Из книги «Тары-бары-растабары» 6 страница
России, а там – как Аллах пошлёт: или умереть, как воин, в бою, или перейти
на сторону бывшей родины. И там – тоже, как решит судьба. Ни смерти, ни
другого поворота событий давно не боялся Сирхан. Но его просьбы тонули
наверху. Специалисты по подготовке боевых групп в районе неприступных
гор крайне нужны были здесь, в центре, и надеяться на чудо было просто
нереальностью.
Прошли годы, будто вечность спустилась к Сирхану. Будни сливались в
один долгий промежуток времени без чувств, мыслей, без планов на
будущее. Давно закончилась война в далёкой Чечне, затих Дагестан, он так
же готовил группы боевиков в другие вспыхивающие на планете горячие
точки, всё суровее и немногословнее становился начальник элитного
подразделения в могущественной «Аль-Каиде»….
11
Если вы захотите уйти от жёсткой действительности, никогда не
вспоминайте прошлое. Оно давит на вас нещадно. Оно – виновник ваших бед
и тех случайностей, что происходят сейчас. Отпустите прошлое время, оно
уже не властно над вами, и тогда вы почувствуете, как стала меняться
действительность. Не убивайте себя здесь и сейчас, и гнетущее чувство вины
реже станет навещать вас.
Не знал этого простого правила жизни Сирхан. Не знал и не хотел знать!
Он выжил там, на каменистой пустыне Афганистана и жил с зажатой от боли душой, бесконечно оглядываясь назад, в своё прошлое. И, наконец, не выдержала его душа. Пришла доктрина так называемого «освобождения» мусульман мира. Для этого надо вновь раздуть чеченский конфликт, провести серию террористических актов на территории южного Кавказа. Чечня снова должна стать стратегической точкой движения всемирного джихада. Всё было достаточно просто. Если чеченские моджахеды, а также, воины ислама других кавказских республик, достигнут богатых нефтью берегов Каспийского моря, только нейтральный Туркменистан будет отделять их от Афганистана. Это создаст «исламский пояс» на юге России, который будет связан на востоке с Пакистаном, переполненном различными движениями моджахедов в Кашмире. На юге этот пояс будет связан с Ираном и Турцией, симпатизирующим мусульманам Центральной Азии. Это позволит сломать кордон, отделяющий мусульманский Кавказ, и даст возможность соединить его с остальным исламским миром. Затем – развал России, что позволит активировать движение джихада.
|
|
|
Срочно и негласно готовилась очередная большая группа для заброски в Чечню. И тут Сирхан, всевластный Эмир, упрямо заявил, что без него боевики не пройдут намеченный им для переброски узкий, неприметный перевал. И, хоть начальство настаивало на использовании других путей для перехода, демонстрируя снимки, кадры иных горных массивов, Эмир наотрез отказался использовать эти пути, доказав, что именно по выбранному им непреступному карнизу они пройдут без особых потерь, именно на этом перевале их не ждут. Эмир оставался хитрым, умным, смелым и неуловимым. И начальство вынуждено было уступить.
|
|
|
В конце апреля на рассвете он с группой, подготовленной для перехода по опасному пути, отправился к месту заброски. Их высадили неподалёку от предполагаемой точки. В горах до головной боли благоухали воскресшие травы, зацветали первые яркие цветы, журчали звонкие ручейки. От увиденного дикого царства гор повеяло детскими воспоминаниями, и Сирхан, закрыв глаза, впитывал мгновения сладкой земной жизни. Впервые за столько лет в нём проснулись давно забытые чувства свободы и простора. Он огляделся и направил группу к неприметной тропке, тянущейся в горы.
