Заключительная глава. Часть I 14 страница
Глава 19. Часть 2
Е Хуа крепко спит. Я внезапно проснулась и больше не могу заснуть. Я нежно ласкаю шрам на его груди и вспоминаю одну историю.
Говорили, что 300 лет назад клан Морского Дракона из Южного Моря хотел отделиться и создать свое собственное королевство. Наньхай Шуйцзюнь не мог ввязаться в войну один, поэтому он попросил помощи у Небесных. Тянь Цзюнь приказал Е Хуа взять командование над армией и подавить мятеж. Но на удивление морские драконы оказались настолько сильны, что Е Хуа едва не погиб в Южном море. Я редко покидала Цинцю, поэтому знаю не так уж много об этой истории.
Пока я раздумываю об этом случае, Е Хуа просыпается и тихо спрашивает меня: «Ты не устала? Почему ты не спишь?»
Я никогда не могла сдержать своё любопытство. Погладив раздражающий шрам на его груди я, наконец, спросила его, что случилось в тот год.
Его объятия становятся жестче.
- Результат той битвы не имел значения. Их раса была уничтожена, и я тоже не получил то, чего хотел. Мы оба проиграли.
Я дразню его: «Ты почти потерял свою жизнь в Наньхае. С тех пор, как ты вернулся из мёртвых, ты хотел особого отношения?»
Он беспечно отвечает: «Это потому, что я поддался им в последнюю минуту. Как они могли ранить меня с их-то скоростью?»
Гул раздаётся в моей голове.
- Поддался? Ты... ты... намеренно хотел умереть?
Его руки все еще крепко держат меня.
- Я просто хотел обмануть Небесного Владыку.
- Ах, так ты притворился, что умер.
Тогда я удивленно спрашиваю: «Ты больше не хотел быть Наследным принцем Небес? Зачем притворяться, что умираешь?»
Он ничего не говорит. Когда я думаю, что он, наверное, заснул, его голос раздается снова: «На протяжении всей моей жизни я никогда никому не завидовал... но должен сказать, что я очень завидую своему второму дяде Сан Цзи.»
Он продолжает: «Сан Цзи попросил и получил, что хотел. Несмотря на то, что вначале были препятствия, результат все равно оказался положительным. Тянь Цзюнь благоволил ему в тот момент, но всё равно не хотел короновать его. Без этого титула, который связал бы его, он смог свободно уйти».
Я касаюсь его руки и спрашиваю: «А что насчет тебя?»
Он делает паузу и отвечает: «Я? Когда я родился, на крыше танцевали 72 радужных птицы. Три года на восточном небе ярко светились благоприятные облака. Говорили, что подобный феномен был честью, оказанной Мо Юаню, когда он родился. Я был коронован Наследным Принцем, как только появился на свет. Небесный Владыка сказал, мне было суждено стать Наследным Принцем, какого еще не видели Небеса. Им нужно было только подождать, пока мне не исполнится 50 000 лет, и провести церемонию коронации. И с юности я знал, что моей будущей женой будет Бай Цянь из Цинцю».
Он притягивает меня ближе и говорит: «Если бы я влюбился в другую женщину, а не в Бай Цянь из Цинцю, единственным выходом было бы обмануть всех и инсценировать собственную смерть».
Этот бессмысленный разговор клонит меня ко сну.
- К счастью для тебя та, кого ты любишь, это я, Бай Цянь из Цинцю.
Когда я уже почти заснула, он вдруг спрашивает: «Если кто-то заберет твои глаза, и ты больше ничего не увидишь, Цянь Цянь, сможешь ли ты простить его?»
Его слова не имеют смысла. Я зеваю и небрежно даю ответ: «В этом мире нет никого, кто осмелился бы отнять мои глаза».
Он долго хранит молчание. Е Хуа всё никак не может оставить эту тему, и пока меня не сморил сон, снова спрашивает меня: «Что, если этот человек - я?»
Я протягиваю руку, чтобы коснуться моих глаз, которые все еще покорно остаются на моем лице. Я не знаю, что с ним такое сегодня. Я сжимаю его руку, зеваю и, не раздумывая, отвечаю: «С этого момента нашим отношениям придёт конец».
Его тело дрожит рядом со мной. Спустя долгое время он крепко обнимает меня и говорит: «Будь хорошей девочкой и ложись спать».
Той ночью мне приснился сон.
