Г л а в а III Проблема метафизики

⇐ ПредыдущаяСтр 6 из 22Следующая ⇒

Диалектика как метод мышления, как путь фи лософского знания, противостоит метафизике, аб страктному воззрению. Гегель первый усвоил по нятию «метафизика» это новое — методологиче ское содержание, и ввел его в практику фило софской речи — как член указанного противопо ставления.

Поводом к этому изменению прежнего смысла термина, тождественного старинной «онтологии» или «первой философии», была сознание полного крушения и даже гибели всех прежних систем метафизики: «То, что до этого периода времени именовалось метафизикой,— писал Гегель в предисловии к первому изданию «Науки логи ки»,— истреблено, так сказать, с корнем и стеб лем и исчезло из ряда наук»1 . Убежденный в том, что причиной краха старой метафизики была несостоятельность ее метода, способа воззрения, Гегель перенес значение термина с предмета фило софствования на его метод. Так создалось про тивопоставление метафизики диалектике, противо поставление методологическое. Не следует только забывать, что вводя новое значение в этот тер мин, Гегель одновременно сохранил и его прежнее

1 Г. В. Ф. Гегель. Наука логики, т. 1. М., 1970, стр. 75.

131 5*

содержание, разумея под «метафизикой» и «истин но спекулятивную», т. е. собственную — диалекти ческую — систему. Это раздвоение смысла терми на свободно у Гегеля от всякой путаницы, ибо, употребляя термин «метафизика» в методологиче ском содержании, Гегель обычно говорит о «преж ней», «старой метафизике». Напротив, в тех слу чаях, когда этот термин сохраняет у него значе ние высшей философской науки о принципах бытия, Гегель употребляет выражение «спекуля тивная философия». Терминологическое новшест во Гегеля было использовано марксистской мыслью, прочно усвоившей методологическое про тивопоставление метафизики диалектике. В перепи ске с Энгельсом Лабриола возражал против изме нения смысла термина «метафизика», боясь пу таницы, связанной со старинным исконным его значением. Возражения Лабриолы не имели успе ха, ибо новое значение термина успело уже проч но укорениться.

Однако до Гегеля термин «метафизика» не при менялся еще для определения метода системы, ее духа или характера. Термином «метафизика» обо значался комплекс познавательных задач, иначе — не способ воззрения, но его предмет; поэтому сло во «метафизика» употреблялось как равнозначное слову «онтология» и означало философскую науку о высших началах бытия и знания.

Такое предметно-онтологическое значение тер мин «метафизика» в известной мере сохранил и в философии Канта.

Кантианцы нового времени склонны были ви деть в системе Канта классическое опровержение и разрушение всякой метафизики, т. е. всякого рационального и сверхопытного знания о послед них основах вещей. Наиболее последовательным и упорным из этих интерпретаторов Канта был русский логик А. И. Введенский. В нескольких изданиях известного университетского курса ло гики, а также в других книгах и в ряде ста тей А. И. Введенский неутомимо до самой смер ти пытался доказать, будто главная идея кантов- ского критицизма состояла в отказе от всякой

метафизики, в признании, что как наука мета физика невозможна.

Но взгляд А. И. Введенского явно не согла суется со всем контекстом критической системы Канта. Вопреки утверждениям А. И. Введенского, метафизика вовсе не была для Канта невозмож ной или мнимой, несуществующей наукой. Под метафизикой Кант разумел науку, предмет кото рой составляют «неизбежные проблемы самого чи стого разума», т. е. «бог, свобода и бессмертие»2;

«...наука, конечная цель которой — с помощью всех своих средств добиться лишь решения этих проблем, называется метафизикой»3.

Я привел определение метафизики у Канта. Но возможна ли, с точки зрения Канта, такая на ука? Как бы, по Канту, ни относиться к право мерности ее притязаний на звание науки, мета физика несомненно существует — прежде всего как стихийно возникающая и неизбежная склон ность к исследованию проблем бога, свободы и бессмертия души. «...Этот вид знания,— говорит Кант,— надо рассматривать в известном смысле как данный; метафизика существует если не как наука, то во всяком случае как природная склонность [человека] »4.

Метафизика действительна субъективно, и при том — необходимым образом. «Если можно ска зать, что та или иная наука действительна, по крайней мере в идее всех людей, коль скоро ус тановлено, что задачи, к ней ведущие, предложе ны каждому природой человеческого разума и по тому всегда неизбежны многие, хотя и ошибоч ные, попытки их [решения],— то должно также сказать, что и метафизика субъективно (и при том необходимым образом) действительна...»5 В самом факте стихийного и постоянного воз никновения метафизики и метафизических задач

2 Иммануил Кант. Сочинения в шести томах, т. 3. М.,

1964, стр. 109. Ср. т. 5, стр. 512.

3 Там же.

4 Там же, стр. 118.

5 Иммануил Кант. Сочинения в шести томах, т. 4, ч. 1.

М., 1965, стр. 148, примечание.

кроется, по мысли Канта, какая-то не вполне нам ясная, но несомненная телеология. Метафизика —

«любимое детище» «природной склонности нашего разума», и ее возникновение, «как и всякое дру гое в мире, следует приписывать не случаю, а первоначальному зародышу, мудро устроенному для великих целей».

Но метафизика, продолжает Кант развивать свою мысль, не простая естественная склонность; она заложена в нас крепче и глубже, чем любая другая склонность нашего разума; «Метафизика в своих основных чертах заложена в нас самой природой, может быть, больше, чем всякая другая наука, и ее нельзя рассматривать как произведе ние свободного выбора или как случайное расши рение при развитии опыта...»6 Возникнув на базе естественной склонности, метафизика, едва ли не с первых дней своего существования, обнаружила стремление выйти за пределы одной лишь склон ности, утверждает Кант. Начиная с античности и вплоть до нового времени, метафизика неиз менно пыталась стать строгой философской нау кой.

Эту школьную метафизику Кант подвергает са мой суровой, самой беспощадной критике. Мас штабом этой критики служит Канту понятие апо диктической науки. Так как основу метафизики составляют только всеобщие понятия (allgemeine Einsichten), то метафизика, по Канту, «не толь ко в целом, но и во всех своих частях долж на быть наукой, иначе она ничто»7. Как апо диктическая наука, метафизика должна быть зна нием доказательным, всеобщим и необходимым. Она не может быть основана на одной лишь ве роятности или же на суждениях так называемого здравого смысла. «Не может быть ничего нелепее, как основывать свои суждения в метафизике — философии из чистого разума — на правдоподо-

6 Иммануил Кант. Сочинения в шести томах, т. 4, ч. 1,

стр. 176—177.

7 Там же, стр. 196.

бии и предположениях»8. Знание, добываемое ме тафизикой, должно быть достоверно аподикти чески и должно быть доказываемо как тако вое.

