С Т Р У К Т У Р А СИЛЛОГИЗМА
Силлогистическое умозаключение состоит из трех суждений. Первых два суждения называются посылками, третье — выводом (conclusio). Из двух посылок первая обозначается как большая посылка (major), вторая — как меньшая посылка (minor). Для структуры силлогизма характерным является своеобразная роль субъекта и предиката в его трех суждениях. Понятия, содержащиеся в посылках и выводе, называются терминами. Различают три термина — меньший (S), больший (Р) и средний (М). Дальнейшее изложение мы проиллюстрируем на одном простом примере.
Большая посылка: «Все планеты имеют форму шара»: М есть Р, Меньшая посылка — «Земля — планета»: S есть М. Вывод — «Земля имеет форму шара»: S есть Р.
Здесь мы видим, что в большей посылке содержится больший термин (.Р), в малой—меньший (S). Субъект вывода является также субъектом малой посылки, а предикат вывода — предикатом большой посылки. Средний термин (планета—М) играет здесь совершенно особую роль. Он содержится в обеих посылках: в большей — в качестве субъекта, в меньшей—в качестве предиката,— а в выводе его нет. Роль среднего термина заключается в том, чтобы связывать большую посылку с меньшей, служить посредствующим звеном между ними. Выполнив свою роль, он выбывает из дальнейших операций; в выводе его уже нет. Логическое отношение большей и меньшей посылок не зависит от порядка следования предложений. Вышеприведенный силлогизм мы можем построить иначе, поставив сначала меньшую посылку: «Земля — планета». Такой порядок действительно чаще встречается в повседневной практике мышления, используется, во всяком случае, чаще, чем в логике, где на первое место ставится общее суждеппе, что помогает очень ясно раскрыть структуру силлогизма. (Что касается нашего примера,, то порядок следования в нем посылок не следует менять. Недостатком того примера является скорее то, что человеческое мышление открыло шарообразность Земли действительно не с помощью силлогизма. Раньше человек узнал, что Земля представляет собой шар, и уже
|
|
|
позднее открыл, что и все планеты также имеют форму шара. Тем не менее силлогизм правилен.
Операция силлогистического умозаключения основывается на том, что понятия, входящие в суждение, находятся в определенном отношении друг к другу по объему.
Средний термин включает в себя субъект меньшей посылки, а сам в свою очередь включен в предикат большей посылки. Относительно среднего термина оба понятия
занимают крайнее положение. Это выражение, как и вообще вся терминология силлогистики, принадлежит Аристотелю. Вообще мне кажется правильным излагать открытые Аристотелем основные отношения понятий более наглядным и простым способом, нежели употреблять для этого его сжатый и необычный для нас способ описания. Однако и первоначальная формулировка Аристотеля представляет определенный научный интерес, поэтому мы и приведем здесь высказывание Аристотеля в его первоначальной форме: «Если три термина так относятся между собой, что последний целиком содержится в среднем, а средний целиком содержится или не содержится в первом, то необходимо, чтобы (для двух) крайних (терминов) образовался совершенный силлогизм. Средним (термином) я называю (тот), который сам содержится в одном, в то время как в нем самом содержится другой, и по положению он является средним; крайними же я называю и тот, который содержится в другом, и тот, в котором содержится другой. В самом деле, если А приписывается всем Б, а Б — всем В, то А необходимо приписывается всем В».
|
|
|
В аристотелевской теории силлогизма необходимо различать, с одной стороны, элементы самобытно греческие, обусловленные историко-философским и общественным уровнем развития, как, например, ограниченность его учения понятием объема, и, с другой стороны, ее истинно научное содержание поистине непреходящей ценности.
|
|
|
Научное открытие Аристотеля мы усматриваем в том, что он установил с помощью среднего термина решающее значение и необходимость опосредствования как существен-
ного признака структуры мышления, движущегося от одного суждения к другому. Своей теорией Аристотель нанес сокрушительный удар по платоновскому учению об идеях, а в принципе — по всякой логико-метафизической системе. Он доказал, что умозаключение является процессом, продуктом деятельности мышления, а не данным априори идеальным актом.
