Повествующая о том, как старуха Янь учинила скандал в юньчанском уездном управлении и как Чжу Тун, движимый чувством дружбы, помог Сун Цзяну скрыться 3 страница
Войдя в кабачок, У Сун поставил рядом с собой свою палицу и крикнул:
– Хозяин, дай‑ка мне поскорее выпить и закусить! Хозяин тотчас же принес три чашки, палочки для еды, блюдо с горячими закусками и все это поставил на стол перед У Суном. Потом он налил гостю полную чашку вина, которую тот осушил одним духом.
– Да, винцо крепкое! – сказал У Сун. – Хозяин, а не найдется ли у тебя к этому вину чего‑нибудь поосновательней на закуску?
– Есть вареная говядина, – сказал хозяин.
– Вот и хорошо! – обрадовался У Сун. – Отрежь‑ка мне два цзиня.
Хозяин пошел во внутреннее помещение, отвесил два цзиня вареной говядины и, нарезав ее, подал на блюде У Суну. Потом он налил У Суну вторую чашку вина, и тот снова выпил и похвалил:
– Доброе вино, хозяин!
Налил ему хозяин и третью чашку, но больше вина не подавал. Тогда У Сун постучал по столу и, подозвав хозяина, спросил:
– Что ж ты мне больше не подливаешь?
– Если уважаемый гость желает, я могу принести еще мяса.
– Но я хочу вина, – сказал У Сун, – хоть и от мяса не откажусь.
– Мяса я вам сейчас нарежу, уважаемый гость, – сказал хозяин, – но вина больше не подам.
– Что за чудеса! – удивился У Сун и, обращаясь к хозяину, спросил: – Почему ты не хочешь дать мне еще немного вина?
– Уважаемый гость! – оказал хозяин. – Ведь на вывеске у дверей написано: «Выпьешь три чашки и не пройдешь перевала».
– Что это значит? – спросил У Сун.
|
|
|
– А то, – отвечал хозяин, – что хоть у нас вино и свое, самодельное, но по вкусу и качеству не уступает настоящему выдержанному вину. Кто выпьет три чашки, сразу пьянеет и уже не может пройти перевал, находящийся на пути. Вот почему мы и назвали наш кабачок: «Выпьешь три чашки и не пройдешь перевала». Поэтому четвертой чашки путники уже не спрашивают.
– Если это правда, – засмеялся У Сун, – так почему же я выпил три чашки и не опьянел? – Свое вино я назвал «Ароматом, проникающим сквозь бутыль», или еще: «Вино, что валит с ног за порогом». На вкус оно тонкое и приятное, а пройдет немного времени – и свалишься с ног.
– Не болтай глупостей, – сказал У Сун. – Что ж, я тебе не заплачу за него, что ли? Налей‑ка мне лучше еще три чашки!
Убедившись, что У Сун не пьян, хозяин снова наполнил все три чашки. У Сун выпил и сказал:
– А в самом деле хорошее вино! Давай‑ка, хозяин, уговоримся: я стану платить тебе отдельно за каждую чашку, а ты знай подливай!
– Уважаемый гость, – продолжал уговаривать его хозяин. – Не надо больше пить. Ведь этим вином недолго и до бесчувствия упиться, а тогда ничем не поможешь!
– Да брось ты чушь городить! – рассердился, наконец, У Сун. – Если б ты даже подлил в вино зелья, то и тогда мой нос разнюхал бы!
|
|
|
Видя, что такого не переспоришь, хозяин снова налил ему три чашки.
– А ну‑ка принеси еще цзиня три мяса! – приказал У Сун.
Хозяин удалился, нарезал еще два цзиня вареной говядины и наполнил вином три чашки. А У Сун знай себе ел да пил. Наконец, он достал серебро и, подозвав хозяина, сказал:
– Посмотри‑ка, хозяин, хватит тут заплатить за вино и закуски, которые я брал у тебя?
– Даже многовато, – оказал тот, пересчитав серебро, – вам полагается еще сдача.
– Никакой мне сдачи не нужно, – сказал У Сун. – Налей‑ка мне лучше на эти деньги еще вина.
– Уважаемый гость! – воскликнул хозяин. – Да разве вы столько выпьете? За ваши деньги причитается еще шесть чашек!
– Ну раз причитается, так давай их сюда полностью, – сказал У Сун.
