Глава 24. СВОБОДНАЯ ОТ ДОМОГАТЕЛЬСТВ 24 страница
Гермиона в ярости вскочила на ноги.
Чёрные глаза впивались в неё, она, не дрогнув, гневно прожгла его взглядом в ответ и ехидно заметила:
- Да уж!
И небрежно поправила волосы.
- Вы будете на виду у Тёмного лорда, - продолжил Снейп. - И вам понадобится куда больше подготовки, чем я могу обеспечить вам один. Вы проведёте завтрашнее утро с единственным преподавателем этой школы, который на данный момент действительно не таит против нас никакого зла. И вы окажете ей всё уважение, которого она заслуживает. Вы не посмеете задавать ей оскорбительных вопросов о её умениях и о том, как она их приобрела. Это её дело, рассказывать вам об этом или нет. Достаточно знать, что это не тот предмет, о котором можно легко распространяться.
Гермиона проглотила все вопросы, которые уже наперебой рвались у неё с языка.
- После этого мы с вами пообедаем здесь, одни. И во время обеда я расскажу вам всё, что вам следует знать, собираясь на чай… к нашим друзьям.
От этого слова и всего, что за ним стояло, по спине Гермионы пробежал холодок.
- А теперь, если у вас больше нет ни вопросов, ни замечаний, я пойду совершать обход!
И, поскольку у неё не было ни малейшей возможности сказать то, что ей в действительности хотелось сказать («Пожалуйста, обнимите меня, чтобы я снова почувствовала себя в полной безопасности!»), Гермиона только храбро кивнула и вернулась к книге заклинаний.
У неё тоже была своя работа.
|
|
|
Она взяла этот том с собой в постель, всё ещё застеленную отвратительными шершавыми простынями. Взбила подушки, засветила кончик палочки, чтобы можно было читать. Должно, должно существовать зелье, или заклинание, или чары, которые ей помогут!
И она должна заснуть до того, как он вернётся. Даже в холоде и на грубых простынях. Она будет спать и не сознавать, что она делает. Поэтому её нельзя будет обвинить в том, что она, в конце концов, окажется рядом с ним…
Щёки Гермионы горели от стыда.
Как беззаботно она прижималась к нему в поисках тепла, удобства, безопасности, даже не думая, что при этом чувствует он! Она каждое утро просыпалась от его несомненной эрекции, слишком явной, чтобы её можно было не заметить. Но ведь для мужчин это нормально, не так ли? Она об этом читала - и тут же отчётливо услышала его презрительное фырканье: «Ну конечно, в своих грёбаных книжках!» И там было сказано, что это совершенно нормально и не имеет отношения к сексу. Во всяком случае – прямого отношения. Поэтому она вежливо делала вид, что ничего не замечает, даже если его член упирался прямо в неё…
Но теперь всё изменилось. Сердце её забилось сильнее. Теперь она понимала, что делает с ним её близость. И ей было стыдно. Она старалась держаться на своём краю кровати, чтобы не мучить его, и упорно искала способ избавить его от мучений…
|
|
|
И постепенно задремала над наполовину съехавшей с коленей книгой, с палочкой в руках, опершись на спинку кровати. Это огромное ложе было теперь для неё домом даже больше, чем дом, где она провела первые одиннадцать лет жизни.
А потом она очнулась в ледяном холоде ночных подземелий - и ощутила его дыхание у себя на плече и его руки вокруг себя…
И вздохнула вздохом глубочайшего удовлетворения – потому что это была не её вина!
Гермиона поёрзала, сворачиваясь ещё уютнее и борясь со сном, чтобы в полной мере насладится этим ощущением полной безопасности… дома… его объятий.
*древний агрегат – имеется в виду старая модель стиральной машины с двумя отделениями, отдельно для стирки, отдельно для отжима.
Глава 26. ОГЛУШЁННАЯ
На квиддичном поле было солнечно и холодно. Гермиона никак не думала, что проведёт на этом месте хотя бы час подряд за всё время обучения в Хогвартсе.
И вот она стоит здесь, плотно укутавшись от ветра, и ни больше, ни меньше как отбивает бладжеры!