Схоластика создала плохую славу силлогизму главным образом потому, что она противопоставляла опыт и силлогистическое умозаключение. Схоластика пренебрегала опытом и ограничила все логическое учение формализацией силлогистических фигур (см. ниже). В действительности Hte силлогизм никогда не мог заменить собой опыт, он только дополнял его, будучи опосредствующим звеном в многообразной цепи опыта. Когда крупные представители современной философии отвергают силлогизм, то острие их критики направлено исключительно против распространенного схоластически извращенного толкования сущности силлогизма.
Я поясню свою мысль на следующем примере.
Большая посылка'. «Условием действительной защиты против инфекционных заболеваний является изоляция заболевшего человека». Это результат наблюдений, полу-
|
|
|
ченный из медицинской практики.
Меньшая посылка: «Тиф — инфекционное заболевание».
Это суждение также является результатом опыта, научного наблюдения, открытия возбудителя тифа.
Вывод: «Условие защиты от тифа — изоляция больного». Другими словами, в акте опосредствования, осуществляемого с помощью среднего термина, нет никакого логического фокуса, никаких схоластических махинаций, ничего фантастического. Правильное опосредствование есть мыслительное выражение, результат фактически
существуюгцих в действительности связей. Вывод также не есть какое-либо измышление, а лишь применение общего положения к особому случаю.
Совершенно другой вопрос, к каким злоупотреблениям может привести операция со средним термином. Эти злоупотребления остроумно раскритиковал уже Гегель. Однако эта критика не помешала ему сделать те же ошибки со средним термином в его «Философии права». На это указал Маркс в своих критических комментариях к гегелевской «Философии права».
АКСИОМА СИЛЛОГИЗМА
Под «аксиомой силлогизма» мы понимаем положение» правило, лежащее в основе всякого силлогистического умозаключения, делающее возможным его использование
и не требующее для себя никакого доказательства. А вообще под аксиомами понимают истинные положения, не требующие доказательства (и не могущие быть доказан-
ными). Здесь мы больше не будем заниматься вопросом теоретико-познавательной роли и происхождения аксиом (см. главу 9, «Доказательство»). Аксиомой силлогизма — как и вообще любой аксиомой—служит общепринятое аксиоматическое положение: Все, что утверждается относительно класса, содержащего известную совокупность предметов, может быть высказано также и относительно любого предмета, входящего в этот класс. Все, что отрицается относительно класса, содержащего известную совокупность предметов, может отрицаться и относительно каждого предмета, входящего в этот класс.
В формальной логике эта аксиома гласит: dictum de omni et de nullo (буквально—сказанное обо всем и ни об одном). Все, что можно сказать о всех людях, можно также сказать о Сократе, Петре и т. д. Все, что можно утверждать относительно всех планет, можно утверждать также и относительно Земли, Марса и т. д. В положении dictum de omni et de nullo имеется в виду объем понятий.
Отношение содержания понятий выражается в следующем положении: признак признака предмета есть также признак самого предмета. Другими словами, все, что относится к признаку предмета, относится также и к самому предмету. Все, что противоречит признаку предмета, противоречит и самому предмету. По-латыни это звучит так: nota notae est rei ipsius; repugnans notaerepugnat rei ipsi. Приведем пример. «Все планеты имеют
форму шара. Земля — планета. Земля имеет форму шара».
«Форма шара» (Р) — признак среднего термина (М). Но М есть признак «Земли» (S). Следовательно, форма шара (Р) присуща также и «Земле» (S).
По мнению некоторых логиков, dictum de omni есть аксиома силлогизма, а положение о признаке предмета является следствием аксиомы1. По Канту, дело обстоит наоборот: dictum de omni следует из последнего положения2. По моему же, здесь речь идет об одной и той же аксиоме, которая в одном случае обращена к объему понятия, а в другом — к его содержанию. Поэтому кажется, что одно положение выводится из другого. На самом же деле аксиома выражает совершенно объективные отношения, а именно отношение целого и части. Если некоторая часть (Л) является частью целого (В), являющегося в свою очередь частью еще большей части (С), то часть А является также и частью С. Средний термин. В в одном случае является целым, а в другом — частью.
