Западная Римская империя Восточная Римская империя 16 страница
Начались гонения на христианство, имевшие целью не покарать отдельных членов общины за измену отечественной религии, а искоренить самую Церковную организацию. Эру таких преследований начал Максимин. Но его правление было непродолжительно, и власть его не распространилась на всю империю. В половине III века Деций и после него Валериан открыли систематическую борьбу против христианства по всей империи. Преследование было направлено на иерархию и вождей церковных. В письмах еп. Киприана сохранилось изложение эдикта Валериана. Кара за христианство постигала прежде всего епископов и членов клира. Они подлежали смертной казни. Далее следовала градация: знатные люди, сенаторы и всадники подвергались конфискации имущества как мере предварительного воздействия; если же отречения не следовало и за конфискацией, то упорствующим полагалась смертная казнь. Простые люди (christiani) подвергались конфискации и обращались в колонов императорских домен.[337] Это жестоко гонение, во время которого погиб св. Киприан и римский диакон Лаврентий, было непродолжительно, и Галлиен, после пленения своего отца, прекратил его и возвратил Церкви ее имущества. Преследования за веру повышал уровень христианской нравственности, отметали слабых, выдвигали живые идеалы, поднимали настроение, скрепляли солидарность отдельных общин, давали сознание единства Церкви. Так из гонений Церковь выходила более сильной, очищаясь в горниле испытаний, крепла церковная организация, возрастало значение епископата.
|
|
Римский папа все более и более получал значение центра христианского мира, и римское правительство само признало его авторитет в церковных делах. Когда во второй половине III века произвел большой соблазн на Востоке епископ Антиохийский, Павел Самосатский, как своим толкованием христианских догматов, так и самой жизнью, епископы этой области тщетно пытались в своих соборных постановлениях низложить и устранить этого ересиарха. Пользуясь своею властью и снискав личное расположение Зенобии, тогдашней владычицы Востока, отделившегося от римского единства, Павел не обращал внимания на протесты епископов. Когда же Аврелиан восстановил подчинение Востока Риму, противники Павла искали у него помощи. Вникнув в дело, Аврелиан запросил мнение римского епископа по предмету раскола на Востоке. Папа высказался против Павла. Аврелиан устранил его военной силой из занимаемого им епископского дома, и Павел бесследно исчез.
Последнее, самое ужасное по своей жестокости, гонение поднято был Диоклетианом в 303 году, за два года до сложения им власти. Хотя указ о преследовании христиан и разрушении их храмов был объявлен по всей империи, но кровавый характер гонение имело лишь на Востоке, где его продолжали и преемники Диоклетиана, Галерий, умерший в 310 году, и затем Максимин Дайя, низвергнутый Лицинием в 313 году. То были последние попытки борьбы с христианством от имени государства. Оба эти августа перед своей смертью издали эдикты о веротерпимости.
|
|
Когда Константин устранил Максенция, а Лициний — Максимина Дайю, римский мир оказался под властью двух августов. Они свиделись в Медиолане и с общего согласия возвестили свободу религиозного исповедания для всех подданных империи.[338]
Церковь предстала теперь перед правительством как мощное, охватившее всю империю учреждение, имевшее свою иерархию, свои капиталы, свой давно сложившийся внутренний распорядок. Внешняя организация Церкви слагалась по типу политической организации империи с идеалом самоуправляющейся общины и соединением отдельных общин в более крупные целые с центральным управлением для всей области. Константин приблизил к себе христианских епископов, держал их при себе даже во время походов, и особенным его расположением пользовался епископ Кордубы (Кордовы) в Испании, Осия. Объявляя веротерпимость как общий принцип государственной политики на будущее время, Константин сам оставался язычником и отлагал по тогдашнему обычаю крещение до самой смерти. Он понимал, какую новую силу даст ему покровительство христианской Церкви, и в полной мере использовал этот источник. Сначала он оставался верен принципу равноправия религий, разделявших мир на два непримиримых лагеря. Так, в том же 313 году он разрешил культ рода Флавиев в Африке, который существовал и 60 лет после того, а позднее (дата точно неизвестна, но она раньше 326 года) дал свое согласие на сооружение храма своему «божеству» — numini nostro — в городе Гиспелле в средней Италии;[339] он сохранил гаруспицину в качестве государственного учреждения, запретив применять ее в частном обиходе жизни. Но стоять выше всяких верований государственная власть не могла, и жизнь мощно взывала к власти по вопросам веры. С другой стороны, Церковь добивалась тех прав и привилегий, которыми пользовалась языческая религия и представители языческих культов. Так началось новое направление в религиозной политике Константина.