Во сне я стою под персиковым деревом. Надо мной цветут цветы, совсем не похожие на те, что можно увидеть в саду Чжэ Яня. Среди разноцветных персиковых цветов стоит соломенная хижина. Изредка вдалеке раздается щебетание птиц. Я пробегаю несколько шагов, чтобы раздвинуть траву. Женщина в белом наряде стоит рядом с мужчиной в черном, который расчесывает волосы перед бронзовым зеркалом. Они стоят спиной ко мне. В бронзовом зеркале можно разглядеть нечеткое отражение двух фигур.
Сидящий человек говорит: «В нашем новом доме будем только мы вдвоем, там не будет покрытых зеленью гор и голубого ручья. Сможешь ли ты там жить?»
Женщина отвечает: «Можем ли мы посадить там персики? Все будет хорошо, если у нас получится. Мы можем построить наш дом из персикового дерева и утолить наш голод фруктами. Но разве здесь не хорошо? Ты отремонтировал наш дом всего несколько дней назад. Почему мы переезжаем в другое место?»
Человек молчит какое-то время и, наконец, отвечает: «Это место и наша гора немного отличаются. Я не уверен, что мы сможем посадить там персики. Но если ты хочешь посадить что-то, мы обязательно попробуем».
Женщина стоит в раздумье какое-то мгновение и вдруг наклоняется, чтобы обнять мужчину за плечи. Он оборачивается и смотрит на нее. А потом они целуются. Я до сих пор не могу разглядеть их лица.
Они страстно целуются, но так как я хочу увидеть их лица и понять, что это всего лишь сон, я не хочу избегать этой сцены. Я стою с широко открытыми глазами и вижу пару, ведущую друг друга к постели.
Следующая сцена происходит у входа в персиковый сад. Мужчина в черном настойчиво говорит женщине в белом: «Не уходи с этой горы даже на полшага. Сейчас ты носишь моего ребенка, так что моя семья сможет легко отыскать твой след. Если ты попадешь в их руки, нам не справиться с последствиями. Я вернусь, когда обо всем позабочусь. Кстати, я придумал, как посадить персики». Затем он достает из рукава маленькое бронзовое зеркало и кладет его в руку женщины со словами: «Если тебе одиноко, посмотри в зеркало и назови мое имя. Если я не буду занят, я поговорю с тобой. Помни, не покидай персиковый сад». Женщина кивает головой. Только когда его тень не исчезнет, она тихо вздыхает и говорит: «Мы поклонились Небесам и Земле в Дун Хуане, но ты не хочешь показать меня своей семье. Как будто я чья-то любовница. А теперь мы даже собираемся сняться с насиженного места, а это так утомительно в моём положении». Я не знаю, что происходит. Затем она качает головой и поворачивается к дому.
Я тоже качаю головой.
Я могу сказать, кто такие эта пара влюбленных – она смертная, а он из Небесных. С начала времен такая романтика редко удавалась.
Она, пошатываясь, заходит внутрь. Сцена перед моими глазами кружится и снова меняется. Это всё тот же персиковый сад, но цветы в нем уже наполовину завяли. Низкая луна висит между переплетенными ветвями. Разливается ощущение ушедшего времени, которое заставляет грустить. Женщина в белом держит бронзовое зеркало и тихо зовет его. Я вижу только нечеткое изображение, не ее лицо, только шевелящиеся губы. Звук тоже мягкий и неясный. Она покачивается и направляется наружу. Мое сердце колотится. Забыв, что я все еще во сне, я бегу за ней и пытаюсь предупредить: «Разве ваш муж не говорил вам не покидать персиковый сад?» Но она не слышит моего предупреждения и продолжает бежать.
В десяти шагах от персикового сада находится густое силовое поле. Теоретически оно должно было остановить смертную и не дать ей пройти дальше. Но шаги женщины безмерно решительны. Она спокойно проходит через границу поля, не ощутив видимого препятствия. Просто, как будто она вышла на улицу.
Две вспышки света падают сверху, и я резко просыпаюсь ото сна.
Когда я просыпаюсь, утреннее солнце уже ярко светит. В комнате никого нет, только Лампа Сплетения Душ аккуратно лежит на кровати.
Из-за синих штор я поняла, что сплю не в кровати Е Хуа, а в своей собственной - в Цинлэ. Е Хуа всегда осторожен со всем, что он делает.
