ПЕРЕХОД ОТ СУЖДЕНИЯ К УМОЗАКЛЮЧЕНИЮ
ОБЩИЕ СВЕДЕНИЯ ОБ УМОЗАКЛЮЧЕНИИ
Понятие и суждение являются основными единицами мышления, своего рода ячейками мышления. Но живой процесс мышления не складывается, однако, из отдельных, изолированных понятий и суждений. Чтобы познать связи, существующие в дейтвительности, и правильно отразить их в мышлении, понятия также должны быть
приведены в определенное соотношение и связаны между собой в форме суждения. Но и отдельные изолированные друг от друга суждения в свою очередь не могут еще правильно отразить в сознании все богатство объективной действительности. При рассмотрении суждения можно выделить такие виды суждения, которые, будучи взяты
изолированно, уже содержат в себе указание на связь, выходящую за пределы этого суждения. Такие признаки имеют главным образом суждения возможности. Если мыш-
ление фиксирует две или больше возможностей, то оно должно идти дальше и установить, какая возможность соответствует действительности или осуществится в будущем. Разделительное суждение является подготовкой к образованию следующих суждений, которые должны дать ответ на поставленную в дизъюнкции альтернативу, «или—или». Разделительное суждение является лишь одним из звеньев процесса мышления, и его задача заключается в том, чтобы подготовить категорическое, а затем аподиктическое суждение. Мышление познает и отражает связи объективной действительности не только посредством отдельных, но и посредством связанных между собой суждений.
|
|
|
Мышление образует из имеющихся суждений новыесуждения. Связь суждений, благодаря которой мы на основании одного или нескольких суждений образуем новое суждение, называется умозаключением. Термин «умозаключение» имеет двоякий смысл. С одной стороны, он обозначает всю мыслительную операцию, состоящую в том, что из одного или нескольких суждений выводится новое суждение, и тем самым он обозначает весь процесс образования нового суждения. С другой стороны, мы понимаем под умозаключением и самоё новое суждение как результат всей мыслительной операции. Чтобы избежать каких - либо недоразумений, мы будем называть мыслительную операцию — процесс вывода из суждений — умозаключением, а получаемое новое суждение— выводом, заключением (лат. conclusio). Приведем обычный школьный пример: Все люди смертны Сократ — человек Сократ смертен. Все три суждения вместе образуют одну мыслительную операцию, называемую умозаключением. Предложение
«Сократ смертен» будет называться выводом.
В обычной речи связь вывода с предшествующими посылками выражается, как правило, словами «следовательно», «итак». Полное языковое выражение вышеприведенного предложения таково: следовательно, Сократ смертен. Слово «следовательно», по стилистическим соображениям, особенно при письме, часто опускается. Вообще языковая форма не всегда передает во всей полноте действительный процесс умозаключения, а только как бы намекает на него. Конечно, и само мышление связывает суждения не в развернутом виде, а в сокращенной форме.
|
|
|
Но в логике умозаключения должны рассматриваться безусловно в своей полной форме.
Постепенное образование умозаключения знаменовало собой на начальном этапе истории развития мышления стадию исключительного значения. Мы не в состоянии проследить шаг за шагом весь путь становления мышления от простейших образований человеком суждений до умозаключения, по мы имеем все основания полагать, что умозаключение образовалось постепенно, как результат длительного развития опыта и практики человека. Это развитие происходило, безусловно, уже на основе совершенствования второй сигнальной системы. Развивающееся человеческое мышление все чаще протекало в форме умозаключений. Умозаключение находится в самой тесной связи с производством, трудом. Умозаключение является продуктом и условием непрерывной производственной
|
|
|
деятельности человека, его труда. Умозаключение — результат сознательного мышления, но форма умозаключения не осознается человеком в его повседневном мышлении, в процессе построения человеком бесчисленного количества умозаключений. Гегель правильно замечает: «Когда, например, человек, проснувшись утром в зимнюю пору, слышит скрип саней на улице и это его приводит к заключению, что ночью был сильный мороз, то он этим производит умозаключение, и подобную операцию мы повторяем ежедневно в самых разнообразных обстоятельствах. Следовательно, по крайней мере, немалый интерес должно было бы представлять для нас, как мыслящих людей, осознание этой своей повседневной деятельности...». Это осознание является логической теорией умозаключения. Связь умозаключения с производственной деятельностью человека выражается также и в том, что умозаключение не есть форма отражения непосредственного отношения человека к природе, а форма опосредствованного
отношения. Умозаключение, как мы увидим ниже,, представляет собой опосредствование, обработку, а именно обработку приобретенного прямым путем опыта. Полезность умозаключения для мышления состоит именно в том, что умозаключение делает возможным развитие мышления и избавляет человека от необходимости постоянно образовывать сотни миллионов новых частных суждений на основе единичного опыта. Функции понятия и суждения в их отношении к ощущению одинаковы. Умозаключение поднимает абстрактное мышление на более высокую ступень.
