Эссе 2. Мы не больше чем пузыри

⇐ ПредыдущаяСтр 2 из 8Следующая ⇒

Придумавший себе имя Август[xcviii] Гай Октавиан избегал использовать слово Rex (царь);в Риме оно было ругательным, им толсто троллили. Римская непристойность этого слова дожила до нас в имени Кай по-русски, а также сохранилась в словах ректальный и эрекция.

Легионеры любили царапать везде личное римское имя Кай. В узбекской Черной пещере, Кара-Камара, найдены надписи на латыни, одна из которых Гая Рекса (Rex) из XV-го[47] Аполлонова легиона.[xcix]

В Узбекистане «сохранился обычай, называемый «гиёвлаш» (от «куёв» — зять, жених, лат. Gajus — Д. Н.). Как массовое явление он давно исчез и даже в памяти стариков воспоминания о нем сохранились как о единичных фактах. Гиёвлаш — это посещение женихом невесты задолго до совершения брачного обряда. В этом виде обычай известен и в других местах Средней Азии.[c]

Хорезмийский гиёвлаш — это добрачное сожительство жениха и невесты, когда жених долго и украдкой посещал невесту с ведома и при содействии будущей тещи. Отец невесты не играл при этом никакой роли и, как говорят старики, делал вид, что ничего не замечает. В этом виде гиёвлаш весьма архаичное явление».[ci]

Имя К(Г)ай было для римлян, как для русских имя Иван / Ваня (кит. Ван 王 (wáng) — правитель). Берущий в жены римскую девушку задавал ей вопрос:

— Хочешь ли ты быть для меня матерью семейства?

Ответ ubi tu Gaius, ibi ego Gaia, где ты Гай, там я Гайа, превращал невесту в жену.[48]

Имя Гай, Кай, Gajus / Cajus, Γαιος, вероятно, имеет этрусское происхождение. Значение его не ясно. Имя Кай можно прочесть по-древнеегипетски, как сочетание Ка и местоимения я (.j).[cii]

«В северорусском гаять — убирать, хорошо обрабатывать, а в санскрите гайя — дом, хозяйство, семья».[ciii]

Это имя видим в русском былинном: «Гой ты, отецкий сын!» В английском языке имя Guy стало означать хлопца, парня, а пришедшее в Британию французское gay — гея, мужеложца.

Кый это древнерусское название молота (омлат, млат), — оно сохранилось в названии деревянной киянки.[civ] Очевидно, слово служило для обозначения того, чем куют (каются), наносят однообразные удары по заготовке.[cv] Уроженец слободы Кукарка Яранского уезда Вятской губернии В. М. Скрябин взял псевдоним Молотов не без умысла.

Основателя Киева звали Кий[49].[cvi] Сходное предание есть об основании Москвы в землях вятичей.[cvii] «Легенда акцентировала внимание на любовной драме главных противников социально-политической борьбы местного масштаба — прелюбодейство великого князя Георгия с женой Стефана (греч. Στέφανος, венец, кольцо) Кучки и убийство последнего,[cviii] — создав свои версии более изощренного и запутанного свойства, в ходе которых погибают реальные и вымышленные персонажи, преступники и невинные жертвы.[cix] По преданию, овладев землями Кучки на Смородине князь Георгий велел ее замостить и построить город: от мостков, будто и стала река именоваться Москвою».[cx]

Имя Г(К)ай оставило и в Азии размашистый след. «В арабско-тунисском (Huy) и турецком (Huy) Хуй — брат. Хуй (Хой, перс. خوی) — город в Иране и открывашка по-вьетнамски. В китайском словаре к слову хуй более 20 иероглифов;[50] хуй (Hui) имеет более 9000 значений. Национальность Хуй — китайские мусульмане. В монгольском слово хуй также многозначно — ножны, смерч, вихрь, сверток и т. д.[51]».[cxi]

Монгольское газар значит земля, место. Газрын хуйс — пуповина земли, первоначало. Пуп был и у бойца из рода Юлиев, который получил кличку Кесар, убив в сражении II Пунической войны слона. В пунийском языке «кесар»[cxii] означает «слон».[cxiii]

Очевидна связь между римским Каем и распространенным грубым русским словом хуй, которое любят царапать подростки.[cxiv]

Cajus — хуев; Caja — хуева.[cxv]

Римская семья на Востоке представляла единство мужа и жены; за жену выплачивался выкуп, считавшийся платой за воспитание и кормление молоком матери. Жена считалась собственностью мужа, он мог ее продать. Семья являлась хозяйственной единицей, в которой глава семьи выступал ответственным перед государством за право пользования земельным наделом, находившимся в наследственном владении. Наследование шло по мужской линии (брат, старший сын), но если после смерти главы семьи не было наследника-мужчины, то наследовала женщина (мать, жена, дочь).[cxvi]

Пленные осознали эти особенности вполне, когда у лагеря появились новые родственники, жаждущие отметить сделку и рождение приплода. Отмечали, выпивали. Вешали на шею сыновей буллы. Иногда было так, как повествует Абулькасим Фирдоуси[52] в своем «Шахнаме», рассказывая о Рустаме[cxvii] и его сыне Сухрабе:

«Когда царевна с ним уединилась,

Сказал бы ты, что ночь недолго длилась.

Обильною росою напоен —

В ночи раскрылся розовый бутон,

В жемчужницу по капле дождь струился,

И в раковине жемчуг появился.

Еще ночная не редела мгла,

Во чреве эта пери понесла.

Заветный, с камнем счастья талисман

Носил всегда с собою Тахамтан.

Жене он камень отдал: Да хранится

Он у тебя. И если дочь родится —

Мой талисман надень на косы ей,

А если счастье над судьбой твоей

Блеснет звездою на высоком небе

И сына даст тебе чудесный жребий,

К его руке ты камень привяжи

И сыну об отце его скажи.

Пусть будет в Сама ростом и дородством,

Пусть будет мил он солнцу, пусть орла

Средь облаков пронзит его стрела.

Пусть он игрою битву львов считает,

Лица от битв слонов не отвращает».

Так с луноликой[53] он провел всю ночь,

С ней сладкую беседу вел всю ночь.

Когда взошло, блистая, дня светило

И мир лучистой лаской одарило,

Прощаясь, он к груди жену прижал,

И много раз ее поцеловал.

В слезах с Рустамом Тахмина простилась

И в скорбь с тех пор душою погрузилась

Шах благородный к зятю подошел

И с ним беседу по сердцу повел,

Сказал, что ждет Рустама Рахш найденный,

Возликовал дарующий короны,

Он обнял саманганского царя,

За своего коня благодаря.

И Рахша оседлал и ускакал он,

О происшедшем часто вспоминал он.

Но никому об этом Тахамтан

Не рассказал, ушел в Забулистан».[cxviii]

В СССР и современной РФ булле или оставленному порядочной девушке на память о ночи Рустамом камешку правового соответствия нет. Это очень отдаленно похоже на записи об отцовстве в паспорте мужчины и свидетельстве о рождении ребенка у матери.[cxix]

В русской армии отец-командир называл нижних чинов сынками. То же было и в армии римской: в литературном языке milites (воины) также назывались praetextati, то есть облаченные в toga praetexta[54].[cxx]

Римская целомудренность выиграла и здесь. Неторопливые служаки, поняв, в чем дело, снискали выгоду в разборчивом выборе невест при нравах времен похищения сабинянок.[55] Если девушка — дочь вождя крупного рода-племени, то риск оправдан. Среди пленных были люди, которые обязаны были оценивать риски: сотники-центурионы и матерые рядовые, корникуларии-ефрейторы. Делали они это очень хорошо, в тех местах подобная деятельность вошла в обычай.[cxxi]

Этимологии русской булки от латинской bulla дает М. Р. Фасмер. По булле узнает своего сына в былине Илья Муромец, да и не он один.[cxxii] Мужчины ордынцы носили на шее бронзовые гривны (санскр. grīva, шея). Этот обычай известен и у правобережных верхнеобских племён.[cxxiii]

Буллы имеют этрусское происхождение.[cxxiv] Буллы-бляхи, напоминаюшие буддистские ступы, мандалы и цветки лотоса, на которых часто изображают Будду, украшают по сию пору огромные двери Пантеона в Риме.[cxxv] Триумфаторы в Риме носили пустую внутри буллу, о чем подробно рассказывает Макробий:

«Тулл Гостилий, третий римский царь, победив этрусков, первый ввел в Риме курульное кресло, сопровождение ликторов и вышитую тогу с пурпурной каймой. Позже Тарквиний Приск[56] (которого, как говорят, также называли Лукумоном) … своего четырнадцатилетнего сына, который собственной рукой убил врага, одарил золотой буллой и претекстой… Ведь как претекста служит украшением магистратов, так булла украшает получивших триумф. При триумфе они носят ее на груди, поместив в буллу разные средства, которые они считали самыми сильнодействующими против зависти.