ПРАВИЛА СИЛЛОГИЗМА
Процесс образования понятий и суждений происходит по определенным правилам. Если мы хотим образовать правильные, то есть отражающие объективную действительность, понятия, если мы хотим образовать правильные, истинные суждения, то мы должны соблюдать эти правила. Так как логика занимается вопросами правильного мышления (см. главу 1), то принципы мышления являются одновременно и основными правилами мышления, несоблюдение которых ведет к логическим ошибкам, неверным выводам. Поэтому в теории понятия и в учении о суждении не было никакой необходимости вырабатывать особые правила. Различные формы силлогизма и умозаключения вообще являются формами и одновременно правилами правильного умозаключения. Но в силлогистике эти правила играют особенно большую роль. Причина этого обстоятельства кроется в том, что силлогизм представляет собой сложное образование, и потому здесь по сравнению с формой понятия и суждения возникает и больше опасностей ложного, ошибочного его применения. Описание правил силлогизма в том виде, в каком их рассматривает логика, содержит, собственно, только правила определенных фигур и форм силлогизма, а именно — категорического силлогизма и его первой фигуры (об этом см.
ниже). Но поскольку категорический силлогизм, так же как и категорическое суждение, наиболее часто встречается в повседневном мышлении, то для нас будет вполне достаточным рассмотреть правила силлогизма в этом узком смысле. Но прежде чем перечислить эти правила, необходимо подчеркнуть, что посылки всегда должны быть истинными, если мы хотим, чтобы истинность вывода была обоснована и не являлась результатом какой-либо случайной комбинации.
Первое правило. Каждый силлогизм должен иметь три термина (не более и не менее трех). Все три термина повторяются в умозаключении каждый два раза. Нарушение этого правила, а именно введение четвертого термина, ведет к логической ошибке, которая известна в логике под названием учетверения терминов (quaternio terminorum).
Если одно и то же словесное выражение употребляется в двух различных смыслах, — то есть для обозначения двух разных понятий, — то это ведет к образованию четырех терминов. А при наличии четырех треминов нельзя сделать правильного заключения, так как полученный из четырех терминов вывод будет ложным.
Второе правило. Средний термин должен быть распределен, то есть быть общим суждением хотя бы в одной из посылок. Соблюдено ли это правило в следующем при-
мере? «Многие планеты имеют форму шара. Земля — планета. Земля имеет форму шара». Этот вывод мог бы быть и ложным, так как по содержанию большей посылки мог-
ло оказаться, что Земля и принадлежит как раз к тем планетам, которые не имеют форму шара.
Третье правило. Термины в выводе должны иметь такой же объем, что и в посылках. Это само собой разумеющееся правило, но оно имеет значение, как и многие очевидные положения, ибо люди могут нарушать эти само собой разумеющиеся правила или по причине плохого знания законов логически правильного мышления, или с целью обмана масс, как это, например, делают идеологи империализма. Нарушение этих правил кроется
в недозволительном расширении или большего, или меньшего термина.
Четвертое правило. Из двух отрицательных посылок нельзя вывести никакого заключения. Например, «Язык не есть надстройка» (М—Р). «Производительные силы
не есть язык» (S — М). Оба суждения правильны. Но можно ли сделать из них заключение о том, что производительные силы есть надстройка? Нет, этого сделать нельзя. Средний термин —язык (М) — не позволяет связывать понятия — производительные силы и над-
стройка — в суждение типа S — Р, так как М не связано ни с Р, ни с S. Об этом говорят правила силлогистики.
Можно поставить вопрос: сохраняет ли свою силу это правило для всех случаев или нет? Не могут ли быть два отрицательных суждения так связаны между собой, что они дадут основание для определенных выводов? На этот вопрос можно ответить следующим образом: два отрицательных суждения могут быть определенным образом связаны в третьем отрицательном суждении, но это уже не будет силлогическим умозаключением. Например: «Язык не есть надстройка. Язык не есть базис. Следовательно, язык не есть ни надстройка, ни базис».
Это очень важное положение. Между тем обычная формулировка этого правила в учебниках не исчерпывает всей сути этого вопроса н может повести к недоразумениям. А дело заключается в том, что есть умозаключения другого типа, нежели силлогизм, и такой тип умозаключения позволяет образовать новое суждение из двух отрицательных.
Пятое правило. Если одна посылка есть отрицательное суждение, то и заключение должно быть отрицательным.
Другими словами, вывод бывает только тогда отрицательным, когда одна из посылок является отрицательным суждением. Из утвердительных посылок нельзя сделать отрицательного вывода. Например: «Каждый сознательный гражданин ставит обществен-
ные интересы выше личных. Начальник фабричного цеха Н. не ставит общественные интересы выше личных.
Начальник фабричного цеха Н. не есть сознательный гражданин». Это правило является частным случаем принципа dictum de nullo.
