На пути к независимости
По окончании второй мировой войны политическое развитие Брунея было связано с национально-освободительным движением, развернувшимся в странах Юго-Восточной Азии еще в период японской оккупации. Несмотря на то что Англии удалось восстановить свои господствующие позиции на территориях Северного Калимантана, она не могла не считаться с новой обстановкой, сложившейся в результате глубокого кризиса мировой системы колониализма, сопровождавшегося крушением оплотов британской колониальной империи. В 1957 г. добилась провозглашения независимости Малайская Федерация; в 1958 г. Лондон был вынужден пойти на предоставление статуса «самоуправляющегося государства» Сингапуру, а также допустить некоторые элементы самоуправления в Сабахе и Сараваке. Все это выдвигало в повестку дня н вопрос о Брунее.
Процесс углубления антиколониального движения, росла национального самосознания народов Юго-Восточной Азии сказался на политической жизни и в самом Брунее. В середине 50-х годов здесь появляются первые политические партии. Из них наибольшее влияние завоевала образованная в 1956 г. Партей ракьят Бруней, или Народная партия Брунея (НПБ), которую возглавил шейх А. М. Азахари.
Азахари родился в 1923 г. на острове Лабуан. Некоторое время он работал в Брунее в качестве государственного служащего, а затем был направлен в Индонезию для изучения ветеринарного дела. Участвуя в антияпонском движении на Северном Калимантане, а позднее, в конце 40-х годов, в борьбе индонезийских повстанцев против голландских колонизаторов, Азахари сформировался как политический лидер. В 1950 г. он поселился в Сингапуре, но периодически появлялся в Брунее, где в 1952—1953 гг. развил заметную политическую активность под лозунгом предоставления Брунею независимости. За организацию политической демонстрации — первой такого рода демонстрации в султанате — Азахари был подвергнут английскими колониальными властями шестимесячному тюремному заключению, что еще больше способствовало повышению его авторитета. В 1957 г. руководимая им НПБ насчитывала около 16 тыс. человек, объединяя в своих рядах почти 75% взрослого мужского населения Брунея. Основную часть членов НПБ составляли малайцы. Будучи мелкобуржуазной по своему характеру, партия включала представителей различных социальных слоев, не имела четкой идейно-политической программы.
|
|
Притягательность НПБ придавало то, что она решительно выступила за освобождение страны от английского колониального господства и демократизацию общественного строя путем установления системы конституционной монархии. Партия предложила провести всеобщие выборы, в которых должно было принять участие все мужское население страны, достигшее восемнадцатилетнего возраста. Одновременно вносилась ясность и в вопрос о том, кого считать гражданами Брунея. Ими, как говорилось в одной из резолюций съезда, становились те, кто родился на территории султаната и прожил здесь долгое время. Выступая против расовой дискриминации, НПБ предлагала предоставить брунейское гражданство не только малайцам, составлявшим большинство населения, но и китайцам, которые сотни лет жили в Брунее. В области внешней политики партия выдвигала идею образования Федерации независимого Северного Калимантана с участием Брунея, Сабаха и Саравака. После того как требование о предоставлении независимости Брунею было официально подтверждено на съезде партии б 1957 г., НПБ направила в Лондон делегацию, которая попыталась убедить правящие круги Англии в необходимости проведения в Брунее всеобщих выборов и предоставления султанату самоуправления.
|
|
Правительство Англии отказалось рассматривать делегацию Народной партии в качестве полномочных представителей Брунея, однако по настоянию А. М. Азахари и других лидеров НПБ высшие чиновники английского правительства были вынуждены ее принять.
|
|
В ходе этой встречи Азахари изложил позицию НПБ по преобразованию государственной структуры Брунея, предложения партии по ограничению власти султана, проведению выборов. Состоялась и встреча Азахари с султаном Брунея, который в этот момент тоже находился в Лондоне.