Другие думают, что тот же Приск, когда он с изобретательностью предусмотрительного правителя приводил в порядок сословия граждан, считая одежду свободнорожденных детей также одним из важных преимуществ, — установил, чтобы золотой буллой и тогой, окаймленной пурпуром, пользовались только те дети патрициев, отцы которых занимали курульные должности[57]. Остальным же разрешалось пользоваться лишь претекстой, но и то только тем, чьи родители отслужили должный срок военной службы в коннице; вольноотпущенникам же никоим образом не позволялось носить претексту, а еще менее — чужеземцам, не имевшим никакой родственной связи с римлянами. Но после претекста была разрешена также и сыновьям вольноотпущенников по той причине, которую выдвинул авгур Марк Лелий. Во время второй Пунической войны он сказал, что вследствие многочисленных чудесных явлений дуумвиры по решению сената обратились к Сивиллиным книгам и, рассмотрев их, объявили, что следует вознести моления в Капитолии и сделать лектистерний[58] из снесенных в одно место пожертвований и чтобы вольноотпущенницы, носящие длинную одежду, также предоставили деньги для этого дела. Тогда было совершено публичное молебствие мальчиками благородного происхождения и сыновьями вольноотпущенников, а также были исполнены гимны девушками, имеющими в живых отца и мать. С тех пор было разрешено, чтобы также и сыновья вольноотпущенников, но только те, которые были рождены в законном браке, носили претексту и кожаный шарик на шее вместо буллы».[cxxvi]

Пустые внутри украшения получили у ученых троллей наименование апотропеических (отгоняющих), однако пустоту можно объяснить и дешевизной изделия. Пузырь из золота легче слитка.[cxxvii]

«Ребенка, которого поднял отец, купали, заворачивали в пеленки (Купание происходило в корыте; воду наливать врачи рекомендовали теплую, а не ледяную, как это было принято у германцев и скифов. Хорошо было положить в воду соли. Пеленки были обычно белого цвета, шерстяные, мягкие. Соран, врач, живший при Траяне, оставил подробное наставление о том, как следует пеленать младенца) и укладывали в колыбель. На восьмой день девочке и мальчику на девятый нарекали имя; день этот (dies lustricus) был семейным праздником: собирались близкие, приносилась жертва, очищавшая ребенка и мать, и устраивалось угощение, соответствовавшее достатку родителей. Крохотное беспомощное существо было особенно легкой и привлекательной добычей для таинственных злых сил, которые всегда начеку: к спящему младенцу ночью подлетают стриги, страшные существа с загнутым клювом и крючьями вместо когтей, которые роются во внутренностях малютки и упиваются его кровью.[cxxviii] Ничего не стоит сглазить ребенка: человек часто сам не знает, что у него злой глаз; есть ведь отцы, которым матери боятся показать их собственных детей. Ребенка надо защитить и охранить.[cxxix] Их нанизывают на цепочку или на шнурок и вешают через плечо или на шею. Героиня Плавтова «Каната» перечисляет некоторые из таких игрушек-амулетов: крохотный золотой меч, золотой топорик, серпик, две руки, соединенные в рукопожатии, золотая булла. Сохранились целые ожерелья этих амулетов; одно из них найдено в Керчи».[cxxx]

Первоначально носить золотую буллу имели право только дети знатных семейств (золотая молодежь), позже — все свободнорожденные, и здесь разницу создавало только наличие средств: бедные люди надевали на своих детей кожаные буллы. Мальчики носили их до дня своего совершеннолетия.

В латинском языке словосочетание bullatus heres значило несовершеннолетний наследник.[cxxxi] Слово bulla также обозначало пузырь, шарик.[59] Выражение bullā dingus: ребяческий, детский, болдырь. Военные со снисходительным ТРЛ относились к своей значимости, каждый знал поговорку, увековеченную позже Петронием: nos non pluris sumus, quam bullae: мы не больше, чем пузыри.[60]

Bullatus, производное от bulla: пустой, бессодержательный; bullatum cingulum, украшенный металлом военный пояс, упомянутый в ТРЛ Вергилия:

Так же сеял смерть Эвриал: увлеченный убийством,

Воинов он безымянных разил без числа и без счета;

К спящим подкравшись, убил он Абариса, Фада, Гербеза;

Рету — один он не спал и, видя все, что свершалось,

Спрятаться в страхе хотел, за огромным присевши кратером,

В грудь вонзил Эвриал, едва лишь враг приподнялся,

До рукояти клинок и вновь из раны смертельной

Алый выдернул меч. Умирающий Рет изрыгает

Кровь вперемешку с вином. Эвриал все дальше крадется,

К стану Мессапа уже подбирается он, где последний

Хворост в костре догорал и, стреножены, кони щипали

В сумраке ночи траву. Но окликнул Нис Эвриала,

Видя, что друг обуян сверх меры жаждой убийства:

«Остановись, Эвриал! Ведь враждебный рассвет уже близко!

Путь мы открыли себе! Не довольно ли мстить италийцам?»

Тут побросали они серебра литого доспехи,

Снятые с вражеских плеч, и ковры, и прекрасные чаши, —

Только взял Эвриал золотым блиставший набором

Пояс Рамнета себе;[cxxxii] когда-то был этот пояс

Щедрым Цедиком в дар тибуртинскому Ремулу послан, -

Дружбы взаимной залог, — и завещан Ремулом внуку.

Им — ненадолго, увы! — Эвриал опоясался храбрый;

В пору пришелся ему и Мессапа шлем пышногривый.

Стан покидают друзья, поспешая к местам безопасным.[cxxxiii]

На слуху было и слово bulga,[61] кожаный мешок, чрево, утроба. Слово bulla стало значимым во всех новых языках, созданных детьми римских отцов. Болгарин Ж. Войников собрал такие данные:

«Первый знак в китайском булоцзы передается иероглифом 部 — в древне- и классическом китайском ba, средневековом bo, современном bu (часть, делить, руководить, управлять). В тохарском (б) bāl- переводят как сила, мощь, а *gari/khari — народ, нация.

Во фракийском bula, в хотано-сакском bala, в дардских языках bála — сила, мощь, balaya — сила, balakāra — сильный, военный отряд, военная сила, армия, bali — похвалы, balin, balika, авестийский baliyārā, хинди, непальский bal, санскрит balam, палийский bala — сильный.

Похожее в осетинском bal, санскрит bala; ягнобский bulak, пушту bluk, курдский bêluk, нуристанский (дардский) baluk, калашский, кховарский bо, кашмирский bēli, аварский bо — многие люди, отряд, армия, хинди-урду pul — народ, люди.

В германских: нижне-верхн. немецком folk, англо-саксонское folc, немецкий volk — люди, вооруженный отряд, с этим значением слово есть в славянских языках: полк — вооруженный отряд.

В монгольских bûleg — группа, клика, банды, bölüg — нечто отдельное, раздел, части, bûlgem — группы, сообщества, bоlо, халха-монгольский bül, бурятский bülе, даурский bule — семья, родственники, двоюродные братья, bûl — отменить связь, разделить. Значение протоалтайского *bol/e — семья, родственники в тюркских языках, древнетюркский böšük — родственник, законный брат, туркменском, турецком, азербайджанском bole, татарский bülä, казахский bole, узбекский, уйгурский bǔle, кыргызский bölö, тувинский bole, якутский bile, хакаский polo, шорский pole — родственник; в маньчжурском bojhaolo — незаконно рожденный, эвенкский bulumžu — незаконнорожденный сын».[cxxxiv]

Приходят на ум также русские слова: блин и бля, а В. В. Ребрик вспомнил др. русск. блѧдь.

«Александр Македонский, Юлий Цезарь, Красс, Римляне и Галлы являются у Ляхов — подле национальных героев Лестьков, Крака и Попела, а у южных Славян Сенулад, Остроил и Готы — подле Доброславов, Павлимиров, Хвалимиров».[cxxxv]

Русское просторечное вопросительное местоимение-междометие чо очень напоминает по смыслу латинское quot. Например:

— Ты чо?

«В мае 1885 г. в Юхновском уезде Смоленской губернии крестьянкою деревни Долины (Мочаловской волости) Прасковьею (лат. Priska) Беловою был найден клад, состоящий из восьми серебряных шейных гривен. Он был обнаружен на ее земле, в поле, во время пашни. Через губернское правление клад был отослан в Императорскую Археологическую комиссию, а затем поступил в Императорский Эрмитаж.

По мнению А. А. Спицына, гривны могут быть относимы к VIII–IX в. Они попадаются в погребениях Литвы и западных финнов. Это прототип люцинских плоских гривен с насечкой и русских северянских гривен с седловинами на концах (X–XI в.). Происхождение этих гривен и их оригинального орнамента не ясно».[cxxxvi]

В европейских армиях буллу-гривну заменит офицерский нагрудный знак. Христиане носят на шее всю жизнь буллу в виде креста или образка. В представлении римлян это значит, что они никогда не достигают совершеннолетия. О. О. Сулейменов дал любопытный ряд ТРЛ от латинского monīle, ожерелье: monole — ожерелье, бусина, бусы (тунгус.), monisto — 1) ожерелье, 2) нагрудник из монет (слав.), manik — бусина, manik-manik — бусы (индонез.), mani — драгоценность (др.-инд.), mončak, monšak, munčak, bunsak, — бусина, бусы, ожерелье (тюрк.), busa (bunsa) — буса, бусина (слав.).[cxxxvii]

Производством изделий из металлов на востоке занимались славяне.[cxxxviii] Работа с металлом требует умелого обращения с огнем. Огонь, Агни́, (санскр. अग्नि, лат. ignis) — индийский бог домашнего очага и жертвенного костра. Главный из земных богов, посредник между ними и людьми. Гимны к Агни, которыми начинаются почти все 10 книг Ригведы, восхваляют его как посредника между богами и людьми, домашнего жреца богов и бессмертного гостя смертных, щедрого подателя благ и защитника людей от демонов, нищеты и голода.

«Агни рожден не на земле, а на небе; он пришел к людям из мира богов, его принес с небес на землю Матаришван». В Ригведе огонь обожествляется так, будто для древних индийцев он был в диковинку,[cxxxix] как для рисуемых учеными сочинителями первобытных людей.[cxl]

При промышленном производстве, как и в хозяйстве, неизбежны отходы. От захламления спасает их складирование в ямы. Происхождение русского слова яма очевидно. Есть русская поговорка: искать яма: готовиться к смерти; быть близким к смерти.[cxli] М. Р. Фасмер: «я́ма, диал. ня́ма — то же, вятск., перм., укр., блр. я́ма, др.-русск., ст.-слав. ѩма, λάκκος, болг. я́ма, сербохорв. jа̏ма, словен. jáma, чеш. jáma, слвц. jаmа, польск., в.-луж., н.-луж. jаmа, полаб. jomó. Праслав. *jаmа. Считают родственными греч. ἄμη, лопата, мотыга».

