Глава 24. СВОБОДНАЯ ОТ ДОМОГАТЕЛЬСТВ 29 страница
- Но кое-кто из них помнит вас ещё ребёнком?
Она озадаченно кивнула.
- К ним применили «Обливиэйт»? – И, пока Гермиона молча смотрела на него в полном замешательстве, Снейп добавил: - Сколько вам было лет, когда у вас впервые проявились магические способности?
- Проявились способности?
- Когда вы впервые начали колдовать? Или, может быть, в вашем присутствии случилось какое-то волшебство?
Что за глупый вопрос!
- После того, как я получила письмо из Хогвартса. Мы купили всё в Косом переулке, а потом…
- Не может быть! – отрезал он. – Только сквибы никак не проявляют магических способностей до одиннадцати лет.
- Уверяю вас! И, насколько я понимаю, я не сквиб.
Снейп молча нахмурил брови. Гермиона продолжала убеждать:
- Мы купили учебники для первого курса, принесли домой, и я попробовала произнести самые простые заклинания. И очень обрадовалась, увидев, что они действуют! Потому что опасалась, что всё это какая-то большая ошибка.
На этих словах Снейп упал в своё кожаное кресло напротив и ссутулился в нём. Ноги у него были так длинны, что колени почти касались её коленей. Он по-прежнему смотрел на Гермиону сквозь завесу волос.
- Странно, что в юной колдунье такой силы магия не проявилась спонтанно.
- Но вот не проявилась! – ответила она, хотя теперь, когда он об этом сказал, удивилась этому и сама. – Должно быть, я ждала разрешения…
Снейп приподнял бровь.
- Дети не настолько владеют собой, чтобы ждать разрешения.
|
|
|
- Я была вундеркиндом. Все так говорили.
Она старалась не выглядеть чересчур самодовольной, но факты есть факты!
Снейп хохотнул.
Гермиона фыркнула.
- Эти книги у тебя дома… Джейн Остин.
Ещё один неожиданный поворот! Он снова уводит разговор в сторону. К чему он клонит? Она выпрямилась на стуле.
- Никто из прихожанок Винчестерского собора не может пройти мимо Джейн Остин!
- Ты её любишь?
- Я её обожаю. Джейн Остин – это Джейн Остин.
- И никаких волшебных сказок? Никаких пылких костюмных мелодрам?
Гермиона вся сжалась.
- Последний раз я пополняла свою библиотеку в десять лет!
- Но сейчас-то они у тебя есть? Может быть, в чемодане?
Она покраснела до корней волос.
- Глупости! У меня вообще нет времени на художественную литературу. А было бы, я совершенно точно читала бы не дамские романы.
Гермиона поёжилась. В подземельях, казалось, стало холоднее, чем обычно.
- Это и объясняет сплошь научную литературу на полках?
- Магия у меня не проявлялась, но первая бунзеновская горелка появилась в семь лет!
- Должно быть, как заменитель, - задумчиво сказал Снейп. – Но вероятность несчастного случая была просто астрономически высока.
- У меня не было никаких несчастных случаев, - сухо ответила Гермиона.
|
|
|
- Само собой, - вкрадчиво ответил он, и это была почти, хотя и не совсем насмешка.
От которой она чуть было не бросилась в ванную и не заперла за собой двери.
- А как насчёт сравнительного религиоведения? – продолжил своё исследование Снейп.
- А что?
Гермиона начинала терять терпение.
- Должен признать, я просто потрясён, что вы, десяти лет от роду…
- Я начала читать об этом в восемь.
- Ну конечно!
Он закатил глаза.
И прозвучало это как оскорбление.
- В сочетании с естественными науками смотрится, надо сказать, довольно странно.
Гермиона беспокойно задвигалась. Взглянула на потолок. Потом на свои руки. Куда угодно, только бы не на него…
- Полагаю, я всегда чувствовала у себя внутри нечто такое, что отличало меня от других. И решила, что, может быть, это Бог.
- И, конечно, начала читать о Боге!
Он наполовину фыркнул, наполовину рассмеялся.
Она снова сердито на него уставилась.
- Я пыталась во всём разобраться!
- В чём вы пытались разобраться?