Крайне отрицательное отношение к проблемати ческим суждениям очень характерно для Канта. В специальном отступлении Кант разъясняет, что даже в теории вероятностей знание, доставляемое арифметикой,— аподиктично, а не всего лишь ве роятно: «...Что касается calculus probabilium последней, то оно содержит не правдоподобные, а совершенно достоверные суждения о степени возможности тех или иных случаев при данных однородных условиях, каковые в сумме всех воз можных случаев должны дать совершенно верный результат сообразно правилу, хотя это правило и недостаточно определенно для каждого отдель ного случая»9 .

Но, по Канту, школьная метафизика как нель зя более далека от идеала аподиктичности. Не смотря на то, что метафизика «старее и устой чивее всех других наук», она до сих пор «не сумела выступить на верный путь науки». Для нее «нужно еще найти мерило»10. «В метафизи ке есть какой-то наследственный порок, кото рого нельзя объяснить, а тем более устранить»11. В ней приходится «бесчисленное множество раз возвращаться назад, так как оказывается, что [избранный прежде] путь не ведет туда, куда мы хотели»12. В то время как у всех образованных народов всевозможные другие науки ревностно и успешно разрабатываются, метафизика обречена

«топтаться на месте, не делая ни шага вперед»13. Она «до сих пор действовала только ощупью и, что хуже всего, оперировала одними только поня-

8 Там же, стр. 194

9 Там же.

1 0 Там же, стр. 204.

1 1 Там же, стр. 205.

12 Иммануил Кант. Сочинения в шести томах, т. 3, стр. 86.

13 Иммануил Кант. Сочинения в шести томах, т. 4, ч. l, стр. 70.

тиями»14 . В конце концов после всей своей дли тельной истории метафизика «все еще находится там, где была во времена Аристотеля»15.

Хотя метафизика как естественная способность разума действительна, но сама по себе она обман чива, утверждает Кант. Поэтому «намерение заим ствовать из нее основоположения и в применении их следовать хотя и естественной, но ложной ви димости может породить не науку, а только пу стое диалектическое искусство»16.

Но именно таким пустым диалектическим ис кусством и является, по убеждению Канта, вся существовавшая до сих пор метафизика. Даже са мый яростный ее сторонник должен признать, что он «во всей метафизике не найдет ни одного ос новоположения, с которым он мог бы смело вы ступить»17. «Нельзя указать ни на одну книгу, как показывают, например, на [«Начала»] Ев клида, и сказать: вот метафизика, здесь вы найде те важнейшую цель этой науки — познание выс шей сущности и загробной жизни, доказанное из принципов чистого разума»18 .

Недостоверность метафизических учений явству ет уже из их противоречивости. Все метафизиче ские системы — как современные, так и ранее выступавшие — находятся между собой в беспре рывной борьбе и в неустранимых взаимных про тиворечиях: «Постоянно одна метафизика проти воречила другой или в самих утверждениях, или же в их доказательствах и тем самым сводила на нет свои притязания на прочный успех»19 .

Настолько, по Канту, метафизика далека от со гласия ее приверженцев между собой, что походит скорее всего на «арену, на которой ни один боец еще никогда не завоевал себе места и не мог

14 Иммануил Кант. Сочинения в шести томах, т. 3,

стр. 86.

15 Иммануил Кант. Сочинения в шести томах, т. 4, ч, 1,

стр. 193.

1 6 Там же, стр. 190.

1 7 Там же, стр. 205.

1 8 Там же, стр. 88.

1 9 Там же.

обеспечить себе своей победой прочное приста нище»20.

Печальную картину представляет, согласно Кан ту, история философии, в которой всегда «мета физика всплывала вверх, как пена..., и как толь ко эту пену вычерпывали и она исчезала, сей час же показывалась на поверхности другая»21... В конечном итоге «мы можем и должны считать все сделанные до сих пор попытки догматически построить метафизику безуспешными»22; «мы не можем признать, что метафизика как наука дей ствительно существует»23; вообще никакой мета физики еще не существует 24.

Исторические неудачи метафизики, логические противоречия систем, их крушения в корне подор вали авторитет метафизики в глазах ценителей истинно достоверного знания: «Неоспоримые и неизбежные при догматическом методе противоре чия разума с самим собой» давно уже лишили влияния всякую прежнюю метафизику»25. Мета физика не только оказалась несостоятельной — она наскучила, ею пресытились. Никакие попытки под новить ее внешнее обличье не в силах вернуть ей утраченную привлекательность и значение. «От тачивать дефиниции, снабжать хромые доказатель ства новыми костылями, накладывать на метафи зический кафтан новые заплаты или изменять его покрой,— это еще часто случается, но этого никто не требует. Метафизические утверждения всем на скучили»26.

Повторяясь неоднократно, неудачи метафизики привели к ее полному вырождению. То, что еще —

20 Иммануил Кант. Сочинения в шести томах, т. 3, стр. 86.

21 Иммануил Кант. Сочинения в шести томах, т. 4, ч. 1, стр. 88.

22 Иммануил Кант. Сочинения в шести томах, т. 3, стр. 120.

23 Иммануил Кант. Сочинения в шести томах, т. 4, ч. 1, стр. 89.

2 4 Там же, стр. 71.

25 Иммануил Кант. Сочинения в шести томах, т. 3, стр. 120.

26 Иммануил Кант. Сочинения в шести томах, т. 4, ч. 1, стр. 203.

по традиции — продолжают называть метафизи кой, в сущности есть уже только ее тень: «Ста рый порядок университетских занятий еще сохра няет тень метафизики, какая-нибудь академия наук своими время от времени объявляемыми пре миями еще побуждает к тому или другому опы ту в ней, но к основательным наукам она уже не причисляется»27.

Но метафизика породила не только разочаро вание в своей собственной основательности. Не удачи метафизики, думает Кант, подорвали вооб ще доверие к силе философской мысли. Круше ние метафизики, с его точки зрения, породило скептицизм: «Скептицизм первоначально возник из метафизики и ее безнадзорной (polizeilos) диалектики»28.

Такова кантовская критика метафизики. Мож но было бы увеличить число иллюстраций, но и приведенный материал вполне охватывает все су щественное. Энергия, с какою Кант критиковал метафизику, многочисленность его выпадов про тив метафизики, ирония в тоне самих нападок не раз создавали впечатление, будто Кант — принципиальный противник метафизики, а «Кри тика чистого разума» — опровержение всякой ме тафизики и ее научных притязаний. Я уже ука зывал, что в литературе о Канте имеется ряд работ, построенных на этой интерпретации мыс ли Канта.

Но как ни резка, как ни беспощадна критика метафизики у Канта, из нее ни в коем случае не следует, будто Кант действительно отвергал метафизику. Острие кантовской критики направ лено не против метафизики вообще, не против всякой метафизики, но лишь против метафизики, фактически имевшей место: против прежней, докантовской метафизики.