Мадам Хуч расположилась чуть поодаль, скрестив руки на груди, и с самодовольной улыбкой без помощи палочки направляла бладжеры, с каждым разом всё сильнее и быстрее.
|
|
|
И если сначала мяч лениво летел в её сторону, а Гермиона взмахом палочки его отбрасывала, то вскоре это довольно глупое занятие превратилось в вопрос жизни и смерти.
Внутри неё нарастал гнев, поскольку ей приходилось буквально рассекать палочкой воздух, чтобы отбить два бладжера разом. Прищурив глаза, она старалась, чтобы хоть один из них проходил достаточно близко от головы тренерши и невзначай задевал её торчащие космы.
- Ха! – каркнула Хуч. – Мадам Снейп, а я и не знала, что в душе вы спортсмен!
В Гермиону полетели сразу три бладжера…
И «Экспеллиармус»!
Палочка вырвалась из рук, три бладжера целили прямо ей в голову…
Рука взлетела в защитном жесте.
Сноп искр со свистом вырвался из кончиков пальцев, бладжеры остановили свой полёт на полпути…
И рухнули на землю с тяжёлым стуком, не более, чем в трёх футах от Гермионы.
- Могу я получить обратно свою палочку? – резко спросила она, чувствуя, как бешено колотится сердце.
- Увы, нет! – ответила Хуч, задумчиво направляясь к ней.
Дойдя до бладжеров, она отправила их обратно в ящик, потом медленно обошла Гермиону кругом, осматривая с ног до головы. Глаза у неё блестели.
|
|
|
- Ну, что ж, понятно. Сам бы он тебя ни за что не выбрал.
Гермиона вся вспыхнула от стыда и гнева.
- Сколько ты его добивалась, девочка?
Гермиона сжала кулаки.
- Нисколько, - отрезала она всякую возможность дальнейшего разговора.
- Хм-м-м… - Хмыканье прозвучало и уклончиво, и недоверчиво. – Ты нисколько не обращала внимания на его голос? Не следила за его длинными колдовскими пальцами? Не представляла себе потом эти длинные колдовские пальцы?
Гермиона резко развернулась лицом к тренерше, которая уже зашла ей за спину.
- Определённо нет!
Хуч оценивающе на неё взглянула.
- Интересно…
И медленное хождение кругами продолжилось. Руки она держала за спиной.
- Однако Северус давным-давно положил на тебя глаз…
- Не смешите меня!
- Да брось! Ты что, купилась на эту его чушь «я профессионал и не замечаю учениц», которую он втюхивает легковерным?
Ярость Гермионы достигла точки кипения.
- Северусу Снейпу и в голову бы не пришло на тебе жениться, если бы он давно уже не примеривался залезть к тебе в трусики. Поэтому, когда он сообразил, что затащить тебя в постель в качестве законной жены – это такой подарок, какого не предложит и сам Тёмный лорд…
- Замри!
Красная вспышка…
И тьма.
В голове гудело, тошнота подступала к горлу. Голос вдали произнёс: «Оживи!»
- Давай, девочка, давай!
Гермиона отдёрнула голову от рук Хуч и немедленно об этом пожалела. Мир вокруг неё вращался, голубое небо и зелёная трава сливались в один головокружительный вихрь.
- Не глупи, выпей!
На этот раз она глотнула из кружки, поднесённой прямо ко рту.
- Не думала же ты, что я позволю себя заколдовать? – мимоходом поинтересовалась Хуч. – Защита у меня всегда наготове, я настоящая ведьма!
- Ты сука! – пробормотала Гермиона с ненавистью.
Хуч зашлась воющим смехом.
- Умница! – сказала она и сунула кружку Гермионе.
- Допивай, поговорим у меня в кабинете.
Гермиона пошла за ней через всё поле к маленькой комнате под трибунами.
Тренерша наколдовала подушку на жёсткий стул напротив её стола и пригласила:
- Сядь, переведи дух!
Сама она села на своё место и уставилась на Гермиону. Та переводила взгляд с одного предмета обстановки на другой, чтобы смотреть куда угодно, только не на мадам. Стены покрывали мельтешащие колдографии – игроки в квиддич носились взад и вперёд, иногда даже вырываясь за рамки своих фото. На снимках были в основном команды Хогвартса, и рыжие волосы разнообразных Уизли часто проносились в синем небе.