- Мама не знала, что со мной делать, сама она не склонна к духовной жизни. Она отвела меня к настоятелю собора, чтобы он ответил на мои вопросы. Нечего и говорить, что у него не было ни времени, ни желания возиться с не по годам умной…
|
|
|
Снова фырканье.
- … восьмилетней девочкой! Он отправил меня к отцу Гэдбери. Тот надавал мне кучу книг, отвечал на все мои вопросы и вообще мной заинтересовался.
Профессор Снейп отчётливо замер.
- Отец Гэдбери и рассказал мне о сравнительном религиоведении, он очень учёный. И когда стало ясно, что мои интересы склоняются больше к англиканской вере, мы сосредоточились на теологии и истории англиканской церкви. В десять лет я начала готовиться к конфирмации*, и это было замечательно! Я была младше остальных на несколько лет, поэтому меня готовили отдельно. К тому же, полагаю, я задавала вопросы, которые не стоило задавать в классе, и просила всякой дополнительной литературы.
- Ну конечно!
Но голос его звучал напряжённо.
Она взглянула на него, снова ожидая смеха.
Ничего не произошло.
И выглядел профессор Снейп очень скованно.
- Мисс Грейнджер… - сказал он как можно мягче. – Отец Гэдбери… Кто-нибудь когда-нибудь приставал к вам?
Господи, да что это?!
- Нет, - уверенно сказала она.
- Вёл себя неподобающим образом? – настаивал Снейп. – Заставлял вас чувствовать себя неловко? Пугал вас? Или…
- Нет! – вырвалось у неё. – Не смейте даже думать, что отец Гэдбери…
|
|
|
Но он явно думал!
Она вскочила на ноги.
Да как он смеет?!
Снейп тоже поднялся, и Гермиона вдруг поняла, что стоит перед ним, открыв для него глаза и воспоминания.
- Давайте, проверяйте!
На мгновение ей показалось, что он так и сделает.
Но Снейп лишь прикрыл ей ладонью глаза.
- Не делай этого, - сказал он.
- Чего?
- Не надо вот так предлагать мне себя. Не надо…
- Доверять вам?
- Мисс Грейнджер, - с трудом выговорил Снейп, - за последние две недели вы то взрываетесь неимоверной магической силой, то стоите на грани самоуничтожения. И я не знаю, защищать ли мне вас или защищаться самому. Но я знаю, что эта ваша склонность позволять мне бродить по вашим воспоминаниям ненормальна. И это надо прекратить! Иногда имеет смысл просто поговорить со мной.
- Но вы больше поверите, если посмотрите сами! – В глазах её была мольба. – И я так люблю ваши глаза…
Щёки его залились краской. Она его смутила? Он отвернулся. Да, она явно его смутила.
- Профессор, меня никто не домогался. У меня просто никогда не возникало ни таких интересов, ни таких желаний.
И тут, поскольку это было правдой, она внезапно ощутила пустоту внутри, потому что, вероятно… Боже, как ей это не пришло в голову?! Она же выставила себя неполноценной женой, не отвечающей требованиям, не имеющей…
Она боролась с паникой. И снова вернулась к тому, что очень хорошо знала в глубине души.
- Это не ваша вина! – сказала она. - Это не потому что вы что-то сделали или чего-то не сделали. И какое это имеет значение? Почему это вас заботит?
Гермиона отвернулась от него и стиснула руки.
- Я хочу быть с вами. Хочу, чтобы вы обнимали меня. Касались меня. И хочу…
Она оборвала себя на «доставлять вам удовольствие».
- Я так хочу вас, что сделаю всё то, что женщина делает для мужчины. Потому что мне хочется это делать.
Она посмотрела через плечо и умоляюще сказала:
- Для вас…
- Тогда ты поймёшь, - тихо сказал он, запуская пальцы ей в волосы, - моё желание быть с тобой, обнимать тебя, касаться тебя и… И делать всё то, что мужчина делает для женщины. Потому что мне хочется это делать. Для тебя.
Она закрыла глаза, захваченная врасплох где-то между желанием и отчаянием.
- Мисс Грейнджер, если вы не прекратите вертеть пальцами, клянусь, нам придётся идти к мадам Помфри, чтобы она их развязала…
Голос его снова стал шёлковым и вкрадчивым.
- У меня есть ещё один вопрос к вам, обещаю, последний!
