В УСЛОВИЯХ НОВОЙ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ 31 страница
226
декабре 1932 г. система паспортов и прописки (раньше она осуждалась как проявление полицейщины в странах капитала). Колхозники могли получать паспорта только с согласия правления колхоза.
Коллективизация сопровождалась разгромом экономической науки (были репрессированы крупнейшие ученые-аграрники Н. Д. Кондратьев, А. В. Чаянов), массовым закрытием церквей, глумлением над религиозными чувствами сельского населения (уже к началу 1931 г. было закрыто около 80% всех сельских храмов страны, значительная часть духовенства попала в разряд «раскулаченных»). 4 ноября 1929 г. принято специальное решение, касавшееся даже колокольного звона. Постановление Комиссии по реализации декрета об отделении Церкви от государства (Антирелигиозная комиссия) при ЦК ВКП(б), которую возглавлял Е. М. Ярославский, гласило: «I. Запретить совершенно так называемый трезвон или звон во все колокола. 2. Разрешить постановлением местных органов власти звон в маленькие колокола установленного веса и в установленные часы по просьбе религиозных организаций. При сокращении колокольного звона колокола должны быть сняты и переданы в соответствующие государственные учреждения для использования в хозяйственных целях».
Все это не могло не вызвать ответных мер отпора, в том числе с оружием в руках. По данным ОГПУ, за январь—апрель 1930 г. произошло 6117 выступлений, насчитывавших 1755 тыс. участников. Другим следствием спешки и административного произвола стал массовый забой скота. Власть была вынуждена пойти на уступки. 2 марта 1930 г. в «Правде» одновременно с Примерным уставом сельскохозяйственной артели появилась статья Сталина «Головокружение от успехов», осуждавшая «перегибы». Вслед за этим, 14 марта, было принято постановление ЦК ВКП(б) «О борьбе с искривлениями партлинии в колхозном движении», требовавшее прекратить практику принуждения, не допускать перевода сельхозартелей на устав коммуны, исправить допущенные ошибки.
|
|
К августу 1930 г. в колхозах осталось 21,4% крестьянских хозяйств, т.е. на уровне заданий пятилетки. Погоня за темпами принесла вред. Однако осенью того же года колхозное наступление возобновилось. К июню 1931 г. колхозы объединили 53% всех крестьянских хозяйств. Сплошная коллективизация завершилась в важнейших сельскохозяйственных районах страны. В Закавказье процент коллективизации на начало июня 1931 г. составлял 42%, в Белоруссии — 49, Таджикистане -- 42. Значительное число единоличников сохранялось на Севере, Северо-Западе и в центральных нечерноземных районах. К концу пятилетки в стране было создано более 200 тыс. колхозов, объединивших около 15 млн крестьянских хозяйств, или 62% их общего числа. Наряду с колхозами были образованы 4,5 тыс. совхозов. По замыслу они должны были стать школой ведения крупного социалистического хозяйства. Их имущество являлось государственной собственностью;
|
|
227
крестьяне, работавшие в них, были государственными рабочими. В отличие от колхозников, рабочие получали за работу фиксированную заработную плату.
Опыт организации труда в колхозах позволил уже к началу 1931 г. установить, что наиболее целесообразной формой учета колхозного труда является трудодень с применением сдельщины. VI съезд Советов СССР в марте 1931 г. утвердил его как общую для всех колхозов меру учета количества и качества труда, основной принцип распределения колхозных доходов. Организованности труда способствовало создание производственных бригад с постоянным составом колхозников. ЦК партии постановлением от 4 февраля 1932 г. предлагал создать их во всех колхозах.