Встречались и колдографии постарше. На одной мантии игроков были патриотических красно-бело-синих цветов с георгиевским крестом на спине. Гермиона машинально встала, чтобы рассмотреть фото поближе.
- Не помню точно, но Рон говорил, что вы играли за Англию?
Но не успела она подойти, как Хуч щёлкнула пальцами и повернула снимок лицом к стене.
Гермиона удивлённо посмотрела на неё.
- Да, половину сезона. - Тренерша уселась поудобнее и поправила турнирные таблицы у себя на столе. – Но мы ведь говорим не обо мне, верно?
Гермиона, разочарованная, вернулась на свой стул. Спокойной, вежливой беседы, очевидно, ждать не приходится. Северус говорил, что мадам Хуч не питает к ним недобрых чувств. У него явно неправильные сведения.
- Зачем вы говорили мне все эти гадости? – решительно спросила Гермиона, пригвоздив тренершу к месту горящим взглядом, и рискнула копнуть чуть глубже по методу своей матери: - Вы в него влюблены?
Хуч непонимающе уставилась на неё в ответ, потом прыснула, потом откровенно заржала. До слёз. И ржала до тех пор, пока пальцы Гермионы не дёрнулись от желания пустить в неё новым заклятием.
- Гермиона Грейнджер, ты просто прелесть! – выдохнула, наконец, Хуч. – Ты что, вообще не слушаешь сплетен?
Гермиона сморгнула и отвела взгляд. Сплетни? А, да, говорили, что мадам на самом деле…
- Разумеется, не слушаю! – с добродетельным негодованием заявила она.
- Милая моя девочка, ты интересуешь меня куда больше, чем Северус Снейп, хотя ты меня не интересуешь совершенно!
Гермиона покраснела с головы до пят.
- А теперь сядь смирно и поговорим о деле!
Хуч откинулась в кресле и скрестила руки на груди.
- Ты очень сильна. Сильнее, чем я могла предположить. Это раз. Два. Ты контролируешь себя лучше, чем я ожидала. И три. Тот, кто посмеет обидеть бедного Северуса, не жилец.
Гермиона внимательно смотрела на собственные сжатые кулаки, стараясь унять в них дрожь.
- Ты просто излучаешь магию, ты в курсе? От тебя несёт волшебной силой, потому что ты её подавляешь. Девушка твоего возраста и такая сила… Это ненормально. Неудивительно, что ты не можешь с ней справиться. Тебе необходимо найти способ давать ей выход. Иначе очень серьёзно пострадает любой, кто сделает справедливое замечание по поводу твоего супруга, который в лучшем случае жалкое подобие человеческого существа, а в худшем…
Хуч отбила рукой ринувшуюся к ней красную вспышку и рассмеялась, увидев кусок штукатурки, отвалившийся от стены.
- Гриффиндорцы такие предсказуемые! Напрасный расход энергии.
Гермиона в отчаянии сжала собственную руку. Они не собиралась делать ничего подобного. Наоборот, она собиралась доказать, что полностью себя контролирует. Но жалкое подобие человеческого существа?!
Хуч перегнулась через стол и концом своей палочки приподняла Гермионин подбородок.
- Мы над этим поработаем! Поверь, если бы на тебя так же действовали личные оскорбления, я оставила бы твоего мужа в покое и безжалостно прошлась бы по твоим собственным слабым местам. Но нападки на тебя лично ты переносишь, не моргнув глазом, верно?
Гермиона, хоть её голова и была поднята вверх, всё ещё избегала смотреть ей в глаза. Она следила за миниатюрными Гарри и Роном, пикировавшими с колдографии на колдографию за спиной Хуч.
Та отпустила голову Гермионы с сердитым вздохом.
- Итак, урок первый! Если чувствуешь, что теряешь контроль, сломай что-то! Желательно, что-то не очень ценное.
Она указала палочкой на пустую кружку на столе.
- Пробуем ещё раз!
На этот раз Гермиона была уверена, что ничего у Хуч не выйдет. Она собралась всерьёз и сжала кулаки, чтобы выслушать все гадости, что придут на ум старой ведьме. Отвечать она не будет! Не будет!
- Ты, кстати, понимаешь, что ты не первая студентка, забравшаяся к нему в постель?
Между пальцев пробежал разряд, Гермиона сморгнула…
Кружка взорвалась веером осколков.
