Посвящается Тимофею Пахомову, который на свой страх и риск читает рассказ за рассказом 11 страница
С верхних этажей здания прилетал гул, хруст каменных блоков и вой ветра, который проникал внутрь через мириады пробелов.
– Эй… – прошептал Тирион, – где ты?..
– Ты серьезно, Тирион? – удивился Эрик. – Думаешь, это сработает сейчас, когда…
Паладин замолк. Его слух уловил скрежет, выбивающийся из общей музыкальной картины. Продолжительный звук резко оборвался, а затем последовал крик Тириона.
– Сверху! – рявкнул юноша, обнажая меч.
Из темени, в которой терялся дряхлый свод крепости, вынырнула бестия. Ее рев разорвал ночную тишину, не оставляя беззвучию никаких шансов на доминацию.
Они отскочили в разные стороны.
Эрик отбросил плащ, его дыхание было ровным, а сердце билось в замедленном темпе, несмотря на то, что позади него стояла жуткая тварь. Он положил руку на оголовку меча, обхватил рукоять, но не стал обнажать клинок. Он ждал.
Бестия снова взревела, топая ногами. Лишь после того, как вдоль позвоночника пробежала дрожь, он повернулся на месте. И увидел ее.
Потерпевший хоть и подробно описал существо, но все же промахнулся со многими деталями: от нетопыря в ней, пожалуй, был лишь темный оттенок кожи, а от упырицы в ней и вовсе ничего не было. Это была Брукса[41], женщина, замученная при жизни горем и несправедливостью. На ее голове почти не было волос, да и те, что были, убого торчали из непропорциональной головы, сидевшей на массивной шее. Маленькие для такой морды глаза – они были меньше вишенки – искрились в густой темноте зала. Из вытянутой как у собаки челюсти клинками торчали кривые зубы. Когти, которыми хвалились ее неуклюжие длинные руки, стилетами блестели в лунном свете, попадающем в зал через сотни щелей. Такие же когти были и на ногах с невероятно длинными ступнями, напоминающими ласты утопца. Бестия едва ли достигала четырех локтей роста, в основном демонстрации роста мешала сутулость, но при этом ее движения были невероятно быстрыми и точными.
|
|
|
Брукса широко разинула вытянутую пасть. Ее язык шевелился подобно багровому языку пламени. Она закружилась, широко раскинув лапы, намереваясь быстро расправиться с паладином. Эрик, так и не достав меч из ножен, попятился, пригнулся и ударил бестию в живот. На костяшках кожаных перчаток блестели серебряные шипы. Они с хрустом прошлись по ребрам, на которые натягивалась темная кожа; разок впечатались в солнечное сплетение.
Монстр разозлился, притопнул правой ногой и, распарывая воздух когтями, замахнулся ладонью, растопырив пальцы.
К схватке подключился и Тирион. Он, в отличие от своего друга, сразу же обнажил клинок. Он закрутился в пируэте, оставил длинный порез на горбатой спине противника.
|
|
|
Брукса завопила, без разбега прыгнула на Тириона, клацнув зубами прямо над его головой. Если бы Эрик не накинулся на бестию в воздухе, она бы в два счета обезглавила юношу.
Мощный удар корпусом спас юношу, но при этом паскудно обошелся с паладином. Эрик ощутил пронзительную боль в области плеча – одна из костей сломалась. Массивное тело Бруксы давало ей карт-бланш – она могла подряд нападать на недругов, не боясь достойного отпора.
Единым вопящим и ругающимся клубком, паладин и бестия свалились на холодный пол замка. Эрик успел выдвинуть правую руку вперед, произнести заклинание и ударить Ignis'ом, но никакой реакции не было. Огонь яркими снопами полетел во все стороны, обильно поливая бестию, но ее кожа не воспламенилась.
Бестия крепко взялась за руки паладина, подняла его. И за секунду до мощного удара в грудь огромной ногой, отпустила. Медальон, выдержав удар, впечатался в солнечное сплетение. Кожаная куртка лопнула в некоторых областях, а тело хозяина тряпичной куклой отлетело к тонкой колонне.