Она позволила развернуть себя лицом к нему, но смотрела настороженно.
Глаза его поблёскивали тем, что могло бы быть весельем…
- Что общего между полётом на метле, предсказаниями и оргазмом?
* * *
Гермиона не поверила собственным ушам.
- Простите?
Снейп подавил смех.
- Мисс Грейнджер, полёт на метле, предсказания и, ну, скажем, сексуальное удовлетворение, имеют по крайней мере три общих характеристики. Первое, они необычны и даются нелегко. Второе, им нельзя научиться по книгам. Третье, открыв для себя однажды первые два пункта, вы быстро поняли, что все эти три занятия не стоят ваших усилий.
Она вырвалась, волосы её взметнулись вокруг лица диким ореолом.
- Это… Это настолько абсурдно, что даже оскорбительно! Гадание – просто чушь! А полёт… Положим, я точно не знаю, но это явно не столь уж важный предмет! Особенно по сравнению с остальными учебными дисциплинами. А по сравнению, скажем, с арифмантикой или зельями, полёт на метле и вовсе пустая трата времени. Если вы, конечно, не помешаны на квиддиче! – воинственно заявила она.
- Так же, как история магии. Во всяком случае, в том виде, в каком она преподаётся в Хогвартсе. Однако же это не мешает вам прилежно посещать занятия профессора Бинса.
- Я знаю, что вы очень жестокий человек!
- Надеюсь, вы понимаете, что для меня это не оскорбление?
- О!
Она тяжело задышала от обиды, но он смог заставить замолчать мисс Грейнджер! Это было необыкновенно приятно.
- А теперь нам всё-таки надо подготовить котёл!
Снейп обхватил её за талию, притянул поближе и позволил себе, наконец, закрыть этот глупый, несносный рот своим.
И, поскольку ему удалось на минуту заткнуть её и сбить с толку, самым несложным магическим действием снял с неё форменную мантию и отправил на стул.
Она выдохнула ему в рот, упёрлась руками в его плечи в знак протеста, но опять только вздохнула…
Он коснулся её пальцев, почувствовал этот необъяснимый трепет силы и насладился им.
Потом снова молча приказал – и её джемпер слетел прочь, оставив лишь шелковистую кожу.
Она прижималась всем телом к его телу, отдаваясь этим ощущениям. Ещё немного магии – и вот она совершенно голая в его объятиях, чудесно обнажённая… И тогда он обнял её, взял в руки сразу всю, и привлёк к себе, и застонал, когда она скользнула по нему вниз…
И перехватил руки, искавшие член.
И гневно посмотрел ей в глаза в ответ на её дерзкий взгляд.
А потом снова поставил на ноги и поцеловал и только потом махнул рукой, чтобы наполнить горячую и пенную ванну.
Гермиона всё ещё пыталась вырваться из его объятий, недовольная тем, что он ей не поддался. Но его приготовления заставили её смириться. Снейп отметил, что она тяжело дышит в замешательстве, но говорить не пытается.
Гермиона не протестовала и тогда, когда он повёл её к ванне. Только зачерпнула оттуда ароматной воды и поднесла поближе к носу.
- Вы поменяли состав!
- Немного.
Гермиона закрыла глаза, вникая в запах.
- По-прежнему мята… И эвкалипт. И…
Она задумчиво закинула голову.
- Какой-то цитрус?
- Пять баллов Гриффиндору.
- Лимон!
- Десять баллов.
- Вы не можете прибавлять факультету баллы за мои достижения.
- Тогда давай подумаем о чём-нибудь другом, ладно?
Она с опозданием осознала нелепость происходящего.
- Вы думаете, мне нужна ванна?
- Я думаю, как мне получше подготовить мой котёл.
Ей хотелось в эту ванну. Судя по тому, как она провела влажной рукой по бедру, не отрываясь от пара над горячей водой.
Но сопротивлялась, потому что это была его идея.
- Я хочу быть одна! - заявила она ханжеским тоном.
- Не выйдет, - хладнокровно ответил Снейп. – Ни один зельевар не оставит во время подготовки котёл без присмотра…
- Хватит с меня этого бреда! – отрезала Гермиона. – Я буду мыться одна!
- Я сам тебя вымою.
У неё перехватило дыхание.
