Часть I. ГАРРИ ПОТТЕР В РОССИИ 25 страница
Марианна вышла, и он начал нехотя гладить и раздевать ее. Она ему казалась какой-то неприятной. Ольга стала ласкаться к нему, все время повторяя: «Прекрасный мальчик, прекрасный мальчик». Рулон почти раздел ее и хотел на нее взгромоздиться, как вдруг обнаружил у нее между ног здоровый хер. Ошеломленный и переполненный отвращением, он вскочил и выбежал из комнаты.
— Это же педераст!? — закричал он, подбегая к Марианне. Она, увидев его взбудораженный вид и выпученные глаза, громко расхохоталась.
— Ну вот, видишь, как помогла тебе бдительность, — съязвила она, — даже хер в говне не запачкал.
Рулон продолжал быть возбужденным и нервно ходил из угла в угол абсолютно голый.
— Ну что ж ты не поймешь, что все иллюзия, — продолжала издеваться над ним Марианна, — бесштанный придурок, иди оденься и не тряси своим хуем, — скомандовала она.
Рулон не хотел снова туда заходить.
— Там же этот, Оля, — сказал он раздраженно.
— Ну и что! Помнишь, ты рассказывал о Содоме и Гоморре. Ты ведь сказал, что все это нормально. Иди, расскажешь об этом Оле, — глумясь, сказала она.
— Я? — опешил Рулон. — Да, я говорил, но это просто теоретически.
— Ах ты, паскуда, книжечек начитался, а сам-то все мне на уши свою лапшу навешивал! А ну, иди рассказывай, чморофос вонючий, быстро! — властно крикнула она.
Рулон уже стал понемногу справляться с собой и направился вместе с Марианной в комнату, где ждал их немного помятый, но уже одетый Оля. Марианна грациозно расположилась в кресле, приняв сальную позу.
|
|
|
— Псом ты сумел быть, а вот геем еще нет. Не обрадовался этой шутке, не хватает у тебя гибкости, не сумел ты посмеяться над собой. Плохой ты еще скоморох.
— Да, что-то слишком шокировала меня эта ситуация, — виновато сказал Рулон, застегивая штаны и садясь на пол в позу лотоса.
— А вот вину незачем испытывать, она зачмаривает, — произнесла Марианна. — Чувствуешь вину, тогда злись на себя, становись активнее, иначе не исправишь ошибки. Ну а теперь расскажи нам, почему попы выступали против сексуальных меньшинств.
Рулон сделал несколько резких выдохов и стал жестче, а затем начал рассказывать:
— Попы все делают для того, чтоб плодилось как можно больше пушечного мяса, чтоб государство росло и было кому воевать. А лесбиянки, скотоложцы, некрофилы и педерасты не рожают детей. Этому делу, по их мнению, могут помешать шлюхи. Поэтому они притесняли и их. Но если раньше в этом, может, и была какая-то польза для успешного ведения войны, например, то теперь в этом уже нет необходимости, так как изобрели атомную бомбу и копья уже не нужны.
— Наоборот, Земля погибнет не от ядерного, а от демографического взрыва. Браво! — закричал Оля и захлопал в ладоши.
|
|
|
— То есть Земля погибнет от перенаселения. В Индии Ганг уже засрали, — продолжил Рулон. — Там трупы плавают, и индусы проводят тут же омовения. Вот к чему попы привели. И так будет везде, если не перестанут рожать. Проклятые дураки не понимают, как все это опасно.
— Ну, довольно, — сказала Марианна, махнув рукой. — А то ты так часами говорить можешь. Оля уже все понял, теперь он об этом поведает своим друзьям.
— Может, вы придете к нам и всему нас обучите, чтоб у нас была та теоретическая база, объясняющая пользу наших особенностей, — предложил Оля.
Рулон посмотрел на Марианну. Она усмехнулась.
— Ну мы еще об этом подумаем, а теперь, Оля, иди домой. Мы тут еще с Рулей позанимаемся.
Оля собрался и выперся восвояси.
— А все-таки жаль, что так все вышло, — приговаривал он.
Закрыв дверь за Олей, Марианна усмехнулась.
— Ну что, определил, каких у него не хватает веществ?
— Наверное, мужских гормонов, — ответил Рулон. — Только вот почему у одних их мало, а у других — много? Не пойму.
