Глава 44. «ИСТОРИЯ ХОГВАРТСА» 4 страница
- Мне больно это слышать, мой Лорд! – сказал Снейп, но сказал со смехом.
- Будь я игроком, я бы поставил на то, что ты ждёшь в четверг моего вызова, дабы избежать выполнения своих обязанностей.
Северус притворно улыбнулся.
- Но, увы, это не отвечает моим более сложным задачам. Так что, мой мальчик, я вынужден возвратить тебя твоей молодой супруге. Утешайся тем, что скоро это закончится. Может быть, даже скорее, чем ты думаешь…
Северус вздохнул.
- Постараюсь как-нибудь вытерпеть…
- Уверен, ты сможешь! – Хихиканье Тёмного лорда, казалось, заполнило всё кругом. – А как насчёт яда? Ты уже выбрал яд?
- Пока работаю над ним, - ответил Снейп. – Осталось найти ещё несколько ингредиентов. Но всё идёт по плану.
На плече опять одобрительно сомкнулась костлявая рука.
- Ты будешь щедро вознаграждён за свою верность!
Рука повисла прямо перед лицом. Северус прижал её к своим губам.
- Мой Лорд…
* * *
Он зашёл к мадам Малкин, надеясь найти что-то и побыстрее, не привлекая внимания охочих до сплетен кумушек. Ещё не закрыв за собой дверь, Снейп уже был ошеломлён запахом внутри. Это была просто ударная смесь ароматов, и ни один из них даже при самом снисходительном подходе нельзя было назвать приятным. Но кое-какие ноты оказались знакомы, ибо постоянно витали вокруг его студентов женского пола.
О чёрт!
Он зажал нос платком и углубился в лавку.
Одеяния всех цветов, тканей и фасонов висели на невидимых манекенах и словно парили над деревянными вешалками, где болталось ещё больше одеяний всех цветов, тканей и фасонов.
|
|
|
К нему плыла ведьма, предположительно – мадам Малкин.
- Ищете что-то для жены? Или дочки? – услужливо спросила она.
Снейп поприветствовал её почти совсем подавленным рычанием и полез в собственную одежду. Когда оттуда показалось шерстяное платье цвета жёлтого топаза, брови мадам взлетели к волосам.
- Маггловское?!
Он кивнул.
Мадам только усмехнулась.
- Ей нравится цвет, насколько я могу судить. Вы можете подобрать что-то похожее?
- Разумеется! – ответила Малкин и нахмурилась: - Можете это убрать! Больше мне на него смотреть незачем. Какой фасон вам нужен?
Впрочем, она тут же поняла, что ответа не получит, и потому спросила снова:
- Сколько ей лет?
- Это молодая женщина, - отрезал Снейп и наградил мадам взглядом, который должен был избавить его от дальнейших расспросов.
- Она моя постоянная покупательница? Мне будет гораздо легче, если я буду знать её предыдущий выбор и размер.
Дьявольщина! Ему вовсе не хотелось ввязываться в идиотский процесс выбора – и в итоге сознаться, для кого он выбирает.
А почему бы и нет, в конце-то концов?! Разве она не его жена?
|
|
|
Но Снейп чувствовал, что его опять словно выставили напоказ и за ним следит множество любопытных глаз.
- Я точно не знаю, - ответил он, наконец. – Но если она что-то покупала, то под именем мисс Грейнджер.
Мадам скрылась за парчовым занавесом. Снейп нетерпеливо ждал, слушая громкий шорох ткани в сопровождении плохо скрытого фырканья и пыхтения, знаменующего тщетные попытки подобрать что-то подходящее.
Наконец, Малкин вышла с несколькими одеяниями разных оттенков, от золотистого цвета сливочной помадки до откровенно оранжевого.
- Вы уверены в цвете?
- Я что, выгляжу неуверенно? – презрительно спросил он.
Мадам снова фыркнула и взмахом палочки придала всем платьям именно тот самый цвет топаза.
Ещё один взмах – и они поднялись в воздух. Все семь. Как раз на уровень глаз. И наглядно продемонстрировали свои декольте, гофрированные подолы, кружевные рукава, многослойный шёлк, тяжёлую парчу…
Ни одного из них он не мог представить на мисс Грейнджер.
