ИСТОРИЧЕСКАЯ ТЕМА В РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ 4 страница

А. Ахматова

Что требовалось от них? Какие усилия воли, какое напряжение душевных и физических сил?

И кружит лист последний У детства на краю. И я, двадцатилетний, Под пулями стою.

Л. Межиров. «Стихи, о мальчике»

Нам трудно ответить на эти вопросы. Ведь мы дети уже третьего поколения, мы не смотрели смерти в глаза, не чувствовали ежеми­нутный страх за жизнь родных и близких нам людей. Порой мне даже хочется забыть о том, что когда-то шла война, была разруха, хаос, смерть. Словно маленький ребенок, пытаешься отгородиться от пугающего лика войны. Но нет... Нельзя... Мы не имеем права

235

забывать о тех, кому обязаны собственной жизнью, о тех, кто, ду­мая о нас, шел к победе.

Вот о вас и напишут книжки: «Жизнь свою за други своя». Незатейливые парнишки,— Ваньки, Васьки, Алешки, Гришки,— Внуки, братики, сыновья.

А. Ахматова. «Победителям»

Все эти люди, принося в жертву жестокой войне лучшие годы своей жизни, молодость, любовь, совершали подвиг.

Жить и сгорать у всех в обычае, Но жизнь тогда лишь обессмертишь, Когда ей к свету и величию Своею жертвой путь прочертишь.

Б. Пастернак. «Смерть сапера»

Ну а что нынешнее поколение вкладывает в это понятие, что это

слово говорит нам? Грустно осознавать, но для многих из нас слово подвиг — лишь привычное, хотя и торжественное, сочетание зву­ков. Свершение подвига требует не только мужества, доблести, сме­лости, но и особого состояния души... Книги, прочитанные каж­дым из тех, кто ушел на войну, их друзья, школа, учителя — все внесли свою лепту в создание их нравственной готовности к под­вигу. Ведь зачастую люди, казавшиеся в довоенное мирное время тихими и робкими, на поле боя оказывались наиболее мужествен­ными и смелыми. И наоборот, те, кто были заметными лидерами, вдруг оказывались неспособными на решительный шаг.

Так кто же совершал подвиг? Те, кто рисковал, кто самоотвер­женно бросался в бой, кто жертвовал, боролся, защищал? Да, это действительно так. Но разве не истинный подвиг совершали матери и сестры, по ночам вязавшие носки и варежки для бойцов? Разве не подвиг совершали совсем еще дети, вытягивающие на своих хрупких плечиках непосильную работу в тылу? Все они пусть на шаг, пусть на миг помогали приблизить победу, становясь родными детьми и матерями, сестрами и братьями солдат, сражавшихся за Родину. Поражает их готовность на все, вплоть до невозможного:

...встала бы на зов твой из могилы, все б мы встали, а не я одна, —

пишет Ольга Берггольц. Своим трудом, своими молитвами, своим ожиданием все те, кто оставался в тылу, участвовал в подвиге на­рода:

Ожиданием своим

Ты спасла меня.

Как я выжил, будем знать

Только мы с тобой, —

Просто ты умела ждать,

Как никто другой.

К. Симонов. «Жди меня»

236

Прочитав это стихотворение, мы понимаем, насколько важно было для каждого бойца, оказавшегося вдали от дома, от семьи, чувствовать, что он не одинок, что его любят и ждут.

Нельзя забывать и о тех, кто фактически оказался оторванным от Родины, — о военнопленных. Оказавшись в изоляции от внеш­него мира, не имея никакой связи с ним, они все-таки оставались верными своей стране, той присяге, которую принимал каждый из них. Борис Слуцкий пишет о состоянии людей, бросивших вызов своим угнетателям:

О вы, кто наши души живые

Хотели купить за похлебку с кашей, —

Смотрите, как, мясо с ладони выев,

Кончают жизнь товарищи наши!

Землю роем когтями-ногтями,

Зверем воем в Кёльнской яме,

Но все остается — как было! как было! —

Каша с вами, а душа с нами.