Тирион с ужасом увидел, как тело паладина ударилось о препятствие и рухнуло вниз. Он хотел подойти и помочь, но бестия не позволила.
Юноша отскочил от точки, на которую приземлилось грузное тело Бруксы, закружился. Бестия все-таки сумела его достать. Когти, блеснув в лунном свете, задели его. Она, будто бы следуя примеру оппонента, тоже закружилась, вспарывая когтями воздух. Тирион слегка присел, нарисовал мечом несколько дуг, предназначенных для живота и ног бестии. Существо, подпрыгнув, не потеряло равновесие, и напала снова. Она вытянула голову, разбрызгивая слюни и беспорядочно двигая длинным языком, несколько раз подряд щелкнула зубами. Один раз, целясь в ноги, второй – в грудь. Юноша отскочил вбок, закрутил мельницу, несколько раз поменял положение, пытаясь запутать Бруксу.
|
|
|
Она снова зашлепала ступнями по холодному полу зала.
Торопливо приблизилась к Тириону, пытаясь хоть как-то избегать его быстрых коротких ударов.
Притопнув ногой и протянув к цели свои когтистые лапы, она напала. Хитиновые орудия убийства почти коснулись замешкавшегося наемника, но бестии не было суждено разорвать его на куски, как она хотела.
Копье, запущенное паладином, спасло юношу от жуткой участи. Брукса хрипло зарычала, заполнив дворец гулким эхом. Вплеснув длинными ручищами, она припала к земле, принялась тихонько выть. Золотистое филигранной копье с каждой секундой блекло, исчезало, оставляя после себя кровоточащую рану в плече бестии.
|
|
|
Эрик усмехнулся, собрался запустить еще одно копье, но не успел.
Рыча, Брукса поволокла левую лапу по земле, прихлопывая огромными ступнями. Глаза, сверкающие карбункулами, полнились гневом, жаждой крови и свежего мяса.
Бестия подпрыгнула. С места, без какого-либо разбега. Ее тело подлетело вверх, во мрак крепостного свода. Душераздирающий рев Бруксы заставил стены замка дрожать. С потолка посыпалась крошка, а тонкие колонны дали внушительные трещины.
Гул, разлетающийся громким эхо, был все ближе. Бестия приближалась, но ни Эрик, ни Тирион не разглядели ее непропорциональную тушу. Казалось, ее рык опередил свой источник и достиг нижнего этажа быстрее.
И кто знает, сумели бы они выловить ее своим взглядом, если бы Брукса не приземлилась прямо рядом с Эриком. Вокруг образовалось облако пыли.
Но когда оно разошлось, бестии не было – а рана на груди паладина была. Невидимые когти, вспарывая воздух, все-таки достигли своей цели. Эрик не видел ее. От безобразной туши бестии ничего не осталось. Она попросту пропала. Даже блеск ее злобных глаз не выдавал хозяйку.
– Эрик! – крикнул Тирион, глядя со стороны на странный бой с невидимым врагом. – Веди ее сюда!
Рана на груди жгла. Движения давались сложнее, чем обычно.
Эрику приходилось сталкиваться с Бруксами, но те, в основном, принимали крылатый облик, а не становились невидимыми. Сражаться с врагом, которого нельзя увидеть, довольно напряженно, потому что невозможно даже взглянуть в его злобные глаза и угадать, каким будет следующий шаг оппонента.
Эрик принялся бить Aer'ом во все стороны, надеясь взбесить монстра. Конечно, он знал, что бестия в любом случае побежит вслед за ним, прямо к Тириону, который уже держал в правой руке странный флакон, но нужно было все-таки быть уверенным.
Ударив в очередной раз, паладин услышал недовольное рычание – заклинание выбило Бруксу из колеи.
Бестия не нападала. Она медленно двигалась к Эрику, он был в этом уверен. Громкое шлепанье ступней выдавало ее. И оно становилось все громче – Брукса переходила в бег.
Эрик попятился, двинулся к Тириону левым боком, а правый бок защищал выдвинутой рукой, вот-вот готовой пустить в дело Ignis. Хоть заклинание и было на данный момент бессмысленным, но оно могло отвлечь в случае необходимости.
