Алексею Александровичу Чаброву 2 страница
Бочок вывороченный!
В тыщу девятьсот‑от
Семнадцатом – счетом
Забралась, растрепа,
К мужику в окопы.
Восставай, Михалыч!
Твое дело – жалость.
Восставай, Егорыч,
Твое дело – горечь.
Поел, парень, белены,
Пора, парень, за блины!
Масляница!
Бубенница!
Румяная
Труженица!
Над ушком‑то гудом:
Пора, брат, за бубен!
А в ладонь‑то – зудом:
С кого брать – зарубим.
Товарищество! Товар!
Румяный наш кашевар!
Тисканая!
Глаженая!
Румяная!
Ряженая!
Ротастая –
Твоя купель.
Одна сестра –
На всю артель!
Растерзана,
На круг – рвана!
Кто первый взял –
Тому верна:
На века на вечные:
До первого встречного!
Масляница!
Вафельница!
Румяная
Висельница!
(Блины, вафли,
Сахар, мед!)
Вставай, барин,
Под черед!
Ни пекарен
Вам, ни круп!
Ложись, барин,
Под тулуп!
За наш за труд,
За наш за пот,
Гуляй, Кузьма!
Гуляй, Федот!
Пожрал сенца –
Вались на дичь!
Князьям счета
Строчи, Ильич!
Про наш раззор,
Про горести –
Разборчивей,
Забористей –
На весь забор
Трезвонь, братва!
Така мол нонь
Гармонь пошла.
Висельничек румянист,
Румяный наш гармонист!
Масляница!
Увальница!
Румяная
Кукольница!
Проваливай, прежнее!
Мои дрожжи свежие!
Проваливай! Заново!
Мои дрожжи пьяные!
Подправа из белены –
Пора, парень, за блины!
Зубастые,
Разинские,
Без застав поравенствуем!
Поставцы – подковой,
|
|
|
Икра – жемчугова:
С Богородицыных риз.
Садись, парень, не стыдись!
Масляница!
Бусельница!
Провожайте
Масляницу!
Крути, парень, паклю в жгут!
Нынче масляницу жгут.
Гикалу!
Шугалу!
Хапалу!
Чучелу!
Марта 1922
<7>. “Наворковала…”
Наворковала,
Наворожила.
Слева‑направо
В путь проводила.
Чтоб уж никем уж,
Чтоб ни о ком уж,
Чтоб и у всенощ –
ной – сверх иконок:
Руды‑пожары,
Бури‑ворожбы –
Поверх державна
Воркота Божья.
Накуковала,
Натосковала.
Чтоб моей славой –
Все тебе скалы.
Чтоб моей силой –
Все тебе реки.
В первый и в третий,
Днесь и навеки...
Чтоб моей левой –
Немощь и помощь.
Чтоб уж никем уж,
Чтоб ни о ком уж...
Наобмирала,
Насоловьила.
Без переправы
В рай – насулила,
(Чтоб моей лестью
Все тебе птицы...)
В рай тот невесть чей.
В рай тот персидский...
В сласть и в страданье –
Дай – через руку!
Прощай – в свиданье!
Здравствуй – в разлуку!
Марта 1922
<8>. “А сугробы подаются…”
А сугробы подаются,
Скоро расставаться.
Прощай, вьюг‑твоих‑приютство,
Воркотов приятство.
Веретен ворчливых царство,
Волков белых – рьянство.
Сугроб теремной, боярский,
|
|
|
Столбовой, дворянский,
Белокаменный, приютский
Для сестры, для братца...
А сугробы подаются,
Скоро расставаться.
Ах, в раззор, в раздор, в разводство
Широки – воротцы!
Прощай, снег, зимы сиротской
Даровая роскошь!
Прощай, след незнам, непытан,
Орлов белых свита,
Прощай, грех снежком покрытый,
По снегам размытый.
Горбуны‑горбы‑верблюдцы –
Прощай, домочадцы!
А сугробы подаются,
Скоро расставаться.
Голытьбе с любовью долг
День весенний, звонный.
