Под офшорным управлением
Раз уж мы заговорили о резервах Банка России, посмотрим на них под другим углом: не в сопоставлении с внешним долгом, а в сопоставлении с денежной базой, то есть деньгами, которые Банк России изначально предоставляет банковской системе страны, на основании которых затем работает механизм кредитно-денежной мультипликации. Если предположить, что Банк России функционирует в режиме внешнего валютного управления currency board, при котором каждый рубль денежной базы должен быть обеспечен международными резервами, то курс нашей национальной валюты сегодня должен колебаться в районе 20 рублей за доллар США. Это очень просто посчитать, поделив объём денежной базы в рублях на объём международных резервов в долларах США. Проделав эту операцию, мы и получим эффективный курс в районе 20 рублей за доллар США. Очевидно, что резервы Банка России существенно избыточны даже для такого жёсткого режима контроля денежной системы. Если currency board традиционно применяется при введении внешнего управления экономикой со стороны МВФ, как же тогда назвать то, что реализовано в последние два десятилетия в России? И не стоит, кстати, в поисках ответа на этот вопрос, кивать в сторону «проклятых 90-х» — состояние экономики и страны тогда и сейчас несравнимо.
Россия действительно находится под внешним управлением. Но не со стороны МВФ, как это было в 90-е годы, а со стороны российского офшорного бизнеса, который, судя по его поведению и по юрисдикциям регистрации компаний, владеющих активами в РФ, российский только по названию. В алютные резервы Банка России гарантируют не столько стабильность торгового баланса, сколько способность корпораций обслуживать внешний долг. Возвращаясь к аналогии финансовой системы с нервной организацией, получается, что значительная часть центров управления, то есть мозга экономики, находится за пределами тела. Осознавая это, перестаешь недоумевать по поводу того, что российская внешняя политика зачастую кажется несколько скованной, а дивишься тому, как страна вообще умудряется проводить хоть сколько-нибудь независимую внешнюю политику. Тут немудрено уверовать в конспирологические теории и в то, что и сама эта внешняя политика — лишь разыгрываемый на публику спектакль, подобный иллюзии «матрицы». Однако хочется надеяться, что внешняя политика, направленная на отстаивание национальных интересов, реальна, а раз так, то она требует немедленного устранения всех рисков, которые вызваны к жизни зависимостью экономики от внешней финансовой системы.
|
|
|
Можно долго и упорно бороться с офшорами, вводя валютный и налоговый контроль, применяя новые регулятивные меры, обмениваясь информацией с налоговыми органами иностранных юрисдикций, если они не станут чинить к этому препятствий… Но есть куда более простой способ — перевод внешней торговли основными предметами российского экспорта, то есть сырьём, на российский рубль с одновременным отказом Банка России от политики фактического страхования валютных рисков внешней торговли своими валютными резервами. После перехода внешней торговли на рубли такое страхование станет уже не страхованием российских экспортёров, а страхованием их потребителей. У нас не так уж много крупных экспортёров, страна в состоянии контролировать их поставки.
|
|
|
Критики внешней торговли за рубли указывают на то, что это порождает дополнительные издержки на конвертацию валюты. Мол, иностранные контрагенты всё равно не будут резервировать средства в рублях, они просто станут покупать рубли на валютной бирже, чтобы немедленно потратить их на приобретение сырья, и это уменьшит доходы экспортёров на величину комиссии за эти сделки. Однако смысл не в том, чтобы побудить контрагентов резервировать средства в рублях. Превращение рубля в резервную валюту — отдельная, важная, но не самая актуальная в настоящее время тема. И смысл не в том, чтобы дать экспортёрам заработать чуть меньше, а банкам чуть больше. Хотя эти же комиссии экспортёры платят тогда, когда сами реализуют свою валютную выручку, причём часто спекулируют этой выручкой, провоцируя фундаментально необоснованные колебания валютного курса, и за это расплачивается вся остальная экономика. А если экспортёры не продают всю свою валютную выручку, то это является тем самым вывозом капитала, с которым правительство, по идее, призвано бороться своей экономической политикой. Смысл в том, чтобы ввести расчёты за экспорт и наиболее важные соответствующие финансовые потоки, за которые несёт ответственность отечественный бизнес, в российскую юрисдикцию, где они видны российским регуляторам и недоступны регуляторам иностранным. Сделав это, Россия хотя бы отчасти обессмыслит любые финансовые санкции против себя, потому что они совершенно явно будут бить только по контрагентам, не задевая внутреннюю финансовую жизнь российских компаний. Кроме того, возвращение расчётов за экспорт в российскую юрисдикцию сделает бессмысленными офшорные схемы (во всяком случае, значительную их часть), созданные для аккумулирования экспортной выручки. Рубль не станет валютой международных расчётов, но хотя бы уравняется с долларом в российской внешней торговле.
|
|
|
Превращение же рубля в валюту международных расчётов, а затем и в резервную валюту — следующие шаги к обретению экономической независимости. Этим действиям Россия может поучиться на примере китайского опыта. Китай на чинал не с либерализации курса, а затем и долгового рынка, что Россия сделала в первую очередь, совершив очередную экономическую глупость. С 2007-го рубль конвертируем по капитальным операциям, а с прошлого года либерализован рынок государственного долга, и ничего, кроме роста волатильности валютного курса, а теперь и стоимости государственного долга, это не принесло. Китай начинал с того, о чём в России заговорили только после крымского кризиса, когда от системы карточных расчётов отключили Банк «Россия», — с создания своей национальной платёжной системы, которая сегодня по объёму платежей, которые через неё проходят, является мировым лидером. Поднебесная, всё еще не либерализуя ни валютный, ни долговой рынок, последовательно продвигает юань как валюту расчётов с основными внешнеторговыми партнёрами. И лишь когда они будут привязаны к китайскому юаню и китайским банкам, Китай допустит на свой финансовый рынок всех желающих и разрешит местным бизнесменам более свободно инвестировать за рубеж. Сохранив государственный контроль над валютным и долговым рынками, Китай не позволил возникнуть влиятельной «офшорной аристократии» (или, по крайней мере, предельно минимизировал эту проблему). И хотя во внутренней политике КНР присутствуют разные силы и течения, зачастую входящие в острый конфликт друг с другом, на международной арене Поднебесная выступает как единая и независимая страна, которая последовательно отстаивает свои национальные интересы.
|
|
|
Дата добавления: 2015-12-16; просмотров: 15; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!