СОВРЕМЕННОЕ ЗВУЧАНИЕ РОМАНА М. А. БУЛГАКОВА 8 страница

Казалось бы, учение Иешуа слишком наивно, слишком идеаль­но, чтобы быть жизненным. Ведь и спасти хотя бы свою-то собст­венную жизнь, убедив Понтия Пилата, готового его выслушать, ге­рою не удается.

Значит ли это, что сама вера в добро безнадежно скомпромети­рована в булгаковском романе? Думаю, это не так. Ведь не случай­но же учение Иешуа, его жизнь и смерть, через много столетий привлекают Мастера, которого тоже отличает верность убеждени­ям. Подобно бродяге из Гамелеи, Мастер чутко откликается на че­ловеческие страдания, боль.

Однако ему трудно поверить в то, что всякий человек добр и на­до забывать людям любую обиду, идея всепрощения чужда Масте-

53

ру: он тоже верит в добро, но он знает и то, что победа добра воз­можна только в борьбе со злом.

Пока справедливость не пришла, пока не настал ее срок, устав­шего и побитого жизнью Мастера поддерживает лишь одно — вера в важность своего труда, в его необходимость, любовь к Маргарите. Маргарита пошла на сделку с дьяволом ради Мастера. Дьявол вос­хищается ею, ее любовью. Он отправил Мастера и Маргариту на по­кой. Именно такая судьба и у романа Булгакова.

Преодолев бесчисленные запреты, он пережил своего создателя и дошел до читателя. Перечитывая сегодня «Мастера и Маргари­ту», мы заново задумываемся над проблемами, которые, видимо, никогда не утратят своей актуальности. Не утратят потому, что, пока существует человек, ему неизбежно приходится делать в своей жизни выбор между добром и злом, между истиной и обма­ном.

ПРОСТРАНСТВЕННО-ВРЕМЕННАЯ СТРУКТУРА РОМАНА М. А. БУЛГАКОВА «МАСТЕР И МАРГАРИТА»

В литературе немало произведений, в которых «соседствуют» миры реальный и фантастический. Это и «Илиада» Гомера, и «Бо­жественная комедия» Данте, и романтические баллады Жуковско­го. Появление реализма (двадцатые годы XIX века) практически вывело из употребления данный прием. Тем более важным стало появление романа «Мастер и Маргарита» с его уникальной про­странственно-временной структурой — троемирием.

Подобная концепция не является изобретением Булгакова. О су­ществовании мнимого мира говорится, например, в книге П. Фло­ренского «Мнимости в геометрии», также в нем сформулирована идея о троичности бытия. Но автор «Мастера и Маргариты» поле­мизирует с ученым, так как последний трактовал Сатану как «обе­зьяну Бога», а мнимый мир населен силами Света.

Философское обоснование рассматриваемой концепции дается в трудах Г. Сковороды.

Итак, структура романа строится по принципу существования трех миров: земного, библейского и Вечного. Последний — связую­щее звено между первыми двумя, он помогает обнаружить сходство между встречей на Патриарших прудах и допросом Иешуа Га-Ноц-ри — эти события произошли в один и тот же день календарного года.

Между мирами существует и композиционная связь, в романе они переплетаются. «Древние» главы вводятся по-разному: как рассказ Воланда и сопровождающее его видение, как сон Ивана Бездомного и как отрывок из романа Мастера. Эти главы выделены и стилистически: в них появляется размеренный ритм повествова­ния, вновь приходящая гибкость речи создает ощущение реально­сти происходящего.

Существуют в романе ситуации, повторяющиеся во всех трех мирах, — таким образом Булгаков стремился сделать связь времен очевидной. Легко прослеживаются совпадения в описании погоды (гроза в Ершалаиме и в Москве). Зачастую это — прямые реминис-

54

ценции: «Тьма <...> накрыла ненавидимый прокуратором город. Исчезли висячие мосты <...> опустилась с неба бездна <...>. Про­пал Ершалаим — великий город, как будто вовсе не существовал на свете». Это пейзаж начала 25-й главы. И конец 29-й главы: «...Эта тьма, пришедшая с запада, накрыла громадный город. Ис­чезли мосты, дворцы. Все пропало, как будто этого никогда не бы­ло на свете».

