В котомках растут, подрастают потомки 17 страница

- Гра­ж­дан­ка По­спе­ло­ва, - ес­ли, гра­ж­дан­ка, жди га­до­сти, - я к Вам, а Вы от ме­ня. Вы, что не ви­де­ли ме­ня?

- Ви­де­ла. Не сле­пая, но у ме­ня пост. Ма­ло ли кто тут хо­дит.

- Я Вам ни кто-то, а уча­ст­ко­вый ми­ли­цио­нер. Так ска­зать, пред­ста­ви­тель вла­сти.

Наш диа­лог пре­рвал муж­чи­на. Этот у нас стар­ший по подъ­ез­ду. Это он всю до­ро­гу стро­чит пись­ма в упра­ву по раз­ным по­во­дам.

- Ма­ри­на Ле­о­ни­дов­на, у нас, что ЧП? Что тут де­ла­ет ми­ли­ция? – рань­ше наш ста­рос­та ра­бо­тал ка­ким-то на­чаль­ни­ком и до сих пор не оту­чил­ся го­во­рить гром­ко и без­ап­пе­ля­ци­он­но.

- Сла­ва Бо­гу, - от­ве­ча­ет за ме­ня Ва­ся, - чрез­вы­чай­но­го про­ис­ше­ст­вие нет. Для то­го я про­во­жу про­фи­лак­ти­ку. Вот Вы, гра­ж­да­нин Ва­син, - всех он зна­ет наш Ва­ся, - знае­те, кто вче­ра но­чью ту­та у вас гром­ко пел. За­кон на­ру­шал. Или вы не знае­те, что по­сле два­дца­ти трех нуль-нуль на­доб­но со­блю­дать ти­ши­ну.

Он, что на­роч­но ко­вер­ка­ет рус­ский язык? Вижу, нарочно. Глаша говорила мне, что он заочно учится в каком-то частном университете. На юриста. Хочет стать адвокатом.

- Разберёмся, начальник, - наш староста поник. Сказал и ушел.

- Зачем пришёл, Вася?

- Так, побеседовать. Кому, как ни Вам быть в курсе. Кто чем дышит.

- Неужто тебе недостаточно того, что бабка твоя доносит?

- Кто сказал? – всполошился Вася.

- Чего вскинулся, будто жеребец?

- Это секрет большой.

- То-то секрет, если я знаю. Не волнуйся, я никому не скажу. А тебе служить не желаю. Ты в ментуре, - я нарочно говорю грубости, - служишь. Служил бы в ФСБ, другое дело.

- У них политика. У нас бытовуха. Понимать надо. Вам приятно будет жить, если рядом бытовой хулиган? – сам и отвечает, - Нет.

- Поняла. Тогда слушай, - поиграю. Что с меня? – На пятом этаже, номер квартиры не знаю, живет явный педофил.

- Чего?

- Развратник. По мальчикам ходит и насилует их. Вот чего.

- Не может быть. Я бы знал. Такое не утаишь.

- Так он тебе и раскроется. Они, эти педофилы, очень осторожны, - честно говоря, мне до чертиков надоел этот бывший конструктор с его вечными сетованиями.

- Учтем. Что ещё?

- На первый раз достаточно. С тебя бутылка.

- Не похоже на Вас. Вроде культурная женщина, а туда же. Это мой тёзка бомж может клянчить на пиво, но Вы! – Вася милиционер округлил глаза и стал похож на свою бабку.

Вася вышел, а я стала готовить себе обед. Время летит, как пуля. Спасибо жильцам дали спокойно покушать. Прожевала последний кусок, и запиликал мой мобильный телефон. Всё не могу осилить его премудрости. У других высвечивается, кто звонит. У меня нет. На всякий случай отвечаю строго: Алло.

- На посту? - голос Валерия я не перепутаю.

- Так точно, мой генерал, - он что-то лопочет по-французски. И тут же переводит.

- Женераль, во Франции величина большая. Я же скорее, капрал. Жди. Несу еду.

Ну, что делать? Моё брюхо полно. Не идти же в туалет и два пальца в рот. Только через секунд пять я вникла в происходящее. Это надо же! Такой мужчина и озаботился о моем желудке. Мне казалось, его кроме своих раритетов и дела ничего не волнует.

