Некоторые релевантные теории. 6 страница
1) предполагает, что в процессе терапии семья рассматривается как некий статичный объект, параметры которого могут быть объективно описаны независимо от самого факта взаимодействия с ним и которые до и после взаимодействия отличаются только «на эффект» терапевтического воздействия;
2) рассматривает состояние системы на момент завершения работы как жестко и однозначно детерминированный осуществленным терапевтическим воздействием;
3) описывает само терапевтическое воздействие как полностью поддающееся произвольному контролю терапевта и «вычерпываемое» рефлексией терапевта.
Постклассический системный подход принимает во внимание все сложности, связанные с включенностью в этот процесс «внутренних структур» клиентов, их собственным видением проб-
50
Часть 1
лемы, встречной поведенческой активностью, порождаемой этим видением, «внутренними понятийными структурами» терапевта, осуществляемой клиентами интерпретацией «содержания внутренних структур терапевта по их поводу» и т.п.
В постклассических системных подходах на первый план выступил тот факт, что полная независимость терапевта от семейной системы в процессе терапевтического взаимодействия, непроницаемость границ между ними является полезным в рамках классической системной терапии, но условным исходным допущением. То, что в классической схеме предстает как линейное независимое воздействие терапевта на клиентскую систему, во-первых, сложно опосредуется самим «объектом воздействия» и всем контекстом его жизни, а во-вторых, является более «широким» или сложным по своему составу воздействием, чем это представляется и может быть развернуто в рефлексивной схеме классического терапевта. Так происходит потому, что воздействие оказывается на живую, обладающую «встречной сознательной активностью», а не механическую систему и при этом само это воздействие производится живой системой.
|
|
|
Существенную роль в развитии такого понимания сыграл Грегори Бейтсон.
«Если вы пинаете камень, он движется с энергией, которую он получил от вашего пинка. Если вы пинаете собаку, она движется с энергией, которую получает от своего метаболизма», — писал Бейтсон (Бейтсон Г., 2000).
Отсюда вариативность ответа, приводящая к тому, что в качестве реакции мы можем получить, например, скуление, уползание на брюхе, ответную агрессию и т.д. Таким образом, полученный ответ не может быть однозначно связан с тем, что мы сами рассматриваем как произведенное воздействие. Строго говоря, мы не знаем, что именно послужило причиной такого, а не иного ответа живой системы. Наш ответ на ее реакцию, в свою очередь, тоже будет не линейным и однозначным, а заданным нашим «внутренним видением ситуации», опытом, оценкой контекста и т.д.
|
|
|
Таким образом, Грегори Бейтсон высказал идею о том, что взаимодействие живых систем должно рассматриваться не как процесс, описываемый в физических терминах, а как сложное информационное взаимодействие, или обмен текстами. При этом «единицей информации является различие».
Теоретические основы
51
Все это приводит к тому, что классические атрибуты системы, которой для классического системного терапевта выступает семья, оказываются атрибутами самого терапевтического взаимодействия (de Shazer, 1991).
Собственно терапевтическое взаимодействие как система (а не семья как система) характеризуется:
О целостностью, поскольку изменение в одной части системы взаимодействия неминуемо ведет к перестройке всей системы терапевтического взаимодействия — например, изменение видения ситуации клиентами ведет к изменению их поведения, оно в свою очередь — к изменению видения клиентов терапевтом, которое изменяет поведение терапевта, в свою очередь, изменяется видение клиентами самих себя и т.д. При этом ни один из элементов не может быть понят как единственная причина другого и наоборот;
|
|
|
<> нонсуммарностъю: реальность, возникающая в терапевтическом взаимодействии, не может быть сведена к простой сумме условно выделенных элементов этого взаимодействия, например, к сумме наблюдаемых воздействий-реакций. Терапевтическое взаимодействие предстает как особая реальность, особенности которой не могут быть выведены из качественного анализа, например, клиентов как «элементов» этого взаимодействия или качеств терапевта самих по себе и их «простой суммы»;
<> эквифиналъностъю, мулътифиналъностъю — конечный результат терапии нельзя однозначно связать с начальным состоянием системы (как это происходит в классических подходах, строящих на основании оценки семьи прогноз достижимости или недостижимости изменений). Вместе с тем к схожему конечному состоянию могут приходить системы с различными начальными параметрами (например, одно и то же терапевтическое предписание может появиться в результате развития взаимодействия с клиентскими подсистемами с разными начальными состояниями);
О циркулярными зависимостями, нонлинейностью — ничему конкретно в терапии мы не можем приписать значение решающего воздействия, не можем утверждать, что конкретное воздействие линейно привело к эффекту, что некая последовательность воздействий обеспечила его. Мы не знаем, приве-
|
|
|
52
Часть 1
ло бы устранение какого-либо элемента терапевтического взаимодействия к другому результату или нет.