Относительно четвертого и пятого правил мы сделаем два следующих замечания: 1) эти правила верны, но годны они лишь для того, чтобы констатировать недисциплинированность мышления, изобличать, так сказать, нарушения правил логического мышления. Впрочем, эти правила вытекают из самой структуры силлогизма и всегда соблюдаются в обычном, нормальном мышлении. Для научного мышления приводимые обычно в логике примеры не представляют никакого интереса, так как они
по своему характеру весьма элементарны; 2) отрицательные суждения, как это мы показали в теории суждения, органически связаны с утвердительными суждениями.
Чем конкретнее отрицание, тем скорее оно переходит в утвердительное суждение. Этот важный момент необходимо учитывать в современной логике. Однако вплоть до настоящего времени авторы учебников логики даже марксистского направления ограничивались только тем, что разъясняли на примерах положения силлогистики тысячелетней давности.
Шестое правило. Из двух частных посылок нельзя сделать никакого вывода. Это правило есть также обычное применение принципа dictum de omni. Одна из посылок должна быть общим суждением, а силлогизм дает частный вывод из общего суждения.
Седьмое правило. Если одна посылка есть частное суждение, то и заключение должно быть частным.
Заметим здесь: сами по себе подобные суждения не представляют никакого интереса. Частные суждения (суждения, высказываемые о «некоторых»,«определенных» пред-
метах) с познавательной точки зрения только тогда могут выполнить свою функцию, когда они в каком-либо исследовании, при каком-либо анализе образуют звенья всего
процесса формирования суждений и умозаключений.
Приведем менее школьный, но ближе стоящий к жизни пример: «Тот, кто не терпит критики и самокритики, тот не действует в духе партии.
Руководители некоторых партийных организаций не терпят критики и не развертывают самокритики.
Следовательно, руководители некоторых партийных организаций не действуют в духе партии».
Это суждение уже имеет определенное значение, так как на его основе мы затем должны установить, какие руководители, каких партийных организаций плохо работают.
Другой пример. Можно сделать следующий вывод из соответствующих посылок: «Пенициллин является очень эффективным средством при некоторых болезнях». Этот
вывод верен, но, взятый в этой форме сам по себе, он не представляет никакого интереса. Для медицины как раз важно знать, в каких случаях он эффективен, а в каких — нет. Эта мысль может быть сформулирована в конкретных отдельных суждениях или умозаключениях, взятых из практики и эксперимента. Однако как итог исследований имеет смысл и такое суждение: «Пенициллин — не универсальное средство, а лекарство только от определенных болезней». Эту мысль приходится иногда подчеркивать для тех, кто видит в пенициллине (или в каком-либо другом новом средстве) панацею от всех болезней.
Итак, правила силлогизма имеют определенное значение, нарушение правил ведет к ложным, ошибочным умозаключёние.
умозаключениям, однако одного только соблюдения правил еще далеко не достаточно, чтобы сделать умозаключения, обогащающие науку[120].
ФИГУРЫ СИЛЛОГИЗМА
Фигурами силлогизма называются формы силлогизма, характеризуемые и различаемые по положению среднего термина в посылках. Категорическое, гипотетическое и разделительное умозаключения различают на основе тех же критериев, что и соответствующие суждения. Различают также простые и сложные силлогизмы. Основной
формой силлогизма логика считает простой категорический силлогизм. Чтобы избежать перечисления всех крайне сложных комбинаций фигур, в последнее время принято
рассматривать фигуры умозаключения только на примере простого категорического силлогизма. И мы последуем этому примеру. Понятие о фигурах силлогизма было
разработано Аристотелем. Аристотель различал три фигуры. Четвертую фигуру добавил позже Гален. Но во многих трудах по логике высказывается мысль о необоснованности выделения четвертой фигуры.
Схема первой фигуры М-Р S-M S — Р
Например: Все планеты (М) имеют форму шара (Р).
Земля (￡) — планета (М)
Земля имеет форму шара
Мы видим, что в первой фигуре средний термин является субъектом большей посылки и предикатом — меньшей.
Как мы уже упоминали, первая фигура является основной формой силлогизма, или, по выражению Гегеля, силлогизмом в его «понятийной действительности».
Схема второй фигуры Р-М S-M S-P
Здесь средний термин служит в посылках предикатом.
Каждый сознательный гражданин (Р) ставит общественные интересы выше личных (М).