Дыхание отяжелело, но…
Руки не кололо!
Проклятие растаяло, не додуманное и не посланное.
Хуч медленно зааплодировала, улыбка её делалась всё шире и шире.
Щёлкнув пальцами, она отправила Гермионе обратно её палочку.
Гермиону ухватила её с огромным облегчением и чувством, словно вернулась домой.
Хуч взглянула на часы.
- Пора обедать. Полагаю, муж тебя уже заждался!
Она кивнула на дверь, и та медленно отворилась, явив взглядам профессора Снейпа, который, утомлённо привалившись к опоре квиддичной трибуны, изучал от скуки свои ногти.
Гермиона вскочила на ноги и рванулась к выходу, но на полпути спохватилась и заставила себя холодно и вежливо сказать:
- Благодарю за урок!
- С нетерпением жду следующего! – усмехнулась мадам Хуч. – И ещё, девочка моя…
Гермиона застыла на месте.
- Если трусики врезались в попу, не дёргайся! Не выходи из себя, когда треплются о твоём муже. Это, знаешь ли, явная слабость.
Гермиона пристально взглянула на неё. Хуч утвердительно покивала.
- Ты ведь знаешь его достаточно хорошо.
- Я понимаю, что это ложь. Но когда я такое слышу, мне от понимания не легче.
- Люди будут этому верить, и ты тут ничего не изменишь, - мягко сказала Хуч. – Разве что поддержишь сплетни своим поведением.
Добрые слова старой ведьмы задели Гермиону куда сильнее, чем все её гадости.
В смятении она вышла из кабинета, направилась к мужу и, дрожа, опустилась на ступеньку рядом с ним.
И вскоре почувствовала на себе его пристальный взгляд. Не выдержав, она взорвалась:
- Зачем вы меня к ней отправили? Она нисколько не помогла, только сделала хуже! Я не могу идти к Малфоям в таком состоянии! Я просто вне себя!
- Да уж! – только и сказал он.
- Вы её просто не слышали!
- Она делала то, о чём я её попросил.
- Что? Это враньё от вас?! Хотели задеть меня за живое, чтобы я истекала кровью?!
Гермиона понимала, что она на грани истерики, тело её сотрясали эмоции, которых оно не могло вместить…
- Враньё – так забудь! – отрезал он. – Скоро вы узнаете самую что ни на есть правду, мисс Грейнджер. И уверяю вас, она будет много хуже!
Глава 27. КОЛЬЦА
Когда они вернулись к себе, их уже ждал накрытый стол, суп и сэндвичи. Но на еду оба не обратили никакого внимания. Гермиона забралась на кровать, беспокойно ёрзала посреди груды подушек и общипывала веточку винограда, не ощущая вкуса пересохшим ртом. Живот сводило так, что больше одной ягодки за раз туда не пролезало.
- Сначала главное, - сказал Снейп и, чуть поведя рукой, отправил к себе по воздуху бутылку.
Открыв её легко, как по волшебству, он отложил в сторону штопор и вдохнул аромат вина.
- Скажите, мисс Грейнджер, вы можете пить и не терять при этом человеческий облик? – спросил он и поманил к себе с нижней полки шкафа деревянный ларец.
- Я от вина засыпаю.
- Жаль! Значит, придётся мне пить одному.
Пальцы его нежно гладили дерево ларца, он смотрел на нервно пляшущую у неё в руках веточку винограда.
- Однако глоток-другой вам, похоже, не повредит.
Он открыл ларец. На чёрном бархате внутри лежали восемь хрустальных бокалов. И не просто хрустальных – стекла такого качества Гермиона в жизни не видела. И не смогла сдержать изумлённого вздоха.
Профессор Снейп поднял своими красивыми, длинными пальцами один из бокалов к свету. Он был тонок, как паутинка, и, казалось, мог разбиться от одного дыхания.
- Эльфийский хрусталь, - угрюмо сказал Снейп. – Единственное наследство от отца.
Какого из отцов, уточнять было не нужно, но пояснение всё же последовало:
- Волшебник, который соблазнил мою мать, когда ей было шестнадцать. После чего отбыл к жене и семье на континент. Бокалы я получил после его смерти. Они очень ценные, и, надо думать, фамильные. Полагаю, под конец он ощутил нечто вроде раскаянья.
