Янус определяет сознание Будды 45 страница
В истории случалось похожее и позже. Ван Чжичэн исследовал историю около 50 тысяч русских эмигрантов в Шанхае после 1917 года: от первых дней тяжелой беженской жизни, трудных лет приспособления к иноязычной и иноментальной среде, взаимодействия с иностранцами (управлявшими жизнью европейского общества в Шанхае) до первых успехов и расцвета русской эмиграции в Шанхае. А добилась она многого: учреждения своих школ и университетов, строительства православных храмов, открытия собственных магазинов, аптек, торговых компаний, банков и т.д. Исследована их повседневную жизнь (юридический статус, политические организации, женский вопрос, проблемы воспитания молодого поколения, отношение к СССР, достижения культурной жизни, преступность и проституция) вплоть до 1949 г., когда часть бывших россиян (совподданных) вернулась на родину, в СССР, а другая часть после прихода в Китае к власти коммунистов рассеялась по странам дальнего зарубежья.[1700]
В числе русских, оказавшихся в Шанхае, был В. А. Вельгус. К 33 годам этот человек дважды сидел в тюрьме. Первый раз в Китае, на чужбине, за то, что он «опасно красный», второй раз, после добровольного возвращения в СССР за то, что он «опасно белый». В Китае на его долю выпали два месяца в тюрьме, на Родине шестьдесят восемь месяцев тюрьмы и лагеря. «Одаренный незаурядными способностями за оставшиеся после лагеря двадцать пять лет жизни Виктор Андреевич достиг казалось бы невероятного: закончил экстерном четыре курса Университета и получил наконец высшее образование; написал и защитил кандидатскую диссертацию по истории китайского мореходства ранее XI века — работу, которую многие ученые сочли достойной докторской степени;» опубликовал монографию, несколько статей и переводов.[1701]
|
|
|
Кандидат наук В. А. Вельгус тихо жил и тихо скончался в Петербурге 2 июля 1980 года. Кончина Вельгуса вызвала немедленные отклики его коллег-востоковедов.[1702]
Первое, второе и другие поколения детей невозвращенцев, поколения, заставшие своих прародителей живыми, должны были быть особенно яркими. Настолько яркими, что человечество не замечает их почти 2000 лет, пытаясь восстановить вспышку на слух, ища наощупь следы так называемого вымышленного царства средневековых хронистов.[1703]
О людях этих поколений можно почитать, например, в притчах-джатаках. Вот один из джатаки о Супараге:
«Будучи Бодхисаттвой, Великосущный был, как говорят, чрезвычайно искусным кормчим. Такова ведь природная особенность бодхисаттв, что, какую бы область науки или вид искусства они ни захотели изучить, благодаря врожденной проницательности ума они превосходят наиболее искусных людей в мире. Изучив движения светил, Великосущный никогда не ошибался в определении стран света; досконально зная приметы и предзнаменования, как постоянные, так и временные, он стал искусен в определении счастливых и неблагоприятных моментов; по рыбам, цвету воды, виду земли, птицам, горам и другим признакам он прекрасно умел определить любую часть моря; он был предусмотрителен, не поддавался сонливости; легко преодолевал усталость от холода, жары, дождя и других невзгод; обладал неусыпным вниманием и решительностью; благодаря своему искусству плавать по морям и благополучно возвращаться из плавания он водил суда купцов-мореходов всюду, куда бы ни пожелали. И так как его путешествия всегда были в высшей степени удачны, он получил имя Супарага, и город, в котором он жил, также назывался Супарага; и теперь он известен под именем Супарага. Даже когда он состарился, он считался несущим с собой счастье; поэтому купцы-мореходы, желая обеспечить себе удачу в путешествии, обращались к нему с почтительнейшими просьбами, и он по их просьбам садился на суда».[1704]
|
|
|
Просветленность, без сомнения, является важным качеством для морехода. Однако ее недостаточно для мореплавания. Юноше, даже просветленному и сообразительному, нужен был и толковый учитель мореходного ремесла, науки. Постройка морского флота и обучение множества моряков дело непростое, как покажет много позже деятельность русского царя Петра I-го, а до него былинного Садко. Подобное переживала двумя веками ранее и римская Республика во время Первой Пунической войны.
|
|
|
Слово классический, classicus, значит перворазрядный, относящийся к высшему разряду общества, но поначалу значило военно-морской.