Начальник фабричного цеха Н. (S) не ставит общественные интересы выше личных (М).
Начальник фабричного цеха Н. (S) не есть сознательный гражданин (Р).
Другой пример: Партии нужны самоотверженные дисциплинированные люди.
Н. не есть самоотверженный дисциплинированный человек.
Н. не нужен партии.
В данном примере вывод по второй фигуре — отрицательное суждение.
Схема третьей фигуры
Р-М
М-S
S-P
Средний термин служит субъектом в обеих посылках.
Пример:
Всякая.прибавочная стоимость (М) есть продукт эксплуатации (Р).
Всякая прибавочная стоимость (М) есть прибыль, рента или налог (S).
Следовательно, некоторые формы прибавочной стоимости (прибыль, рента, налог) суть продукты эксплуатации.
Я старался привести такие примеры, которые по крайней мере иллюстрируют ту мысль, что фигуры силлогизма ни в коем случае не являются пустой формальностью и выводы по этим фигурам не есть общее место или банальность. Конечно, и на основе примеров, приводимых обычно в учебниках, также можно было бы с полным основанием сделать подобный вывод, но из приведенного мной примера, передающего одну из основных мыслей «Капитала», наглядно видно, что, к примеру, третья фигура имеет реальное значение. Ведь положение о том, что налоги или рента являются продуктом эксплуатации, отнюдь не банальность, так как видимость скрывает их истинную связь, а буржуазная экономия отрицает тот факт, что налоги и рента образуют часть прибавочной стоимости.
Схема четвертой фигуры Р-М М – S S-P
Средний термин является здесь предикатом большей посылки и субъектом—меньшей.
Пример:
Все киты — млекопитающие.
Все млекопитающие — теплокровные животные.
Следовательно, некоторые теплокровные животные — киты.
Это и есть четвертая, так называемая галеновская фигура. К этой фигуре можно давать только искусственные, надуманные примеры, не имеющие никакого практического значения.
Все фигуры силлогизма можно изобразить на следующей таблице:
С фигурами силлогизма связана классификация силлогизма по разновидностям, или модусам. Поэтому прежде, чем говорить о значении фигур силлогизма, мы рассмотрим модусы силлогизма.
МОДУСЫ СИЛЛОГИЗМА
Что называют в логике разновидностями, или модусами, силлогизма? (латинское слово «модусы» прочно укоренилось в учебниках схоластической логики). «Отдельные
формы умозаключения или виды фигур силлогизма, образующиеся на основе различных комбинаций посылок по качеству и количеству, называются модусами». «Модусами силлогизма называются виды силлогизма, различаемые по количеству и качеству тех су ждений, которые составляют его посылки»2. Цитаты взяты в первом случае из книги 1857 года, во втором — 1949 года. Как мы здесь убеждаемся сами, определение модусов в обеих книгах — что вообще характерно для литературы по логике — нисколько не изменилось за сто лет.
Если объединить критерии качества и количества, то все суждения могут быть разбиты на следующие четыре класса:
1. Общеутвердительные — Все S суть Р • - (знака или А)
2. Общеотрицательные — ни одно S не есть PJ (знак е или Е)
3. Частноутвердительные — некоторые S суть Р
(знак i или J).
4. Частноотрицательные — некоторые S не суть Р (знак о или О).
В логике модусы силлогизма обозначаются сокращенно — трехбуквенными формулами. Всем трем суждениям каждой фигуры силлогизма будет соответствовать по четыре модуса. Так, первый модус первой фигуры (все три суждения — общеутвердительные) будет изображен следующим образом: A A A . Остальные модусы в порядке следования - А А Е, А А I, А А О и т. д.
Общее число всех возможных комбинаций — 64; но только незначительная часть всех комбинаций соответствует действительно возможным умозаключениям. Так, мы уже видели, что из отрицательных суждений нельзя сделать силлогистического вывода. При соблюдении выщеизложенных силлогистических правил из 64 комбинаций останется приблизительно 20. «Действительные» модусы четырех фигур схоластическая логика оформила в следующие стихи:
Barbara, Celarent primae, Darii Ferioque.
Cesare, Camestres, Festino, Baroco secundae.
Tertia grande sonans recital: Darapti, Telapton,
Disamis, Datisi, Bocardo, Ferison; quartae sunt:
Bramantip, Camenes, Dimatis, Fesapo, Fresison.
