Виды переводческих лексических соответствий (эквивалентов) 12 страница




pasaba перевалило за перевалило за
no llegaba было около не исполнилось
ensillaba седлать седлать
tomaba орудовать (ч.-л.) обращаться (с ч.-л.)
frisaba la edad было (о возрасте) возраст приближался к
era (опущение связки) было
quieren decir утверждают утверждают
tenía el sobrenombre носил фамилию прозывался
hay alguna diferencia расходятся в этом расходятся в сем
  вопросе случае
escriben писавшие писавшие
se deja entender можно предположить полагать
importa poco не иметь значения не иметь значения
no se salga (чтобы) не отступили не уклонимся (от)
  (от)  
saber знать знать
se daba a leer посвящал чтению отдавался чтению
olvidó забросил забросил
llegó a tanto дошли до того зашли так далеко
vendió продал продал
comprar накупить приобрести
leer для чтения (опущение)
llevó a su casa у него в доме были собрал у себя
pudo haber de мог отыскать удалось достать
la parecían tan bien ему казались самыми больше всего
  замечательными он любил
  ПРИЛАГАТЕЛЬНЫЕ  
famoso знаменитый славный
antiguo древний древний
flaco тощий тощий
fino (velorín) домашнее (сукно) добротное сукно
recio крепкий крепкий
seco de carnes тощий телом сухопар телом
enjuto de rostro худощавый лицом худощав лицом
verosímiles conjeturas правдоподобные все основания
  соображения  
sobredicho вышеупомянутый вышеупомянутый
famoso знаменитый знаменитый

95


Даже столь фрагментарное сопоставление лексики переводов и оригинала (оно всецело подтверждается и более тщательным анали­зом) позволяет сделать заключение, что в прозаическом переводе среди знаменательных частей речи преобладают полные констант­ные, т. е. вполне предсказуемые, соответствия типа adarga — щит, rocín — кляча, galgo corrector — борзая собака, salpicón — винегрет, antiguo — древний, flaco — тощий, ensillar — сделать, vender — продавать и т. п. Причем полные константные соответствия харак­терны прежде всего для названий конкретных предметов, вещей, существ, качеств и действий. Названия абстрактных понятий, выра­жающих действия, качества и свойства, более зависимы от контек­ста и нередко передаются частичными константными эквивалентами (ср. afición (склонность, любовь к чему-либо) страстность, увле­чение; gusto (желание, охота) наслаждение, жар; fermosura (кра­сота) великолепие; acordar (вспоминать) упоминать, припоми­нать; olvidar (забывать, оставлять без внимания) забросить; famoso (известный, знаменитый) славный и т. п.). Различные ви­ды контекстуальных (окказиональных) соответствий в прозаических произведениях обычно не превышают 15—25% от всех сопостав­ляемых знаменательных эквивалентов. Окказиональные соответст­вия перевода могут соотноситься с любой знаменательной частью речи оригинала (ср. añadidura — добавочное блюдо; concluir — тратиться; fermosura — правота; se honraba — рядился, щеголял; madrugador — любитель рано вставать, любитель вставать споза­ ранку; las más noches — на ужин почти всегда; mozo de campo y plaza — слуга для полевых работ и домашних дел и т. п.).

Выборочная проверка — 433 знаменательных слов оригинала (существительные, глаголы, прилагательные и наречия), взятых из трех глав I части «Дон Кихота» — I глава (авторская речь), III глава (несобственно-прямая речь и диалог), XXXI глава (диалог Санчо и Дон Кихота), дала следующие результаты:

 

  Перевод А Перевод Б
Полные константные соответствия 342 308
Частичные константные соответствия 51 73
Окказиональные соответствия 40 52

Данные этой выборки вновь подтверждают тезис о преимущест­венном использовании в прозаических переводах константных соот­ветствий. Любопытно также сравнить цифровые показатели двух переводов. В переводе Н. Любимова несколько меньше полных кон-

96


стантных соответствий, но зато увеличилось количество частичных константных и окказиональных соответствий. Эти расхождения обу­словлены рядом причин.

