ГЛАВА I. ИСТОРИЯ ВОЗНИКНОВЕНИЯ И ЭТАПЫ РАЗВИТИЯ ТЕОРИИ О МИФИЧНОСТИ СУЩЕСТВОВАНИЯ ИИСУСА ХРИСТА
Nbsp;
Украинская Православная Церковь
Киевская духовная академия
Кафедра богословия
На правах рукописи
Дипломная работа
"Исторические доказательства существования Иисуса Христа как основная тема исторической апологетики"
Выпускника заочного отделения
Киевской духовной академии
Священника Владислава Багана
Научный руководитель
Протоирей Владимир Долгих,
Кандидат богословия
Киев
Свято-Успенская Киево-Печерская Лавра
Год
СОДЕРЖАНИЕ
ВВЕДЕНИЕ……………………………………………………………………...4
ГЛАВА I. ИСТОРИЯ ВОЗНИКНОВЕНИЯ И ЭТАПЫ РАЗВИТИЯ ТЕОРИИ О МИФИЧНОСТИ СУЩЕСТВОВАНИЯ ИИСУСА ХРИСТА
1. 1. Обстоятельства формирования и зарождение мифологической теории в кон. XVIII в.…………………………..……………………………………23
1. 2. Дальнейшее развитие мифологической теории в ХIХ — нач. ХХ вв. в работах Б. Бауэра и А. Древса……………………………………..…………36
ВЫВОДЫ К I-й ГЛАВЕ………………………………………………………48
ГЛАВА II. ДОВОДЫ МИФОЛОГИЧЕСКОЙ ШКОЛЫ В ОТРИЦАНИИ ИСТОРИЧНОСТИ ИИСУСА ХРИСТА И ОЦЕНКА ИХ СОСОЯТЕЛЬНОСТИ
2. 1. Основные тезисы теории отрицания исторического существования Иисуса Христа………………………………………………………………………..51
2. 2. Вопрос об архаическом ближневосточном божестве Иешуа……….52
2. 3. «Миф о Христе» — один из вариантов античных и восточных мифов об умирающих и воскресающих богах…………………………………………….55
|
|
|
2. 4. Т. н. «молчание века» — отсутствие упоминаний об Иисусе Христе у современных Ему нехристианских писателей………………………………….59
Вопрос об Евангелиях как исторических источниках
2. 5.1. «Противоречивость» Евангелий…………………………………….63
2. 5. 2. Датировка Евангелий…………………………………………………69
ВЫВОДЫ КО II-й ГЛАВЕ……………………………………..…………….77
ГЛАВА III. ИСТОРИЧЕСКИЕ СВИДЕТЕЛЬСТВА СУЩЕСТВОВАНИЯ ИИСУСА ХРИСТА ИЗ НЕХРИСТИАНСКИХ ИСТОЧНИКОВ
Свидетельства I в.
3. 1. 1. Иосиф Флавий: Testimonium Flavianum…………………………….79
3. 1. 2. Иосиф Флавий: свидетельство о прор. Иоанне Предтече……..…86
3. 1. 3. Иосиф Флавий: свидетельство об ап. Иакове, брате Господнем…88
3. 1. 4. Мара бар Серапион……………………………………...…………….89
3. 1. 5. Свидетельства античных авторов о необычайных природных явлениях во время Крестных страданий и смерти Спасителя…………..…….92
Свидетельства до сер. II в.
3. 2. 1. Плиний Младший……………………………………………………..96
3. 2. 2. Тацит……………………………………………………………………99
3. 2. 3. Светоний………………………………………………………………100
ВЫВОДЫ К III-й ГЛАВЕ………………………………………………...…102
|
|
|
ЗАКЛЮЧЕНИЕ……...………………………………………………………106
СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ И АББРЕВИАТУР…………………………114
ОПУБЛИКОВАННЫЕ ИСТОЧНИКИ……………………………...……115
ИСПОЛЬЗОВАННАЯ ЛИТЕРАТУРА……………………………………120
ВВЕДЕНИЕ
«се лежит Сей на падение и на восстание
многим во Израили, и в знамение пререкаемо»
(Лк. 2, 34).
«яко свет прииде в мир, и возлюбишачеловецы
пaче тьму, нeже свет: бешабо их дела зла»
(Ин. 3, 19).
Актуальность темы и степень ее исследованности. Апологетика (от греч. ἀπολογία — защита, оправдание) как раздел богословия, направленный на защиту истин веры Христовой, существует с самого зарождения христианства и несет эту функцию по настоящее время. Христианская апологетика «включает в себя богословский, историческо-философский и естественнонаучный разделы»[1]. Иногда историческо-философский раздел именуется как «историческая»[2] или «научно-историческая»[3] апологетика. Различия в названиях не меняют сути и служат, главным образом, для того, чтобы подчеркнуть главный аспект данного раздела апологетики — исторический.