— Это все звезды, — ответила Марианна, усаживаясь на ноги к Рулону и обнимая его, — под какими планетами человек родится, таким он и будет.
|
|
|
— А почему рождаются такие, как Оля? — спросил Рулон, обнимая ее за талию.
— Чтоб было интереснее, — расхохоталась Марианна. — Это просто проявление многообразия Абсолюта.
Марианна стала ласкаться к Рулону, расстегивая его рубашку.
— Ты хочешь меня? Я — твоя, — нежно шептала она ему.
Он стал целовать ее и тоже снимать с нее одежду. Тело Марианны благоухало запахом дорогих духов. Ее пышные волосы ласкали его шелковой волной своих прикосновений. Ее мягкие губы обещали ему райское блаженство. Ее упругие груди возбуждали в нем волну неудержимой страсти и желание обладать ею. Они почти уже разделись, валяясь на мягком персидском ковре, как вдруг Марианна жестко оттолкнула Рулона. Он услыхал пренебрежение в ее голосе.
— С таким чмом, как ты, я не собираюсь трахаться.
— Ну пожалуйста, — стал упрашивать ее Рулон, целуя его ноги.
— Пошел вон, червяк! — бросила она, отпихивая его ногой.
— Я уже научился не кончать, — клянчил Рулон. — Мы ведь можем заняться тантрой.
— Этого мало, мой милый, — властно произнесла она и отвернулась от Рулона, застегивая длинную юбку с большим разрезом.
— Что же нужно? Я все сделаю, — умолял Рулон.
— Да? Все сделаешь? — недоверчиво спросила она. — Тогда стань богом.
|
|
|
— Богом? — недоуменно спросил Рулон. — Ну хорошо, если нужно. А каким богом я должен стать, Христом? Иеговой?
— Нет, — брезгливо произнесла Марианна. — Христос и вся его команда мне не нравятся. Там нет хороших женских образов, Богоматерь, разве что. Но тогда, если мы будем трахаться, это уже будет инцест. Лучше стань Шивой. Знаешь такого индийского бога с луной в волосах и трезубцем в руке?
— Конечно, знаю, — заверил ее Рулон. — Только как им стать? — спросил он.
Марианна цинично улыбнулась.
— А ты молись, мой дорогой, — ответила она, — знаешь, как надо молиться?
— Ну, значит, просить бога, — промямлил он.
Марианна расхохоталась.
— Что же ты будешь просить? Чтоб вы поменялись местами, придурок лагерный? Нет, не просить, а стать богом, почувствовать себя им. Вот подлинная молитва, иначе бог твой будет убожеством, так как еще останешься ты, мир и дьявол где-то там закопошится. Нет, такой бог мне неинтересен. Ты должен ощутить себя душой всей Вселенной, а Рулон должен просто исчезнуть, как использованная туалетная бумага. Ты понял? — властно спросила она, жестко посмотрев на своего незадачливого партнера.
— Да, я буду стараться, — с готовностью произнес он, принимая позу медитации.
— Ну а я кем буду? — уже бархатно прошептала она, заигрывая с Рулоном. — Парвати или Кали? Какая жена Шивы тебе больше нравится?
— Я думаю, ты скорее грозная Кали с гирляндой черепов на шее, с мечом и отрубленной головой в руках, топчущая обезглавленное тело грешника.
— Мне тоже нравится эта женская ипостась синегорлого Шивы, — произнесла Марианна и злобно улыбнулась, сверкнув глазами.
Она села напротив Рулона в медитативную позу, взяла его руки в свои, обхватив особенным образом его большой палец, олицетворяющий лингам, своей рукой, которая олицетворяла иони. Рулон закрыл глаза и постарался почувствовать себя богом Шивой, ярко вспомнив его образ и все его качества, о которых он знал. С первых же минут он почувствовал более возвышенное и сильное состояние, нежели то, которое было у него до этого.
Уловив эти изменения, Марианна дала знак к началу практики. Она села ему на колени, обхватив его туловище своими ногами. Почувствовав жар ее прекрасного тела и страсть поцелуев, Рулон возбудился, стараясь не терять концентрации на состояние Шивы, в которое он входил все глубже. Марианна насела на его лингам, и он вошел в ее сладостное лоно.
Она страстно извивалась на нем, издавая эротические стоны. Рулон гладил ее прекрасную фигуру, все больше направляя энергию сексуального возбуждения на усиление состояния Шивы. На вдохе он вытягивал энергию из низа живота и лингама, а на выдохе направлял ее в голову.