– Вы вон какой здоровенный! – сказал хозяин. – Как напьетесь пьяным и свалитесь, так вас и не поднять!
– Хорош бы я был, если бы тебе еще пришлось меня подымать! – возмутился У Сун.
Но хозяин кабачка упорно отказывался подавать вино. Тогда У Сун разозлился и заорал:
– Что, я у тебя бесплатно пью, что ли? Перестань меня сердить, не то я все тут к чертям разнесу! Вверх дном переверну твой дрянной кабачок!
|
|
|
«Ну, парень, видно, готов! – подумал про себя хозяин, – и раздражать его не стоит». Он наполнил вином еще шесть чашек и подал У Суну. Лишь опорожнив восемнадцатую чашку, У Сун, наконец, взял свою палицу и, поднявшись, сказал:
– А ведь я еще не пьян, хозяин! – и, выйдя из дверей кабачка на улицу, он рассмеялся и сказал: – Вот тебе и «Выпьешь три чашки и не пройдешь перевала», – и, взяв в руки палицу, зашагал прочь.
Однако хозяин кабачка поспешил вслед за ним, крича вдогонку:
– Уважаемый гость, куда это вы направились?
– Что тебе надо? – спросил, остановившись, У Сун. – Разве я не расплатился с тобой?
– Это я из добрых намерений, – сказал хозяин кабачка. – Вернитесь‑ка обратно и прочитайте объявление властей.
– Что там еще за объявление? – спросил У Сун.
– Да о том, что на перевале Цзин‑ян‑ган, который лежит перед вами, недавно появился огромный тигр с глазами навыкате и белым пятном на лбу, – сказал хозяин. – Он нападает на путников, идущих через перевал ночью, и пожирает их. Так погибло уже человек тридцать. Сейчас власти приказали охотникам в определенный срок убить этого тигра. На дороге к перевалу повсюду вывешены объявления о том, что проходить через перевал можно лишь группами и только до вечера. Ночью переход запрещен, в особенности одиноким путникам. Если человек идет один, он должен подождать попутчиков. Сейчас как раз уже наступило то время, когда переход запрещается, а вы, я смотрю, идете, как ни в чем не бывало. Так вы можете ни за что ни про что погибнуть. Вам лучше провести ночь у меня, а завтра утром, когда соберется человек тридцать, вы пойдете все вместе через перевал.
|
|
|
Выслушав его, У Сун рассмеялся и сказал:
– Я из города Цинхэ, ходил через этот перевал раз двадцать и никогда не слышал, чтобы здесь водились тигры. Брось‑ка ты меня морочить всякими дурацкими рассказами! Никакой тигр мне не страшен!
– Я лишь желал предупредить вас об опасности, – сказал хозяин кабачка. – Если вы мне не верите, идите и сами прочитайте объявление властей!
– Да что за чертовщину ты порешь! – крикнул У Сун. – Если там и есть тигр, я все равно его не испугаюсь! Ты, видно, позарился на мое добро и хочешь ночью убить и ограбить меня, вот и стараешься запугать меня своим дурацким тигром!
– Подумать только! – обиделся кабатчик. – Ему добра желаешь, а он вот как это понимает! Это вместо того, чтобы сказать спасибо! Ну как знаешь, не веришь, так иди себе на здоровье! – и, покачивая головой, хозяин вернулся в кабачок.
У Сун же со своей палицей в руках зашагал к перевалу Цзин‑ян‑ган. Сделав около пяти ли, он оказался у подножья горы и здесь увидел большое дерево, с которого был снят кусок коры и выведены две строчки иероглифов. У Сун немного знал грамоту и, подняв голову, прочел: «В связи с тем, что за последнее время на перевале Цзин‑ян‑ган есть случаи нападения на людей тигра, прохождение через перевал разрешается с девяти до трех часов дня только группами. Не подвергайте себя опасности!»