Реакция английского правительства на предложения НПБ была отрицательной. Представитель английского министерства по делам колоний Джон Мартин заявил Азахари и его сторонникам, что власть султана следует Сохранить, поскольку у народа Брунея «отсутствует опыт в деле создания демократического правительства». Азахари не удалось осуществить задуманное, однако деятельность НПБ несомненно явилась одним из важных факторов, побудивших Лондон поспешить с определенным компромиссом с феодальной верхушкой султаната, с которой он продолжал иметь дело. Свою роль сыграло также то, что вступивший в 1951 г. на престол новый султан Брунея Омар Али Сайфуддин проявил большую, чем его предшественники, настойчивость в стремлении к независимости своей страны, пытался добиваться уступок от англичан, осуществил некоторые внутренние реформы, пошел на такой важный шаг, как объявление малайского языка государственным языком султаната.
|
|
С учетом всего этого в Лондоне сочли целесообразным пойти на некоторое расширение самоуправления Брунея, что должно было ослабить антиколониальные и антианглийские настроения в общественных кругах султаната. В 1959 г. между Брунеем и Англией был подписан новый договор, заменивший все предшествующие англо-брунейские соглашения. По этому договору Соединенное королевство признавало султана правителем Брунея, при котором вместо резидента назначался верховный комиссар, то есть посол. Однако фактически никаких существенных изменений в статус султаната как протектората внесено не было. Верховный комиссар наделялся теми же прерогативами, что и резидент. Англия брала на себя ответственность за оборону и внешние связи Брунея.
Одновременно с заключением нового договора по согласованию с Лондоном была разработана и принята первая в истории султаната конституция. Как и договор, она была призвана затушевать колониальный характер статуса Брунея путем введения некоторого подобия представительной системы управления с использованием атрибутов показной демократии.
В соответствии с конституцией Бруней провозглашался «малайским исламским монархическим государством». Верховная власть в нем формально закреплялась за султаном, которому английский верховный комиссар «давал советы» по делам обороны, и внешних сношений, а также по другим вопросам, за исключением тех, которые относились к исламу и малайским обычаям. Учреждался также законодательный совет (парламент), однако его полномочия были весьма ограничены, поскольку окончательное решение всех вопросов оставалось за султаном, а выборными являлись лишь 16 из 33 его членов. Наиболее важные государственные законы совет имел возможность принимать только при условии утверждения их султаном и даже не мог обсуждать их без его согласия, тогда как султан располагал правом, вопреки решению совета, отвергнуть внесенный законопроект.
Важная роль отводилась тайному совету, который занимался вопросами перемещения и назначения высших должностных лиц, вырабатывал предложения, касающиеся изменений и толкования конституции. Всеми делами, относящимися к мусульманской религии, ведал религиозный совет. Центральным органом исполнительной власти являлся исполнительный совет, который с 1965 г. стал именоваться советом министров.
Принятие конституции не только не ослабило господства в султанате английских колонизаторов, но и способствовало укреплению их позиций в новой специфической форме. Британский верховный комиссар входил в состав тайного совета и исполнительного совета (правительства). Внешние сношения и безопасность султаната по-прежнему контролировались Англией. Визы для въезда в Бруней выдавались британским консульством. Хотя по конституции султанат мог иметь свои вооруженные силы, все командные посты в них были заняты англичанами. В гражданских ведомствах также имелось большое количество различных английских консультантов и советников, а некоторые учреждения даже находились под их началом (иммиграционное управление, директорат образования, информационная служба).
Народная партия Брунея расценила происшедшие в султанате преобразования как направленные на создание «колониальной администрации» или отвечающие интересам Англии, а не населения Брунея. Тем не менее будучи уверенной в своей победе, она приняла участие в первых всеобщих выборах. В августе 1962 г. НПБ завоевала все выборные места в законодательном совете и 54 из 55 мест в муниципальных советах и на этой основе стала добиваться реализации своих программные установок. Руководство партии подготовило для рассмотрения на заседании законодательного совета резолюцию с требованием предоставить независимость Северному Калимантану в 1963 г.
