Мы рождены, чтоб Кафку сделать былыо 15 страница
Часть II
Даль светлая
Здесь зациклилось время,
Как веревка в петле…
Слишком тяжкое бремя —
Жить на этой земле.
Юрий Нестеренко
Ну, это был прекрасный фильм!.. Впрочем, почему был? Он и сейчас есть, и по-прежнему прекрасен. «Город Зеро». Не смотрели?
Враги естественной России и друзья России противоестественной, то бишь красно-коричневые и прочие поборники высокой морали, очень критично относятся к этому кино. Мне попалась как-то работа одного красного теоретика, который в своем исследовании, посвященном фильму, обвинял его едва ли не в распаде СССР. Хотя это все равно, что пенять на зеркало за кривую рожу.
«Город Зеро» — творение эпохи перестройки. Фантасмагория о русско-советских мифах. Еще совсем молодым советским человеком я смотрел этот фильм с огромным эстетическим удовольствием. Я видел на экране все то, что наблюдал в жизни. Эти провинциальные проходные, где постоянно забывали заказать пропуск… Эти директорские кабинеты, оклеенные домашними обоями… Эти перекидные календари и шариковые ручки в виде отбойного молотка на директорских столах… Эти провинциальные русские города со старинными звенящими трамваями и неторопливым населением, для которого все едино — что сегодня, что завтра, что сказочное, что настоящее…
Русь посконная плавно перелилась в Русь советскую, неся в себе все родовые пороки. А также мифы, с коими — даже разоблаченными! — она никак не желает расставаться. Казалось бы, давно вскрыт и разрушен миф об Иване Сусанине. Который никакого государя в Смутное время не спасал и никаких поляков ни в какие костромские леса не заводил. Ибо не было под Костромой поляков. И царя по лесам и болотам искать не нужно было — он сидел в городе… Поляков не было, подвига не было, а опера в честь подвига есть. И памятник Ивану Сусанину есть. И праздник «4 ноября», посвященный победе над поляками и в народных мозгах неразрывно связанный с именем Сусанина, тоже есть.
|
|
|
Вообще, русская историография — штука лукавая и двусмысленная. Она неявно постулирует, что славяне в целом и русские в частности всегда страстно желали объединиться и зажить одной большой счастливой семьей. Поэтому военные усилия Москвы по объединению славян рисуются исключительно в положительном свете — даже когда русские ради этого убивают русских, как, например, при Грозном в Новгороде. Или когда Москва празднует «воссоединение» Украины с Россией… Или когда Карамзин пишет: «Пусть иноземцы осуждают раздел Польши: мы взяли свое»… А вот если объединительная инициатива исходит не от Москвы, а от той же Польши, как это, например, было в Смутное время, поднимается патриотический вой: оккупанты, захватчики!..
|
|
|
Товарищ Сталин производство патриотических мифов продолжил и поставил на поток — чего стоит одна только эпоха борьбы с «безродным космополитизмом» и «преклонением перед Западом», породившая поговорку «Россия — родина слонов».
Сияют в сознании сограждан сталинские мифы яркими огнями, ничуть не ослабевая! Скажем, миф о 28 героях-панфиловцах по сию пору упоминается, в том числе и на ТВ, как нечто реально случившееся. Только вдумайтесь: разоблаченная Генпрокуратурой еще в 1948 году фальсификация фронтового корреспондента, то бишь придуманная от начала и до конца история о героическом бое, в котором погибли 28 панфиловцев во главе с политруком Клочковым, якобы сказавшим знаменитые слова: «Велика Россия, а отступать некуда — позади Москва!», до сих пор является одним из системообразующих мифов о Великой Отечественной войне!.. Об этой высосанной из пальца придумке написаны стихи, «героям-панфиловцам», как и Сусанину, поставлены памятники, к которым возлагают цветы…
Мы поклоняемся сказкам, вместо того чтобы строить — даже не быль, а быт…
Глава 1
Хруст французской булки
История России напоминает качели — вверх-вниз, вверх-вниз… То вдруг, подчиняясь общецивилизационным тенденциям, страна делает естественный шаг вперед в своем развитии, то вдруг взлет сменяется закручиванием гаек — это побеждают традиция и централизация, придавливая на корню то, что было рождено предыдущим взлетом. Косная тысячелетняя система сопротивляется освобождению людей, как болезнь сопротивляется иммунитету.
|
|
|
Типичный колебательный процесс.