Через два часа они были возле входа в заросшее ущелье, откуда им предстояло начать восхождение на грозный перевал. Группа была оснащена альпинистским оборудованием и могла легко взобраться на любую неприступную высоту. Новейшие иностранные автоматы, гранатомёты, взрывные устройства, включающие радиоуправляемые мины в пластмассовом корпусе и фугасы с дистанционным управлением были в распоряжении боевой группы. Она отличалась особой мобильностью и засекреченностью, и даже по каналам «Аль-Каиде» не было упомянуто ни слова о хорошо подготовленной террористической группировке. Эмир сам постарался подготовить её негласно, и лишь единственный высокий ранг наверху знал о переброске. Всё складывалось превосходно, погода была солнечной, и впервые за много лет Сирхан почувствовал тягу к жизни. Он оглядел свой отряд – ловкачи, универсалы в своём деле! Ладно, взойдём на перевал, а там…. Что случится – то случится!
|
|
|
12
Они шли осторожно, по-кошачьи пригибаясь. Еле приметная тропа исчезла, и теперь они лезли по крутому склону горы. Тренированные воины легко преодолевали километры, поглядывая на командира. Говорить Сирхан запретил, и только жестами отдавал приказы. Они достигли крутого перевала, осторожно ступили на неприметный козырёк выступа. Размер его был не более ширины узкой девичьей ладони, бойцы, используя горное оборудование, слаженно преодолели первые метры, когда в небе над вершиной скалы неожиданно появились вертолёты. По тому, как боевые машины зависли над маленькой площадкой на вершине перевала, Сирхан понял, что это – высадка десанта. Он прильнул к отвесной стене, приказывая жестом замереть, слиться с местностью. Боевики, одетые в цвета горной растительности, постарались остаться незамеченными.
|
|
|
Через пару минут Сирхан вновь услышал отдалённый рёв моторов, понял, что вертолёты удаляются, оставив десант на неприступной высоте.
– Хорошо, – подумал он, – очень хорошо! Не заметили.
Он легко подтянулся на страховке и оказался на выступе скалы. Вдруг мысль шалая, нелепая внедрилась в мозг: об операции никто не знал, почему десант? Никто, кроме…. Но это был единственный человек, которому Эмир доверял безоглядно. Неужели…. Нет, быть этого не могло. Хотя….
Сирхан тотчас вспомнил прошлогоднюю переброску боевиков на территорию Дагестана. Тогда его мастерски тренированный отряд уложили в первые десять минут, словно поджидали его в месте перехода днём и ночью. Бойцы попали в западню, из которой так и не смогли выбраться, отстреливаясь, умирали один за другим. В считанные минуты воины Аллаха попали в его кущи, ничего не поняв о происходящем. Значит….
Память услужливо подсунула ему картину прощания с высоким рангом. Всесильный господин привычно пожал руку и пожелал наказать неверных. Сирхан сдержанно доложил о готовности служить Аллаху. На выходе он встретился глазами с невысоким подвижным человеком с чёрной бородой. Он вспомнил, что тут же обернулся, но человек со сверлящим взглядом пропал так же неожиданно, как появился. Острое чувство сопричастности к этому человеку метнулось в память, пытаясь вытащить оттуда обрывки воспоминаний. Но тщетно! Как ни старался Сирхан, первые две минуты не дали ожидаемого результата. А затем другие мысли начисто смыли назойливые потуги вспомнить эти глаза. Сверлящий взгляд… Сирхан застыл на тросе, дышать стало трудно…Как же он мог забыть! Борька! Борька Риковский! Сокращённо для десанта – «Барик»! Значит – это тот неуловимый Борька, что исчез когда-то давно в злосчастном бою? Значит – это «Барик» информировал о заброске групп, и боевики бесславно гибли на склонах чужих гор.
Сирхан чётко вспомнил, как попал к ним «Барик». Неожиданно, перед последней операцией. Он быстро вошёл в доверие к сослуживцам особым складом ума, лёгким подвижным юмором и ярой отвагой. Это «Барик» увёл из-под носа «духов» две канистры бензина и двенадцать автоматов, это «Барик» шутливо проник на территорию базы моджахедов и устроил им «дымную ночь», взорвав склады с горючим. Специалист-подрывник, человек-невидимка, умеющий исчезать и появляться внезапно. Он был в роте на особом счету. Они прикрывали отход последней тройкой… «Барик» внезапно исчез… Ему надо было исчезнуть!!!
Сирхан, затаив дыхание, вспомнил нелепую смерть «Шального» – великана-силача с Донбасса, детдомовца, лучшего друга и наставника Саида. Он понял, что для переброски «Барика» нужен был отвлекающий манёвр, что пуля, ранившая его в ногу, могла быть не шальной, что их специально подставили… Кровь ударила в голову, ярость залила глаза, раскрытая подлость жгла под ложечкой. Как могли так жестоко поступить с ним и «Шальным»?