Хозяйственные результаты первого колхозного года были обнадеживающие: колхозы дали стране около трети валовой и товарной продукции, доходы колхозников были выше, чем у единоличников. Однако в целом коллективизация и раскулачивание подорвали производительные силы деревни. Поголовье скота в стране за пятилетку сократилось почти наполовину. Поступление зерновых государству к концу 1931 г. снизилось. Уже в этом году в ряде регионов начался голод. Весной 1932 г. пришлось снизить нормы карточного снабжения горожан хлебом. В августе 1932 г. принят закон, сурово карающий даже мелкие хищения колхозной собственности. Начались аресты в связи с актами «саботажа хлебозаготовительной работы». Одновременно правительство пошло на некоторые уступки крестьянам, своего рода нео-нэп -— сокращение государственного плана хлебо- и мясозаготовок, торговля по свободным ценам в случае выполнения поставок государству. Однако эти запоздалые меры не дали облегчения.
|
|
Голод, охвативший в 1932— 1933 гг. ряд зерновых районов на Украине и в России, унес жизни, по не установленным еще точно историками данным, более 4 млн человек. На Украине, по данным ОГПУ, только за 4,5 месяца (1 декабря 1932 — 15 апреля 1933) от голода и случаев людоедства погибло 2420,1 тыс. человек. По подсчетам современного историка Е. А. Осокиной, жертвами голода на Украине и в РСФСР стали более 3 млн человек, причем основные потери понесли сельские жители — 2 млн. Сильно пострадал Казахстан, население которого из-за смертей и откочевок за границу сократилось наполовину.
|
|
Введенная в декабре 1932 г. паспортная система была призван;! препятствовать массовому наплыву голодающих крестьян в город;). Масштабы народной трагедии из-за ограниченности государственных хлебных запасов в стране не удалось снизить ни резким сокращением экспорта, ни попытками найти валюту за счет продажи музейных цеп ностей. Ситуация усугублялась и тем, что во имя политических целен сталинское руководство пыталось скрывать сам факт голода и отказа лось от международной помощи голодающим.
228
О хозяйственных результатах коллективизации в годы пятилетки можно судить по следующим цифрам. Объем сельскохозяйственного производства в 1932 г. составлял 73% от уровня 1928 г., животноводческой продукции — 47. В то же время товарность сельскохозяйственного производства повысилась с 15% накануне коллективизации до 36—40 во второй и третьей пятилетках. В 1930 г., исключительно благоприятном по погодным условиям, собрано 84 млн т зерна, в 1931— 70; I) 1932 — 67; в 1933 — 68. Заготовки хлеба государством с 10,8 млн т в 1928 г. и 16,1 млн в 1929-м выросли до 23,3 млн т в 1933 г. Разница цифр означает, что для внутреннего потребления в деревне хлеба оставалось все меньше и меньше. Значительная часть заготовленного зерна направлялась на экспорт, закупку промышленного оборудования за границей. За годы первой пятилетки было вывезено 12 млн т зерна; в 1930 — 4,8; в 1931 — 5,1; в неурожайном 1932 — 1,8 млн т. (Для сравнения: царская Россия перед войной вывозила по 9—10 млн т зерна в год.)
Начало второй пятилетки в деревне связано с преодолением трудностей, порожденных ошибками предыдущего этапа коллективизации. В целях укрепления колхозного строя и усмирения деревни в январе 1933 г. партия приняла решение о создании чрезвычайных органов управления — политотделов МТС и совхозов, наделенных огромными правами. Они осуществляли политический контроль за расстановкой и использованием на работе колхозников и работников совхозов, обеспечивали своевременное выполнение колхозами обязательств перед государством. Под лозунгом «Сделать колхозы большевистскими, а колхозников зажиточными!» в феврале 1933-го была организована работа Первого всесоюзного съезда колхозников-ударников.
Призыв съезда организовать Всесоюзное соревнование за высокую урожайность, напрямую связанный с возможностью повысить Плагосостояние колхозников, усиливал и материальную заинтересо-нанность, и производственную инициативу. Налаживанием работы в колхозах занялись свыше 250 тыс. колхозников, в том числе около 10 тыс. председателей колхозов, выдвинутых на руководящие должности политотделами МТС за два года своей работы (преобразованы в обычные партийные органы в ноябре 1934).
В 1933—1935 гг. власть сумела добиться выполнения поставок хлеба как в целом по стране, так и каждой республикой, краем и областью. После голода 1932—1933 гг. экспорт зерна был сокращен, с 1934 г. он не превышал 1 млн т в год. Тогда же стали прибегать к дополнительным государственным закупкам сельхозпродукции по заготовительным ценам, которые были на 25—30% выше плановых. Благодаря этому объем дополнительных хлебозаготовок увеличился с 4,1 млн ц в 1933 г. до 13,6 — в 1934. До конца второй пятилетки эти закупки составляли 15— 16% всей хлебосдачи колхозов. Часть хлеба государство получало от колхозов в виде натуральной оплаты за работу МТС. С 1933 по 1935 г.
