Глава 17 Неизвестный науке зверь
Через неделю в Райли-Свитч вовсю бушевало расследование дела о нападении на трех сотрудников канала «Турист» с причинением им телесных повреждений различной тяжести. Повреждений. О смерти никто не заикнулся. Все, что с момента приезда сняла съемочная группа, оказалось стерто, включая и любые объяснения того, что именно делали журналисты недалеко от дома, куда вломились злоумышленники. Никто из пострадавших ничего не вспомнил. Мало того, они с трудом помнили свои имена. Копы допросили чуть ли не каждого жителя в городе и исколесили вдоль и поперек всю округу в поисках хоть каких-нибудь зацепок, но результатов по-прежнему не было.
Я понимала, что, пропуская школу, могу вызвать подозрения, но не могла заставить себя даже выйти из дома. Казалось, будто благодаря тому, что я узнала и увидела, земля ушла из-под ног. И вдобавок исчез Джаред. В ту же секунду, когда он показал себя настоящего, я от него отвернулась. Практически прогнала его. И он ушел. Он говорил, что никого не убивал, и, очевидно, не солгал. А я ничего не хотела слышать. И все-таки человеку свернули шею. Я слышала. Видела, как неестественно была вывернута голова, когда он упал на землю. Однако, если верить полицейским отчетам, никто не умер. Все трое были живы и в сознании. Я обвинила Джареда в худшем преступлении из всех, которые можно вообразить, и вынесла ему приговор раньше, чем он успел объясниться. Я не лучше тех, кто сжег мою прародительницу, провидицу Арабет, на улицах деревни. Без суда, не дав ей шанса защитить себя. Она стала жертвой людей, нафаршированных страхами и
|
|
|
суевериями. Чем же я лучше?
В общем, у меня в голове толпились вопросы и сомнения по поводу произошедшего, поэтому я неделю отсиживалась дома. Пропустила целую неделю в школе! Такого не случалось с пятого класса, когда я умудрилась подхватить воспаление легких. Каждый день Брук таскала
мне домашку, но та так и валялась на столе. Вместе с нетронутым обедом, который чуть раньше принесли бабушка и дедушка. Периодически они заглядывали узнать, как у меня дела. Я понимала, что им нужны ответы, но пока не могла об этом говорить. А если бы и могла, пришлось бы нагородить уйму лжи. Отговорки с плохим самочувствием рано или поздно потеряют актуальность. Вот только я понятия не имела, что сказать.
Словно этого мало, я опять потеряла цепочку с кулоном. И теперь она либо в доме Сатернов, либо валяется в лесу. Я переживала, что если цепочку найдут, то рано или поздно она приведет следователей к нам.
— Тут она, — сказал Глюк, когда они вместе с Бруклин вошли в мою комнату с пиццей и апельсиновой газировкой.
|
|
|
— Фух! — выдохнула подруга. — Я-то боялась, ты отправилась на гульки. Как-никак, вечер пятницы.
Улыбнувшись, я села. Моя кровать давно превратилась в стремное мятое месиво, как и пижама. Волосы, наверное, тоже, но поход в душ я все-таки осилила.
— Как прошла игра?
Глюк пожал плечами и подтащил к кровати маленький столик.
— Мы выиграли. А у тебя как день прошел?
Вроде бы устаканившаяся внутри меня депрессия опять взбрыкнула. Все, на что я смотрела, что делала и говорила, вызывало приступы глубочайшей тоски. Из-за отсутствия Джареда в сердце зияла дыра. Я повела себя с ним непростительно. После всего, что он для меня сделал, я при первой же возможности бросила его на съедение волкам.
Глубоко вздохнув, я сглотнула подкативший к горлу ком и спросила у Бруклин:
— Может, позовем его?
— Не знаю. Думаешь, надо?
— Ну, «Доктором Пеппером» ты уже запаслась, — я кивнула на упаковку из шести банок у нее в руках.
Брук печально улыбнулась. Из-за меня ей было грустно, и я чувствовала себя виноватой на все сто.
Подойдя к окну, подруга высунулась на улицу.
— Эй, блондинчик! У нас тут пицца. Может, оставишь ненадолго свой пост?
Минуту спустя Кэмерон залез в окно по пожарной лестнице. Брук
|
|
|
сунула ему пиццу и газировку. Он закрыл окно и уселся на банкетке. Глюк уже занял место за моим письменным столом, а Брук устроилась в ногах кровати.
Теперь, когда все они были рядом, накатил жуткий голод. Я буквально проглотила два куска пиццы и притормозила, только когда зубы вгрызлись в третий.
— Честно говоря, не думал, что ты будешь есть, — разочарованно вздохнул Глюк, и я даже почти хихикнула. — Теперь придется попкорн делать.
— Ах да! Мы киношку принесли. — Брук вытащила из сумочки диск. — Твоя любимая.
Я глянула на обложку:
— «Шоу ужасов Рокки Хоррора» — не мой любимый фильм, а твой.
— Ага. Но я подумала, раз уж тебя все равно не заинтересовать теликом, так хоть саму себя порадую.
Что бы я делала без своих самых лучших на свете друзей? Минуточку… А что бы я без них делала? Вдруг они внезапно умрут, переедут, или их депортирую? Граждан США вообще могут депортировать в другие страны? Что мне без них делать?!!
В глазах запекло от слез, и я потянулась к тумбочке за ингалятором. Пшикнув в горло, я глубоко задышала и отвернулась, пока не возьму себя в руки.
— Тебе не нужно от нас прятаться, — проговорил Кэмерон. Я не шелохнулась.
— Знаю. Просто мне стыдно.
|
|
|
— Лор, — начала Бруклин, — посмотри на меня.
Выдав себя с потрохами, я повернулась к подруге с мокрой от слез физиономией.
Брук наклонилась вперед и взяла меня за руки.
— Я не знаю, как тебе помочь.
— Ты уже помогаешь, — возразил Ласк со свойственной ему практичностью.
В глазах собралась новая порция слез. Осталось кому-нибудь только сказать что-то подходящее. Или неподходящее. Или вообще что угодно.
Я посмотрела на Глюка:
— У тебя так же было?
Судя по поджатым губам, вопрос застал его врасплох. Давным-давно
мы договорились не спрашивать о весенних каникулах во втором классе, но отчаянные времена требуют отчаянных мер.
Глюк уставился на кусок пиццы.
— Нет. Я вроде как… был в шоке. Да и не знаю толком, что произошло. Все как в тумане.
— Может быть, Кэмерон сумеет пролить свет? — Я покосилась на Ласка, приподняв брови.
— Я никогда ничего не рассказывал, — обалдел Глюк. — С чего ты взяла, что Кэмерон как-то в этом замешан?
— Просто предположила. Так я права или нет? — Никто из них не ответил, и я поняла, что не ошиблась. — Глюк, что тогда произошло? Это было похоже на то, что происходило здесь?
— Нет, солнце, — покачал головой Глюк. — И близко нет. Я повернулась к Кэмерону:
— Это как-то связано с ангелами? С Джаредом?
— Нет, Лорелея, — ответил Ласк. — Это связано с двумя очень злыми людьми.
— Кэмерон! — прошипел Глюк и неловко заерзал на стуле.
Я решила не давить. Если связи с Джаредом нет, то и выпытывать нет смысла. По крайней мере пока.
— Каким он был? — ни с того ни с сего спросила Бруклин.
Я знала, о ком она спрашивает, потому что сама рассказывала друзьям о том, как изменился в лесу Джаред. Наверное, по моим словам они решили, что он превратился в огромное зеленое одноглазое чудище. Ничего такого, конечно, не было, но я честно не имела понятия, как описать Джареда таким, каким он был в лесу.
— Вы все равно мне не поверите.
— Давай-ка кое-что проясним, — начал Глюк. — Значит, мы собственными глазами видели такое, о чем другие люди и помыслить не могут. Остановку времени, фокус с опрозрачиванием, когда здоровенный рояль пролетает насквозь, изгнание бешеного полтергейста, волшебные провалы в памяти у трех человек сразу… но ты права. Тебе мы, ясное дело, не поверим.
— Ну серьезно, Лор, — поддержала друга Бруклин. — Куда уж тут страннее?
— Может, он стал похожим на мультяшного монстра? — предположил Глюк.
— Нет. — На мгновение я задумалась. — Он был… прекрасен.
— Прекрасен? Я думала, он страшным был. — Подруга явно не понимала, почему мне так сложно объяснять.
— А я и не говорю, что он не был страшным. Я лишь сказала, что он был прекрасен.
— Неужели девчонки и правда называют парней прекрасными? — вконец офонарел Кэмерон, и Бруклин усмехнулась.
— Ну ладно, — начала я, — но вы должны отнестись к моим словам непредвзято. Тебя это тоже касается, Глюк.
— Это мы уже проходили. Я на все сто непредвзятый и открытый всему новому. — Убедительности ради друг развел в стороны руки, показывая масштабы своей непредвзятости и открытости. — Как открытая книга. Как распахнутая дверь. Как мигающий красно-синим неоновый знак «ОТКРЫТО».
— Ширинка у тебя, кстати, в том же состоянии, — заметил Кэмерон.
— Вот блин! — Глюк отвернулся, застегнул «молнию» и опять повернулся к нам. — Все, я готов.
— Мы готовы, — поправила Бруклин. — И мы справимся, честно.
Мы здесь ради тебя. Вывали эту ношу на нас, детка.
— Что ж, хорошо. — Несколько секунд я помолчала, надеясь, что друзья все-таки не сдадут меня в психушку. — В общем, он выглядел, как… как мрачный жнец.
В комнате воцарилась зловещая тишина. Все трое смотрели на меня с абсолютно пустыми лицами. Может, они меня не слышали?
Первым, как всегда, пришел в себя Глюк и, достав кусок пиццы из коробки, поинтересовался:
— Кто-нибудь пиццу еще будет?
— Глюк… — начала я, но Бруклин меня перебила.