Вскоре он внезапно ощутил себя центром мироздания, центром всего космоса. Он увидел, как из него возникают все звезды и планеты, все живые существа. Свою Кали он ощутил, как самого себя, как творческую силу, создающую и разрушающую всю Вселенную. Но вскоре это состояние прекратилось, и он снова ощутил себя в теле. Однако его сознание как будто заполняло всю комнату. Он ощущал все, что происходит сзади, сверху и со всех остальных сторон.
Однако сексуальное возбуждение становилось все сильнее, и Рулон дал знак Марианне прекратить движения. Она замерла и откинулась на спину. Юный тант рик, не вынимая своего лингама из иони, тоже лег на спину, они соединили свои руки и погрузились в глубокую релаксацию. На мгновение ему показалось, что он имеет женскую физиологию, но скоро это ощущение оставило его.
Он лежал и наблюдал, как энергия движется по каналам от его тела к телу Марианны и обратно. Скоро возбуждение стало спадать, и эти ощущения прекратились. Еще немного порасслаблявшись, они встали и, сохраняя молчание, приняв холодный душ, занялись упражнениями по набору энергии. Рулон сделал вдох, представляя, как энергия пространства стягивается к нему, а на выдохе аккумулировал ее внутри тела в тех его частях, где чувствовалась ее нехватка.
— Ну что, — сказала Марианна, приводя себя в порядок, — стал богом?
— Да, на одно мгновение получилось.
— Учись, пока я с тобой, — назидательно произнесла она. — Сегодня я дала тебе толчок к этому переживанию. Ты стал богом благодаря мне, твоей Шакти. Без меня ты бы навсегда остался червяком, — высокомерно заявила она, бросив на него надменный взгляд.
— Да, я понимаю, — смиренно ответил Рулон. — Я очень благодарен тебе, — сказал он, смотря на Марианну, как на божество.
Она злобно рассмеялась.
— Ну хорошо, а теперь убирайся! Концерт окончен, — жестко заявила она.
Былой Шива собрался и в восторженном состоянии направился на выход.
— Будь поагрессивней! — напутствовала она его, закрывая дверь. — Только тогда у тебя будет сила, чтобы стать богом.
Экстрасекс (PLUS)
Солнечным весенним утром, когда лучи дневного светила согревали землю, а почки на деревьях превратились в клейкие зеленые листочки, Рулон снова сидел в классе на первой парте, разукрашенной эротическими картинками и советскими словами. Он сидел, сложив руки, и внимательно глядел на молодую симпатичную учительницу, как пай-мальчик.
Он вошел в медитацию и созерцал, как она становилась то больше, то меньше, что-то говорила и писала на доске, но он не мог понять, что именно, так как слышал не слова, а только звуки, и часто все, что он видел, начинало сливаться в одну бесформенную палитру бликов света.
— Рулонов, что ты смотришь, уже нужно записывать, — одернула его училка.
Рулон очнулся, раскрыл тетрадь, где он записывал сразу все предметы, и начал писать. Вскоре ему пришла в голову мысль заняться с училкой астральным сексом. Он настроился на нее, ощутил к ней любовные чувства, взяв её на телепатический контакт. Как бы какие-то щупальца, выходящие из его живота, вцепились в нее. Затем он начал гонять энергию, втягивая её на вдохе из низа живота училки в свой пенис и на выдохе поднимая энергию по позвоночнику, лучом направляя из своего межбровья в её голову. На вдохе снова опускал энергию из её головы до влагалища и втягивал в свой поднявшийся хер.
Энергия проходила плохо, училка стала нервничать, тогда он послал ей образ её идеала, а затем представил, что она сидит у него на коленях к нему лицом и он её трахает, и стал работать с ее фантомом. Он ощутил, как энергия на вдохе идет к ним из центра Земли, а на выдохе из тела уходит к центру Галактики. И затем наоборот. Училка немного размякла, и в голосе её появились ласковые нотки. Ученики на это бессознательно среагировали и стали больше шуметь, не давали словить кайф.
Зазвонил звонок, и началась перемена. К училке подошел Пирог и как бы нечаянно пощупал её, говоря: «Извините, это меня толкнули». Училка вся покраснела, стала кричать, но он только глумливо улыбался.