Он поднял её в воздух и опустил в глубокую ванну на когтистых лапах.
- Но почему?
Голос её дрожал, и она внезапно сочла, что надо прикрыть груди, эти прелестные, аккуратные грудки… Одной рукой. Вторая прикрывала то место, где сходились её бёдра.
- Что вы пытаетесь мне доказать?
О чёрт! Вот теперь не помешало бы войти в её мысли и узнать причину такого недоверия! Но, конечно, теперь уже было нельзя…
Щёки у неё горели, и он понял, до чего ей стыдно.
Мисс Грейнджер, которая наставила на него палочку и потребовала, чтобы он оказал ей самую что ни на есть интимную медицинскую услугу, раздвинула перед ним ноги… Он изо всех сил боролся с воспоминаниями о том, почему такая помощь потребовалась. Но не потому ли, что был всецело поглощён своим покушением на её невинность? Словом, почему эта же самая мисс Грейнджер вдруг стала прикрываться от его взгляда?
- Я не ребёнок. И вы мне не родитель и не нянька! Я не желаю, чтобы меня…
Снейп вздрогнул. Его с необычайной ясностью и остротой пронзили воспоминания о том, что он сделал, впервые увидев её обнажённое тело.
И теперь она снова стояла перед ним напоказ.
- …мыли как ребёнка!
Мерлин, она явно собирается его доконать!
- Тебя не будут мыть, как ребёнка. - Снейп начал расстёгивать сюртук. – Тебя будут мыть, как женщину!
Потеряв остатки терпения, он просто содрал с себя одежду, положил палочку на край раковины, и прежде чем она успела его остановить…
Шагнул к ней в ванну.
И встал перед ней на колени - чувствуя неловкость от собственной эрекции и стараясь её не замечать. После чего приступил к чудеснейшему из занятий. Его руки в мыльной пене заскользили по её бёдрам.
- Я не имела в виду, что вы…
- Мисс Грейнджер…
Он старался говорить легко и непринуждённо, что было очень и очень трудно.
- Начало у нас с вами было не самое лёгкое. Я должен признать и, надо сказать, я этим горжусь, что всегда считал вас только ученицей, способной довести учителя до бешенства. И так было вплоть до нашей первой брачной ночи. Тогда, хотя я и так каждую минуту мучительно сознавал, что вы и ваши друзья…
Руки его теперь ласкали её ягодицы. Он изо всех сил старался говорить спокойно и ровно.
-…мои ученики, я внезапно обнаружил, что и в глубине души всё ещё считаю вас невыносимой тринадцатилеткой. В лучшем случае, четырнадцатилеткой. В общем, несовершеннолетней. И, разумеется, недостаточно взрослой для постели и уж тем более – для жены.
Он потянул её вниз, чтобы она тоже встала перед ним на колени, лицом к лицу. Глаза её были распахнуты, губы влажны и слегка приоткрыты. Но она дичилась его прикосновений, как новорождённый детёныш единорога. Да уж… Такое сравнение кое-что значило, учитывая, что Снейп никак не смог бы приблизиться к единорогу настолько, чтобы его коснуться. Он осторожно отвёл ей волосы с лица и заложил за уши, хотя даже не надеялся, что они будут там держаться и не выскользнут тут же словно по собственной воле. Придерживая ей одной рукой щёку и подбородок, второй он зачерпнул ароматной пены и вылил ей на плечи, глядя, как вода струится по её телу.
И как трепещет она в ответ…
И с трудом сглотнул, стараясь побороть соответственно откликнувшееся собственное тело.
- Я считал вас, - заставил он себя продолжать, - просто школьницей в ту ночь. И увидел в вас только школьницу…
- Я знаю о недостатках своего тела.
Он положил ей на губы мокрый палец.
- Нет. Я был просто слеп. Я был… Я не понимал, пока…
Нет, не стоит упоминать её мать, подсказали ему остатки разума.
- Это тело…
На которое снова пролилась шелковистая пена… И Снейп снова ощутил дрожь от холодного воздуха, горячей воды и, на что он мог только надеяться, от его прикосновений. Он провёл руками по её аккуратным бёдрам и помассировал их. И почувствовал её вздох у себя на плече.
- Это не тело школьницы, мисс Грейнджер. Это тело женщины. Ладное и стройное, оно будет красивым и тогда, когда ваши подружки начнут оплакивать свои.