Предшествующую метафизику Кант отвергает

27 Иммануил Кант. Сочинения в шести томах, т. 4, ч. 1, стр. 191.

28 Там же, стр. 174.— Здесь Кант под диалектикой разу меет лишь софистические противоречия.

не потому, что она — метафизика, а потому, что она — плохая метафизика. Ее коренной недоста ток вовсе не в том, что она стремится при по мощи понятий построить науку о боге, свободе и бессмертии, а в том, что к этой — по Канту впол не законной и даже неизбежной — задаче она приступает догматически. Недостатки метафизи ки, по мысли Канта, не в сущности ее, а в ме тоде. Кантовская критика метафизики — критика

«методологическая». Главное обвинение, которое Кант предъявляет метафизике, есть обвинение в догматизме. Состоит же этот догматизм, по его мнению, в том, что к своей задаче метафизика приступает без всякой критики, т. е. не устано вив предварительно тех условий, без которых ме тафизическое исследование не может стать дей ствительной наукой.

В догматизме Кант видит единственную причи ну исторических неудач метафизики, а также источник всех противоречий, в которых запуты вается разум, предпринявши метафизическое ис следование. По Канту, «чисто естественное при менение подобной способности нашего разума при отсутствии обуздывающей и ставящей его в рамки дисциплины, возможной лишь благодаря научной критике, запутывает нас в выходящие за преде лы дозволенного отчасти лишь иллюзорные, а от части даже оспаривающие друг друга диалекти ческие выводы...» 29

Но эти противоречия разума неоспоримы и не избежны, согласно Канту, только при догматиче ском методе. Напротив, метафизика, с его точки зрения, вполне возможна, если только будут ис следованы и указаны условия, при которых она из необузданной естественной склонности может превратиться в доказательную и аподиктическую науку. Скептицизм Канта по отношению к мета физике имеет характер не принципиальный, но лишь критический. Сам Кант неоднократно ставил на вид, что из его критики не следует делать никаких скептических выводов о возможности

2 9 Там же, стр. 186.

самой метафизики. Борьба с догматизмом, преду преждал он, «вовсе не благоприятствует» скепти цизму, который быстро расправляется со всей ме тафизикой. Скорее наоборот, критика есть необхо димое предварительное условие для содействия ос новательной метафизике как науке»30.

Но Кант идет гораздо дальше простого призна ния возможности метафизики. Реформированная в духе критицизма, т. е. построенная на базе предварительного исследования состава, объема, границ и условий разумного знания, метафизи ка, по Канту, не только возможна: она — единст венный и главнейший вопрос всей философии. Вопрос о том, возможна ли метафизика, сам Кант называет единственным критическим вопросом,

«от ответа на который может зависеть наш об раз действий в будущем»31.

Таким образом, вся критическая, или транс цендентальная, философия Канта, согласно при знанию самого Канта, есть не что иное как кри тическая пропедевтика к метафизике и даже сама система критической метафизики. И если в «Про легоменах» Кант о своей критике сдержанно го ворит, что она есть лишь необходимое основа ние для этого введения в метафизику32, то в

«Критике чистого разума» он называет свое глав ное произведение уже не только введением в метафизическую систему, но и очерком самой системы. «В этом исследовании,— писал Кант в предисловии к первому изданию,— я ... смею ут верждать, что нет ни одной метафизической за-

30 Иммануил Кант. Сочинения в шести томах, т. 3, стр. 99.

31 Иммануил Кант. Сочинения в шести томах, т. 4, ч. 1, стр. 89.

32 Впрочем, в тех же «Пролегоменах» — в других ме стах — Кант рассматривает свою философию как пол ный очерк метафизической системы: «Можно ска зать,— замечает он,— что вся трансцендентальная философия, необходимо предшествующая всякой мета физике, сама есть не что иное, как полное разрешение предложенного здесь вопроса, только в систематическом порядке и со всей обстоятельностью» (Иммануил Кант. Сочинения в шести томах, т. 4, ч. 1, стр. 94).

дачи, которая не была бы здесь разрешена или для решения которой не был бы здесь дан по крайней мере ключ»33 . И хотя, по разъяснению самого Канта, критика разума «есть трактат о методе, а не система самой науки», тем не менее

«в ней содержится полный очерк метафизики, ка сающийся вопроса и о ее границах, и о всем внутреннем ее строении»34.

В «Критике чистого разума» в 3-й главе «Уче ния о методе» Кант набрасывает сжатый прос пект содержания обновленной критической мета физики. Метафизика в тесном смысле слова есть

«система чистого разума», т. е. «все (истинное и мнимое) философское знание, основанное на чистом разуме в систематической связи»35 . Кант выразительно подчеркивает, что его определение метафизики заключает в себе указание на специ фичность и на происхождение метафизического знания. Называли метафизику «наукой о первых принципах человеческого знания», но это опре деление, говорит Кант, явно недостаточно и смут но, ибо в нем имеется в виду не специфичность,

«не особый вид знания, а только степень его об щности». Но «...одна лишь степень субординации (частного общему) не может определить границы науки...», они должны быть очерчены на основа нии совершенной разнородности и различия в происхождении знания36 .

От этих недостатков свободно, в глазах Канта, критическое определение метафизики. Во-первых, в нем указана специфическая природа метафизи ки как науки. Специфичность эта — в особом ти пе априорности, присущем метафизике и отличаю щем ее от других видов априорного знания, на пример, от математики. Она «содержит в себе все чистые принципы разума, построенные на одних лишь понятиях»37 . Источники метафизического

33 Иммануил Кант. Сочинения в шести томах, т. 3,

стр. 76.

34 Там же, стр. 91.

3 5 Там же, стр. 686.

36 Там же, стр. 687.

3 7 Там же, стр. 686.

познания не могут быть эмпирическими. Не толь ко его основные положения, но и его основные понятия «никогда не должны быть взяты из опы та, так как оно должно быть познанием не фи зическим, а... лежащим за пределами опыта»38.

Метафизика, по Канту, есть, таким образом, познание а priori или из чистого рассудка и чистого разума. Как познание а priori, метафи зика «оказывается в известной степени однород ной с математикой», истины которой также име ют, как полагал Кант, априорное происхождение. И если бы существенная черта метафизики со стояла только в ее априорности, то в этом, по словам Канта, она не имела бы еще ничего от личительного от чистой математики. Однако кри тика устанавливает «глубокую разнородность философского и математического познания»39.

Математика «выводит свои знания не из по нятий, а из конструирования их, т. е. из созер цания, которое может быть дано а priori соот ветственно понятиям». При этом конструктивный способ воззрения свойствен не только геометрии.

