Герменевтика: реакция на новозаветное обличение гомосексуальности
Как показало это экзегетическое обсуждение, Новый Завет не допускает исключений или недомолвок, которые хоть в каких-либо случаях предполагали допустимость гомосексуальной активности. Вопреки усилиям некоторых комментаторов, пытавшихся перетолковать и устранить эти свидетельства, осуждение гомосексуального поведения в Новом Завете остается столь же однозначным и единодушным. Однако Церковь должна иметь дело с рядом трудных вопросов, и все эти вопросы герменевтические. Как применить данные тексты к проблемам, с которыми мы сталкиваемся в конце XX века, когда от Церкви со все большей настойчивостью требуют принятия и признания гомосексуалистов?
(А) Модальность и нормативность. Наш обзор того небольшого числа текстов, которые имеют непосредственное отношение к проблеме, принес неожиданный результат: оказалось, что нигде в Новом Завете нет ясно сформулированного закона, запрещающего гомосексуальную ориентацию. Само собой, текст Левит сурово и решительно запрещает однополую любовь между мужчинами, и Павел, как мы убедились, опирается на это правило. В Рим 1:32 просматривается аллюзия на Лев 20:13, где для мужчины, который «ляжет с мужчиною, как с женщиною», предусматривалась смертная казнь, но Павел не повторяет эту формулу, и там не предписывает никаких правил в этой области. Итак, если новозаветные тексты рассматривать строго в той модальности, в какой они написаны, мы не можем ссылаться на Рим 1 как на источник правил сексуального поведения. Также и 1 Кор 6:9-11 не дает никаких правил, регулирующих поведение христиан, - более того, здесь говорится, что христиане уже перешли от прежней жизни в грехе к новой жизни, в которой они принадлежат Иисусу Христу. Иными словами, этот текст представляет собой описание нового, на символическом уровне, мира, внутри которого должны выноситься суждения о поведении христианина (подробнее об этом см. ниже). Учитывая, какое внимание Павел уделяет роли Закона Моисеева в жизни христиан, было бы, мягко говоря, странно читать (и почитать) Павла как основоположника нового закона относительно гомосексуальности. Даже если запрет porneia в апостольском постановлении (Деян 15:28-29) распространялся также на гомосексуальные акты, этот текст останется единственным примером законодательного решения этой проблемы во всем Новом Завете, - но, как мы убедились, подобное понимание данного текста хотя и вероятно, но не безусловно.
|
|
|
Рассматриваемые нами новозаветные пассажи формулируют идеи, которые можно рассматривать в качестве принципов, регулирующих сексуальное поведение. Из Рим 1 можно с полным основанием вывести принцип, согласно которому человек обязан своими поступками воздавать должную честь Творцу. С учетом истории творения, рассказанной в Книге Бытия, этот принцип подводит Павла к выводу, что гомосексуализм противен воле Бога. Однако такое применение данного принципа связано с конкретной концепцией иерархии творения. Сам по себе, за пределами библейского повествования о творении, этот же принцип мог бы послужить доводом в пользу совершенно иных суждений. Например, если бы гомосексуализм на основе эмпирических фактов расценивался как «естественная» составляющая сотворенного мира, данный принцип послужил бы сильным доводом в пользу признания гомосексуализма Церковью. Этот пример лишний раз убеждает нас в том, в сколь малой степени общий принцип способствует формированию норм, или, точнее говоря, в том, что нормативное применение принципа главным образом зависит от конкретного повествовательного контекста.
|
|
|
Так и из несколько более широкого контекста 1 Кор 6 мы можем извлечь принцип: «Прославляйте Бога в ваших телах» (1 Кор 6:206). Прекрасный совет, но как он соотносится с конкретной проблемой, которую мы рассматриваем сейчас? В «родном» контексте этот принцип дополнен более конкретными указаниями 1 Кор 6:9-10 и 6:15-18. Если вырвать принцип из этого окружения, его можно истолковать как угодно, вплоть до: «Славьте божество своего тела и как можно шире раздвигайте границы своего сексуального опыта». Разумеется, такое истолкование стало бы чудовищным искажением изначального смысла. Вот почему интерпретация «библейских принципов» должна оставаться в определенных рамках, заданных тем применением, которое дают этим принципам сами новозаветные авторы.