Когда я просыпаюсь от утреннего света, он сияет нефритовым лучом в моих глазах. Теперь я ясно вижу в своем сердце то, чего раньше не видела.
Прошлой ночью, когда я спала с Е Хуа, именно я стала инициатором. За исключением первоначальной боли, это был довольно восхитительный опыт. Когда он обнимает меня, я чувствую себя счастливой.
Как и сказал четвертый брат, кажется, я забыла о разнице в возрасте и влюбилась в Е Хуа.
Эта вещь, называемая любовью, действительно не то, чего можно избежать только потому, что тебе так хочется.
Неудивительно, что я не думала, что кто-то достаточно хорош, чтобы стать его любовницей.
Если мы с Е Хуа любим друг друга, то эту помолвку больше не нужно расторгать.
Прежде чем взять Лампу Сплетения Душ во дворец Фу Ин, я хочу зайти в поместье Е Хуа и сначала увидеть его. Я хочу сказать ему, что ему не нужно беспокоиться о его коронации из-за меня.
Я завтракаю по плану, прохожу мимо Дворца Фу Ин, как и планировалось, и направляюсь в поместье Е Хуа, как и задумывала.
Но я всё равно не успела. Две горничные в его поместье сообщают мне: «Его Высочество отправился на Небеса ранним утром».
Я возвращаюсь ко дворцу Фу Ин и зажигаю Лампу в изголовье кровати Де Юна. Три дня я неустанно нахожусь у его постели, следя за тем, чтобы огонь в Лампе не погас.
Затем я планирую отправиться в путешествие к Инчжоу в поисках волшебной травы. Мне не нужна особая подготовка; мое собственное тело медленно, но верно восстанавливается. Я возвращаюсь в Цинлоу и говорю горничным запереть ворота. Затем я ставлю силовой щит вокруг своей комнаты и замертво падаю на кровать.
Мой сон длился шесть дней.
Когда я, наконец, просыпаюсь, я отправляюсь в путь, чтобы попрощаться с Сихай Шуйцзюнем. Но прежде чем я успела выйти, две горничные встречают меня словами: «Вы проснулись. Мастер Чжэ Янь ждал вас все эти два дня».
Я, что, похожа на оазис в пустыне? Так много людей искали встречи со мной в эти дни.
Четвертый брат, Е Хуа, Сихай Шуйцзюнь, не говоря уже о жене Сихай Шуйцзюня. А теперь Чжэ Янь, который уже второй раз наведывается ко мне. Что он хочет от меня на этот раз?
Я спускаюсь вниз по лестнице, и вижу, как Чжэ Янь смотрит на меня. Он машет мне рукой и говорит: «Иди сюда, быстро».
Он осматривает на меня с головы до ног и говорит: «Восстановление Мо Юаня должно быть, идёт хорошо, судя по тому, как ты выглядишь. Вчера я также успешно сделал таблетку, поэтому я заскочил, чтобы дать ее тебе. Используй ее с умом».
Он кладет белую таблетку мне в ладонь.
Я подношу её к носу и нюхаю. От неё исходит аромат волшебных трав.
Я расширяю глаза и говорю: «Эй, эй, эй. Ты использовал свою жизненную энергию, чтобы сделать эту таблетку? Как ты узнал, что я хочу использовать свою силу, чтобы передать её Мо Юаню?» Затем я окидываю его оценивающим взглядом: «Ты отправился в Инчжоу, но не похоже, что тебя ранили четыре охраняющих животных?»
Он слегка кашляет и отвечает: «Что? Ты хотела использовать свою собственную жизнь, чтобы помочь Мо Юаню? Если я правильно помню, ты была тяжело ранена в то время, когда запечатывала Колокол Владыки Востока. Ты итак потеряла много энергии. К счастью для тебя, я сделал эту таблетку». Затем он поворачивает чашку в руке и говорит: «Так как первое божество вырастило меня, я должен отплатить за его доброту. У него было только двое детей. Младшего уже нет в живых, поэтому приходится помогать старшему».
Мои глаза подёргиваются влагой, когда я быстро принимаю таблетку и благодарю его.
Он принимает мою благодарность, ничего не говоря. Он только тихо вздыхает.
Он смотрит на меня еще некоторое время, казалось бы, желая сказать мне что-то, но потом, передумав, улыбается и говорит мне: «Сейчас я должен идти. Пусть Де Юн примет таблетку, когда он почувствует себя немного лучше. Я не знаю, как он отреагирует на лекарство, так что ты должна быть рядом и присмотреть за ним».