Также повторяется образ мраморной лестницы: она присутству­ет и в древних главах, и на балу у Сатаны.

Интересен и образ толпы, который возникает во время казни Иешуа, на балу и в очереди в варьете.

Связь времен выявляет и знаменитая фраза «...Пятый прокура­тор Иудеи, всадник Понтий Пилат». Она же завершает повествова­ние в различных мирах: библейском — в главе 26, вечном — в гла­ве 32 и в московском — в эпилоге.

Каждый из этих миров имеет также свои временные особенно­сти: в первом действие продолжается один день (одно из трех единств классицизма; в третьем — с вечера среды до вечера суббо­ты). Что касается потустороннего мира, то в нем время останавли­вается и не движется (например, бал у Сатаны). К слову, именно таким образом в романе решается проблема греха Маргариты: она совершила его за пределами времени, и ее душа осталась незапят­нанной, следовательно, ее поступок безвреден и прощается.

Маргарита — уникальный персонаж и в системе образов, струк­тура которой продиктована концепцией троемирия. Герои, сущест­вующие в разных «измерениях» но сведенные одной проблемой, объединяются автором в триады. Маргарита является исключением в этой системе. Она — собирательный образ, и основные ее качест­ва — любовь и сострадание — присутствуют во всех мирах. Поэто­му у нее нет двойников, она — монада. Особняком стоят персонажи Мастера и Иешуа, объединенные проблемой творчества. Их сбли­жает то, что по натуре они не борцы, наличие трагедии непонима­ния; можно говорить и о существовании «Голгофы творчества» для обоих персонажей.

Однако истинное разрешение проблема творчества получает не в системе образов, а в троемирий. Булгаков утверждает, что все вели­кие произведения перемещаются в 'Вечность (сходные идеи выдви­гали А. Ахматова и Б. Пастернак) и настоящее признание подлин­ному художнику будет дано за пределами человеческой жизни, что и иллюстрирует финал романа.

В связи с этим становится очевидным контрастное противопос­тавление двух миров. Необходимо отметить, что автор использует прием обновления фантастического попадания из вечности в Моск­ву, Воланд и его свита приобретают бытовые черты. С другой сторо­ны, при переходе из обычного мира в ирреальный обнажается сущ­ность человека. Используется прием гротеска (превращение Нико­лая Ивановича в борова). Таким образом, миры связаны: жизнь ге­роя начинается в реальности и перемещается в фантастическую об­ласть (традиция Гоголя), причем его судьба зависит от деяний в обычном мире.

Булгаков освещает еще один аспект соединения миров: деграда-

55

цию душевной природы человека (об этом писали Бунин и Достоев­ский); то, что было трагичным в древности, стало фарсом в реаль­ности.

Автор утверждает, что граница между вечностью и настоящим призрачна. Образы героев проецируются в вечность, но попадают туда лишь самые достойные из них: Иешуа, Понтий Пилат, Левий Матвей. Иными словами, в фантастической части романа дается условное разрешение образов.

Некоторые предметные детали «кочуют» из одной части произ­ведения в другую: вино, поле Левия Матвея. Постоянен и мотив, объединяющий любовь и убийство: гибель Иуды и встреча Мастера и Маргариты («Любовь выскочила перед нами, как из-под земли выскакивает убийца в переулке, и поразила нас сразу обоих!*).

Думается, что в концепции троемирия связующей является также проблема добра и зла. «Древние» главы показывают, что добро для одного человека могло бы обернуться злом для осталь­ных. В московской части изображена обратная ситуация (к сожа­лению, подобный уже был одним из основных в программе совет­ского правительства). А между этими мирами — вечность — един­ственное место, где Мастер и Маргарита обрели покой, где две ты­сячи лун страдал пятый прокуратор Иудеи, всадник Понтий Пи­лат.

МАСТЕР И МАССОЛИТ. ДВЕ КОНЦЕПЦИИ ЛИТЕРАТУРНОГО ТВОРЧЕСТВА В ПРОИЗВЕДЕНИИ М. А. БУЛГАКОВА «МАСТЕР И МАРГАРИТА»

Проблема творчества и творческой личности вставала перед пи­сателями во все времена. Но особенно остро выразилось противо­стояние двух концепций в советское время, когда была воплощена в жизнь некрасовская формула: «Поэтом можешь ты не быть, но гражданином быть обязан». Иными словами, над творчеством стоя­ла политика, и литература подчинялась единому канону, так назы­ваемому соцзаказу.