Просматривая пленку с записью приема, мы можем увидеть все, что там происходило, но не можем однозначно связать эффект этого терапевтического приема с чем-то конкретным. Взаимодействие в терапии и его эффекты включены в циркулярный процесс взаимодействия.
Учет сложности реального взаимодействия живых систем приводит к иному пониманию терапевтических задач и логики целенаправленной организации процесса терапевтом. В связи с этим на первый план вышли следующие положения.
1. Если семейную систему нельзя замкнуть границами, относительно которых терапевт является внешним по отношению к ней, то приходится отказаться от возможности для терапевта рассматривать семью как объект, полностью «операционализи-рованный» в процессе терапии. Становится невозможным пренебречь тем фактом, что реальное состояние семейной системы не может быть полностью «проконтролировано» терапевтическим процессом. Оно определяется сложной совокупностью факторов, которые не могут быть описаны линейной причинно-следственной связью — подобно воздействию на физический объект. Всю систему взаимодействий, в которую включена семья, в том числе и подлинное содержание терапевтического взаимодействия, нельзя «проконтролировать». Нельзя линейно представить множественные циркулярные зависимости в терминах причинно-следственной связи.
Это означает, что в представление о процессе терапии как направленном на изменение необходимо исходно включать допущение о возможных изменениях, происходящих независимо и параллельно или «побочно» терапевтическому воздействию, осуществляющемуся целенаправленно. Вместо того чтобы рассматривать побочные терапии факторы и процессы как «шум», затемняющий «чистоту терапевтического эксперимента», эта сложная динамика функционирования и изменения семьи включается, учитывается и используется терапевтом.
Допущение о постоянно происходящих изменениях, о собственной активности клиентской системы и участии неконтролируемых воздействующих факторов стало рассматриваться не как случайная вариативность, а как важная основа терапевти-
Теоретические основы
53
ческой работы. Это выразилось в свойственной постклассическим подходам логике работы, заключающейся в выявлении всех существующих «исключений» из проблемного поведения и функционирования клиентов. Происходит поиск как прошлых, так и актуальных отклонений от проблемного способа поведения, которые могут быть включены «в актив» желаемого изменения. В нарративной терапии это реализуется через поиск и «накопление» терапевтом тех эпизодов и жизненных ситуаций, которые в восприятии клиентов отличаются от проблемных; та же техника используется и в краткосрочной терапии (Фридман Дж., КомбсДж., 2001).
2. Предметом основного внимания терапевта в подходе к проблеме оказывается не совокупность «объективных фактов функционирования и взаимодействия клиентов», выявляемых в процессе анализа получаемой от клиентов информации и объективного наблюдения, позволяющая сделать заключение о причинах и «содержании» проблемы. Им является вся эта информация, рассматриваемая как текст, предъявляемый клиентами в терапевтическом взаимодействии.
Дело в том, что терапевт в этом подходе лишается возможности иметь дело с проблемой как с объективной реальностью. Проблема клиентов является для него именно текстом, а не объективным фактом (совокупностью фактов), доступным «привилегированному» независимому взгляду психотерапевта.
Точно так же представление терапевта об объективно необходимом результате — достижении определенной «функциональной» системы взаимодействия в семье — имеет статус лишь одного из возможных представлений об изменении, необходимом для этой семьи. Таким образом, данный подход снимает оппозицию между клиентским («наивным») и терапевтическим («экспертным») видением ситуации.
Теоретически это связано с тем, что никакой «беспосылочный» взгляд на клиентскую систему невозможен, поскольку терапевт имеет дело лишь с собственным восприятием ситуации клиентов и обработкой информации, предоставляемой ему семьей, и никогда — с фактами «как они есть».
На первый план выходит давно освоенное в постклассической рациональности понимание, что «в известном смысле в природе нет фактов, или... в природе есть бесконечное множество потенциальных фактов, из которых суждение выбирает несколько, и те
54
Часть 1
становятся фактами в силу этого акта выбора» (Г. Бейтсон, 2000). Все утверждения о реальности имеют статус одного из вариантов описания или интерпретации (проверка «объективности» которой возможна только в границах сделанных исходных допущений).