— Как-то это прозвучало не слишком захватывающе, — разочарованно проговорила она.
Уж не знаю почему, но я почувствовала себя оскорбленной.
— А вы когда-нибудь видели хоть одного мрачного жнеца?
— Я видел, — поднял руку Кэмерон. — Но, вообще-то, он один и есть. Других нет.
Я посмотрела на него.
— Когда ты называл Джареда жнецом, я думала, что ты… ну… преувеличиваешь. Так он и правда мрачный жнец?
Ласк пожал плечами:
— Не совсем. То есть я вроде как точно не знаю. В смысле это одно из его названий. И если хочешь знать мое мнение, оно подходит ему лучше других.
— Значит, — вставила Бруклин, — у него есть коса? Ну, как в фильмах?
— Смешно, — буркнул Глюк. — Так пиццу кто-нибудь будет, или как?
Бруклин покосилась на него:
— Глюк! Перестань менять тему, — и повернулась к Ласку: — А если серьезно, ты косу видел?
— Нет у него никакой косы, — ответил тот. — Он и без косы убивает как два пальца об асфальт.
От этих слов что-то неясное словно стиснуло мне горло. Мое второе впечатление от Джареда в лесу было очень похожим на то, что говорил Кэмерон. Джареду не нужна была помощь оружия. А вот первое впечатление весьма конкретно выражалось словом «Офигеть!».
— Зато у него есть чумовой меч, за который я бы правую руку отдал, — продолжал Кэмерон.
— Точно. — Я подтянула колени к груди. — В моем видении у него был меч.
— И все равно он, говоришь, был прекрасен? — переспросила Брук.
— Да, — ответила я. — Поразительно, сногсшибающе прекрасен. Как дым и плоть одновременно. И он был такой сильный, что, наверное, при желании мог бы смять в комок фуру.
— Мог бы, — заметил Кэмерон, рассеянно глядя на свою пиццу, а потом откусил очередной кусок. — Поверь мне на слово.
От его слов стало только хуже.
Чтобы понять реакцию моей аудитории, я осмотрела комнату. Бруклин глубоко задумалась, а вот Глюк, похоже, весьма неплохо принял новости. В одной руке он держал коробку, в другой — кусок пиццы. Откусывая и пережевывая, он слегка щурился, будто пытался представить Джареда по моим рассказам. А вот Кэмерон выглядел спокойным как двери, словно сталкивался с подобными вещами ежедневно. Может быть, так оно и есть. Потихоньку я начинала понимать, какой была его жизнь. Видимо, он давно перестал удивляться таким феноменам.
Покончив с пиццей, он встал и выглянул в окно.
— Кэмерон, — проговорила я, вытирая салфеткой руки. Он оглянулся и снова повернулся к окну.
— Как Джареду удалось усыпить тех людей? Я видела, как он к ним просто прикасался, а они падали.
— Не знаю, — вздохнул Ласк. — Я такого никогда не видел. — Он протер запотевшее стекло рукавом джинсовой куртки. — А еще я не понимаю, почему ты чувствовала от него тепло.
— Такого раньше не было? — удивилась я. В ответ он покачал головой.
— Зато, — весомо вставил Глюк, — Джаред стер все улики после нашего визита в дом близняшек.
— А мы уверены, что стер? — с сомнением спросила Бруклин, упершись локтями в колени. — Следователи торчали там довольно долго. Копы не ведут настолько тщательные расследования, если речь не идет об убийстве или похищении. Может быть, пока мы тут с вами разговариваем, шериф сидит и просматривает записи журналистов.
Слова Бруклин тоже лишь усугубили ситуацию. Я и так давно превратилась в комок нервов, вымоченных в густой, липкой печали.
Спустя несколько минут и пару здоровенных глотков «Доктора Пеппера» Кэмерон внезапно заявил:
— Есть кое-что, Лор, с чем тебе рано или поздно придется смириться.
Я выпрямилась и, обнявшись с потрепанной плюшевой обезьянкой, придвинулась к изголовью кровати.
— Слушаю.
Казалось, Ласк колеблется, не зная, как правильно выразить мысли. А когда он заговорил, голос звучал почтительно, а слова явно были тщательно подобраны:
— Ты должна понимать, что изначально Джаред хороший, потому что он — свет. — Голубые глаза в упор посмотрели на меня, и я поняла, что мне не понравится конец этой речи. — Но одновременно он и тьма, Лор. Его создали с очень конкретной целью и наделили силами, превосходящими силы его собратьев. Когда высшие существа говорят о тьме, они имеют в виду полное отсутствие света. Полное отсутствие добра. Ты понимаешь, что это значит? — Я покачала головой, и он добавил: — Отсутствие добра — это вежливый способ ткнуть пальцем в
зло. Отчасти Джаред, как ни крути, злой.
— Разве не о каждом можно сказать то же самое? — тут же бросилась я защищать Джареда. — Разве не все живое в нашем мире способно причинять зло?
Кэмерон нахмурился:
— Не так, как он. Даже не в том смысле. Я не говорю, что он может причинять зло, Лорелея. Я пытаюсь донести до тебя, что он и есть зло. Это такая же часть его натуры, как у тебя — рыжие волосы и дымчато- серые глаза. Это внутри него, в его, если хочешь, генетике. Это неотъемлемо и незыблемо прописано в его естестве.
— Как и добро, — возразила я.
— Верно. Но для полной ясности я напомню, что сверхъестественные сущности редко испытывают страх. Чтобы напугать Каспера до того, чтобы он наделал в штаны, надо обладать нехилыми способностями. Банальные полтергейсты не боятся ангелов, Лор. А Джареда они боятся до потери сознания.
Я глотнула газировки, потерла лицо о животик обезьянки и, решительно стоя на своем, заявила:
— Думаю, в нем больше добра, чем зла.
— Может быть. — Кэмерон прислонился спиной в оконной раме. — Я же не утверждаю обратного.
Наверное, нужно было как-то объяснить, почему у меня сложилось такое мнение.
— Когда я увидела его в лесу, — начала я, — то есть когда он изменился, я… я испугалась. И убежала от него. Он был такой огромный, такой сердитый… а я была уверена, что он убил репортера, вот и побежала.
— И правильно сделала, Лор, — кивнула Бруклин.
— Но когда я потом все обдумала, — продолжала я, — я поняла, что он меня защищал.
— Этого ты наверняка знать не можешь, — не согласился Кэмерон.
— В том-то и дело, что могу. Джаред прижал меня к земле, изменился, а потом напал на журналистов, потому что хотел меня защитить. Но я так испугалась, когда увидела его таким… Я такая, блин, девчонка! — Кажется, еще сильнее разочароваться в самой себе просто- напросто невозможно.
Бруклин придвинулась поближе и обняла меня за плечи.
— Жаль, что меня там не было. Извини, что тебе пришлось переживать все это в одиночку.
Я молча положила голову ей на плечо.
— Ты пережила серьезное потрясение, — проговорил Глюк. — Понадобится время, чтобы прийти в себя.
— Знаю, но мне кажется, дело не в этом. Я до сих пор поверить не могу, что Джаред ушел. Понимаю, как это звучит после всего, что случилось, и, наверное, не имею права по нему скучать, но…
— Да никуда он не ушел, тупица! — вздохнул Кэмерон. Я вся подобралась и с надеждой уставилась на него.
— И не думал уходить, — недовольно пробурчал Ласк. — Все это время тут торчал.
— Где — тут?
— Почему, по-твоему, я днями кисну под твоей пожарной лестницей? До него буквально рукой подать.
И так я вернулась к жалкой и печальной версии себя.
Сердце воспарило! Душа вознеслась в рай! Меня с головой захлестнула сумасшедшая эйфория. Джаред здесь! Он никуда не ушел. Не вернулся к своей работе.
— Ты знаешь, где он? — спросила Брук.
— Нет, но чувствую, что он рядом.
— Что именно ты чувствуешь? — ухватилась я за соломинку. Не зная, увижу ли Джареда снова, я жаждала любого упоминания о нем, любой крохи информации.
Крепко стиснув зубы, Кэмерон наконец еле слышно ответил:
— Я чувствую боль.
Не раздумывая, я рванула к окну и принялась осматривать улицу.
— Он ранен? Или попал в какую-то ловушку?
— Его боль не такая. Она похожа на твою. Глубокая, отчаянная.
Честно говоря, с вами двумя я в шаге от самоубийства.
Я положила ладонь на стекло и молча взмолилась, чтобы Джаред вернулся. От одной лишь мысли, что он еще где-то здесь и не ушел на веки вечные, в глазах опять запекло от слез.
— Пожалуйста, не плачь.
— Твою ж… — Глюк свалился со стула, а Бруклин вскрикнула и зажала рот обеими руками.
Я закрыла глаза. Голос Джареда был для меня как дождь в
выжженной пустыне — желанный и оживляющий.
— Прости, Лорелея, я не хотел тебя напугать.
Ни о чем не думая, я отвернулась от окна и бросилась к Джареду. Он подхватил меня на лету и крепко прижал к себе, укрыв теплом от всего мира.
— Прости.
— Нет, — еле-еле выдавила я в приступе какого-то истерического смеха. — Это ты меня прости.
— Тебе не за что извиняться.
— Ты снова и снова спасал мне жизнь, а я предала тебя, глазом не моргнув.
— Ты меня не предавала. — Джаред выдохнул, словно все это время задерживал дыхание. — Тебе было страшно.
— Господи! — Я крепко обняла его руками за шею и ногами — за талию. — Ты вернулся… Я так переживала!
— Извини.
— Нет, ты меня извини!
— Да бога ради! — воскликнула Бруклин. — Кончайте уже с извинениями! И кстати, — она смерила Джареда угрожающим взглядом, — где, фиг тебя дери, тебя носило?
Он уткнулся носом мне в шею.
— Я посчитал целесообразным держаться на расстоянии, если ты больше не захочешь меня видеть.
— Я тебя умоляю! — закатил глаза Глюк. — Если тупица и конфетка не захотят тебя больше видеть, тебе об этом сразу сообщат.