Где метель: покров‑наш‑полог,
Голова приклонна!
Цельный день грызет, докучня,
Леденцовы зерна.
Дребезга, дрызга, разлучня,
Бойня, живодерня.
День – с ремень, ноченька куца:
Ни начать, ни взяться...
А сугробы подаются,
Скоро расставаться...
В две руки беру – за обе:
Ну – не оторвуся?
В две реки из ям‑колдобин –
Дорогие бусы.
Расколдован, разморожен
Путь, ручьям запродан.
Друг! Ушли мои ворожбы
По крутым сугробам...
Не гляди, что слезы льются:
Вода – может статься!
Раз сугробы подаются –
Пора расставаться!
Марта 1922
<9>. “Ранне‑утреня…”
Ранне‑утреня,
Поздне‑вечерня,
Крепко стукана,
Не приручёна,
Жарко сватана,
В жены не взята, –
Я дорога твоя
|
|
|
Невозвратна.
Много‑пытанная,
Чутко‑слуханная,
Зорко‑слеженная,
Неудержанная!
Уж закачана
Плачем и ливнем!
Даром трачены,
Звонкие гривны!
Даром продана,
Мощь черноземна!
Я хвороба твоя
Неудремна.
(Твоя тайная грусть,
Твоя тайная грызть,
Бесхозяйная Русь,
Окаянная жизть!)
Вечно – из дому,
Век – мимо дому,
От любезного
В лес – к дорогому!
Берегись, простота светлоруса!
Из‑под полоза – птицей урвуся!
Вон за ту вон за даль,
Вон за ту вон за синь,
Вон за ту вон за сквозь,
Грива вкось, крылья врозь.
Эй, хорошие!
Не довелося!
Разворочена,
Простоволоса,
– Лжемариною
В сизые гряды! –
Я княгиня твоя
Безоглядна...
(Не гордыня ли
Неодоленна твоя,
Неомоленна твоя?
Проваленна твоя!)
По целковому
– Аль? – да на брата!
Колесована –
Не распозната;
Не дорога –
Мечта твоя сонна,
Недотрога твоя
Необгонна.
Вон то дерево!
Вон то зарево!
Вон то курево!
Вон то марево!
Марта 1922
<10>. “Возле любови…”
Возле любови –
Темные смуты:
Ровно бы лютню
Кто ненароком
Краем плаща.
(Ровно бы руки
К вам на плеча).
Как паутиною
Перепутан
Воздух – чуть ступишь...
Как паутиною
Перетянут
|
|
|
Голос – чуть вскличешь...
Возле любови –
Тихие вихри:
(Наш – или темный?)
Возле любови –
Шепот и шелест.
Возле любови –
Шепчут и стелят...
Тушат и светят,
Спущены веки,
Спутаны вехи,
Смуты и смехи...
Гей, постреленыш!
Плеть моя хлестка!
Вся некрещеность!
На перекресток!
Рознь – на порожек!
Гордость – в околыш!
Ревность – под полог!
Щекот и щелок.
Но круговая
– Сверху – порука
Крыл.
<18 марта 1922>
<11>. “От меня – к невемому…”
От меня – к невемому
Оскользь, молвь негласная.
Издалёка – дремленный,
Издалёка – ласканный...
У фаты завесистой
Лишь концы и затканы!
Отпусти словеснице
Оскользь, слово гладкое!
(Смугловистым ящером
Ишь – в меха еловые!)
Без ладони – лащенный,
За глаза – целованный!
Даль – большая вольница,
Верстовым – как рученькой!
Велика раскольница
Даль, хужей – прилучница!
Сквозь замочну скважину
В грудь – очьми оленьими.
Через версты – глаженный,
Ковыли – лелеянный!
За турецким за морем
Дом с цветными стеклами.
От меня – к незнамому
Выскох – ух! – высоконький!
Сверх волны обманчивой
В грудь – дугою лютою!
Через хляби – нянчанный,
Берега – баюканный...
Таковы известьица
К Вам – с Руси соломенной!
