Все солнышки — это причины, по которым тебе не следует меня прощать. 17 страница
Тогда объявился юрист. Гриффин всё оставил мне. Он сказал, его самолёт упал в океан. Я не знала подробностей, кроме того, что никто не выжил.
Гриффин мёртв.
В это трудно поверить, но ещё труднее принять. Я видела, как умирает моя семья, поэтому у меня было чувство осознания их конца. Я видела, как умирали Амелия и Майлз. Осознание, что конец приходит со смертью, странным образом помогает — оно заставляет принять тот факт, что этот человек никогда больше не вернётся.
Но смерть Гриффина принять сложнее. Я не удивлюсь, если он всё ещё жив. Они не нашли его тело, так что, возможно, он выбрался, раненный, и эта мысль меня убивает. Это создаёт бессилие и панику глубоко внутри меня, и я тону в этом.
Что если мужчина, которого я люблю, где-то там, медленно умирает ужасной смертью?
Я схожу с ума от страха. Я чувствую мучительную потребность отправиться на его поиски, но даже не знаю с чего начать, и это снова бросает меня в лапы беспомощности и паники.
Временами я верю в его смерть. Говорю себе, что если бы он выжил, то пришёл бы ко мне. Гриффин не нарушил бы своего обещания.
Я блуждаю от жара до холода, от неверия к вере, от пустого взгляда в никуда до гнева на стены.
И ничто не помогает. И не сможет сделать мне лучше.
Ничто.
У меня ничего нет. Я ничто.
Осознание, что вся твоя жизнь, вся твоя личность стала ничем, парализует.
***
С тех пор, как моя жизнь закончилась, прошло два месяца.
|
|
|
Я имела четыре дома, но всё ещё была бездомной.
У меня было денег больше, чем нужно одинокому человеку, но мне было не с кем их разделить.
Я так чертовски одинока, что это душит меня.
Счастье как вода. Ты думаешь, что можешь зачерпнуть её, но она просто утекает сквозь пальцы. Счастье мимолётно. Счастье строит тебя так, что одиночество может сбить с ног.
В моей жизни было столько обещаний. Полагаю, так выходит, когда выстраиваешь своё счастье на обещаниях других людей.
Они обещали мне безопасность. Обещали мне любовь. Обещали, что всегда будут со мной.
Это обещания, которые никто никому не должен давать. Ты не можешь быть уверена в том, что произойдёт.
Ты даёшь человеку ложное чувство безопасности, а когда это спасительное одеяло вырывают у тебя из-под ног, ты больно падаешь.
Обещания похожи на надежду — оба обманчивы. Они дают тебе обманчивое чувство защищенности и счастья. Они обманывают тебя так, что могут разрушить. Они, как медленный яд, разработанный, чтобы сожрать тебя изнутри.
***
Три месяца.
Я лгала Гриффину. Время не притупляет боль. Время нихрена не делает, кроме того, что изматывает тебя, чтобы тебя могла наводнить боль.
Боль, как сорняк. Если пустит в тебя корни, его уже не убрать.
|
|
|
Она оборачивает воспоминания в оружие, а чувства в смертельный удар. Таким образом, она ставит тебя на колени.
Я выставила все четыре дома на продажу. Я возвращаюсь в конспиративный дом. В конце концов, я должна навестить могилы.
Я пакую необходимое и договариваюсь с агентом по недвижимости, чтобы он просто переслал мне бумаги, когда найдёт покупателя.
— Пойдём, Чарли, — говорю я, открывая дверь моей машины. Он был очень терпеливым со мной.
Дорога до Колорадо длинная. Я останавливаюсь только чтобы заправиться, дать немного погулять Чарли, перекусить и выпить что-нибудь.
Два раза я сворачиваю не туда и начинаю переживать, что не найду дом, когда наконец-то выруливаю на верную дорогу.
Я выпускаю Чарли первым, так что он может побегать и размять лапы.
Я ищу ключи и нахожу тот, что от передней двери.
Чувствую себя усталой и вспотевшей, когда поднимаюсь по лестнице, а затем борюсь минуту или две с замком, пытаясь открыть дверь.
Наконец, толчком открываю дверь, а потом мой мир начинает вращаться от шока.
— Ты же умер, — шепчу я Камдену, как раз когда мои ноги подкашиваются и всё темнеет.
***
Я просыпаюсь от запаха бекона. Что странно. Не припомню, чтобы готовила его.
|
|
|
Поворачиваю голову и открываю глаза. Горы.