Снейп вздёрнул верхнюю губу, словно его оскорбляла сама мысль о раскаянии отца.
Гермиона молчала, пока вино, как жидкий рубин, лилось в подставленный Снейпом бокал.
Потом он снова поднял его к свету, и теперь на поверхности стали отчётливо видны мелкие трещинки. До того бокал выглядел, как бледная паутина, но теперь, когда в него пролился цвет, он воссиял во всей красе, бросая тёплое отражение на бледную руку.
- В жизни не видела ничего прекраснее… - прошептала Гермиона.
Снейп снова глубоко вдохнул запах и, наконец, отпил.
- Возможно, это слабость, но мне хотелось показать их вам до того, как мы пойдём к Малфоям, - сказал он довольно мрачно.
Избегая смотреть на неё прямо, Снейп стал пить большими глотками. Потом бросил на неё изучающий взгляд, потянул из ларца ещё один бокал, приготовился наполнить его…
И вдруг перегнулся через стол и дал ей выпить из своего собственного.
Гермиона наклонилась и ощутила сначала трепет эльфийской магии на губах, а потом - чудесное тепло отцовского вина во рту. И, пока он не отнял бокала, даже не поняла, что пила с закрытыми глазами, чтобы лучше разобрать вкус. А когда снова распахнула ресницы, увидела, что Снейп глядит на неё в упор.
- О-о… – только и смогла выдохнуть она.
Снейп снова сел в кресло. Гермиона обратила внимание, что он тоже не ест.
Какое-то время Снейп смотрел в пространство, а потом снова заговорил:
- Что бы вы ни думали о Тёмном лорде, пора выбросить это из головы. И узнать правду.
Если бы тепло всё ещё не согревало ей рот и горло, она бы задрожала. Но её укрепил вкус вина… А возможно, бокал… Или сильные пальцы, что держали его у её губ… Гермиона взяла толстый кусок хлеба с верхнего сэндвича и начала крошить его. Внимательно глядя на свои пальцы, страшно боясь того, что сейчас прозвучит. Но и страстно желая узнать всё, чтобы подготовиться к неизбежному.
- Я говорил вам, что Тёмный лорд никогда не причинял мне вреда. Это правда. Он ни разу не сделал мне больно физически. Он действительно способен любить своих последователей
Гермиона смотрела на него, не в силах поверить услышанному слову: любить?!
- Да, - подтвердил Снейп, сверля её взглядом. – Любить. Если он думает, что любовь даст ему то, чего он хочет. – Он снова отвёл взгляд. – Пойми главное: Тёмный лорд бесконечно изобретателен в поиске… слабых мест.
Гермиона вспомнила страх Снейпа, что Тёмный лорд узнает слишком много об их… об их физическом единении. И ощутила какой-то давящий гнёт.
- Он использует любовь, чтобы нанести удар?
- Нет.
Снейп снова сделал большой глоток вина.
- Как правило - нет. Его репутация и сведения о том, что он может и чего желает, конечно, ужасны. Но на самом деле… - Снейп вопросительно посмотрел на Гермиону, как бы прикидывая возможности её восприятия. – Это Упивающиеся смертью наслаждаются избиениями магглов, насилиями, пытками и разрушениями. Тёмный лорд просто с радостью снабжает их целями.
Она выронила хлеб, более не пытаясь даже делать вид, что интересуется едой.
- Тем не менее, он никогда не принуждает ни к чему подобному тех, кто не обладает такими склонностями. Он использует нас в своих интересах по-другому.
Снейп снова посмотрел на свой уже опустевший бокал, временно сосредоточился исключительно на его наполнении, а потом продолжил:
- Сексуальной стороны в жизни Тёмного лорда нет. И, кажется, не было даже до его возвращения из мёртвых. Странно для человека такой физической красоты, - с горечью заметил Снейп. - Но он с ранней юности направил свои влечения на другое, и, похоже, гормоны ни разу не заставили его свернуть с намеченного пути. И тем не менее… - Ещё один глоток, ещё одна пауза в поисках нужных слов. – И всё же он знает толк в наслаждениях. Вернее, любит доставлять их другим и смотреть, как его последователи в них участвуют.
Дата добавления: 2019-11-16; просмотров: 140; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!