Сейчас, в начале XXI века, мы присутствуем при рождении нового мифа, появление которого я предсказал еще лет двадцать назад, когда это никому не могло присниться даже в страшном сне. Я говорю про миф о великом и могучем, прекрасном и справедливом Советском Союзе, который сгубили злые силы. Сгубили коварно и подло. Но ничего! Ужо возродится великий и могучий, в котором не было капиталистов, а производительные силы принадлежали всему обществу и работали на благо общества, а не кучки мироедов!.. Советский агитпроп, в который не верили сами работники агитпропа, чудесным образом туннелировал, подобно квантовой частице, и возродился в головах юного поколения как незамутненная истина.
Сценка в супермаркете. Разговаривают двое молодых служащих в униформе, расставляющие товары на прилавке. Видно, что работа их уже достала своей однообразностью и не радует размером зарплаты. Один другому:
|
|
|
— Да, сейчас, при капитализме, — не то, что при социализме, приходится на хозяина работать. А тогда каждый работал на себя…
Социализма они не застали, но миф о нем воспроизводят. И немудрено. Общественная психология тоже качается маятником, как и история. Только период тут поменьше. Поэтому, предсказывая двадцать лет назад ностальгическую волну и рождение новых мифов о благословенном СССР, я не сильно напрягался интеллектуально — несмотря на активную ненависть позднесоветских людей к прежнему строю, легко можно было предположить этакую психологическую аберрацию. Так часто бывает: плохое забывается, а молодость вспоминается. Миф быстро подхватывают те, кто в советской нищете не жил, в очередях не стоял и кому приходится работать, чтобы прокормиться. А работать лень! Лучше помечтать. Да и доставшаяся от русско-советского прошлого мировоззренческая система не слишком способствует развитию трудолюбия — скорее уж иждивенчества. Одна только поговорка «работа дураков любит» чего стоит! Чего стоит сказочный русский архетип — валяющийся на печи дурак, получающий на халяву, как Леня Голубков, полцарства и царевну в придачу.
Миф о Великом и Могучем ширится и крепнет. За один только 2011 год, в котором большей частью писалась эта книга, в КПРФ вступило 30 тысяч молодых людей, не нюхавших советского пороху. Было арестовано с десяток нью-террористов, готовых с бутылками коктейля Молотова «бороться с режимом» за светлое будущее и «против эксплуатации». По Интернету толпами шныряют неомарксисты, изучающие основоположников; на форумах и в блогах вовсю идет обсуждение, как нам построить Социализм-2.0; вечный мальчик Анатолий Вассерман ностальгирует о мудром вожде Иосифе Сталине и плановом хозяйстве, а народ в программе «Исторический процесс» подавляющим большинством голосует за Кургиняна против Сванидзе, то есть за Советский Миф. Миф, который я убью. Или, по крайне мере, покалечу…
Демонтаж мифа начнем с постепенного раскручивания больших и мелких гаек. Будем отнимать у мифа штангу за штангой, опору за опорой. Пока он не рухнет сам.
Начнем, пожалуй, сначала. Это будет логично, не правда ли? А в начале было слово. Которое сегодня звучит точно так же, как звучало в годы нашей застойной молодости. Нам в школе преподавали, что отсталая Россия очень страдала под гнетом самодержавия. Крестьяне были неграмотны и бедны, рабочие жили на горьковском «дне», и редкий бомж подозревал, что человек создан для счастья, как птица для полета. Нечеловеческие условия жизни и жестокая капиталистическая эксплуатация привели к тому, что в России приключилась социалистическая революция и был построен социализм.