Я киваю головой и смотрю, как он выходит из большого зала.
Я позволяю Де Юну съесть пилюлю Чжэ Яня. Хотя его тело слабо, он не так плох, как предсказывал Чжэ Янь. В лучшем случае он останется в постели около семи дней. Я подхожу к нему, чтобы проверить, как он примет таблетку. Когда я подошла к кровати, он схватил меня за руку. Его выражение лица кажется задумчивым, когда он спрашивает меня: «Ты оставался рядом со мной с тех пор, как я заснул?»
Я киваю головой и спрашиваю: «Ты все еще плохо себя чувствуешь?»
Он не отвечает, а вместо этого спрашивает: «Я слышал, что ты любишь мужчин?»
Какой великий человек этот Дунхай Шуйцзюнь. Благодаря ему такие сплетни курсируют по всему Западному морю.
Но такие вещи всегда были неоднозначными. Я решаю бороться с неурядицей спокойно и медленно убираю руку.
- Я тоже слышал, что ты мужеложец. Это правда?
Он хмурит лоб и отвечает: «Да. Несмотря на то, что я мужеложец, ты все равно не мой тип».
Я считаю его пульс, и одновременно из вежливости отвечаю: «Ты утонченный и хрупкий, поэтому, конечно, тебе не понравится кто-то с моей внешностью. Тебе, наверное, будет по нраву кто-то, похожий на Е Хуа».
Я сказала это без всякой задней мысли, но на удивление его лицо покраснело, а глаза забегали.
Мое сердце слегка трепещет, и рука, лежащая на его запястье, дрожит.
- Ты… Человек, который тебя привлекает, это Наследный принц Е Хуа?
Он поворачивается и смотрит на меня с чувством вины.
- Ничего не поделаешь. Я благодарен за твои чувства. Если бы горничные не сказали мне, что ты все ночи провёл у моей постели, я бы не знал. Твоя забота не претила мне, потому что я думал, что ты с Его Высочеством. То, что произошло между тобой и Его Высочеством, это правда? Его Высочество не ненавидит таких, как мы?
Вот так всего за пол дня я стала ключевой фигурой этого гейского любовного треугольника, состряпанного больной фантазией Де Юна. Наконец, я прикусила губу и сказала: «Конечно, он их не любит. Я использовал весь свой арсенал, чтобы соблазнить его, а он все равно отверг меня. Вот почему я обратил свой взор на тебя».
Его покрасневшее лицо на мгновение побелело.
Я всегда знала, что Е Хуа - дамский угодник, но оказалось, что он доставляет неприятности и мужчинам. Четвертый брат был прав. Этот год – год головной боли. Мда, лучше не позволять Е Хуа больше появляться в Западном море.
Пульс Де Юна стабилен; его дыхание тоже ровное.
Но чтобы быть уверенной, я чувствую, что лучше всего использовать магию Поиска Души, чтобы проверить и посмотреть, так ли хороша энергия Чжэ Яня, как я наделась.
Когда мы виделись в последний раз, его поддерживала только слабая энергия. На этот раз энергия, питающая его, чрезвычайно сильна. Сама я не могу приблизиться к его духу. Такая мощная энергия, должно быть, культивировалась в течение многих тысяч лет. Похоже, время проснуться для Мо Юаня наступит в ближайшие дни.
Однако... жизненная энергия, которая питает Мо Юаня, принадлежит не Чжэ Яню. Такая мощная, но одновременно спокойная, необъятная, и в то же время скрытная. Я вдруг почувствовала холод внутри, наконец-то поняв, почему Чжэ Янь вернулся из Инчжоу без единого шрама. Конечно, он никогда не был в Инчжоу. И он никогда не дрался с охраняющими животными. Я знаю, что он редко бывает серьезным, и врет чаще, чем говорит правду, но он никогда не делал этого, чтобы навредить кому-то. Возможно, он хотел сказать мне, что на самом деле эта таблетка была сделана Е Хуа. Тогда что заставило его солгать? Может, потому что... этого не может быть...
Я стараюсь сосредоточиться и оставить душу Де Юна. Резко покинув пристанище его души, я, кажется, перестаралась. Со стола падает чашка с чаем, а я кашляю кровью.