229
эти поступления выросли в структуре хлебозаготовок с 15,5 до 25,4%. Ноябрьский (1934) пленум ЦК принял решение сократить (или даже вовсе прекратить) экспорт хлеба и направить его на внутренний рынок.
Однако перелом ситуации в деревне и улучшение продовольственного снабжения населения городов в основном определялся расширением поставок техники в сельское хозяйство. Перед революцией почти половина земель в стране обрабатывалась сохой. К 1928 г. соху вытеснил железный плуг (сохой обрабатывалось 10% пашни), в стране насчитывалось 25 тыс. тракторов, с их помощью обрабатывался 1% пашни. К концу первой пятилетки тракторным инвентарем обрабатывалось 22% пашни, к концу второй — до 60. Снабжение деревни машинами осуществлялось через машинно-тракторные колонны (первая образована в сентябре 1928 г. в Азов6*ком районе Донского округа из 18 тракторов для обслуживания двух колхозов и одного земельного общества) и, главным образом, через МТС.
К лету 1930 г. организовано 158 государственных и 479 кооперативных МТС. В районах их деятельности уровень коллективизации был на 20-30% выше, чем там, где их не было. Первоначально МТС задумывались как межколхозные акционерные предприятия, однако расходы на них для колхозов оказались непосильными, и в конце первой пятилетки все они стали государственными предприятиями. За годы первой пятилетки сельскому хозяйству было поставлено 154 тыс. тракторов, из них 94 тыс. отечественных (в 1923—1924 в СССР выпущено всего 13 тракторов). В конце 1934-го сельское хозяйство располагало 281 тыс. тракторов, 31 тыс. комбайнов, 34 тыс. грузовых автомобилей, многими другими сложными сельскохозяйственными машинами. Во вторую пятилетку сельское хозяйство получило 405 тыс. тракторов, и все они были изготовлены на отечественных заводах. Число МТС за эти годы удвоилось и достигло в 1937 г. 5,8 тыс. Если в 1932 г. они обслуживали только треть колхозов страны, то в 1937 г. — 78%. Применение новейшей сельскохозяйственной техники улучшало обработку земли, повышало урожаи.
Успехи в колхозном строительстве закреплены в новом колхозном Уставе, который был принят в феврале 1935 г. Вторым всесоюзным съездом колхозников-ударников. В него было внесено положение о закреплении за колхозами земли на вечное и бесплатное пользование: она не подлежала ни купле-продаже, ни сдаче в аренду. Устав разрешал колхознику вести личное подсобное хозяйство, иметь от 0,25 до 0,5 га, а в отдельных районах — до 1 га земли, 2—3 коровы, неограниченное количество птицы.
В личном подсобном хозяйстве к концу второй пятилетки производилась значительная масса валовой продукции колхозного сектора: 52,1% картофеля и овощей, 56,6 — плодовых культур, 71,4 — молока. 70,9 — мяса. Основная часть шла наличное потребление, но пример-
230
no четверть животноводческой продукции и до половины картофеля, овощей продавались на рынке. Рыночные цены к 1938 г. по сравнению с 1933 г. снизились на 64%.
К концу второй пятилетки коллективизацию можно считать завершенной. Индивидуальных крестьянских хозяйств оставалось лишь 7%. Большую их часть составляли хозяйства скотоводов, оленеводов, охотников, рыболовов на окраинах страны. Основными ячейками сельской жизни стали колхозы, которых по всей стране насчитывалось 242,5 тыс. В 1937 г. собран хороший урожай (98 млн т), животноводство достигло довоенного уровня.