Прочитав это, У Сун рассмеялся и сказал:
– Все это штучки кабатчика. Он запугивает путников, чтобы заставить их ночевать в своем кабачке. А какого черта мне‑то бояться! – и, взяв наперевес свою палицу, он стал подниматься в гору. День клонился к вечеру. Багровый диск солнца медленно опускался за горы. Под действием винных паров У Сун медленно взбирался на гору. Но не прошел он и половины ли, как увидел полуразрушенную кумирню, а на ее воротах объявление с казенной печатью. У Сун остановился и стал читать. Объявление гласило: «Настоящим уездное управление Янгу предупреждает торговцев и путников, что на перевале Цзин‑ян‑ган недавно появился огромный тигр, который нападает на людей. Всем старостам близлежащих деревень приказано совместно с охотниками уничтожить зверя. Торговцам и путникам, следующим по этой дороге, разрешается проходить здесь только группами с девяти часов утра до трех часов дня. В остальное время, а равно и одиноким путникам, во избежание опасности, проход воспрещается. О вышеизложенном доводится до всеобщего сведения. Правление Чжэнхэ, год, месяц, число».
Прочитав это объявление, У Сун только теперь поверил, что в этих местах и в самом деле водится тигр. Он хотел было вернуться в кабачок, но потом подумал: «Если я вернусь туда, хозяин станет издеваться надо мной да еще подумает, что я трус. Нет, нельзя идти обратно», – решил он.
– Да какого черта мне бояться! Пойду вперед, а там посмотрим! И он двинулся дальше.
Через некоторое время У Сун почувствовал, как заиграло в нем вино. Он отбросил за спину войлочную шляпу, взял палицу подмышку и начал подыматься на перевал. Обернувшись, он увидел, как солнце медленно село за гору. Стояла как раз десятая луна. Дня были короткие, ночи длинные, и темнело очень рано. Продолжая путь, У Сун говорил себе: «Какой там еще тигр? Просто народ запугал друг друга и теперь боится проходить через перевал».
У Сун шел вперед, а вино все больше и больше горячило его. Держа в одной руке палицу, он другой распахнул рубашку. Покачиваясь из стороны в сторону, У Сун пробирался через густой лес. Вскоре он увидел гранитную глыбу, большую и гладкую, точно полированную. Подойдя ближе, он прислонил к ней свою палицу и сам повалился на нее, чтобы немного вздремнуть.
И вдруг в воздухе словно пронесся вихрь. В лесу раздался сильный шум, как будто от падения чего‑то тяжелого, и в тот же момент из чащи выпрыгнул огромный тигр с выпученными глазами и белым пятном на лбу. Увидев его, У Сун даже вскрикнул: «Ай‑я!» – и, скатившись с камня, схватил свою палицу и спрятался за каменной глыбой. А тигр, испытывая, вероятно, сильную жажду и голод, шел, припадая к земле. Затем он напрягся всем телом и прыгнул вперед. У Сун от испуга покрылся холодным потом и сразу протрезвел.
Но события развертывались гораздо быстрее, чем об этом рассказывается. Увидев, что тигр вот‑вот кинется на него, У Сун отскочил в сторону и очутился у него за спиной. А надо сказать, что тигр не выносит, когда человек обходит его сзади. Поэтому, упершись передними ногами в землю, зверь попытался ударить его задними ногами. Но У Сун и тут успел уклониться в сторону. Тогда тигр так зарычал, что в воздухе словно гром прокатился, и гора задрожала, и, напружинив свой хвост, крепкий как железо, хотел ударить им врага, но и тут У Сун увернулся. Вы должны знать, что, нападая на человека, тигр прыгает, бьет задними лапами и хвостом. Но когда эти три приема ему не удаются, он наполовину теряет свою силу. Как только тигр увидел, что и удар хвостом не попал в цель, он снова зарычал и с понурым видом побрел прочь. Тогда У Сун схватил обеими руками свою палицу и, размахнувшись что было силы, ударил ею. Раздался оглушительный треск, и на голову ему посыпались сучья:и листья. У Сун увидел, что в спешке промахнулся и угодил по засохшему дереву, отчего палица переломилась надвое, и в руках остался лишь обломок.
Тут тигр дико зарычал и, повернувшись к У Суну, со страшной яростью прыгнул вперед. Но У Сун отскочил в сторону шагов на десять, и передние лапы зверя оказались как раз у его ног. Отбросив обломок палицы, У Сун обеими руками схватил тигра за загривок и изо всех сил прижал его голову к земле. Как ни силился тигр вырваться, ничего не выходило. У Сун все сильнее и сильнее прижимал его к земле, ни на минуту не выпуская, и непрерывно колотил его ногами по морде. Тигр страшно рычал и с такой силой скреб землю передними лапами, что вырыл яму и под ним образовались две кучи земли. У Сун тыкал тигра мордой в эту яму, и зверь стал заметно ослабевать. Тогда У Сун, продолжая крепко держать тигра левой рукой за загривок, потихоньку высвободил правую руку, сжал ее в кулак и, словно железным молотом, начал со страшной силой бить зверя по голове. После семидесятого удара из глаз, носа и ушей тигра хлынула кровь, и он повалился, испустив последний вздох.