«Вначале направление римских пехотинцев на боевой корабль рассматривалось ими самими как наказание, поскольку римские солдаты не любили воевать на море. В Риме гребцами на боевых судах служили главным образом свободные люди, тогда как рабы привлекались лишь в исключительных случаях. Сидеть на веслах означало нести обычную военную службу; часто nautae, (навты, — Д. Н.) (матросы, которые тоже могли носить оружие), milites classiarii, или propugnatores (т. е. профессиональные солдаты флота, морская пехота), а иногда и remiges (гребцы) использовались для участия в сухопутных сражениях.
Основу римских военно-морских сил составляли этруски и греки. С Пунических войн отмечались определенные различия в снаряжении солдата, призванного сражаться больше на море, чем на суше. Антоний, обращаясь перед битвой при Акции к воинам с воодушевляющей речью, напоминал воинам, как надежно защищены корабли Клеопатры с их высокими «замками» пращниками (sphendonitai) и лучниками (toxotai).[1705] В ходе сражения воины Антония применяли против матросов Августа копья (kontoi), боевые топоры (axinai) и камни.[1706]
|
|
|
Одежда военных моряков, nauta, classiarii, отличалась от сухопутных цветом. Секст Помпей, получивший в 43 г. до н. э. от сената громкое звание praefectus classis et orae marittimae (адмирал флота, берегов и прилегающих территорий), носил плащ синего цвета средней насыщенности. Согласно Аппиану и Диону Кассию, этот лазоревый оттенок (venetus) почитался как священный цвет Нептуна. Такой же колер упомянут и применительно к Агриппе, но Плавт, говоря об ординарных матросах, ведет речь о туниках серо-стального цвета, предоставляя нам довольно специфическое описание одежды nauta:
«Дай себе труд явиться сюда в одеянии хозяина корабля. Надень широкополую шляпу (scutula) серо-стального оттенка с шерстяным навесом (lanea) перед глазами; облачись в мышиный цвет моряка; пусть будет застегнут он на левом плече; вытяни правую руку, и пусть одежды твои стягивают пояса, притворись, будто ты есть хозяин корабля».
Среди военных наград за боевые действия на море необходимо упомянуть специальный морской венец — corona navalis, которая вручалась императору, сумевшему одержать победу над неприятельским флотом. Так, Агриппа, архитектор победы Августа при Акции и фактически творец его императорской судьбы, но многих монетах появляется в морском венце на голове. В самых различных источниках немало говорится о военно-морских signa».[1707]
Особой разницы в мировосприятии сухопутных военных и морских нет. Лишь слегка меняется картинка отражаемой ими действительности. Выдающиеся мудрости создаются военными и на Флоте непрерывно:
«Что меня серьезно и по настоящему радует, так это то, что на большинство наших командиров кораблей в случае начала глобальной ракетно-ядерной войны можно смело положиться. Никто из них не сойдет с ума, ведь для этого его надо хотя бы иметь, по крайней мере.
Непуганый матрос расположен к безобразиям, это — потенциальный преступник, будущий убийца и насильник.
Запомните, товарищи офицеры, чтобы ничего не делать, надо уметь делать все.
Если начальник позволит своим подчиненным говорить все, что они думают, то вскоре они полностью разучатся думать.
Начальник штаба флота вчера ругал меня резкими словами с привлечением ненормативной лексики, вызвавшей в моей душе чувство внутреннего протеста и обиды.
Бей бабу молотом, будет баба золотом, — гласит народная мудрость. Тоже можно сказать и про наших десантников. Единственное, что надо помнить, по голове не бить — бесполезно, да и инструмент быстро выходит из строя.