«Даже действия алгебры с уравнениями, из ко торых она посредством редукции получает исти ну вместе с доказательством, представляют собой если не геометрическое, то все же конструирова ние с помощью символов, в котором понятия, в особенности понятия об отношении между ве личинами, выражены в созерцании знаками...»40. В то время как математике свойствен способ судить на основании конструирования понятий, для чистого философского знания, или метафи зики, характерен способ познания из понятий. Философское познание принуждено «рассматри вать общее всегда in abstracto (посредством по нятий), тогда как математика может исследовать общее in concreto (в единичном созерцании) и

38 Иммануил Кант. Сочинения в шести томах, т. 4, ч. 1, стр. 79.

39 Иммануил Кант. Сочинения в шести томах, т. 3, стр. 688.

40 Там же, стр. 614.

тем не менее с помощью чистого представления а priori...»41

Во-вторых, в критическом определении мета физики указывается источник метафизических знаний. Источником этим является, согласно Кан ту, чистый разум. В отличие от других наук, имеющих дело с объектами,— метафизика имеет дело только с разумом.

Критическая метафизика делится на метафизи ку спекулятивного и практического применения чистого разума, или иначе — на метафизику при роды и метафизику нравов42 . Метафизика спе кулятивного разума исследует все чистые прин ципы разума — конечно, из одних лишь поня тий — в отношении теоретического знания всех вещей; метафизика практического разума содер жит в себе «принципы, а priori определяю щие и делающие необходимым все наше поведе ние»43 .

Метафизика спекулятивного разума, или мета физика природы, исследует на основании апри орных понятий все, что существует. Она состоит из трансцендентальной философии и физиологии чистого разума. Объектом трансцендентальной фи лософии служат «только сам рассудок и разум в системе всех понятий и основоположений, от носящихся к предметам вообще». При этом «объ екты, которые были бы даны (ontologia), не принимаются в расчет». Объектом физиологии чистого разума служит природа, «т. е. совокуп ность данных предметов» — независимо от того, как они даны: чувствам или другому виду наглядных представлений44.

Применение разума в физиологии чистого ра зума может быть имманентным или трансцендент ным. Имманентная физиология рассматривает природу как совокупность всех чувственных пред метов, следовательно так, как они даны. В ней

4 1 Там же.

4 2 Там же, стр. 686.

4 3 Там же.

4 4 Там же, стр. 688.

однако исследуются только априорные условия чувственности. Так как, по Канту, следует раз личать два вида чувства: внешнее (соответствую щее ощущению) и внутреннее (соответствующее рефлексии), то имманентная физиология, соглас но разъяснениям Канта, имеет только два объ екта исследования: телесную природу, т. е. со вокупность всех предметов внешних чувств, и мыслящую природу, т. е. бытие души. Физио логия телесной природы есть рациональная физи ка, физиология мыслящей природы — рациональ ная психология. Рациональными эти дисциплины называются потому, что обе они исследуют ап риорные принципы познания: первая — прин ципы познания природы, вторая — души.

Трансцендентная физиология «имеет своим предметом или внутреннюю, или внешнюю связь, однако и в том и в другом случав выходящую за пределы всякого возможного опыта». Транс цендентная физиология, изучающая внутреннюю связь всей природы, есть рациональная космо логия. Трансцендентная физиология, изучающая внешнюю связь природы, т. е. связь всей природы с существом, стоящим выше природы, или бо гом, есть рациональная теология.

«Таким образом,— резюмирует Кант свой прос пект,— вся система метафизики состоит из четы рех главных частей: 1) онтологии, 2) рациональ ной физиологии, 3) рациональной космологии,

4) рациональной теологии»45. Во второй части есть два отдела: рациональная физика и рацио нальная психология.

Такова кантовская программа метафизической реформы. Ставши критической, метафизика из от сталой, шаткой и недостоверной, изобилующей не разрешимыми противоречиями и богатой одними неудачами лженауки становится, по Канту, дей ствительной и полноправной наукой. «Критика относится к обычной школьной метафизике точно так, как химия к алхимии или астрономия к

45 Иммануил Кант. Сочинения в шести томах, т. 3, стр. 689.

прорицающей будущее астрологии»46. Более того. Получив обоснование в критике разума, метафи зика, по Канту, оказывается наукой привилеги рованной. Источник этой привилегированности в том, что метафизика имеет дело только с разу- мом. А так как, по Канту, разум, поскольку он содержит в себе принципы познания, представ ляет обособленное вполне самостоятельное един ство, в котором ни один принцип не может быть принят в одном отношении, не будучи в то же время подвергнут исследованию во всех отноше ниях47 , — то отсюда следует, что метафизика, как наука чистого разума, может исследовать свой предмет — сферу разума — с полнотой, совершен но недоступной никакой другой науке, имеющей дело с другими объектами познания. «Метафизи ка,— говорит Кант, — имеет перед всеми возмож ными науками то преимущество, что она может быть завершена и приведена в неизменное со стояние, так как ей не надо дальше изменяться и она не способна к какому-либо расширению посредством новых открытий»48. Метафизика и только она одна, по Канту, «сможет овладеть всеми отраслями относящихся к ней знаний, ста ло быть, завершить свое дело и передать его по томству как капитал, не подлежащий дальнейше му увеличению»49. Метафизика — «единственная из всех наук, имеющая право рассчитывать за короткое время при незначительных, но объеди ненных усилиях достигнуть такого успеха, что потомству останется только все согласовать со своими целями на дидактический манер без ма лейшего расширения содержания»50.

46 Иммануил Кант. Сочинения в шести томах, т. 4, ч. 1, стр. 190—191

47 См. Иммануил Кант. Сочинения в шести томах, т. 3, стр. 91.

48 Иммануил Кант. Сочинения в шести томах, т. 4, ч. 1, стр. 191.

49 Иммануил Кант. Сочинения в шести томах, т. 3, стр. 91—92.

50 Там же, стр. 80. Мысль, что метафизика преимущест венно перед другими науками может достичь идеала

Исключительные преимущества критической метафизики сообщают ей в глазах Канта неотра зимое обаяние. Такая метафизика, но Канту, «осо бенно привлекательна»51. Ошибки, заблуждения и поражения прежней метафизики для нее не страшны. Менее всего они могут воспрепятство вать ее успешному развитию: чтобы из опасе ния ложной метафизики дух человеческий бросил вовсе метафизические исследования — «это так же невероятно, как и то, чтобы мы когда-нибудь совсем перестали дышать из опасения вдыхать нечистый воздух»52. Так прочна и так важна ме тафизика, что она «сохранилась бы, если даже все остальные [науки] были бы повержены всеистреб- ляющим варварством»53. «В наш век, однако, вошло в моду выражать к ней полное презре ние»54 . Люди, которые оценивают науку «не по ее природе, а только по ее случайным результа там»55 , склонны легкомысленно отрицать мета физику. Но как бы сурово и пренебрежительно

неизменяемого, т. е. абсолютно полного и абсолютно со вершенного, знания, повторяется и в «Логике» Канта:

«есть лишь немного наук,— читаем здесь,— достигших столь устойчивого состояния, что они более не изме няются. К таковым принадлежит логика, а также ме тафизика» (И. Кант. Логика, пер. И. К. Маркова, под ред. А. М. Щербины. Пг., 1915, стр. 12). Редактор рус ского перевода совершенно напрасно предполагает в примечании к этому месту, будто Кант по ошибке го ворит здесь о метафизике, имея в виду вместо нее ма тематику (см. там же). Приведенные мною цитаты из

«Пролегомен» и «Критики чистого разума» не остав ляют ни малейшего сомнения в том, что в данном кон тексте речь идет именно о метафизике. Кант не обмол вился и конъектура А. М. Щербины лишена всякого основания.