В. И. Даль: «Яма, жен. или ямина, ямурина и ямовина, ямка, ямочка, яминка; ямишка; ямища; впадина, влумина, лунка, провал, выбоина, всякое углубленье, противоп. горб, шишка, бугор и пр. Ямины в полу выхожены... Рыть кому яму, искать гибели его. Кто другому яму роет, сам в нее ввалится. Волчья яма, ловушка на волка; волчьи ямы, воен. вырытые перед укрепленьем (ров.— А. В. Глушко), для затрудненья приступа. Помойная яма есть и на барском дворе… На нашу яму (семью) не напасешься хламу, или хлеба не наямишься. Пора мне в яму, в могилу; ямка, калуж. могила...»

В центре этрусских поселений «располагалось обязательное для этрусских городов сооружение — мундус (русск. манда[62] — Д. Н.),[cxlii] яма в земле (куда бросали злаки),[cxliii] посещаемая душами умерших, где осуществлялась связь между жителями земли и силами подземного мира».[cxliv]

В арамейском языке, manda — знание.[cxlv] Яма — прекрасный повод для ученого ТРЛ:

«Достаточно рано (комментарии[63] к древнеирландскому преданию Плавание Брана[64], изданному Куно Майером и Альфредом Наттом в 1897 году) появилось и сопоставление кельтских идей о загробной жизни с учением другого индоевропейского народа — индийцев. Этому же вопросу в большой степени посвящено новое издание предания «О зачатии (?) двух свинопасов» (De chophur in da muccida), осуществленное Ульрикой Ройдер. Большая критическая статья на это издание (Ирландская samsara? Заметки к вопросу о "кельтском учении о переселении душ") была опубликована в 1982 году боннским ученым Кристофом Дреге. Он отмечает, что понятие, так же как и слово samsara, не встречается в древнейших индийских текстах. В Ригведе вообще довольно мало текстов посвящено жизни после смерти. Главное для нее — существование в этом мире, цель — долгая и счастливая жизнь. О том же, что касается жизни потусторонней, разные исследователи придерживаются разного мнения. Так, Т. Я. Елизаренкова считает, что некоторые места Ригведы возможно трактовать как свидетельство веры в новое телесное воплощение души. Вот одно из таких многозначных мест из погребального гимна:

Соединись, соединись с Ямой,

С жертвоприношениями и (добрыми) деяниями, на высшем небе!

Оставив (все) греховное, снова возвращайся домой!

Соединись с телом в цветущем состоянии![cxlvi]

Напротив, некоторые исследователи (Дреге, Дейсен) считают, что указаний на верования в перевоплощение в Ведах нет, а есть лишь вера в загробную жизнь, хорошую или дурную. Также уже в Ведах возникает учение о двух путях: пути богов (devayana) и пути предков.[cxlvii] Однако особенно полно это учение развивается в Упанишадах. Согласно им, путем предков идут те, кто ведет жизнь домохозяина и исполняет предписанные обряды. Им после ряда превращений суждено снова родиться в человеческом облике. Путем богов же идут отрекшиеся от мирской жизни, живущие в лесу и наделенные истинным знанием (то есть знанием Брахмана). Последние достигают миров Брахмана и больше не возвращаются к жизни. Как настоятельно отмечает Дреге, сравнение кельтских и индийских представлений неуместно, поскольку samsara в индийской традиции является частью единой философской системы».[cxlviii]

«В X книге Ригведы содержится несколько похоронных гимнов, отражающих воззрения на загробную жизнь. Некоторые из этих гимнов весьма выразительны в художественном отношении.

Ступай к матери своей, земле,— гласят заключительные строфы одного из них, — к ней, обширной, раздольной, благодатной. Для праведного — нежная, как дева, да охранит она тебя от гибели! Раскройся земля, не причинив ему зла, прими его приветливо и мирно; укрой его земля, как мать сына укрывает одеялом! Стань прочной над ним, земля, и тысяча опор да поместится сверху; да будет этот дом богат дарами и да будет ему надежным кровом во все дни! Я утверждаю землю вокруг тебя; да не поврежу я тебе, укладывая это надгробие. Пусть опору его поддерживают предки, и да уготовит тебе здесь обитель Яма! Придет день, и меня положат в землю, как вкладывают перо в стрелу. Будущую речь я сдерживаю, как уздою коня.[cxlix]

В этом гимне, как явствует из его содержания, речь идет о погребении; однако, поскольку в эпоху Ригведы (как в Риме) в обычае была кремация мертвых, здесь, по-видимому, подразумевается погребение урны с прахом покойного. В другом похоронном гимне говорится о погребальном костре, на который возлагают тело умершего. Этот гимн обращен к богу огня: «Не сжигай, не испепеляй его, о Агни, не уничтожай его кожу и тело. Когда ты его приготовишь, о Джатаведаc, пошли его к предкам».[cl]

В похоронных гимнах говорится, что смерть разрушает тело, но не душу. Душа отделяется от тела после смерти, а также при бессознательном состоянии. Учение о новом рождении после смерти (о так называемом переселении душ), столь характерное для индийского мировоззрения в последующие эпохи, в Ригведе еще не прослеживается. Только в одном месте говорится о душе, удалившейся к водам или к растениям: В солнце уйдет твое зрение, в ветер — твое дыхание, ступай на небо, ступай в землю как должно, или удались к водам, если тебе там благо, члены тела да пребудут в растениях... О Джатаведас, яви милостивый образ и отнеси его бережно в мир праведных... Вернувшийся в жизнь, да обретет он потомство, да воплотится он, о Джатаведаc![cli]

Согласно представлениям римских граждан ведийских ариев дух умершего уходит в царство вечного света по тропе, проложенной предками, которых он находит на высших небесах блаженствующими под эгидой Ямы, царя мертвых, и пирующими с богами. «Ступай, ступай по этим древним путям, где прошли до нас предки. Ты увидишь двоих блаженных властителей — Яму и бога Варуну, — говорится в одном из похоронных гимнов Ригведы.[clii] — Там дерево простирает ветви, в тени которых Яма пьет сому с богами, там сияет никогда не угасающий день, там вечно струятся воды, там, в царстве бессмертия, исполняются все желания».[cliii]

«Варуна связан с магической функцией правления миром; он — обладатель сверхъестественной, таинственной космической силы, называемой майя, отсюда его эпитет майин. И в противопоставление Митре Варуна воплощает мрачные и опасные для людей стороны полубожественной, полудемонической власти, он коварен и связан с силами тьмы».[cliv]

Современный астрофизик увидел бы за описанием Варуны загадочную Темную материю. Филолог-классик — латинское varius — изменчивый ТРЛ жизни, сознание. Навозная яма, бродильник, компостная яма в русской деревне — обычны в каждом дворе. В таких ямах водятся замечательные черви для рыбалки, а вокруг обычны Навозники-Копринусы, — Coprinus — род грибов семейства Шампиньоновые (Agaricaceae).[clv] Навозники съедобны и используются для вызова отвращения к алкоголю.[65]

Ныне помойки у богатых и бедных разные. До разрушения общины яма была одна на всех:

«Вечером на деревенской площади глашатай забил в барабан и известил:

— Продаётся столетняя общинная навозная яма, что за околицей деревни. Кто её купит — не прогадает!

— Я куплю! — решил Иванчо и отправился в деревенскую общину».[clvi]

Затем Иванчо раздает навоз беднякам даром и находит в яме клад. Клад в итоге делает его мужем царской дочери. Яма, Дыра, дверь Януса была в центре Рима. Яма = нора = дыра = пустота без дна, бездна, по-этрусски — мундус; в латыни слово mundus значит мир, вселенная.

Чтобы отрыть яму, нужна лопата, греч. ἄμη. Военные любят смеяться, едва расслышав в ТРЛ слово лопата. Военные понимают толк в лопате и смехе. Веселью и смеху способствует употребление алкоголя и конопли. Апулей троллит в своей повести об осле:

— Завтра наступает день, считающийся с самого основания нашего города торжественным, потому что в этот день единственные во всем свете мы чтим веселыми и радостными обрядами святейшее божество — Смех (deum Risum). Своим присутствием ты сделаешь нам этот праздник еще приятнее. Как хорошо было бы, если бы и ты придумал в честь бога что-нибудь остроумное и забавное, чтобы мы поклонялись столь великому божеству еще более преданно и верно.[clvii]

Смех — это приятное и загадочной природы сотрясение тела, он очень важен для каждой разумной личности. Н. В. Гоголь сделал доступным смех сквозь слезы. Природа смеха — загадка. Смех и его порождение — важнейшие приемы в ТРЛ. Слова могут смешить так, что лицо расплывается, рожает харю.

«М. К. Хайерс расписал виды смеха в индийской традиции: вежливая улыбка аристократа, духовный смех брахмана, умеренный смех представителя среднего сословия и плотский смех простонародья. Последний присущь всей дзенской традиции, давшей замечательные школы боя.[66] Это не сдержанный смех, а смех животом и от живота (яп. хара), это смех А. С. Пушкина, про которого художник Брюллов сказал: «Какой Пушкин счастливец! Так смеется, что словно кишки видны».[clviii]

Хара — центр равновесия и одновременно духовной силы — занимает важное особое место именно в дзен: «Беседуя с мастером по фехтованию мечами, с мастером танца, кукольником, художником и т.д., я снова и снова слышал слово хара, произнесенное с особым акцентом. Разговаривая с генералом, я спросил его: «Какое место занимает хара в тренировке солдат?» Он поразился такому вопросу, заданному европейцем, а потом ответил: «Смысл всей военной подготовки — хара».[clix]

Удачный военный ТРЛ часто вызывает смех: «Продолжая наступать, каре наткнулись перед Тыргу-Кукулуем на глубокую лощину. Первая линия замешкалась, приостановилась под сильным артиллерийским огнем. В рядах появился Суворов. В ответ на какую-то шутку полководца гренадеры-фанагорийцы вдруг громко расхохотались. Бывший неподалеку австрийский офицер был поражен их бесстрашием: «Они стоят, как стена, и все должно пасть перед ними».[clx]

У греков бога насмешки, злословия и глупости звали Мом (Μῶμος), в преданиях он лопнул от злости, когда не смог найти ни одного недостатка у Афродиты. Смех способствует просветлению. Смех обычен на праздниках.