Только теперь У Сун отпустил зверя, направился к сосне и стал отыскивать обломок своей палицы. Опасаясь, что тигр еще не сдох, он вернулся и снова ударил его. Убедившись, что тигр уже не дышит, он отбросил свою палицу и подумал: «Как бы мне стащить этого тигра с горы?» Он приблизился к зверю, но оказался не в состояния вытащить его из лужи крови. Да оно и понятно: после такой затраты сил, руки и нога у него ослабли.
Тогда У Сун вернулся к гранитному камню, уселся там и стал размышлять. «Теперь уже совсем темно, – думал он. – Если здесь снова появится тигр, то мне уже с ним не справиться. Нужно как‑нибудь спуститься с перевала, а завтра утром решу, что делать». Он разыскал на земле у подножья камня свою шляпу и, обогнув рощу, стал медленно спускаться с перевала.
Но не прошел он и половины ли, как вдруг увидел в выжженной солнцем траве еще двух тигров. От неожиданности У Сун даже вскрикнул:
– Ай‑я! Ну, теперь‑то мне конец!
Но вдруг эти тигры встали под деревьями на задние лапы. Приглядевшись попристальнее, У Сун понял, что это люди, напялившие на себя тигровые шкуры; в руках они держали рогатины с пятью зубьями. Увидев У Суна, они, перепугались не меньше его самого и прерывающимся от страха голосом стали его расспрашивать:
– Ты… ты… что же это, наверно съел сердце лисы, печень барса и лапу льва и думаешь, что твоя храбрость спасет тебя? Как же ты осмелился ночью один и без оружия идти через перевал?! Да ты… ты… что, человек или оборотень какой?
– А вы‑то кто такие? – в свою очередь спросил У Сун.
– Мы – здешние охотники, – ответили те.
– Так зачем же вы пришли на перевал? – снова спросил он.
– Ты что ж, с луны свалился, что ли? – удивлялись охотники. – Недавно на перевале Цзин‑ян‑ган появился огромный тигр и каждую ночь нападает на людей. От него погибло уже человек восемь наших охотников, а скольких этот зверь пожрал путников – и не счесть. Начальник нашего уезда приказал старостам всех деревень вместе с охотниками уничтожить зверя. Но он такой огромный, что и не подступишься. Кто же осмелится пойти на него? Из‑за этого зверя мы уж столько палочных ударов получили, что счет им потеряли, а все никак его не поймаем! Нынче ночью опять пришла наша очередь идти на зверя. Мы прихватили с собой человек десять крестьян, вокруг горы расставили в разных местах, самострелы с отравленными стрелами, а сами притаились в засаде. И вдруг видим, что ты спокойно идешь с перевала. Вот мы и испугались. Но кто же ты все‑таки такой? И видел ли ты тигра?
– Я из уезда Цинхэ, и зовут меня У Сун, второй в роду, – ответил он. – Я только что был на перевале, на лесной опушке, и наткнулся там на тигра. Ногами и кулаками я забил его до смерти.
Слушавшие его рассказ охотники так и застыли от изумления.
– Ну, это ты врешь! – сказали они, наконец.
– Если не верите, взгляните на меня – я весь в крови.
– Да как же тебе удалось убить его? – спросили охотники. Тогда У Сун подробно рассказал им о своей схватке с тигром. Слушая его, охотники лишь ахали от изумления да громко радовались. Потом они позвали крестьян, которых оказалось человек десять, вооруженных рогатинами, большими луками, кинжалами и пиками. Увидев их, У Сун спросил охотников:
– Почему же они не пошли на гору вместе с вами?
– Да тигр‑то уж больно свирепый, вот они и не решились дальше идти, – ответили ему.
Когда все собрались, охотники попросили У Суна еще раз рассказать о том, как он убил тигра, и, выслушав его, никак не могли поверить.