51 Иммануил Кант. Сочинения в шести томах, т. 4, ч. 1, стр. 191.

52 Там же, стр. 192.

53 Иммануил Кант. Сочинения в шести томах, т. 3, стр. 86.

54 Там же, стр. 74 Ср. еще: И. Кант. Логика, стр. 24, где читаем: «Теперь наблюдается род индифферентизма к этой науке и, кажется, считается за честь о метафизи ческих исследованиях говорить презрительно, как о пустых умствованиях!»

55 Там же, стр. 691.

ни относились они к ней, «они во всяком случае вернутся к ней, как к поссорившейся с ними возлюбленной»5б.

Говоря о метафизике, сухой, мало склонный к эмоциональному стилю, Кант изредка возвышает ся до истинного пафоса! «Метафизика,— говорит он, — есть также и завершение всей культуры человеческого разума»57 . «А все-таки, — воскли цает Кант в «Логике», — метафизика и есть под линная, истинная философия»58. А в одном месте Кант даже признается, что, по воле судьбы, он влюблен в метафизику59.

Так разрешается у Канта проблема метафизи ки. Мы убедились в том, что Кант сохраняет идею научной метафизики, переданную ему пре дыдущей философской традицией. В вопросе о метафизике философская оригинальность Кан та — не в отрицании ее, но в новом, «критиче ском» способе ее обоснования. По словам Г. В. Плеханова, «в известном смысле можно считать Канта самым основательным, а потому и самым опасным метафизиком»60. Кант, разъясня ет Плеханов, «пытался пробить брешь в самом опыте. Он сделал из самой науки опору для ме тафизики. Он от невозможности всеобщего и не обходимого опытного знания не умозаключил, по добно позитивной мысли нашего времени, к от носительности нашего знания вообще, а к не возможности науки без априорных идей»б1 . В вопросе о метафизике философская мысль Канта двойственна и дуалистична, не меньше, чем в вопросах теории познания. Поэтому Плеханов, говоря о философии Канта, назы вал «Критику чистого разума» «антиметафизи ческой» и в то же время подчеркивал, что учре

5 6 Там же.

5 7 Там же, стр. 692.

58 И. Кант. Логика, стр. 24.

59 См. Иммануил Кант. Сочинения в шести томах, т, 2. М., 1964, стр. 348.

60 Г. В. Плеханов. Сочинения, т. XVIII. М.—Л., 1925, стр. 327 328.

61 Там же, стр. 328.

дительные и законодательные функции кантовско- го суверенного разума «широко раскрыли двери позднейшей метафизике»62. По словам Плехано ва, Кант, «благодаря двойственному (дуалистиче скому) характеру своей философии, был до из вестной степени виновником того небывалого рас цвета метафизики и отвлеченной умозрительной философии, который начался при его жизни и продолжался после его смерти»63.

Но почему такой половинчатой, такой двойст венной оказалась предпринятая Кантом критика метафизики? Почему задуманная как критика и даже как опровержение старой метафизики фило софия Канта на деле превратилась в оплот, в апо логию и даже в своеобразный апофеоз метафи зики?

Совершенно очевидно, что вопрос этот не мо жет быть разрешен простой ссылкой на прису щий Канту дуализм мышления. Двойственность кантовской философии есть не последняя ин станция объяснения, но факт, который, как вся кий факт, сам требует анализа. Объяснение кан- товского дуализма не может лежать в сфере фактов индивидуальной психологии. Как всякое крупное идеологическое построение, философия Канта есть — в фактической истории своего про исхождения и своего объективного влияния — яв ление общественного развития и, как такое, тре

бует причинного исторического объяснения.

Основы такого объяснения давно уже даны марксистской критикой. В статье «Философская эволюция Маркса», которой, кстати заметим, ред ко пользуются историки кантовской философии, Плеханов превосходно разъяснил историческую обусловленность кантовской метафизики. По объ яснению Плеханова, «философская критика Кан та, как бы сильно она ни действовала на от дельные умы, в общем была бессильна в борьбе с метафизикой». Причина этого явления коренит ся не в недостаточности усилий самого Канта,

62 Г. В. Плеханов. Сочинения, т. XVIII, стр. 328.

63 Там же, стр. 327.

но в общественной обстановке современной Канту Германии. «Общественная атмосфера тогдашней Германии,— говорит Плеханов,— заключала в се бе элемент возможности и необходимости разви тия метафизических систем». В сравнении с эти ми условиями критика метафизики, развитая Кантом, оказалась критикой недостаточной, всего лишь идеологической. «Жизненные причины, — заключает Плеханов,— оказались сильнее идеоло гической критики кенигсбергского философа»64. Метафизичность кантовской философии есть идей ное выражение тех специфических условий, ко торыми была ограничена практическая деятель ность немецкой мелкой буржуазии XVIII в.

Кант жил и действовал в эпоху великой со циальной революции буржуазии против феодализ ма. Но Кант жил в стране, которая плелась да леко в хвосте этого движения. В сравнении с Францией экономический уклад и социальный строй Германии второй половины XVIII в. представляются крайне отсталыми. С другой сто роны, колоссальный размах Великой французской революции, огромный идеологический подъем, предшествовавший и сопутствовавший ее событи ям, оказывали мощное влияние даже в тех стра нах, в которых, как, например, в современной Канту Германии, развитие буржуазного строя со вершалось весьма медлительно и получило, по определению Маркса и Энгельса, данному ими в

«Немецкой идеологии», «совершенно мелкобур жуазный характер»65.

В «Немецкой идеологии» К. Маркса и Ф. Эн гельса дана поистине блестящая характеристика экономического и социально-политического сос тояния Германии в эпоху Канта:

«...Со времени реформации немецкое разви тие,— читаем здесь,— приняло совершенно мел кобуржуазный характер. Старое феодальное дво рянство было большей частью уничтожено в кре стьянских войнах; остались либо имперские мел-

6 4 Там же.

65 К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, т. 3, стр. 182.