«Давно замечено, что буддийское учение Праджняпарамиты близко к учению Премудрости, Софии (Σοφία). Выступая в роли «Матери всех будд»,[clxi] Праджняпарамита сочетает в себе образы божественной мудрости, девства и материнства. Ориген называет Софию «чистым зеркалом ἐνεργείας,[clxii] т. е. действия Божия». Р. Груссэ, прямо называет Праджняпарамиту Софией буддистов. Связь образа греческой Великой Матери с Софией и культом богоматери показана С. Булгаковым».[clxiii]

Римским невозвращенцам и их сыновьям не было нужды особо задумываться об умозрительном содержании слова Праджняпарамита. Они видели ее воочию в многочисленных воплощениях своих жен и матерей, большая часть которых в Тохаристане имела сакское происхождение, как и легендарный Будда. А жены и дети их, соответственно, видели в них живых Будд. Ведь прожить честно было главным для большинства школьных учителей римлян.[clxiv] Если супруга местная царица, то муж тоже становится царем, а дети — цесаревичами. Таким был и Будда.

Отцы будущих славян поставили воспитание бодисатв на поток. Отдавать мальчика в римскую начальную школу на востоке стало в глазах их родителей залогом лучшего будущего для отпрысков. Многие ли родители евреев, проживавших в местах оседания римлян и кельтов, многие ли родители греков могли устоять от соблазна отдать своих малышей в такую школу? Школьная дружба довольно крепка. Парней объединяло учение Будды, в доступном изложении матерых лагерников, римский пальцевый числовой счет,[clxv] римские народные сказки, военные и лагерные байки, в которых учитель рассказывал о мире, себе и своих сослуживцах так, что пацаны млели от восторга. Их воображение взрывалось. Наверное, именно тогда слово marg приобрело и значение смерти. Латынь для детей становится языком науки, знания, учения. Причина проста: выучить ее хорошо у бывших вояк или даже друидов было невозможно.

«Праджня-парамитские сутры были самыми ранними каноническими текстами Махаяны. Одна сутра прямо говорит, что праджня-парамитские тексты появятся через пятьсот лет после нирваны Будды, то есть около I в. н. э. Составлялись небольшие тексты, кратко обобщающих содержание больших сутр и выражающих как бы саму суть доктрины Запредельной Премудрости. Они кратки, лаконичны и чрезвычайно содержательны.

Наиболее известны и даже знамениты два текста этого типа — Ваджраччхедика праджня-парамита сутра[clxvi] (Сутра о Запредельной Премудрости, отсекающей [неведение] алмазным [мечом], более известная в Европе под неточным названием Алмазная сутра) и Праджня-парамита хридая сутра (Сутра сердца Запредельной Премудрости, или Сутра сердца; само название этого текста указывает на то, что он воплощает в себе самую суть, «сердце»[67] праджня-парамиты). Они были исключительно популярны и авторитетны во всех странах распространения Махаяны, но в Китае и других странах Восточной Азии были наиболее почитаемы».[clxvii]

Герой евангелий, заменивший на Западе Будду, тоже говорил, что принес людям в своем учении меч: «Не думайте, что Я пришел принести мир на землю; не мир пришел Я принести, но меч».[clxviii]

При толковании основных понятий буддизма необходимо учитывать их греко-италийские исходники. В pāramitā ясно видно греческое Παραμυθιά (Paramythiá — утешение, лат. Consolatio. Городок с названием Парамита в греческом Эпире в византийское время имел второе название: Святые Дары, Άγιος Δονάτος (у христиан это хлеб и вино)[clxix]). Греческое Παραμυθιά впоследствии одно из имен Девы Марии.

Consolatio — род римской литературы. Цицерон (Тускуланские беседы) и Сенека (Ad Marciam; ad Polybium; ad Helviam) писали утешения, как правило обращенные к родным или друзьям, потерявшим близких, и предлагающие им утешиться посредством философии. Утешение философией Боэция написано в тюрьме, в ожидании казни.[clxx] Эта книга тоже сделана как утешение. Праджня = праздник, праздность. Праджняпарамита = праздник-праздность утешения. Праджняпарамита = Libertas. Действительно, добрая жена — веселье, а худая — злое зелье.

У этрусков бытовали представления о лукомонах — посредниках между земным и подземным миром, обладавших возможностью воздействовать на стихии. Лукомоном был царь Тарквиний Древний. Изображение праздного лукомона можно видеть в фигуре возлежащего этруска из Перуджи; он показан в момент чудесного преображения из смертного в божество.[clxxi] В Бактрии конца I в. до н. э. — начале I в. так изображали Будду. И сейчас изображение лежащего Будды обычно.[clxxii] Лукомон[clxxiii] = просветленный = будда. Янус.

Очевиден греческий источник в другом основном буддистском понятии: dharma (δρᾶμα, действие).[clxxiv]

Ученый ТРЛ термина[68] дхарма, «согласно буддийскому учению махаяны, имеет десять основных значений:

1) элемент бытия (существования); 2) путь; 3) нирвана; 4) нечувственный элемент; 5) добродетель; 6) жизнь; 7) учение; 8) постоянное становление; 9) религиозная обязанность (обет); 10) мирской закон. Таково европейское понимание этого термина и интерпретация его.

Одно из основных значений термина дхарма — закон, принцип, учение, поэтому большинство указанных выше значений (2–3, 5–7 и 9–10) имеет смысловую связь между собой и легко объясняются через «закон, учение». Тибетский толковый словарь дает следующие значения термина дхарма: Дхарма (chos) — 1–2) путь-знание (путь знания); выход из страданий (нирвана); 4) сфера души; 5–6) добродетель — жизнь (добродетельная жизнь); 7) каноны буддизма; 8) истинное появление — становление; 9–10) доктрина (учение и традиция)».[clxxv]

Дхарма = бремя, disciplina, драма.

Вспоминается ТРЛ-завет В. И. Ленина молодежи: учиться, учиться и учиться![clxxvi]

Эссе 3. Рим умер. Да здравствует Мир!

Известно точно, что к III в. женщина, носящая тогу, воспринималась в Риме как уличная.[clxxvii] В то время римлянки перестали уже ткать ковры. На востоке женщины ткут ковры до сих пор. Изготовление половиков еще недавно было обычным занятием и у русских девушек:[clxxviii]

Машенька, ты здесь жила и пела,

Мне, жениху, ковер ткала,

Где же теперь твой голос и тело,

Может ли быть, что ты умерла!

Как ты стонала в своей светлице,

Я же с напудренною косой

Шел представляться Императрице

И не увиделся вновь с тобой.

Римлянки утешались греческими рабами, а затем вольноотпущенниками из рабов со всех концов Империи, восточными безделушками и тряпками. На Востоке, где рождались новые народы, было иначе. Там в век сложения классической латыни ТРЛ речи отцов-италиков не ощущал на себе разрушения картины республиканского мировосприятия, выражавшегося в утрате словами исконных смыслов. Языками детей римских невозвращенцев и сачек стали италосакские суржики-пиджины (пракриты, пали etc).[clxxix]

Родство русского и санскрита выходит за рамки обычного. Это отметил в XIX в. А. Ф. Гильфердинг: «Предки славян составляли с предками части индусов одно племя».[clxxx] Е. П. Блаватская троллила: «Ты, мать моя, пишет она, заступайся за брахманское Тримурти и фантазируй над сокровенным смыслом и началом оного сколько тебе угодно; а что твое Тримурти в русском переводе выходить просто три морды, так это уж несомненно». И она совершенно права, так как слово "мурти" по-санскритски значит лицо и идол; а "Тримурти" в буквальном переводе три лика, тройной образ Брахмы, Вишну и Шивы. Поэтому я не могу согласиться даже и с самим великим Максом Мюллером и сразу поверить ему, что «в немецком языке процент чисто санскритских слов гораздо более, нежели в славянском и русском».[clxxxi]

Три морды обычно у Змея Горыныча в русском народном ТРЛ.[clxxxii]

В Риме для признания отцовства достаточно было воли отца. Давший жизнь имел право ею и распоряжаться. ТРЛ «Я тебя породил, я тебя и убью» именовалось отцовской властью (patria potestas). Это было нечто незыблемое, освященное природой и законом.[clxxxiii]

Половые связи между родственниками до девятого поколения у кочевников считались кровосмешением и карались сурово.[clxxxiv] Среди потомков тюрков-кочевников знание своих предков до седьмого — девятого поколения обычное дело.[clxxxv] В начале XX вв. у казахов сохранялась практика дальних браков, браки между близкими родственниками не допускались. Барьер был строгий — от пятого до тринадцатого поколения, начиная от общего предка.[clxxxvi]

Кочевники тоже любят своих детей. «О детях рабов парфяне заботятся так же, как о своих собственных … язык парфян — нечто среднее между скифским и мидийским и смешан из них обоих».[clxxxvii]

Для кочевниц естествление[clxxxviii] мужчиной значило признание им (ими) ее женой. Для римлянина обладание доступной (свободной в смысле ничейной) женщиной не значило этого. Чтобы добиться взаимности, сачкам-юэчжийкам приходилось проявлять стойкость (Libertas). Как в борьбе с соперницами, так и в ублажении своего живого бога. Разовая, случайная хозяйственная пригодность сачки должна была превратиться в хозяйственную и житейскую необходимость в ней у самца (быть женой военного тяжело). От сачек требовалась собачья преданность и крепкое здоровье.[clxxxix]