Во-первых, стремлением избежать дословного перевода:

 

Оригинал Перевод А Перевод Б
perdía el juicio теряя разум ломал себе голову
altos cielos высокие небеса всемогущие небеса
días de entresemana в другие дни недели в будни

Во-вторых, ненавязчивой искусной архаизацией лексики, которая позволяет стилизовать перевод под язык эпохи оригинала и избе­жать ненужной модернизации языка:

 

vivía жил жил-был
sayo плащ полукафтанье
vellorí костюм камзол
más особенно особливо
os hacen merecedora удостаивают вас соделывают вас достойной
le hubiesen curado лечившие (его) пользовавшие (рыцаря)
digno de достойные приличествующие
maldiciendo su проклинает судьбу клянет судьбу
fortuna    
señor mío сеньор государь мой
сигаг лечить врачевать

В-третьих, введением просторечной и более экспрессивной раз­говорной лексики, обусловленной художественными намерениями переводчика:

 

amigo de caza страстный охотник заядлый охотник
estaba confuso смутился оторопел
ir пуститься в странствия объезжать
socarrón малый не промах шельма
tuertos проказы шкодливость
audiencias y tribunales судам и тюрьмам судам и судилищам
tenían por amigo бывали в дружбе водили дружбу

97


В других случаях в переводе Н. Любимова появляются стилисти­чески более нейтральные слова по сравнению с лексикой другого пе­ревода:

 

tomaba la podadera орудовать садовым ножом обращаться с садо­выми ножницами
se llamaba он прозывался он носил фамилию
llegándole a ayudar я ей подсобил я вызвался помочь
el don милость просьба

Все указанные лексические различия в переводах обусловлены творческой индивидуальностью переводчиков, особенностями их ре­цепции и подхода к воссозданию подлинника, мастерством владения родной речью. Различия эти во многом зависят от слога переводчика, своеобразия текста всего переводного произведения, которое связано с синтаксическим рисунком фраз, манерой пользоваться служебными словами, характером словосочетаемости и словоупотребления.

Возможно, недостаточно корректен отбор лексического материа­ла для сравнения. Однако выводы о том, что широкой основой лю­бого профессионально выполненного прозаического перевода явля­ются константные соответствия и что степень повторяемости лекси­ческих элементов в разных переводах одного произведения очень высока, подтверждаются переводческой практикой. Своеобразное свидетельство этому можно найти также в весьма доказательной статье Я. И. Рецкера1, написанной по далеко не академическому по­воду. Материалом для нее послужили выводы судебной экспертизы относительно обвинения в переводческом плагиате. «Сколько бы переподчшсоп ни переводили одно и то же произведение, — пишет Я. И. Рецкер, — если они будут переводить правильно, они вынуж­дены будут пользоваться одними и теми же эквивалентными соот­ветствиями. Именно поэтому, когда мы вслед за экспертами секции переводчиков Союза писателей сопоставили различные переводы «Ярмарки тщеславия» У. Теккерея и «Тихого американца» Грэма Грина (по пять страниц из разных глав романов), то, даже отбрасы­вая собственные имена и личные местоимения, мы получили в сред­нем свыше 40% совпадений слов, а на некоторых страницах — до 62%; совпадения неизбежны, и процент их может быть очень высок. Между тем Н. М. Любимов явно не списывал свой перевод у А. Ром­ма, а М. Дьяконов — у Гей. «Тихий американец» переводился одно­временно под таким же названием двумя парами переводчиков для

1 См. Рецкер Я. И. Плагиат или самостоятельный перевод? (Об одной судебной чкгпертизе) // Тетради переводчика, № 1, 1963. С. 42—64.