Хороша словесница:
Две руки заломлены!
Не клейми невежею
За крыло подрублено!
Через копья – неженный,
Лезвия – голубленный...
Mapт 1922
“Знакомец! Отколева в наши страны…”
Знакомец! Отколева в наши страны?
Которого ветра клясть?
Знакомец! С тобою в любовь не встану:
Твоя вороная масть.
Покамест костру вороному – пыхать,
Красавице – искра в глаз!
– Знакомец! Твоя дорогая прихоть,
А мой дорогой отказ.
Москва, 18 марта 1922
“Без повороту и без возврату…”
Без повороту и без возврату,
Часом и веком.
Это сестра провожает брата
В темную реку.
Без передыху и без пощады
.......................………………
Это сестра оскользнулась взглядом
В братнюю руку.
“По Безымянной
В самую низь.
Плиты стеклянны:
Не оскользнись.
Синее зелье
Всвищет сквозь щели.
Над колыбелью –
Нищие пели:
Первый – о славе,
Средний – о здравье,
Третий – так с краю
оставил:
Жемчугом сыпать
Вслед – коли вскличут”...
Братняя притопь.
Сестрина причеть.
Марта 1922
“Божественно и безоглядно…”
Божественно и безоглядно
Растет прибой
Не губы, жмущиеся жадно
К руке чужой –
Нет, раковины в час отлива
Тишайший труд.
Божественно и терпеливо:
Так море – пьют.
<1922>
“Есть час на те слова…”
Есть час на те слова.
Из слуховых глушизн
Высокие права
Выстукивает жизнь.
Быть может – от плеча,
Протиснутого лбом.
Быть может – от луча,
Невидимого днем.
В напрасную струну
Прах – взмах на простыню.
Дань страху своему
И праху своему.
Жарких самоуправств
Час – и тишайших просьб.
Час безземельных братств.
Час мировых сиротств.
Июня 1922
“Лютая юдоль…”
Лютая юдоль,
Дольняя любовь.
Руки: свет и соль.
Губы: смоль и кровь.
Левогрудый гром
Лбом подслушан был.
Так – о камень лбом –
Кто тебя любил?
Бог с замыслами! Бог с вымыслами!
Вот: жаворонком, вот: жимолостью,
Вот: пригоршнями: вся выплеснута
С моими дикостями – и тихостями,
С моими радугами заплаканными,
С подкрадываньями, забарматываньями...
Милая ты жизнь!
Жадная еще!
Ты запомни вжим
В правое плечо.
Щебеты во тьмах...
С птицами встаю!
Мой веселый вмах
В летопись твою.
Июня 1922
Земные приметы
1. “Так, в скудном труженичестве дней…”
Так, в скудном труженичестве дней,
Так, в трудной судорожности к ней,
Забудешь дружественный хорей
Подруги мужественной своей.
Ее суровости горький дар,
И легкой робостью скрытый жар,
И тот беспроволочный удар,
Которому имя – даль.
Все древности, кроме: дай и мой,
Все ревности, кроме той, земной,
Все верности, – но и в смертный бой
Неверующим Фомой.
Мой неженка! Сединой отцов:
Сей беженки не бери под кров!
Да здравствует левогрудый ков
Немудрствующих концов!
Но может, в щебетах и в счетах
От вечных женственностей устав –
И вспомнишь руку мою без прав
И мужественный рукав.
Уста, не требующие смет,
Права, не следующие вслед,
Глаза, не ведающие век,
Исследующие: свет.
Июня 1922
2. “Ищи себе доверчивых подруг…”
Ищи себе доверчивых подруг,
Не выправивших чуда на число.
Я знаю, что Венера – дело рук,
Ремесленник – и знаю ремесло.
От высокоторжественных немот
До полного попрания души:
Всю лестницу божественную – от:
Дыхание мое – до: не дыши!
Июня 1922
Балкон)
Ах, с откровенного отвеса –
Вниз – чтобы в прах и в смоль!
Земной любови недовесок
Слезой солить – доколь?