Министр Обороны — должен уметь в достаточно понятной форме высказать то, что от него хочет услышать Верховный Главнокомандующий; Верховный Главнокомандующий (президент) — должен периодически, (но не реже одного раза, желательно перед выборами) интересоваться тем, какая же в данный момент армия находиться на территории его государства. Если выяснится, что своя, то постараться выплатить ей жалование за последние годы и пообещать его повысить (потом, может быть) процентов на 10–15».[1708]
В Индии оказалось немало ветеранов ВМФ Республики:
«В палийском варианте этого рассказа (Суппарака-джатака) Бодисатва-кормчий, уроженец крупного торгового порта Бхарукачкха на побережье Комбейского залива в Западной Индии, получает при рождении имя Суппарака-кумара (Счастливо достигающий берега) и к 16 годам становится самым искусным моряком в царстве Бхару. В море он слепнет и из-за потери зрения удаляется на покой. Но слухи о его мастерстве доходят до далеких земель, и в Бхарукачкху являются купцы из заморской земли. Слепой кормчий ведет их корабль через четыре неведомых моря и приводит его в страну Валабху (по мнению Я. М. Света, это устье реки Иравади в Бирме)».[1709]
Ракушки с южного побережья Индии и Цейлона обычная находка археологов в провинции Ганьсу, стране серов.[1710]
В Риме толком узнают о Цейлоне лишь между 50 и 55 гг.
Р. Хенниг: «И более точные сведения [о Цейлоне] поступили в Рим в правление Клавдия, когда даже с этого острова были отправлены в Рим послы. Это произошло следующим образом.
Когда Анний Плокам получил на откуп у государства право на взимание пошлин в Индийском океане, один из его вольноотпущенников, объезжая Аравию, был снесен северным штормом в Карманию и на 15-й день пристал в Гиппуросе, гавани этого острова. Он был гостеприимно принят повелителем и удостоен общения с ним в течение шести месяцев. В ответ на его вопрос он сообщил ему о римлянах и их императоре. При этом властитель удивлялся справедливости императора и особенно тому, что среди отобранных денег у всех динаров был одинаковый вес, хотя разные изображения на монетах показывали, что они были отлиты при различных государях. Это склонило властителя к дружественному расположению, и он отрядил четырех послов, из которых самым знатным был Рахия [Раджа]. От них узнали, будто на острове есть 500 городов, главная гавань находится на юге, у города Палаисимундос, первого из всех и резиденции властителя, с 200000 жителей. В глубине острова находится будто озеро Магизба, которое имеет в окружности 375000 шагов, и многие острова, пригодные только для выгона скота. Из него вытекают две реки, из которых одна, Палаисимундос, у одноименного города впадает тремя устьями в гавань; самое узкое из них имеет ширину 5, а самое широкое 15 стадий. Другая река, под названием Кидара, течет якобы на север, по направлению к Индии.
Ближайший мыс Индии — Колиакон; до него можно добраться на корабле за четыре дня. Посреди пути попадают якобы на Солнечный остров. Здесь море совсем зеленого цвета и полно морскими растениями, листья которых приходилось сбрасыеать с рулевого весла. Они дивились полярному созвездию и Вергилии [Плеядам], будто небо было для них совсем новое; они даже объяснили, якобы луну они видят над горизонтом только с 8-го до 16-го дня после новолуния (?). Канопус же, напротив, у них ночью большой и светит ярко. Но больше всего они удивлялись тому, что их тени падали в нашем направлении [на север], а не в их [на юг][1711] и что солнце восходит слева, а заходит справа, а не наоборот.