Это мнемонические формулы, смысл которых заключен в следовании гласных: а а а, е а е, i a i, aii, е i о,
е а е, oio, аоо и т. д. (первая буква указывает на большую посылку, вторая —на меньшую, третья —на вывод).
Гласные в этих формулах разбавлены согласными, что созает некоторое подобие слова. Первоначальный смысл слов Barbara, Celarent и т. д. отступил на задний план еще
в средние века вследствие господствовавшей тогда в школе бессмысленной системы запоминания, позднее распространилось даже поверье, что формулы могут заменить
мышление, что они обладают каким-то таинственным смыслом и что они дают мышлению направление в рассуждении. Первоначально символы не были бессмысленны, но
их словообразная форма создавала впечатление бессмысленных слов. Barbara, Celarent, Darii и т. д. стали в глазах гуманистов и современных философов символом бесплодной схоластики, которой Монтень, Рабле, Декарт, Паскаль, Бэкон, Локк и Кант противопоставляли творческое математическое мышление, наблюдение и опыт.
Декарт: «Я заметил, что в логике ее силлогизмы и большая часть других ее наставлений скорее помогают объяснить другим то, что нам известно, или даже, как в искусстве Луллия, бестолково рассуждать о том, чего не знаешь, вместо того, чтобы изучать это. И, хотя логика действительно содержит много очень правильных и хоротих предписаний, к ним, однако, примешано столько других — либо вредных, либо ненужных, — что
отделить их почти так же трудно, как разглядеть Диану или Минерву в необделанной глыбе мрамора». Паскаль также указывал, что мышление формулируют не Barbara и Felapton. Хотя в отрицательных оценках фигур и модусов силлогизма, данных Декартом, Паскалем и другими противниками схоластики и заключено много правильного, но это еще не вся истина.
НАУЧНОЕ ЗНАЧЕНИЕ ФИГУР
И МОДУСОВ СИЛЛОГИЗМА
Силлогизм и его три фигуры, различаемые Аристотелем, имеют, безусловно, определенное значение. Первая фигура встречается наиболее часто и является самой
важной; именно эта фигура дает утвердительные выводы.
Согласно Аристотелю, она является основной формой силлогизма, а все остальные фигуры могут и в конечном счете должны быть сведены к первой фигуре. «Только по этой фигуре можно приобрести знание (также) о том, что есть (данная вещь), ибо по средней фигуре (Аристотель вторую фигуру называет средней. — Б. Ф.) не бывает утвердительного заключения, а между тем знание о том, что есть (данная вещь), есть знание утвердительное. По последней же фигуре (то есть по третьей. — Б. Ф.) утвердительное заключение, (хотя и) бывает, однако не общее, между тем то, что есть (данная вещь), относится к общему..!»
Аристотель заблуждается, усматривая исключительно или прежде всего в познании общего знание о том, «что есть данная вещь». Ведь заключение о частном из общего, то есть вывод о том, к какому общему принадлежит частное, наряду с другими важными суждениями играет в мышлении не менее важную роль. Суждения типа «Все люди смертны — Сократ смертен» как раз потому и вводят в заблуждение, что они нечетко выражают практическое значение применения первой фигуры, скрывают тот факт, что по первой фигуре человек повседневно производит бесчисленное количество заключений. Так, любой судебный приговор является школьным примером первой фигуры. Поэтому и говорят в правовой науке о «судебном силлогизме», подразумевая под этим как раз первую фигуру.
Пример: «Согласно статье 4, то или иное преступление наказывается тюремным заключением сроком до 10 лет.
Н. совершил то или иное преступление.
Следовательно, Н. несет наказание, предусмотренное данным законом».
Каждый отдельный случай преступления подходит под определенную статью, как частное входит в общее. Если же данный случай не подходит ни под какую статью, то получается отрицательное суждение по образцу второй фигуры.
Вторая фигура дает отрицательные выводы. Аристотель прав в том, что общеутвердительные суждения образуют основу познания. Но мы уже подробно останав-
ливались на исключительно большом значении отрицательных суждений в главе о суждении, и наши положения, высказанные там, сохраняют свою силу и для отрицательных заключений. В практической жизни установление отрицательного вывода по умозаключению имеет часто исключительно большое значение. В юридической практике оправдание обвиняемого опирается чаще всего на такие отрицательные заключения. Во врачебной практике установление того факта, что нет признаков определенной болезни, настолько же важно, как и положительная констатация, например данные анализа крови. Вообще в сложных случаях отрицательные умозаключения являются необходимым звеном всего хода рассуждения.