Значит, великолепно вышколенную группу ждала печальная участь!
Он осмотрелся и увидел еле видимую в темноте ровную площадку немного левее и козлиную тропу, взбирающуюся круто наверх.
– Вот здесь мы и встретимся, – угрюмо подумал Сирхан.
Жестом он указал на новое место следования группы. Горная тропа вела на высотку левее высадившегося десанта. Он проскочит. Должен проскочить!
Бойцы слаженно заработали, сноровисто поднимаясь наверх, обходя десант. Эмир торопил группу. Уже большая часть отряда поднялась на вершину и начала спуск в ущелье. Пятьдесят бойцов, пятьдесят лихих смельчаков, верившие, что сам Аллах ведёт их на борьбу с неверными. И тут застучали автоматы. Десантники различили фигурки, сползающие по вертикальным скалам. Первая десятка залегла за валунами, отстреливаясь, другие ловко спускались вниз, минуя провалы и пропасти на пути.
Десантники стреляли из-за завалов камней, которые, как понял Эмир, они второпях нашли на вершине и нагородили перед операцией. Надо выманить их из укрытия, иначе здесь через десять минут будет подкрепление. Неожиданно Сирхан увидел проволоку антенны, раскачивающуюся из-за валуна. По приказу заработали переносные гранатомёты, и вскоре за разбитым ограждением перестали строчить автоматы. А гранатомёты ерошили небольшую площадку рядом. Всё реже раздавались выстрелы из-за скалы, за которой укрылись десантники. Но и в этой ситуации бесперебойно работал один автомат, один смельчак вступил в бой с боевиками с той стороны, умело откатываясь и меняя позиции. Он был, словно заговорённый, этот неизвестный дерзкий воин.
– Молодец! Орёл! Горец!– почему-то подумал Сирхан словами, когда-то услышанными им самим.
Вторая десятка медленно, но неотступно стягивала кольцо вокруг смельчака. Вдруг с другого конца площадки на помощь русскому пришло подкрепление. Заработал в умелых руках автомат, скупо экономя патроны. Рядом с грозным Эмиром осел и захрипел быстроногий ловкач-скалолаз, позади вскрикнул парень из Туниса. Сирхана, словно отрезали от остальных боевиков, нацеливаясь, видимо, на его пленение. Первый автоматчик бросил гранату, и Сирхан понял, что патроны у десантника закончились. Он хищно пригнулся и ползком, слившись с камнем, пополз к искромсанной взрывами скале, за которой каким-то непостижимым образом разместился воин. Он приблизился настолько, что смог заглянуть за выступ. Практически рядом за камнем, на краю обрыва лежал дерзкий противник. Окровавленный парень, запрокинув голову и глядя в небо, зажимал в руке последнюю гранату. Рука лежала на чеке, готовая в любой момент вырвать её и принять смерть. На распахнутой груди…
Сирхан споткнулся взглядом, пытаясь точнее всмотреться… Медальон! Он его узнал бы из тысячи тысяч. В голове помутилось, и Сирхан перестал что-либо воспринимать, как завороженный, прикованный взглядом к медальону. Это был талисман счастья , который он подарил своей Любоньке! Парень пошевелился, медальон блеснул золотистыми гранями, и Сирхан потерял последние сомнения в подлинности оберега. Мысли ошарашенно прыгали в голове, не давая сосредоточиться. Остатки его последней десятки вплотную приблизились к Эмиру, давая сплошным огнём уйти командиру. Но он и не думал уходить. Он ещё раз заглянул за валун. Парень, вероятно, был ещё в сознании, и крепко сжимал, как последнюю надежду, свою гранату.
И тут снова скупо дал знать о себе второй автомат, и Сирхан почувствовал обжигающую боль в левой руке. Пуля чиркнула около локтя, не задев кость.
– Достал! – успел подумать Эмир, зажимая рану, – значит, второй десантник не даст скрутить парня.
Словно в подтверждение его дум откуда-то из-за скалы послышались торопливые выстрелы. Значит, десантники только затаились, они и не думали отступать, они намерены надолго связать боем отряд Сирхана.