Согласно А. И. Осипову, «исторический аспект включает в себя вопросы происхождения религии и ее видов, возникновение христианства, разных форм мистицизма и т. д., и понимания сущности этих явлений». При этом, «важной частью исторического аспекта апологетики являются вопросы критического анализа различных атеистических гипотез происхождения религии (“изобретения религии”, натуралистической, анимистической, социальной, антропотеистической и др.), а также оценки воззрений некоторых наиболее известных мыслителей на религию, ее происхождение и место в жизни человека и общества»[4].
|
|
|
Современная эпоха, по своему превалирующему мировоззрению, является, к сожалению, если не эпохой атеистической, то по крайней мере, индифферентно относящейся к религиозным вопросам. Поэтому основная задача апологетики — защита христианской веры, вновь востребована. На сегодняшний день, как это не печально, приходится констатировать, но сомнения в историчности существования Спасителя присущи не только нашему, постсоветскому обществу где, объяснением может служить почти 70-летняя государственная идеология научного атеизма. Данное явление наблюдается и в традиционно христианских странах Запада.
В частности, достаточно сильный резонанс в 2006 г. вызвало судебное разбирательство в католической Италии между атеистом ЛуиджиКасциоли (LuigiCascioli) и священником Энрико Риги (EnricoRighi). Его не обошли вниманием все мировые СМИ. Кратко суть дела и комментарии к нему были опубликованы и в журнале «Огонёк». Поводом для иска стала статья о. Э. Риги, в которой «Христос был представлен реальной исторической фигурой». Л. Касциоли был категорически не согласен, постольку, по его мнению, «Иисуса Христа не существовало»[5].
|
|
|
Л. Касциоли в Италии и за ее пределами был известен как активный атеист. До этого он опубликовал несколько книг. Наиболее известная «LafavoladiCristo. Inconfutabiledimostrazionedella non esistenza di Gesù» (2002) — «БасняоХристе. Неопровержимое доказательство, что Иисуса никогда не существовало», была переведена на несколько европейских языков. Остроту данному противостоянию придавало то, что оба — о. Э. Риги и Л. Касциоли были достаточно преклонного возраста (обоим было за 70) и являлись в юности сокурсниками по семинарии. В итоге суд отклонил иск, однако сам прецедент выглядит для настоящего времени симптоматично.
На сегодняшний день, наряду с очевидностью необходимости основной цели апологетики — защиты христианства, возникает необходимость выполнения одной из частных задач — давать адекватные ответы на вызовы современного секулярного мира. В свою очередь, при решении данной задачи, одним из главных аспектов является аспект исторический. И здесь анализ исторических доказательств существования Иисуса Христа, как основной темы исторической апологетики, наряду с анализом, противоположных точек зрения, является в настоящее время достаточно актуальным.
Возникновение проблемы историчности Иисуса Христа тесно связано с развитием критической библеистики, которая, начала оформляться, как научная дисциплина в эпоху Реформации XVI в., с целью обоснования основного протестантского тезиса — SolaScriptura («только Писание»). В XVIII в. «уже в самом начале критической библеистики был дан первый импульс реконструкции истории первоначального христианства, в т. ч. образа т. н. “исторического Иисуса”»[6]. Однако, до кон. XVIII в. в многочисленной полемической литературе той эпохи, направленной против христианства, сомнений в историческом существовании Иисуса Христа не встречается.
Тем не менее, именно в эпоху Просвещения XVIII вв., «когда христианство подверглось нападкам со стороны европейской философской элиты»[7], вследствие критики Евангелия, зарождается теория о мифичности Спасителя. Позднее данная теория оформилась в т. н. «мифологическую школу» (англ. Christmyththeory, Jesusmyththeory, Jesusmythicism, mythicism), которая рассматривала Иисуса Христа исключительно как мифологический факт. По замечанию прот. Александра Меня (1935-1990), «свое начало мифологическая теория получила у писателей, не являвшихся профессиональными историками. В дальнейшем эту концепцию развивали преимущественно литераторы и философы»[8].
Традиционно возникновение мифологической теории происхождения Иисуса Христа связывается с именем деятеля времен Французской революции (1789-1799) Вольнея (Константин Франсуа Буажире (Шасбёф); ConstantinFrançoisBoisgirais (Chassebœu) (1757-1820). Вольней (псевдоним взят в честь богоборца Вольтера и местности, где тот проживал) — продолжатель и последователь французских просветителей-энциклопедистов XVIII в. В своем эссе «Руины» (1791), под красноречивой главой — «Христианство, или аллегорический культ солнца под его таинственными, кабалистическими наименованиями Хрис-ена или Христа и Иисуса или Иезуса»[9], Вольней пытается обосновать тождественность всех религий, и низвести Христа до уровня астрологического символа.