Я слегка отстранилась, чтобы посмотреть на Джареда. Челюсти были покрыты темной щетиной, волосы спутались, а глаза горели от бурлящих эмоций. Губы сложились в кривоватую ухмылку, и я, не сдержавшись, громко вздохнула. Ей-богу, Джаред будто только что сошел с глянцевой обложки.
Он покосился на Кэмерона и кивнул в знак приветствия:
— Кэмерон.
— Джаред, — в тон отозвался тот.
Прохладное, конечно, выдалось приветствие, но лучше, чем девять раундов на смерть в доме Макалистеров. Темные глаза заглянули в мои, и на этот раз ждать я не стала. Жизнь слишком коротка. Прижавшись ближе, я поцеловала Джареда прямо в губы. Поцелуй сразу стал
серьезнее, глубже, отчаяннее, словно нам обоим нужно было напиться друг другом. Мои губы приоткрылись, и горячий язык тут же воспользовался приглашением. Тепло, которое излучал Джаред, пропитало ткань моей пижамы и льнуло к коже. В порыве страсти он выдохнул, и я вдохнула его дыхание всеми легкими.
— Как-то неудобненько, — послышался издалека голос Глюка. И сразу же кто-то постучал в дверь.
— Солнышко, можно войти?
Это была бабушка. Я оторвалась от Джареда и спрыгнула на пол. Голова кружилась. Дышалось все еще с трудом. Поспешно осмотревшись в поисках улик, которые нужно срочно спрятать, я поняла, что прятать, собственно, нечего. Ладно, справлюсь.
Глубоко вздохнув и улыбнувшись Джареду, я выпрямилась, расправила на себе пижаму и ответила:
— Заходи, бабуль.
Медленно открыв дверь, бабушка заглянула в комнату и довольным тоном проговорила:
— Ты поела!
Я оглянулась на пустую коробку из-под пиццы.
— Ага. Чувствую себя намного лучше.
Бабушка улыбнулась мне так, как обычно улыбается, когда у нее что-то на уме. Надо было сразу догадаться, что она что-то задумала!
— Вот и славненько, — кивнула она и осмотрела всех собравшихся в моей спальне. — Вам бы, детки, спуститься на минутку вниз.
— Но…
Вот только моих возражений она уже не слышала, потому что закрыла дверь. А потом неожиданно распахнула ее и добавила:
— Всех касается.
— Но…
Зря старалась. Бабушка ушла.
Господи! Эта женщина резвее, чем думает. Но посади ее за руль
«бьюика»…
— Эм-м, лучше тебе переодеться, — заметил Глюк.
— Блин, ты прав. — Робко улыбнувшись Джареду, я только сейчас поняла, как выгляжу, и бросилась на поиски джинсов и черной футболки. — Я быстро.
Боясь встретиться взглядом с Джаредом, я рванула в ванную.
Клянусь всем святым, что есть на свете, если с волосами что-то не так, в воскресенье в церкви нам с Богом предстоит очень долгий разговор.
Быстренько переодевшись, я почистила зубы и провела мокрыми руками по метелке, которая приделана к моей макушке и у нормальных людей называется волосами. Ничего кошмарного там не было, но, как говорится, нет предела совершенству. Собирать волосы я не стала и молча помолилась о том, чтобы Джареду нравились рыжие. Ну или темно-рыжие. Без разницы. Кажется, он ничего против моего цвета волос не имел, так что пока все в порядке. Однажды в третьем классе мальчик бросил меня потому, что до перемены в школьном дворе понятия не имел, что я рыжая. Наша любовь продлилась аж двадцать минут. Короче говоря, пока мы с Джаредом не выйдем на солнце, можно ничего не бояться.
Я вышла к народу, но мои глаза сразу отыскали Джареда. Он стоял у стены, сложив на груди руки, и одобрительно смотрел на меня.
— Мы готовы? — спросила я дрожащим голосом.
— Я никуда не иду, — заявил Кэмерон.
Брук резко повернулась к нему с отвисшей челюстью.
— Бабушка Лор сказала «всех касается». Значит, и тебя тоже.
— Да плевал я, — бросил Ласк и двинул к пожарной лестнице. Однако подруга успела схватить его за футболку.
— И не мечтай. Если хоть одному из нас предстоит расстрел, то нас всех расстреляют.
— Разве расстрелы не запрещены законом? — встрял Глюк.
— Думаете, это из-за рояля Сатернов? — нервно спросила я. Наверняка инструмент стоил целое состояние. — Все, народ, нам крышка.
Джаред мрачно поджал губы:
— Сомневаюсь, что кого-то внизу волнует рояль Сатернов.
— Тогда, наверное, все путем.
Я глянула на Брук, и та кивнула, явно нервничая не меньше меня. Уже у лестницы Джаред взял меня за руку. Бруклин тащила
Кэмерона за край футболки, а Глюк замыкал шествие. Лестница вела в кухню, но голоса слышались из гостиной. Причем голоса не бабушки и дедушки.
Обалдев, я покосилась на Джареда:
— Что ты имел в виду, когда сказал про кого-то внизу? Кто там
вообще?
Мы уже дошли до двери в гостиную, где он вдруг резко остановился и шагнул ко мне:
— Лорелея, что бы ни было сегодня сказано и сделано, не забывай, кто я.
Улыбнуться мне так и не удалось.
— А кто ты?
Я ничего не понимала. Кто пришел ко мне домой? И как это связано с Джаредом?
Он глубоко вздохнул:
— Я все тот же, кого ты знала пять минут назад. Ничего не изменилось.
Я попыталась подумать рационально. Что вообще я знаю о Джареде? Каждая толика информации, которую я о нем узнавала, противоречила остальным, будто я собирала пазл, в котором кусочки не желали соединяться друг с другом. Зато я знала наверняка, что он спас мне жизнь. И не раз. Разве это не должно что-то значить?
За спиной Джареда возник Кэмерон и с уверенной ухмылочкой поинтересовался:
— Нервничаешь?
— Да что, блин, происходит? — запаниковала я.
Ласк прошел мимо нас, взялся за ручку раздвижной двери и, угрожающе улыбнувшись, объявил:
— Шоу начинается.
Дверь открылась, и мы оказались перед набитой людьми гостиной. Словно кто-то приготовил для нас вечеринку-сюрприз, вот только вечеринкой тут и не пахло.
Глава 18 Санктуарий
В ярком свете я смотрела на лица, большинство из которых узнавала. Был здесь и шериф Вильянуэва, при виде которого накатила волна паники. По сравнению с гостиной Сатернов, наша просто крошечная, но сейчас здесь находилось человек пятьдесят, если не больше.
Я отшатнулась от двери, но Брук взяла меня за руку и повела в комнату.
— Ты была права, — тихо сказала подруга, глядя на шерифа. — Нам крышка. — А потом вдруг резко остановилась. — Мам, пап, а вы что здесь делаете?!
Мама Бруклин протянула к дочери руки. Эта женщина — самая красивая афроамериканка из всех, что я видела. Такая же миниатюрная, как Брук, с такой же изящной фигурой и светло-коричневой кожей. А вот папа у нее высокий, худощавый и почти такой же белый, как я. Зато он суперпривлекательный мужчина, так что маму Брук я прекрасно понимаю.
Оглядывая собравшихся, я заметила и родителей Глюка. Причем в тот же момент, когда их заметил и он сам и в шоке перевел взгляд с одного на другого.
— Пап, что происходит?
— Кэмерон…
Мы все повернулись к отцу Кэмерона. В тот же миг дерзость на лице Ласка сменилась едва ли не смущением.
— Папа, не нужно было приходить.
— Почему? — спросил мистер Ласк, подходя к сыну.
Кэмерон возвышался над отцом, как и над всеми в гостиной, кроме Джареда. Эти двое были как две стороны одной медали — темная и светлая.
— Тебе не кажется, что я и так слишком долго оставался не у дел? Кэмерон весь напрягся, словно внезапно им овладело раздражение.
— Почему сейчас? — тихо спросил он. — Раньше ты никогда не верил. Что изменилось?
Мистер Ласк положил ладонь ему на плечо.
— Я всегда верил, сынок, и в глубине души всегда знал, кто ты. Мне позвонил пастор Билл. Очевидно, на кону более серьезные вещи, чем предполагала твоя мать. Пора мне выйти на поле, а не отсиживаться на скамейке запасных. — От сожалений его губы сложились в тонкую линию. — Хочу, чтобы ты знал: я здесь ради тебя. — Он посмотрел на нашу компашку. — Ради всех вас.
Явно испытывая неловкость, Кэмерон засунул руки в карманы джинсов.
— Спасибо, пап.
Меня так захватил их разговор, что до сих пор я не замечала, как все, включая и моих бабушку с дедушкой, пялятся на Джареда.
Будто очнувшись от какого-то транса, дедушка улыбнулся ему и протянул руку:
— Мы — Орден Святости, хотя в последнее время называем себя Санктуарий. И мы здесь, чтобы оказать посильную помощь.
Я недоуменно моргнула. Санктуарий — название нашей церкви, куда регулярно приходит большинство из присутствующих.
— Дедушка, что происходит?
Но тот продолжал смотреть на Джареда, а протянутая рука так и висела в воздухе. Знает ли дедушка, кто такой Джаред на самом деле, и на что он способен?
Джаред осмотрел собравшихся, задержавшись на каждом лице всего на пару секунд, а потом снова повернулся к дедушке.
— Вы знаете, кто я?
Бабушка улыбнулась и взяла дедушку за протянутую руку:
— Ты посланник. Ангел.
Разочарованно вздохнув, Джаред закатал рукав футболки, демонстрируя полоску символов на бицепсе, и поправил:
— Архангел.
Дедушка надел висевшие на шее очки и подошел поближе, чтобы рассмотреть татуировку. Внезапно он застыл и, почему-то побледнев, осторожно отступил.
— Ты…
— Азраэль, — безразличным тоном закончил за него Джаред.