Острый характер к этому моменту приобрел вопрос о включении султаната в Федерацию Малайзия, создание которой планировалось в составе Малайи, Сингапура, Саравака, Северного Борнео и Брунея. Эта идея противопоставлялась планам британских губернаторов Саравака и Северного Борнео создать находящуюся под английским управлением федерацию государств Северного Калимантана. Для султана было очевидно, что в такого рода федерации его страна окончательно лишилась бы последних остатков самостоятельности. Существовало и опасение, что в новом государственном образовании малайцы окажутся на положении национального меньшинства, так как численный перевес в федерации был бы за китайцами. Против создания федерации государств Северного Калимантана самым решительным образом возражала также Малайя, которая рассматривала Саравак и Северное Борнео как неотъемлемую часть своей территории.
При таких обстоятельствах англичане вынуждены были отказаться от северокалимантанского прожекта. В 1961 г. в результате переговоров между премьер-министрами Англии, Малайи и Сингапура была достигнута договоренность об образовании Федерации Малайзия с включением в нее помимо последних двух стран Саравака, Северного Борнео и Брунея. В декабре 1961 г. эту инициативу поддержал султан Брунея.
В отличие от султана и брунейского правительства лидер НПБ Азахари считал целесообразным как раз создание федерации государств Северного Калимантана с вхождением в нее Бруиея. НПБ заняла резко отрицательную позицию по вопросу включения султаната в Федерацию Малайзия. Данный вопрос горячо обсуждался на третьем съезде НПБ, состоявшемся в феврале 1960 г. Азахари, выступая на съезде, призвал к воссоединению трех территорий Северного Калимантана. По его мнению, именно таким путем можно было обеспечить достижение ими подлинной самостоятельности. Вместе с тем Азахари сделал упор на то, что главной целью усилий НПБ должно стать не просто образование федерации, а получение ею независимости, освобождение ее народов от колониального угнетения.
После того как стали известны результаты англо-малайско-сингапурских переговоров, НПБ заявила, что новый политический альянс, создаваемый при деятельном участии английских колонизаторов, будет носить неоколониалистский характер, и призвала население султаната противодействовать реализации этого плана. Правительственная комиссия, которой было поручено изучить настроения населения, пришла к выводу, что брунейцы выступают против создания Федерации Малайзия. Линия на ее образование встретила отрицательную реакцию также со стороны местных политических партий в Сараваке и Северном Борнео. В сентябре 1962 г. при деятельном участии Азахари был организован Антималапзнпскип союз Народной партии Брунея и этих партий.
Одержав победу на выборах в законодательный совет, НПБ в декабре 1962 г. одновременно с резолюцией о предоставлении независимости Брунею, Сараваку и Северному Борнео предложила принять резолюцию о недопущении их включения в состав Федерации Малайзия. Верховный комиссар Англии наложил запрет на эти резолюции, утверждая, что совет некомпетентен заниматься столь важными вопросами. Тогда возглавляемые Азахари лидеры НПБ решили, что необходимо переходить к другим методам борьбы, и отдали приказ о восстании, которое началось 8 декабря 1962 г.
Восстание было поднято Национальной армией Северного Калимантана—нелегальной организацией, руководство которой осуществляла НПБ. Оно вспыхнуло в столице султаната, распространилось на нефтепромыслы в Сериа и Куала-Белаите, а затем и на всю территорию Брунея, охватило ряд городов в Северном Борнео и Сараваке, получило широкую поддержку населения. Наиболее активную роль в восстании играла малайская молодежь. Повстанцы арестовали английского верховного комиссара и других крупных чиновников колониальной администрации, освободили находившихся в тюрьмах узников, попытались захватить дворец и вынудить султана подписать декларацию о независимости трех территорий Северного Калимантана.
В день начала восстания Азахари опубликовал в Маниле (Филиппины), где он тогда находился, манифест, в котором целью восстания провозглашалось создание независимого государства Северного Калимантана с признанием султана Брунея в качестве его главы. В манифесте сообщалось о создании революционного правительства Саравака, Сабаха (Северного Борнео) и Брунея, а Азахари отводились в нем посты премьер-министра, министра иностранных дел и министра обороны.