|
|
Прекращение гонений и признание свободы отправления культа было начальным этапом коренного изменения в положении христианской Церкви. Ее общины не остались для государственной власти в положении безразличных для нее, дозволенных организаций, какими были уже в течение веков и какими оставались и теперь иудейские синагоги. Общины эти были объединены иерархией и обнаруживали тенденцию охватить все население империи. Император, не принимая сам христианства и продолжая стоять выше отдельных религий, между которыми делилась масса его подданных, склонялся, однако, к христианству, и в числе ближайших людей держал епископов. Отсюда целый ряд льгот для представителей христианских общин, членов клира и храмовых зданий. Уже в 313 году Константин освободил клир от тягостей декурионата,[340] а в указе 315 года, которым подтверждается свобода от казенных повинностей императорских домен, res privatae, император ставит наряду с ними церкви, ecclesiae catholicae.[341] В 319 году установлена свобода членов клира (ii, qui clerici appellantur) от всяких повинностей (munera). [342] В 319 году епископам была предоставлена юрисдикция в гражданских делах, и каждый христианин мог переносить свое дело на суд епископа, в обход обычных судебных инстанций.[343] В 321 году была узаконена новая форма освобождения на волю рабов — в церкви, пред епископом,[344] и в том же году дано церквям чрезвычайно важное право приобретать имущество по завещаниям.[345] По свидетельству Сократа, Константин наделял церкви имуществом из земельных владений городских общин. [346] В 323 году появился указ, воспрещавший принуждать христиан к участию в языческих празднествах.[347] Таким образом, христианские общины и их представители заняли совершенно новое положение в государстве. Христианство стало привилегированной религией. В члены клира устремились декурионы, желая освободиться от лежавших на них тягостей, и уже в 320 году Константин издал указ, воспрещавший декурионам вступать в клир.[348] Этот указ не мог, конечно, удержать декурионов в их стремлении воспользоваться привилегированным положением членов клира, и в Феодосиевом Кодексе сохранился целый ряд указов позднейшего времени, регулировавших этот вопрос живой жизни и затруднявших для декурионов поступление в клир. Предоставление льгот и привилегий членам клира имело своим последствием то, что император взял на себя роль верховного решителя в вопросе о еретиках.