«Кельнская яма»

Разве это не подвиг? Ведь многие из них уже тогда понимали, что и Родина их отвергнет. Но они остались верны, верны прежде всего себе. Их лозунгом стали слова: «Да будем достойны посмерт­ной славы!» Они верили в то, что пусть не нынешнее поколение, так грядущее оценит их стойкость, мужество, подвиг:

Потомок различит в архивном хламе Кусок горячей, верной нам земли, Где мы прошли с обугленными ртами И мужество, как знамя, пронесли.

Николай Майоров. «Есть в голосе моем...»

Солдаты, бойцы, нежные сыновья, любящие мужья осознавали,

что за ними осталось самое дорогое, единственное: их земля, род­ные дома, близкие люди. И они просто воевали, не думая о под­виге, о славе, о героизме.

В стихотворении «Птаха малая песней заветной» Сергея Орлова затронута тонкая грань связи подвига и смерти, подвига и жизни. Выжить, несомненно, тоже подвиг. Ведь «хвастает привычкой к смерти лишь тот, кто не встречался с ней»! К смерти невозможно привыкнуть. Человек должен обладать невероятными свойствами души, чтобы не дрогнуть перед смертью, ощутив ее дыхание и бли­зость. Воспитать в себе «готовность к смерти »... Разве это не подвиг?

Готовность к смерти — тоже ведь оружье. И ты его однажды примени... Мужчины умирают, если нужно, И потому живут в веках они.

М. Львов. «Чтоб стать мужчиной..,»

Почему идут бесконечные войны, несущие гибель и страдания, а вопреки этому продолжает существовать жизнь? Так что же важ­нее? Умереть или выжить? Иногда на войне отдать свою жизнь

237

означает сохранить ее для другого. Самоотречение, самопожертво­вание, страстное желание добра своему «далекому отсвету» из мир­ной жизни, разрушенной" войной, — это тоже подвиг.

Человек живет на белом свете.

Где — не знаю. Суть совсем не в том.

Я — лежу в пристрелянном кювете,

Он — с мороза входит в теплый дом...

Снег не тает. Губы, щеки, веки

Он засыпал. И велит дрожать...

С думой о далеком человеке

Легче до атаки мне лежать.

А. Межиров

Подвига одного человека недостаточно для победы в войне. Победа достигается лишь сплочением всего народа. Недаром звуки знаменитой песни «Священная война» Лебедева-Кумача были столь созвучны сердцу каждого:

Вставай, страна огромная, Вставай на смертный бой С фашистской силой темною, С проклятою ордой!

На борьбу поднялась вся страна. Подвиг становился каждоднев­ным, массовым, всенародным. Воистину это была «война народная, священная война»! И каждый, кто участвовал в ней, подчинялся одной общей воле, одной общей цели. Тогда и проявлялись подлин­ные качества человека, подвиг одного становился подвигом всех. Об этом не раз писал Л. Н. Толстой, об этом знал его герой Андрей Болконский. Народный подвиг — это и есть сложенные воедино чувства верности, патриотизма, любви, превращающиеся в огром­ную силу, способную победить любого врага.

Но что же мы вкладываем в понятие «подвиг» сейчас? Карабах, Афганистан, Чечня?.. Войны существуют и поныне. И в наше вре­мя присутствуют страшные приметы разрухи, бедствия, смерти. Какова причина этих войн? Необходимы ли они?

Как ни горестно это звучит, но все это лишь кровавая борьба за власть, за новые сферы влияния. Истинный подвиг, героизм? Но во имя чего?! С бездумной, неоправданной войной несовместимы та­кие высокие проявления человеческой души, как долг, подвиг, гу­манность. В подобных войнах нет ни победителей, ни побежден­ных. Жертвами подобных политических игр становятся невинные люди. Идет бесполезная война, более того, бесчеловечная. Возмож­но, кто-то скажет, что солдат одной из противоборствующих сторон совершил подвиг, но тогда другая сторона может назвать это пре­ступлением. Наше время рождает парадоксы, несовместимые поня­тия сливаются в одно... Следует задуматься, к чему мы движемся по спирали времени, к чему стремимся?