Новое государство декларировало проведение нейтральной внешней политики, неприсоединение к военным блокам и сотрудничество со всеми странами в их борьбе за всеобщий мир. Оставаясь членом Британского Содружества наций, оно по достижении независимости намеревалось вступить в ООН. Революционное правительство не стремилось национализировать иностранный капитал, включая собственность британской нефтяной монополии «Шелл», однако предупреждало Англию, что может приостановить действие концессий на разработку нефтяных месторождений.
Восстание имело ярко выраженную антиколониальную направленность. Это не могло не вызвать глубокого беспокойства у английских правящих кругов, опасавшихся, что события в Брунее окажут далеко идущее воздействие и на другие колониальные владения Британской империи. Для подавления восстания в Бруней были переброшены английские войска из Лондона и Сингапура, несколько эскадрилий реактивных самолетов, большое количество кораблей военно-морского флота. Сюда же был направлен специальный полицейский отряд из Малайи. Помощь Англии в «наведении порядка» в султанате оказывали Австралия и Новая Зеландия. К 15 декабря 1962 г. в Брунее было сосредоточено более 5 тыс. солдат и много современной военной техники. Карательными операциями руководил командующий английскими войсками на острове Борнео Уолтер Уокер.
В течение почти двух недель восставшим, которые в большинстве своем были вооружены ружьями, луками и бамбуковыми копьями, удавалось противостоять войскам английских империалистов. Но силы были слишком неравны, и к 20 декабря 1962 г. каратели подавили основные очаги сопротивления. После поражения восстания султан запретил Народную партию Брунея, объявил о роспуске законодательного совета, приостановил действие конституции и ввел чрезвычайное положение. Азахари было предоставлено политическое убежище в Индонезии, и в конце декабря 1962 г. он прибыл в Джакарту.
Расправившись с восстанием, английское командование не только не вывело карательные войска, но предприняло активные шаги для наращивания английской поенной мощи на Северном Калимантане. В результате, как писал потом Уолтер Уокер, к марту 1965 г. в Брунее было сосредоточено множество английских военных кораблей, 70 боевых вертолетов и около 40 самолетов, 4 пехотные бригады. Ежемесячно в Бруней доставлялось около тысячи тонн оружия и военного снаряжения, а всего сюда было переправлено более 10 тыс. военнослужащих Англии и ее сателлитов.
Несмотря на поражение, восстание в серьезной степени способствовало повышению уровня политического самосознания брунейцев. Действия восставших и их антиколониальные лозунги встретили поддержку и одобрение прогрессивных сил во всем мире, и в частности участников третьей конференции Организации солидарности народов Азии и Африки, состоявшейся в феврале 1963 г. в Танганьике. Участники конференции заявили, что поддерживают народ Брунея, выступивший против неоколониализма, и призвали все афро-азиатские страны высказаться в поддержку борьбы народов Северного Калимантана против империализма.
Сразу после декабрьских событий 1962 г. феодальная верхушка Брунея при поддержке англичан приняла меры по ужесточению контроля над положением в стране. Из 15 членов чрезвычайного совета, учрежденного вместо распущенного парламента, 6 человек были представителями колониальной администрации, в том числе британский верховный комиссар. Остальные не избирались, а назначались султаном. Однако власти не могли не учитывать изменившейся в результате восстания Обстановки и не считаться с наличием оппозиционных настроений. Спустя некоторое время они сочли необходимым пойти на определенные уступки. В ноябре 1963 г. чрезвычайный совет был распущен, а затем в конституцию были внесены поправки, в соответствии с которыми число выборных членов законодательного совета увеличивалось с 16 до 21 человека.
После восстания 1962 г. Бруней окончательно отказался от вхождения в Федерацию Малайзия. На это решение оказали влияние как само восстание, показавшее, что против такого шага настроены значительные слои населения султаната, так и ряд других факторов.
