену) на собрании. Нет. Теперь эти вопросы выносятся на более широкую аудиторию. И трясут грязным бельем в студиях на разных ток-шоу. На потеху обывателю.
Приметы времени…
Дом отставного полковника Груздева построен из наисовременнейшего строительного материала, из блоков шлакобетона. Поверх этих блоков, он оштукатурен, и покрашен в цвет голубого неба. Та, во всяком случае, было написано на этикете банок.
Веранда выходила на залив. Там и накрыла стол жена Льва Родионовича Ядвига Карловна.
Свою будущую жену польскую девушку тогдашний капитан, командир роты Лева Груздев в буквальном смысле этого слова отбил у немцев. Его полк брал крупный город Пинск в июле сорок четвертого года. Ядвига оказалась там в сороковом году, когда родители её бежали от немцев на Восток.
Если бы не маршал Рокоссовский не быть этому браку.
Прогулка по берегу залива вернула аппетит мужчинам. Валентина Ивановна никогда не бывает голодной. Так она утверждает. Валентина Ивановна принадлежит к тем женщинам, который, зайдя к Вам в дом, скажут: «Я на минутку. Даже шляпки снимать не буду», и проведет у Вас весь день.
Смотрю на стол. Какое пиршество яств. Отменно постаралась Ядвига. Тут и блюда русской кухни, и грузинской. Было бы странно, если бы я не увидел блюда польской кухни. Напрягаю память. Точно. Это заварные пирожки с окороком. А рядом судак по-польски.
А теперь, отступив от правил приличий, посмотрим, как кто ест. Толя с молодым задором поглощает почти все подряд. Отец его солидно переходит от одного блюда к другому. Ядвига рада: «Ешьте, ешьте. На горячее бигус будет». Кто бы сомневался. Интересно, что Ядвига предложит на десерт? Говоря по-простому, на сладкое. Не ошибусь, если это будет маковник.
Что же наша Валентина Ивановна? Курица по зернышку клюет. Валентина, не торопясь, тщательно пережевывая каждый кусок, поедает все блюда. «Я никогда не бываю голодной». Помните?
Лев Романович не был бы Львом, если бы трапеза проходила «всухую». Нет. Пили не польскую водку Выборова (Wyborowa). Или Собески(Sobieski), а нашенскую русскую «Столичную».
Признаюсь, польскую водку Wyborowa я пил. Пока гости наслаждаются сочным бигусом, я расскажу, при каких обстоятельствах мне выпало пить польскую водку. В семьдесят седьмом году я был назначен на должность заместителя директора института. Первым замом по науке служил пожилой доктор наук. Я же «просто» зам.
В отделе науки горкома партии мне напрямик сказали: «Товарищ Бродский стар. Ему пора на заслеженный отдых. У Вас на выходе докторская диссертация. Защитите, место зама по науке Ваше», говоривший усмехнулся и закончил речь, - «А там один шаг и до директорского кресла».
Елена, как и полагается жене, узнав об этом разговоре, выразила сочувствие пожилому человеку.
- В субботу мы устраиваем прием по случаю твоего тридцатилетия. Пригласи его.
Пригласил. Умный русский поляк ответил на мое приглашение с хитрецой.
- Молодой человек. Если бы Вы не пригласили меня на свой юбилей, я бы усомнился в своих умственных способностях. Хотите подсластить пилюлю? Неужели я не понимаю, что Вас назначили с перспективой занять мое место. Приду обязательно. По институту ходят легенды о красоте Вашей супруги, - усмехнулся в свои рыжие от табака усы, - Отобью её у Вас.
Евгений Капитонович пришел к нам в гости. Но не в тот день, когда я отмечал свое тридцатилетие, а спустя неделю. Принес букет цветов, жуткий дефицит тех лет, и бутылку польской водки.
- Детям мороженое, бабе цветы, - проговорил он без улыбки цитату из кинофильма режиссера Гайдая.
Мы мило провели вечерок. Евгений Капитонович веселил мою жену анекдотами, изощрялся в комплиментах. То и дело подмигивал мне – уведу ведь, уведу.
Когда Лена подала кофе и, сославшись на неотложные домашение дела, вышла из столовой, Евгений Капитонович заговорил другим тоном.