Мое сердце громко бьется в груди, а ноги едва слушаются. Де Юн потирает голову и садится в кровати. Он смущенно спрашивает: «Что случилось?»
Я неохотно улыбаюсь и поднимаюсь, опираясь на край стола: «Ты избавился от своего недуга. Просто отдыхай, а слуги позаботятся о тебе. Пожалуйста, скажи Повелителю Западного моря, что у меня срочное дело, которое требует, чтобы я вернулся в персиковый сад».
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
Глава 20. Часть1
Я все еще помню молодую женщину по имени Сяо Чжоу Инь в водном поместье рядом с нашим домом. В прошлом её муж оставил её. Четвертый брат и я сочувствовали ее несчастной судьбе. Четвертый брат, бывало, возьмет меня за подбородок, окинет оценивающим взглядом мое лицо, и скажет: «Ты хрупкая, как Сяо Чжоу Инь, но внешность у тебя неплохая. Даже если твой муж бросит тебя, ты сможешь снова выйти замуж». Но четвертый брат слишком рано успокоился. Через 10 000 лет я осознаю, что судьба в любви не имеет ничего общего со внешностью.
Четвертый брат возлагал на меня слишком большие надежды. Я считаю на пальцах, и оказывается, что эта неплохая внешне девушка встретила только пять цветков любви.
Первый цветок - 9-й принц клана Птиц Би И. Он приехал с родителями в гости в Цинцю и мгновенно попался на мою удочку, хотя ему было всего 20 000 лет. Когда они уходили, он втайне от своих родителей дал мне два своих пера в качестве обещанного подарка. Он тихо сказал мне, что прилетит на радужных облаках, чтобы жениться на мне, когда вырастет. Перья на его теле были двух цветов: красного и синего. Я подумала, что они хороши, поэтому сразу же приняла их, чувствуя, что было бы неплохо породниться с кланом Птиц. Но вскоре после этого Ми Гу пришел с последними новостями. Он сказал, что люди из клана Птиц не могут жениться вне их расы, и 9-й принц вызвал огромный бунт, голодая, чтобы сдержать свое обещание мне. Его родители не могли выдержать такой сцены, поэтому, пока он спал, они накачали его афродизиаком и отвели его в постель к знатной Деве в клане Птиц. Ха, он обидел меня и больше не мог летать на радужных облаках, чтобы прийти за мной. Я взяла два его пера и сложила их вместе с фазаньими, чтобы сделать из них перьевую щетку.
Второе цветение - это второй принц Ли Цзин из клана Демонов. У нас было несколько прекрасных дней, проведенных вместе. А потом он и Сюань Ню совершили отвратительное предательство по отношению ко мне.
Третий цветок – Сан Цзи, второй сын Небесного Владыки. Это был брак по договоренности, навязанный мне родителями. Но в моей судьбе не было места для этого романа, поэтому, когда Сан Цзи приехал в Цинцю, он влюбился в мою горничную и ушел вместе с ней.
Четвертый, также нераспустившийся цветок - это птица Бифан моего четвертого брата. Но Бифан так хорошо скрывал свои чувства. Когда он, наконец, все обдумал, я уже была помолвлена.
Первые четыре цветка засохли прежде, чем смогли зацвести. Был только один хороший вариант, но только внешне.
Последний цветок – это Е Хуа.
Мне очень жаль, что я не смогла встретиться со своим будущим мужем в мои юные годы.
Я забираюсь на облако и лечу прямо к Девяти Небесам. Меня обдувает легкий прохладный ветерок. Такое ощущение, что вокруг разливается аромат цветков лотоса.
Я поспешно открываю дверь в кабинет, потом быстро запираю ее, и нетерпеливо отодвигаю занавеску. Мои движения плавные, но я была невнимательна, и поэтому столкнулась с двумя вазами с цветами, которые стоят на полу. Раздался грохот.
Е Хуа поднимает голову от документов на столе и улыбается, потирая висок.
- Что привело тебя сегодня в мой кабинет?
Его лицо больше не такое, как было в Водном дворце Сихая, но, тем не менее, он выглядит изможденным.
Я не такая наивная, как раньше. В конце концов, я понимаю, что если кто-то настаивает на том, что он плохой человек, вы не сможете найти у него плохую черту.
Я делаю два шага вперед и становлюсь перед ним, желая схватить его за запястье для проверки пульса. Его улыбка сходит на нет, и он протягивает руку, чтобы схватить мою мантию. Он хмурит брови и спрашивает меня: «Что такое?»