Я готовила его в конспиративном доме?
Воспоминание о Камдене, спускающемся по лестнице, больно бьёт по мне, и я подскакиваю.
Взгляд порхает по комнате, пока учащённое дыхание срывается с моих сухих губ.
Чарли спит на другой стороне кровати. В комнате мы одни.
Я видела Камдена во сне?
Сердце бьётся сильно, а мысли пускаются вскачь.
Я не знаю, должна ли я обнадёживаться или же доставить себя в ближайшую больницу.
Я схожу с ума?
Втягиваю воздух и снова чувствую запах бекона.
Выхожу из комнаты, чтобы посмотреть, что происходит. Мне нужно убедиться, действительно ли я видела Камдена или же свихнулась.
Пока я спускаюсь по лестнице, запах бекона усиливается. Когда я приближаюсь к кухне, то слышу приглушённый спор.
— Она имеет право знать! — шипит кто-то.
Чем ближе я подхожу, тем медленнее мой шаг, и внезапно, всё стихает. Я останавливаюсь по обратную сторону двери и боюсь сделать следующий шаг. Я боюсь того, что увижу.
Я слышу скрип стула о плитку, и знакомая поступь шагов достигает моих ушей.
Мои глаза вонзаются в него, как только он оказывается на виду.
Я молилась об этом моменте.
Я надеялась.
Я умоляла.
Я даже не вспомню, сколько раз я желала хотя бы ещё одну секунду с ним.
|
|
|
Я проигрывала этот момент в голове снова и снова. Я мечтала о том, как побегу к нему в руки, как буду говорить, что люблю его.
Но сейчас, в этот момент, я ощущаю только горькую боль предательства.
— Ты жив, — шепчу я. Мой голос звучит таким же мёртвым, какой я себя ощущаю.
— Я жив, — шепчет Гриффин в ответ.
Он делает один шаг ко мне, и это заставляет меня отступить на один от него.
— Не подходи ко мне, — я сжимаю по бокам руки в кулаки, будто собираюсь наносить один гневный удар за другим. — Ты дал мне поверить в твою смерть. Я, блин, оплакивала тебя!
— Так было к лучшему, — он делает ещё один шаг ко мне, и я выставляю между нами руку.
— Держись от меня подальше! — я делаю вдох, и чувство такое, словно я вдохнула шипы. — Ты солгал мне. Я доверила тебе всё, а ты мне солгал. Ты просто оставил меня там. Ты сидишь здесь и ешь свой бекон, будто между нами ничего не было? Как так можно? Что за человек делает подобное для другого?
— Человек, которого тебе лучше не иметь в своей жизни, — выпаливает Гриффин в ответ.
Он сокращает расстояние между нами быстрее, чем я могу пошевелиться. Он хватает меня за руку, и его голубые глаза такие напряжённые, такие живые.
— Я сфальсифицировал свою смерть, чтобы ты могла жить, Райли. Я сделал это для тебя.
Я отбрасываю его руку от своей. Я хочу разодрать его на куски, как моё горе о нём раздирало на куски меня.
— Чтобы я могла жить? Ты, должно быть, прикалываешься надо мной. Какую жизнь, как ты думаешь, ты мне дал? Моя семья мертва из-за тебя. Мои друзья мертвы из-за тебя, — я поднимаю вверх руку, когда он хочет что-то сказать. — Я любила тебя. Я отдала тебе своё сердце, свою грёбанную душу, а ты убил её. Тебе, Гриффин МакГро, удалось разрушить меня. Вот что ты сделал для меня.
Камден подходит и становится рядом с Гриффином, умоляюще глядя на меня.
— Райли, выслушай его. Вся эта херня целиком моя идея. Я был уверен, что тебе будет лучше без нас. Мы сделали это, чтобы у тебя была нормальная жизнь.
— Нет! — кричу я, чтобы заставить его замолчать.
Такое чувство, что я схожу с ума. Я больше не могу это выносить. Один удар за другим. Я ухожу прочь, и когда достигаю лестницы, взбираюсь по ней, спеша в свою комнату, чтобы скрыться от них.
Я мечусь взад-вперёд по комнате, а Чарли встревоженным взглядом следит за каждым моим движением.
Не могу поверить, что он жив. Он позволил мне верить в его смерть. Сфальсифицировал свою собственную смерть, не заботясь о том, что это сделает со мной.
Мой дедушка правильно говорил: «Ты приходишь один в этот мир, один и уйдёшь из него».