- Я, молодой человек готов уйти на заслуженный отдых. Отдыхать, естественно не буду. Меня приглашают читать курс лекций в ВУЗ. Вы станете хорошим замом по науке. Но предупреждаю, наши столпы науки уже распускают слухи о том, что Вас не просто так назначают на руководящие посты. Вы, по версии одних, племянник шишки из Москвы, по версии других, Вы просто взяткодатель. Зависть самое мерзкое чувство. Отелло задушил Дездемону из ревности? Ни черта подобного. В корне зависть. Помнит, как у дома сенатора Брабанцио венецианский дворянин Родриго, безответно влюблённый в дочь сенатора Дездемону, упрекает своего дружка Яго за то, что тот принял чин поручика от Отелло, родовитого мавра, генерала на венецианской службе. Известно классическое высказывание Александра Сергеевича Пушкина: «Отелло от природы не ревнив — напротив: он доверчив».
Такая трактовка пьесы Шекспира меня несколько удивила. Пройдет немного времени, и я пойму, как был прав русский поляк Бродский Евгений Капитонович. Завистники завалят кляузами все инстанции. Тогда шутили: «Пишите в Сочинский горисполком». Только туда завистники не догадались послать подметное письмо.
Я отмечаю приметы времени. Но есть вещи, существующие во все времена.
После сытного раннего ужина было решено объявить тихий час.
- Мы с Ядигой почти не спали ночью. Все к вашему приезду готовились, - шутит Лев Родионович, и жена вторит ему.
- Так ждали. Так ждали.
- Мы тоже почти не спали, - лукавит Валентина Ивановна и мужчины её не поправляют. Потому что спать хотят.
- Тогда объявляю по части тихий час. Ядвига, покажи гостям, где они смогут отдохнуть.
После тихого часа гости гуляли, где кто хотел. Анатолий играл с собакой на берегу залива. Лев Родионович и Иван Иванович уединились в гараже. Лев показывал гостю свою машину.
- Нам в часть пришла разнарядка на машины. Представляешь, на немецкие Мерседесы.
- Трофейные, что ли? – удивляется Лев Родионович.
- Новые. Из Западной Германии. Говорят, это заслуга Родиона Яковлевича.
- Узнаю полковника Малино, - Лев Родионович напомнил об испанском прошлом министра обороны Родионе Яковлевиче Малиновском.
- Единственный министр обороны Союза, награжденный французским орденом Военный крест с серебряной звездочкой, - проявил эрудицию и полковник Поспелов.
- Покупай.
- Лев Родионович, что ты говоришь? Чтобы я на старости лет шофером стал.
Товарищи вышли из гаража, и попали в руки женщин.
- Лев, ты со своей машиной совсем спятил. Ездить, не ездит. А как кто к нам зайдет, так обязательно в гараж его тащит.
Знала бы ты, жена, что муж твой в гараже не автомобилем хвастает, а кое-чем гостя потчует. Одному как-то не с руки пить.
- Мы уже ужинали, а кушать-то хочется, - Ядвига ушла в дом.
То ли воздух тут такой, то ли другой какой-то фактор, но всем очень хочется кушать. Всем, это двум супружеским парам. Хочет ли кушать Анатолий, сказать ничего не могу. Он с собакой на заливе.
Женщины ушли в дом, готовить стол ко второму ужину.
- Анатолий совсем взрослым стал, - с оттенком зависти говорит Лев Родионович.
- С виду взрослый, а по мозгам дитя. Устроился на завод № N. Учеником слесаря.
- Хороший завод. У меня там старый друг трудится. Обеспечим надзор, и все будет в порядке.
- Я не беспокоюсь. Парень принял здравое решение. Мать сильно волнуется. А какое у неё сердце сам знаешь.
- Обеспечим, - сказал Лев Родионович, но что именно, сказать не успел. Позвали к столу.
- Надо Анатолия позвать.
- Позовем, Ваня, - весело говорит отставной полковник. Берет два пальца в рот и разражается пронзительным свистом.
Первым прибегает пес. Язык набок. Тяжело дышит.
- Замотал тебя, Мичман, Толя?
Анатолий лишь головой мотает.
- Мы с тобой сухопутные вояки. А пес у тебя моряк. Почему?
- Ваня, Ваня, это водолаз. Порода такая. По-ихнему это ньюфаундленд.
Создается впечатление, что оба полковника «ходят вокруг и около». Хотят обсудить и решить важный вопрос, но отчего-то не решаются.
Могу предположить, что товарищ Поспелов хочет попросить друга воздействовать на сына в том направлении, чтоб тот все-таки подал документы в ВУЗ. Время еще есть. А товарищ Груздев, услышав, как друг относится к выбору сына, не решается предложить свою помощь в том, чтобы Анатолию отказали в приеме на работу на заводе № N.
Дата добавления: 2021-05-18; просмотров: 63; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!