По совершенно справедливой оценке советской школы научного атеизма, «основная заслуга Вольнея в истории атеистической мысли выразилась в попытке освободить представления об обществе от религиозных вымыслов»[10]. Однако, при этом необходимо уточнение, что сам Вольней был сторонником деизма, —рационалистической религиозно-богословской системы особенно популярной в период Нового времени (XVIII-XХ вв.). Сущность деизма — «вера в существование Высшего Существа как источника конечного существования, совмещающаяся с отрицанием Откровения и сверхъестественных доктрин христианства»[11].
Интересны замечания относительно деизма отечественных исследователей. По выражению философа Вл. С. Соловьева, «деизм, украшается иногда общим родовым именем рационализма, но в отличии от настоящего философского рационализма его должно обозначить как рационализм пошлый (vulgaris)»[12]. Богослов и духовный писатель мч. Сергей Глаголев († 1937) называет деизм «лицемерящим атеизмом»[13]. Весьма современным замечанием, относительно деизма, остается мысль высказанная классиками-богоборцами — Карлом Марксом (KarlHeinrich Marx) (1818-1883) и Фридрихом Энгельсом (Friedrich Engels) (1820-1895): «деизм — по крайней мере для материалиста, — есть не более, как удобный и легкий способ отделаться от религии»[14]. Хотя здесь они повторяют лишь старый тезис такого же воинствующего атеиста, только эпохи Просвещения XVIII в. — Поля Анри Гольбаха (Paul-Henrid’Holbach) (1723-1789). В своем объемном труде «Система природы, или О законах мира физического и мира» (1770) (который современники прозвали «евангелием материализма»[15]) П. А. Гольбах писал: «деизм — это мировоззрение, на котором не сможет задержаться долго человеческая мысль, так как он строится на иллюзии»[16].
Возвращаясь к истокам возникновения теории мифологического существования Иисуса Христа, необходимо отметить, что подобных Вольнею взглядов придерживался и другой деятель Французской революции — Шарль-Франсуа Дюпюи (Charles-FrançoisDupuis) (1740-1809). Ш.-Ф. Дюпюи, помимо прочих занятий наукой (что было свойственно его времени для людей считавших себя учеными), был астрономом. В книге «Происхождение созвездий и объяснение мифов посредством астрономии» (1781) он, как и позднее в 1791 г. Вольней, сделал попытку установить связь между религиозными представлениями и астрономическими познаниями древности. Свою гипотезу (т. н. «астральную теорию происхождения мифов») Ш.-Ф. Дюпюи в дальнейшем развил в 4-х томном труде с претензионным названием «Происхождение всех культов, или Всеобщая религия» (1794). В данной работе, «тщательно исследовав обрывочную информацию, сохранившуюся до его дней, Дюпюи пришел к выводу, что Осирис, Адонис (или Таммуз), Вакх, Аттис и Митра — проявления солнечного божества. Согласился Дюпюи и со своим компатриотом Вольнеем: Иисус был выдуман как солнечное божество»[17].
Помимо Вольнея и Ш.-Ф. Дюпюи к числу, тех, кто разделял теорию мифичности Иисуса Христа в этот период, следует отнести англо-американского философа и публициста Томаса Пейна (ThomasPaine) (1737-1809). Также придерживаясь доктрины деизма, он крайне критически относится ко всей Библии. Относительно личности Спасителя Т. Пейн высказывается вполне в духе мифологической теории (хотя он ее не развивал, а просто принимал как факт): «нет написанной истории времени, к которому относят жизнь Иисуса Христа, где говорилось бы о существовании такой личности (не только как Бога, но) даже человека»[18].
Впрочем труды Вольнея и Ш.-Ф. Дюпюи и антицерковные памфлеты Т. Пейна для современников остались почти незамеченными, как и множество других им подобных богоборческой эпохи Французской революции. Гипотезы о мифологической теории происхождения Иисуса Христа не были всерьез восприняты и историками. О них вообще забыли более, чем на полвека. Вновь вернулся к мифологической теории, опять-таки не историк и не библеист, а философ-левогегельянец Бруно Бауэр (BrunoBauer) (1809-1882). Как отмечает прот. А. Мень, «по Бауэру… образ Иисуса есть мифологизированный “идеал человечности”. Все нехристианские свидетельства о Христе Бауэр объявил “позднейшими вставками”»[19]. Следует отметить, что в таком же направлении, как Б. Бауэр, развивали свои концепции все последующие представители мифологической школы.