Я опускаю голову.
- О, ничего страшного. Я использовала технику Поиска Души на старшем принце Западного моря и потеря концентрации привела к нежелательным последствиям. Я пару раз кашлянула кровью, и всё.
Он отодвигает стул и встает, чтобы налить еще чаю. Разливая чай, он продолжает говорить: «Я знаю, что ты искренне хочешь заботиться о Мо Юане, но ты должна заботиться и о себе тоже. Как думаешь, будет хорошо, если ты заболеешь, когда Мо Юань проснётся?»
Мой взгляд следует за его фигурой, когда я отвечаю: «Попробуй угадать, что я увидела, когда вошла в душу первого принца Западного моря?»
Он возвращается и, вложив мне чашку в руку, наклоняет голову, когда спрашивает: «И как там Мо Юань?»
Я беру его чашку и сердито отвечаю: «Так как выглядели те четыре зверя, охранявшие волшебные травы? Таблетку, что передал мне Чжэ Янь, сделал ты, не так ли? Сколько у тебя осталось жизненной энергии?»
Выражение его лица остается неизменным. Он слегка улыбается и говорит: «Ах, ты об этом? Тянь Цзюнь посоветовал мне посетить Дунхай некоторое время назад. Когда я проходил мимо Инчжоу, я вдруг вспомнил, что ты хотела собрать волшебные травы, и я спустился за ними по пути. Те звери, о которых ты говорила, не такие уж и страшные. Были бы они чуточку поинтереснее, я бы поймал одного для тебя, чтобы ты могла тренироваться и не скучать в свободное время. Думаю, впереди тебя ждут свободные деньки».
То, что он говорит, звучит разумно, но я все еще помню, что мой отец был сильно изранен, когда вернулся из Инчжоу. Я слышу, как снова звучит мой голос: «Тогда как насчет той таблетки? Сколько лет совершенствования жизненной энергии тебе это стоило? Ты попросил Чжэ Яня принести ее мне. А зачем надо было лгать, что она не от тебя?»
Он приподнимает одну бровь, и весь его вид выражает удивление: «О, это так? Так Чжэ Янь не сказал тебе, что я сделал эту таблетку?» Затем он снова улыбается.
- Я не должен был доверять ему это. Он украл всю мою славу.
Перелистывая страницы документов на своем столе, он продолжает: «Я родился с большей жизненной энергией, чем большинство бессмертных. Тянь Цзюнь также передал часть своей энергии мне. Создание этой таблетки не было проблемой».
Я смотрю на его правую руку, которая безжизненно висит у него в рукаве, и мягко спрашиваю: «Почему сегодня ты пользуешься только левой рукой, когда наливаешь чай и переворачиваешь документы? Разве ты не должен немного пошевелить и правой?»
Его левая рука, переворачивающая документ, внезапно останавливается.
Но это было только на секунду, а затем он снова продолжил в размеренном ритме переворачивать документы, мельком проглядывая их. Он беспечно дает ответ: «Мм, мерзкий зверь захотел отхватить кусок ему не по зубам, потому что я был небрежен. Это моя правая рука, поэтому мне немного неудобно. Но нет никаких проблем. Владыка Исцеления осмотрел меня и сказал, что она заживет в течение месяца».
Он говорит, Небесный Владыка дал ему немного жизненной энергии. Но, естественно, должна была быть веская причина, чтобы его дед так поступил. Е Хуа, скорее всего, потерял всю свою энергию после того, как спрыгнул с террасы Чжу Сянь. Так что Тянь Цзюнь лишь восполнил то, что он потерял. Это не могло быть больше, чем первоначальные 50 000 лет. Я знаю, что энергия, которая питает Мо Юаня сейчас, была собрана, по крайней мере, за 40 000 лет.
Плюс ко всему, он сказал о маленьком укусе, который зверь оставил у него на руке. Мы все знаем, что это за зверь. Один его укус может отнять как плоть, так и кости. Никто не скажет, что один такой укус несущественен.
Но я знаю, что он притворяется, чтобы утешить меня. Чтобы не разочаровать его, я могу только прикинуться, что он успешно обманул меня, несмотря на то, что моё сердце болит за него.
- Как приятно это слышать. Это действительно замечательно. Теперь я, наконец, могу быть спокойна.
Он приподнимает бровь и улыбается.