кие князьки, которые постепенно добыли себе не которую независимость и подражали абсолютной монархии в крошечном и захолустном масштабе, либо мелкие помещики, которые, спустив свои последние крохи при маленьких дворах, жили за тем на доходы от маленьких должностей в ма леньких армиях и правительственных канцеляри ях, — либо, наконец, захолустные юнкеры, образ жизни которых считал бы для себя постыдным самый скромный английский сквайр или фран цузский gentilhomme de province. Земледелие велось способом, который не был ни парцелля цией, ни крупным производством и который, не смотря на сохранившуюся крепостную зависи мость и барщину, никогда не мог побуждать крестьян к эмансипации,— как потому, что самый этот способ хозяйства не допускал образования активно-революционного класса, так и ввиду от сутствия соответствующей такому крестьянству ре волюционной буржуазии»66.

В соответствии с таким положением вещей не мецкая буржуазия, весьма многочисленная ко личественно, как социальная сила оказывалась раздробленной и ничтожной. Маркс и Энгельс неоднократно и в резких выражениях отмечают характерное для немецкой буржуазии «отсутствие всяких интересов», «раздробленные мелочные ин тересы», «бессилие», «подавленность», «ничто жество» и т. д. «Раздробление интересов», по мыс ли Маркса и Энгельса, соответствовало раздроб лению политических организаций — мелкие кня жества и вольные города. «Откуда,— спрашивают они,— могла взяться политическая концентра ция в стране, в которой отсутствовали все экономические условия этой концентрации?»67 В силу отмеченных условий идеологическое развитие немецкой буржуазии должно было при нять формы, глубоко отличные от тех форм, ко торые выработала революционная буржуазия Франции. Характерный для французской револю-

66 К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, т. 3, стр. 182 183.

67 Там же, стр. 183.

ционной буржуазии фонд идей должен был ис пытать известные, порой глубокие модификации в зависимости от экономического, социально-поли тического и идеологического состояния каждой отдельной страны, в которой эти идеи получили известное распространение.

Отличие немецкого идеологического развития от французского идеологического развития состоя ло, во-первых, в том, что в Германии, говоря слова ми Маркса и Энгельса, теоретическое выражение интересов буржуазии формально оказалось отде ленным от самих этих материальных интересов. В эпоху абсолютной монархии, которая, кстати го воря, проявилась здесь «в самой уродливой, полу патриархальной форме»68 в силу разделения труда, государство приобрело неестественную независи мость, сделалось как будто самостоятельной силой. В связи с укрепившимися иллюзиями о самостоя тельной, независимой от материальных интересов природе государства возникает также иллюзорное идеологическое представление о независимости тео ретиков от бюргеров — «кажущееся противоречие между формой, в которой эти теоретики выража ют интересы бюргеров, и самими этими интере сами»69.

Маркс и Энгельс показали, что типичным вы разителем этого иллюзорного представления идео логов немецкой буржуазии был именно Кант.

«Характерную форму, которую принял в Герма нии... французский либерализм, мы находим опять-таки у Канта»70 . Во Франции буржуаз ный либерализм непосредственно опирался на

«действительные классовые интересы». Напротив, ни Кант, «ни немецкие бюргеры, приукрашиваю щим выразителем интересов которых он был, не замечали, что в основе этих теоретических мыс лей буржуазии лежали материальные интересы и воля, обусловленная и определенная материаль ными производственными отношениями; поэтому

68 Там же.

69 Там же.

70 Там же, стр. 184.

Кант отделил это теоретическое выражение от выраженных в нем интересов, превратил мате риально мотивированные определения воли фран цузской буржуазии в чистые самоопределения

«свободной воли», воли в себе и для себя, че ловеческой воли, и сделал из нее таким образом чисто идеологические определения понятий и мо ральные постулаты»71.

Во-вторых, своеобразие немецкого буржуазного развития выразилось в самом содержании идео логических воззрений немецких бюргеров. Духов ная эмансипация немецкой буржуазии протекала в крайне противоречивых формах, отражавших своеобразие экономического, социально-политиче ского и культурного развития Германии. С одной стороны, слабое и даже ничтожное развитие об щественно-политической жизни, подавленность практической активности, отделение и неестест венная независимость той сферы деятельности,

«которой в силу разделения труда досталось уп равление публичными интересами»72, т. е. госу дарством,— создавали благоприятные условия для развития интенсивной и в известном смысле весьма радикальной идеологической деятельно сти. «При отсутствии политической и обществен ной жизни,— говорит Плеханов, — вся энергия творческой мысли передовой интеллигенции ухо дила в философию и литературу. Чем безотрад нее была окружающая жизнь, тем отвлеченнее становилась оторванная от жизни мысль»73. Но в этой отвлеченной идеологической области немец кая буржуазия могла идти гораздо дальше тех границ, которыми была скована ее практическая материальная деятельность. Невозможная на прак тике, в сфере материальной, революция осущест влялась в сфере идеологической. Немецкая тео рия, философия, литература становится немецкой теорией французской революции. В то время, как во Франции, по словам Плеханова, «одна рево

71 К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, т. 3, стр. 184

72 Там же, стр. 183.

73 Г. В. Плеханов. Сочинения, т. XVIII, стр. 327.

люция сменяла другую, потрясая и волнуя весь мир», в Германии в это время «происходила бес кровная борьба философских систем: одна система заменяла другую,— Кант вытеснял Вольфа, Фих те вытеснял Канта, Гегель вытеснял Фихте, и эта борьба тоже страшно волновала мир — мир уче ных и студентов философского факультета»74. В этой философской борьбе идеологи немецкой буржуазии проявили редкую глубину, проница тельность и даже смелость, революционное бес страшие мысли. С этой точки зрения та борьба, которую Кант вел против метафизики, представ ляет явление несомненно революционного поряд ка. Наперекор господствовавшим представлениям, значительно опережая идеи современной ему действительности, которая, как показал Плеха нов, «заключала в себе момент возможности и необходимости развития метафизических си стем»75, философская критика Канта наносит ме тафизике мощный, сокрушительный удар.

С другой стороны, будучи чисто идеологиче ским, революционное движение немецкой буржу азии не могло не отразить отсталости экономи ческого и социально-политического развития Германии. Преодолеваемая в идеологических по строениях, теориях и системах, немецкая действи тельность должна была дать себя почувствовать. Ее давление сказалось в консерватизме немецко го либерализма, в тяготении его к компромиссу, в сохранении связи с традиционными идеологи ческими представлениями. Радикальная и даже революционная по форме, немецкая буржуазная мысль оказалась половинчатой и нерешительной по содержанию, В философии эта двойственность проявилась в полной мере. Нападая на старую метафизику, критикуя формы ее обоснования, по строения и изложения, философия Канта в то же время сохраняет идею метафизики — в ее старом, традиционном содержании, тесно связанном с ре лигией, с идеологией протестантизма.