98


журнала «Иностранная литература» и для книжного издательства»1. Парадокс лексических совпадений в разных переводах одного произ­ведения заключается в том, что у опытных переводчиков совпадений больше. «Когда переводы выполняются на высоком профессиональ­ном уровне опытными переводчиками, то часто они выбирают оп­тимальный вариант, который как бы напрашивается для передачи мысли на русском языке. Но когда перевод ремесленный, сделанный неопытной рукой, то оптимальный вариант не используется и пере­водчик не попадает в цель, то и дело давая промах»2. Вот почему при сравнении перевода, выполненного мастером, с переводом не очень-то способного ремесленника обнаруживается гораздо меньше лексических совпадений, чем при сравнении перевода двух масти­тых служителей высокого искусства.

Итак, константные соответствия — основа любого прозаического перевода.

По способу (приему) перевода соответствия можно подразделить на прямые, синонимические, гипо-гиперонимические, дескрип­ тивные, функциональные и престационные.

Прямые соответствия — это традиционно установившиеся сло­варные эквиваленты. Значительное количество их зафиксировано в сознании переводчиков в период профессиональной подготовки. Это парные корреляты с высокой степенью определенности, которые опять-таки на уровне межъязыковых реляционных категорий были определены как абсолютные межъязыковые синонимы.

Сравним первые фразы из пушкинского «Выстрела»3 и их пере­вод ня испанский ЯЗЫК :

 

«Мы стояли в местечке ***. Жизнь армейского офицера известна. Ут­ром ученье, манеж; обед у полково­го командира или в жидовском трак­тире; вечером пунш и карты. В*** не было ни одного открытого дома, ни одной невесты; мы собирались друг у друга, где, кроме своих мун­диров, не видали ничего. «Estábamos acantonados en una pequeña localidad de X. La vida de un oficial del ejército es conocida de sobra. Por la mañana, instrucción, picadero, almuerzo en casa del jefe del regimiento o en la taberna de algún judío; por la noche el ponche y las cartas. En X. no había ni una sola reunión de buena sociedad, ni una sola muchacha casadera; nos reuníamos los unos en casa de fos otros y no veíamos nada que no fueran nuestros propios uniformes.

' Там же. С. 46.

2 Там же. С. 57—58.

3 Пушкин А. С. Поли. собр. соч. в 16-ти т. Т. IV. М., 1949. С. 57.

4 Pushkin A. Los relatos de Belkin. M., 1953. P. 19—20.

99


Один только человек принадлежал нашему обществу, не будучи воен­ным. Ему было около тридцати пяти лет, и мы за то почитали его стариком. Опытность давала ему перед нами многие преимущества; к тому же его обыкновенная угрюмость, крутой нрав и злой язык имели сильное влияние на молодые наши умы.» Sólo un hombre potencia a nuestra sociedad sin ser militar. Tendría alrededor de treinta y cinco años, por lo que nosotros le consideramos ya un veijo. La experencía le confería muchas, ventajas sobre nosotros; por otra parte, su carácter eternamente sombrío, sus modales bruscos y su mala lengua ejercieron siempre gran influencia sobre nuestras jóvenes cabezas.»

В этих отрывках, пожалуй, кроме открытый дом — reunión de buena sociedad, почитать — considerar да умы, — cabezas все осталь­ные лексические соответствия принадлежат к разряду «прямых».

Синонимические соответствия — это существующие на межъ­языковом уровне относительные синонимы. Степень определенно­сти таких коррелятов ниже, чем у абсолютных синонимов. Они со­ставляются из слова оригинала и слова, выбранного из соответст­вующего синонимического ряда языка перевода. Это всегда частич­ные соответствия, корреляты которых при относительно равной се­мантической информации отличаются либо оттенками значений, либо экспрессивной, эмоциональной или стилевой окраской. В от­рывке из «Выстрела» соответствия почитать — considerar и умы — cabezas являются синонимическими.