На Востоке римское отцовство (Libertas) породило и образовало не только славян и русских. Те, кого мы сегодня называем тюрки, знакомясь с пришельцами, поначалу с трудом их различали на лица и по именам, настолько непривычно един был вид этих светлокожих европейцев. И имена у всех казались одинаковыми, все на –us (Gajus, Marcus, Titus, Publius etc).[cxc]

Местные так и прозвали (ТРЛ. — Д. Н.) римских пришельцев: узбеки. Us-uz-уз (после озвончения) — это окончание имен собственных мужского рода единственного числа в латинском языке, а бек, обычное тюркское обращение к непугливому незнакомому мужчине,[cxci] вроде современного русского: уважаемый. Со временем некоторые узбеки сжились с местными и дали потомство от аборигенок.[cxcii] Таких было немного, предания узбеков говорят о 92 родоначальниках.[cxciii] 92 прародителя узбеков имели римское гражданство, которое передается по наследству вместе с семейными ларами.[cxciv] У русских лары — это ларец или фотоальбом с бумагами предков (архив, греч. ἀρχή, начало).[69]

Существует 92 рода и племени узбеков Дешт-и-Кипчакского происхождения,[cxcv] вошедших в состав будущей узбекской нации. 92 рода включают в себя «названия большинства тюркских и некоторых нетюркских этносов, населявших Среднюю Азию в то время». Узбек — «сам себе господин».[cxcvi] «Согласно Полю Пелио имя Узбек (Özbäg) значит хозяин себя (maître de sa personne), то есть свободный человек».[cxcvii] Узбек по латыни civis, гражданин; узбеки: populus, народ, люди.

В исламской редакции ТРЛ о прародителях узбеков, 92 человека отправились в Медину, где приняли участие в войне пророка Мухаммада против кафиров. Там их приобщил к исламу святой Повелитель Марга[70], Марданшах (Шах + Мардан, Шамардан, Шамар, Шаймар, Шайма. Повелитель сильных и смелых мужчин).[cxcviii]

Через дюжину столетий произошел похожий случай. Когда в XV в. турки шли к Константинополю, их разведчики выспрашивали у местных греков направление. Греки показывали и ТРЛ:

— Истинполин![cxcix]

Тюркоязычные турки слышали: «Истамбули». Так Константинополь–Царьград стал еще и Стамбулом.[cc]

Это латинское однообразное –us в именах произведет ТРЛ впечатление не только на предков тюрок, но и на китайцев, дойдя в названии племени усунь (烏孫).[cci]

В местах продолжительного укоренения римлян кочевники-скотоводы Киргизии и южного Казахстана еще в начале XX в. пренебрежительно называли желтыми собаками (сары ит, сарт) оседлых — сельчан и горожан, крестьян и ремесленников, торговцев. Это население занимало северное прибрежье реки Сыр и юг Казахстана, Киргизию, от Арала до Хорезма на западе до Восточного Туркестана и Тарима (включая северную Индию) на востоке. Прозвище сартов нередко воспринималось как принижающее и оскорбляющее достоинство человека, называемые так иногда даже подвергались побоям. Поэтому сарты отказались от этого названия, приняли и закрепили за собой одно из племенных названий — узбек.[ccii] Политическая организация сартов стала называться Узбекистан. Таким образом, народ сарты, насчитывавший до миллиона человек лишь в одной Фергане, как бы исчез.[cciii]

В. В. Радлов: «Сарт есть индийское слово; имело первоначальное значение купец».[cciv] И.-Г. Георги: «Сарты — караванами путешествующие купцы».[ccv] В те времена купец не брезговал и у(с)шкуем-разбоем. Волчье племя квиритов, как ТРЛ римлян Л. Н. Гумилев, оставило богатое потомство. Вот основательное ТРЛ об отпечатках кожи на руках новых восточных народов, сделанное Г. Л. Хить:

«В Средней Азии популяции чрезвычайно разнородны, в то время как этнические группы очень близки (речь идет о туркменах, таджиках, памирцах, узбеках и уйгурах). Основу этого специфического среднеазиатского дерматоглифического типа составляют южно-европеоидные черты с заметной примесью монголоидного и небольшой долей индо-австралоидного компонентов. На уровне локальных рас оба варианта — закаспийский и Среднеазиатского междуречья — практически тождественны. Примечательно, что пришлые европеоидные популяции — белуджи, среднеазиатские евреи, ирани, арабы — резко отличаются от коренных народов. Среди последних наблюдаются характерные типологические различия, связанные с долей монголоидного компонента в их составе. Последняя минимальна у таджиков, далее следуют памирцы, уйгуры, туркмены, узбеки. Среди узбеков можно выделить различные по древности компоненты, доля монголоидности в которых растет по мере приближения к современности».[ccvi]

Слово тÿрк значит сильный, крепкий.[ccvii] Согласно А. Н. Кононову, это — собирательное имя, которое впоследствии превратилось в этническое наименование племенного объединения. «Каков бы ни был первоначальный язык этого объединения, к V в., когда оно вышло на арену истории, всем его представителям был понятен межплеменной язык того времени — сяньбийский, т.е. древнемонгольский. Китайские авторы считают понятия «тюркский хан» и «волк» синонимами, видимо, опираясь на воззрения самих тюркских ханов. Не случайно сяньбийская царевна говорит про своего мужа, хана Шаболио: «хан по его свойствам есть волк»; и в инструкции при нападении на тюрок сказано: «таковую должно употребить меру: гнать кочевых и нападать на волков».[ccviii]

Из противопоставления: волки — кочевники, следует, что волки кочевниками не являются. Родина была там, где жила родня матери. Часть детей кочевниц предпочла кочевому седлу оседлую жизнь в родных краях.

Для другой части детей лагерь стал тем, чем он был для легионеров, маленьким передвижным Римом, вторым домом, а в случае с невозвращенцами — единственным. Так было на Западе,[ccix] также стало и на Востоке, с той особенностью, что для прижитых от кочевниц детей, кастратов, castrenses, лагерь — castrum — в равной степени становился Отечеством.[71]

Сastrenses = кша́трии (kṣatriya).[ccx] Стремление римских военных к пониманию действительности на местный, как им казалось, лад отмечено и в буддистских текстах, где кшатрии (военное сословие) назывались самыми первыми. Отметил это в своем ТРЛ Г. М. Бонгард-Левин: «особенно значительной была роль кшатриев в республиканских объединениях, где брахманы (проповедники. — Д. Н.), как правило, в делах управления не участвовали. Обладали властью кшатрии, и они же обычно были крупными земельными собственниками».[ccxi]

С точки зрения многих римских военных, ставших вольными после 26 г. до н. э., ничего особенного не произошло. Они просто осознали, что давно освободились от всех клеш-запоров, и уподобились Янусу, первому царю Лация, альфе и омеге, началу и концу.[ccxii] Они (russati) стали родоначальниками новых римских народов. Новым римским племенам дали рождение сачки и другие женщины.

«Между родами всегда существует известный антагонизм[72] и соревнование, которое выражается, например, при борьбе, при бегах на лошадях, при добыче зверя, орехов и т.д. Одержавший верх становится предметом гордости целого рода. Впрочем, мне не доводилось ни разу убедиться, чтоб этот антагонизм переходил во вражду между родами. Проявление этого антагонизма лучше всего выражается в тех шуточных или бранных характеристиках, которые сочиняет один род про другой».[ccxiii]

Полемика-троллинг выросла из соревнования и борьбы. Греческие философы учили своих питомцев делать полемику по уму, мудрено ТРЛ, философски полемизировать (πολεμικά от πολέμιον, войнушка, вражда).

«Бросить своего противника на землю, придушив, ударив кулаком, локтем или ногой, привести его к покорности — все это является природным инстинктом[73] дикаря или ребенка».^{^[ccxiv]} Тяжелейшая из полемик панкратий[74] развилась из изначальной грубости (rough) и резкости (tumble).[ccxv] Е. Н. Гардинер считал, что раз ни грубость, ни резкость не являлись составляющими греческого атлетического соревнования, по причине их опасности для здоровья и непредсказуемости (undisciplined), то и панкратий, как наиболее undisciplined из всех тяжелых видов спорта, был определен правилами позже остальных.

ТРЛ — это дисциплина. Латинское слово disciplina понималось во времена Цезаря как учение. В современном английском оно понимается как предсказуемость, а в русском и французском как подчинение, повиновение. Первоначальное значение стерлось, хотя по-русски военные упражнения в мирное время все равно именуются учениями, о чем и говорил А. В. Суворов: тяжело в ученьи, легко в походе.

Есть существенная разница между тремя значениями; на таком разнопонимании одного и того же слова строится ТРЛ. Именно разница в понимании одних и тех же слов (знаков) по-разному в разных языках порождает нешуточные полемики и даже войны. В пропаганде такая игра (ТРЛ) значений и смыслов обычный и давний прием. П. Й. Геббельс, внушая германоязычным превосходство над русскими, говорил, что оно заложено в языке.

Германец скажет: Ich habe ein Buch (Я имею книгу).

Русский же скажет: у меня есть книга.[75]

Геббельс не знал, что русское утверждение есть литературный оборот, эвфемизм[76] вежливой речи русских мужчин. У нас не принято говорить о личном.

М. М. Бахтин сказал бы, что тролление в сети — это один из жанров сетевой коммуникации.[ccxvi] У этого жанра есть стили и тематические поджанры со своими приемами и отличиями. Основные приемы ТРЛ — риторические тропы, — особенно метафора и метонимия. Это понимали уже в древности.[ccxvii]

В древнем Риме троллением занимались мимы. Слово мим происходит от греческого μίμησις — подражание. Мим = образ. О них писала М. Е. Сергеенко.