От стен эхом отразился общий вздох. Лица в комнате застыли. Люди начали отходить, даже бабушкина подруга Бетти Джо. Всем определенно хотелось оказаться от Джареда как можно дальше. На некоторых лицах читалась паника. А двое, Мортоны, которые в Райли- Свитч совсем недавно, и вовсе попытались сбежать. Бросившись к боковой двери, они едва не наступали друг другу на пятки. А как только оказались у порога, все двери в гостиной с грохотом закрылись. Мортоны замерли и оглянулись на Джареда. В их глазах сиял такой ужас, что мне стало их жалко, хотя и самой было страшно.
Машинально шериф потянулся за пистолетом, но вовремя остановился. Оружие осталось в кобуре. Впрочем, руку шериф так и не опустил.
Дедушка приподнял голову и расправил плечи, будто смирился с судьбой.
— Принц Азраэль, мы просим тебя пощадить нас.
— Ты принц?! — обалдел Глюк, явно не замечая реакции присутствующих.
Джаред не обратил на него внимания, зато пристально посмотрел на шерифа.
— Если просите, значит, ничего обо мне не знаете.
— Мы знаем, что у тебя столько же имен, сколько и у твоего падшего брата Люцифера, — проговорил дедушка. — Некоторые даны тебе из суеверия и невежества, но большинство ты заслужил тяжким трудом. — Он шагнул ближе. — Мы знаем, что тебя так давно не было в раю, что многие оттуда боятся твоего возращения, хотя когда-то праздновали твои победы. — Еще один шаг. — Мы знаем, что ты единственный небожитель, которого при создании наделили правом самостоятельно отнимать человеческие жизни. Ни у кого из твоих братьев, даже среди архангелов, нет такой власти. Тебя создали по этой причине, и эта власть принадлежит тебе безраздельно. — Дедушка шагнул еще ближе, чтобы сделать акцент на следующих словах: — И мы знаем, зачем ты пришел.
— Мы вам не враги, Ваше Высочество, — срывающимся голосом добавила бабушка, у которой заметно дрожали руки. — Мы — ваши верные слуги.
Я бросилась к ней и обняла, молча убеждая, что Джаред не причинит вреда ни ей, ни кому-либо из присутствующих. Она обняла меня в ответ
и снова повернулась к Джареду.
Он смотрел на нас с высоты своего роста, и впервые за все время я разглядела в нем безусловное благородство, абсолютную силу и власть. Несколько долгих секунд, показавшихся вечностью, он изучал меня пристальным взглядом, а потом спросил у дедушки:
— Почему она ничего не знает?
Вопрос удивил и дедушку, и меня. Я приподняла брови и вдруг осознала, что устала от загадок и полуправд, которыми, казалось, наполнена вся моя жизнь. Почему я ничего не знала? Что происходит? Зачем все собрались здесь, и откуда они знают о Джареде?
Дедушка ущипнул себя за переносицу.
— Мы собирались все рассказать, когда ей исполнится восемнадцать. Но в последние дни события посыпались одно за другим.
— Так ты принц или нет? — опять спросил Глюк, все еще не замечающий всеобщего напряжения.
— Какой от этого был бы толк, жнец? — вмешался Кэмерон и подошел опасно близко к Джареду. — Ей незачем было знать. — Он кивнул на Бруклин. — Никому из них.
Джаред с любопытством склонил голову набок:
— У них есть право знать, кто они. Кэмерон подошел почти вплотную.
— И кто же они?
— Опять двадцать пять, — вздохнула Бруклин, но ее родители тут же оттащили ее подальше. — Мам, пап, все в порядке. Они так постоянно.
Мама Глюка махнула ему подойти:
— Кейси!
У нее светло-каштановые волосы и поразительные зеленые глаза. И вообще она совершенно не похожа на мужа-индейца, который тоже позвал сына:
— Кейси, иди сюда.
Глюк пожал плечами и пошел сквозь толпу к родителям, бормоча себе под нос:
— Серьезно, принц он или нет?
Прижав его к себе, мама продолжила наблюдать за происходящим.
Джаред решил ответить Кэмерону, но, как обычно, ничего конкретного в его словах не было:
— Они — одержимые.
— Чья бы корова мычала! — В голубых глазах Кэмерона сияла нешуточная угроза. — Может быть, твоим новым друзьям стоит знать, как тебя называют на самом деле. Принц теней. Пожиратель грехов. Мрачный жнец. — Словно бросая вызов, он шагнул вперед. — Ангел сме…
В этот самый момент Джаред так сильно толкнул Кэмерона, что тот пролетел через всю комнату и врезался в стену. Дом в прямом смысле слова тряхнуло. Все пригнулись, хотя и без надобности. Ласк пролетел над головами собравшихся, а потом упал, приземлившись на четвереньки. Я съежилась — в стене осталась внушительная вмятина. Мне кажется, или Джаред и правда с каждой минутой становится сильнее? Зато Кэмерона этот вопрос совершенно не волновал.
Мистер Ласк бросился к сыну, но несколько человек его остановили. На пару секунд Кэмерон закашлялся, а потом встал и, расправив плечи, смерил Джареда взглядом с такой ненавистью, что внутри меня все заныло.
— Что ж, давай поговорим, — сказал он, явно в восторге от того, что Джаред дал ему повод развязать очередную мировую войну.
Когда оба пошли навстречу друг другу, я влезла между ними и заорала во всю мочь:
— Хватит! — Потом смерила парней сердитым взглядом и краем уха услышала, как ахнула бабушка. — Вы оба меня достали! — Развернувшись, я ткнула Кэмерона пальцем в грудь. — Серьезно? Опять? — А потом повернулась к Джареду. — Сколько тебе, блин, лет?!
— Лор, солнышко… — тихим от страха голосом позвала бабушка.
— Клянусь, если один из вас хоть пальцем другого тронет, я обоих во сне придушу!
Отойдя от родителей, Бруклин двинулась прямиком к Кэмерону.
— Обещаю, тебе будет гораздо больнее, чем мне.
С этими словами она подняла руку и схватила Ласка за ухо.
— Твою налево, — пробормотал тот, мигом подчинившись воле Брук и ее острым ногтям.
Она потащила его к закрытой двери в кухню и оглянулась на Джареда. Он кивнул в знак согласия, и дверь открылась. Усадив Кэмерона за стол, Бруклин села рядом.
Ласк потер ухо:
— Больно, блин.
Некоторые из нас пошли за ними в кухню. Я села рядом с Бруклин и жестом предложила присесть Джареду. А вокруг уже собирались мои бабушка с дедушкой, шериф, Глюк и еще несколько человек. В маленькую кухоньку набилось столько людей, что она едва не трещала по швам. И только сейчас я заметила, что родители той, чье имя лучше не произносить вслух, тоже здесь. Причем оба оказались поразительно… блондинистыми.
— Если мы готовы цивилизованно побеседовать, — начала я, угрожающе глянув на парней, — то мне бы хотелось узнать от бабушки и дедушки, что происходит. А ты, — я в упор посмотрела на Джареда, — ангел, между прочим, смерти (что я поняла еще несколько дней назад, когда Кэмерон впервые поднял эту тему), сейчас же прекратишь попытки убить упомянутого Кэмерона всякий раз, когда он произносит одно из кучи твоих имен.
Мне было понятно, почему Кэмерон называл Джареда жнецом. Я провела кое-какие исследования и выяснила, что во многих культурах ангел смерти и мрачный жнец — одно и то же. Фактически — взаимозаменяемые понятия, когда речь идет о том, кто забирает души людей.
— Ну а ты, — продолжила я, смерив Кэмерона злым взглядом, — прекратишь попытки подраться с ангелом, блин, смерти. — Тут мои брови ошалело поднялись. — Ну серьезно. Ангел смерти! Не мог выбрать для этих целей кого-нибудь из футболистов?
Кэмерон пожал плечами — ему вдруг стало стыдно.
— Они все меня боятся.
Что ж, это очень даже вписывается в историю, которой несколько дней назад поделился с нами Глюк. И все-таки… это уже просто- напросто смешно.
Отец Кэмерона взъерошил ему волосы, и я бы, честное слово, улыбнулась, если бы прямо сейчас не обдумывала ритуальное убийство.
Я посмотрела на бабушку и дедушку:
— Теперь вы расскажете мне, что происходит? И откуда вы знаете о Джареде?
— Наверное, надо кофе сварить, — сказала бабушка, но вместо нее к кофейнику двинулась Бетти Джо.
Пока остальные готовили на всех напитки и перекус (в Санктуарии
больше всего на свете любят собраться толпой, чтобы поесть), шериф Вильянуэва и мистер Ласк принесли в кухню стулья из других комнат.
— Дедушка, — я с мольбой заглянула ему в глаза. Слишком много в моей жизни оказалось секретов и белых пятен. Мне всего лишь хотелось найти свое место в мире. И место Джареда, потому что я от души мечтала, чтобы он остался. — Откуда вы знаете, кто такой Джаред?
— Милая, — дедушка сурово поджал губы, — все началось задолго до твоего рождения.
— Я внимательно слушаю.
— Когда твоя мама познакомилась с папой, она вернулась домой с такими сказками! Мы даже решили, что ей промыли мозги в какой-то религиозной секте.
Пока дедушка говорил, Джаред опустил голову и слушал не менее внимательно, чем я. Не знаю, о чем он думал, но разве что-то может быть хуже того, что он сам мне рассказывал? Или страннее? За последнюю неделю я узнала больше, чем за всю жизнь. Оказывается, ангел смерти по-настоящему существует. Кэмерон, ни много ни мало, нефилим. А я — потомок легендарных, едва ли не мистических женщин. Куда дальше-то?
В конце концов я снова сосредоточилась на словах дедушки.