Тут меня подбросило. Я же не в форме. Слава Богу, в сумке завалялась губная помада. Подвела губы, как могла, привела волосы в порядок. Глянула в зеркало, ничего. Сойдет. И тут загудел домофон. Это Он! Беру трубку. Там треск, но это же он и нажимаю кнопочку. Жду. Мой пост в углу и двери я не вижу. Растопырила глаза, а из-за угла выходят трое. Двое в дубленках, каких уже не носят, в шапках ушанках. Архаика какая-то. Третий наш сантехник Акрам.

- Вы тут дежурная? – спрашивает один. Тот, что повыше.

- Консьержка я.

- Один черт. Мы из милиции, - и тычет мне в лицо красной книжицей. Прямо кино, - В квартиру номер шестьдесят два никто не проходил?

- Никто не проходил. Там, вообще, никого нет сейчас. Все на работе.

- Пойдете с нами, - тон, не требующий возражений, - Понятой будете.

По телефильмам я знаю о понятых. Сидят и смотрят, как сыщики роются в вещах. А кто тут останется? Так и спросила, а в ответ: Никто ваш пост не украдет.

Тут до меня дошло. Как же Валерий? Он придет, а меня нет. Ему и дверь никто не откроет. Тяну время. Мужчины стоят и ждут. Одни другому говорит: Она тянет время. Сообщника ждет.

- Подождем и мы, - отвечает тот, что выше ростом.

Ну, уж, нет.

- Пошли уже, - и выхожу из-за перегородки. Акрам рядом. Милиционеры идут впереди, мы позади. Акрам дерг меня за рукав. Мол, поприотстань. Милиционеры повернули к лифту, а мы задержались. Сантехник шепчет: Им не сюда надо. Им дом, - и называет номер дома, где живет Валерий. Тут меня ударило. Они назвали номер квартиры Покровского. Дом не тот, а квартира та. Узбек же продолжает: Я нарочно повел их сюда. Номер дома один, а корпуса разные. Ваш знакомый попросил. И ещё сказал, чтобы Вы его не ждали. Он сам Вам позвонит. Приличный господин, - на этом наши переговоры закончились. Мы подошли к лифту.

Хитрец Валерий. Я-то губу раскатала, кушать мне несёт. А он просто таким образом подготовил меня к визиту оперов. Мне стало страшно за Валерия. Успела привыкнуть к этому весьма своеобразному мужчине.

Подошли к квартире. Тут и началось. Они приказывают Акраму взломать дверь. Он ни в какую: Я сантехник, а не слесарь.

Они угрожают, он им в ответ, - у меня и инструмента нужного нет.

Кстати, два слова об этом узбеке. У себя на родине он закончил Университет. Филолог по образованию. Руссист. Учил узбекских детишек русскому языку. До тех пор, пока не пришла эта самая независимость в Узбекистан. Всё русское вмиг стало враждебным. Какой уж тут русский. Теперь чинит водопровод тут. Живет в комнате с другим узбеком. Шлет домой жене деньги. Там они в цене. Независимость, независимостью, а кушать надо.

- Он прав, - говорит тот, что пониже, - Надо слесаря было брать.

- Ты задним умом силен. У нас времени в обрез. Хозяин может вернуться. Приказываю, бегом марш за слесарем.

Акрам и мент ушли. Мы стоим у дверей. Глупое положение.

- Пройдемте на лестницу. Покурим, - предлагает старший, не поинтересовавшись, курю ли я.

Снаружи ветер и стужа. Он курит и молчит. Думаю, самое время попытаться выведать у него, что они будут искать.

- Не положено, - его первая реакция, но закурив вторую сигарету, меняет позицию, - Этот господин подозревается в мошенничестве. Не простом. Международном. Выставляет в Интернете фото разных дамочек и на этот крючок ловит заграничных ротозеев и любителей русских бабенок. Они ему доллары и евро, а он им шиш с маслом.

- Так им и надо. В чем же тут состав преступления? – я возмущена. Нет, не тем, чем занимается Валерий. Тем, что за это его могут осудить.

- Послушайте, гражданка, - от злости мент побелел, - не Ваше это дело. И, вообще, чего это Вы интересуетесь? Не с ним ли в компании?

Нас позвали. Слесарь зол. Видно его оторвали от застолья. Разит от него за версту. Он ещё жует лук. Амбре!

Повозился у двери и говорит: Дверь железная. Тут автоген нужен. Простой фомкой не возьмешь. Зови МЧС.

Что тут началось. Милиционеры орут, слесарь вопит. Первые на него, он на всю милицию с Министром во главе. Потом милиционеры немного успокоились и начали при нас выяснять, кто из них более виноват и дурнее.