|
|
Первая ересь, в суждение о которой был втянут Константин, носит имя донатизма.[349]
Около времени издания Медиоланского эдикта о веротерпимости в Африке разгорелся большой раскол, длившийся более столетия и принесший много бед этой стране. В начале IV века престол карфагенского епископа занимал Мензурий. Человек твердого характера и сильной воли, он относился с осуждением к показному мученичеству, которое нередко проявлялось во время гонений со стороны людей сомнительной нравственности и даже иногда было делом промысла. После его смерти был созван Собор для избрания ему преемника, и выбор совершился раньше, чем успели прибыть все желавшие участвовать епископы. Собор избрал диакона Карфагенской церкви Цецилиана, который немедленно вступил в управление кафедрой. Но 80 нумидийских епископов и партия, враждебная Цецилиану, избрали другого епископа, Майорина, и объявили Цецилиана низложенным. Предлогом к низложению было то, что один из посвящавших его епископов был повинен в предательстве, признан traditor, как называли тех, кто во время преследования выдавал церковные сосуды, книги, священные предметы. Возглашая себя ревнителями чистоты Церкви, противники Цецилиана низлагали его за грех того, кто его посвятил. Цецилиан не уступал, раскол в Церкви обострялся и получил еще более резкую форму, когда место умершего Майорина занял в 313 году страстный и фанатичный Донат. От его имени все это движение называется донатизмом. Дело вышло за пределы африканских епархий; Соборы, состоявшиеся первый в Риме в 313 году, второй в Арелате в 314, по делу донатистов решили спор в пользу Цецилиана против Доната; но Донат не уступал. Константин вмешался в дело, но это не помогло, и в Карфагене вспыхнул бунт. Кровавые столкновения происходили во многих церквях Карфагена. Было много убитых, и в числе их один епископ.[350] Эти новые «мученики» укрепили донатистов в их особности и отделении от господствующей Церкви, и раскол длился все время правления Константина, несмотря на неоднократные попытки императора положить ему конец.
Константин был вынужден несколько раз прибегать к карам донатистов, и в указе 319 года о льготах, предоставляемых на будущее время членам клира, представители донатистской церкви были исключены. Это обстоятельство имело принципиальную важность, так как император являлся верховным судьей в церковном деле. Донат не признавал этого права и заявлял: «Что за дело императору до Церкви?» (quid est imperatori cum ecclesia?). Но его противники поучали его так: «Не государство находится в Церкви, а Церковь в государстве». «Над императором нет никого, кроме Бога, который его поставил. Если поэтому Донат возвышает себя над императором, то он преступает границы, поставленные нам, людям».[351] Такова была господствовавшая точка зрения представителей христианского клира.
Император со своей стороны лишил еретиков прав на все те льготы и привилегии, которые были предоставлены господствующей Церкви. В 326 году вышло два указа против еретиков. Первый был направлен против всех вообще еретиков и схизматиков (haeretici et schizmatici), второй имел в виду новациан.[352] Евсевий сохранил текст рескрипта Константина, обращенного к еретикам (новациане, валентиниане, маркиониты и павликиане во Фригии), в котором император внушал им обратиться к господствующей Церкви. Эдикт этот был выставлен во всеобщее сведение, и, по словам Евсевия, еретики целыми толпами переходили в церковное единство.[353] В пору издания этих указов вмешательство императора в дела Церкви пошло уже гораздо дальше: он принял личное участие в установлении догматических истин и явился инстанцией, утверждающей решения епископов в вопросах вероучения. Повод к этому был дан церковным раздором, который вызвал Арий.
Когда Константин осенью 323 года[354] победил Лициния и стал повелителем Востока, арианский раскол был в апогее своего развития. Ожесточение спора, приводившее к волнениям в недрах отдельных церквей, побудило епископов искать помощи у императора, который так много сделал для признания прав церкви. Первыми обратились к нему Александрийский патриарх Александр и сам Арий, виновник раздора. Будучи плохо осведомлен о догматической стороне спора, Константин отправил в Александрию епископа Осию Кордубского, который состоял при нем доверенным лицом по делам христианства и церкви еще со времени итальянского похода 312 года. Ознакомившись с делом на месте, Осия представил императору докладную записку. Примирить Александра и Ария Осии не удалось, и император решился созвать Собор, избрав для него местом город Никею. Епископам были разосланы пригласительные грамоты.[355] Собор открылся 20 мая 325 года. Когда епископы собрались, к ним вышел император, окруженный штатом придворных. Евсевий Кесарийский обратился от имени собрания с приветственным словом, сказанным на греческом языке. Император ответил на латинском, как официальном языке империи, и когда его речь, призывавшая к единению и миру, была переведена для собрания на греческий язык, он начал, уже по-гречески, руководить заседанием.