|
|
|
Школьная логика различает непосредственные и опосредствованные умозаключения. Эта терминология неудачна, так как умозаключение уже но своей природе есть, собственно, всегда познание опосредствованного характера. По принятой в школьной логике терминологии непосредственным умозаключением является только такое умозаключение, в котором из одного суждения образуется другое, новое; опосредствованным же — такое,
в котором делается вывод из двух или более суждений.
Непосредственными умозаключениями в узком смысле этого слова являются скорее суждения переходного характера, суждения, стоящие на границе между суждением и умозаключением. В так называемых непосредственных умозаключениях субъект и предикат те же, а изменяется только объем или качество суждений. Например: «Все
капиталисты — эксплуататоры, следовательно, некоторые капиталисты — также эксплуататоры». Второе суждение «следует» из первого потому, что субъект «все капита-
листы» включает в себя и понятие «некоторые капиталисты». Аналогичным образом: «Если все металлы — хорошие проводники, то хорошими проводниками являются и некоторые металлы». Непосредственное умозаключение можно получить путем так называемого преобразования суждений. Утвердительные суждения могут быть пре-
образованы в отрицательные. Например: «Формализм не есть правильная точка зрения» — это то же самое, что «Формализм — неправильная точка зрения». Самой употребительной — во всяком случае, в формальной логике — формой непосредственного умозаключения является обращение, то есть перестановка субъекта и предиката. Например: «Марксизм есть истинная общественная наука» — «Истинная общественная наука есть марксизм».
Как видно из примеров, непосредственные умозаключения не дают никаких новых знаний. Школьная логика рассматривает эти операции чрезвычайно подробно. Конечно, преобразование, обращение, ограничение и т. д. имеют в определенной степени некоторый смысл: они более . наглядно выявляют, лучше подчеркивают смысл уже имеющегося предложения или суждения. Во многих случаях обращение представляет собой лишь простое повторение, а в некоторых случаях оно выражает оттенки мысли. Возьмем два суждения: 1) «Политической формой правления в переходный период от капитализма к коммунизму является диктатура пролетариата». 2) «Диктатура пролетариата является политической формой правления в переходный период от капитализма к коммунизму».
Оба этих суждения выражают различные связи одной и той же мысли. Некоторые типы суждений являются поэтому обратимыми, и посредством обращения в этих суждениях более наглядно выступают новые отношения заключенной в форме суждения мысли. Однако не все суждения обратимы! На это обращает внимание мудрая пословица: не все то золото, что блестит. Здесь подразумевается невысказанное суждение: блестит все то, что есть золото, одновременно мы подчеркиваем здесь, что обращенное предложение ложно. Этот вопрос имеет серьезное научное и политическое значение. В результате ложного отождествления можно сделать неправильное обращение суждения, это излю-
бленный трюк софистов. Маркс во многих местах своих работ разоблачает подобные софистические обращения.