Характер десанта – отбиваться до последнего патрона, до последней гранаты. И даже тогда, когда их нет, в ход идут ножи. Сирхан знал этот закон. Не просто пройти, оказалось, сквозь эти неприступные скалы, особенно, когда десантниками командует грамотный командир с военной жилкой. Выучка остаётся выучкой. Но медальон!
Сирхан, придерживая руку, метнулся к парню с лейтенантскими погонами. В момент он оказался рядом и замер. Парень был, как две капли воды, похож на него в юности – тот же прямой нос, восточные скулы, крепко сжатые крупные губы, и нижняя губа чуть прикушена в моменты волнения, и глаза, чёрные, с прищуром, жёсткие и ненавидящие. Только волосы светлые, непокорные. И парень тоже замер и уставился на Сирхана. Он где-то видел эти глаза с раскосинкой, это восточное лицо, и память услужливо подсунула ему старый рисунок матери в семейном альбоме, только там стоявший в горах человек был моложе и….отчаянно похож на него самого! Мать говорила, что отец пропал в горах Афганистана, когда он ещё не родился, вестей от него не получала, и всегда нежно гладила ту единственную память. Значит….
Десантник запрокинул голову и, взвыв по-волчьи, рванул чеку. В тот же момент Сирхан, словно хищный зверь, забыв о своей ране, рванулся к парню, выбивая гранату из ослабевших рук. Она отлетела в пропасть, и вскоре оттуда раздался взрыв. Край карниза, на котором чудом держался десантник, вздрогнул, увлекая за собой потерявшего сознание лейтенанта. Сирхан схватился из последних сил за единственный выступ и, превозмогая боль, уцепился второй слабеющей рукой за ворот лейтенанта. Он бы удержал парня, он бы выяснил, почему его медальон принадлежит другому человеку, но быстрая пуля вонзилась в плечо раненой руки, и она, перестав слушаться, повисла плетью, выпуская ношу. В намертво зажатом кулаке остался лишь драгоценный медальон…
Эмир смотрел в провал, не веря происшедшему. Рука горела огнём, силы оставляли его, он видел, как его бойцы падают на каменный выступ. А Сирхан всё не мог принять то, что случилось. Бой не интересовал его, он упал на прогретый солнцем каменистый утёс и тоже зарычал дико и протяжно, как одинокий волк, и слёзы впервые за прошедшие годы скатились по заросшему суровому лицу, теряясь в густой бороде. Боевики неровно отступали, посчитав погибшим своего командира, а его крик предсмертным Лишь небольшая группа отчаянных сынов Аллаха сумела прорваться в долину. Но и там их истребляли подоспевшие свежие силы, кромсая тела.
Эмир неловко, пересиливая боль, открыл медальон здоровой рукой и нажал заветную кнопочку. На ладонь выпала ленточка бумаги и фотография того упрямого парня. Он развернул записку:
– Я не знаю, где ты, но сердце мне говорит, что ты жив. Знай, что – это твой сын! Это – наш сын! Храни его!
И ниже подпись:
– Любонька.
Медальон вернулся обратно. Сирхан приподнялся и огляделся. В висках тупо стучало, боль притупилась, силы иссякли. Сын! А он все эти годы не знал, что на свете живёт его сын! И узнал только сегодня. Только сегодня он узнал, что жил ЕГО сын! Он был у него в руках… Он держал его и не уберёг…. Он тупо посмотрел на окровавленную повисшую плетью руку, которая не смогла удержать сына… СЫНА! Шатаясь, он подошёл к провалу и в последний раз взглянул на фотографию. Упрямые губы, смелые глаза. Настоящий воин!
– Духи! Вы наказали меня!
Метнулось в мозг предречение старика-провидца. Вот она – истина жизни! Она – в продолжении рода, в любви, в защите родных мест. Лучше горькая лепёшка на родном столе, чем пенящийся кумыс из рук врагов твоих… Он перестанет быть волком… Сирхан умрёт. Лучше смерть, чем слепо дальше служить врагу… Как поздно!
Он не слышал звука выстрела, визга пули, которая пронеслась над его головой. Он шагнул в тёмный провал, в котором исчез его сын, зажав медальон с фотографией в здоровой руке. И только следы запёкшейся крови застыли мелкими бусинками на перевале. Горы приняли его в свои объятья....