– Давай, сучье племя... – шептал Тирион, не отрываясь от пустоты, в которой скрывалась бестия. – Иди... Ну же!
Эрику вдруг стало холодно, а дрожь предупредила о наступающей опасности. Брукса завопила.
Паладин полуоборотом избежал атаки и навскидку ударил пустоту кулаком. Удалось! Шипы, сидящие на костяшках перчаток, прошлись по Бруксе, лишили хрупкого равновесия.
– Тирион!
Юноша отпрыгнул назад, параллельно бросив в рычащую бестию-невидимку флакон. Сосуд сломался, разлетелся во все стороны, выпрыснув содержимое. Все в радиусе пяти-шести локтей погрузилось в темно-синее облако, в котором летали малюсенькие огоньки, напоминавшие звезды. Из этого облако вышла бестия.
Огоньки и синева облепили все тело Бруксы. Теперь у нее не было козыря.
Тирион пошел полукругом. Периодически менял направления движения, пятился, ускорялся и тут же замедлялся, пытаясь сбить соперника с толку. Ее внимание рассеивалось, и она не собиралась совершать очередной прыжок. Из левого плеча толчками вытекала кровь – черная, густая.
Из-за ее плеча Тирион увидел Эрика, который обнажил серебряный клинок, покрытый рядами знаков. Острие меча заиграло зеркальным блеском.
В этот же момент бестия напружинилась и подобно огромной лягушке перепрыгнула через Тириона. Ее тело, покрытое неизвестным зельем, снова вернуло свой прежний вид. Действие магического вещества понемногу заканчивалось – к счастью, Брукса поняла, что невидимость уже ничем не поможет, и снова показала недругам свой безобразный облик.
Эрик выпустил из пальцев небольшие звенья магических цепей. Когда бестия решила снова поменять свое местоположение, цепь достигла ее, обвила подобно анаконде – мертвой хваткой и стеснила движения. Руки, существа плотно прижались к туловищу, вытянутую морду оплела змеиная хватка, надолго захлопнув пасть. Бестия задергалась на месте, топталась, пытаясь вырваться или потянуть паладина к себе для более близкого знакомства, но, увы, у нее ничего не получилось.
Звенья поигрывали блеском, отражая лунный свет. Брукса жутко рычала, злилась, не получив желанную добычу.
– Кончай с ней! – со сталью в голосе воскликнул паладин.
Тирион подбежал к Бруксе, занес меч для удара, но взмаху не суждено было случиться.
Напрягшись, монстр все же прыгнул, попутно высвободив себя из мертвой хватки магических цепей. Она накинулась на Эрика, отбросила его быстрыми взмахами когтей, развернулась для боя с Тирионом.
Ослепительная ярость существа предавала ему невероятную выносливость, скорость и целеустремленность. Зубы щелкали, длинный язык разбрызгивал слюну, а глаза не отрывались от заветной добычи ни на мгновение.
Паладин спокойно двинулся вперед – меч он уже вернул обратно в ножны – ударил ее Aer’ом. Брукса отлетела от сильного потока воздуха, влетевшего прямо в спину. Обнажила клыки, выставила вперед растопыренные пальцы, унизанные длинными когтями, торопливо накинулась на юношу, но повторное заклинание снова разрушило ее недальновидные планы.
Каждый последующий удар заклинанием приносил все меньше пользы. Упорству бестии можно было лишь позавидовать – она вновь и вновь пыталась познакомить голову Тириона со своей пастью, но Эрик мешал.
Паладин начал волноваться – как бы она не цапнула Тириона.
Он, конечно, понимал, что Тирион способен легко дать отпор врагу, но если юноша замешкается – летального исхода не избежать. Да что там! Эрик и за себя забеспокоился: уж больно часто Брукса прыгает, ставя перед собой цель обезглавить нежданных гостей. Каменное сердце хоть и залечивало раны, но вряд ли регенерация позволит носителю медальона отрастить новую голову – подобная рана неизлечима и летальна для всех.