|
|
|
Все парадигмы, предлагаемые Новым Заветом для гомосексуального поведения, сводятся к крайне стереотипным и негативным наброскам в трех текстах Павла (Рим 1:18-32, 1 Кор 6:9, 1 Тим 1:10). Новый Завет ничего не сообщает о христианах-гомосексуалистах, не содержит ни единого сюжета о любовниках одного пола, не содержит метафор, которые предполагали бы позитивное отношение к гомосексуализму. Порой в литературе натыкаешься на досужие домыслы: Иисус якобы был геем (ибо у него был «возлюбленный ученик», ср. Ин 13:23), а Мария и Марфа были не сестрами, а лесбийской парой[28]. Подобного рода экзегетические курьезы, не принимаемые серьезными учеными, - всего лишь жалкая попытка создать новозаветную «индульгенцию» для гомосексуальной деятельности, при том, что ничего подобного в Новом Завете нет. Если бы Иисус или Его поеледователи практиковали гомосексуализм или хотя бы проявляли к нему терпимость, это вызвало бы крайнее возмущение в иудейской культуре I века. Такое столкновение оставило бы в традиции не менее заметный след, чем обыкновение Иисуса делить трапезу с мытарями и блудницами. Однако никаких намеков на подобное противостояние не осталось. Незначительное количество свидетельств, предоставляемых Новым Заветом в качестве парадигмы, единодушно в своем негативном отношении к однополой любви.
|
|
|
Более тонкий парадигматический довод в защиту гомосексуализма предлагают люди, сопоставляющие принятие геев в Церковь XX века с принятием язычников в христианскую общину 1века[29]. Деян 10-11 свидетельствует: Церковь раздвигала границы христианской общины, признавая присутствие Божьего Духа в людях и группах, которые прежде считались нечистыми. Эта аналогия чрезвычайно интересна и заслуживает подробнейшего изучения. Однако остается вопрос, насколько эта аналогия уместна и может ли она перевесить все перечисленные выше факты, укрепляющие решимость Церкви не принимать гомосексуалистов. (См. далее рассуждение о роли опыта.)
Ясно и однозначно говорит против гомосексуализма и мир новозаветных символов. Рим 1 изображает, как мы уже говорили, человечество в состоянии мятежа против Бога, погрязшее в неправедности и смятении. Среди прочих отталкивающих черт этого портрета упомянуты и гомосексуальные акты - однозначно и безоговорочно - как один из симптомов трагической путаницы и мятежа. Если понимать эту модальность Нового Завета как авторитарную, то и этот портрет надо принимать как «откровенную реальность», как абсолютно авторитетное откровение об истинном состоянии человечества. Из такого понимания текста вытекает нормативная оценка гомосексуальной активности как искажения Божьего порядка творения.
Рим 1 содержит также более чем достаточно информации, которая должна повлиять на представление о Боге: Господь наш – Бог праведный, создавший людей, чтобы они повиновались Его замыслу, но вместе с тем наделивший их свободой восставать против Него; Он справедливо осуждает мятеж людей и проявляем свой «гнев», позволяя людям нести законные последствия своего греха. Такая характеристика Бога подлежит диалектическом) сопоставлению со столь же тщательно разработанным в Рим портретом милосердного Бога, справедливость которого главным образом проявляется в акте избавления людей смертью Иисуса Христа, чья праведность преображает нас и наделяет силами. Однако в противоположность другим новозаветным текстам, где характер Бога представляется как образец для подражания (напр., Мф 5:43-48), портрет Бога в Рим 1 предлагается не столько в качестве источника конкретных норм, сколько в качестве источника мотивации для этичного поведения.
Итак, Новый Завет ставит нас лицом к лицу перед реальностью: в какой мере был искажен назначенный Богом порядок человеческой жизни. Чтобы правильным образом использовать эти тексты в морализаторских рассуждениях о гомосексуализме, не следует пытаться выжать из них правила, но нельзя и выводить из них абстрактные «принципы». Прежде всего нужно обратить внимание на то, как эти тексты обрисовывают мир символов, в рамках которого и должно понимать нашу сексуальность. Если ключевой текст Рим 1 может быть использован как основа нормативной оценки гомосексуальности, то он может функционировать в качестве инструмента диагностики, скальпеля, вскрывающего истину об оскверняющей человечество «замене» естественного противоестественным. Согласно Павлу, гомосексуальные отношения, как бы ни понимали их (и как бы ни оправдывали, см. Рим 1:32) падшие и растерянные люди, являются трагическим искажением тварного устройства. Если мы признаем в этом вопросе авторитет Нового Завета, нужно научиться соответствующим образом относиться к гомосексуальности. (Очевидно, эта оценка оставляет открытыми множество вопросов, в том числе вопрос, как наилучшим образом пастырски решать эту проблему). Тем не менее, мы пока еще не решили, как свидетельство Нового Завета соотносится с другими моральными высказываниями по этой проблеме. Признаем ли мы за анализом Павла нормативную силу?
(Б) Другие авторитеты. Признав новозаветный диагноз гомосексуальности как симптома отдаления человека от Божьего замысла, мы, тем не менее, должны еще подумать над тем, как это учение соотносится с другими источниками этической философии. Адекватное обсуждение этой проблемы заняло бы слишком иного места. Здесь я предлагаю лишь несколько кратких соображений - отправные пункты для дискуссии.