— Но после свадьбы они вернулись сюда, и мы просто радовались, что они наконец дома. Вскоре твой отец представил нас древнему обществу последователей, которые верили, что война, бушующая на небесах между добром и злом, так или иначе затронет землю. И все из- за одного-единственного человека, которого мы называем антихристом. В общем, битва переместится на землю, люди и ангелы объединятся, и на свет появится пророк, который поведет нас к победе.
— Твоему отцу не сразу удалось нас убедить, — подключилась к рассказу бабушка, — но многое из того, что он говорил, воплощалось в жизнь. Он объяснил, что является потомком могущественной провидицы по имени Арабет, которая перед смертью предсказала все эти сражения. Из поколения в поколение весь род Арабет ждал, когда родится пророк — девочка, созданная из огня, которой суждено указать нам путь.
— То есть когда я родилась, мама и папа уже знали, кто я такая? — спросила я, ушам своим не веря.
— Да, солнышко, — ответила бабушка. — Мы годами изучали
учение ордена, читали древние тексты, предрекавшие появление антихриста, твое рождение и великую битву. Повсюду появлялись знаки, говорившие о скором рождении пророка, как и описывала Арабет. И тогда архангел Джофиэль пришел к твоей матери, Кэмерон.
Внимание собравшихся сосредоточилось на Ласке, который крепко стиснул зубы.
— А мы тогда поняли, что произойдет в скором времени, — добавил дедушка. — Твоя мать гордилась тем, что ее выбрали, но еще больше она гордилась тем, что ты ее сын.
Кэмерон коротко кивнул, а меня буквально распирало от восторга. Уж лучше короткий кивок, чем его вечный мрачный взгляд. Может быть, для Кэмерона еще не все потеряно.
— Когда ты родилась, — сказал мне дедушка, — был настоящий праздник. Верующие целыми семьями приезжали в Райли-Свитч, и Санктуарий, или Орден Святости, вырос как никогда.
— А потом, — с печальным выражением лица продолжила бабушка, — случилось немыслимое.
Собравшиеся побросали свои дела и придвинулись ближе, чтобы увидеть мою реакцию.
— В два года у тебя стали появляться видения, — объяснила бабушка. — Ты видела не только удивительные вещи, но и такие, которые тебя очень пугали. Ты просто не могла понять, что именно видишь.
Дедушка взял ее за руку.
— В шесть лет ты постоянно видела одно и то же видение. Ты говорила, что дневное небо раскалывается, и в расколе виднеется ночь.
Всплыло смутное воспоминание, и я тяжело сглотнула. Годами мне снился сон о том, как сквозь разверзшееся небо сочится тьма.
— Ты помнишь? — спросил дедушка.
— Смутно, — покачала я головой. — Но ведь в видении ничего настоящего не было.
Словно почувствовав, как я расстроилась (или точнее — как расстроюсь), Джаред накрыл своей ладонью мою. И бабушка, и дедушка заметили, как мы переплели пальцы, но ни слова не сказали. И все же некоторых присутствующих в кухне зрелище шокировало, хотя с этим никак помочь было нельзя.
— Нет, звездочка, — ответил дедушка, — в нем все было настоящее.
Ты видела, как открываются врата ада.
Я выпрямилась, и Джаред крепче сжал мою ладонь.
— Их кто-то открыл, и мы до сих пор не знаем кто. К разговору присоединилась мама Бруклин:
— Но мы считаем, что у него есть сила призывать демонов.
Я покосилась на Джареда, однако тот упорно отказывался на меня смотреть и молчал, стиснув зубы и чего-то выжидая.
Дедушка кивнул:
— Ты действительно видела, как открываются адские врата. Тебе тогда было шесть лет. Твои мама и папа тут же бросились туда, куда ты их отвела. Они пытались остановить того человека, но опоздали.
— Мы полагаем, — снова подключилась бабушка, — что к моменту их появления на землю уже выпустили сотни темных духов.
От услышанного я буквально окаменела.
— Но заметь, — добавил дедушка, — не демонов. Существует определенная разница. Тот, кому по силам открыть врата ада, в состоянии призывать демонов. И он это сделал — призвал демона по имени. Демона, которого зовут Малак-Тук.
Едва прозвучало имя, что-то внутри меня дрогнуло. Лично мне имя было не знакомо. Я покачала головой, чувствуя, как дикий страх проползает во все уголки сознания.
— Откуда вы все это знаете? Дедушка нахмурился:
— Ты нам рассказала.
Это невозможно. Я ведь ничего такого не помню!
— Зачем кому-то призывать демона? — недоуменно поинтересовалась Бруклин.
Дедушка тяжело вздохнул:
— Чтобы стать одержимым.
— Одержимым? — Я перевела взгляд с Джареда на дедушку. — Что вообще это значит?
— Что в кого-то вселился демон, и этот кто-то знает, как контролировать его с помощью ритуалов и заклинаний. Одержимый становится очень, очень могущественным человеком. Мы думаем, что тот, кто открыл врата ада, намеренно призвал именно Малак-Тука — правую руку Люцифера.
Бруклин словно очнулась от какого-то сна:
— Значит, это со мной и произошло? — Она уставилась на Кэмерона, которому явно было известно куда больше, чем нам. — Джаред сказал, я одержимая. В меня вселялся демон?
Взяв дочь за руки, мама Брук поспешно заверила:
— Не демон, милая. Ты была одержима темным духом.
— Потому-то мы и переехали сюда, — объяснил папа подруги. — В Санктуарии знали, как тебе помочь. Знали то, чего не знали мы.
— Господи, я помню! — воскликнула Бруклин. — Помню, как надо мной кто-то молился, молился и молился, а потом… — Ее сияющие глаза нашли дедушку. — Вы меня освободили!
Дедушка печально улыбнулся, а родители крепко обняли Брук.
— Когда выяснилось, что ты ничего не помнишь, — сказал ее папа, — мы решили ничего не рассказывать, чтобы не вызывать болезненных воспоминаний.
Бруклин разрыдалась прямо в мамину куртку, а потом вдруг застыла, словно на нее снизошло прозрение. Повернувшись к Кэмерону, она со всей дури треснула его по руке.
Он потер место ушиба, прикидываясь, будто ему страшно больно, и мрачно процедил:
— Теперь-то я в чем виноват?
— Так вот почему у меня странная аура, да?
— Аура? — переспросила мама Брук. Ласк пожал плечами:
— Да, но странная ведь не в плохом смысле. Просто она у тебя другая.
— Ты что-нибудь с тех времен помнишь? — благоговейно пробормотал Глюк.
Бруклин покачала головой:
— Нет. Ничегошеньки не помню, кроме того, что мне снились кошмары и надо мной долго-долго кто-то молился. — Она взглянула на моих бабушку и дедушку. — Вы меня спасли.
— Вовсе нет, — отозвалась бабушка. — Тебя спасли родители. Если бы они не привезли тебя сюда, ты бы долго не продержалась. Когда мы тебя увидели, ты едва дышала.
— В отличие от демонов, — добавил отец Бруклин, — темные духи лишь причиняют боль и провоцируют хаос.
Подруга обняла родителей, а я сидела и варилась в какой-то
отупляющей, густой тишине. Выходит, Брук была одержима, когда переехала сюда. Вот интересно, ее спасли до или после нашей драки?
— Мы составили карты, — сообщил шериф Джареду. — Похоже, мы знаем, куда ушло большинство темных духов. Они оставляют за собой весьма заметные следы.
Джаред кивнул:
— Карты пригодятся.
— Минуточку! — сорвала я заседание комитета по стратегическому планированию. — Приготовиться к Третьей мировой войне еще будет время. Что произошло с мамой и папой?
Я посмотрела на бабушку с дедушкой, очень стараясь не выдать ни голосом, ни взглядом горечи. Неужели все это время они знали правду, а мне позволяли верить, будто родители попросту исчезли?
— Честно говоря, милая, до конца мы и сами не знаем, — ответила Бетти Джо, потому что все остальные молчали.
То есть чуть ли не весь город в курсе? Ей-богу, я чувствовала себя полной идиоткой.
— Нам удалось выяснить, — продолжала бабушкина подруга, — что твой отец пытался закрыть врата, пока мать защищала тебя от крадущихся сквозь них темных духов. А потом твои родители исчезли.
— И все сразу же прекратилось, — добавила бабушка. — Насколько нам известно, с тех пор у тебя даже видений не было.
— Шутите? — фыркнул Глюк. — Да они у нее постоянно!
— Как это? — удивилась бабушка, но удивление на ее лице быстро сменилось надеждой.
И все-таки насчет меня она ошибалась. Все ошибались. Наверняка.
— У меня и правда бывают видения, — призналась я, поклявшись прибить Глюка при первой же возможности, — но в них сплошные глупости. Сущая ерунда.
Бабушка с дедушкой улыбнулись друг другу. Что ж, их ждет серьезное разочарование.
Украдкой я взглянула на Джареда, который по-прежнему крепко держал меня за руку, что означало лишь одно: это еще не конец.
Вздохнув, я решила заполнить пробелы и посмотрела на дедушку:
— Ну а со мной что? Я тоже была одержима?
На мгновение он затаил дыхание, не зная, что ответить, а потом нерешительно прошептал:
— Да.
Я зажмурилась. Не знаю как, но где-то в глубине души я уже знала, что со мной было то же самое, что и с Брук. Только я не помнила ни молитв, ни ощущения свободы, ни новообретенной чистоты.
— Мы не сдавались целый год, — с несчастным выражением лица проговорила бабушка. — Все перепробовали.
— Ты его словно впитала в себя, — объяснил дедушка и вдруг, словно хотел меня приободрить, в упор посмотрел на меня с гордостью. — Ты оказалась сильнее, звездочка. Он так и не подчинил тебя себе, зато ты всегда умела его контролировать.
Мысленно я перебрала все, что узнала, включая открытие адских врат, неминуемую битву и одержимость. Вот только Джаред все еще крепко держал меня за руку и чего-то напряженно ждал.
И тут до меня дошло.
Я зажмурилась и тихонько вздохнула:
— Он все еще внутри.
Никто не бросился возражать. Я открыла глаза и дала себе время осознать правду.