– Ну, раз вы сомневаетесь, – сказал У Сун, – пойдемте со мной, и вы сами убедитесь.
У каждого из крестьян имелись при себе кремни и огниво. Они тотчас же высекли огонь, засветили факелы и двинулись на перевал вслед за У Суном. Когда они поднялись туда, то увидели мертвого тигра. Его огромная туша горой вздымалась на земле. Это зрелище доставило всем большую радость, и они тотчас же послали человека в деревню доложить об этом старосте и наиболее уважаемым жителям. Крестьяне привязали тигра к двум шестам и, взвалив на плечи, стали спускаться с перевала.
У подножья горы их встречало человек восемьдесят. Тушу убитого тигра торжественно пронесли перед всеми собравшимися; У Суна же усадили на носилки и понесли в деревню, в дом самого именитого жителя. Возле деревни их встречала большая толпа во главе со старостой.
Тушу опустили перед домом. Здесь собралось человек тридцать местных охотников, которые пришли поглядеть на У Суна и порасспросить его. Присутствующие почтительно спрашивали о его имени, а также откуда он родом. Он сообщил им, как его зовут, сказал, что уроженец соседнего уезда Цинхэ и в семье второй сын. Сейчас он возвращается на родину из Цанчжоу и вчера вечером так основательно выпил в кабачке, что хмельной пошел через перевал и столкнулся с тигром. Он рассказал также, каик забил тигра до смерти. Слушая его, присутствующие поражались и говорили:
– Вот это герой! Настоящий герой!
Охотники поднесли У Суну дичи и вина. Но после схватки с тигром он был так утомлен, что больше всего хотел спать. Тогда хозяин дома велел работникам приготовить ему постель в комнате для гостей и пригласил У Суна отдыхать.
На рассвете староста деревни отправил гонца в уездный город доложить о событии и приказал сделать носилки, чтобы отправить туда убитого тигра. Когда наступило утро, У Сун встал, умыл лицо и прополоскал рот. Возле дома в ожидании стояли все почетные жители села, которые принесли с собой баранью тушу и вино. У Сун оделся, повязал голову косынкой и, выйдя из комнаты, поздоровался с собравшимися.
Крестьяне преподнесли ему мясо и вино и сказали:
– Этот зверь погубил много человеческих жизней. Сколько охотников подвергалось из‑за него наказанию палками! Но теперь благодаря такому мужественному человеку, как вы, наша местность избавлена от этого бедствия! Вы герой и оказали нам великое благодеяние. Теперь население деревни будет жить спокойно и путешественники смогут без страха проходить здесь.
– Это не моя заслуга, – отвечал, благодаря их, У Сун. – Если бы не вы, мне ничего не удалось бы сделать.
Все присутствующие поздравляли У Суна с победой и целое утро пировали. Потом принесли носилки, на которые уложили тушу убитого тигра. Многие жители подарили куски красного шелка, которыми украсили У Суна. Вещи свои У Сун оставил в деревне и, сопровождаемый жителями, двинулся в уездный город.
Как раз в это время прибыли гонцы начальника уезда, посланные встретить У Суна. Приветствуя его, они распорядились подать герою удобные носилки, которые держали четверо человек. Затем вся процессия двинулась в город. Впереди на носилках несли убитого тигра, который также был украшен ярко‑красными шелковыми лентами.
А в это время жители города Янгу, прослышав о том, что какой‑то смельчак, убивший на перевале Цзин‑ян‑ган огромного тигра, должен прибыть в город, все как один высыпали на улицы взглянуть на него. Город шумел, как потревоженный улей. У Сун со своих носилок видел лишь море голов, – народ заполнил все улицы и переулки: все вышли встречать его и посмотреть на тигра.
Когда процессия подошла к воротам уездного управления, начальник уезда был уж там и ожидал их прибытия. У Сун сошел с носилок, а тигра положили у входа. Взглянув на У Суна, а затем на тигра, шерсть которого отливала, как парча, начальник подумал: «Только такой человек мог справиться со столь огромным тигром» – и пригласил У Суна войти в управление. Войдя в зал, У Сун по этикету приветствовал начальника уезда, после чего тот спросил:
– Ну‑ка, герой, победитель тигра, расскажите, как удалось вам убить этого зверя?
Дата добавления: 2018-10-26; просмотров: 150; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!