К нач. ХХ в. все имевшиеся направления мифологической школы синтезировал немецкий философ Артур Древс (ChristianHeinrichArthurDrews) (1865-1935) (помимо прочего, будет не лишним отметить, что А. Древс, как и другой его знаменитый соотечественник-богоборец — Ф. Ницше, окончил свою жизнь в психиатрической больнице). По замечанию прот. А. Меня «объявляя Христа мифом, Древс надеялся нанести христианству непоправимый удар, ибо, как он сам справедливо признавал, “не может быть христианства без Христа”… Представление об этом Существе сложилось на основе древневосточной и античной мифологии, в частности на основе мифов об умирающих и воскресающих богах (Осирисе, Адонисе и др.). Аргументацию Древса впоследствии без существенных изменений повторяли его продолжатели»[20]. К их числу принадлежат и все советские последователи мифологической школы.
Несмотря на научную критику и религиозные взгляды, А. Древс, как в свое время и Б. Бауэр, оказался востребован воинствующим атеизмом своего времени. Во времена Б. Бауэра его носителем был марксизм, во времена А. Древса — ленинизм. По абсолютно точному и верному определению автора термина «ленинизм» — Иосифа Виссарионовича Сталина (1879-1953): «ленинизм есть марксизм эпохи империализма и пролетарской революции»[21]. В соответствии с «эпохой империализма» и была востребована теория А. Древса, как вобравшая в себя «достижения» всех ей предшествующих. В 1925 г. на работы А. Древса обратил внимание другой классик-богоборец — Владимир Ильич Ленин (1870-1924), который посчитал их важными для борьбы с религией в СССР.
В СССР, с его государственной атеистической идеологией, с фразой-лозунгом В. И. Ленина: «учение Маркса всесильно, потому, что оно верно»[22], и мифологическая школа становилась единственно верной, а следовательно, — официальной точкой зрения советской науки. По замечанию И. С. Свенцицкой, «в 30-40-е гг. мифологическая школа безраздельно господствовала в советской исторической науке»[23]. Советская мифологическая школа дала своих исследователей. К числу наиболее авторитетных относятся: Израиль Гершонович Франк-Каменецкий (1880-1937), Абрам Борисович Ранович (настоящая фамилия Рабинович) (1885-1948), Роберт Юрьевич Виппер (1859-1954), Сергей Иванович Ковалев (1886-1960), Яков Абрамович Ленцман (1908-1967), Юрий Павлович Францев (1903-1969), Гилер Мордухович Лившиц (1909-1983), Иосиф Аронович Крывелев (1906-1991), Александр Пейсахович Каждан (1922-1997), Михаил Моисеевич Кубланов (1914-1998) и др.
При этом, несмотря на накладываемые идеологические ограничения (иногда можно говорить, что даже вопреки им), следует указать на очевидные научные достижения советских исследователей. О них, в частности, говорит свящ. А. Андреев: «можно ли утверждать, что советский период не принес никаких плодов для русскоязычной библеистики? Естественно, нет… у советского подхода, при всех его недостатках, были и весьма явные достоинства…изучение Нового Завета не было отделено от изучения Ранней Церкви... Советские исследователи весьма верно указывали на тот факт, что новозаветная литература существовала не сама по себе, а являлась частью жизни раннехристианских общин. Поэтому изучение раннего христианства неотделимо от новозаветных штудий»[24].
К 1960-м гг., в результате находок в 1947-1956 гг. свитков Мертвого моря в пещерах Кумрана, а также гностической библиотеки Наг-Хаммади 1945 г., и их последующего исследования, советские историки религии были избавлены от необходимости держаться формата мифологической школы. Но это не дало, каких-либо принципиальных изменений в оценке исторического существования Иисуса Христа. Возможно исследователи советской школы не смогли настолько кардинально поменять свое отношение к десятилетиями доминировавшей (и сформировавшей их самих, как ученых) традициям мифологической школы. Не последнее значение имели и идеологические причины. Одним словом, не смотря на отсутствие каких-либо ограничительных причин на исследование историчности Иисуса Христа, эта тематика не была востребована, — в советских исследованиях реальность или миф Его исторического существования стали просто игнорируемы.
Сам тезис об историчности Иисуса Христа был «переквалифицирован» из основных во второстепенные и маловажные для марксистко-ленинского подхода в советской науке. Согласно Г. М. Лившицу: «для марксизма причиной возникновения христианства не являются ни конкретная историческая личность, ни мистический персонаж. Не подлежит также сомнению, что у истоков христианства стояли исторические личности, деятельность и воззрения которых были отражением определенных социальных и идейных процессов. Отсюда вытекает, что наличие или отсутствие исторической основы в евангельских мифах о Христе не имеет для марксистской методологии принципиального значения»[25]. Впрочем, декларирование второстепенности для советской исторической науки факта историчности Иисуса Христа, не коснулось общеобразовательной сферы, о чем будет сказано ниже.