Мадам Малкин, по-видимому, это поняла. Но сказала очень по-доброму:
- Если бы волшебники обращали побольше внимания на своих волшебниц, они бы так не мучились, выбирая для них подарки!
- Да уж!
- Уверена, что смогу подобрать…
|
|
|
Но сказала она это уже в воздух, поскольку Снейп с тихим хлопком аппарировал прямо из лавки.
* * *
Гермиона смотрела на своё расписание, заполненное теперь одними пробелами вместо уроков. Она получила несколько записок через камин и уже договорилась о частных занятиях по арифмантике, чарам, истории магии и трансфигурации. Но все преподаватели в один голос заявили, что часовой урок раз в неделю – более чем достаточно, чтобы занять её работой на всю осень, а с нового года и ближе к ЖАБА программу подготовки придётся лишь слегка подкорректировать.
Они свято верили в её способности, умение концентрироваться и добиваться куда большего без постоянного надзора. И это было одновременно большим облегчением и большим искушением.
Потому что сейчас, глядя на своё новое расписание, её куда больше тянуло сбегать к Флоришу и Блоттсу и поискать там «Элементарную магию от рождения до четырёх лет», чем открыть учебник арифмантики.
Гермиона вздохнула и затолкала эту мысль поглубже в подсознание. Ей нельзя ни прогуливаться по Косому переулку в одиночестве, ни, тем более, просить профессора Снейпа её сопровождать. Она уже тщательно и безуспешно прочесала его кабинет в поисках экземпляра, взятого в библиотеке Хогвартса. Неужели он читал такое сам, чтобы вникнуть в её интересы? Или он ждал, когда она придёт и попросит книгу? Объяснив перед этим, зачем она ей?
|
|
|
Ни тот, ни другой вариант Гермионе совсем не нравился.
Равно как и воспоминание о вчерашнем возвращении Снейпа. Он был необычайно доволен собой и отказался объяснять почему. От него разило тёмной магией и пачулями. Он насладился её чаем и её ласками с явным удовольствием, но как-то отстранённо и бесстрастно.
Утром он снова был груб и угрюм. Как обычно. Ведь это всё-таки профессор Снейп! А после завтрака исчез и вернулся, рыча и огрызаясь, с кучей пакетов из аптеки Слага и Джиггерса, причём пообещал проклясть её навеки, если она хотя бы притронется к ним.
Гермиона, впрочем, проигнорировала и его настроение, и его угрозы, поскольку не отрывалась от своего расписания, просматривала списки дел, устанавливала приоритеты. Подошло время обеда. Заглянув в кабинет Снейпа, Гермиона никого там не нашла. И в классе тоже.
После чего побрела по коридору подземелья к лестнице наверх…
- Вот ты где! – услышала она возглас Джинни.
Гермиона проводила взглядом проходившую мимо компанию недовольных слизеринцев. Самый младший, Перегрин Бёрнс, притормозил, словно хотел что-то сказать, но, увидев Джинни, снова прибавил шаг. Гермионе стало любопытно, уж не хотел ли он и в самом деле поговорить. До сих пор ни один слизеринец с ней не заговаривал. Она вспомнила нефритовую змейку, слабо поблёскивавшую у неё на каминной полке, и чуть улыбнулась. Надо будет на всякий случай попозже связаться с ним!
- Гермиона! – ещё громче сказала Джинни. – Ты идёшь обедать или нет?
- Я иду. А ты что здесь делаешь?
- Разговор есть… Может, возьмём по бутерброду и посидим у теплиц?
Желудок Гермионы печально сжался. Она всё утро мечтала, как пообедает с профессором… Даже если это означало просто сидеть с ним рядом, иногда случайно касаться его под столом ногой… Или локтем, когда переворачиваешь страницу книги на столе…
Но, войдя в Большой зал, Гермиона убедилась, что место Снейпа пустует. Чувствуя некоторое облегчение, она взяла с подноса на столе Гриффиндора какой-то бутерброд, кружку тыквенного сока и последовала за Джинни.
Обе уселись на прохладной траве и окружили себя чарами тишины.
- Ну, - сказала Гермиона, - что случилось? С чего ты вдруг захотела пообедать со мной? До сих пор мне доставались только самые ядовитые взгляды.