13
– Вы все придёте в тот мир, как в гости…
Эти последние слова Учителя долго звучали в ушах Аруша. Было нестерпимо жарко и больно. Но он упрямо прорывался к свету, туда, где ждала его МАМА! Он вспомнил её усталую улыбку, добрый взгляд.
– Она – лучшая!!!
Что-то сдавливает его, не даёт продвинуться, ему страшно. Он старается освободиться и настойчиво лезет дальше. И, о, чудо! Яркий свет заливает пространство, и жуткий холод разливается по телу. Он перестает ощущать себя в безопасности, бессознательно и безудержно делает первый вздох в странном пространстве. Холод леденит изнутри, и Аруш кричит громко и басовито. Затем чувствует чьё-то ласковое прикосновение и замирает. Откровенно и деловито осматривает пространство и не видит МАМЫ! Вместо неё – злые незнакомые глаза и крик:
– Унесите! Не надо его!
Он лежит на руках человека в белом одеянии, а рядом – юная его мать, почти девочка и не хочет его видеть.
– Мамочка! – пытается достучаться до неё доктор, - это – ваш сын, посмотрите, какой он внимательный. Будущий защитник!
– Нет!
Плач Аруша тонет в её крике…
– Только не отчаиваться! Ведь сегодня начинается моя жизнь! Мама, найди меня!!!
– Ласковые руки, вкусная еда. Мне хорошо! Я много сплю, добрые глаза склоняются надо мной, но это – не глаза моей МАМЫ! Где ты мамочка?
14
Женщине снился сон. Она – посреди большого зала, где много детских кроваток. Она видит маленького крепыша, который улыбается ей. Он удивительно похож на Лёшу, но это – не он! Это – другой малыш, такой родной! Он протягивает к ней руки и на его щёчках расцветают ямочки. Его взгляд притягивает, и нет сил уйти.
Этот сон снится неделю. Она просыпается в слезах…
15
Она решительно подходит к зданию. Да, это – то место в её снах. Она поднимается на второй этаж. Те же ступеньки, те же перила, та же большая комната. Женщина в белом халате рассказывает ей о маленьких обитателях «Дома малютки». Она уверенно направляется к кроватке у окна. Там…
Он тихо прислушивается к её шагам. Она пришла. Он радостно распахивает глаза, и яркий синий цвет струится на неё. МАМА! Ты нашла меня!
– Саша!
Онемевшая директор «Дома малютки» с удивлением смотрит на помолодевшую женщину и затем тихо говорит:
– Его и в самом деле зовут Сашей, Александром. Так его назвал доктор роддома. Он сказал, что Александр – значит защитник! Любовь Ивановна, будем усыновлять?
16
Высший Ангел закрыл глаза и улыбнулся. Достал Книгу Судеб и сделал пометку в ней. Затем смахнул усталость и радостно прошептал:
– Получилось!!!...
В комнату робко вошли четверо маленьких душ. Ангел неторопливо провёл их на места перед Зерцалом Света.
– Начнём всё сначала. Сегодня…Запомните этот день! Сегодня вы узнаете ваших родителей. Всё в мире повторяется, день сменяется ночью, зло перерастает в добро, и наоборот, но постоянны на Земле родители. Это люди, которые подарят вам с оболочкой материального тела лучшие душевные качества, научат вас любить и быть любимыми. Так повелось извечно, что души сами выбирают себе родителей, и мы не вправе мешать вашему выбору. И часто вы приходите на Землю в уже знакомую среду, меняясь ролями на сцене жизни. Будьте внимательны! Вы выбираете себе родителей на будущую жизнь. И что бы вам ни довелось испытать, ваш выбор – священен! Вы не вправе обвинять их в каких-то грехах! Это – закон жизни на Земле. Возлюби отца и мать своих!!! И, если бы все люди улыбались своим родителям и прощали им ошибки, как в младенчестве, на Земле был бы рай. Но… К сожалению нашему, Земля обладает магией забвения, и ребёнок забывает наши наставления, когда начинает говорить. К этому возрасту закрываются «роднички», связывающий вас, детей, с ангелами душ, и только немногие души, пережившие в предыдущей жизни великое потрясение, могут сберечь чистоту и любовь. Помните это, сохраните в себе святость вашего выбора! Любите своих родителей, как вы их полюбите сегодня.
Дата добавления: 2019-08-30; просмотров: 149; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!