Для гипо-гиперонимических соответствий характерна еще бо­лее высокая степень сознательности выбора. Межъязыковые гипо­нимы и гиперонимы составляют основу таких соответствий. Замена названия видового понятия родовым именем или наоборот обычно провоцируется текстом перевода. Сравним оригинальную и пере­водную фразы из замечательного романа Хосе Эустасио Риверы «Пучина»1:

 

"Oscurecióse el ámbito que separaba de las palmeras, y sólo veíamos una, de grueso tallo y luengas alas, que... — zumbaba al chispear cual yesca bajo el relámpago que la encendía; y era bello y aterrator el espectáculo de aquella palmera heroica, que... moría en, su sitio, sin humillarse ni enmuducer". «Пространство, отделявшее нас от рощи, погрузилось во мрак, и мы различали лишь одну из пальм, с толстым стволом и широкой кроной, которая мгновенно вспыхнула от удара молнии и затрещала, разбра­сывая искры. Прекрасен и страшен был вид героического дерева, кото­рое умирало на своем посту, не же­лая ни покориться, ни уступить!»

' Rivera Jos é Eustacio. La vorágine. La Habana, s.a. P. 99.

РивераХосе Э. Пучина. / Пер. с исп. Б. Н. Загорского. М., 1957. С. 86.

100


Существительному palmeras (пальмы) соответствует собиратель­ное роща, а слову palma — его межъязыковой гипероним дерево. Появились эти соответствия в русском переводе лишь в связи с язы­ковым контекстом, творцом которого является конкретный перево­дчик. Будь на месте Б. Загорского кто-то другой, возможно, он ис­пользовал бы прямые соответствия, а не видо-родовые.

Дескриптивные (перифрастические) соответствия образуются, когда слову оригинала соответствует описательный оборот, разъяс­няющий смысл этой лексической единицы. Нередко таким образом воссоздают содержание слов, называющих различные реалии.

 

"Hubo una difusa intriga diplomática con mitras, frailes y monjas, recordando el tiempo de los Apostólicos... El Confesor y la Madre de Patrocinio estimaban..."1 «Князья церкви и нечиновные клири­ки плели замысловатую интригу, воскрешая времена апостоликов. . . Духовник короля и мать Патросинио полагали...»

Сочетанию mitras, frailes y monjas соответствует окказиональный дескриптивный эквивалент князья церкви и нечиновные клирики, а слову el Confesor — дескриптивный оборот духовник короля.

В отрывке из повести Пушкина тоже было дескриптивное соот­ветствие: открытый дом — reunión de buena sociedad.

Функциональными соответствиями являются такие соотноси­мые лексические единицы подлинника и перевода, которые совпа­дают по своей функции, но разнятся по семантическому содержа­нию. Функциональные эквиваленты обычно возникают в особо трудных случаях перевода, когда элементы языковой формы ориги­нала приобретают экспрессивный смысл. Игра слов, значимые фа­милии, присказки, прибаутки — вот обычная сфера функциональ­ных соответствий. Переводчик, например, реконструируя авторскую игру слов в новой языковой оболочке, как правило, не может создать каламбура, опираясь на прямые или синонимические соответствия.

В VII главе «Истории жизни пройдохи по имени дон Паблос»1 герой говорит дону Дьего:

" — Soy, yo soy otro, y otros mis pensamientos. Más alto pico y más autoridad me importa tener, porque si hasta ahora tenía, como cada cual, mi piedra en el rollo, ahora tengo mi padre".

' Valle-Incl áñ Ramón del. La corte de los milagros. M., 1971. P. 19.

2 Валье-Инклан Рамон дель. Избранное. / Пер. исп. Б. Загорского

3 Quevedo Francisco de. Obras completas. Madrid. 1988. P. 343.

101


Сложная игра слов основана на двойном смысле слова rollo и средневековой традиции, на которую намекает Кеведо. Rollo — ус­танавливаемый у въезда в средневековые города позорный столб, к которому либо привязывали преступников для посрамления либо вывешивали на нем их головы. Кроме того, rollo — каменная колон­на в центре города, символизировавшая его юридические права. Ко­лонну обычно окружала каменная скамья, на которой любили поси­деть вечером горожане, у самых почетных из них были даже свои места на скамейке.


Дата добавления: 2021-04-05; просмотров: 158; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:






Мы поможем в написании ваших работ!