Длину той стороны острова, которая лежит против Индии, они определили в юго-восточном направлении в 10000 стадий. По ту сторону Эмодских гор [Гималаи] они видели также Серов, которые были им известны благодаря торговле. Отец Рахии якобы туда ездил и по прибытии был встречен серами. Они якобы имеют рост выше нормального, рыжие [светлые] волосы, голубые глаза, грубый голос и язык, непригодный для разговора. Остальное совпадает с тем, что рассказывают наши купцы.[1712]
...Оттуда идет дорога не только через Каменную башню на Бактриану, но и в Индию через Палимботры[1713]».[1714]
Название латинской монеты denarius видно не только в позднем арабском динаре, но и в санскрите причем в различных написаниях: dínāraḥ, dīnārakaḥ, -ikā, dīnnāraḥ (надписи, Панчатантра и др.).[1715]
В Матхуре[1716] найдены амфоры с клеймами крупного римского торгового дома. Кроме Матхуры куски подобных амфор раскопаны в Арикамеду (Пондишери), Канчипураме (Тамиланд), Колкапуре (Махараштра), Дварке (Гуджарат), Девнимори (Гуджарат), Нагаре (Гуджарат), Уджайне (Мадхья-Прадеш) и Таксиле (Пакистан). Это свидетельствует, что импортным вином в древней Южной Индии кто-то увлекался сильно и мог оплачивать свою страсть.[1717]
В Индии римляне вели войны на море. Флот царя Черы Сенгуттувана нанес поражение яванам. Им связали руки за спиной и лили на головы топленое и растительное масло. В Махавамше упоминаются морские суда, везущие 700 человек. Судя по строке Наукодьям випадам джинеям, морские походы были частыми. Под заголовком Янам, поход, содержится рассказ о них.[1718] О моряках читаем в Ригведе:
Вы вели себя как герои на море,
Где ни опереться, ни встать, ни ухватиться,
Когда, о Ашвины, вы везли Бхуджью домой,
Взошедего на стовесельную ладью.[1719]
Трудно отделаться от мысли, что сочинитель едко высмеивает своих героев:
Прямо из пасти волка вы, о два мужа,
О Насатьи, спасли перепелку.
А еще вы сделали, о многополезные, (так,)
Что горюющий певец стал (снова) хорошо видеть.
Так как нога была отрезана, словно крыло у птицы,
В решающий момент в состязании Кхелы,
Вы тут же приделали Вишпале
Железную ногу, чтоб она мчалась к назначенной награде.
Подавшему сто баранов волчице
Риджрашву отец сделал слепым.
Ему, о Насатьи, чтобы он хорошо видел,
Вы прочно вставили два глаза, о удивительные целители.[1720]
В. Р. Рамачандра Дикшитар: «В той же Веде этот корабль назван словом плава. В ней сказано, что его не смог разрушить шторм, а сам он был красив и украшен с обеих сторон крыльями. Согласно другому фрагменту, Тугра отправил флот, состоящий из четырех судов (чатасро навах), среди которых было упомянутое выше. На основании этих отрывков мы можем сделать вывод о том, что Ашвины были народом выдающихся торговцев, жившим на далеком острове, а их правитель держал в интересах своего государства флот». На западном побережье Индии активно велись кораблестроительные работы. В распоряжении Сенгуттувана, выдающегося правителя Черы, имелся флот. В Рамаяне содержится описание того, как Дирмукха, ракшас, охваченный гневом из-за деяний Ханумана, предложил свои услуги Раване, обещая ему сражаться даже на море. Автор сравнивает Ханумана, пересекавшего океан, чтобы добраться в Ланку, с кораблем, который ветер кидает по волнам бурного моря. Сугрива, отправляя своих союзников-обезьян на поиски Ситы, говорит о Суматре, Яве и даже о Красном море. В Амара-коше встречается ряд морских терминов — слов, с помощью которых обозначали понятия корабль, стоянка на якоре (наубандхана), управление кораблем (наукарана), кормчий Позже Сюаньцзан напишет о флоте из 30000 судов, принадлежащем царю Ассама.[1721]
Противники ариев в Ригведе именуются черными. Обычно за названием цвета видят местное темнокожее население. Свет, блеск (сомы) уничтожает тьму, черную кожу:
«Образ действий по отношению к дасью и к «черной коже» совершенно различен. Победу над дасью можно приравнять к победе света, и она осуществляется посредством Индры и сомы; «черная кожа» — самостоятельная категория, не описание внешности дасью, а метафора для обозначения того, что они олицетворяют по мнению их арийских врагов: это тьма, несчастье, зло par excellence[1722]».[1723]
Художественно-романтические переработки происходивших событий мы можем видеть на представлениях театра катхакали, традиционно культивировавшегося в среде наярвов (военно-земледельческая каста Кералы), уделявших большое внимание физическому тренингу (калари), акробатике и воинским групповым танцам.[1724]
Слово бо иностранного происхождения появилось в китайской литературе в III в. для обозначения иностранных кораблей. В то же время некоторые китайские суда военного флота также именовались бо. В IV–VII вв. китайские источники толкуют слово бо как большие мореходные суда, и неясно, идет ли речь о китайских кораблях или об иноземных по отношению к Китаю.[1725]
Торговые люди Мая Тициана ходили через Малаккский пролив в Китай, через Южно- и Восточно-Китайское море.