- Может, тогда и бутерброд на всякий случай проверишь? – с довольно кислой улыбкой заметила Джинни.
- Не стоит. Вряд ли ты меня убьёшь. Ты не рискнёшь рассердить профессора Снейпа.
Гермиона говорила это самым приятным тоном, но поднесла еду ко рту с большой осторожностью, прикинув на всякий случай, нет ли изменений вкуса и консистенции. Самовнушение – ужасная вещь…
- Почему ты не ходишь на занятия? Я тебя не упрекаю, мне просто интересно.
- По тысяче причин. Прежде всего, я не хочу, чтобы из-за меня родители забирали детей…
- Когтевранцы! – презрительно фыркнула Джинни, не прекращая есть.
- А потом, не стоит говорить об этом здесь и сейчас, но я веду кое-какие исследования и у меня есть кое-какие планы.
Джинни кивнула с пониманием.
- Я лично тебе завидую! Но Рон и Гарри постоянно себя накручивают и винят во всём Снейпа.
- Так и должно быть!
- Согласна. Но… - Джинни наклонилась и понизила голос, словно кто-то мог их услышать. – Все только и говорят, что о тебе да о Снейпе, и как там у вас всё происходит. А Гарри от этого просто бесится.
- Ты сейчас вообще о чём?!
Джинни без малейшего смущения оценивающе смотрела ей прямо в глаза.
- Ты уверена, что он не применял к тебе никаких чар? Ты за ним так ухаживаешь… Ладно, допустим, что в постели он просто бог…
- Джинни!
- Гермиона! Да ты краснеешь, как майская роза! – Джинни даже отложила бутерброд и уставилась на неё в некотором испуге. – Правда, что ли? Он действительно классно трахается?
Гермиона отдала бы всё, лишь бы вернуть щекам нормальный цвет, а дыханию – спокойствие. И, самое главное, чтобы пальцы перестало колоть от желания заткнуть рот Джиневры Уизли каким-нибудь мощным проклятием. Кое-как справившись с собой, Гермиона заговорила:
- Что я должна тебе сказать, чтобы успокоить Гарри? И лучше, если это не будет касаться моей интимной жизни!
Джинни явно огорчилась, не услышав пикантных деталей, но пожала плечами и снова взялась за бутерброд. Прожевав и проглотив, она заправила Гермионе за ухо упавшую на глаза прядь волос.
- Гарри считает, это всё из-за него. Чтобы он постоянно мучился и был вне себя. Потому Тёмный лорд и захотел сделать тебя женой Снейпа. Гарри уверен, что пал жертвой какого-то ужасно подлого замысла.
Гермиона проглотила рвущиеся на язык слова. Спокойствие! Она должна сохранять спокойствие. Именно так и поступает профессор Снейп, хотя одному Богу известно, что он может слышать и видеть.
- Я понимаю, почему Гарри так думает. Если бы мне кто-то сказал всего за день до моей свадьбы, что я выйду за Снейпа да ещё и по собственному выбору… Я бы тоже решила, что без тёмной магии тут не обошлось. Если бы, конечно, вообще выбрала время о чём-то подумать, прежде чем наложить на себя руки.
Она откусила кусок бутерброда и полюбовалась, как Джинни откашливается от тыквенного сока.
- Но это был мой выбор. И, будь у меня возможность начать всё сначала, я выбрала бы его снова. Я ничего не могу объяснить, потому что логика тут не действует. Просто вот так оно и есть.
Воистину честность – великая вещь! Особенно когда не желаешь говорить правду.
- И никакого безумного, страстного секса? – разочарованно спросила Джинни.
Вот чёрт… Гермиона глубоко вздохнула и попробовала ещё раз.
- Джинни, - сказала она и добавила в голос немного низких, вибрирующих ноток, - я ведь никогда не говорила тебе, как у меня всё было с Виктором, правда?
- Нет… - затаив дыхание и придвигаясь поближе, ответила Джинни.
- Тогда с чего ты взяла, что я буду обсуждать с тобой мужа?
И Гермиона доела свой бутерброд, наслаждаясь досадой Джинни.
- Ещё вопросы есть?
- Так что же мне сказать Гарри? Чтобы он хоть как-то успокоился?