Потом, под грохот ломающейся красной империи режиссер Станислав Говорухин снял фильм «Россия, которую мы потеряли», рассказывающий о том, что не так уж плохо жила царская Россия. Фильм был той смысловой точкой, которая завершила «красный проект». Прошли годы. Изо всех щелей повыползли неокрасные, и название говорухинского кино приобрело некоторый, я бы сказал, иронический оттенок. Мол, знаем мы, какую Россию потеряли, не надо нам туфту гнать о богатой и благословенной державе, была бы она богатая и успешная, не случился бы народный бунт. Не надо нам этого кича про «хруст французской булки»! Ситными булками хрустело только дворянство да буржуи, а простые люди жили в беспросветной нищете. Или вы думаете, от хорошей жизни люди царизм свергли? От вековечной отсталости российской!..
Сразу отвечу, что причиной российского катаклизма была не отсталость. Будь Россия «навеки отсталой», была бы в ней тишь да благодать. Вон в отставших на тысячи лет племенах Амазонии живут себе спокойно люди без всяких революций и не думают вождя свергать и строить социализм или там буржуазное общество. Потому что их политическая структура соответствует уровню экономического развития. Все гармонично. Причина русского бунта была как раз в том, что Россия ускоренными темпами наверстывала свое отставание от Европы. Новая буржуазная экономика переросла старую политическую систему. Которая лопнула. Это и называется буржуазной революцией. Такое было и в Европе. Но в России вместо развития буржуазного общества приключился извечный наш исторический колебательный процесс, который завершился закручиванием гаек и жутчайшей сталинской реакцией, то есть обратным сползанием в феодализм, только на сей раз красный.
Революции устраивают сытые люди. И происходят они, как правило, после очень быстрого экономического роста. Камешком, спускающим лавину, является временное экономическое затруднение — типа неудачно завершившейся войны. Растущие по инерции экономические ожидания людей сталкиваются с реально ухудшившейся экономической ситуацией. И в результате этого психологического разрыва происходит взрыв социальный. Получается парадоксальная вещь: фактически люди живут гораздо лучше, чем жили десять и двадцать лет тому назад, но психологическая иллюзия говорит им, что жизнь стала невыносима: слишком уж большим получается разрыв между растущими быстрее экономики ожиданиями и внезапным экономическим провалом. Фрустрация!
Мы живем как раз в таком опасном периоде. Все «нулевые» годы XXI века уровень жизни россиян рос очень быстро. Никогда за всю свою историю мы не жили так хорошо. А к хорошему привыкают легко. И начинают считать это нормой. Ожидания растут быстрее возможностей (экономики). И когда из-за кризиса в экономике наступает падение… Это чревато неприятностями. Утешает лишь то, что демографическая ситуация современной России не слишком способствует революциям.
Так что объективно Россия в начале XX века жила весьма недурственно. Она всплывала наверх в экономическом океане так быстро, с такой скоростью, что приключилась с ней кессонная болезнь. Старые политические рамки, как я уже сказал, быстро перестали соответствовать новым экономическим условиям. Скорлупа треснула и развалилась. Это произошло столь катастрофически, что просто убило страну, обнулив ее экономику до уровня разрухи.
Знаете ли вы, что на излете царизма, то есть в последние десятилетия перед катастрофой, Российская империя построила столько же километров железных дорог, сколько потом протянула за все время своего существования советская власть со всеми своими бульдозерами и экскаваторами, комсомольскими стройками и дизельными рельсоукладчиками?.. Кстати говоря, царское железнодорожное строительство практически решало в стране проблему голода. Это очень важный момент. Красные любят говорить, будто именно советская власть с ее коллективизацией ликвидировала в России извечную проблему недостатка продовольствия. Это миф. Проблема голода была решена царизмом, а большевики, напротив, раз за разом погружали страну в пучину голода.