Тем не менее, несмотря на отсутствие принципиальных изменений в подходах изучения раннего христианства в отечественной исторической науке в сер. 1960-х гг., все же начинают появляться более сдержанные высказывания в отношении мифического существования Спасителя. Одной из первых иной взгляд высказала Ирина Сергеевна Свенцицкая (1929-2006) в своей работе 1965 г., посвященной новозаветным апокрифам «Запрещенные евангелия». Здесь она указывает, что существуют ученые-марксисты, которые не принадлежат к мифологической школе (А. Робертсон, А. Донини). Приводит их критику, в частности ссылаясь на А. Донини, который отмечает, что «передовые течения исторической науки, сознающие опасность тех направлений, которые не принимают во внимание историко-социального процесса образования христианских преданий, чувствуют необходимость переоценки понятия мифичности. Несомненно, впадет в абстрактный и догматический интеллектуализм всякий, кто за религиозными вымыслами не увидит подлинных людей с их верованиями и страданиями и все исторические причины “отчуждения” действительной жизни этих людей в нереальный мир»[26]. Далее И. С. Свенцицкая делает общий (также достаточно сдержанный) вывод: «в настоящее время вопрос об историчности Иисуса не может быть решен окончательно, но некоторые аргументы ученых-мифологистов нуждаются в пересмотре»[27].
Приблизительно к этому же времени относится замечание А. П. Каждана (до этого активного приверженца мифологической школы), о том, что свидетельством реальности существования Иисуса Христа являются упоминания о Нем ранних антихристианских полемистов (он ссылается на Цельса), упоминания в Талмуде, а также противоречия евангельских повествований: «не подлежит сомнению противоречивость и недостоверность евангелий. Отсюда, однако, не следует, что евангельский рассказ о жизни Иисуса носит целиком вымышленный характер и не имеет никаких исторических оснований. Если бы евангелия были чисто выдуманной конструкцией либо сознательной фальшивкой, то они вряд ли изобиловали бы столь многочисленными противоречиями»[28].
Немного позднее М. М. Кубланов пишет о фактической бесперспективности дальнейшего исследования раннего христианства в рамках мифологической школы: «направление как бы исчерпало себя. Оно перебрало со своих позиций весь известный сравнительный материал, сделало все возможные и надежные выводы и даже вышло за пределы научной надежности в лице крайних представителей этого направления… и весьма показательно, что за последние десятилетия это направление не выдвинуло ни новых значительных работ, ни сколько-нибудь заметных имен»[29].
К 1980-м гг. в исторической науке СССР появляются исследования раннехристианской истории, которые не ставили под сомнение факт исторического существования Иисуса Христа. Прежде всего, это работы И. С. Свенцицкой, И. Д. Амусина, М. М. Кубланова и др. Немного позднее, — С. В. Лёзова. Здесь необходимо сделать небольшое отступление. В данном исследовании представляется излишним рассматривать многочисленные современные работы (появившееся благодаря развитию СМИ), где представлены документальные свидетельства исторического существования Спасителя, без какой-либо интерпретации, либо трактующиеся авторами подборок самостоятельно (в качестве примера можно привести, популярный сборник «Иисус Христос в документах истории» (впервые опубликован в 1998 г.) современного писателя-религиоведа Б. Г. Деревинского). Излишним представляется их рассмотрение и по той причине, что подобные подборки неоднократно публиковались в советский период (о чем, кстати, говорит и Б. Г. Деревинский: «в России уже издавались подобные антологии; известен сборник источников по истории раннего христианства А. Б. Рановича, вышедший впервые в 1933 г., и затем переиздававшийся в 1959 и 1990 гг.»[30]). Представляется более важным показать, что советская мифологическая школа, в лице советских же историков сама себя изжила.
Возвращаясь к советским авторам, признававшим факт исторического существования Спасителя, следует отметить, что их работы конечно же не носили какой-либо апологетической направленности, в церковном ее понимании. Если дать определение более четко месту Личности Иисуса Христа в работах данных авторов, — это скорее отсутствие отрицания Его существования. Личность Христа в их исследованиях второстепенна: И. С. Свенцицкая и М. М. Кубланов рассматривают историю раннего христианства сквозь призму социально-политических и общественных отношений, Иосиф Давидович Амусин (1910-1984), как гебраист и кумрановед — с позиций сходства и различий раннехристианской и кумранской общин (его вывод: «радикальные отличия позволяют… предостеречь от отождествления этих двух явлений»[31]).
