Сон как комментарий к психотерапии
Даже на ранней стадии сны пациента будут отражать множество чувств, связанных с началом лечения, которые он мог полностью не осознавать или же испытывать затруднения при их выражении.
В первый месяц лечения мужчине приснилось, что он сел в поезд, который делает на своем пути остановки. Когда оказалось, что мужчина сел в экспресс, он стал испытывать страх: скорость движения поезда постоянно увеличивается, и он может пропустить свою остановку. Он не мог найти кондуктора, который был занят с другими пассажирами.
Здесь я вежливо заметил пациенту, что, наверное, он испугался того, что я задал слишком высокий темп терапевтическому процессу. Я завел пациента в такие психологические области, к которым он еще не был готов, и он боялся потерять контроль над ситуацией. Он был старшим ребенком в семье, и мать, уделявшая внимание остальным своим детям, его игнорировала.
После первой недели терапии женщине приснилось, что она находится в емкости для кусочков льда. Вода холодная и начинает замерзать. Она старается зацепиться за край, но все время соскальзывает вниз. Она чувствует сильный страх, доходящий до паники.
Сон оказался полезным, поскольку позволял получить доступ к ее страхам изоляции и покинутости, а также того, что я буду с ней холодным, унижающим и сковывающим ее представлением о ней как о ригидной личности . Сознательно пациентка стремилась к лечению и приступила к нему с энтузиазмом. Сон помог нам осознать ее страх перед терапевтом, напоминающим ей мать: холодную, унижающую и невосприимчивую к особенностям человеческой личности.
|
|
|
В ранних сновидениях часто выражаются тревога и надежды, связанные с лечением. Влияние начальной стадии психотерапии оказывается чрезвычайно сильным. Важные дневные остатки в этих ранних снах часто находят яркое выражение. Некоторые общие образы представляют собой способы путешествия (длительные перелеты или перемещения в поездах, автомобилях, автобусах или лодках, - смены одного места на другое, то есть ожидание психологических изменений при переходе от одного состояния к другому); формы хранения (музеи, храмы, мусорные контейнеры, заброшенные дома, - все это использует сновидение, чтобы представить прошлое, а также все, что человек сохраняет живым в каком-то тайном уголке своей психики); источники полного удовлетворения (прекрасные парки, фильмы, театры, разные спортивные площадки, те места, где находят свое выражение и удовлетворение многие ранние инфантильные импульсы); табу - вход в странные помещения, здания и места, пребывание в других странах, борделях, ванных комнатах, - концентрация на запретах проявлению скрытого импульса, который стремится в лечении найти свое удовлетворение).
|
|
|
Сон обладает бесконечной возможностью выражать идеи пациента, связанные с его лечением, и все перечисленное выше представляет собой не более краткого указания на некоторые формы проявления сновидения, существующие в начале лечения. Упоминание об этом может помочь терапевту быть восприимчивым к тревоге, оказавшейся близко к сознанию пациента.
Терапевтический процесс, открывающий путь в бессознательное
В приведенных примерах читатель может заметить, что комментарии касаются непосредственно содержания сна, который рассказывает пациент. Здесь нет никакого особенного акцента на латентных мыслях, гипотетических идеях и импульсах, скрытых за проявляющимися образами сновидения. Часто в начале терапии пациент прежде всего видит, как в сновидении представлено лечение, ибо именно его пациент осознает и комментирует в первую очередь. Если же комментарии отсутствуют, простое предположение, что в сновидении могли найти отражение чувства относительно начинающегося лечения, позволит пациенту начать разговор о материале сна. Обычно на ранних стадиях психотерапии это не слишком помогает в исследовании материала сновидения. Подробное изучение сна дает терапевту материал, который в начале лечения он будет понимать скорее интеллектуально, чем аффективно, и в основном этот материал определенно не будет интегрирован.
|
|
|
Однако важно прокомментировать пациенту эти ранние сновидения, которые обычно указывают на его желание раскрыть терапевту свое бессознательное. Сон - это чистый лист и концентрированная доза бессознательного материала. Даже если бы у нас не было хотя бы смутной догадки о значении сна, ибо мы мало знали пациента по существу, сказать только это - само по себе достаточно много. Мы можем отметить, что сны являются важным материалом для обсуждения, то есть, что на данный момент сон содержит тайну, и когда мы будем знать больше, то, по всей вероятности, к нему вернемся. Или же мы в состоянии предположить, что, по всей вероятности, материал может быть воспроизведен в других снах. Однако если мы не скажем ничего, пациент предсознательно или бессознательно почувствует, что терапевта не интересуют ни сны, ни иррациональное мышление. Ранние сны (на первой стадии лечения) позволяют проверить восприимчивость терапевта к бессознательному.
|
|
|
Когда я даю терапевтам такие рекомендации, меня часто спрашивают: "Не слишком ли много внушениия чтобы пациент продуцировал сны?" Разумеется, это внушение, но я сомневаюсь, что его слишком много. Внушение играет в терапии огромную роль. Фрейд был первым, кто это отметил и многократно повторял. Он ссылался на внушение, вызванное любовью в переносе; пациент чувствует, что снося неудобства лечения он в результате получит удовлетворение от любви в переносе. Однако я имею в виду даже более простые формы внушения. Мы внушаем пациентам, что будет полезно, если они расскажут нам о том, что происходит у них в голове, что они должны регулярно приходить на сеансы, сообщать нам о своих фантазиях, дневных грезах и чувствах, которые могут испытывать в отношении нас. На ранних стадиях лечения, говоря о роли пациента, мы можем частично использовать этот разговор, предполагая важность сновидений и их обсуждения на аналитическом сеансе. Фрейд поступал так постоянно.