Это напрямую пересекается с идеями постмодернизма как следствием широкого освоения новой постклассической ситуации, порожденной в современном естествознании. Как известно, постмодернизм исходит из принципиального равенства всякой системы высказываний о реальности. В этом смысле клиентский и терапевтический тексты иерархически равноценны. А если это так, то нет методологического основания, позволяющего «проводить в жизнь терапевтический текст» как наиболее адекватный, объективный и т.д.
Прагматически эта позиция позволяет преодолеть сложность, которую создает классическое противопоставление клиентского текста терапевтическому. В классической логике работы происходит противопоставление двух текстов, порожденных принципиально разными основаниями. Существенная часть терапевтических усилий тратится на «преодоление» клиентского текста терапевтическим, что квалифицируется как «сопротивление клиентской системы».
Кроме того, необходимо учитывать следствия того, что терапевт рассматривает семью как «объективно» проблемную и исходно «фиксирует» ее в этом статусе. Учитывается тормозящее влияние на сам процесс изменения «внутренних структур» терапевта, осуществляющего терапевтическое взаимодействие с таких позиций, а также множественных гипотез, «встречно» порождаемых семьей в этой ситуации. Логически все это противоречит общей направленности терапии к изменению, которое может опираться именно на «непроблемные» возможности и потенциал семьи.
В новых подходах основной задачей терапевта становится не осуществление сложной аналитической процедуры диагностики и экспертной интерпретации проблемы, а необходимость оставаться на уровне данного клиентского текста, не используя его лишь в качестве материала для «экспертной» аналитической работы. То же касается и представления о необходимом терапевтическом эффекте, то есть порождении «непроблемного текста». Задача терапевта — выявить или способствовать построению клиентами собственно непроблемного текста, который и структурирует терапевтический процесс.
Теоретические основы
55
Классическое и постклассическое отношение к предъявляемой клиентами «продукции» можно точнее понять из сопоставления структуралистского и постструктуралистского подходов (de Shazer, 1994).
Классическая системная терапия представляет, по сути, реализацию структуралистского подхода.
Структуралистский подход предполагает, что любая единица сообщения или текста клиентов рассматривается не самоценно, а как референт другого, стоящего за его обозначением объекта. Причем эта связь не прямая и требует специальной аналитической работы. В этом смысле классический системный подход предполагает обязательное построение на основе получаемой от клиентов информации профессионального видения клиентской ситуации, принципиально отличного от «житейского». Вся эта информация, любое сообщение семьи интерпретируется, например, в терминах структурных нарушений, повторяющихся паттернов, скрытых мифов и т.п.
Постструктурализм утверждает самостоятельное и безотсылочное отношение к тексту, который самоценен.
В данном контексте это означает, что вся необходимая информация о проблеме и ее границах содержится в клиентском тексте. Терапевт не может расширять проблемность своим аналитическим видением. Проблема имеет те границы, которые установлены самим клиентом, по той простой причине, что видение терапевта является лишь одним из возможных, а не единственно объективным видением.
Это так и с точки зрения «содержания проблемы», и с точки зрения «необходимого решения» представленной клиентами жизненной ситуации, которая должна быть получена в результате терапии.
Неравнозначность включенных в терапевтическое взаимодействие текстов, их иерархия тогда определяется только одним — предпочтением клиентов. Очевидно, что при направленности на желаемое клиентами изменение привилегированным является устраивающий клиента, наиболее комфортный для него текст — его представление о непроблемном, желаемом.
Задача терапевта — обнаружить, способствовать выявлению, максимально расширить и уплотнить этот текст. Этому способствуют техники «уплотнения» «новых или непроблемных историй» в нарративной терапии, построение картинки непроблемного существования в результате «чудесного вопроса» в краткосрочной
56
Часть 1
терапии (см. соответствующие разделы), техники поиска исключений, пошаговых изменений и т.д. Собственно терапевтическая задача тогда состоит в способности терапевта выделять этот желаемый текст, собирать «факты», позволяющие уплотнить его, организовывать такое функционирование клиентов, которое бы соответствовало этому желаемому тексту.
3. Невозможно осуществить прямое физическое воздействие на систему как она есть — реально любое воздействие является сложно опосредованным и включено в циркулярные зависимости терапевтического взаимодействия (рамки которого, строго говоря, нельзя ограничить самим «очным» взаимодействием).