И опять Акрам тянет меня за рукав: Им не до нас. Пошли отсюда. Тихой сапой мы пошли к лифту. В это время завибрировал мой мобильный телефон. Я перевала его на такой режим сразу, как только меня мобилизовали в понятые.

- Марина, - это Валерий, - слушай и отвечай односложно – да-нет. К тебе милиция явилась? – отвечаю, да, - Обыск произвели? – отвечаю, нет, - Не смогли вскрыть квартиру? – да, - Я уеду на пару дней. Мне не звони. Сам позвоню. Не верь им. Я не преступник, - и совсем неожиданное, - Целую.

Я не удержалась и в ответ тоже – целую.

- Сын звонил? – тактичен узбек.

- Сын.

Спустились вниз, и я заняла свое место.

- Я пошел, - Акрам мешкает.

- Иди, Акрамчик, - он продолжает стоять.

- Вы бы осторожней. С милицией не надо ссориться.

- Хорошо, не буду. Добрый ты, - Акрам не ответил. Просто улыбнулся этак хитро и вышел. Вечер уже. Ему домой пора. Глаша мне рассказала о его здешней интимной жизни. Есть у него женщина. Русская, старше его на пять лет. Не укоришь молодого мужчину. Природа берёт своё. На себя посмотри, подумала я и начала готовить ужин. Тоже природа. Разогрела кашу с ламинарией, нарезала сыр, приготовилась заварить кофе, а тут они. Милиционеры.

Прямиком ко мне и с ходу: О том, что произошло ни слова. Отвечать будете перед судом.

Откуда взялось это у меня, но я расхохоталась им в лицо. Выскочили, как ошпаренные: Сумасшедшая.

__________________________________

 

Минуло, именно минуло, две недели. Не стало рядом Валерия, и жизнь моя буквально потекла мимо и мимо. Я автоматически готовила себе еду, автоматически ходила на работу. Даже водка не приносила того отдохновения, что было раньше. Глафира увлечена своей тайной миссией и мужчиной.

- Он такой культурный, - говорила она, и я слушала, - Дарит цветы. Один раз сводил меня на концерт. Певичка так себе. Тощая, какая-то дранная. И фамилия у неё странная. Ваенга.

Командированный спец нашел то, что нужно – хорошую пищу, уют и женщины в самом соку.

Я же впала в тоску. Удивительные метаморфозы происходит во мне. Я перестала следить за собой. Мужчины, как таковые были мне неинтересны. Через десять дней после того злосчастного дня я уволилась. Противно стало выслушивать всех их, жильцов. Довольные и недовольные жизнью. Толстые и тощие. У всех у них свои проблемы. Кто-то недоволен качеством продуктов. Другому не угодил начальник. А этот терпеть не может жену. Особенно донимал хозяин той квартиры, куда пытались проникнуть наши Пинкертоны неудачники.

Так что, осточертела мне моя служба и ушла, не получив даже расчёта. Не забыли, я вдовушка богатая.

Пятого февраля я решила съездить куда-нибудь в центр. Схожу в музей или пообедаю в хорошем ресторане. Отвлекусь. Развею тоску печаль. Долго ждала маршрутное такси. Долго ехала в пропахшем потом автобусе до метро. Везде «пробки». В метро давка. Наверное, в метро решили экономить и отключили кондиционеры. Такая духота! Всё мне не нравится. Люди грубы. Дома грязны и уродливы. Понастроили уродцев.

В Русском музее выходной. Тащиться в Эрмитаж нет желания. Там тоже, может быть, перерыв в работе. По прежней жизни знаю один приличный ресторан. При гостинице «Астория». Пошла туда. Иду по нечетной стороне Невского. Где был один магазин, устроили что-то несуразное. Тут была превосходная пирожковая. Нет её. Плюнула под ноги и не удержалась от пары слов из неформальной лексики.

- Я давно иду за тобой. Все думаю, куда моя Марина направляется, - Боже правый, рядом Валерий.

- Ущипни меня.

Он меня обнял. Вот так! Посреди тротуара в толпе прохожих. От макушки до пяток меня пронизала дрожь.

- Всё та же Марина. Куда путь держим? – Валерий взял меня под руку. Мы продолжаем стоять посреди мостовой. Люди с недоумением оглядывают нас и обходят чуть ли не с опаской.

- Хотела посидеть в «Астории».

- Это достаточно примитивно. Я поведу тебя в такое место, где обстановка и кухня соответствуют духу времени.

__________________________________

 

Гостиница «Астория» оставалась одним из объектов пристального наблюдения органов. Там работали и феэсбешники и эмведэшники. Валерию это было ни к чему.