7 4 Там же.

7 5 Там же.

Как и прежде, объектами метафизики остают ся у Канта бог, свобода и бессмертие и притом — в чисто традиционном содержании: бог — как безусловно высшее, надприродное существо; сво бода — как безусловная независимость субъекта моральной воли от эмпирически определенного порядка Вселенной; бессмертие — как безуслов ная неуничтожимость духовной субстанции. И эта ограниченность философского горизонта Канта не есть, конечно, только личный его порок или лич ная неудача. Метафизический характер филосо фии Канта есть только выражение исторически детерминированной метафизичности немецкой об щественной мысли второй половины XVIII в.

Справедливость сказанного особенно ясно вы ступает при сравнении идеологии немецкого ли берализма с идеологией французской революци онной буржуазии.

Французская буржуазия резко и решительно выступает против феодализма: равно светского и духовного. С середины XVIII в. она деятель но готовится к практическим боям, которые долж ны будут свалить ancien régime и на место со словной феодальной монархии поставить госу дарство промышленников, купцов и финансистов. Французский буржуа равно ненавидит придвор ного дворянина, дворянина-помещика, дворяни на-чиновника и духовного владыку. Особенно рез ко он восстает против привилегий крупного цер ковного землевладения. Церковь для него прежде всего — аграрная реакционная сила, тормозящая развитие буржуазных экономических сил. Еще на кануне решительного штурма Бастилии француз ский буржуа — на страницах Энциклопедии, в са лонах, в кружках, на театральных подмостках — штурмует предрассудки и догмы, которыми фео дализм держит в повиновении умы и души. Он отвергает религию, едва скрывает свое глумле ние над ее догмами, во всяком случае — безус ловно исключает эти догмы из инвентаря научной и философской мысли. Он отрицает бытие бога, растворяет свободу человеческой деятельности в общем детерминизме природных и антропологи-

ческих условий и либо смело отказывается от ненужного ему личного бессмертия, либо сводит проблему бессмертия к специальному вопросу о границах одушевления. Вместе с тем он отказы вается от метафизики. Он отвергает всякую фило софскую теологию, а для практических проблем оставляет материалистическую антропологию и психологию.

Другое дело — немецкий буржуа конца XVШ в. И в практике и в теории он далек от радикализма французской революционной буржу азии. В практике своей жизни он ощущает гнет бюрократической полицейской абсолютной монар хии. Он смутно понимает ее хозяйственное бес силие и — гораздо отчетливее — моральный упа док высших сословий. Обветшавшей сословной морали придворного дворянства и чиновничест ва он противопоставляет — как равноправную и даже как высшую — тяжеловесную мораль ме щанских добродетелей. В феодальном строе он критикует не основное его зло — несоответствие между правовыми отношениями и ушедшими да леко вперед техническими методами буржуазно го производства,— но исключительно вторичные, производные признаки разложения и декаданса некогда мощного и неколебимого порядка. Кри тика немецких буржуа в первую голову направ ляется против моральных отношений и нравов привилегированных сословий. Моральная крити ка, моральная рефлексия — основная и предель ная из всех возможных для него форм кри тики общественного строя, в котором он живет и которого упадок он смутно начинает чувствовать. Именно в аспекте морали немецкий буржуа фик сирует и обсуждает противоречия, которые не удержимо нагнетаются и развертываются во всех слоях и сферах феодального общества — на зака те его существования.

Интенсивное развитие моральной рефлексии нанесло существенный урон теологии. Радикаль ная моральная критика феодальных отношений требовала для своего осуществления известной автономии самой морали. Эту эмансипацию мо-

рали в значительной мере провел Кант. Основ ная мысль кантовской этики — автономия мораль ного закона, его независимость от божественного законодательства. С огромным подъемом и пафо сом истинного убеждения Кант в корне отрицает всякую возможность гетерономного обоснования морали, основания ее на произволе божествен ного установления. Однако, проводя решитель ную секуляризацию морали, немецкое буржуазное сознание далеко от полного и окончательного разрыва с традиционными метафизическими по нятиями. Напротив. Эмансипируя мораль, теоре тики немецкой буржуазии опираются в своей ре форме на выработанные предыдущим немецким развитием формы протестантизма и метафизиче ской философии. Выводя мораль из-под опеки ре лигии, немецкие теоретики сохраняют старый пиэтет к религии и метафизике. В этом пункте немецкое буржуазное развитие радикально отли чается от развития французской буржуазии. Осо бенно ярко сказывалось это различие в области религии. Мы уже отметили резкую революцион ную позицию французских идеологов по отно шению к теологии. В примечаниях к переводу брошюры Энгельса «Людвиг Фейербах» Плеха нов превосходно проанализировал причины, кото рые толкали немецких идеологов на компромисс с религией.

По разъяснению Плеханова, резко отрицатель ное отношение к религии и к ее идеологическим памятникам, литературным произведениям, «под сказывалось французам той борьбой, которую вело тогда в их стране третье сословие против

«привилегированных» вообще и против духовен ства в частности». Напротив, «в протестантской Германии того же времени дело обстояло иначе. Во-первых, само духовенство играло в ней со времени реформации совсем не такую роль, ка кая принадлежала ему в католических странах»76 . Во-вторых, ««третье сословие» Германии было еще очень далеко тогда от мысли о борьбе про-

76 Г. В. Плеханов, Сочинения, т. VIII. М. [б.г.], стр.368.

тив «старого порядка». Эти обстоятельства нало жили свою печать на всю историю немецкой ли тературы XVIII века. Между тем, как во Франции образованные представители третьего сословия пользовались каждым новым выводом, каждой новой гипотезой науки, как оружием в борьбе с представлениями и понятиями, вырос шими на почве отживших общественных отно шений, в Германии речь шла не столько о том, чтобы истребить старые предрассудки, сколько согласить их с новыми открытиями. Для рево люционно настроенных французских просветите лей религия была плодом невежества и обмана. Для немецких сторонников просвещения,— даже для самых передовых из них, например, для Лес- синга, — она была «воспитанием человеческого рода»»77.

Так осуществлялась связь между старой проте стантской теологией и старой метафизической фи лософией, с одной стороны, и новыми идеологиче скими запросами передового немецкого бюргерства конца XVIII в., — с другой. Именно здесь — источник консерватизма в кантовском решении проблемы метафизики.

Не следует умалять значение этого консерва тизма. В философии Канта мы ни в коем случае не найдем ясного и недвусмысленного противо поставления диалектики метафизике, которое со ставляет исходный пункт и основу позднейших развитых диалектических систем. Поскольку Кант преодолевал метафизику, преодоление это совер шалось у Канта внутри метафизической основы его философии. Кант, как мы видели, не отверг

77 Там же.— Отмеченной выше незначительностью фео дальных поместий, примитивностью способов земледе лия, патриархальным характером отношений духо венство протестантской Германии мало походило на духовенство Франции. Немецкий буржуа скорее на блюдал подавленность духовенства политически бюро кратическим строем абсолютизма, нежели его равно сильность светским феодальным чинам и властителям. Пастора он видел скорее в роли слуги феодализма, не жели в роли его привилегированного и полноправного представителя.