«И нет ничего легче д о к а з а т е л ь с т в а , что к а ж д а я «операция» есть труд, так как труд е с т ь о п е р а ц и я . Таким же образом можно д о к а з а т ь , что все т е л е с н о е имеет ч у в с т в о, ибо все ч у в с т в у ю щ е е телесно»[116]. Второму пункту замечания Маркса можно придать следующий формально-логический вид необратимого суждения. Все, что ощущает, есть материя. Но не все, что есть материя, ощущает. Это положение имеет большое значение и служит хорошим аргументом в борьбе против всяких ложных
истолкований материализма. Маркс сам часто фиксирует подобную необратимость связей: «Золото и серебро не суть по природе своей деньги. но деньги по своей природе суть золото и серебро»[117]. «Всякий сырой материал естьпредмет труда, но не всякий предмет труда есть сырой материал[118]».
В связи с подчеркиванием необратимости следует указать на особые, своеобразные признаки одного явления. Проанализируем эхо отношение необратимости с точки зрения диалектической логики.
Безусловной возможностью обращения обладают те суждения, которые содержат в себе определения. Здесь субъект логически тождествен предикату. Именно в этом и заключается суть определения.
Истинное умозаключение есть опосредствованное умозаключение. В распространенной литературе по логике различаются две основные формы опосредствованного умозаключения —дедуктивное и индуктивное. В дедуктивных умозаключениях из общих суждений выводится единичное, а в индуктивных умозаключают от единичного к общему. Классической формой дедуктивного суждения является силлогизм, который для Аристотеля и формальной логики вообще олицетворяет собой классическую, истинную, самую характерную и важную форму умозаключения. Относительно обычной классификации умозаключений мы должны заметить, что эта классификация основывается исключительно на понятии объема и потому превращается в весьма одностороннюю классификацию. По мнению многих логиков, различие между дедуктивным и индуктивным умозаключением состоит в следующем: в дедуктивном умозаключении высказывается о предмете лишь то, что уже содержится в посылках, в то время как индуктивное умозаключение дает нечто новое. Если бы это было действительно так, то с научной точки зрения дедуктивные умозаключения были бы ненужны. В своей критике распространенной классификации умозаключений Энгельс справедливо замечает: «Эти люди (Геккель и его современники — защитники индукции. — Б. Ф.) так увязли в противоположности между индукцией и дедукцией, что сводят все логические формы умозаключения к этим двум, совершенно не замечая при этом, что они 1) бессознательно применяют под этим названием совершенно другиеформы умозаключения, 2) лишают себя всего богатства форм умозаключения, поскольку их нельзя втиснуть в рамки этих двух форм, и 3) превращают вследствие этого сами эти формы — индукцию и дедукцию — в чистейшую бессмыслицу»[119].
Поэтому действительной задачей науки является — раскрыть все богатство форм умозаключения, как они существуют в живом процессе мышления, в общественных
и естественных науках. Традиционная логика даже не ставила себе такой задачи. Единственным и действительно крупным достижением старой логики в области теории
умозаключения является разработанная Аристотелем силлогистика. А то, что дополнительно дала в этой области логика XIX века на основе теории индуктивных умозаключений, представляет собой незначительную часть в этой науке, относящуюся к тому же к учению о методе. Здесь прежде всего следует назвать труд Джона Стюарта
Милля — «Система логики».
Свое изложение мы начнем с раздела о силлогизме. Сравнительно подробное изложение этого раздела оправдывается и тем, что силлогистика является наиболее раз-
работанной частью учения об умозаключении. Наиболее значительные результаты, достигнутые силлогистикой, сохраняют значение и для общей теории умозаключения.
П О Н Я Т И Е СИЛЛОГИЗМА
Основателем теории силлогизма и вообще теории умозаключения является Аристотель. Свое учение о силлогизме он излагает в «Первой аналитике». «Аристотель был первым, заметившим и описавшим различные формы и так называедше фигуры умозаключения в их субъективном значении, и он сделал это так точно и определенно, что в существенном нечего было больше прибавить».
Аристотель определяет силлогизм следующим образом: «Силлогизм же есть высказывание, в котором при утверждении чего-либо из него необходимо вытекает нечто отличное от утвержденного и (именно) в силу того, что это есть». На современном языке это будет сформулировано так: силлогизм есть умозаключение, в котором из двух суждений вытекает из них выводимое и ими определяемое третье суждение, а именно вывод. В своем определении Аристотель ясно подчеркивает, что новое суждение с необходимостью следует из предшествующих и что для получения этого результата не требуется никакого другого понятия.