__________________________________

 

Валерий повел меня по Невскому проспекту в сторону Садовой.

- Не говори ничего, - мне приятно ощущать силу его руки на моем предплечье, - придем, выпьем за встречу, и ты мне всё расскажешь.

Знала бы я тот момент, что он отслеживал меня от дома. Проверял, нет ли за мной «хвоста» и вёл меня в ресторан с одной целью – устроить мне допрос. Но тогда на Невском в толпе молодых и не очень молодых людей, ведомая под руку, я пребывала в эйфории. 

Свернули на Садовую улицу, прошли Гостиный двор и ещё раз повернули. На улице Ломоносова было пустынно и я, грешна, подумала, он поцелует меня. Фиг тебе, старуха. Правда в уме я выразилась более энергично.

- Тут мы и обоснуемся на некоторое время, - Валерий ввел меня небольшой холл. Молодой человек в черном костюме и при галстуке бабочка услужливо открыл перед нами дверь: Милости прошу, господни Покровский.

- Тебя тут знают? – глупо, но спросила я.

- Это моё любимое место. 

Прошли в зал. Что имел в виду Валерий, говоря о соответствии ресторана духу времени? Ничего особенного. Вкусно, ничего не скажу. Но, чтобы что-то, что смогло бы поразить мой вкус, так нет. И обстановка обычная. Я скала бы, даже аскетичная.

Валерия дал мне утолить жажду, и заморить червячка и учинил настоящий допрос. Когда заявились опера? Что они сказали и показали ли какую-нибудь бумагу. Что говорил Акрам. Долго ли они пробыли в доме. Такой допрос меня возмутил и я взорвалась.

- Вы, - я перешла на «Вы», - пригасили меня сюда, в эту дыру, чтобы допросить меня. Кто Вы такой, чтобы допрашивать меня?! Я немедленно ухожу.

- Иди, - я сижу, - Иди же. Но помни, от меня далеко не уйдешь.

В его голосе слышится реальная угроза. Не хватало мне на склоне лет стать жертвой этого лощеного бандита.

- Что ты можешь со мной сделать, - хорохорюсь я.

- Зацелую до смерти, - удивительная личность этот мужчина. Он насмехается? Или говорит всерьез?

- Трепло. Пошли отсюда. Я устала и хочу домой.

На улице уже стемнело, и повалил снег. Те, кто именуют себя петербуржцами, попрятались кто куда. Им такая погода противна. Там, откуда они приехали, светит солнце и зреет абрикос и виноград.

- Возьми деньги, я поймаю машину. Езжай домой. У меня есть ещё в центре дела.

Ехать, так ехать. И от денег я не откажусь. Осточертело мне всё это. Его допрос, его ресторан, больше похожий на притон. И он сам осточертел.

В машине тепло. Шофёр тут же стал болтать. Он недавно работает в такси, раньше служил у дяди Васи. Кто такой этот дядя Вася, я не знаю. Но подумала, что тоже какой-нибудь бандит. Развелось их. Но, когда он заговорил о второй чеченской войне, я поняла, что он десантник. А дядя Вася, это командующий ВДВ. Был раньше. Потом был другой генерал. Тот. Что расстрелял Верховный Совет. Шофёр болтает, а я прикрыла веки и дремлю. Лепота, как говорил киношный Иван Грозный.

- Приехали, дамочка, - откуда он знает, где я живу, - Ваш кавалер наказал доставить Вас прямиком к подъезду. Поглядите, он это.

Удивительный человек. Он помог мне выйти из «Шевроле». И даже довёл до подъезда.

- Понадоблюсь, позвоните, - и сунул мне в руку визитку. Чудеса. Тут до меня доперло. Валерий не «ловил» такси. Машина стояла у тротуара и ждала нас. Надо опасаться Валерия. И уважать.

Уже в квартире, скинув пальто и сняв шапку, я стала анализировать произошедшее и свои чувства. Разговор, вернее монолог, который состоялся на Ломоносова, меня покоробил и одновременно, насторожил. Однако Валерий мне исключительно симпатичен. Скажу больше, я очарована им. Что, я не догадывалась о его, мягко говоря, противоправной деятельности? Догадывалась. В какой-то мере это вызывало у меня уважение к нему. Вот такой коктейль. Страсть и страх. Уважение и пренебрежение.

Света в доме я не зажигала. Мне для моих умственных упражнений было достаточно того, что лилось в окна. Даже здесь, в районе относительно молодом реклама заполонила всё свободное пространство.