Но в любое время находятся люди, действующие вопреки буд­ничной логике. Для них единственно важным является их миро­ощущение, их понимание добра и зла.

Таким образом, существует противостояние, которое и отрази­лось в романе Булгакова «Мастер и Маргарита», — МАССОЛИТ, объединявший огромное количество писателей, и одинокий Мас­тер.

Конечно, может показаться, что один не может противостоять толпе. Один в поле не воин. Но в данном случае, когда речь идет о творчестве, уместнее упомянуть другое: и один в поле воин.

Дело в том, что Мастеру есть что противопоставить МАССОЛИТу. Произведениями нельзя назвать статьи критика Ла-тунского или стихи Ивана Бездомного, последний сам признается, что они ужасны.

Да и вообще, с моей точки зрения, творчеством можно назвать только деятельность Мастера.

Действительно, говоря о членах МАССОЛИТа, Булгаков описы­вает просто скопище человеческих пороков.

К примеру, если рассмотреть разговор поэта Амвросия и Фоки, то видно, что ничто не волнует их так, как вопрос о еде. А между прочим, чревоугодие — это тяжкий грех. Амвросий признается, что у него нет особенного умения, а есть лишь «обыкновенное же­лание жить по-человечески». Для «пышнощекото Амвросия-поэта» жить по-человечески — это значит обедать не в «Колизее», а в Гри­боедове, где судачки намного дешевле, да и к тому же свежие.

Грибоедов, то есть Дом литераторов, воспринимается как хоро­ший ресторан, как бильярдная, как касса, но не как дом искусства.

Булгаков идет дальше. Он уподобляет Грибоедов аду. «К Грибо­едову! Вне всяких сомнений, он там», — с уверенностью восклик­нул Бездомный. Конечно, где быть дьяволу, как не в аду.

Не случайно последней проделкой свиты Воланда был поджог Грибоедова. Мессир говорит, что нужно будет строить новое здание. «...Остается пожелать, чтобы оно было лучше прежнего», — произ­носит Воланд.

«— Так и будет, мессир, — сказал Коровьев.

— Уж вы мне верьте, — добавил кот».

Если сам дьявол говорит о новом здании, то конечно же людям (тем более) нужно надеяться на лучшее. Но в рамках произведения Булгакова этого лучшего не появляется.

В произведении настоящей творческой личностью является лишь Мастер, с его бесконечными поисками и страданиями. Он пи­шет произведение всей своей жизни, не жалея времени, не щадя се­бя. Но, как и для любого писателя, для него важна реакция чита­теля. Но понимание он находит лишь в Маргарите. Его коллегами движет только зависть. Они используют его произведения в собст­венных интересах. Так появляются критические статьи Латунского и прочих.

Возможно, в том-то и заключается слабость Мастера, что он не смог пройти этого испытания. Злобные сплетни совсем расшатали и без того слабые нервы писателя. Он слишком близко к сердцу воспринял «критику». Руководствуясь страхом, он сжег рукопись. Это, может быть, было его последним испытанием, но он его не прошел. Хотя рукописи и не горят, Мастер достоин лишь покоя.

Таким образом, можно сказать, что к концу произведения исче­зают обе концепции. Грибоедов сгорел, Мастер ушел в другой мир. Вероятно, появится что-то третье, где не будет пошлости МАССО­ЛИТа, не будет и слабости Мастера. Это идеал, к которому следует стремиться, но которого вряд ли удастся достичь.

ДОБРО И ЗЛО В РОМАНЕ М. А. БУЛГАКОВА «МАСТЕР И МАРГАРИТА»

Михаил Афанасьевич Булгаков — великий мастер, своим талан­том несущий свет, не скрывая при этом тьмы...

Действительно, тьмы он не скрывал. Свое беззаконие и трагизм пыталось скрыть от современников это время, в котором жил и тво­рил автор. Время пыталось скрыть и самого Булгакова как автора.