Выделяются на этом фоне труды Сергея Владимировича Лёзова (р. 1954), — филолога, исследователя новозаветного текста и участника правозащитного движения периода позднего СССР. С. В. Лёзов (в нач. 1980-х гг. воцерковленный прот. А. Менем, затем однако дистанцировавшийся от Православия, сейчас позиционирующий себя как «свободного христианина») целиком находится в традиции западной протестантской библеистики. Он сторонник либеральной теологии, ориентированной на «поиск, направленный на увеличение наших знаний о христианских истоках, в частности различные подходы к классической проблеме “исторического Иисуса”»[32]. Один из наиболее цитируемых авторов С. В. Лёзова — лютеранский богослов Рудольф Бультман (RudolfKarlBultmann) (1884-1976), — один из тех кто в 1920-х гг. стоял у истоков т. н. «диалектической теологии» («экзистенциальная теология», «критическая теология»).
Не вдаваясь в анализ основных положений диалектической теологии, в контексте тематики данной работы, представляется уместным привести взгляд на нее советской науки. Как пишет М. М. Кубланов, «в нач. XX в. А. Древс из побуждений спасения “гаснущего огня” религиозного мышления… предпринял попытку переосмыслить в духе некоторых философских систем своего времени христианскую религию, как комплекс чистой идеи “богочеловечества”, реализация которого имманентна каждому и не нуждается в конкретных персонажах, мифах и других “обветшалых одеждах” “исторического” христианства. В конечном счете выдвинутая Р. Бультманом проблема демифологизации имеет аналогичные предпосылки»[33].
Взгляды Р. Бультмана полностью соответствуют оценке Н. А. Бердяева попыток рациональной критики евангельских повествований. Их итог — отрицание «реальности Христа». Р. Бультман пишет: «я думаю, что Иисус не считал себя Мессией, — но я не воображаю, будто это помогло мне составить более ясное представление о Его Личности… я вообще не принимал во внимание этот вопрос, — и в конечном итоге не потому, что об этом нельзя сказать ничего определенного, а потому, что я считаю этот вопрос несущественным»[34].
С. В. Лёзов разделяет этот взгляд. По его собственным словам, «чисто исторически я представляю себе дело следующим образом. В Палестине все началось с веры в погибшего учителя, как бы эта вера не оформлялась понятийно… Но это была вера в Иисуса, как в человека, которого помнили и о жизни которого вспоминали. Эти воспоминания — историческое предание, не лишенное элементов специфического “вероисповедного” содержания. В диаспоре евреи, предположительно, были более склонны к нееврейским путям мышления, и вот там, в буферной зоне между еврейским и нееврейским, возникает миф (или, если угодно, керигма) об Иисусе, как единственном в своем роде посреднике, новом Моисее, и более того»[35]. Как можно видеть С. В. Лёзов тоже отрицает Богочеловеческую природу Христа (при этом считает себя христианином (!).
Тем не менее, вклад С. В. Лёзова в исследование новозаветных текстов общепризнан. Причем, по замечанию свящ. А. Андреева, «Лёзов даже не упоминает о “мифологической” и “исторической” школах, поскольку подобное разделение абсолютно не соответствовало реальной логике развития библеистики на Западе»[36]. Данное замечание достаточно важно. Поскольку, как указывает тот же свящ. А. Андреев: «термины “мифологическая” и “историческая” школы в изучении текстов Нового Завета и Личности Иисуса Христа с началом советского периода прочно вошли в русскоязычное религиоведение… Следует отметить, что нигде за пределами России подобная классификация не употребляется»[37]. Можно лишь немного уточнить данное замечание: не России, — всего постсоветского пространства.
Этому имеется вполне объективное объяснение. Нигде в мире (принадлежащем христианской культурной традиции) не оказывалось такого давления со стороны государства по внедрению в общественное сознание мифологичности происхождения Иисуса Христа (как и негде в мире не было столь чудовищных гонений на Церковь в ХХ в., как в СССР). Борьба с религией, под руководством коммунистической партии, начиналась в СССР со школьной скамьи. И буквально со школьной скамьи дети в СССР знакомились с «мифом о Христе», как обязательном элементе школьной программы.
С 1930-х гг. в учебниках по истории Древнего мира 5-го класса общеобразовательных школ СССР, в разделе, где говорилось о возникновении христианства, писалось следующее: «в иудейской религии издавна была вера в “мессию” (“помазанника”). Мессия— это богочеловек, который якобы должен был явиться на землю и спасти род человеческий от зла и страданий. Такое же представление о мессии существовало и в некоторых других религиях. Задавленная непосильным гнетом народная масса, не видя выхода из своего положения, стала верить в то, что ее спасет мессия Тогда-то в народной среде и создался миф об Иисусе Христе, — богочеловеке, который учил, что нужно покорно терпеть страдания, так как все страдающие и угнетенные получат награду после смерти. Грешники же будут осуждены на вечную муку. Этот миф создавался под сильным влиянием восточных мифов. Он складывался и передавался вначале устно и только позднее был записан. Ни в одном из исторических произведений той эпохи нет ни слова о жизни Иисуса Христа»[38].