Давайте внимательно разберемся… Родовая проблема России — климат и почвы, это мы знаем. Климат порождал перманентные неурожаи, а глинистые почвы — распутицу. Плюс к этому логически вытекающая из скудных почв низкая плотность населения и, как следствие, огромные незаселенные расстояния. При таких расстояниях и такой распутице доставка товаров внутри России обходилась дороже, чем их завоз из-за границы. Скажем, в начале XX века привезти пуд угля из Англии в Питер стоило 12 копеек, а с Украины — почти рубль. В этих двух цифрах — вся Россия.
Как это связано с голодом? Очень просто. В огромной России неурожай никогда не охватывал целиком всю страну.
В каких-то губерниях случался недород, а в каких-то все вызревало успешно и даже рекордно. И вполне «можно было бы доставлять хлеб из урожайных мест в неурожайные, ликвидируя голод. Но как доставлять? В 1845 году на Псковщине случился неурожай. По этой причине пшеница там стоила в семь раз дороже, чем на Орловщине с ее хорошим урожаем. Казалось бы, рынок должен эту ситуацию исправить — при такой-то марже толпы мешочников и целые купеческие хлебные караваны должны были устремиться из Орла во Псков и спасти Псковщину от голода. Ан нет! Транспортировка зерна по осенней распутице и его порча из-за долгого путешествия сжигала всю возможную прибыль.
Все изменили железные дороги. Распутицы на них не существовало, скорость была по тем временам просто огромной, перевозимые в вагонах массы не шли ни в какое сравнение с гужевым транспортом. Вот вам ключ к решению «голодной проблемы». Точности ради нужно отметить, что строить железные дороги правительство заставила не проблема голода, а военные нужды. Крымская война показала, что не только захватчикам трудно оккупировать Россию из-за ее бесконечных расстояний и отсутствия дорог, но и самому правительству трудно защищать в таких условиях окраины империи. Современная (по тем временам) армия, обладающая орудиями крупных калибров и ведущая военные действия, нуждается в перевозке гигантского количества грузов — снарядов, зерна, консервов, пороха, орудий, мин… Армия была всего лишь несамостоятельной частью единого государственно-экономического механизма — рукой страны, которой нужно было обеспечить нормальное кровоснабжение. Как перевозить орудия береговой артиллерии с какого-нибудь Путиловского завода в Крым, если в Проливах владычествует неприятель? А огромные снаряды? На телегах? По грязи?
Именно это заставило русское правительство начать грандиозное строительство железных дорог — главной инфраструктуры страны. Если для строительства первой в России чугунки между Санкт-Петербургом и Павловском всё, включая костыли и рельсы, приходилось закупать в Европе, то теперь Россия развернула собственное производство всего необходимого. Да и само строительство железных дорог, как ни странно, было организовано по уму. Если раньше железные дороги строило само государство, финансируя их строительство из казны, в результате чего к началу Крымской войны на всю гигантскую империю была протянута лишь одна тысяча километров путей, то потом, спохватившись, начали привлекать частных инвесторов. И дело пошло куда как шибче! Именно переориентация царского правительства в этом деле с госкорпораций на частный интерес привела к буму железнодорожного строительства. Вот лишь одна цифра для понимания скорости начавшегося роста: всего за три года (с 1866 по 1869) число разрешений на строительство новых ниток выросло в 139 раз!
Госкорпорации только разворовывали деньги. Созданное при участии государства Главное общество российских железных дорог, которое должно было протянуть трассу в Крым, так ее и не построило, зато директор ГОРЖД построил себе в столице огромный дом и прикупил на Орловщине немалое поместье. Да и бюрократический аппарат в госкорпорациях рос отчего-то как на дрожжах (в аппарате того же ГОРЖД, например, числилось более 800 чиновников). В конце концов ГОРЖД закономерно обанкротился, оставив государству долгов на 130 миллионов рублей — огромные по тем временам деньги. Потому и решено было отдать инициативу в частные руки.