Несмотря на то, что первые психоаналитики слишком пренебрежительно относились к Эго-психологии и анализу защит, их не покидало ощущение, что психоанализ - это прежде всего анализ сновидений. На раннем этапе развития психоанализа возникал серьезный вопрос, можно ли достичь успеха в лечении, если человек не видит снов. В процессе терапевтической регрессии можно было исследовать запретные и конфликтные импульсы, так как они усиливались, принимали определенную форму и становились более заметными. Глубинным источником такого основания считалось непрерывная ночная регрессия в сновидческой жизни. Здесь полноправным хозяином считался первичный процесс работы сновидения. Маскировка сновидения и осознанная реакция на него раскрывали адаптивные и защитные свойства Эго. Периодически смещая фокус внимания от первичного ко вторичному процессу, можно было лечить всю личность в целом.
Многое можно почерпнуть, пересматривая труды первых психоаналитиков, посвященные изучению работы сновидений. Для Фрейда жизнь сновидения была основой основ. Когда его одолевали сомнения или же у него не складывалось ясного представления о процессе, правильная интерпретация сновидения позволяла установить определенность. Первые психоаналитики использовали сны, как опытный химик, рассчитывающий все составляющие смеси, по ее цвету определяет невидимое действие молекулярных сил. Если сон не потверждал клинические предположения терапевта или даже опровергал их, терапевт шел по ложному пути. Работа со сновидениями была бесконечно многообразной: диагноз, прогноз, оценка воздействия интерпретаций, раскрытие событий прошлого в жизни пациента, разрешение актуальных конфликтов, проявляющихся в дневных остатках, прослеживание развития и состояния переноса, наблюдение изменений в структуре личности и контроль за тем, как происходит процесс завершения.
Диагноз
Несмотря на то, что, как правило, бывает невозможно поставить человеку диагноз по одному сну, серия сновидений в течение определенного периода позволяет раскрыть соответствующие черты личности.
После шести месяцев терапии женщина жаловалась на то, что она ей не помогает. Она ощущала беспокойство и депрессию, считая меня пассивным и отстраненным. Было трудно сказать, находилась ли она в состоянии глубокой регрессии, или же это была начальная стадия негативного переноса. Несколько недель спустя пациентка описала следующий сон: она идет по городу, ее путь сужается, и прямо перед ней рушится огромное здание - на город упала атомная бомба, множество людей убито и искалечено, в живых осталась только она одна. Она сидит в автомобиле, который загорается, и она тоже начинает гореть. Она видит, как чернеет и обугливается ее кожа. Какая-то находящаяся рядом женщина на нее смотрит, но ничем не может ей помочь.
Это сновидение, наряду с сопровождающим его ужасом, выявил всю глубину тревоги и смертельного страха, который на наших сеансах до сих пор не находил вербального выражения. Я изменил свой подход и стал проявлять больше активности и явно поддерживать пациента. Эта перемена в моем поведении помогла пациентке перенести боль, вызванную переносом.
Важно отметить, что, как правило, одного сна недостаточно, чтобы точно определить состояние психики пациента в целом. Поскольку в сновидениях возможна значительная регрессия, любой сон здорового человека иной раз невозможно отличить от сна психотика. В особенности это справедливо, когда человек подвергается внезапному сильному стрессу (смерть любимого человека, несчастная романтическая любовь, переезд в новый дом или какой-то иной жизненный кризис).
Так, например, молодой врач рассказал мне, что в ночь перед началом своей интернатуры он увидел во сне, что снова находится в медицинском институте и сдает выпускной экзамен. Он не понимает вопросов и чувствует себя совершенно неподготовленным. Он покидает кабинет, желая пройти в библиотеку, сбивается с пути и ощущает себя совершенно одиноким и беспомощным. Он ощущает сильную тревогу. Это типичный предэкзаменационный сон. В действительности в медицинском институте он был прекрасным студентом, всегда подготовленным и отлично сдающим экзамены. Намерением этого сна было подбодрить сновидца: "Точно так же, как не было причины бояться плохого результата по окончании медицинской школы, и с интернатурой у тебя все будет хорошо". Отстраненность и одиночество (состояние, которое часто можно обнаружить в сновидениях психотиков), в данном случае свидетельствуют об обратном - о способности использовать все, что тебя окружает, и доверии окружению.
Прогноз
Пример прогностической ценности сновидений приведен в клинической истории терапии известного пациента Фрейда - Человека с волками. В его изначальном детском сне была такая картина: через открытое окно сидящие на дереве волки смотрели на объятого ужасом мальчика. Это происходило зимой, в пасмурную погоду. Когда спустя несколько лет после завершения терапии Человека с волками снова обратился за помощью, у Фрейда уже развивался рак, и он больше не мог анализировать своего бывшего пациента. Фрейд рекомендовал ему обратиться к доктору Рут Мак-Брунсвик. В процессе лечения у него начался параноидный психоз, и доктор Мак-Брунсвик опасалась за свою жизнь и за жизнь Фрейда: он угрожал убить их обоих. Через некоторое время прежний сон повторился в новом варианте.. Изменилась окружающая обстановка: стояло лето; ужасных волков больше не было, и ветви деревьев переплелись в нежных и любящих объятиях. Доктор Мак-Брунсвик корректно интерпретировала этот сон следующим образом: пациент проработал основные конфликты. Вскоре этот результат стал более очевидным. После кратковременной дезорганизации началась рекомпенсация. Прогностические свойства сна часто не вызывают сомнений, если они отражают изменения в повторяющихся сновидениях.
Дата добавления: 2018-11-24; просмотров: 117; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!