Я наконец-то усвоила свой урок. Лучше быть одной. Так никто не сможет тебя ранить.
Глава 32
Гриффин
— У неё есть все права ненавидеть меня. Каждое слово из её уст было правдой.
Камден сильно толкает меня, гневно смотря, от чего выглядит опасным.
— Если бы Амелия была здесь, она бы сказала тебе прекратить себя жалеть, вытащить голову из задницы и идти всё исправлять с Райли, — выпаливает он мне.
Карсон усмехается, словно ему очень весело:
— Да уж. Она бы сказала слово в слово.
— Кто бы говорил, — огрызаюсь я на Камдена. — Как насчёт Скайлар? Она знает, что ты жив? Это была твоя грёбаная идея с самого начала.
Камден качает головой и смотрит на меня взглядом, полным предупреждения.
— Я не трахал Скайлар. И я ничего ей не обещал.
Я замахиваюсь на Камдена, но он вовремя уворачивается.
Он отходит от меня ещё на шаг.
— Я спущу тебе это, только потому, что тебе больно. Но, Гриффин, — он возвращается к столу и садится перед своей наполовину пустой тарелкой с беконом, — ты не единственный кому больно. Да, это была моя идея, но ты согласился на неё. Ты был согласен с тем, что для всех будет лучше, если мы исчезнем. Только так они могли быть в безопасности от наших врагов. Это был выбор, который мы сделали вместе, но у Райли не было слова в этом выборе. Она верила, что ты мёртв. Она в шоке. Она приняла столько ударов, что я переживаю, сможет ли она оправиться от них.
Камден многозначительно смотрит на меня.
— Ты не имеешь права злиться сейчас. Тебе нужно исправить это дерьмо и позаботиться об этой девушке. Ты обещал ей.
***
Райли избегает меня. Я не могу винить её. Имей я хоть малейший шанс, я бы сам себя избегал.
Камден прав. Может это и была его идея, но мы все с ней согласились. Это было лучшим, что мы могли сделать, пусть даже я и жалел сейчас. Я ни за что не хотел ранить Райли.
Мы все согласились убить Волкова, а потом сфабриковать наши смерти. Единственный человек, который знал о том, что мы делаем, — мой адвокат. Он занимался нашими документами после того, как мы «умерли». Если мы были мертвы, наши близкие были бы в безопасности от повторения всей этой фигни с Волковым. Если мы были мертвы наши враги не пришли бы за нашими близкими.
Я сделал это, чтобы спасти её. У меня был выбор: быть эгоистом и вернуться к ней, и каждый божий день, пока я был с ней, она была бы под угрозой; или я мог оставить её и позволить ей обрести счастье с кем-то ещё — но, в конечном счёте, спасти её.
Много я раз я хотел послать всё к чёрту и прийти к ней, но я не мог быть эгоистом. Она заслуживала больше того, что я мог предложить ей.
Но сейчас она здесь. И каким-то образом мне нужно всё исправить.
Я работаю над Операцией Путеводная Звезда вот уже несколько дней.
Сегодня я запущу её в действие.
Я сижу и вырезаю маленькие звёзды и солнца. А потом пишу послания на каждом из них, прежде чем засунуть их в банку.
Я беру банку и отношу к комнате Райли, а затем кладу её перед её дверью. И прежде чем уйти, мягко стучусь.
И теперь я могу только надеяться, что я ей всё ещё небезразличен настолько, чтобы не швырнуть мне эту банку в лицо.
Глава 33
Райли
Я цепляюсь за свой гнев, потому что если отпущу его, то прощу Гриффина.
Я не стану спорить с тем, что чувствую себя лучше с тех пор, как вернулась сюда.
Мёртвый груз, тянувший меня вниз, упал с моих плеч, и мне легче дышать.
Сейчас я просто зла, и мне нужно время, чтобы преодолеть это.
Чарли снова поглядывает на меня. Каждый раз, когда я ищу причины, почему я зла, он заводит эти свои ментальные разговорчики о том, почему я должна простить Гриффина.
Думаю, что больше всего меня ранит тот факт, что он смог так легко отпустить меня.
Раздаётся стук в дверь, и на мгновение я собираюсь игнорировать его, но Чарли опять подаёт мне это взгляд.
Я с раздражением встаю и толчком открываю дверь. Я удивляюсь, увидев банку на полу. Я поднимаю её и читаю записку, которая была прикреплена спереди.
Все солнышки — это причины, по которым тебе не следует меня прощать.
Дата добавления: 2022-06-11; просмотров: 21; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!