- Тебе не о чем беспокоиться. Но старший принц Западного моря еще может быть в опасности из-за таблетки. Выбирая это время, чтобы попасть на Небеса, ты не боишься осложнений?
Его слова слишком красноречивы; он явно пытается выгнать своего гостя. Его лицо, которое только что было нормальным, становится усталым. Вероятно, он больше не может терпеть боль.
Из-за его гордости, я притворяюсь, что обрадовалась его напоминанию и громко провозглашаю: «Совершенно верно! Как я могла такое забыть? Мне нужно уходить, а тебе нужно отдохнуть».
Эти слова только заставляют мое сердце биться чаще.
Я решила вернуться в Цинцю и узнать подробности о травмах Е Хуа у Чжэ Яня.
Когда я, обеспокоенная состоянием Е Хуа, добралась до Цинцю, оказалось, что Чжэ Яня там нет.
Четвертый брат сказал мне, что он вернулся в персиковый сад. Я вызываю облако и направляюсь к Десяти Милям Персиковых Цветков.
Когда я, наконец, увидела Чжэ Яня у пруда за горой, то был уже полдень. Но он начал болтать без остановки, и к тому времени, как мы добрались до истории Е Хуа, луна поднялась уже высоко.
Это было полмесяца назад, 11 июня, когда он и четвертый брат были остановлены на их лунной прогулке двумя феями с Небес. Они прибыли по приказу Тянь Цзюня с просьбой спасти кого-то. На Небесах всегда находится собственный врачеватель, так что если они зашли так далеко, чтобы пригласить Чжэ Яня, должно быть, случай был действительно тяжелый. Между Чжэ Янем и Небесным Владыкой никогда не было особой приязни, но он все равно последовал за феями, чтобы оказать Тянь Цзюню услугу.
Когда он добрался до Девяти Небес, он, наконец, узнал человека, которого необходимо было спасти – это был зять нашей семьи, Е Хуа.
Когда он увидел Е Хуа, он был все еще в тяжелом состоянии, если не сказать, в безнадежном. Его правая рука была съедена зверем, остался только пустой рукав. Его жизненная энергия сократилась примерно до 10-20 тысяч лет.
Когда он доходит до этой части истории, он с грустью говорит: «Твой будущий муж такой молодой, но такой дотошный. Я слышал, что несколько дней назад он представил к небесному двору доклад, в котором говорилось, что существование магических трав в Инчжоу нарушает бессмертные законы, прося пойти туда и уничтожить их. Все это звучало так разумно, что Тянь Цзюнь согласился. Через два дня появились новости о том, что Инчжоу затопило. Тянь Цзюнь и Небесные ликовали. Но на следующий день Е Хуа вернулся с серьезной раной. Сначала я думал, что его жизненная энергия уменьшилась из-за битвы с четырьмя зверьми, но когда он тайно дал мне волшебную пилюлю, я знал, что эти звери не получили от него ничего, кроме его руки. Он выглядит таким изможденным, потому что после того, как он получил волшебную траву, он сразу же использовал свою энергию для создания таблетки. Я уже дал ему лекарство, так что не беспокойся о его травме. Он потерял только руку и должен немного отдохнуть. Ха, но не все еще потеряно. Посмотри на искусственную руку, которую я для него создал. Он не может использовать ее сейчас, но примерно через 10 000 лет дело пойдёт на лад».
Лунный свет сияет на нас сверху. Луна такая большая и круглая, холодная и далёкая.
Чжэ Янь вздыхает и продолжает свой рассказ: «Он беспокоился о тебе, поэтому попросил меня дать тебе таблетку. Он подумал, раз уж он твой будущий муж, то должен помочь как можно больше, чтобы вернуть долг Мо Юаню. Он боялся, что ты не воспользуешься лекарством, если узнаешь, что на это ушла вся его жизненная энергия. Ты всегда была беспечной, кто знал, что ты станешь исследовать душу принца Западного моря, позволив ему принять таблетку. Я искренне восхищаюсь сильной волей Е Хуа, он всегда готов взять на себя ответственность». Не удержавшись от очередного вздоха, Чжэ Янь добавляет: «Чтобы убить всех четырех зверей Инчжоу в возрасте всего 50 000 лет, требуются небывалые умения и сила. Его наследие в будущем будет невообразимым. Но как же жалко, что он потерял столько жизненной энергии».
Дата добавления: 2019-02-22; просмотров: 201; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!