Абзацем выше я написал, что «Россия развернула собственное производство всего необходимого» для железнодорожного хозяйства. Что значит «Россия»? Разумеется, под словом «Россия» я вовсе не имел в виду государство. Под Россией я понимаю людей, то есть частников, которые только и могут наилучшим образом развивать экономику. Частный интерес в строительстве железнодорожных путей подстегнул развитие металлургии и машиностроения. Сначала паровозы закупали за рубежом, потом было организовано их сборочное производство, затем наладили собственное, а после него и свое проектирование и инженерную разработку новых моделей, в том числе обогнавших свое время — так, например, в 1880 году в России был испытан первый электровоз. Заводы росли, как грибы. И, как мощные пылесосы, они начали высасывать из села в город лишнее население, ускоряя процесс урбанизации.
Кстати, об электровозе… Первую железнодорожную ветку в России начали электрифицировать не при Советской власти, как думают многие, а при царе-батюшке — в 1913 году. Жаль только, начавшаяся Первая мировая война помешала закончить проект, а то бы первые электрички побежали от Санкт-Петербурга в сторону Хельсинки еще в начале XX века, при Николае II.
Разумеется, проект электрификации железных дорог был не единственным достижением русского капитализма. Знаменитый Транссиб был построен тогда же. И по сию пору царский рекорд не побит: Транссибирская магистраль, соединившая Владивосток со столицей, остается наиболее протяженной железной дорогой в мире. Ее строительство было самым настоящим инженерным подвигом. Для того времени подобный проект — примерно то же самое, что для шестидесятых годов — высадка на Луну, а для сегодняшнего дня — полет человека на Марс. Для доставки грузов в Сибирь пришлось даже использовать практически бездействующий Северный морской путь, по которому ученые-гидрологи провели десятки пароходов с оборудованием из Мурманска до устья Енисея.
Железный путь тянулся от Санкт-Петербурга до Владивостока и Порт-Артура с небольшим разрывом — через Байкал поезда переправлялись на пароме, но в 1905 году была завершена Кругобайкальская железная дорога, и теперь пассажир мог проехать от Атлантического океана, из какого-нибудь Лиссабона или Парижа до самого Тихого океана только по «железке». Правда, этот проект, который в силу его гигантизма не потянули бы частные инвесторы, пришлось финансировать из казны. Как и Лунный проект США, кстати говоря. И как в проекте высадки на Луну, многие технические решения при прокладке Транссиба были совершенно новыми и неординарными, их приходилось искать на ходу, сталкиваясь с тяжелыми природными препятствиями. Мост через Амур, например, длиной 2,6 км современники называли амурским чудом.
По завершении строительства Транссиба на прибайкальской станции Слюдянка был открыт вокзал, построенный целиком из мрамора — как памятник сему титаническому труду. Пресса западных стран, для которых Россия тогда еще не была изгоем, удовлетворенно писала, что после открытия Суэцкого канала, сократившего путь из Европы в Азию вдвое, строительство Транссиба стало аналогичным по значимости событием, последствия которого изменят мир.
По тогдашним меркам проект был невероятно дорогим, он обошелся почти в полтора миллиарда золотых рублей. И наверняка, учитывая государственное финансирование, немало было украдено. Но! Если пересчитать себестоимость строительства в сопоставимых деньгах, то получится весьма интересный результат: себестоимость километра железной дороги при царе-батюшке обходилась в 74 000 рублей. А после победы большевиков и установления коммунистического режима, то есть воцарения власти трудящихся, которая не могла позволить каким-то там буржуям наживаться на народном горбу, себестоимость километра выросла более чем в десять раз (в рублях 1913 года). Видимо, у народной власти очень высокие накладные расходы…
Дата добавления: 2021-12-10; просмотров: 18; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!