ЕС и политика ядерного нераспространения на современном этапе.
На официальном уровне Европейский Союз в своей внешней политике и по сей день остается приверженным положениям Договора о нераспространении ядерного оружия 1968 г.1, а также соответствующим Резолюциям Совета Безопасности ООН. ЕС поддерживает в своей деятельности режим ДНЯО в различных его проявлениях. В мае 2015 г., в рамках последней на данный момент Обзорной конференции по ДНЯО, ЕС представил три рабочих документа: «Поддержка Европейским Союзом Договора о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний и режима контроля за его соблюдением», «Вклад системы гарантий Европейского Союза в укрепление глобального режима ядерного нераспространения.
Осуществление гарантий в Европейском Союзе» и «Деятельность Европейского Союза по обеспечению высочайших уровней ядерной безопасности – пересмотренная директива по ядерной безопасности». В них постулировалась активная позиция ЕС по наиболее острым вопросам ядерного нераспространения (среди которых вступление в силу Договора о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний 1996 г., обеспечение физической ядерной безопасности) и конкретные шаги по решению этих проблем. В качестве положительных примеров приводилась деятельность Службы по осуществлению гарантий Европейской Комиссии, а также Европейской группы по надзору в сфере ядерной безопасности.
Высокая степень институционализации европейских структур и кодифицированности права нашла свое отражение и в политике ЕС в области ядерного нераспространения. В то же время механизмы принятия решений, установившиеся в ЕС, не всегда позволяют достичь максимальной эффективности.
|
|
|
В конце 2000-х – начале 2010-х гг. неоднократно происходил пересмотр базовых документов ЕС в области безопасности и нераспространения, сообразно с развитием ситуации в регионе и мире. Обновленная редакция Европейской стратегии в области внешней политики и безопасности «Общее видение, совместные действия: сильная Европа»2 вышла в свет в июне 2016 г. Из проблем, связанных с ядерным нераспространением, в этой версии в первую очередь упоминается вклад ЕС в достижение соглашения по иранской ядерной программе, равно как и поддержание высочайших стандартов ядерной безопасности в третьих странах.
Стратегия ЕС против распространения ОМУ была дополнена в 2008 г., с целью улучшить координацию действий ЕС в рамках нераспространения. Среди необходимых мер, помимо прочего, назывались противодействие финансовым потокам, связанным с распространением ОМУ, предотвращение незаконной передачи соответствующих знаний, а также взаимодействие с другими организациями.
|
|
|
В 2010 г.1 и 2013 г.2 Стратегия ЕС против распространения ОМУ вновь была адаптирована к меняющимся реалиям. В 2010 г. был сделан акцент на желательности проявления инициатив со стороны компетентных органов, также поощрялось сотрудничество в этом направлении с третьими странами. В 2013 г. уже были выделены новые вызовы, в частности, стремительное развитие информационно-коммуникационных технологий, облегчающих распространение ОМУ.
Что касается перспектив последующего пересмотра и модернизации Стратегий ЕС, нужно учитывать изменение обстановки в мире, связанной с ядерной проблематикой. Так, на рубеже 2000–2010-х гг. на первый план вышла иранская ядерная программа, переговоры по которой увенчались подписанием Совместного всеобъемлющего плана действий в июле 2015 г. Нельзя не отметить значительную роль ЕС в процессе подготовки и принятия этого документа: сам переговорный формат носит в научной и публицистической литературе название EU3+3 (либо E3+3)4. Три европейских участника – Великобритания, Франция и Германия – инициировали переговоры в 2003 г. (что привело к подписанию промежуточного Парижского соглашения), а в 2006 г. к ним присоединились КНР, РФ и США. Также из современных вызовов глобальному режиму нужно назвать военную ядерную программу КНДР, которая провела на конец 2016 г. уже пять ядерных испытаний. В ответ на эти действия ЕС присоединился к режиму санкций, установленному резолюциями СБ ООН, параллельно применив и ряд дополнительных мер. Это не отменяет важности диалога между северокорейским руководством и ЕС, в том числе по вопросам нераспространения.
|
|
|
Кроме описанных выше механизмов, содержащихся в Стратегиях 2003 г., у ЕС имеется ряд инструментов для претворения в жизнь принципов ядерной политики. К таковым можно отнести ежегодные Конференции по нераспространению и разоружению под эгидой ЕС (англ. EU Non-Proliferation and Disarmament Conferences), проводимые с 2012 г. Международным институтом стратегических исследований1. Не только представители экспертной среды, но и действующие политики принимают участие в этих мероприятиях. По решению Совета ЕС, в 2010 г. был организован Консорциум ЕС по нераспространению (англ. EU Non-Proliferation Consortium), объединивший четыре научно-исследовательских института и «фабрики мысли» (англ. “think tanks”), базирующиеся в Париже, Франкфурте, Лондоне и Стокгольме. В 2016 г. к нему присоединились еще две организации (из Женевы и Парижа). Нельзя обойти вниманием и тот факт, что штаб-квартиры важнейших международных организаций (МАГАТЭ, Подготовительная комиссия Организации по Договору о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний) в сфере ядерного нераспространения находятся на территории ЕС, а именно в Вене, Австрия. Данные аргументы еще раз указывают на большую роль сообщества аналитиков в выработке решений по укреплению европейского режима нераспространения ядерного оружия.
|
|
|
Что касается узлов противоречий, в качестве, пожалуй, наиболее характерного из них может быть назван сюжет, связанный с размещением тактического ядерного оружия США в пяти европейских странах, входящих в НАТО. При этом четыре из них, кроме Турции, являются членами ЕС: Бельгия, Германия, Италия и Нидерланды.
Еще со времен «холодной войны» на территории этих государств расположены тактические ядерные бомбы (в настоящее время, по разным данным, их до 2403, однако усредненной цифрой принято считать 200) и средства их доставки. Интересно отметить, что советское ядерное оружие было выведено с территории бывшей ГДР в начале 1990-х гг. Важно и то, что описанные страны, будучи неядерными державами, согласно ДНЯО, имеют доступ к ядерным вооружениям в рамках концепции совместного управления ядерным оружием (англ. “nuclear sharing”). Оценки такого положения дел могут быть самыми разнообразными: в 2013 г. заместитель министра обороны РФ заявил о том, что Североатлантический альянс нарушает таким образом ст. I и II ДНЯО. Координация по столь чувствительному вопросу в рамках ЕС пока не была достигнута, вероятнее всего, в силу того, что подобные проблемы остаются внутри национальной юрисдикции государств.
Дата добавления: 2020-11-15; просмотров: 75; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!