Так что же такое подвиг? Кого по праву мы называем героями? Как говорил Ромен Роллан: в...Я люблю тех, кто прошел сквозь страдания, не сломившись и не унизившись, не утратив сокровища своей внутренней жизни». Таких людей и мы называем героями.

238

Именно они, сохранив «сокровища внутренней жизни*, не дрогну­ли, услышав «в час прощальный острый крик жены», увидев «же­сткий блеск внезапной седины», именно они, «задыхающиеся от бега», изнемогающие от ран, выдерживали нескончаемые бои, именно эти «защитники русской земли» достойны носить имена ге­роев, подвиг которых теперь принадлежит вечности.

Я знаю, никакой моей вины

В том, что другие не пришли с войны.

В том, что они — кто старше, кто моложе —

Остались там, и не о том же речь,

Что я их мог, но не сумел сберечь, —

Речь не о том, но все же, все же, все же...

А. Твардовский НРАВСТВЕННЫЙ ПОДВИГ ЧЕЛОВЕКА НА ВОЙНЕ

Огонь славы у Кремлевской стены на могиле Неизвестного сол­дата... Символ вечности — огонь и камень... Пискаревское кладби­ще в Санкт-Петербурге... Мамаев курган...

Сколько их, таких известных и не слишком известных памятни­ков на местах прошедшей войны. Но вечным памятником героизму является не только железо, мрамор, гранит, но и книги о войне.

Тема Великой Отечественной войны заняла одно из ведущих мест в литературе послевоенных лет. И сейчас она продолжает быть актуальной. Многие писатели сами прошли трудный солдат­ский путь, многие из них были свидетелями великой трагедии и великого подвига нашего народа.

Много книг написано о войне. Не оставляют равнодушными произведения К. Симонова, Б. Васильева, В. Кожевникова, Г. Бак­ланова, В. Быкова, В. Распутина и многих других. Мы видим вой­ну, то нарисованную крупным планом, как будто с птичьего поле­та, то какой-нибудь окопчик, где собирались бойцы, чтобы переку­рить. Мы видим генералов и рядовых, разведчиков и пехотных лейтенантов — всех тех, кто в поту и крови, стиснув зубы, шел долгие версты и дни через войну к Великой Победе. И мы должны любить и беречь мир ради того, чтобы на нашей планете нигде не оставалось места войне.

Великая Отечественная война оставила глубокий след в истории нашего государства. Испытания, выпавшие на долю народа, как бы приостановили естественный ход истории. Война в который раз по­казала всю свою жестокость, бесчеловечность. Русская литература не могла оставаться в стороне от событий, в которых решалась су­дьба страны. Русские писатели того времени принимали активное участие в разгроме врага. Силой своего таланта они утверждали справедливость на земле.

Хотелось бы обратиться к произведениям Бориса Васильева, ко­торый очень близок и дорог мне.

Прошла война, прошла страда. Но боль взывает к людям: Давайте, люди, никогда Об этом не забудем.

239

Он относится к тем писателям, кто сам прошел трудными доро­гами войны, кто защищал родную землю с оружием в руках. Са­мые, на мой взгляд, талантливые его произведения военной тема­тики — «В списках не значился» и «А зори здесь тихие...».

Тема человечности, человеколюбия, подвига в произведениях Б. Васильева занимает центральное место. В повести «А зори здесь тихие...» рассказывается о старшине Васкове и подчиненных ему девушках-зенитчицах. Пятерым из них во главе со старшиной по­ручили задержать вражеских диверсантов. В бою девушки погиба­ют. Ненависть к врагам помогает Васкову и героиням повести со­вершить свой подвиг. В этой борьбе ими управляло чувство чело­вечности, которое заставляет сражаться со злом. Ведь фашисты пе­реступили законы человеческие и тем самым оказались сами вне всяких законов. Тяжело переживает старшина гибель девушек. Вся его человеческая душа не может с этим смириться. Он думает о том, что обязательно спросят с них, солдат, после войны: «Что же вы, мужики, мам наших от пуль защитить не смогли? Со смертью их оженили?» И не находит ответа. Болит у Васкова сердце за_гто, что положил он всех пятерых девчат. И в скорби этого необразован­ного солдата— самый высший человеческий подвиг. И читатель чувствует ненависть писателя к войне и боль за то еще, о чем мало кто писал, — за прерванные ниточки человеческих родов.