На второй урок пришла Марианна и села на последнюю парту. Пока училка отвернулась к доске, он быстро перебежал и сел рядом с ней.
— Ну что, Руля, дело есть, — серьезно сказала его подружка, подравнивая свои ногти пилочкой, — хер сварила, будешь есть, — добавила она и засмеялась.
Рулон глупо заулыбался.
— Билеты я тут достала на гипнотизера, — добавила она, — так что ты мне должен.
Рулон радостно рассказал, что он делал с училкой. Марианна, узнав об этом, стала недовольна.
— Ах ты, вонючий экстрасекс. Книжек начитался, придурок. Ты что, не мог этим со мной заняться, сволочь?
— Прости, я не знал, что не должен этого делать, — оправдывался он, — я больше не буду.
— А ну немедленно, сука, разрывай сансконтакт, — скомандовала она.
Рулон сделал длительную задержку на выдохе, пока не побледнел, затем стал снова дышать, будучи уже не в силах сдерживаться.
— Вот так, падла, продолжай, — злобно произнесла Марианна.
Он проделал это еще несколько раз.
— Помни, свинья, что ты должен заниматься сексом только с молодой и сексуальной партнершей, а не с этой фригидной грымзой.
— Но она же молодая, — продолжал сопротивляться неразборчивый эк- страсекс.
— Так ты и геронтофилом станешь, дурак, или некрофилом. Будешь со старухами и трупами сношаться. Партнерша должна быть моложе тебя.
— Но ведь мы с тобой одного возраста, — промямлил он.
— Подрастешь и поймешь, что у тебя всегда должны быть партнерши такого возраста, как я сейчас. Запомни, тело — пень. И еще партнерша должна быть включена в тебя, принадлежать тебе, а эта стиральная доска разве тебе принадлежит?
— Но ведь ты тоже мне не принадлежишь? — удивленно спросил Рулон.
— Я никому не принадлежу. Ты прав. Но зато ты принадлежишь мне. Для купэлы я выбрала тебя, а остальные не для тантры, а для бабок, а это уж другое дело. Запомни, тупая морда.
Вечером они оказались в большом зале филармонии, до отказа заполненном людьми. На сцену вышел высокий статный мужчина южной национальности.
Это был Автодилл Ламсадзе. Он рассказал, что в юности был баскетболистом, а потом встретил Васильева, который и научил его телепатии и гипнозу. Васильев проводил эксперименты, выбирая из группы людей, имеющих к этому талант. Он дал мне бумажные конверты, в которых лежали листки с изображениями геометрических фигур, цифр и т. п., и я лучше других угадывал, что было в этих конвертах. Проводились и другие не менее интересные опыты. После нескольких лет такой работы мне внезапно пришло приглашение из Индии от моего учителя. Он давно уже знал обо мне и теперь сделал так, чтоб я приехал у него учиться. Хотя тогда еще было время застоя, и йога, и вся мистика, конечно же, были под запретом. «Мой учитель, Гуру Сотиданандана, — продолжал свой рассказ Ламсадзе, — был богом среди йогов. Хотя он был уже глубоким стариком, мог в то же время выглядеть и как юноша. Этого он достиг с помощью йоги, он два года учил меня искусству дыхания, и только после этого я смог в совершенстве развить свои способности. Он мне сказал: «Твоя жизнь будет праноямой совершенствования, если каждое свое дыхание ты проведешь в полном осознании». И я должен был стараться целый день помнить и наблюдать за своим дыханием. Когда я научился подолгу наблюдать за ним, не отвлекаясь и не уходя в воображение, то я стал ощущать вместе с дыханием и потоки праны в моем теле, а также и вокруг меня. Впоследствии я стал ощущать все чувства и мысли людей. На этой стадии Гуру учил меня отключаться по своему желанию от этих ощущений, от слышания людских мыслей, чтоб я не сошел от этого с ума. И хотя люди, мысли которых я слышал, были индусами, тибетцами, китайцами, англичанами и т. д., все их мысли я понимал на своем родном грузинском языке. Они все как будто переводились мозгом на мой родной язык. После обучения меня вместе с еще одним учеником, Гуру Джнаном, который там достиг просветления, отправили назад в СССР, чтоб мы несли Высшее знание людям. Я — в Грузии, а он — в России. И вот сейчас я уже открываю Ашрам под Тбилиси, чтоб обучать там своих учеников», — закончил он свою речь.