57

В тридцатые годы он был из числа «запрещенных». После публика­ции начала «Белой гвардии» до конца жизни ему не удалось опуб­ликовать ни одного значительного произведения. И через много лет, после смерти автора, его творения в полном объеме стали до­ступны читателю. Долгое время оставалось «в тени» последнее про­изведение Булгакова «Мастер и Маргарита». Это сложное, много­гранное произведение. Жанр его был определен самим автором как «фантастический роман». Посредством сочетаний реального и фан­тастического Булгаков в своем произведении поднимает много проблем, показывает нравственные изъяны и недостатки общества. Смех и печаль, любовь и нравственный долг я вижу, читая страни­цы романа. Одной из основных тем, мне кажется, является извеч­ная тема добра и зла.

Пока существует на земле человек, будет существовать добро и зло. Благодаря злу мы понимаем, что такое добро. А добро, в свою очередь, выявляет зло, освещая человеку путь к истине. Всегда бу­дет происходить борьба добра со злом.

Очень своеобразно и по-мастерски изобразил эту борьбу в своем произведении Булгаков. Дьявольская свита вихрем проносится по Москве. По той Москве, в которой существует ложь, недоверие к людям, зависть и лицемерие. Эти пороки, это зло обнажает перед читателями Воланд — художественно переосмысленный образ Са­таны. Его фантастическое зло в романе показывает зло реальное, нещадно разоблачает лицемерие таких людей, как Степа Лиходеев, значимая личность в культурных и высоких кругах Москвы, — пьяница, развратник, опустившийся бездельник. Никанор Ивано­вич Босой — выжига и плут, буфетчик варьете — вор, поэт А. Рю-хин — закоренелый лицемер. Таким образом, Воланд называет всех своими именами, указывая, кто есть кто. На сеансе черной магии в московском варьете он раздевает в прямом и переносном смысле гражданок, позарившихся на дармовое добро, и с грустью делает вывод: «Любят деньги, но ведь это всегда было... Ну, легко­мысленны... ну, что... и милосердие иногда стучится в их сердца... обыкновенные люди... В общем, напоминают прежних...»

А какими же были они, эти прежние? Автор переносит нас в да­лекий Ершалаим, во дворец пятого прокуратора Иудеи Понтия Пи­лата. «В Ершалаиме все шепчут про меня, что я свирепое чудови­ще, и это совершенно верно». Прокуратор живет по своим законам, согласно им мир делится на властвующих и подчиняющихся, раб подчиняется своему господину — это незыблемый постулат. И вдруг появляется тот, кто мыслит иначе- Человек, лет двадцати се­ми, у которого связаны руки и который физически абсолютно бес­помощен. Но он не боится прокуратора, он даже смеет ему возра­жать: «...рухнет храм старой веры и создастся новый храм исти­ны». Это человек — Иешуа убежден, что злых людей нет на свете, есть только люди «несчастливые». Иешуа заинтересовал прокура­тора. Понтий Пилат хотел и даже попытался спасти Иешуа от горь­кой участи, но тот не мог отказаться от своей истины: «В числе прочего я говорил, что всякая власть является насилием над людь­ми и что настанет время, когда не будет власти ни кесарей, ни ка­кой-либо иной власти. Человек перейдет в царство истины и спра-

ведливости, где вообще не будет надобна никакая власть». Но про­куратор не может смириться с этим, это явное противоречие его идеологии. Иешуа казнен. Казнен человек, который нес людям праведный свет истины, добро было его сущностью. Этот человек был духовно независим, он отстаивал истину добра, внушал веру и любовь. Понтий Пилат понимает, что его величие оказалось мни­мым, что он трус, его мучает совесть. Она наказан, его душа не мо­жет обрести покой, но Иешуа — воплощение нравственной силы добра в романе — прощает его. Он ушел из жизни, но живы зерна добра, оставленные им. И вот уже сколько столетий люди верят в Иисуса Христа, прообразом которого и является Иешуа. И вечное стремление к добру неодолимо. Мастер пишет роман о Христе и Пилате. В его понимании Христос — личность мыслящая и страда­ющая_» несущая в мир непреходящие ценности, неисчерпаемый ис­точник добра. Истина открылась Мастеру, он уверовал и все-таки выполнил миссию, ради которой он жил. Он пришел в эту жизнь, чтобы написать роман о Христе. Мастер, как и Иешуа, дорого пла­тит за право провозгласить свою истину. Пророки находят свое место в сумасшедшем доме. И мир, увы, оказывается таким, что в роли судьи выступает дьявол. Именно он и платит всем по заслу­гам. Мастер уходит от людей, обретая покой и счастье. Но на земле остается его бессмертное произведение. Борьба добра и зла продол­жается. Из поколение в поколение люди ищут и будут искать нрав­ственный идеал, решать этические противоречия, искать истину, бороться со злом.