По моему мнению, каждое мгновение на войне — это уже по­двиг. И Борис Васильев своей повестью только подтвердил это.

Я бы хотела обратиться и к другому произведению Б. Василье­ва — «В списках не значился*. Это произведение о том, какой путь зрелости преходит за короткий срок обороны Брестской крепости девятнадцатилетний лейтенант Николай Плужников. Писатель по­казывает героизм и внутреннюю красоту советских воинов. После первых трех дней яростных боев «дни и ночи обороны крепости слились в одну-единую цепь вылазок и бомбежек, атак, обстрелов, блужданий по подземельям, коротких схваток с врагом и корот­ких, похожих на обмороки, минут забытья и постоянного, изнуря­ющего, не проходящего даже во сне желания пить».

Когда немцам удалось ворваться в крепость и «разорвать ее обо­рону на отдельные, изолированные очаги сопротивления», они ста­ли превращать крепость в развалины. Но ночью развалины ожива­ли вновь. «Израненные, опаленные, измотанные жаждой и боями скелеты в лохмотьях поднимались из-под кирпичей, выползали из подвалов и в штыковых атаках уничтожали тех, кто рисковал оста­ться на ночь. И немцы боялись ночей».

Подвиг — это не только величие и дух героизма, но и величие нравственности. Безнравственный человек способен на поступок, быть может, равный по силе своего воздействия на окружающих подвигу. Но этот «подвиг» оказывается либо преступлением, либо предательством, либо еще чем-то худшим.

В романе «В списках не значился» Николай Плужников дока­зал, что его нельзя испугать, сломить, сделать рабом. Он остается человеком в любых ситуациях: и в отношении с любимой женщи­ной, и под непрерывной бомбежкой немцев, и даже по отношению

240

к своему врагу. А остаться человеком в условиях войны — это и есть настоящий героизм.

Боль и гордость — эти чувства охватывают читателя, когда он углубляется в описание боев, думает над мыслями героев, пред­ставляет себя на их месте. Много, очень много подвигов совершено в войну, но достаточно прочитать повести и романы Бориса Василь­ева, чтобы начать понимать истоки этого массового героизма, кото­рые исходили из беззаветной любви к Родине, из ненависти ко злу, из высоких нравственных начал. Спасибо писателю. И вечная сла­ва героям!

ЧЕЛОВЕК НА ВОЙНЕ

(По произведениям русской литературы XX века)

Яркие и живые страницы о войне создали К. Симонов, Б. Поле­вой, Ю. Бондарев, В. Гроссман и многие другие писатели.

Но среди них есть такие авторы, которые описывали не столько саму войну, сколько анализировали поведение человека на ней, глубоко проникая в механизм его поступков. Они хотели понять, почему самый обычный человек, попав в экстремальные условия, может презреть опасность и шагнуть в бессмертие. Что двигало по­ступками таких людей? Об этом я хочу поразмышлять, анализируя рассказ Федора Тендрякова «День, вытеснивший жизнь...». Он по­нравился мне тем, что война показана без прикрас, правдиво.

«День, вытеснивший жизнь...» — первый день вчерашнего шко­льника на войне.

Описывается всего один день, но он вытеснил собою всю преж­нюю жизнь, где осталась школа, экзамены, костер у реки и много счастливых дней. Поэтому рассказ так и называется.

Впереди — неизвестность, возможно, смерть. Герой Тенков ви­дел фильмы о войне, но его впечатления о ней не совпадают с тем, что он видит. Вокруг сгоревшие танки, воронки от мин и снарядов, земля, изуродованная гусеницами танков и убитые немецкие сол­даты.