Очередное нападение бестии отбил уже сам юноша. Он отскочил вбок и дал ей в челюсть оголовком меча, выдвинув навершие оружия вперед. Удар застигнул ее врасплох, сбил с ритма периодических нападений и тут же послужил поводом для очередной беды – молниеносного нападения. Два клинка – один Эрика, другой Тириона – нарисовали яркие дуги, блеснули в воздухе и оставили после себя глубокие раны. Шлейфы крови разлетелись, покрыли черными каплями пол, нарисовали неповторимый узор.
Истошный вопль истязаемого тела потоком вырвался из глотки, заполнил просторный зал, ударился о стены замка и вернулся в виде эха.
Брукса попыталась встать, но лезвия клинков тут же обрушились на нее быстрыми ударами. Темная кожа выпрыснула густую субстанцию.
Существо заревело, стиснуло зубы для последнего удара. Она хотела унести с собой в Бездну хотя бы одного из своих убийц. Развернувшись на месте, она вытянула правую лапу. Эрик парировал удар, как и ожидалось, а вот второй взмах, который она совершила спустя мгновение после первого, предназначался уже для Тириона. Юноша не успел среагировать достаточно быстро и поплатился за это. Когти бестии впились в левый бок, задели его, вспахали грудь и тут же оставили тело Тириона в покое.
Агония, жжение, холод и резкий, невыносимый жар – все это заполнило тело жертвы когтей, которые крюками для мяса впились в него, оставляя после себя багровые полосы. Лоб Тириона покрылся испаринами, глаза покрыл занавес пелены, а ноги подкосились.
Последнее, что он увидел перед тем, как отправиться в небытие, был розблеск меча. Его слух уловил уже далекий вопль бестии и хруст – Эрик разобрался с Бруксой сам.
7
Когда Тириону все же удалось открыть глаза, – а для этого понадобилось преодолеть колющую боль в висках – песок в часах уже почти пересыпался до конца.
«Я спал слишком долго, – подумал он. – Слишком...»
Его бок и грудь были перевязаны.
– Не двигайся... – Сказал Эрик, войдя в комнату.
Тирион двинул шеей, чтобы взглянуть на друга. Крепко сжал губы, стиснул зубы, кривясь от боли.
– Говорю же! – начал повторять паладин. – Не двигайся, твою налево! Тебе солидно досталось от коготков Бруксы...
– Ты... – застонал юноша. – Брукса мертва, так?
– Да. Я обезглавил ее. Деньги, кстати говоря, в сундуке, вон там, на столе. Десять тысяч крон.
– Поделим...
– Я уже взял свою долю... Барон решил, что раз уж мы так быстро справились, надо отплатить сполна и дал на тысячу-другую больше. Так что, те десять тысяч принадлежат тебе.
– Сколько я здесь пролежал?
– Пять дней... Тебе недурно досталось. Крестьяне все ждали, когда мы выйдем из замка. Но мы не выходили, поэтому Вуйцик отправил во дворец людей. А там – обезглавленная бестия и истекающий кровью наемник. Среагировали, благо, моментально и лекаря тебе позвали... На месте перевязали, чтобы не истек кровью по пути. Повезло, что раны не особо глубокие. Органы не задела.
– Куда теперь подашься? – спросил Тирион, глядя в потолок комнаты.
– Кай отправил мне письмо, написал, что хочет увидеться. Он желает лично убедиться в том, что я в порядке... Хочешь поехать со мной?
– Я бы с радостью, но у меня есть кое-какие дела. Я хочу бросить все это… И стать рыцарем. На службе у короля Телинора. Прости...
– Все нормально, Тирион. Я рад, что хоть кто-то решил бросить это дело… Потому что занятие довольно паршивое: сегодня ты сидишь в трактире, а завтра, кто знает, может, тебя загрызет какой-нибудь волколак. Надеюсь, что в следующий раз увижу тебя в добром здравии.
– Да... И я...
Юноша закрыл глаза, отдался сну.
Ловец Желаний
Люблю ли я тебя?
Я люблю,
люблю, несмотря ни на что
и благодаря всему,
любил, люблю и буду любить,
будешь ли ты груба со мной или ласкова,
моя или чужая.
Все равно люблю.
Владимир Владимирович Маяковский
Будьте осторожны со своими желаниями.
Дата добавления: 2018-05-12; просмотров: 142; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!