Резкое недовольство султаната вызвало требование Малайи о том, чтобы в бюджет будущей федерации в течение первых 10 лет отчислялась половина, а затем к все 100% доходов, которые Бруней получал от компаний, эксплуатирующих его нефтяные месторождения, Отказались от поддержки идеи включения Брунея в федерацию и англичане, которые в сложившейся ситуации сочли более выгодным для себя сохранение за султанатом статуса британского протектората, что более надёжно обеспечивало интересы владельцев нефтяной монополии «Шелл».
В 1968 г. произошла смена султанов Брунея. Омар Али Сайфуддин, не получая поддержки британского правительства, недовольного его националистическими настроениями и стремлением побудить Лондон к политическим и экономическим уступкам, вынужден был отречься от престола в пользу своего старшего сына, наследного принца Хассанала Болкиаха. Вступив на престол 1 августа 1968 г., Хассанал Болкнах и в настоящее время является султаном Брунея.
В последующие годы брунейско-английские отношения развивались по линии поиска таких форм сотрудничества, которые, с одной стороны, учитывали бы и амортизировали национально-освободительные тенденции, все более властно проявлявшие себя в современном мире в целом, а с другой — позволяли бы в максимально возможной степени сохранить и продлить английское господство. В соответствии с этими соображениями в 1971 г. после длительных переговоров между Брунеем и Англией был заключен договор, по которому султанат провозглашался «полностью суверенным государством» в вопросах, касающихся области внутренней политики, а за Англией сохранялись вопросы внешних связей и обороны страны.
Настойчивые требования к Лондону довести до конца деколонизацию заморских английских владений прозвучали в Организации Объединенных Наций. 20 марта 1975 г. Народная партия Брунея обратилась к генеральному секретарю ООН с письмом, в котором рассказывалось о положении в султанате и особо подчеркивалось, что, несмотря на достигнутые на бумаге договоренности, Англия по-прежнему полностью контролирует ситуацию в стране, а английские чиновники занимают ключевые посты в государственном аппарате. Как указывал в своем выступлении на XXX сессии Генеральной Ассамблеи ООН 13 ноября 1975 г. Л. М. Азахари, Бруней продолжает оставаться колониальным придатком Англии, благодаря чему монополия «Шелл» получает от эксплуатации брунейских нефтяных месторождений 20% всех своих доходов. Заявления НПБ получили поддержку членов ООН, и на XXX сессии Генеральной Ассамблеи ООН была принята резолюция, которая подтверждала право народа Брунея на самоопределение.
В такой обстановке в 1978 г. Англия и Бруней вновь вступили в переговоры, на этот раз с целью выработки условий и процедуры предоставления султанату политической независимости. 7 января 1979 г. в Бандар-Сери-Бегаване был подписан договор, согласно которому провозглашение независимости султаната намечалось на 31 декабря 1983 г. Договор сопровождался тремя дополнительными протоколами, обнародованными 6 месяцев спустя после его подписания. По одному из этих протоколов на территории Брунея вплоть до провозглашения его независимости оставался батальон гуркхов[2] под командованием англичан. В сентябре 1983 г. было заключено брунейско-английское соглашение, которым предусматривалось, что батальон гуркхов останется в султанате и после обретения Брунеем независимости, причем на это английское военное подразделение специально возлагались наиболее важные функции — охрана районов добычи нефти и газа, за что Бруней обязался ежегодно выплачивать Англии 3 млн. ф. ст.
В ночь с 31 декабря 1983 г. на 1 января 1984 г. в Бандар-Сери-Бегаване в праздничной обстановке состоялось провозглашение независимости Брунея. На торжества по этому случаю были приглашены многочисленные иностранные делегации. Англию на них представлял принц Уэлльский, супруг королевы.
Совет министров султаната был упразднен, а вместо него учрежден кабинет в составе семи человек. Посты премьер-министра, министров финансов и внутренних дел в кабинете занял султан X. Болкиах, министра обороны — его отец, брат султана Моха мед стал министром иностранных дел, другой брат, Джефри, — министром культуры, молодежи и спорта. X. Болкиах заявил о своих намерениях строить Бруней как исламское государство, управляемое по образцу ближневосточных мусульманских княжеств.