Но эти солдаты не вызывают ненависти и злобы, а только «сму­щающую жалость»; «Я стоял над врагом и испытывал только брез­гливость... Но брезгливость не в душе, брезгует мое телесное нутро, а в душу просачивается незваная смущающая жалость».

Сержант Тенков вспоминает убитого на войне отца, но и после этого ненависть не закипает в нем.

Хочется верить в то, что эта жалость останется в герое, хотя война изменит и его. Она изменяет все: людей, их судьбы, характе­ры, жизнь. Никто не знает, как поведет себя человек в экстремаль­ной ситуации. Это хорошо видно на примере образов Сашки Глуха­рева и Нинкина.

Сашка, казавшийся храбрым и мужественным, оказался тру­сом, а Нинкин, бывший в жизни незаметным и невзрачным, испол­нил свой долг и погиб как герой. Но цена его жизни не сотня не­мцев, а всего лишь штыковая лопата.

Эта первая смерть надолго запомнилась главному герою расска-

241

за. Он вспоминает ее даже после войны, хотя за долгие годы видел немало смертей, даже более героических, чем эта.;.

Подвиг — это самопожертвование. Но человек не всегда осозна­ет, что совершает великое дело — просто он не может поступить иначе, этот поступок кажется ему естественным и единственно вер­ным.

Совершить подвиг может каждый, но не все находят в себе си­лы переступить страх, как не смог Глухарев. Война изменяет психику и моральные принципы людей. В какой-то момент боя прежние ценности становятся вдруг незначительными. В этот миг перелома человек способен на все- Жизнь его отходит на второй план, и вместо нее возникает нечто большее — судьба остальных. Вот тогда и совершается подвиг. Именно это происходит с Ни-нкиным.

Тендряков сумел показать, как по-разному влияет на людей война, именно это — главный пафос его рассказа. Она воздействует на отношение человека к жизни, потому что является для него про­тивоестественной, вторгается в его судьбу и ломает ее.

«Война — противное человеческому разуму и всей человеческой природе событие». Эти слова принадлежат Льву Николаевичу Тол­стому. Написаны о другой войне — 1812 года. И хотя она была то­же освободительной и справедливой для русского народа, оружие в ней было менее страшное. Но она такая же бесчеловечная и жесто­кая.

Подвиг человека — в центре внимания и другого писателя, про­шедшего фронтовыми дорогами, — Константина Воробьева.

Основная идея его повести «Убиты под Москвой» — прозрение от духовной слепоты, преодоление страха смерти.

Писатель то и дело останавливается, чтобы зафиксировать наше внимание то на согласном, молодцеватом шаге почти как на параде идущей роты, то выхватывает из безликого множества одно-два ве­селых лица, дает услышать нам чей-то звонкий мальчишеский го­лос. И тотчас сама рота — отвлеченная армейская единица — ста­новится для нас живым организмом, полноправным и полнокров­ным действующим лицом повести. Взгляд то останавливается на главном действующем лице — Алексее Ястребове, несущем в себе «какое-то неуемное, притаившееся счастье: радость этому хрупко­му утру, тому, что не застал капитана и что надо было еще идти и идти по чистому насту».

Это переполняющее героев чувство радости все больше усилива­ет открывающийся уже на первых страницах контраст, резче обо­значает два полюса — бьющей через край жизни и неизбежной — всего через несколько дней — смерти. Ведь мы-то знаем о том, что ждет их там, впереди, куда так весело они сейчас идут. Знаем сра­зу, по одному названию, уже начинающемуся с жуткого в своей не­избежности определенности слова — «убиты». Контраст становится еще резче, а ощущение надвигающейся трагедии достигает осязае­мой плотности, когда мы сталкиваемся с обескураживающей наив­ностью курсантов. Они, оказывается, в сущности, еще мальчики, надевшие военную форму и брошенные на фронт неумолимым за­коном военного времени...

242

Немецкие танки раздавили роту, которая храбро дралась, хотя ничего не могла сделать против них со своими бутылками и самоза­рядными винтовками. Но танки были задержаны, хотя и страшной ценой.

---

Дата добавления: 2019-02-26; просмотров: 183; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!