Самой характерной формой силлогизма является выведение нового суждения из общего суждения. Когда мы в повседневной жизни опираемся в своих рассуждениях на истинность и значимость определенных общих суждений, правил и законов, то всегда в этом случае мысленно подводим под них встречающиеся отдельные конкретные случаи и руководствуемся этими положениями в своей деятельности. Все это мы делаем, не сознавая, что пользуемся формой силлогизма. И когда знакомимся с ней при изучении логики, обычно очень удивляемся, что мыслим согласно правилам и законам силлогизма,
подобно тому, как герой мольеровской книги «Мещанин во дворянстве» Журдэн очень удивился, когда узнал, что, приветствуя свою жену словами «доброе утро», он говорит прозой. Возьмем какой-либо простой пример. «Сильное покраснение зева указывает на воспаление горла, а высокая температура вообще есть симптом заболевания».
Врач, зная эти симптомы, при осмотре больного Н. устанавливает, что у Н. покраснение зева и высокая температура. Из этих двух положений он делает вывод: Н. — болен, он страдает той или другой болезнью, например у него катар верхних дыхательных путей.
Школьная логика объясняет понятие силлогизма на примерах, которые создают у изучающего впечатление, будто с помощью силлогизма делаются само собой разумею-
щиеся умозаключения, практически лишенные всякого значения, а потому не представляющие никакой ценности.
Приведем избитый пример: «Все люди смертны, Кай (или Сократ) —человек, следовательно, Кай (или Сократ) смертен». В своей «Логике» Гегель замечает по этому
поводу: «Сейчас же впадаешь в скуку, когда слышишь такое заключение». Ленин приводит это место и добавляет: «Верно!» В связи с использованием этого и подобных ему примеров многие ученые до и после Гегеля подвергали резкой критике учение о силлогизме.
Очень эффективной критикой силлогизма была аргументация Джона Стюарта Милля. В силлогизме «Все люди смертны... » уже содержится и предполагается, что Кай также смертен. Если бы мы не были уверены в том, что всякий человек смертен, то мы не могли бы образовать и первое суждение. Это общее суждение уже делает излишним доказательство вывода. Поэтому каждый силлогизм страдает одной логической ошибкой — порочным кругом в доказательстве (petitio principii — предвосхищение доказательства), — другими словами, в силлогизме нечто доказывается положением, которое само должно быть доказано.
Вообще Милль прав при истолковании данного примера, но он неправ в том, что силлогизм как таковой является бессмысленной тавтологией и не отвечает действительным потребностям мышления. Водь не сам силлогизм плох, а негоден только пример. К сожалению, приводимые и в новейших учебниках логики примеры ненамного
лучше. Как в обычном, так и в научном мышлении мы часто исходим из общего, под это общее мы подводим — в форме суждений — единичное или особенное. Если это
подведение правильно, то оно соответствует и объективным связям вещей. Например, мы имеем некоторые общие сведения о свойствах звезд. На основе этих знаний мы можем сделать правильные умозаключения и об отдельны звездах, даже и в тех случаях, когда мы не наблюдали эти звезды и в данное время вообще не можем наблюдать.
Но тут встает другой вопрос, как мы получаем общие суждения. Современная наука решает этот вопрос совсем иначе, нежели когда-то решал его Аристотель. Мы полу-
чаем общее (общее понятие, общее суждение) путем обобщения многочисленных, можно сказать, бесчисленных фактов опыта. Но только после того, как мы сформулировали эти общие положения, суждения, мы уже можем в дальнейшем процессе познания использовать их для умозаключений о частном. В этом-то и заключается функ-
ция силлогизма в процессе познания.
Поэтому современная наука отбрасывает точку зрения Аристотеля, согласно которой конечной целью познания является выведение единичных или особенных суждений из общих, но одновременно она признает, что подобные умозаключения играют важную роль в мышлении человека.
Дата добавления: 2019-02-26; просмотров: 284; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!