Коллективизация в национальных регионах проводилась с некоторым учетом местных хозяйственно-бытовых особенностей. Ее завершение здесь отодвигалось на более поздние сроки. Наиболее распространенной формой объединений в Закавказье, Казахстане, Средней Азии и Бурятии были товарищества по совместной обработке земли. Колхозникам разрешалось содержать не только продуктивный, но и рабочий скот. В Казахстане и Киргизии скотоводы могли иметь до 20 коров, 100-150 овец, 10 лошадей, 8 верблюдов. Проведению коллективизации в Средней Азии во многом способствовало государственное строительство ирригационных систем.
По мере решения задач сплошной коллективизации сокращались размеры «кулацкой ссылки». В 1933 г. на спецпоселение отправлено почти 400 тыс. кулаков и членов их семей, в 1934 — 255 тыс., в 1935 — 246 тыс., в 1936 — 165 тыс., в 1937 — 128 тыс. В мае 1934-го трудпосе-ленцы были восстановлены в гражданских правах, с января 1935 — в избирательных. Однако они все еще не имели права возвращаться на старые места своего проживания, не призывались в армию. Эти ограничения были сняты с них в конце 1938 г. В этом году все неуставные артели были переведены на устав обычной сельскохозяйственной; многие спецпереселенцы вернулись на места прежнего жительства, а 220 тыс. семей к концу 30-х годов продолжали жить и трудиться на освоенной ими земле и построенных предприятиях.
Коллективизация, кардинально изменявшая облик российской деревни, положила начало так называемому «раскрестьяниванию» — разрушению привычного уклада деревенской жизни, традиций и опыта сельского мира. Она превращала крестьянина из мелкого собственника в зависимого от государства работника, отчужденного от средств производства и лишенного права распоряжаться результатами своего груда. Из жизни деревни уходили в прошлое трудовая этика и нравственные устои, основанные на трудолюбии, бережливости, общности, семейных и религиозных традициях. Еще труднее эти черты могли сохранить миллионы крестьян, вынужденных отправиться из родных краев в места спецпоселений, на гигантские строительные площадки и в промышленные города.
231
Валовой внутренний продукт СССР, в создание которого значительный вклад вносили и труженики деревни, в течение двух пятилеток возрастал ежегодно на 14—15% (см. табл. нас. 160—161).
Увеличение ВВП не влияло автоматически на улучшение благосостояния народа, однако оно позволило уже в ноябре 1934-го принять решение «Об отмене карточной системы по хлебу и некоторым другим продуктам», введенной в начале 1929. В 1935 г. возобновлена свободная продажа хлеба (январь), мясных продуктов, сахара, жиров и картофеля (октябрь). С января 1936 г. отменены карточки на промышленные товары. Несмотря на это уровень жизни рабочих оставался в среднем более низким, чем до революции. С 1925 (когда этот уровень более всего приближался к довоенному) по 1937 г. номинальная заработная плата рабочих выросла в 5,5 раза, а стоимость прлдуктов питания — минимум в 8,8. Вместе с тем общий рост народного хозяйства позволял развернуть жилищное строительство и несколько улучшить быт трудящихся. Значительной реконструкции подверглись Москва, столицы республик, расширялись новые города.
Форсированная модернизация страны была настоящим подвигом рабочих, крестьян и всего советского народа. С точки зрения цивили-зационного подхода, в это время осуществлялся переход от доиндус-триального и раннеиндустриального к развитому индустриальному типу производства. Однако по прошествии многих лет у потомков героев и историков сложилось убеждение, что и индустриализация, и преобразование деревни могли бы иметь более значительные результаты без немыслимых жертв (штурмовщина, голод, искусственное обострение классовой борьбы, репрессии) и авторитарно-деспотического режима, подчинявшего жизнь не правовой, а произвольной, командно-приказной власти.
§ 4. Первые пятилетки как этап «культурной революции»
Руководство преобразованиями в культурной сфере по партийной линии осуществлялось в годы первых пятилеток Управлением агитации и пропаганды (Агитпроп) ЦК ВКП(б). В январе 1930 г. он подразделен на два самостоятельных отдела — культуры и пропаганды (с секторами научной работы и просвещения, включая искусство; пропаганды марксизма-ленинизма; печати, в том числе художественной литературы; зав. отделом А. И. Стецкий) и отдел агитации и массовых изданий, состоящий из секторов общей агитации, массовых кампаний промышленного характера, массовых кампаний сельскохозяйственного характера, массовой работы среди работниц и крестьянок. На тех же началах был выстроен культурно-идеологический ап-
232
парат 1ДК компартий союзных республик, краевых, областных,'городских и районных партийных органов.