Во второй части представления он показывал, как он гипнотизирует ассистентку. Он положил ее на стол и ввел в гипнотическое состояние, приказав ей стать твердой, как дерево, после этого двое мужчин положили ее ноги и голову на спинки стульев и затем встали на нее, но она так и осталась лежать, не шелохнувшись.
— Гипноз способен менять структуру клеток тела, — пояснил Ламсадзе. — Так что человеческий организм не так прост, как нам кажется. В нем скрыты большие силы и способности. И если человек овладел хотя бы аутотренингом, он мог бы использовать их гораздо больше. В человеке все зависит от веры, если он во что-то верит, то могут случиться чудеса во время гипнотического погружения. Моя ассистентка относится не критически ко всем моим внушениям. Если бы она так же могла относиться и к своим, то и сама бы могла все это делать и без меня, — заметил он.
После этого стал считывать мысли у людей. Они писали цифры на доске, а потом он водил их по залу, взяв за руку, и называл цифру. Затем показывали всем доску, на которой были написаны эти цифры. В зале сидело несколько критичных людей, которые стали кричать, что это подтасовка, что такого не может быть.
Тогда Ламсадзе подшутил над ними и сказал: «Возьмите эту доску и охраняйте ее. А я буду отгадывать цифры». И хотя новых цифр никто не писал, а на доске остались старые, уже отгаданные, эти Фомы неверующие заломились на сцену и стали со всех сторон закрывать эту доску, чтоб он никак не мог посмотреть на нее.
Тогда он им сказал: «Смотрите, как вы невнимательны. Ведь мы и не писали новых цифр, а старые я уж знаю. А вы охраняете эту доску». Но это их не успокоило, хотя над ними потешался уже весь зал.
— Давайте вы напишете цифры, а я их отгадаю, — предложил он критиканам.
— Хорошо, — согласились они.
И написали вместо цифр слово. Он взял одного из них за руку и повел по залу. Пройдясь три-четыре раза по сцене туда-сюда, он ответил: «Вы хотите меня обмануть и думаете мысленно о цифре 5, но на доске написано слово «слон».
Так оно и оказалось. Зал был в восторге, но критиканы так и не хотели угомониться. В конце представления Автодиллу стали задавать разные вопросы.
— Не становится ли плохо вашей ассистентке после этих сеансов? — спросила одна женщина.
— Ей становится все лучше и лучше, т. к. я даю ей установку на хорошее самочувствие.
— Пьете ли вы водку? — спросил один мужчина.
— Нет, я пью только воду, так как я могу выпить водку и не опьянеть, а могу выпить воду и опьянеть, по желанию. И мои жены говорят мне, что тогда лучше пей воду, так как вода дешевле, — пошутил он.
— А может ваша ассистентка стать такой же, как вы?
— Если она станет такой же, как я, то она перестанет быть моей ассистенткой и сама начнет делать что-то свое, ибо не могут быть вместе два одинаковых человека.
— Но разве вас не будут связывать привязанность и дружба? — возрази- ли ему.
— Хотя они и могут связывать нас, — ответил Автодилл, — но ей лучше будет поступить вопреки им. Так как иначе мы останемся вместе, она не сможет развиваться дальше и проводить в мир то, что должно ей проводить, ведь привязанность — не самое высшее в мире.
По окончанию выступления Рулон подошел к Ламсадзе и попросил научить его гипнозу и телепатии.
— Научиться этому очень трудно, потому что нужно много упорства, — сказал ему Ламсадзе.
— Вы же знаете, — сказал Рулон, — я целыми днями занимаюсь и буду заниматься еще больше.
— Ну ты, молодец. Концентрируйся в межбровье по два часа в день. Это начало. На следующем этапе старайся убрать свои мысли, и ты начнешь чувствовать океан человеческих мыслей. Потом тебе предстоит научиться настраиваться на человека, мысли которого тебе нужно узнать. Легко, когда ты держишь человека за руку, но если человек далеко, то нужно испытывать к нему чувства, например любовь. Но и ненависть настроит на него точно так же. Тогда ты сперва будешь чувствовать человека, его настроение, а затем знать его мысли, и в дальнейшем ты даже сможешь узнать его будущее и прошлое. Но для этого нужна очень длительная практика, опыт. Без этого просто ничему не научишься. Объяснить это трудно, нужен путь.
Дата добавления: 2019-02-12; просмотров: 195; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!