Гораздо более решительно, чем само Писание, гомосексуализм обличает традиция христианской Церкви, на протяжении более чем девятнадцати столетий рассматривавшая такое поведение как богопротивное. Исследование Босуэла на обширнейшем материале доказывает непримиримую враждебность этического учения христианства гомосексуальной практике[30]. Только в последние двадцать лет впервые начали ставить серьезные вопросы о справедливости полного церковного запрета на этот тип поведения. При этом в традиции не обнаруживается сколько-нибудь надежной опоры на Новый Завет - тексты, подобные Рим 1, могли бы скорее смягчить традиционное отвержение гомосексуалистов как якобы особо омерзительных грешников. (К примеру, Иоанн Златоуст, известный богослов и епископ IV века, заявлял, что гомосексуальный акт хуже прелюбодеяния и даже убийства[31]. Библейские тексты не дают ни малейшего основания для такого утверждения). Но выстроить аргументацию в пользу признания гомосексуализма путем противопоставления авторитета традиции и авторитета Писания все равно не удастся - это сопоставление только усилит запрет, уже сформулированный в Библии.
Более туманная картина возникает при попытках сослаться на разум или данные науки. Большое количество материалов, собранных современной психологией и другими науками, доказывает широкое распространение гомосексуальной практики. Некоторые исследователи подсчитывают, что предпочтение однополой любви обнаруживается у 10% населения, и кое-кто из теоретиков считает гомосексуальную ориентацию врожденной (или же она закладывается в самом раннем возрасте), а потому неизменной. Такой точки зрения придерживается большинство людей, выступающих за полное допущение гомосексуализма в христианской среде: поскольку гомосексуальная ориентация определяется генетически, говорят они, любая форма неодобрения этой склонности представляет собой дискриминацию, граничащую с расизмом. Однако другие специалисты видят в гомосексуальной ориентации тип нарушения развития или «символическую путаницу». Кому-то из психотерапевтов удается вроде бы добиться существенных клинических результатов и даже помочь человеку с гомосексуальной ориентацией «перестроиться» на гетеросексуальную; однако коллеги этих врачей опровергают подобную возможность. В настоящий момент укоренилось мнение, что лечение может лишь способствовать модификации поведения, но не может вызвать изменения в сексуальной ориентации индивидуума.
Впрочем, есть причины усомниться в теории, согласно которой сексуальная ориентация является врожденной. Кросскультурологический труд, опубликованный Дэвидом Гринбергом, профессором социологии Нью-Йоркского университета, подводит к выводу о том, что гомосексуальное самоопределение закладывается социально[32]. Согласно Гринбергу, различные культуры предлагают различные парадигмы однополого эротического поведения, а представление о гомосексуальной «ориентации» как о врожденной и пожизненной индивидуальной черте характера возникло сравнительно недавно. Разумеется, даже если Гринберг прав, этот аргумент не может служить доводом в пользу теории о генетической предрасположенности к гомосексуализму или против нее.
И вообще, этиология гомосексуальной ориентации не может быть решающим фактором для формирования нормативной христианской этики. Мы не должны занимать ту или иную сторону в споре между «природой» и «культурой». Даже если бы удалось показать, что склонность к своему полу каким-то образом закладывается генетически, это не сделало бы гомосексуальное поведение морально приемлемым[33]. Христианская этика отнюдь не признает любые врожденные свойства человека непременно желательными или благими. Прояснить это поможет аналогия с алкоголизмом (речь идет только об аналогии): накоплено немало доказательств того, что некоторые люди имеют врожденную предрасположенность к алкоголизму. Однажды отведав спиртного, они начинают испытывать столь сильную тягу к нему, что противодействовать ей возможно лишь с помощью психолога, поддержки общины и абсолютного воздержания. Теперь мы привыкли отзываться об алкоголизме как о «болезни» и следим за тем, чтобы неодобрительное отношение к подобного рода поведению не мешало нам окружить любовью и заботой человека, страдающего от недуга. Возможно, такого же отношения заслуживает и тяга к лицам своего пола[34].
Еще меньшее значение для нормативной этики имеет статистика распространенности гомосексуального поведения. Даже если 10% населения США обнаруживает гомосексуальные предпочтения (а эта цифра остается сомнительной),[35] нормативный вопрос тем самым не решается: как будет «правильно», не определяется тем, как «есть». Если бы результаты опроса показали Павлу, он бы заметил печально: «Да, грех силен в этом мире».