В этой ситуации достижение терапевтического изменения понимается в самом общем виде как внесение «различия, которое порождает различие», как определял это Грегори Бейтсон (de Shazer, 1985). Речь идет о том, что основой всякого поведенческого изменения во взаимодействии живой системы с реальностью является значимое различие в восприятии ею этой реальности. И наоборот: необходимо заметить, что грань между поведенческим фактом и «внутренним видением» стирается, поскольку они взаимозависимы. Все это составляющие текста. В самом деле, основой изменения восприятия клиентами самих себя являются определенным образом интерпретируемые «факты их собственной жизни», в то время как иное восприятие себя способствует иному поведению, что в свою очередь меняет восприятие себя и т.д.
Речь, по сути, идет о внесении такого значимого различия в клиентский текст, которое способно запустить процесс преобразования его из проблемного в непроблемный на всех уровнях. Это внесенное различие, с одной стороны, должно быть генетически родственным клиентскому тексту, а с другой — должно быть именно различием.
Этот принцип помогает точнее понять метафора бинокулярного зрения, предложенная Стивом де Шазером (de Shazer, 1985). Передача информации на сетчатку левого и правого глаза позволяет создавать объемное видение предмета. Если изображения правого и левого глаза полностью совпадают, восприятие предмета теряет объемность, становится плоским. Если слишком разнятся — то восприятие попросту невозможно.
Если клиентский текст и вносимое терапевтом представление о функциональности слишком разнятся, если это «тексты», порожденные различными основаниями, то речь идет либо о невозмож-
Теоретические основы
57
ности терапевтического контакта и взаимодействия, либо о «борьбе» текстов. Если слишком совпадают — нет того необходимого различия, которое может породить полезное иное восприятие реальности со всеми вытекающими последствиями, то есть обеспечить терапевтический эффект.
Таким образом, перед терапевтом, с одной стороны, стоит задача изморфности (проверка любого непроблемного эпизода как действительно непроблемного с точки зрения клиентов в нарративной терапии; «чудесная ситуация» на языке реальной жизненной ситуации клиентов в краткосрочной терапии).
С другой стороны, перед ним стоит задача сохранения нейтральности, что в данном контексте означает способность внести в клиентский текст «различие, порождающее различие». Потеря нейтральности — это поглощенность терапевта проблемным текстом клиентов либо увлеченность своим — «разрешающим проблему». При этом перед терапевтом возникает задача специального контроля прежде всего собственной способности видеть ситуацию в контексте возможного изменения (разумеется, желаемого самими клиентами).
Таким образом, задача терапевта — максимально присоединиться к желаемому изменению (внимательно отслеживая возможную динамику желаемого), максимально сохраняя видение проблемного текста как относительного, одного из возможных. (Подобно тому, как классический терапевт должен удерживаться от линейной интерпретации симптома и видеть его в системе циркулярного взаимодействия.)
В краткосрочной терапии эта логика работы претерпела развитие. Начальным этапом в краткосрочной терапии была работа по выделению «внутренних структур — фреймов», как опосредующих проблемное поведение и определяющих его. Далее производилось позитивное и в то же время правдоподобное, приемлемое для семьи переопределение этих понятийных структур (в свете предполагаемых клиентами изменений). На этой основе могла быть произведена терапевтическая интервенция, состоящая как в собственно переопределении проблемных паттернов, так и в создании таких поведенческих предписаний, которые соответствовали бы этим позитивным внутренним структурам клиентов и технически были приемлемы для семьи.
Развитие методологии привело и к более экономным приемам. Была разработана процедура выявления и фасилитации
58
Часть 1
собственного текста клиентов, представляющего желаемую ситуацию, в которой самими клиентами порождались непроблемные поведенческие паттерны («чудесный вопрос»). Более того, пошаговое шкалирование позволило получать и необходимые поведенческие паттерны, касающиеся каждого необходимого этапа изменения. На этом строится процедура поиска и уплотнения непроблемных историй в нарративной терапии (см. подробнее соответствующие разделы).
Таким образом, постклассические системные подходы представляют собой методологическое развитие системного подхода в психотерапии — его проекцию на сам процесс психотерапевтического взаимодействия. Именно этим определяется специфика методической и технической составляющих постмодернистских направлений. Осознание этого важно для понимания новых терапевтических техник и их эффективного использования.
Литература
Дата добавления: 2018-08-06; просмотров: 210; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!