Да, здесь правда точно не поможет… Особенно когда она включает феерический секс, поцелуй двух душ, а также…
- Просто напомни Гарри, что я это делаю для Ордена! – вспылила Гермиона, окончательно потеряв терпение. – Он смог выстоять перед Волан-де-Мортом. А я смогла стать женой Снейпа.
Джинни кивнула ещё более разочарованно, но по ней было видно, что услышала она примерно то, что и ожидала.
- Ты это уже говорила. Но говорила до того, как повисла на нём при всех на собрании Ордена. А Фред и Джордж так прямо заявили, что вы, судя по всему, собирались и потрахаться там же, в библиотеке. И в то, что ты такое делаешь по доброй воле, верится с трудом…
Гермиона смотрела на неё очень мрачно.
- Не могу решить, - продолжала Джинни, - что будет лучше, считать, что ты под каким-то заклятием, или что Снейп сначала вырубает тебя, а потом трахает…
Джинни вздохнула, подобрала остатки бутерброда и печально добавила:
- Пора! Кое-кому из нас всё ещё приходится ходить на уроки…
Гермиона пошла за ней к замку, разрываясь между желанием припечатать подругу каким-нибудь заклинанием и завистью: ведь рыжая сейчас пойдёт учиться в класс!
Но потом вздохнула, подбодрила себя мысленной оплеухой и отправилась обратно в подземелья.
* * *
- Мне нужна моя лаборатория! – объявил Снейп за ужином.
Гермиона старательно попыталась скрыть беспокойство: ей предстояло предельно тщательно убрать за собой!
- Я могу навести полный порядок за двадцать минут. Что мы будем варить?
Мысль о том, что они будут что-то варить вместе, делало грядущую уборку куда более привлекательной.
- Мы ничего не будем варить. Я буду варить. А ты будешь держаться подальше.
Вот так…
Можно было даже не стараться случайно коснуться его ногой под столом…
Все её вещи были должным образом уменьшены в размере и теперь помещались на столике у кровати. А он заперся в лаборатории.
Гермиона растянулась на кровати, чувствуя странную ненужность.
Она воображала, что теперь, когда она будет проводить целые дни в их общих комнатах, между ними появиться какая-то интимность… А на деле её профессор отдалился от неё ещё больше. А без привычных уроков – даже самых ненужных и надоедливых! – она чувствовала себя даже более одинокой, чем на первом курсе.
В конце концов, она встала и постучала в двери лаборатории.
В дверях появилась узенькая щель, которую Снейп к тому же полностью загородил, чтобы не дать ей взглянуть внутрь.
- Вы скоро пойдёте спать? – с надеждой спросила она.
- Пока я не доварю это зелье, я спать не лягу. А если и ты и дальше будешь меня отвлекать, я не доварю его вообще!
Гермиона вся сжалась.
- Больше я вас не побеспокою…
Она гордо и прямо пошла обратно, чтобы он не заподозрил, как сильно он её задел.
Разумеется, время от времени он должен что-то делать без неё. Не полная же она идиотка, чтобы этого не понимать?
Но понимать и чувствовать – не одно и то же. И чем дольше Гермиона лежала одна в темноте, ожидая его прихода, тем труднее было выносить эту мысль…
Она не знала, сколько проспала. Но вдруг почувствовала, как он тяжело навалился на неё, приподнял голову с подушки и поднёс к губам флакон с зельем.
Зелье было тёплым, густым и отвратительным на вкус. Хотелось немедленно всё выплюнуть, но он прикрыл ей рот и тихо умолял проглотить… Она так и сделала.
Отчаянно надеясь, что действие этого неизвестного зелья всё же не отразится на эффекте зелья для приятного вкуса во рту. Потому что теперь вкус во рту у неё был просто ужасный…
Но когда он притянул её к себе, обнял и стал убаюкивать, шепча прямо в ухо что-то, чего она так и не смогла разобрать, всё остальное потеряло всякое значение.
Последнее, что она запомнила, были губы, коснувшиеся её губ. Поцелуй, который означал, что она снова дома.
Глава 46. ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ
Разумеется, так и должно было случиться!
После того, как он двадцать лет служил двум господам...
Снейп лежал, глядя в темноту, раздавленный тяжестью своего двусмысленного положения. И ничто из его прошлого так и не смогло его к такому подготовить. И стой, и с другой стороны ему ставили задачи, тягостные и опасные одновременно. И он исполнял их, обдуманно и осмотрительно.