Наиболее серьезным аргументом защитников гомосексуалистов в церкви остается ссылка на опыт. Если люди живут в стабильном и полном любви гомосексуальном союзе и утверждают, что ощущают в этом союзе не гнев Бога, а благодать, то как мы должны оценивать подобные притязания? Заблуждался ли Павел? Или эти притязания - всего-навсего очередное проявление самообмана, о котором также предостерегал апостол? Или следует допустить появление за пределами этих двух непримиримых альтернатив каких-то новых факторов, которые Павел попросту не мог предвидеть? Вполне ли совпадает поведение, осужденное Павлом, с нынешним опытом гомосексуальных отношений? Так, Скроггз утверждает, будто новозаветное осуждение гомосексуализма распространяется исключительно на конкретную модель «эксплуататорской» педерастии, которая была присуща эллинистической культуре, а потому это осуждение совершенно не применимо к опыту современного мира - опыту гомосексуальных отношений, основанных на взаимной любви[36]. По моему мнению, позиция Скроггза расходится с Рим 1, поскольку там ничего не сказано о педерастии и неодобрение Павла вызвано отнюдь не «эксплуатацией».
Но факт остается фактом: многие христиане-гомосексуалисты, в том числе мой близкий друг Гэри и некоторые из числа моих способнейших студентов-богословов, обнаруживают в своей жизни явные признаки присутствия Бога, их служение вполне искренне и приносит плоды. Как оценивать подобного рода свидетельство? Должны ли мы, подобно ранним христианам еврейского происхождения, которые сомневались, принимать ли в общину веры «нечистых» язычников, признать работу Святого Духа и сказать: «Можем ли мы противиться делу Божьему» (ср. Деян 10:1-11:18)? Или мы должны видеть в этом еще одно проявление той печальной истины, которую каждый из нас, служителей, знает о себе: «Сокровище мы храним в сосудах скудельных»? Бог посылает Духа падшим и слабым людям и дает благодать грешникам, отнюдь не поощряя при этом сам грех.
В части III я наметил правило герменевтического истолкования: притязание на боговдохновенный опыт, противоречащий свидетельству Писания, может получить нормативный статус в церкви только после продолжительного и скрупулезного исследования собранием верующих. На данный момент община верующих как целое отнюдь не готова признать личный опыт гомосексуалистов в качестве основы для нормативного одобрения гомосексуальной практики. Более того, стремясь быть «всеобъемлющей», Церковь не должна, однако, пренебрегать опытом таких христиан, как Гэри, которые страдают от гомосексуального влечения и видят в нем препятствие к тому, чтобы полностью посвятить свою жизнь служению Богу. Это комплексная проблема, и мы далеко еще не исчерпали ее.
Очень важно помнить, что опыт является лишь герменевтическими очками для прочтения Нового Завета, а не самостоятельным и равноценным авторитетом. Именно в этом пункте аналогия с принятием язычников ранней Церковью оказывается неверной. Ведь дело не сводилось к тому, что община обратила внимание на опыт Корнилия и его домашних и пришла к выводу, что Писание в этом вопросе заблуждалось. Напротив, опыт необрезанных язычников, принимающих с верой Евангельскую весть, побудил Церковь по-новому перечитать Писание. Это новое чтение выявило в тексте несомненные указания на то, что начиная с завета с Авраамом и далее в замысел Божий входило благословить все народы и научить язычников (как язычников) чтить Бога Израиля. Именно эту концепцию отстаивает Павел с помощью сложной экзегезы в Гал и Рим. Следы подобного рассуждения мы обнаруживаем в Деян (10:34-35), где Петр начинает обращенную к Корнилию речь со ссылки на Втор 10:17-18 и Пс 14:1-2, признавая, что «Бог нелицеприятен, но во всяком народе боящийся Его и поступающий по правде приятен Ему». Церковь в свое время пришла к решению принять язычников в общину народа Божьего только потому, что новый опыт обращенных из язычников герменевтически освещал Писание. Такой шаг не могут - или пока не решаются - сделать адвокаты гомосексуализма в церкви. Существует ли возможность перечитать Новый Завет и показать, что приятие гомосексуализма укладывается в откровенный в Писании, но до сих пор остававшийся непонятым Божий план человеческой сексуальности? В свете приведенных выше библейских текстов трудно даже вообразить себе подобную аргументацию.
В итоге, учитывая недостаточную надежность научных и экспериментальных данных, а также царящую ныне в нашей культуре путаницу и неопределенность тендерных ролей и склонность человека к самообману, я считал бы наиболее благоразумным и даже необходимым для Церкви руководствоваться в этом сложном и болезненном вопросе единогласным свидетельством Писания и христианской традиции. Следует признать, что Новый Завет предъявляет нам истину о нашем состоянии: мы - грешники, и мы - Божьи создания, наделенные полом; брак между мужчиной и женщиной - нормативная форма полового удовлетворения, а гомосексуализм - один из многих трагических симптомов нашей падшей природы, отчуждения от замысла любящего Бога.
Дата добавления: 2021-07-19; просмотров: 49; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!