старую метафизику, но сохранил ее — как конеч ную цель всей философии. Поэтому проникнуть в кантовскую диалектику можно не иначе, как через ворота его метафизики.

Но если нельзя закрывать глаза на консерва тивность последних целей кантовской философии, то не меньшей ошибкой было бы считать, будто понятие метафизики вышло из-под рук кантовской критики в том же виде, в каком оно принадле жало философскому обиходу «века Просвещения». В учении о метафизике Кант не просто возвра щается к начальной точке уже пройденного пути. Понятие метафизики осложняется у Канта новым содержанием и притом настолько отличным от ее прежнего состава, что оно немедленно же стало источником чрезвычайно интересного, значитель ного по последствиям и богатого диалектикой даль нейшего развития.

Дело в том, что «критическое» обоснование со общало метафизике Канта совсем особый харак тер. Превратив метафизику из догматической док трины в философскую науку, основанную на гно сеологии, Кант переместил центр тяжести всей философии из системы в метод. «Эта критика,— писал Кант о главном своем труде,— есть трак тат о методе, а не система самой науки»78 . В соответствии с этим, основной по значению и наиболее обширной по объему частью системы Канта оказывается вовсе не доктринальное изло жение самой метафизики, но весьма тщательное, дифференцированное в своих частях и громадное по объему критическое введение. В литературном наследии Канта наблюдается замечательная и да леко не случайная диспропорция между програм мой кантовской философии и между действитель ным ее выполнением. В то время как программа— не без торжественности — обещала полный очерк системы метафизики, в котором ни один вопрос не останется без разрешения,— в фактическом содержании системы метафизика заняла более

78 Иммануил Кант. Сочинения в шести томах, т. 3, стр. 91.

чем скромное место. Львиная доля энергии Кан та ушла на разработку и изложение критической вводной части. Ей посвящены все три наиболее крупные по объему и наиболее богатые содер жанием «Критики» Канта. Странное впечатление производит эта система, в которой основную часть составляет развитая в три капитальных трактата пропедевтика, а то, что должно было быть основ ным — метафизика как доктрина — сжимается до крайне скромных размеров, явно не соответствую щих грандиозности и серьезности введения!

Объяснять эту диспропорцию только тем, что Кант состарился во время критических работ и попросту не успел развить полной системы мета физики, конечно, не приходится. Очевидно, в са мом кантовском содержании понятия метафизики лежало какое-то внутреннее противоречие, кото рое парализовало метафизическую энергию Канта и отвращало его от подробного выполнения им же самим начертанного плана. Здесь мы должны рас крыть еще одну — важнейшую черту метафизики Канта, тесно связанную с самим существом кан- товского критицизма.

Философия Канта оказалась критической не только формально, не только потому, что в ней построению метафизики предшествует критика ее возможности. Философия Канта оказалась крити ческой в самих результатах кантовской метафи зики. Ставши главной составной частью системы, критика глубоко деформировала содержание самой метафизики. Под рукой Канта метафизика стала учением негативным. Ибо основные положения кантовской философии сводятся к ряду чисто отрицательных и даже скептических учений. Эти положения — непознаваемость вещей в себе, не возможность интеллектуальной интуиции, непри ложимость категорий к вещам в себе, невозмож ность чисто теоретической теологии, невозмож ность чисто теоретической демонстрации бытия души и ее природы и т. д. и т. д.

В негативности — выражение худосочности кан товской метафизики. Критическое обоснование оказалось роковым для метафизики. Сохраняя

формально идею метафизической науки, Кант — фактически — нанес ей удар, от которого ей уже трудно было оправиться. Он крайне сузил ее содержание. При помощи своей критики он от нял от метафизики громадное большинство ее тем и объектов. Парадоксальность философии Кан та — в противоречии между субъективным стрем лением Канта реформировать метафизику, возвы сить ее до ранга аподиктической науки, и между объективными результатами этой работы. Идея критики уже сама по себе несла смерть метафи зике. И когда Кант, закончив разработку крити ки, хотел приступить к положительному строи тельству, оказалось, что строить-то почти нечего! Оттого такими схематичными, пустыми и бессо держательными кажутся немногие страницы «Кри тики чистого разума», посвященные изложению проспекта метафизики. Не лучше обстоит дело и со специально метафизическими работами Кан та. И если оценивать метафизику Канта не по той роли, какую она — согласно с намерениями самого Канта — должна была играть в составе системы Канта, но лишь по ее действительным результатам, то, пожалуй, понятным станет, ка ким образом могло сложиться одностороннее мне ние А. И. Введенского, который считал, что Кант вовсе упразднил метафизику.

На этом мы закончим анализ метафизики Кан та. Нас интересовало не столько ее содержание, сколько постановка проблемы. Мы установили противоречивость, двойственность кантовской кон цепции метафизики, а также отметили связь ме жду этой двойственностью и противоречиями в бы тии интеллектуальной верхушки немецкой буржуа зии XVIII в. В содержании философии Канта мы отметили ряд учений, которые изнутри подрывали им же созданное, или, точнее, реформированное, понятие метафизики.

Нам предстоит теперь воспользоваться резуль татами нашего анализа для исследования логики Канта. Мы выяснили, что у Канта невозможно най ти в развернутом виде антитезу метафизики и диа лектики. Однако, опустошив когда-то пышные

угодья и владения метафизики, Кант тем самым создавал, правда, лишь отрицательные условия для проникновения диалектики в свою систему. Обессиленная критикой разума, ограниченная кри тической гносеологией, лишенная доступа к ряду важнейших вопросов и задач, на которые она не когда предъявляла притязания, метафизика Кан та оказалась неспособной долго выдерживать на пор диалектической мысли. В брешь, пробитую критицизмом, проникает диалектика. Одним из важнейших участков, в который она проникает, является логика. Анализ и критика понятий ло гики — естественный путь для поступательного движения диалектики. В соответствии с этим у Канта преодоление метафизической логики логи кой диалектической оказалось возможным в пер вую очередь на почве самой же логики. Первая форма, в которой объективировался рост диалек тической мысли, была намеченная Кантом антите за «общей» (обычной) и «трансцендентальной» ло гики.

* *

6 В. Ф. Асмус

Г л а в а IV

Дата добавления: 2019-01-14; просмотров: 271; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

⇐ Предыдущая 1 2 3 4 567 8 9 10 Следующая ⇒

Мы поможем в написании ваших работ!