«Пусть весь мир трепещет перед императором — мим его не боится. Этот презренный, обесчещенный человек бросает владыке мира со сцены такие слова, что зрители задыхаются от восторга и ужаса. Лаберий отомстил Юлию Цезарю в тот самый раз, когда тот заставил выступить его на сцене. Играя роль раба, которого собирались выпороть, он закричал: «Квириты![77] свободу теряем» — и затем добавил: «Придется всех тому бояться, кого боятся все». Сказано это было так, что все обернулись на Цезаря.

Августу пришлось стерпеть очень двусмысленную шутку по своему адресу.

При Тиберии дело об «актерской дерзости» дошло до сената: мимов, не стеснявшихся в выборе слов по адресу каких-то крупных магистратов, попробовал остановить с помощью своих солдат трибун преторианской когорты. Народ возмутился; дело дошло до драки, с обеих сторон оказались убитые. Предложено было дать преторам право наказывать актеров розгами. Предложение не прошло — «божественный Август, — рассказывает Тацит, — некогда постановил, чтобы актеры были избавлены от телесных наказаний, и Тиберий не смеет преступать его слова». Тиберию пришлось уступить. Эпитет «старого козла», данный ему в одной ателлане, облетел весь Рим; повторяли его с большим удовольствием.

После отравления Клавдия и убийства Агриппины (Нерон попробовал сначала утопить мать, подстроив гибель судна, в котором она направлялась к себе домой), мим, пропев «будь здоров, отец! будь здорова мать!», изобразил в живой жестикуляции пьющего и плавающего человека, «намекая на то, как погибли Клавдий и Агриппина», а затем указал на сенаторов и пропел: «Орк уже тащит вас за ноги». Нерон не осмелился казнить смельчака и только выслал его из Италии.

Марк Аврелий относился очень терпимо ко всем похождениям своей жены и даже осыпал почестями ее любовников. Однажды он застал ее за ранним утренним завтраком с неким Тертуллом, но по обыкновению сделал вид, что ничего особенного не случилось (к утреннему завтраку приступали обычно сразу же после вставания, т. е. на рассвете). История эта быстро стала известной всему Риму и появилась на сцене в таком виде: игрался излюбленный мим о глупом обманутом муже; глупец спрашивает раба, как зовут любовника жены, раб отвечает: «Тулл»; спрошенный в третий раз, он нетерпеливо восклицает: «Я же сказал тебе трижды (ter): “Тулл”» (по латыни ter Tullus = Tertullus)».[ccxviii]

Большим успехом пользовался образ-мим, названный по имени знаменитого разбойника Лавреола (Лаврушка, Лаврушник). Написан он был неким мимом Лентулом (нач. I в. н. э.), и пришелся римской публике очень по вкусу: его ставили еще в III веке. Laureola: 1) лавровая ветвь или венок; 2) торжество. Laureus (laurus) лавровый. Лавр непременный спутник Аполлона, брата Артемиды-Дианы.

Есть любопытные параллели. В русском блатном языке лаврушник значит вор с югов, а лавры — погребальный венок.[ccxix] Для римских зрителей и слушателей истории о приключениях квирита Иисуса были столь же диковинны, как одноименный кинофильм о приключениях грузина Мимино в позднем СССР.[ccxx]

В конце представления этого главаря разбойников ловили и распинали. Большую часть представления роль играл актер-профессионал, который в конце заменялся преступником, приговоренным к смерти. О такой казни во время представления при Домициане сообщают Марциал и Ювенал: «Также и Лентул проворный в “Лавреоле” выступил ловко, став достойным креста не только на сцене — и в жизни»:[ccxxi]

Как Прометей, ко скале прикованный некогда скифской,

грудью, не зная конца, жадную птицу кормил —

так каледонскому дал разверстое чрево медведю,

не на поддельном кресте вздернут, нагой Лавреол.

Кровью текли, трепеща на подранном теле, живые

члены — да тела на нем не было больше нигде.

Кару понес, наконец, заслуженно — то господину

или отцу он пронзил горло злодейским мечом,

то ли, безумец, украл священное золото храмов,

то ли, жестокий, к тебе факел он, Город, поднес.[78]

Древних злодей превзошел легенд преступленья. Такой же,

что и в легендах, ему вышел в награду конец.[ccxxii]

В миме было представлено, как раб Лавреол убегает от своего хозяина, прибивается к шайке разбойников, становится их атаманом, но в конце концов попадается в руки солдат и умирает на кресте.[ccxxiii]

Сюжет, по существу трагический, автор сумел повернуть так, что он предстал перед зрителями в ряде комических и веселых сценок. Одну из них мы знаем: раб, убегая, запнулся, упал, разбил себе рот и стал плеваться кровью. Его преследователи вместо того, чтобы гнаться дальше, остановились и «стали наперерыв показывать свое искусство»: плевать кровью на подмостки.[ccxxiv]

С богами языческого[79] пантеона[80] мим расправлялся со свойственной ему безудержной дерзостью; тем менее было для него основания щадить новую, чуждую, религию. На христиан сочиняются едкие и веселые песенки, «которые распевают повсеместно и во всякое время, на площадях, на пирушках, в веселье и в печали». Осмеиваются христианские таинства, крестная смерть Христа, церковные служители. Их одевают в непристойные одежды и устраивают на сцене пародию христианских таинств. Император Юлиан пользовался мимами как своеобразной пропагандой против христианства. Немудрено, что церковные писатели мечут против мима громы и молнии. Театр объявляется вотчиной сатаны, а мимы — его мистериями. Нельзя смотреть мимы и остаться чистым. Мимы — это «огненная вавилонская печь», которую топит сам сатана. Иоанн Златоуст обрушивался на мимов со всем пылом своего огненного красноречия. Напрасно! Мимы продолжали оставаться излюбленным зрелищем; люди толпами валили поглядеть на любимых актеров, и тут ничего не могли поделать ни пламенные проповеди, ни суровые постановления церковных соборов.[ccxxv]

В Риме до христианизации мимы были неприкасаемы для властей; отношение к ним соплеменников напоминало отношение к русским скоморохам, а затем христианским блаженным на Руси, нынешним индийским бабам в Индии, исламским суфиям и дервишам в Персии и Афганистане[ccxxvi]. Троллить = скоморошничать.[81] В Риме христианские заправилы преследовали мимов, а на Руси они изводили скоморохов.[ccxxvii] В Россию старый образ полемиста-рыбака вернулся сейчас под английским именем троллящего в сети — тролля.

Среди основателей СССР, где ТРЛ именовалось агитацией (пропаганда, инженерия человеческих душ), явление имело выдающихся знатоков.[ccxxviii] Новшества революционеров в ТРЛ и их роль в изменении русской действительности оказались действенными.

Выдающимися троллями были основатель Советского государства В. И. Ленин и создатель Красной Армии Л. Д. Троцкий, многие другие видные ораторы-краснобаи большевиков. В своем ТРЛ они особенно любили пользоваться иностранными заимствованиями, которые тиражировались[82] в советской литературе. Стихи В. Маяковского, А. Блока, Д. Бедного и других умельцев писать мерной (ритмической[83]) речью являлись прекрасным ТРЛ на злобу дня.

Заимствования из иностранных языков стали излюбленным средством ТРЛ в языке Третьего Рейха и США.[ccxxix] Они вообще навязчивы в нацистском (языческом) ТРЛ, агитации и пропаганде.[ccxxx] Принцип экспрессии[84] и стандарта[85] ТРЛ на газетной полосе вывел В. Г. Костомаров,[ccxxxi] после чего рассуждал о языковом вкусе эпохи[86].[ccxxxii]

Вооруженные силы и ВПК РФ являются самыми устойчивыми к применению противником ТРЛ.[ccxxxiii] Причины этого скрыты в истории этих сообществ Русского мира, о которых надо рассказать подробнее.

ТРЛ, применяемый М. С. Горбачёвым при сломе возглавляемого им государства, также был осмыслен военными быстрее остальных. Горбачёв обогатил русский ТРЛ такими словами как интенсификация,[87] плюрализм[88] и демократизация[89]. В годы правления его воспреемника Б. Н. Ельцина русский ТРЛ обогатили такие снаряды как: путч,[90] киллер,[91] ваучер,[92] коррупция,[93] демократия,[94] секс,[95] ипотека,[96] диверсификация,[97] инновация[ccxxxiv] и многие другие. Список пополняется непрерывно.

Неизменность сути ТРЛ ныне наложилась на многократно увеличившиеся возможности троллящего, которые дает Сеть.[ccxxxv] Ныне начинающий сетевой тролль, сетевой рыбак, имеет куда больше возможностей, чем его предшественники.[ccxxxvi]

Герой евангелий Христос прямо называл себя рыбаком (троллем), а изображение рыбы,[ccxxxvii] предмета ловли, было тайным знаком ранних христиан.[ccxxxviii] Сами апостолы (тролли)[98] называли свои проповеди глаголом λαλέω (лялякаю, болтаю, мелю языком, молю чепуху). Верный перевод в современной полемической практике Сети — троллю:[ccxxxix]

«Они же, засвидетельствовав и отболтав (оттроллив — Д. Н.) речь Господина[99] (τὸν λόγον τοῦ Κυρίου), обратно пошли в Иерусалим и во многих селениях Самарийских возвещали евангелие (хорошую новость)».[ccxl]

«Потом, пройдя через Писидию, пришли в Памфилию, и, отлялякав слово Господина в Пергии, сошли в Атталию; а оттуда отплыли в Антиохию, откуда были преданы благодати Божией на дело, которое и исполнили».[ccxli]

«Пройдя через Фригию и Галатийскую страну, они не были допущены Духом Святым молоть языком слово в Азии».[ccxlii]

«И ТРЛ слово Господина ему и всем, бывшим в доме его».[ccxliii]

Отцы церкви понимали эту тонкость. Знаменитая максима (мем,[100] крылатое выражение) credo quia absurdum est (верую, ибо абсурдно, то есть метафизично[101] в понимании, глупо, бессмысленно, тупо) является парафразом[102] фрагмента[103] сочинения Тертуллиана «О плоти Христа», где в полемике с гностиком Маркионом он пишет: Et mortuus est Dei Filius: prorsus credibile est, quia ineptum est. Et sepultus resurrexit: certum est, quia impossibile.