Но теперь… Теперь у него было такое чувство…
Он не отвечал требованиям.
У него не хватало опыта.
Он не соответствовал.
Был ни на что не способен.
И безнадёжно недостоин…
Она нежилась в его объятиях и предлагала себя, как дар:
«В четверг мой день рождения!»
Она рванулась прочь и тут же бросила ему через плечо, соблазнительно взметнув волну волос:
«В четверг мой день рождения!»
Её ожидания…
Которые он предположительно должен осуществить.
Дней рождения у неё пока было не так много, чтобы они успели ей надоесть. И в её понимании день рождения – это ожидание приятного сюрприза, чего-то, что вызовет у неё восторг, чего-то заранее обдуманного, чего-то прекрасного или…
Словом, всего того, что лежит за пределами его понятий.
И вот он вслушивается в её глубокое, спокойное дыхание, обжигающее его грудь волнами жара, и ждёт, когда она проснётся и взглянет на него этими своими широко распахнутыми глазищами, тёплыми, карими глазами… Исполненными ожидания.
Он сделал всё, что мог. Тёмный лорд должен оставить их в покое на этот день и на эту ночь. Поскольку он сделал вид, что хочет прямо противоположного.
А теперь ему и впрямь хотелось прямо противоположного…
А, собственно, почему? Разве этот день не такой же, как любой из их дней? Своего рода квинтэссенция каждого дня, проведённого ими вместе? Просто ещё один трижды проклятый день она будет смотреть на него с такой тоской и такой любовью, что ему будет совершенно очевидно: только в нём она видит своё счастье.
Он двадцать лет служил двум господам. Но такая ответственность его просто пугала.
Невыносимая, но драгоценная тяжесть в его руках.
И всё, что он может предложить ей, - сомнительное зелье, ещё более сомнительный наряд и…
Губы его скривились.
Настоящий секс с глубоким проникновением…
Тот ещё подарок! Строго отмеренные порции удовольствия, сладкого много не давать… А ведь это, собственно говоря, попросту её обязанность!
Может быть, он был не прав, приняв такое решение? Может быть, не стоило поддаваться сомнениям? Может быть, имело смысл принять официальное благословение Тёмного лорда в прямом смысле и наплевать на чёртовых министерских соглядатаев и Люциуса, мать его, Малфоя?
Наплевать на все свои инстинкты, которые двадцать лет сохраняли ему жизнь?
Как бы ни так!
Напряжение постепенно сковывало ему спину, плечи, шею, наливало каменной тяжестью голову, застывало в глазницах.
И внезапно он почувствовал, что больше не может. Не может ждать от неё знака. Ощутить её вкус прямо сейчас…
Он приник к её горлу и медленно, очень медленно начал наступление, лизал, посасывал, покусывал нежную кожу ямки между ключицами, потом двинулся к подбородку…
Она тут же пошевелилась и откликнулась.
- Профессор…
Рот её приоткрылся, искал его рта, соединился с ним. Её тело прильнуло к его телу, она нежно тёрлась лобком о его вставший член.
- Сегодня…
Он заставил её замолчать, закрыв рот рукой.
- Твой день рождения, я знаю! – тихо прорычал он.
И скользнул рукой вниз, по животу, к тугим завиткам, влажным складочкам…
- Сейчас, - сказала она. – Я хочу вас прямо сейчас.
Он осторожно запустил свой длинный палец внутрь, проверяя… Но она вывернулась и схватила его за руку.
- Да! – настаивала она. – Войдите в меня! Сейчас!
Он сжала его член горячей, нежной ладонью – и его позвоночник словно взорвался искрами. Она тянула его к себе, и он не мог не повиноваться, покорно позволил ей приставить член к самому входу… И замер, всё ещё сомневаясь.
- Да!
Она раздвинула бёдра пошире, вцепилась ему в ягодицы… И он вошёл. Скользнул глубоко внутрь одним сладким движением, хотя она была не совсем готова, не достаточно увлажнена и невольно вскрикнула от этого сладострастного рывка. Он замер, стараясь справится с собой, чтобы двигаться осторожнее, но пальцы её снова вцепились в его зад.
Дата добавления: 2019-11-16; просмотров: 138; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!