В 1960-х гг. учебник немного отредактировали, в нем появился отдельный подпункт, который так прямо и назывался: «миф об Иисусе Христе». Он 11-летним детям сообщал: «в I в. появились сказания, будто в Палестине под видом человека жил бог: он приходил на Землю, чтобы помочь рабам и беднякам. Называли его Иисус Христос. Рассказывали, что римский наместник распял его на кресте, а Иисус покорно терпел страдания. После смерти он будто бы воскрес и вознесся на небо, обещая вскоре вернуться и судить души людей. Тех, кто терпел страдания и признавал Иисуса богом, он обещал наградить вечным блаженством, а остальных людей осудить на вечные муки… Историческая наука доказала, что Иисус Христос никогда не существовал. Сказания о нем возникли на основе древних мифов об Осирисе, Дионисе и о других будто бы умерших и воскресших богах»[39]. Этот подпункт школьного учебника даже пережил СССР, и был изменен только в 1993 г. (среди авторов исправленного учебника — И. С. Свенцицкая).
Особенно лукаво (или попросту лживо) звучит утверждение о том, что якобы «историческая наука доказала, что Иисус Христос никогда не существовал». И это как раз в то время, когда публиковались статьи ведущих советских специалистов по раннему христианству с критикой мифологической школы. Таким образом, в школе, на уровне элементарных знаний, преподавался как сам собой разумеющийся и «подтвержденный» авторитетом науки «миф об Иисусе Христе». Причем следует заметить, что «миф об Иисусе Христе» входил в программу советской (и отчасти постсоветской) средней школы на протяжении более 60 лет (!), а это почти 3 поколения, т. е. его учили и дедушки с бабушками и их внуки.
Именно здесь находятся истоки этого специфического явления бытования терминов «мифологическая» и «историческая» школы в отношении Личности Иисуса Христа на постсоветском пространстве, на которое указывает свящ. А. Андреев. Видимо этот «багаж» атеистического прошлого еще будет, чисто по инерции, востребован исследователями. Об этом, в частности пишет О. В. Метель, отмечая, что «несмотря на существенные изменения, произошедшие в отечественной науке, затронувшие как концептуальную, так и институциональную стороны, советская модель происхождения христианства продолжает использоваться исследователями»[40]. Она же указывает на причину: «т. к. качественно нового подхода к первохристианской истории предложено исследователями не было, в 2000-е гг. мы констатируем возвращение прежней модели»[41].
Продолжая рассматривать отечественные исследования, касавшиеся историчности существования Иисуса Христа, следует особо отметить, что единственным автором, занимавшимся новозаветными исследованиями и опровергавшим положения советской мифологической школы, является прот. А. Мень (1935-1990). По оценке свящ. А. Андреева, «хотя он и не относился напрямую к академическому сообществу, его доводы намного более научно обоснованы, чем у многих признанных советских ученых»[42]. Прот. А. Мень уделяет основное внимание полемике с мифологической школой в работе «Сын Человеческий», — заключительном, 7-м томе своей «Истории религий».
Работа «Сын Человеческий» имеет свою достаточно длинную историю. Первоначальный вариант был написан прот. А. Менем к 1958 г. По его собственному свидетельству, эту книгу он «по главкам помещал в “Журнале Московской Патриархии”»[43]. В итоге, «в 1959-1962 годах был почти целиком опубликован первый вариант книги “Сын Человеческий”»[44]. В 1969 г. впервые все книги «Истории религий» прот. А. Меня были опубликованы в Брюсселе издательством «Жизнь с Богом» под псевдонимом. В годы т. н. «Перестройки» «Сын Человеческий» по частям печатался в различных журналах («Смена» (Москва), «Волга» (Саратов). Наконец, в 1991 г., уже после убийства прот. А. Меня, книга вышла отдельным изданием в СССР. После этого «Сын Человеческий» неоднократно переиздавался (последнее переиздание — 2013 г.), что свидетельствует о востребованности изложенной в данной работе информации.
Однако, необходимо сделать достаточно важное замечание. Книга «Сын Человеческий» изначально рассчитывалась ее автором на очень широкую аудиторию. Писалась она в тот период, когда в СССР Евангелие было очень редкой книгой. Данные особенности определили жанр работы — его можно назвать научно-популярным. Естественно, с поправками на религиозную специфику работы и учетом того, что создавалась она для атеистически воспитанного на «мифе об Иисусе Христе» советского читателя.