Так возник новый орган жизни Церкви, который получил значение имперского учреждения. Внешняя организация Собора епископов и делопроизводство сложились по тем нормам, какие действовали в ту пору в сенате.[356] Хотя Константин еще не принимал крещения и поэтому не мог считаться христианином, тем не менее он с полным сознанием своего права принимал участие в прениях, и когда обсуждался текст Символа веры, первый одобрил формулу Кесарийской церкви, заявив, что она соответствует его убеждениям. Суждение императора предрешило исход прений. По окончании Собора Константин, как сообщает Евсевий, утвердил собственной печатью принятые епископами определения и привел в объяснение, что он делал это для того, «чтобы областные начальники не могли уничтожить этих решений». Считая своим правом утверждение актов Собора, император тем самым становился высшей апелляционной инстанцией в случае личного несогласия данного епископа с соборным определением. Афанасий Александрийский признал и осуществил это право императора, обратившись к Константину с жалобой на постановление Собора, состоявшегося в Тире в 335 году.
Так создалась в церкви новая центральная власть: император стал высшей инстанцией церковного законодательства в вопросах как догмы, так и церковного строительства. По словам Евсевия, Константин определял свое положение в церкви в таких словах: «Я могу назваться епископом, поставленным от Бога, для внешних дел». Неизвестно, произносил ли такие слова Константин, но в них он определял круг своей власти в менее широких пределах, чем те, в каких он ее осуществлял, давая свое утверждение догме христианского вероучения.
Со времени Константина Вселенские соборы существуют как государственное учреждение. Императору принадлежит власть созывать и распускать их. По своему усмотрению император может лично участвовать в заседаниях Собора. Открытие и закрытие Собора совершается только назначаемым от императора светским сановником, который имеет право принимать участие как в обсуждении вопросов, так и в прениях.[357]
На Соборе 325 года учение Ария было осуждено; его сочинения преданы сожжению, и он сам сослан; некоторые епископы, отказавшиеся подписать соборные определения, также подверглись ссылке.
Но единомыслие, достигнутое на Никейском соборе, не дало мира церкви. Термин ὁμοούσιος[358] не имел оснований в Священном Писании и являлся толкованием, давно уже обычным лишь на Западе. По всем восточным церквам пошла агитация против термина ὁμοούσιος. Арий представил Константину свое вероучение в новой формулировке, и Константин потребовал от Афанасия, преемника Александра на Александрийской кафедре, восстановить Ария в его церковных правах. Восточные епископы в поместных соборах отвергли эту формулу, осудили Афанасия, по решению Собора, состоявшегося в Тире в 335 году, и он был низложен и сослан в Галлию. В течение долгих затем лет, до Феодосия Великого, длился церковный раздор, и на Востоке гораздо более приверженцев имели разные виды арианского изложения веры, чем учение, принятое на Никейском соборе.
Дети Константина были воспитаны в христианстве, и Констанций, которому судьба отдала единовластие после смерти братьев, был преисполнен самого искреннего желания водворить единоверие в христианском мире и дать христианству значение единой религии государства. При нем начались преследования язычества. «Да прекратится суеверие, да будут уничтожены жертвоприношения»,— писал он в указе 341 года.[359] Через несколько лет он воспретил кровавые жертвоприношения под угрозой смертной казни.[360] Во время посещения Рима в 357 году Констанций удалил из курии изображение Победы, символ римского мировладычества.[361] Еще раньше язычникам было запрещено приобретать рабов христиан.[362] Осужденное верховной властью язычество продолжало, однако, невозбранно существовать в Риме, и восстановление его как господствующей религии в столице возможно было не только при Юлиане, но и позднее при Феодосии, когда, после смерти Валентиниана II, верховная власть досталась Евгению (393). Одновременно с осуждением язычества представители христианского клира получили новые привилегии, а епископы были изъяты от светского суда.[363]
Разномыслие в вопросе о Никейском символе длилось и обострялось за все время правления Констанция, несмотря на самые ревностные усилия с его стороны к тому, чтобы выработать на Соборах единую общеприемлемую формулу вероопределения. В огромном большинстве восточные епископы не мирились с единосущием, и против этого положения шла усиленная полемика. После многих Соборов, которые созывались с целью найти примирительную формулу, состоялся в 359 году Собор в Аримине, который дал формулу вероопределения, где не было ни термина «единосущие», ни «подобосущие», являвшихся предметом спора между арианами и православными. Одновременно с тем другой Собор заседал в Селевкии. Выработанная тогда формула рассылалась епископам для подписи под угрозой гнева императора. Не принимавшие этой формулы епископы подверглись низложению и ссылке.