— Я все еще одержима.
Внезапно все в кухне решили смотреть куда угодно, лишь бы не на меня. Я встала и прижала свободную руку к груди, поддавшись ослепляющему страху.
— Вытащите его, — пробормотала я, теряя остатки здравомыслия. — Вытащите… сейчас же!
— Он слишком силен, — проговорил наконец Джаред, чей голос был пропитан сожалениями. — Если мы изгоним его сейчас, он тебя убьет. Разобьет на куски твою душу и бросит умирать. Если бы твоим родственникам удалось избавиться от него, тебя бы сейчас здесь не было. Да и их, вероятно, тоже.
— Но ведь из Брук они такого же вытащили! Ничего не понима…
И тут меня осенило. Отчаянные взгляды, пропитанный безнадегой воздух. Я вспомнила, о чем говорила мама Бруклин, и, громко ахнув, посмотрела на всех собравшихся.
— Человек, который открыл адские врата, обладал силой призывать демонов. — Я тяжело сглотнула. — Значит, это демон. В меня вселился демон!
И снова никто не стал возражать.
Я пошатнулась и опять села, вспомнив видение о Джареде, в котором он дрался с демоном — огромным чудовищем с острыми когтями и смертоносными сверкающими зубами.
— Тот человек призвал ближайшего помощника Люцифера для себя, но вместо него демон вселился в меня.
— Мне ужасно жаль, милая, — грустно проговорил дедушка. — Мы все перепробовали.
Вот только я его почти не слышала. От одной только мысли, что во мне сидит нечто отвратительное и невероятно злое, я чувствовала себя почти так же, как когда мне снились кошмары, где я была вся усеяна жуками. Что бы я ни делала — сбросить их не удавалось.
— Теперь ты знаешь все, что должна была узнать, — с сожалением проговорил Джаред. — Знаешь обо всех моих прегрешениях. Если бы ты, Лорелея, умерла, то отправилась бы в рай, где была бы совершенно свободна. Но я вернул тебя. Нарушил закон. И расплачиваться за это придется тебе.
Я опять поднялась. Мне нужно было выйти. Дышать в переполненной людьми комнате стало невозможно. Вот только Джаред тоже встал и положил руку на спинку моего стула, не давая пройти.
— Говорил же, незачем ей рассказывать, — проворчал себе под нос Кэмерон. — Иногда правду лучше не знать.
Я положила ладонь на грудь Джареду:
— Мне нужно подышать свежим воздухом.
— Лорелея, — сказала Брук с огромными от страха глазами, — мы справимся, обещаю.
От ее беспокойства сердце кровью обливалось. Чем тут могут помочь мои друзья? Да и вообще кто угодно?
Я нырнула под руку Джареда, и он не стал меня останавливать.
— Подожди, Лор! — крикнул Глюк. — Ты не одна. Мы с тобой. Я оглянулась:
— Не в этот раз.
Подойдя к двери, ведущей в магазин, я попробовала ее сдвинуть, но она, естественно, не поддалась. Внезапно возник поток энергии, будто Джаред отпустил контроль над дверью, и она отъехала в сторону.
— Лорелея, — позвала меня бабушка, но, стоило мне оглянуться, тут же поникла под моим умоляющим взглядом.
Видимо, целебного бальзама от одержимости демоном в ее закромах
не было.
— Нельзя отпускать ее вот так! — подскочил Глюк. — Зачем ты дверь открыл?
— Я не открывал, — послышался за спиной голос Джареда.
Подгоняемая болью и отчаянием, я прошла через магазин к выходу на улицу, толкнула дверь и услышала, как Кэмерон спорит с Джаредом.
— Дай ей, в конце концов, дух перевести! — потребовал Ласк. Впервые в жизни мы с ним хоть в чем-то были согласны.
Глава 19 Бес внутри
Почему я ничего не знала? Прошло столько времени, столько лет, а я даже не догадывалась ни о существовании сверхъестественных существ, ни о пророчествах, ни о тайных встречах прямо у меня под носом. Как могла я не знать, что Брук была одержима, а я одержима до сих пор? Судя по всему, если в человека вселяется темный дух, его можно изгнать. Но если вместо темного духа приходит демон, то шансы склоняются в его пользу. Ну разве не отстой?
Я собиралась обойти магазин и посидеть в ближайшей роще, чтобы собраться с мыслями, но дошла только до стоянки, как вдруг в голове замелькали картинки из прошлого. Снова я как будто наяву увидела врата — как зигзаг молнии, расколовшей небеса пополам, и сквозь этот раскол средь бела дня на мир смотрела ночь. Вот только то была не ночь. В маслянистой густой черноте посреди ясного неба толпились сотни темных духов, сбежавших откуда-то в наш мир.
Все это я видела заново глазами шестилетней себя, и под натиском воспоминаний рухнула на колени. По краям неровный раскол в небе мерцал, будто кто-то прорвал ткань реальности. Тогда я не знала, что это такое. Помню, как, ничего не понимая, пыталась объяснить видение родителям. И помню ужас на их лицах. Помню папу — красивого, сильного, с рыжими волосами и колючей щетиной. И маму — невероятно прекрасную женщину с длинными волосами цвета корицы. Я играла с ее локонами часами. Расчесывала, заплетала в косы…
Пока папа готовил на гриле свои знаменитые хот-доги или поливал газон, насвистывая какую-то мелодию, мама рассказывала мне сказки. Только сказки были не совсем обычные. Теперь-то я понимала, что родители готовили меня, рассказывали истории и легенды, которые хранились и передавались в роду Арабет из поколения в поколение. Это были истории о героях и героинях. Все верили, что когда-нибудь я стану такой же. Будто это проще простого. Будто я достойна встать в один ряд со всеми этими людьми.
Я закрылась в самой себе, когда в мыслях внезапно всплыли воспоминания о последнем дне жизни мамы и папы. В яркой вспышке света я разглядела древние руины пуэбло за чертой Райли-Свитч. Папа стоял и читал что-то вслух из незнакомой книги, но вся его сила оказалась ничтожной по сравнению с силой ветра, вызванного открытыми вратами. И в очередном мощном порыве папа упал на колени.
— Он справится, звездочка, — сказала мама, пряча меня за густым кустарником. — Вот увидишь, он закроет врата.
Вот только я смотрела лишь на тени, мчавшиеся мимо нас к холмам, словно дымчатые змеи.
Мама начала что-то напевать, но я не разбирала слов. Она закрыла глаза и крепко прижала меня к себе, а беспощадный ветер трепал ее красивые волосы. Внезапно все закончилось. Исчез ветер, стих шум. Мама подняла голову и оглянулась на раскол. Секунду спустя мы сорвались с места. Спотыкаясь, мама все так же крепко прижимала меня к себе и со всех ног бежала к машине.
На бегу она бормотала какие-то ободряющие слова, но я знала, что все это неправда. Я видела то, что видела она. Раскол в небе завихрился яростным торнадо. Раздался громкий треск, и очередной порыв ветра швырнул нас в сторону.
Мы упали на землю, но мама не собиралась сдаваться. Поднявшись на колени, она изо всех сил боролась с вихрем. Мы уже были у машины, и мама пыталась открыть дверь, но вдруг застыла. Я услышала тихий вздох. Мама отпустила меня и принялась заталкивать под машину. Помню слезы на ее щеках, упавшие на лицо спутанные волосы и наполненные страхом глаза.
А потом она прошептала мне последнее свое слово:
— Прячься.
Долю секунды спустя маму отобрали. Я цеплялась за ее блузку, и меня по инерции швырнуло вперед. Я упала на живот. Там, где только что была мама, оказалась пустая земля.
Ветер отчаянно завыл. Поднявшись на четвереньки, я стала осматриваться в поисках мамы, но ее нигде не было. Зато рядом со мной стояло чудовище. Огромное, как дерево. Оно смотрело на меня и чего- то ждало. Я сжала кулаки и стиснула зубы, стараясь не замечать, как печет от волос в глазах.
А потом случилось нечто странное: чудовище рассеялось, превратилось в туман. И я вдохнула его, ощутив горячий и едкий привкус чуждой сущности. Я проглотила этот привкус, и в горле запекло, а легкие словно обдало огнем. Чудовище исчезло. Его больше не было, но теперь мы были одним целым.
— Нет!!!
Мы обернулись, увидели бегущего к нам человека и подумали, что он выглядит смешно.
— Нет! — снова закричал он, перекрикивая ревущий ветер, и упал возле нас на колени. — Нет, черт возьми! Это я тебя призвал! Я, а не она!
Он кричал нам в лицо, и нам это не понравилось. Мы увидели неподалеку палку и решили проткнуть человека. Даже немножко удивились, когда палка легко порвала ткань рубашки и погрузилась человеку в живот. А еще мы были рады. Мимо нас больше не летали темные духи, которые, приближаясь к нам, тут же меняли направление, как рыбки в аквариуме. Мы смотрели, как закрывались врата в небе, как стихал ветер, и как все вокруг постепенно обретало покой. Мы смотрели, как проткнутый палкой человек с распахнутыми от страха глазами отползает подальше от нас.
Потом мы легли на землю и уснули.
***
Воспоминания потихоньку меркли, и я поняла, что закрыла лицо ладонями. Я не плакала, нет. Стиснув зубы, я не давала себе впасть в исключительно девичью истерику. И все-таки ресницы были мокрые, а по щекам текли и капали с подбородка соленые слезы.
Сквозь пальцы я посмотрела на асфальт под коленями. В абсолютной тишине я пыталась осознать случившееся, принять тот факт, что все это произошло на самом деле, но ничего не получалось. Я пыталась ухватиться за какие-нибудь разумные доводы, но они ускользали. Не шевелясь, я тянулась, хваталась, царапалась, но снова и снова терпела поражение.
— Босс хочет поговорить. Поговорить? Я нахмурилась.
— И побыстрее.