Заслуживают внимания и критические замечания в отношении «Сына Человеческого», и литературной деятельности в целом, высказанные близко знавшим прот. А. Меня С. В. Лёзовым. С. В. Лёзов отмечает: «как писатель он был христианским апологетом и популяризатором западной христианской литературы… О. Александр создает иллюзию научного творчества… С. С. Аверинцев как-то осторожно заметил в предисловии к одной из посмертных публикаций книги о. Александра “Сын Человеческий”: главное значение его трудов состоит в том, что они вообще были написаны — вопреки месту, времени и обстоятельствам их создания. Я думаю, это одна из точных оценок писательской деятельности о. Александра: его труды нужно судить не по научным критериям»[45]. Безусловно, необходимо учитывать, что оценка С. В. Лёзова — это оценка современного либерального протестантизма, а сам С. В. Лёзов враждебно настроен в отношении РПЦ. Однако, проигнорировать мнение ученого-библеиста, — бывшего духовного чада прот. А. Меня, было бы вряд ли правильно.
Тем не менее, невзирая на критику, на сегодняшний день «Сын Человеческий» прот. А. Меня является единственной работой (несмотря на ее научно-популярный характер) православного автора, рассматривающего доказательства существования Иисуса Христа с позиций исторической апологетики. Тот факт, что работа, написанная почти 60 лет назад до сих пор продолжает издаваться и является актуальной, является свидетельством своеобразного «вакуума» в данной области исследований. Что, в свою очередь, говорит о явно недостаточной степени исследованности данной проблематики в области исторической апологетики.
Целью данного исследования является рассмотрение исторических доказательств существования Иисуса Христа, в контексте основной тематики исторической апологетики.
Исходя из поставленной цели, в исследовании ставятся следующие задачи:
— осветить генезис и основную направленность теории мифичности существования Иисуса Христа;
— рассмотреть и охарактеризовать основные положения мифологической школы, направленные на отрицание историчности Личности Спасителя;
— проанализировать на основании апологетической методологии уровень состоятельности основных постулатов теории мифологической школы;
— дать общую оценку важности исторических доказательств существования Иисуса Христа.
Объектомданного исследования является Личность Господа Иисуса Христа. Предметисследования — исторические доказательства Его существования и опровержение отрицания Его историчности.
Методологической основой настоящего исследования стали общенаучные принципы системности и комплексности, реализуемые на основе научно-критического анализа, а именно:
— метод историзма, который рассматривает теорию отрицания реальности исторического существования Иисуса Христа и Его историческую рецепцию как факт мифологии, по мере ее возникновения и развития, в неразрывной связи с обусловливающими эту теорию конкретными историческими условиями;
— диалектический метод, тесно связанный с вышеназванным, позволяющий рассматривать мифологическую теорию, не статично, а в ее развитии, взаимной связи и взаимовлияния с процессами, происходившими в общественной и политической жизни;
— метод сравнительного анализа, позволяющий всесторонне и объективно рассмотреть критику доктрины мифичности существования Иисуса Христа;
— метод контекстуального анализа, рассматривающий взаимоотношения и взаимосвязи отдельных положений теории отрицающей историчность Иисуса Христа в совокупности с основными ее целями;
— эмпирический метод, на основе которого осуществлялся анализ информации о тех или иных исторических фактах земной жизни Иисуса Христа. С этой целью в работе привлекались свидетельства как христианских авторов, так и их оппонентов;
— методы анализа и синтеза, использовавшиеся для выработки выводов и обобщений, на основе исследования отдельных аспектов, предмета исследования;
— логический метод, используемый для систематизации и изложения фактического материала об историчности существования Иисуса Христа в определенной последовательности и завершенности;
— метод концептуального анализа приводимых аргументов исторической апологетики с позиций ее соответствия традиции и преемственности святоотеческой письменности;
— метод аксиологического (ценностного) анализа, дающий возможность проанализировать основные апологетические положения, направленные на критику теории отрицающей историчность Иисуса Христа с позиции святоотеческой богословской мысли.
Хронологические границы исследования определяются периодом появления первых работ, отрицавших историчность Иисуса Христа и лимитируются новым временем: XVIII-XХI вв.
Теоретическое и практическое применение результатов работы обусловлено осуществленным анализом критики доктрины мифологического происхождения Иисуса Христа и доказательств реальности Его исторического существования. Освещение апологетических аргументов доказывающих историчность событий евангельской истории и земной жизни Спасителя, наряду с освещением несостоятельности теории мифологического происхождения христианства, может быть востребована исторической апологетикой в условиях нападок современных атеистически и антихристиански настроенных исследователей.
Практическое значение работы связано с возможностью использования ее основных положений в лекционных курсах по основному, а также догматическому богословию. Материал данного исследования может быть полезен при разработке спецкурсов и спецсеминаров и при подготовке учебных пособий по этим дисциплинам.
ГЛАВА I. ИСТОРИЯ ВОЗНИКНОВЕНИЯ И ЭТАПЫ РАЗВИТИЯ ТЕОРИИ О МИФИЧНОСТИ СУЩЕСТВОВАНИЯ ИИСУСА ХРИСТА
Дата добавления: 2018-02-15; просмотров: 790; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!