«Май, носивший также имя Тициан, македонянин, был крупным купцом (ἔμπορος), унаследовавшим свое дело от отца. Птолемей прямо заявляет, что Май не ездил сам, а посылал к серам своих людей. Считать пределом путешествия агентов Мая Каменную Башню (местоположение неустановлено) нет достаточных оснований, поскольку в источнике прямо сказано, что они были посланы к серам. Время путешествия определяется по-разному, но, в общем, в рамках второй половины I в. н. э. Также была предпринята убедительная попытка показать и более раннюю датировку, между 20–1 гг. до н. э.».[1726]
«Птолемей располагал сведениями о пути в Серу и из другого источника, а именно из рассказов его современников, плававших вплоть до Золотого Херсонеса и Каттигар и упоминавших будто бы также о дороге от Серы на Бактриану через Каменную Башню».[1727]
Деятельное судоходство между Индией и Египтом постоянно находит новые подтверждения.[1728] Недавнее: «археологи обнаружили большое количество древнеиндийских товаров, включая огромный ящик с 16-ю фунтами черного перца — самый большой из когда-либо найденный на территории бывшей Римской Империи. Исследователи датируют содержимое ящика, черный горошковый перец, произрастающий в древности только в южной Индии, первым веком н. э. Перец того же урожая был обнаружен также в Германии. Сухой климат Египта позволил прекрасно сохранить парусину из древней Индии, датируемую 30–70 гг. н. э., а также плетеные изделия и циновки I–II веков н. э. В одной из мусорных куч римского периода археологи также обнаружили индийские кокосовые орехи и ткань, расписанную в технике батик, I-го столетия н. э., а также большое количество ювелирных украшений — сапфиры, стеклянные бусины из Шри-Ланки и бусины из сердолика из Индии. Три бусины, найденные на раскопках в Беренике, говорят об их еще более экзотическом происхождении — одна может быть с восточного побережья Явы, две же другие — из Вьетнами или Таиланда. Также были обнаружены остатки злаковых культур и останки животных, свойственных африканской Сахаре, которые могут быть свидетельством того, что товары шли через три основные точки — из Южной Африки в Индию, а затем обратно в Египет через Индийский океан.
В то же самое время сухопутные торговые пути из Индии в Европу шли через Пакистан, Иран и Месопотамию (совр. Ирак), и контролировались противостоящими Римской Империи государствами, что затрудняло передвижение по этим дорогам для римских торговцев. Тем не менее, в римских источниках упоминается, что стоимость перевозки грузов по суше была более чем в 20 раз выше, чем та же перевозка морским путем. Береника была крупнейшим и самым активным портом из шести, расположенных на Красном море, до 500 гг. н. э., когда загадочным образом остановилась морская торговля.
Активная морская торговля Береники упоминалась в текстах, но настоящее расположение порта было неизвестно до самого начала XIX века. Его близость к одной из египетских военных баз не позволяла работать здесь археологам до 1994 года, когда Вендрич и Сайдботем получили первое разрешение на раскопки в этом регионе. «Материально-техническое обеспечение здесь очень плохое», — говорит Вендрич, работающая с Институтом Археологии Косен Калифорнийского Университета в Лос-Анжелесе (UCLA)».[1729]
Дата добавления: 2019-09-02; просмотров: 171; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!