После провозглашения независимости в султанате сохранился запрет на деятельность Народной партии Брунея. Ее руководители, находящиеся в эмиграции, в том числе Азахари, в последний период не проявляли заметной политической активности. Генеральный секретарь НПБ Зайни бин Ахмад, проживающий в Малайзии, высказывался в пользу роспуска партии, мотивируя это тем, что главная ее цель — независимость Брунея — достигнута.
Вместе с тем руководители партии продолжали предпринимать известные усилия к тому, чтобы сохранить авторитет НПБ во внешнем мире, дать понять, что у НПБ имеются возможности для воздействия на ситуацию в Брунее. Ими используются средства массовой информации тех стран, где они сейчас проживают, и прежде всего периодическая печать этих стран, для выступлений по вопросам политической ситуации в султанате и некоторым проблемам его внешнеполитического положения. К числу наиболее крупных акций такого рода относится, например, осуществленный в 1987 г. в Малайзии при активном участии Зайни бин Ахмада выпуск сборника документов НПБ. В это издание, приуроченное к 25-й годовщине со дня восстания, вошли документы на малайском и английском языках, в которых рассказывается об истории создания НПБ, показывается ее роль в восстании 1962 г. и борьба этой партии за полное освобождение Брунея от колониальной зависимости. Составители сборника подобрали документы таким образом, чтобы не просто раскрыть роль и участие НПБ в событиях 1962 г., но продемонстрировать, что партия продолжает сохранять авторитет среди населения султаната и после поражения восстания. Сборник не случайно выпущен именно частным издательством, специализирующимся на литературе по вопросам истории, внешней политики и положения в исламских государствах. В Малайзии наряду с Индонезией проживает основная часть брунейских эмигрантов. И хотя в последние годы их выступления не получали, гак правило, официальной поддержки правительств этих стран, однако они и не пресекались местными властями. Видимо, на отношение к брунейским эмигрантам правящих кругов Малайзии, Индонезии и других стран, где официальной религией является ислам, во многом влияет приверженность идеям исламской солидарности, подчеркнутое внимание к вопросам положения единоверцев в других странах, заинтересованность в преодолении остатков колониализма.
В мае 1985 г. в Брунее с разрешения властей была создана Национальная демократическая партия Брунея (НДПБ), выступившая за расширение в султанате парламентской демократии в условиях сохранения конституционной монархии. Умеренная критика действий правительства, требования демократизации общественной жизни привлекли в НДПБ несколько тысяч человек, главным образом представителей деловых кругов. Президентом партии стал Абдул Латиф Хамид, генеральным секретарем — Абдул Латиф Аванг Чучу. Однако широкой поддержки в султанате НДПБ не нашла и, просуществовав немногим менее трех лет и растеряв почти всех своих сторонников, в январе 1988 г. прекратила существование. Позднее было объявлено, что по распоряжению властей партия расформирована, а ее руководители арестованы, поскольку, находясь за границей, они без ведома брунейских властей неоднократно устраивали пресс-конференции и поддерживали контакты с другими политическими организациями, тем самым нарушая существующее в Брунее законодательство. Трудно сказать, насколько серьезную угрозу режиму султаната представляла партия НДПБ и действия ее лидеров. В печати стран ЮВА высказывалось мнение, что правительство решило воспользоваться благоприятным случаем и продемонстрировать, что держит под контролем деятельность политических партий страны и может в любой момент предотвратить попытки их лидеров воздействовать на внутриполитическую ситуацию.
В 1986 г. из состава НДПБ вследствие разногласий в руководстве вышла группа лидеров, основавших Брунейскую национальную объединенную партию (БНОП). Ее генеральный секретарь — Заинал Абидин Путех. Партия является сторонницей сохранения в Брунее исламской монархии.
В целом политическая активность населения султаната остается невысокой, демократические процессы пока не получили здесь достаточного развитая. Как считают местные политические обозреватели, лишь менее 10% брунейских избирателей обладают необходимым уровнем образования и достаточной политической зрелостью, чтобы сделать такой выбор, который в полной мере отвечал бы национальным интересам и положениям действующей конституции.