Сытость от съеденного в ресторане постепенно проходит. На часах около девяти вечера. Последнее время я ввела в правило позже восьми не есть.

Так бы и было бы, если не пришла Глафира.

- Вы ничего не знаете! – с порога начала она на повышенных тонах.

- Да уж. Я и не могу знать того, что Вы знаете. Вы же профессионал.

- У меня есть бутылка виски, - не отвечает на мой выпад Глаша и проходит на кухню.

- Чего это Вы в потёмках?

Зажгли свет.

- Боже ж ты мой! – опять возопила Глафира, - Что у Вас с лицом?! Вы в бане парились?

Пришлось идти в ванну. Да! Видок. Рожа красная, губы вспухли, как будто я целовалась взасос. Мои внутренние переживания так отразились на лице. Ополоснула лицо холодной водой. Посмотрела. Ничего. Сойдет, и вернулась на кухню. А там уже стол накрыт. Глаша распорядилась моим холодильником. Вернее, его содержимым.

Вот что рассказала мне Глафира. Сегодня днем, это когда я бродила в центре, в дом, где живет Валерий, приезжала милиция.

__________________________________

 

Глафира ошибается. Приезжала бригада из прокурорских работников и сотрудников ФСБ.

__________________________________

 

- Они хотели сделать обыск у Валерия Ивановича, - не стала я поправлять Глашу, обыск производят, а не делают. Отметила, с каким уважением она произносит имя и отчество Валерия, - Потолкались, потолкались и уехали. Я после них пошла туда. Дверь заклеена бумажкой, а на ней печать. Ужас, какой! – Глаша по привычке закатила глаза.

Выпили ещё по рюмке виски. Хорошие виски. Открыли форточку. Свежий морозный воздух проник на кухню, и я поняла, как мы тут «надышали».

- Ты не знаешь, где Валерий? – Глаша дышит глубоко и часто.

- Не знаю.

Я действительно не знаю, где он.

- Его бы предупредить. Как он теперь в свою квартиру войдет-то.

- Не знаю. У меня такого опыта нет.

- Позвонить бы ему. Мало ли что.

- Хорошо бы, - у меня есть номер мобильного телефона Валерия, но при Глаше я звонить не буду. Она сексот. Нарочно выводит меня на такое. Хочет услышать наш разговор. Определенно имеет задание выаедать, где Валерий.

Сидим. Молчим. Долго так продолжаться не могло.

- Я пошла. Завтра рано вставать.

Удерживать гостью не стала. Едва за ней закрылась дверь, я набрала номер Валерия. Противный женский голос известил, что номер находится вне сферы обслуживания. Ну и чёрт с ним. Я пошла спать.

__________________________________

 

Спустя сутки.

Я проспала десять часов. Продрав свои прекрасные очи в двенадцать часов дня, я долго валялась в постели. По телевизору по первому каналу после новостей опят показывали Пореченкова с его напарником, глуповатым Краско. Один постоянно бьет морды бандитам, другой приходит ему на помощь, когда дело уже сделано. Понажимала кнопку. На одном вещают о ДТП, на другом бабы изгаляются. Домохозяйки, мать их в дышло. По «Культуре» передают оперу Верди. На РенТВ мужик объясняет, как избежать отрицательных последствий при раннем климаксе. Для меня эта тема не актуальна.

Когда ноги мои стали отекать, я вылезла из-под одеяла. Быстрее под душ. Холодная вода обожгла кожу, потом горячая. Небольшое сердцебиение и я выхожу из ванной. Посвежевшей. Гляжу в зеркало. Для моих годов я выгляжу вполне прилично. Определенно, меня сам сатана околдовал. Я Дориан Грей в женском обличии.

Сегодня у меня пост. Овощи и соки. Сейчас я поем и пойду на двор. Там пробежка. И опять под душ.

На улице я пробыла час. Что может произойти за это время? Оказывается, многое.

Вошла в квартиру и услышала звонок моего мобильного телефона. Ответить не успела. Открыла непринятые вызовы. Номер незнаком. Дилемма. Звонить или нет. Погожу. Вдруг ещё раз позвонит.

Час прошел в делах по хозяйству. Телевизор бубнит голосом Николая Сванидзе. Он всё не уймется и поливает грязью наше, а значит и мое прошлое. Как говорят на флоте, приборка сделана. Можно бы и принять на грудь. Но пост же.

Задребезжал мобильник. 

---

Дата добавления: 2021-05-18; просмотров: 43; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!