В январе 1932 г. култпроп отделы были разукрупнены. Число секторов в них увеличено до 12. Имелись самостоятельные сектора партучеб-ииков и политграмоты, преподавания ленинизма в вузах и средней школе; массовой пропаганды ленинизма и политики партии; народного образования; научно-исследовательских учреждений; производственно-технической пропаганды; культурного обслуживания заводов и колхозов; газетный; журнальный; научной литературы; искусства. Дальнейшее раз-питие культурного строительства потребовало новой перестройки Культ-пропа ЦК, придания его аппарату функционально-отраслевого характера. В мае 1935-го на базе Культпропа созданы 5 отделов; партийной пропаганды и агитации (руководитель Стецкий); печати и издательств (Б. В. Таль); школ; культурно-просветительной работы {А. С. Щербаков, с 1938 г. — А. А. Жданов); науки, научно-технических изобретений и открытий (Б. М. Волин).
Непосредственное руководство партийных органов всеми делами культуры обеспечивало во многих случаях эффективное решение вопросов культурного строительства. В то же время такое их всевластие приводило к ущемлению конституционных прав государственных органов.
Практическую реализацию установок партии в области культурного строительства осуществляли наркоматы просвещения союзных республик. В России эту работу вел наркомат под руководством А. В. Луначарского (до 1929) и А. С. Бубнова (в 1929—1937). Затем его возглавляли А. П. Тюркин, В. П. Потемкин.
В начале 30-х годов была в основном завершена унификация организационной структуры наркомпросов, которая была обусловлена единством культурной политики и единой для всех республик системой народного образования. В сентябре 1933 г. в соответствии с постановлением ВЦИК и СНК РСФСР в Наркомпросе было создано пять управлений: начальной и средней школы; подготовки учителей; университетов и научно-исследовательских учреждений; библиотечное; театральных и зрелищных предприятий. В структуре Наркомпроса сохранялись Главлит, Главрепертком и ОГИЗ. На таких же началах реорганизованы наркоматы других союзных республик.
Развернутое наступление на всех направлениях социалистического строительства с началом первой пятилетки вынуждало организовать новую мощную атаку на фронте борьбы с неграмотностью. (К 1927/28 учебному году неграмотное население городов составляло 21,5; села — 56,7%.) Начатый в 1928 г. по инициативе комсомола всесоюзный культпоход по борьбе с неграмотностью превратился в массовое движение. В 1930 г. на эту борьбу было мобилизовано более миллиона студентов, слушателей советских партийных школ, учителей, культпросветработников. В 1931 г. число обучающихся взрослых достигло 10 млн. Однако
233
качество обучения в массовом движении за грамотность не могло быть высоким: стоимость обучения одного неграмотного снизилась с 13 до 2,5 руб.
Система общеобразовательных школ России к концу 20-х годов
включала несколько их типов. Действовали начальная, школа второй
ступени, семилетка, девятилетка, школы фабрично-заводского уче
ничества и школы крестьянской молодежи. Всеми формами обучения
было охвачено около 8% населения. Эта система пересмотрена в 1929 г.
Одновременно с развертыванием ликбеза в мае 1929-го на V съезде
Советов СССР решено приступить к осуществлению всеобщего обя
зательного обучения детей до 15 лет (всеобуч). 29 июля 1930 г."ЦК
партии принял постановление «О всеобщем обязательном начальном
обучении». С принятием подобного постановления ЦИК и СНК СССР
в августе того же года обязательность начального образования обрела
силу закона. С сентября 1930-го в стране вводилось всеобщее бесплат
ное и обязательное начальное (четырехклассное) обучение детей.
В городах и рабочих поселках всеобуч предусматривался в объеме шко
лы-семилетки. Местным советским органам предоставлялось право
вводить обязательное образование и в других районах. В деревне пред
лагалось значительно увеличить количество дневных и вечерних шк-
для молодежи. ч
Дата добавления: 2018-04-05; просмотров: 278; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!