Социальная пассивность трудящихся проявляется в том, что в имеющихся в Брунее нескольких профсоюзах состоит всего около 4 тыс. человек. Самые крупные из них — Союз рабочих государственных предприятий, образованный в 1962 г. и объединяющий около 2,5 тыс. человек (главным образом строителей), и Союз нефтяников, созданный в 1961 г. и насчитывающий около 1 тыс. человек. Значительно меньше по своей численности Союз работников государственной службы здравоохранения, Союз таможенных служащих и др. Наиболее действенными являются профсоюзы работников нефтяной промышленности и строительства, которые пытаются отстаивать интересы своих членов при заключении коллективных трудовых договоров.
Провозглашение независимости Брунея привело к тому, что местные китайцы, численность которых к 1984г. превысила 50 тыс. человек и которые до этого находились под покровительством англичан, оказались на положении лиц без гражданства. Это лишает их многих прав и преимуществ, предоставленных малайцам как коренным жителям (получение бесплатного образования и медицинской помощи, найм на государственную службу, приобретение земли и др.). Получение китайцами брунейского гражданства возможно лишь в том случае, если они в течение 25 из 30 последних лет жизни проживали в султанате, и при условии, что они успешно выдержат экзамен на знание малайского языка. Сдать же этот экзамен весьма нелегко, поскольку он не только включает выяснение степени владения самим языком, но и предполагает ответы на вопросы, требующие основательного знакомства с традициями, природой и животным миром Брунея. Характерен такой пример. Одному брунейскому китайцу удалось убедить экзаменаторов в том, что он может свободно изъясняться по-малайски. Но, не удовлетворившись этим, они предложили ему назвать по-малайски 15 разных пород, деревьев, которые встречаются в местных джунглях. Результатом столь жесткого подхода явилось то, что из 50 тыс. лиц китайского происхождения только 6 тыс. стали гражданами Брунея.
Брунейские китайцы считают подобный подход к вопросу гражданства китайского населения несправедливым, однако в малайской общине Брунея распространено мнение, что такое отношение к китайцам является результатом их неучастия в борьбе населения султаната за независимость, следствием того, что в период английского колониального господства китайцы выступали лишь в качестве «посредников» между англичанами и малайцами. Свою линию в отношении китайской общины брунейские власти объясняют также опасением того, что с получением гражданства китайцы еще более усилят занимаемые ими господствующие позиции в экономике страны.
Уже сейчас практически все, что не является государственной собственностью, принадлежит китайцам. Они контролируют строительство жилых домов в городах, а также зданий и сооружений на нефтегазовых месторождениях, владеют лавками и магазинами, ресторанами и мастерскими. Часть брунейских китайцев, и прежде всего те из них, кто получил высшее образование за рубежом, не находит работу по специальности и, будучи не в состоянии применить свои знания на практике, уезжает в западные страны, главным образом в Канаду и Австралию. Выезд китайцев из Брунея пока не носит массового характера, поскольку правительство не сковывает их предпринимательскую активность, однако, судя по всему, будет продолжаться. Как заявил султан X. Болкиах, в вопросе обеспечения занятости Бруней будет и в дальнейшем придерживаться той же политики, что и правительство Малайзии, то есть оказывать предпочтение малайскому населению.
По некоторым признакам эта политика уже проводится на деле. Так, сразу же после предоставления Брунею независимости правительство султаната стало оказывать давление на компанию «Бруней шелл», с тем чтобы она увеличила процент малайцев среди рабочих и служащих компании. Правящие круги пытаются приглушить вызванное этим недовольство китайцев. Чтобы смягчить их обеспокоенность ущербностью своего гражданского статуса, X. Болкиах пообещал им свое покровительство. Заявление, с которым султан выступил по этому поводу в торгово-промышленной палате Брунея, было с удовлетворением встречено китайцами, однако реального изменения положения китайской общины пока не произошло.
Дата добавления: 2015-12-17; просмотров: 19; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!