Под колени себе я больше не смотрела, зато заметила в метре от
меня пару дорогих мужских ботинок. Взгляд двинулся выше. Темные штаны. Наполовину заправленная в них голубая рубашка с подвернутыми рукавами. Красный галстук. Тот самый, что был в лесу.
На меня сверху вниз смотрел Джон Делл.
— Этот город и ты мне до смерти надоели. Двигай в фургон!
Он ткнул пальцем в сторону припаркованного неподалеку служебного фургона с логотипом «Туриста». Боковая дверь была открыта, как пасть, готовая проглотить меня в любой момент.
Я моргнула и еле слышно прошептала:
— Пошел ты на фиг.
Похоже, ни на что больше у меня не хватило бы сил. Нахлынула такая усталость, какой не было даже тогда, когда мы с Брук решили не спать двое суток подряд. Если и есть специальное время для энергетических напитков, то оно пришло прямо сейчас.
Не успела я даже подумать о том, чтобы встать, как моя голова резко крутанулась вбок, и в ней взорвалась слепящая боль. Меня развернуло, и я упала. Мир подо мной пошатнулся. Собравшись с мыслями, я кое- как встала на четвереньки и увидела, как с моей головы на землю капает кровь.
Ей-богу, я была сыта всем этим по горло.
Поднявшись на одно колено, я повернулась к Джону Деллу и посмотрела на него исподлобья. А когда заговорила, каждое слово, каждый звук был пропитан угрозой. Буквально на днях я таким же тоном перепугала Глюка.
— Ты хоть представляешь, на что я способна?
На мгновение глаза репортера распахнулись, но он быстро взял себя в руки и подозрительно сощурился:
— Ногти себе накрасить?
Он ударил меня рукоятью ножа, который держал в мясистой лапе. Нож был старый, словно предназначенный для каких-то ритуалов. Не к добру это. Точно не к добру.
— Я тебя умоляю! — фыркнула я. — Почему, по-твоему, босс хочет со мной встретиться? Минуточку! Так он тебе не сказал? — Явно сбив Делла с толку, я продолжила: — Как ты думаешь, кретин, почему я выжила после того, как меня сбил двухтонный грузовик?
Я попыталась встать, но мир упорно кренился куда-то влево, так что пришлось остаться на месте. По-моему, мои угрозы могли
подействовать на репортера лишь по одной из двух причин: или у меня и правда есть крутые суперсилы, о которых я ни сном, ни духом, или Джон Делл питает нездоровый страх к миниатюрным барышням с бешеной копной волос.
— Боже мой! — послышался женский голос под аккомпанемент стучавших по тротуару перед магазином каблучков. — Ты опять упала?
Не может быть! Неужели вечером в пятницу у той, чье имя не стоит упоминать вслух, не нашлось дел поинтереснее, чем смотреть, как я заливаю кровью грязь на стоянке?
— Тебя ходить-то вообще учили?
Глянув за спину жуткого репортеришки, я зажмурилась, чтобы хоть как-то прекратить бешеное вращение земли, а потом уставилась на самую глупую в мире девицу. Бога ради! Тут мужик с ножом!
— Я ищу родителей. Ой, а вы, случайно, не репортер? — Табита отбросила блондинистую прядь за плечо и выдала Деллу улыбку на двадцать баксов. — А знаете, я ведь играла в разных постановках.
— Табита, помолчи, — процедила я сквозь зубы.
Мне хотелось ее заткнуть. Отчасти для того, чтобы спасти ее, и отчасти потому, что из-за писклявого голоса голова просто раскалывалась.
Поздно. Мистер Жуткий Репортеришка подтащил Табиту к себе и приставил к ее горлу нож. С того места, где я сидела, ее голова и правда показалась мне огромной.
— Мамочки… — прошептала Табита.
— Двигай в фургон, — повторил Делл.
— Л-ладно.
— Да не ты! — раздраженно гаркнул он на Табиту и злобно уставился на меня. — Шевелись.
Мир все еще швырял меня во все стороны, из-за чего я чувствовала себя совершенно бесполезной и в этот момент была абсолютно уверена: никаких латентных суперсил у меня нет. Наверняка Делл не причинит вреда Табите, а мне сейчас никак нельзя терять преимущество. Я почти убедила его в своей неуязвимости.
Усмехнувшись, я решила поймать репортера на блефе:
— Валяй, убей ее.
Не успела я и глазом моргнуть, как Делл перерезал Табите горло. В полном ужасе я смотрела, как на красивую белую блузку хлынула
кровь. Табита схватилась за шею обеими руками. Из ее рта вырывались кошмарные булькающие звуки. Делл отпустил ее, и она сползла по нему на землю. Прямо передо мной. Сквозь пальцы пузырилась темно- красная кровь.
Чтобы не видеть этого ужаса, я закрыла глаза, а когда снова открыла, мы… вернулись назад.
— Шевелись, — сказал Делл, держа перед собой Табиту с приставленным к горлу ножом.
На этот раз я разглядела в его глазах неумолимую жестокость.
От удивления я вскочила на ноги и, пошатнувшись, осмотрелась по сторонам. Мы вернулись назад во времени. Но как?! Возможно, я и правда пророк. Только что я увидела будущее, и ничего хорошего для Табиты там не было.
Может, оно и к лучшему.
Нет. Придушив надежды в зародыше, я решила, что не могу позволить Деллу убить Табиту. Наверняка потом изведусь от чувства вины.
Взглянув на репортера, я предложила альтернативу:
— Что ж, ты прав. Мы можем прямо сейчас пойти в фургон. А можем немножко подождать.
Он еще крепче вцепился в свою заложницу.
— Подождать чего?
— Его, — кивнула я на появившегося Джареда.
И опять, как в прошлый раз, Джаред в мгновение ока взялся большими ладонями за голову Делла и свернул ему шею. От зданий поблизости эхом отдался резкий хруст. Я ахнула. С повернутой под неестественным углом головой и пустым взглядом Делл рухнул на землю. На моих глазах повторилось то же самое, что я видела в лесу. Каждое движение. Каждый звук. Тогда Джаред его не убил. Я лишь увидела будущее Джона Делла. Наверное, это случилось в тот момент, когда он попытался меня схватить, а я оттолкнула его руку. Мне открылись его последние мгновения на земле.
Из магазина высыпали люди. Табита отшатнулась, споткнулась, но сумела удержать равновесие. Учитывая высоту шпилек, это было впечатляющее. А долю секунды спустя она драматично упала прямо в руки Джареду.
— Ты меня спас!
Держите меня семеро! Во мне сидит демон, голова раскалывается, а теперь я еще вынуждена смотреть, как заклятый враг вешается на шею моему парню?!
Ко мне прибежали Бруклин с Глюком, причем Глюк буквально проскользил по грязи, чтобы затормозить.
— Ты как?
Но ответить я не успела. Послышался пронзительный женский крик:
— Табита!
С застывшим на лице шоком из магазина выскочила мама Табиты. Вот только в шоке она была не из-за того, о чем я подумала. Оторвав вместе с мужем Табиту от Джареда, женщина почтительно склонила голову:
— Простите, Ваше Высочество. Она ничего не знает.
Не обратив ни малейшего внимания на ее слова, Джаред присел рядом со мной.
— Мам, — заныла Табита, — тот мужчина угрожал мне ножом!
— Табита, нельзя вот так хвататься за людей! — отчитала ее мама, а тем временем шериф проверял пульс Делла.
— Мам! Ты вообще меня слышишь? Минуточку. Как ты его назвала? Ваше Высочество? — Табита оглянулась на Джареда, и я практически увидела, как из ее глаз посыпались мультяшные сердечки. — Так он королевских кровей?
— Лорелея, — проговорил Джаред и, не дожидаясь ответа, подхватил меня на руки.
Мельком я заметила бабушку и дедушку. Рука бабушки взметнулась ко рту, а дедушка беспокойно свел брови. Зато я почувствовала себя в полной безопасности. Мне стало так хорошо и спокойно, что я прижалась поближе к Джареду и, закрыв глаза, забыла о круговерти целого мира.
***
— Нет.
— И все-таки, Джаред…
— Нет, — повторил он, отказываясь даже просто обдумать мою просьбу.
Вздохнув, я повернулась к бабушке и дедушке, которые стояли с другой стороны больничной койки.
— Дедушка, заставь его выслушать меня. Дедушка сжал зубы.
— Честно говоря, я и сам считаю, что идея неудачная. Принц Азраэль прав.
Они с бабушкой все еще не привыкли к Джареду. Напрягались всякий раз, когда он оказывался рядом, и настораживались, когда он ко мне прикасался. А когда он отворачивался, в их глазах я замечала страх. Такое положение вещей меня не на шутку расстраивало. Но я всегда был оптимисткой. Поэтому и сейчас старалась не обращать внимания на неприятные детали и надеялась, что когда-нибудь мои родные полюбят Джареда. Тем более что в их присутствии он всегда держался от меня на приличном расстоянии.
— Мы не называем себя принцами, — как бы между прочим заметил
он.
— Ясно, — неуверенно отозвалась бабушка. — Я почему-то думала,
что архангелы считаются принцами рая.
— Верно, но принцами нас там не зовут.
— А как зовут? Кретинами?
Бруклин треснула Кэмерона по плечу, а Джаред спокойно ответил:
— Нет.
— Может, за глаза и зовут, — съязвил Глюк. — Ну и как оно?
Этим вопросом он третировал меня все утро. Снова и снова. Почти так же, как я третировала Джареда.
— Глюк! — вздохнула Бруклин, сидевшая в ногах койки. — Еще раз задашь ей этот вопрос — врежу тебе промеж глаз.
— Не врежешь. — Друг снова повернулся ко мне. — Ну серьезно, как оно?
Ему хотелось знать, каково это — быть одержимым. Знать, что внутри сидит демон.
— Не знаю, Глюк. Чувствую себя точно так же, как вчера. С той лишь разницей, что теперь я знаю правду. Ну пожалуйста, Джаред!
— Нет.