Балкон. Сквозь соляные ливни
Смоль поцелуев злых.
И ненависти неизбывной
Вздох: выдышаться в стих!
Стиснутое в руке комочком –
Что: сердце или рвань
Батистовая? Сим примочкам
Есть имя: – Иордань.
Да, ибо этот бой с любовью
Дик и жестокосерд.
Дабы с гранитного надбровья
Взмыв – выдышаться в смерть!
Июня 1922
4. “Руки – и в круг…”
Руки – и в круг
Перепродаж и переуступок!
Только бы губ,
Только бы рук мне не перепутать!
Этих вот всех
Суетностей, от которых сна нет.
Руки воздев,
Друг, заклинаю свою же память!
Чтобы в стихах
(Свалочной яме моих Высочеств!)
Ты не зачах,
Ты не усох наподобье прочих.
Чтобы в груди
(В тысячегрудой моей могиле
Братской!) – дожди
Тысячелетий тебя не мыли...
Тело меж тел,
– Ты, что мне пропадом был двухзвёздным!..
Чтоб не истлел
С надписью: не опознан.
Июля 1922
5. “Удостоверишься – по времени…”
Удостоверишься – по времени! –
Что, выброшенной на солому,
Не надо было ей ни славы, ни
Сокровищницы Соломона.
Нет, руки за голову заломив,
– Глоткою соловьиной! –
Не о сокровищнице – Суламифь:
Горсточке красной глины!
Июля 1922
6. “Дабы ты меня не видел…”
Дабы ты меня не видел –
В жизнь – пронзительной, незримой
Изгородью окружусь.
Жимолостью опояшусь,
Изморозью опушусь.
Дабы ты меня не слушал
В ночь – в премудрости старушьей:
Скрытничестве – укреплюсь.
Шорохами опояшусь,
Шелестами опушусь.
Дабы ты во мне не слишком
Цвел – по зарослям: по книжкам
Заживо запропащу:
Вымыслами опояшу,
Мнимостями опушу.
Июня 1922
7. “Вкрадчивостию волос…”
Вкрадчивостию волос:
В гладь и в лоск
Оторопию продольной –
Синь полунощную, масть
Воронову. – Вгладь и всласть
Оторопи вдоль – ладонью.
Неженка! – Не обманись!
Так заглаживают мысль
Злостную: разрыв – разлуку –
Лестницы последний скрип...
Так заглаживают шип
Розовый... – Поранишь руку!
Ведомо мне в жизни рук
Многое. – Из светлых дуг
Присталью неотторжимой
Весь противушерстный твой
Строй выслеживаю: смоль,
Стонущую под нажимом.
Жалко мне твоей упор‑
ствующей ладони: в лоск
Волосы, – вот‑вот уж через
Край – глаза... Загнана внутрь
Мысль навязчивая: утр
Наваждение – под череп!
Июля 1922
8. “Леты слепотекущий всхлип…”
Леты слепотекущий всхлип.
Долг твой тебе отпущен: слит
С Летою, – еле‑еле жив
В лепете сребротекущих ив.
Ивовый сребролетейский плеск
Плачущий... В слепотекущий склеп
Памятей – перетомилась – спрячь
В ивовый сребролетейский плач.
На плечи – сребро‑седым плащом
Старческим, сребро‑сухим плющом
На плечи – перетомилась – ляг,
Ладанный слеполетейский мрак
Маковый...
– ибо красный цвет
Старится, ибо пурпур – сед
В памяти, ибо выпив всю –
Сухостями теку.
Тусклостями: ущербленных жил
Скупостями, молодых сивилл
Слепостями, головных истом
Седостями: свинцом.
Берлин, 31 июля 1922
«Ночные шепота: шелка…»
Ночные шепота: шелка
Разбрасывающая рука.
Ночные шепота: шелка
Разглаживающие уста.
Счета
Всех ревностей дневных –
и вспых
Всех древностей – и стиснув челюсти –
И стих
Спор –
Дата добавления: 2019-02-12; просмотров: 147; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!