И снова каким-то остатком рассудка он понял, что надо уйти от этой темы, чтобы не проговориться, что до неё он предпочитал куда более роскошные женские тела. Но она всё изменила. Эта девочка. Эта женщина. Это тело. Изменилось всё.
Он прошёлся руками вверх, погладил её плоский живот, потом нашёл маленькие, красивые груди, тугие, твёрдые соски и подавил стон.
- Мерлин, что за грудь…
Она дёрнулась, словно хотела её прикрыть, но он не позволил.
И скользнул на них собственными ладонями, а потом подхватил её сзади, потому что Гермиона, дёрнувшись прочь от него, чуть не упала в воду, в которую теперь свисали её волосы.
Он быстрым движением выхватил их наружу и спас от неизбежной гибели эти непокорные, ужасные и чудесные волосы.
Она оторвалась от него, оттолкнула. И глаза её горели гневом.
- Не смейте трогать мои волосы! – зарычала она.
Можно было и не заглядывать в её память, Снейп и так увидел то, что она вспомнила…
О чёрт!
Он в отчаянии схватился за переносицу, закрыл глаза и сел в воду.
- Я только хотел… - простонал он.
- Вы хотели, чтобы они выглядели, как у неё!
Снейп потрясённо на неё уставился.
- Выглядели как у кого? У Беллы?
И едва это имя сорвалось с его губ, он осознал свой промах. И едва успел перехватить её, пока она не выскочила прочь из воды.
- Чёрт подери! – зарычал он. – Будь я проклят, если мне нужно, чтоб ты хоть каким-то местом, хоть одним волоском мне её напоминала! Ты воображаешь, я хочу протащить сюда, в этот дом, воспоминания о ней? Я что, по-твоему, такой же ненормальный, как она?
Она рвалась от него прочь, ловя ртом воздух, и скользкость бьющегося об него нежного тела просто убивала…
- Да вылей на них хоть всю воду из ванны! Я к ним больше не прикоснусь! Если ты останешься здесь… - справился он с собой, наконец. – Просто больше никогда о ней не упоминай. Не смей произносить её мерзкое имя. Не позволяй воспоминанию о ней разрушить…
Снейп осёкся, не находя слов.
- Разрушить что?
Взгляд её разил, потому что это была воительница…
А он вдруг почувствовал страшную слабость. Ладно, пусть не будет ни Беллы, ни воспоминаний о ней. Но что делать с остальным его прошлым? Что ещё должно в нём остаться нетронутым и неоглашённым, чтобы он мог и дальше выдавать себя за другого? Не того, кем он был на самом деле?
О чём он только думал?
Снейп взглянул на свои руки и устыдился того, что посмел ими её касаться.
И взбесился от того, что попал в такое положение.
И почувствовал вину за то, что его желание оказалось сильнее совести.
- Прости меня, - сказал он. – Конечно, я не тот человек, за которого тебе следовало бы выйти. Но не вини меня за это. Если помнишь, выбирал не я.
Снейп смотрел, как на её лице отражались самые разнообразные чувства. А когда всё закончилось, как всегда, глупым стыдом за себя и самобичеванием, повёл себя как последний эгоист. А именно, уселся поудобнее в ванне и устроил её у себя между ног. Чтобы обнять и прижать к себе, и спрятать лицо в этих ужасающих лохмах, и добраться носом до шеи, и бороться с собой, чувствуя, как её зад прижимается к стоящему члену, и, наконец, почти взвыть от желания…
Она всё это, конечно, понимала. И напряглась от беспокойства. Но всё же позволила ему трогать её, гладить её под пеной…
Почему? Чувство вины? Чувство долга? Разбираться не хотелось. Он просто хотел прижимать её к себе, касаться её тела.
И постепенно она расслабилась в его объятиях. И даже положила ладони ему на бёдра. Он скользил по ней руками сверху донизу, и она закинула назад голову, шея её выгнулась, а за ней и всё тело. Он смотрел, как его длинные бледные пальцы покрывают ароматной пеной кожу самых бледных оттенков персика, кожу, полыхающую от горячей воды и, на что он мог только надеяться, от его прикосновений.
Дата добавления: 2019-11-16; просмотров: 128; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!