В переводе А. А. Столярова: «Сын Божий распят — это не стыдно, ибо достойно стыда; и умер Сын Божий — это совершенно достоверно, ибо нелепо; и, погребенный воскрес — это несомненно, ибо невозможно».[ccxliv]

М. Лютер в своем переводе первой заповеди дает еще один пример явной ошибки толмача. Толкования немецкого филолога по-русски выглядят так:

Заповедь первая:

Да не будет у тебя других богов, кроме Меня (Нем. Du sollst nicht andere Götter haben. Англ. Thou shalt have no other gods.).[104]

Что это значит? — говорит Лютер и отвечает, — Мы должны превыше всего уважать, любить Бога и уповать на Него во всём (Нем. Wir sollen Gott über alle Dinge fürchten, lieben und vertrauen. Англ. We should fear and love God, and trust in him, above all things.).[ccxlv]

Слово я было потеряно М. Лютером. Последствия этой ошибки не преодолены до сих пор в германских языках. По-русски еще говорят: «На Бога надейся, но и сам не плошай»; однако неясности с происхождением, значением и пониманием слова Бог принесли немало горя, иногда от ума, и в русском языке.

В своей речи славяне поминают Божа-Бога[105] столь же часто,[ccxlvi] как буддисты поминают Будду, Б(х)агавана, Б(х)ага, а германцы Гота. М. Р. Фасмер: «Бог, укр. бiг, род. п. бога, ст.-слав. богъ, болг. бог, сербохорв. бог, род. бога, словен. bog, чеш. buh, род. п. boha, польск. bog, род. п. boga, в.-луж. boh, н.-луж. bog. Наряду с ним: богиня, ст.-слав. богыни, чеш. bohyne, богиня. Родственно др.-инд. bhagas, одаряющий, господин, эпитет Савитара и второго из Адитья, др.-перс. baga-, авест. baa, господь, бог от др.-инд. bhajati, bhajate, наделяет, делит, авест. basaiti, участвует, греч. есть, пожирать. Первонач. наделяющий; ср. др.-инд. bhagas, достояние, счастье, авест. baa-, baga- доля, участь».[ccxlvii] Много значений этого слова и его производных дает В. И. Даль: Бог, богадельня, богатство, богатый, богатырь,[106] богдай и т. д. и т. п.[ccxlviii]

«Уже в Ригведе имя Бхага часто употребляется как нарицательное, как эпитет[107], прилагаемый к некоторым богам, в значении Наделитель. Вообще, в Ведах это слово имеет значение некоего природного дара, обеспечивающего счастье и процветание. Впоследствии оно употребляется только как нарицательное в значении «(счастливая) доля», «счастье» (отсюда производное бхагават — «счастливый»). В славянских языках это слово утвердилось для преимущественного обозначения бога — Бог».[ccxlix]

Рабатакская надпись приписывает титул Баго, Бог, императору Канишке.[108] В первых же строках Рабатакской надписи Канишка представлен как «Великий Спаситель, Праведный, Справедливый, Автократор, Бог, достойный поклонения, получивший царство от Наны, и всех богов, положивший начало(?) первому году так, как это нравилось богам». Другая надпись, найденная в Камра (Пенджаб, Пакистан), описывает кушанского правителя Васишку как девапутра (т. е. сын бога), а также как девамануса, (т. е. бог, (как) человек или бог, живущий в облике человека).[ccl] Цари кушан официально именовались девапутра (сыновья богов). Канишку источники именуют Миродержцем-Чакравартином-Вращателем колеса. Так же именовали и Будду в махаяне, который три раза поворачивал Колесо Дхармы.[ccli]

Иордан сообщает, что остготы под началом короля Витимира-Винитара[109] захватили в плен и распяли[110] первого известного в истории по имени вождя антов-славян (rex Antorum) Бога-Божа,[111] его сыновей и 70 старейшин.[cclii] Быль о Боге напоминает распятием мим евангелий, что особенно способствовало вытеснению Христом с апостолами памяти о Боге с архангелами.[ccliii] В этом вытеснении сыграли свою роль картинки-иконы[112]-идолы[113] из Византии,[ccliv] изображавшие распятого Иисуса.

Однако память о Боге не будет полностью вытеснена из памяти славян; образ еврейского Мошиаха-Христа будет завоевывать свое нынешнее место с большим трудом.[cclv] В итоге бляха-пряжка солдатских ремней германского протестантского в основе Вермахта, уничтоженного православной в основе Красной Армией, имела надпись Gott mit uns (Гот с нами), бывшую девизом на гербе Германской империи. Девизом Российской империи было: С нами Бог!

Трудности перевода усугубляют непонимание. Непонимание приводит к ссорам и нарушению первой заповеди. Возникает цепная последовательность, ведущая к убийству тела, которое имеет я, Б-г.

Опытный тролль по своей воле может гасить или разжигать страсти и ссоры, полемику делать; троллинг порождается сопротивлением чужому дискурсу. Слово дискурс Н. Д. Арутюнова объяснила как «речь, погруженную в жизнь».[cclvi] В латыни discursus — бестолковое беганье-мельтешенье туда сюда, по кругу. Я понимаю его как болтовню, толковище. Как сообщила мне Т. Б. Аверина, М. Л. Гаспаров переводил дискурс словом говорильня. По этому поводу шутил А. В. Суворов: «В кабинете врут, а в поле бьют».^{^[cclvii]}

Опытный боец, избивающий слабака, подобен опытному троллю-полемисту, публично, на людях, дискредитирующему своего противника, подрывающему доверие к нему зрителей. В ТРЛ, как и в любом столкновении имеет большое значение численный перевес. Редкий тролль способен справиться со множеством в одиночку. Для этого у него должны быть веские основания и подавляющее превосходство в опыте.

В борьбе и полемике нет доверия. Как и в борьбе, самым надежным средством избежать поражения в полемике является неучастие в ней. В сети это правило «Не кормите троллей» (Don't feed the trolls)[cclviii].[cclix]

Жёсткость античных поединков определялась правилами. Чем правил было меньше, тем жестче были бои и полемики. Полемика, как греческий бокс, является ремеслом жёстким.

Умелым полемистом был Святитель Николай Угодник и Чудотворец[114] — христианский святой и архиепископ Мир Ликийских (Византия). Он прославился не только троллингом:[cclx] разрушение нескольких языческих храмов также приписывают ему — среди них храм Артемиды (Дианы).

Начало деятельности Николая священнослужителем относят к правлению римских императоров Диоклетиана (284–305 гг.) и Максимиана (286–305, в 306–308 и 310 гг. — узурпатор).[cclxi]

Грек Дамаскин Студит, митрополит Навпактский и Артский (XIV–XV века), подтверждает, что во время Вселенского Собора (325 г.) Николай ударил в челюсть своего оппонента Ария и обозвал того «безумствующим богохульником». Иоанн Златоуст учит: «Если услышишь, что кто-то хулит владыку Христа, подойди и запрети. Если же придется и побить его — не отвращайся… Пусть узнают необузданные развращенные… еретики[115], что им подобает бояться рабов Божьих», «и если нужно будет ударить его, не отказывайся, ударь его по лицу, сокруши уста, освяти руку твою ударом».[cclxii]

В Сети подобного рода ТРЛ именуют толстым троллингом. Слова не ломают кости и не оставляют синяков; в Сети невозможно сокрушить зубы противника ударом. Замечательна нелюбовь Николая к капищу Артемиды-Дианы.[116] В Троянской войне вместе с Аполлоном она воевала на стороне прародителей римлян троянцев. Диана слыла покровительницей плененных Римом латинян, плебеев и рабов. Диану отождествляли с Гекатой.

В 2009 г. следопыты из Манчестерского университета, восстановили облик Николая по его останкам.[cclxiii] Он имел 1 м. 68 см роста, некогда сломанный нос, обычный у боксеров и был скуласт.[cclxiv] Его лицо напоминает лик прославленного в начале XXI в. боксера Н. С. Валуева.

Трудности перевода и понимания евангелий начали доводить до драк.[cclxv] Значительную роль в разжигании страстей заиграла и имущественная собственность. С тех пор положение дел лишь ухудшалось, чему в немалой степени способствовали торговцы произведениями искусства и производившие свой товар художники (из русск. худога, ср. с барыга и фуфлыга).

Поначалу в полемиках побеждали более умелые. Затем, получив право на убийство, христиане из гонимых превратились в гонителей. Христианский ТРЛ одолел природную (языческую) «стратегию дискредитации» огнем и мечом. В сетевой речевой практике слова троллинг и тролль первоначально использовались лишь считающими себя жертвами троллей и троллинга, то есть лицами, потерпевшими речевую неудачу, испытавшими на себе соответствующий перлокутивный эффект[cclxvi] (N обижен, оскорблен, чувствует себя объектом насмешки, провокации).[cclxvii] Иначе говоря, терпилами или мученниками.

Подобное происходило в Риме. «В Риме можно было встретить философов самых различных направлений. Стоицизм, столь свойственный римской аристократии позднереспубликанского периода и начала империи, уступал место неоплатонизму и гностицизму. Многообразие верований и убеждений подрывало устои древнеримской морали. Катон Старший был несовместим с Ямвлихом, Цинциннат — с владельцем латифундии, обрабатываемой рабами-варварами. Смешанные браки и огромное количество импортированных рабов совершенно изменили этнический состав населения Италии.^{^[cclxviii]} Ювенал в начале II в. н. э. с едкой иронией уверял, что азиатский Оронт втекает в Тибр.