Я думаю, таким борцом является сам Булгаков. Его роману суждена долгая жизнь, я верю, что он не потеряется во времени, а будет служить источником нравственных идей еще многим и мно­гим поколениям.

Проблема добра и зла — это вечная проблема, которая волнова­ла и будет волновать человечество. Что есть добро и что есть зло на земле? Этот вопрос проходит лейтмотивом через весь роман М. А. Булгакова «Мастер и Маргарита». Как известно, две проти­воположные силы не могут не вступить в борьбу друг с другом, по­этому вечна борьба между добром и злом.

Наиболее остро конфликт между этими силами отразился в ро­мане «Мастер и Маргарита*». Итак, перед нами Москва конца два­дцатых — начала тридцатых годов. В жаркий и душный вечер на Патриарших прудах появляется господин, похожий на иностранца: «...ни на какую ногу он не хромал, и росту был не маленького и не огромного, а просто высокого. Что касается зубов, то с левой сторо­ны у него были платиновые коронки, а с правой — золотые. Он был в дорогом сером костюме, в заграничных, в цвет костюма туф­лях... По виду — лет сорока с лишним. Рот какой-то кривой. Вы­брит гладко. Брюнет. Правый глаз черный, левый почему-то зеле­ный. Брови черные, но одна выше другой...» Это Воланд — буду­щий виновник всех беспорядков в Москре.

Сомнений нет в том, что Воланд — представитель «темной* си­лы. (Воланд переводится с древнееврейского как «черт».) Важно обратить внимание на эпилог к роману. Это слова Мефистофеля из «Фауста» Гете: «Я — часть этой силы, что вечно хочет зла и вечно

59

совершает благо». Мефистофель в Фаусте — Сатана, который кара­ет грешников, устраивает беспорядки. Нет, Воланд не похож на Мефистофеля. Его сходство с ним ограничено лишь внешними при­знаками! Острый подбородок, скошенное лицо, кривой рот. В дей­ствиях же Воланда нет стремления наказать погрязших в грехах москвичей. Он явился в Москву с одной целью — узнать, измени­лась ли Москва с того дня, когда он был в ней последний раз. Ведь Москва претендовала на звание Третьего Рима. Она провозглашала новые принципы переустройства, новые ценности, новую жизнь. Но что же видит Воланд, когда устраивает в театре варьете сеанс черной магии для москвичей? Алчность, зависть, стремление на­жить «легкие» деньги. И Воланд делает такой вывод: «Ну что же... Они — люди как люди. Любят деньги, но ведь это всегда было... Человечество любит деньги, из чего бы те ни были сделаны, из ко­жи ли, из бумаги ли, из бронзы или из золота. Ну, легкомыслен­ны... ну что ж... и милосердие иногда стучится в их сердца... обык­новенные люди... в общем, напоминают прежних... квартирный во­прос только испортил их... »

Прибытие Воланда в Москву сопровождается беспорядками: умирает под колесами трамвая Берлиоз, сходит с ума Иван Бездом­ный, сгорает «Дом Грибоедова». Но разве это дело рук самого Во­ланда? Нет. Отчасти в бедах москвичей виновата свита Воланда! Коровьев и кот Бегемот. Но более всего в своих несчастьях винова­ты сами москвичи. Ведь это они создали вокруг себя мир, похожий на ад, населенный злобой, пьянством, ложью, развратом. Заглянем хотя бы в ресторан «Дома Грибоедова», где проводят свое свободное время члены МАССОЛИТа. Здесь, «оплывая потом, официанты не­сли над головами запотевшие кружки с пивом», «плясал какой-то очень пожилой с бородой, в которой застряло перышко зеленого лука», «грохот золотых тарелок в джазе иногда покрывал грохот посуды, которую судомойки по наклонной плоскости спускали в кухню». Вся атмосфера в ресторане напоминает преисподнюю, опи­санную в Библии, одним словом «ад».

---

Дата добавления: 2019-02-26; просмотров: 294; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!