Это «нет» прозвучало с той же мягкой настойчивостью, с какой звучало с самого начала разговора. Судя по всему, достать Джареда постоянно повторяющимися вопросами не так просто, как бабушку и дедушку.
— Пойми же наконец. Он ведь не в тебе сидит, а во мне. Плюс я тебе
доверяю целиком и полностью.
— Лорелея Макалистер, — понимающим тоном проговорил он, — мы не станем рисковать твоей жизнью в попытках изгнать из тебя демона. Как я уже говорил, ты его каким-то непостижимым образом впитала. Он в тебе, но спит. Я еще никогда ничего подобного не видел. Большинство одержимых демонами людей и месяца не живут.
Класс.
— Но из Брук же изгнали духа. — Я скрестила на груди руки и показала подруге язык. — Вечно ей достается все веселье!
Она рассмеялась и пощекотала мне под одеялом пятку.
— Жнец дело говорит, — вмешался Кэмерон.
С капюшоном на голове он стоял в ногах кровати, засунув руки в карманы. Имелось у меня подозрение, что Бруклин притащила его силком. Судя по мрачным взглядам со стороны Глюка, друга этот факт нисколько не радовал.
— Демон тебе душу на кусочки раскрошит. Даже если ты выживешь, то прежней уже никогда не будешь.
Брук глянула на Ласка:
— Моя душа не разбита ни на какие кусочки. А Лорелея сильная. Справится, как нечего делать. — В знак поддержки подруга мне подмигнула.
Кэмерон ссутулился и опустил голову.
— Вообще-то, это не так.
— В смысле? — Бруклин с любопытством приподняла брови.
Бабушка с дедушкой тоже покосились на Кэмерона. При всех их знаниях они не видели того, что видел он.
В конце концов он вздохнул:
— Твоя душа разбита. Брук вскочила на ноги.
— То есть как это?!
— Вот так. Именно поэтому она такая необычная и удивительная.
— Удивительная? — подозрительно сощурилась подруга. Ласк еле заметно пожал плечами:
— Никогда ничего подобного не видел. Прямо посреди твоей души огромная трещина. Аура вокруг тебя вполне нормальная, но из трещины сочится такой яркий свет, что когда ты рядом, ты буквально ослепляешь.
— Выходит, — начал Глюк, задумчиво опустив голову, — тебя заинтересовала ее трещина?
Повисла напряженная пауза, а потом мы все расхохотались. То есть почти все. Судя по всему, Глюк не пытался шутить и теперь обвиняющим взглядом смотрел на Кэмерона, который, естественно, отвечал ему тем же. Когда-нибудь я выясню, что между ними произошло, но прямо сейчас я всеми фибрами души цеплялась за хрупкое перемирие, возникшее между двумя сверхъестественными парнями.
Бабушка рассказала мне, что случилось после вчерашнего вечера. Джареда, похоже, провозгласили городским героем, который спас Табиту и предотвратил похищение. Еще бабушка предупредила, что большинство жителей и не догадывается о существовании древнего Ордена, что, конечно же, логично, поскольку дедушка никогда не упоминал о нем в своих проповедях. Санктуарий оказался настоящей тайной, которую хранят последователи по всему свету. Лишь около пятидесяти из них живут в Райли-Свитч.
Бабушка с дедушкой уже наняли людей для ремонта квартирки за магазином. Наверное, они все-таки потихоньку привыкали к присутствию Джареда. Бабушка перестала так сильно нервничать и пару раз даже обменялась с ним шутками, но по-прежнему называла его Ваше Высочество.
Удивительно, но все это произошло, пока я валялась в больнице и ждала выписки, потому что меня оставили на ночь понаблюдать за моим состоянием. Жуткий репортеришка наградил меня сотрясением. Мне почти было жаль, что он умер, но Джаред сказал, что душа Делла больше ему не принадлежала — он продал ее давным-давно. В отчетах шерифа Вильянуэвы подтверждалась наша версия событий, и я начинала понимать, как хорошо, что шериф входит в ряды нашего тайного клуба. Поразительно, что он все знал, даже когда мы были в кабинете мистера Дэвиса. Вот ведь актерище!
Зато директор наверняка подкинет нам проблем. Его ни в какие тайны не посвящали, и с каждой секундой в нем росли подозрения. Придется на какое-то время притихнуть, чтобы усыпить его бдительность.
Выплыв из раздумий, я задала Джареду еще один вопрос, который не давал мне покоя:
— Ты знаешь, что случилось с моими родителями? Он покачал головой:
— Мне очень жаль, но нет.
— Ничего, все в порядке, — сказала я, скрывая разочарование. Но Джаред вдруг улыбнулся:
— Кое-что я все-таки знаю. Если твоих родителей затянуло в ад, то никакие врата не удержат там праведников, Лорелея. Существуют правила, помнишь?
Глубоко вздохнув, я ощутила, как внутри меня растет решимость.
— Может быть, так все и есть, но мне нужно знать наверняка. Я должна их найти, Джаред.
В глазах бабушки и дедушки засияла надежда. Видимо, они думали о том же, о чем и я. Наверняка с помощью архангела мы сумеем отыскать их дочь и зятя.
Я коснулась руки Джареда:
— Ты поможешь мне их найти? Он опустил голову.
— Сделаю все, что в моих силах, но обещать ничего не могу.
— Я понимаю, правда.
Спину закололо от волнения. У нас появился шанс, а это гораздо больше, чем у нас было вчера.
Ни с того ни с сего Джаред помрачнел.
— Теперь ты знаешь, что я натворил. Возможно, помогая тебе, я заслужу немного великодушия. Сейчас еще рано, но однажды я спрошу, сможешь ли ты меня простить.
Поразившись его словам, я перекатилась на бок.
— За что мне тебя прощать? Ты не сделал ничего плохого.
— Лорелея, — медленно вздохнул он, — я оставил тебя на земле узницей. Когда ты это поймешь, я снова попрошу прощения.
— А вот я за это очень благодарен, — проговорил дедушка, взяв бабушку за руку. — Может быть, там, откуда ты пришел, твой поступок назовут ошибкой, но здесь мы зовем это чудом.
С этим я была согласная на все сто.
— Что будем делать дальше? — спросила Бруклин.
И правда. Что нам теперь делать? Одно я знала наверняка: родителей я в беде не брошу. Чтобы защитить меня и целый мир, они всем рискнули. Я найду их во что бы то ни стало.
— Женщина из сна, — вмешался Глюк, — сказала, что тебе поручили какую-то миссию. Может быть, тебе надо найти всех темных духов?
— Я бы с этого и начал, — отозвался Джаред. Кэмерон согласно кивнул:
— А еще нам нужно найти мужика, который открыл врата. Если он в состоянии вызвать демона, кто знает, на что он еще способен. Или что натворил за последние десять лет.
— Думаете, это он охотится на Лорелею? — спросила бабушка. — Тот человек, которого репортер назвал боссом?
— Возможно, — ответил Джаред.
— Что ж, — проговорила Бруклин, — покой нам и не снится.
И снова я была абсолютно согласна с подругой, вот только прямо сейчас утонула в темных глазах Джареда. Так со мной бывает, когда он смотрит прямо на меня. Или куда-то рядом со мной. Да и вообще — когда его глаза открыты. Я знала, что он брился, но на челюстях уже темнела щетина. Густые волосы падали на лоб и спутывались с невозможно длинными ресницами, когда он моргал. А его губы… Ничего красивее я в жизни не видела. Каждую секунду мне хотелось его поцеловать, но на глазах у бабушки и дедушки это было бы уже чересчур. Особенно если учесть, что они все еще не доверяли Джареду.
— Я тут подумала… — начала Бруклин, пока я вовсю пялилась на сидевшее рядом со мной воплощение красоты. — Если вы, ребятки, в порыве непреодолимой любви вдруг решите смотаться в Лас-Вегас и Джаред обдерет до нитки какое-нибудь казино с помощью своих сил, а потом вы купите где-нибудь в горах Манцано домик на двадцать семь комнат и решите, раз уж денег у вас куры не клюют, обзавестись новеньким компьютером, можно мне забрать твой «аймак»?
— Брук, — вздохнула я и поежилась, когда дедушка громко откашлялся и вдруг очень заинтересовался окном. А вот бабушка даже не шелохнулась и пристально смотрела на меня, ожидая ответа. — Эм- м, нет, моя «аймак» тебе не светит.
— Гадство!
— АйПрелесть останется со мной. Мне нужно все записать. Я же, в конце концов, пророк. Наверное, все пророки занимаются писаниной.
— С тобой точно все в порядке? — усмехнулся Джаред.
Я закрыла глаза и предалась воспоминаниям. О грузовике, который
меня сбил. О Джареде, спасшем мне жизнь. О сражениях, древнем ордене, видениях. Засунув все это подальше в глубины памяти, я сосредоточилась на тепле, которое излучал сидевший рядом Джаред.
На поверхность попыталась всплыть какая-то мысль, подсказанная скорее всего моим внутренним бесом. Подавив неясный порыв, я тяжело сглотнула и еле слышно прошептала:
— Да, с нами все в порядке.
Перевод не преследует коммерческих целей и является рекламой бумажных и электронных изданий. Любое коммерческое использование данного перевода запрещено. Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.
Примечания
1
Нийол (англ. Niyol) — с языка навахо «ветер».
2
Райли-Свитч — старое название города Кловис в штате Нью- Мексико. В Кловисе действительно есть кофейня «Ява Лофт».
3
«Три слепые мышки» (вар. «Три слепых мышонка») — английский детский стишок и песня на него.
4
Уолтер Кронкайт (1916–2009) — американский тележурналист и телеведущий. Наибольшую известность получил как бессменный ведущий вечернего выпуска новостей CBS на протяжении 19 лет с 1962 по 1981 гг. По результатам неоднократных соцопросов, пользовался беспрецедентным доверием зрителей.
5
«Золотые перчатки» — ежегодный турнир в США по любительскому боксу.
Дата добавления: 2021-01-21; просмотров: 62; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!