Так прошло правление Константина. Его преемник на троне, Юлиан, отрекся от христианства и мечтал о восстановлении и обновлении язычества. Члены клира потеряли данные им раньше привилегии, их опять стали зачислять в курии и привлекать к исполнению гражданских обязанностей, а также и к военной службе. Все епископы, пребывавшие в изгнании за разномыслие с господствующим вероучением, получили разрешение вернуться в свои церкви; раздор в христианских общинах стал еще резче, на что и рассчитывал Юлиан.[364] Христианским грамматикам и риторам было запрещено толковать языческих авторов, и многие из них прекратили свою деятельность. Реакция была непродолжительна, и Иовиан немедленно по своем избрании на царство восстановил христианство в том значении и правах, какими оно пользовалось до Юлиана.[365] Валентиниан сумел отстраниться от церковных вопросов, но брат его Валент не остался вне той возбужденной борьбы, которая шла на Востоке, и стал на сторону арианства в новых его проявлениях и толкованиях. Время его правления наполнено было преследованием омоусиан, которых он подвергал ссылке, а нередко и смертной казни.[366] Преемник Валентиниана, сын его Грациан, был воспитан под ближайшим руководством Амвросия, епископа Медиоланского, пламенного приверженца Никейского исповедания, за которое неукоснительно стоял римский патриарший престол. В соправители себе на Востоке Грациан избрал Феодосия, родом из Испании, где под воздействием Рима господствовало Никейское исповедание. Крещение Феодосий принял от Асхолия, епископа Фессалоники, единомышленного с Западом в вопросах вероучения. Это определило дальнейшее направление его церковной политики на Востоке в единодушии с Западом.
В ту пору в Константинополе, по словам Григория Нисского, омоусианские споры занимали и увлекали всех. Святитель с иронией говорит, что меняла, раньше чем разменять деньги, ведет речь о том, рожден или не рожден Иисус Христос; булочник, не отвечая на вопрос о цене хлеба, толкует о том, что Отец больше Сына, а банщик на вопрос о ванне отвечает, что Сын Человеческий произошел из ничего.[367] Среди такого возбуждения и всех захватившего интереса к богословским спорам явился указ, который должен был прекратить и закончить споры и борьбу. Он был издан в Фессалонике 27 февраля 380 года. «Мы хотим, чтобы все народы, находящиеся под нашим милостивым управлением, пребывали в той религии, которую передал римлянам святой апостол Петр, как свидетельствует о том и доселе вдохновляемое им учение, которого держится понтифик Дамас и епископ Петр Александрийский, муж апостольской святости. Согласно апостольскому наставлению и евангельскому учению, будем верить в единое Божество, Отца, Сына и Святого Духа, в равном величестве и блаженной Троице. Тем, кто следует этому учению, повелеваем принять имя католических христиан и считаем других сумасбродными безумцами; они должны нести на себе позор еретичества и собрания их не должны себе присваивать имени церквей. Они подлежат прежде всего возмездию от Бога, а затем и мщению от нашего побуждения, которое мы восприняли по вдохновению свыше».[368]
Дата добавления: 2018-05-12; просмотров: 238; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!