Так же обстоит дело и в естественных науках. Лысенко, например, получает вывод о том, что пшеница может родить зерна ржи, на основе следующих отрицательных суждений: «Зерна ржи, которые появляются на протяжении нескольких поколений при определенных условиях в колосьях пшеницы, не могли оказаться в колосьях ни путем занесения птицами или человеком, ни каким-либо другим путем». Следовательно, эти зерна ржи порождены пшеницей, и поэтому они появились в ее колосьях. В данном случае отрицательный ход мысли послужил связующим звеном для образования положительного
заключения. Поэтому необходимо строго соблюдать правила отрицательных умозаключений, так как в них ошибки более вероятны, чем в умозаключениях по первой
фигуре. Третья фигура дает частноутвердительные или частно отрицательные выводы. Такие умозаключения обычно необходимы для того, чтобы избежать поспешных и далеко идущих обобщений. Но они также имеют определенное значение. Из школьных примеров можно привести такие выводы: «Некоторые металлы непрочны», «Некокоторые виды искусства имеют и развлекательное и воспитательное значение». Конечно, «сразу же впадаешь в скуку», когда слышишь подобные фразы. Действительно, такие примеры не только скучны, но и сбивают с толку.
Они затушевывают то обстоятельство, что и частноутвердительные и частноотрицательные суждения выполняют свою функцию в движении, в процессе познания как моменты умозаключающего мышления. Поэтому необходимые примеры следует приводить только в рамках определенного связного рассуждения.
Модусы силлогизма служат для того, чтобы апробировать отдельные виды фигур с помощью некоей схемы.
Поэтому мы не будем использовать модусы ни для каких других целей, кроме той, ради которой они в действительности и существуют, а именно для классификации разновидностей, вариантов фигур силлогизма; в исследовании богатства форм силлогизма они сослужат полезную службу. Одновременно модусы силлогизма указывают и на ограниченное значение силлогизма, поскольку многочисленные силлогистически «правильные» комбинации не дают правильных, имеющих смысл выводов.
Модусы можно преобразовывать. В логике разработаны правила, согласно которым модусы второй, третьей и четвертой фигур можно свести к соответствующим модусам
первой фигуры. Это сведение модусов не имеет какоголибо значения с точки зрения расширения и углубления нашего познания. В некоторых случаях это необходимо делать для того, чтобы отрицательные суждения выразить в утвердительной форме, поскольку вообще первая фигура, первый модус являются всеобъемлющей формой заключения. В этой связи можно упомянуть, что Кант отрицательно высказывался относительно различения не только модусов, но даже и фигур силлогизма. В одном юношеском сочинении, посвященном этому вопросу, учение о четырех фигурах силлогизма он называет лжеумо заключением, вводящим в заблуждение ложным ухищрением.
Согласно Канту, только по первой фигуре можно получить «чистое умозаключение разума», остальные фигуры дают выводы окольными путями, путем опосредствования другими выводами и могут быть сведены, но существу, к первой фигуре. Поэтому Кант целиком отбрасывает различение четырех фигур. Гегель формально сохраняет деление на четыре фигуры, но понимает под этим нечто совсем другое, чем аристотелевская логика. По Гегелю, умозаключение есть опосредствование между единичным, особенным и всеобщим, единство этих трех моментов.
Для первой фигуры он дает схему ЕОВ (единичное — особенное — всеобщее). Схема второй фигуры — ВЕО, третьей — ОВЕ.
По этому вопросу Гегель дает следующее достойное внимания примечание: «В обычных изложениях так называемые фигуры умозаключения (Аристотель справедливо знает только три такие фигурй; четвертая фигура есть излишнее и даже, можно сказать, нелепое добавление позднейших авторов) ставятся лишь рядом друг с другом, и излагающие их нисколько не помышляют о том, чтобы показать их необходимость, а еще меньше думают
о том, чтобы показать их значение и ценность. Не приходится поэтому удивляться, что позднее фигуры стали рассматривать как продукты пустого формализма. Но на самом деле они имеют очень важное значение, основываются на необходимости того, чтобы каждый момент, как определение понятия, сам становился целым и опосредствующим основанием».
Дата добавления: 2019-02-26; просмотров: 288; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!