… Перенесть не могу я, квириты,

Греческий Рим! Пусть слой невелик осевших ахейцев,

Но ведь давно уж Оронт сирийский стал Тибра притоком,

Внес свой обычай, язык, самбуку с косыми струнами,

Флейтщиц своих, тимпаны туземные,^{^[cclxix]} разных девчонок:

Велено им возле цирка стоять. — Идите, кто любит

Этих развратных баб в их пестрых варварских лентах.^{^[cclxx]}

Греческий выходец завладел Римом; грек способен на все, троллит всех и всюду.

Ритор, грамматик, авгур, геометр, художник, цирюльник,

Канатоходец и врач, и маг — всё с голоду знает

Этот маленький грек; велишь — залезет на небо.^{^[cclxxi]}

Т. Франк пришел к выводу, что 90% населения Рима было иностранного, или смешанного происхождения; так было и в других больших городах Италии. Люди с Востока, особенно сирийцы и евреи, проникали не только в центр империи, но также в Галлию, Испанию и даже Британию».^{^[cclxxii]}

В III в. греки и евреи-христиане (ныне таких именуют выкресты[117]) уже давно завладеют Римской империей: показ мима о похождениях Лаврушника становится смертельно опасным.

Как и в любом боевом столкновении в публичной полемике есть победитель и проигравший. Сетевая полемика не является исключением, в ней смерть бойца не означает его поражения. Правда — сильнее смерти (латинское probus (испытанный) дало в русском слова правый, проба (proba), право и правда.)[cclxxiii].[118]

Обычным орудием слабых спорщиков против ТРЛ является запрет доступа сильному троллю к площадке, где происходит спор: бан (to ban: изгонять, ссылать). Значение слова ban, от сред. век. лат. bannum публичное-принародное объявление, поменялось полярно. Банальные — в народе значит обычные: франц. banal (избитый, обыденный, пошлый). В досетевые времена бан не был так безобиден. За свой троллинг Сократ, герой евангелий и множество других заплатили жизнью.[cclxxiv] Арий был забанен Николаем Угодником ударом в челюсть. Бога с 70-ю архангелами и детьми забанил Победитель венедов: Winiþ-Arja-Винитар. В XX в. людей банили миллионами, XXI в. не успел начаться, но уже отмечен приговорами за писанину и болтовню в Сети. В Италии забудут и миме Лентула и об убитом готом Боге.

Италики покинули Италию, которую заселили недостаточно понимавшие латынь варвары. Появление нового литературного (итальянского) языка связано с именем Данте Алигьери^{^[119]} и относится к позднему средневековью.

А. Б. Черняк об особенностях ТРЛ того времени на западе Римской империи: «Ясно, что simplicia verba etc. всюду надо переводить не как «простые слова», «простая речь» и т.д., а как «просторечие», «народный язык» (соответственно почти все вышепреведенные переводы нуждаются в корректировке[120]). Тем самым прилагательное simplex становится в один ряд с barbarus и rusticus (sermo), гораздо более известными деноминантами народной речи Рима и провинций, т. е. с тем языковым типом, который научная терминология именует романским койне, общероманским, протороманским и т.д.» Оборот simplex (contio, oratio, verba etc.) это локальное наименование романской речи, распространенное в Римской Африке, Галлии и северной Италии в III–IV вв.^{^[cclxxv]} Использование простых слов, просторечий, усиливает воздействие троллящего и на читателей и слушателей.[cclxxvi]

Главным смотрящим за чистотой русского языка был до краха Российской Империи ее природный император: полковник Н. А. Романов.

Вот ТРЛ его слуги А. А. Мосолова: «Подобно отцу, Николай II придерживался всего специфически русского. Помню фразу, сказанную им знаменитой исполнительнице русской народной песни Плевицкой после ее концерта в Ливадии:

— Мне думалось, что невозможно быть более русским, нежели я. Ваше пение доказало мне обратное; признателен вам от всею сердца за это ощущение.

Царь был большим знатоком родного языка, замечал малейшие ошибки в правописании, а главное, не терпел употребления иностранных слов.

Помню один разговор с ним по этому поводу. Как-то за чаем беседовали о русском правописании. Принимал участие и князь Путятин. По желанию государя Путятин принес составленный им список названий родни по-русски, даже весьма отдаленной, по которому тут же царь экзаменовал и нас. Никто не знал весьма многих, в свете мало употребляемых терминов, что очень радовало детей.

— Русский язык так богат, — сказал царь, — что позволяет во всех случаях заменить иностранные выражения русскими. Ни одно слово неславянского происхождения не должно было бы уродовать нашего языка.

Я тогда же сказал Его Величеству, что он, вероятно, заметил, как я их избегаю во всеподданнейших докладах.

— Верится мне, — ответил царь, — что и другим ведомствам удалось внушить эту привычку. Я подчеркиваю красным карандашом все иностранные слова в докладах. Только министерство иностранных дел совершенно не поддается воздействию и продолжает быть неисправимым.

Тут я назвал слово, не имеющее русского эквивалента:

— Как же передать «принципиально»?[121]

— Действительно, — сказал царь, подумав, — не нахожу подходящего слова.

— Случайно, Ваше Величество, я знаю слово по-сербски, которое его заменяет, а именно «зачельно», что означает мысль за челом.

Государя это очень заинтересовало, и он заметил, что при первой возможности учредит при Академии наук комиссию для постепенной разработки русского словаря наподобие французского академического, являющегося авторитетным руководством как для правописания, так и для произношения».[cclxxvii]

К сожалению, русские такого словаря не получили. Началось очередное Смутное время,[122] сходное с Гражданской войной в Риме. Русский язык получил тяжелейший ТРЛ-удар иностранным языковым мусором,[cclxxviii] что исказило восприятие действительности русскими детьми и привело к потере молодежью и взрослыми чувства реальности[123].

Язык воспроизводит действительность. Это следует понимать буквально: действительность производится заново при посредничестве языка. Тот, кто говорит, своей речью воскрешает событие и свой связанный с ним опыт. Тот, кто слушает, воспринимает сначала речь, а через нее и воспроизводимое событие.[cclxxix]

Борьбу с неславянскими дискурсами в русской речи начала еще Екатерина II. В армии их изводили Г. А. Потемкин-Таврический и А. В. Суворов-Рымникский.[cclxxx] Тот и другой знали древние и новые языки, это знание помогало им.[cclxxxi] Недостаточное знание русского языка не означает непонимания простых русских понятий. «Каждым шагом, каждой строкой Суворов отстаивает национальную самобытность в армии. Узнав об одном генерале, что тот не умеет писать по-русски, Александр Васильевич отозвался:

— Стыдно! Но пусть он пишет по-французски, лишь бы думал по-русски!»[cclxxxii]

Варварская тяга к изучению латыни объясняется тем, что она была lingua franca раннего средневековья не только на Востоке, но и на Западе.[124]

То же самое произошло с русским языком в СССР.[cclxxxiii]

В текстах и речах современных политиков и ученых РФ обычно засилье чужих слов, указывающее на плохое знание русского языка и родовых (национальных) понятий.

Речевая картина русского и вообще славянского мира сильно пострадала после 1917 г. Языковые раны зияют в русской речи, ученые вместо того, чтобы лечить их, утяжеляют состояние раненого.

Непростые слова трудны для восприятия, осмысления и понимания, например: «понятие связывающей[125] науки возглавлять войско[126] в современном языкознании определяется как осмыслительный замысел[127] общения, посредством которого проверяется наилучшее решение связывающих задач говорящего в условиях недостатка данных о действиях собеседника».[cclxxxiv]

В армии о том же говорят проще: «Бой — организованное вооруженное столкновение соединений, частей, подразделений воюющих сторон. Проводится с целью уничтожения, разгрома или пленения противника, а также овладения важными районами (рубежами, объектами) или удержания их. Бой — единственное средство достижения победы».[cclxxxv]

Мысль, что СМИ являются сильным оружием, была очевидной уже для Наполеона.[cclxxxvi] В Советском Союзе борьба с враждебным ТРЛ понималась как идеологическая война, война образов (др.-греч. ἰδέα — видность, вид, forma, прообраз).[cclxxxvii] Эту войну СССР проиграл после тяжелейших ударов, нанесенных русскому языку.

В роли носителей ТРЛ выступили отечественные и иностранные СМИ — ОМП. Идеологический отдел ЦК КПСС и подведомственные ему учреждения государства оказались недостаточно подготовлены к отпору; КПСС рассыпалась, как разбитое зеркало.[cclxxxviii]

Попытки осмыслить случившееся предпринимает С. Э. Кургинян,[cclxxxix] «бывший в Особых папках ЦК».[ccxc] Кургинян доказал, что он — хороший тролль (провокатор). Такой не рисует плана на ТРЛ. Он a priori[128] не принимает точки зрения противника, он утверждает свою, принуждая соперника или согласиться с ней или испытать перлокутивный эффект.

Подобным образом римская публика называла особых гладиаторов (provocator, бросающий вызов), которые обладали природными данными и развитым опытом для победы в любой полемике на арене. Ремесло гладиатора было презренным,[ccxci] но провокаторы (тролли) были в почете. Презренны были и первые христиане, троллившие народ речевым провокативным образом, пока не пришли к успеху.

Речевые действия разумного тролля происходят без замысла, без мысли. Он троллит понятиями, а не словами, слова в его ТРЛ подобны китайской грамоте, в которой иероглиф (греч. ἱερογλύφος, священная черта) изображает понятие. Понятие — это отображенное в мышлении единство свойств, связей, отношений вещей и явлений;[ccxcii] мышление — разговор с самим собой.[ccxciii]

Парадоксально[129] определение: ТРЛ — это дискредитация любой речевой стратегии.[ccxciv] Главные речевые орудия тролля: метафора и метонимия; степень владения ими определяет силу и слабость ТРЛ бойца. Кроме того, тролль ограничен личным знанием и опытом (все знать невозможно) и свободой говорения (страхом).

Дата добавления: 2018-02-28; просмотров: 279; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

⇐ Предыдущая 123 4 5 6 7 8 Следующая ⇒

Мы поможем в написании ваших работ!