I. Еврейское судопроизводство 22 страница
В патриархальный период существования народа, когда он. собственно. не составлял собою народа в политическом смысле, а был незначительным племенем, он, естественно, управлялся на началах родового быта, когда всю власть, и политическую и религиозную, сосредоточивает в своих руках глава племени, отец семейства. Так управлялся народ при патриархах Аврааме, Исаакс и Иакове. Но уже в Египте, когда из одного семейства образовались 12 различных колен, сознавших себя самостоятельными членами народа, патриархальный порядок оказался устарелым, нс соответствующим степени развития народа и поэтому заменен был представительным, когда народ управлялся уже не одним главою, а представителями колен — так называемыми “старейшинами (sekenim) сынов Израилевых”[508] [509]. Эти “старейшины”, состоявшие из умудренных жизнью и опытом людей, являлись уже главами отдельных колен нс в патриархальном смысле, г. е. не как полновластные владыки колен, имеющие присвоенную им власть только в силу родового начала, но как представители народа в общественном смысле, как избранники и выразители его сознания. Представительство в полной силе заявляло о себе уже в Египте. Так, мы видим, что Моисей со своим предложением об освобождении народа от рабства обращается к “старейшинам сынов Израилевых” в полном убеждении, что их согласие или решение будет согласием и решением всего народа[510]. И действительно, когда Аарон (говоривший за Монсея по случаю его известного недостатка в языке) передал слова Иеговы старейшинам, а Моисей сделал пред ними[511] знамения, старейшины поверили послан- ничеству великих братьев, и их решение настолько выражало собою решение отсутствовавшего народа, что текст вполне отождествляет старейшин с народом, говоря: “И поверил народ. И услышали. что Господь посетил сынов Израилевых, и увидел страдания их. и преклонились они и поклонились”2.
|
|
|
Такова была историческая бытовая основа, на которой законодателю приходилось созидать новое государство.
Государственное управление
v
Состоя из двенадцати самостоятельных колен, народ израильский представлял в своей внешней организации союз, сплоченный теократическим началом, политическим интересом и кровным родством. Такая организация при исторически сложившемся и издавна существовавшем в народе представительном управлении в отдельных коленах предполагала и для общегосударственной жизни народа такую форму правления, в которой бы каждое колено, сохраняя свою самостоятельность, участвовало в общем управлении народа посредством своих представителей. Так и было на самом деле. Общенародные дела обыкновенно решались представителями всех колен, избираемыми из своей среды народом. Представительная система Моисеева государства вырабатывалась постепенно, смотря по требованию исторических обстоятельств, по всегда на основании тех уже данных для нес, которые представлялись как в самой организации народа, так и в его правовых обычаях. Поэтому она имеет тесную связь с внутренней организацией парода.
|
|
|
Соответственно разделению народа на двенадцать колен во главе его стояли 12 представителей их. избранных по одному от каждого колена (исключая колена Левия, которое по причине своего особенного назначения и положения не участвовало в политических делах народа). Это так называемые “избранные мужи общества, начальники колен отцов своих, главы тысяч1 израилсвых”[512] [513]. Каждый из них в своем колене занимал положение князя, а вообще в народе — положение представителя своего колена. Собрание этих представителей составляло первую группу, стоявшую во главе управления народа. Они созывались по важным политическим делам, имевшим значение для всего народа[514].
Вторую группу представителей народа составляли избранные 70 мужей: “И сказал Господь Моисею: собери Мне семьдесят мужей из старейшин израилсвых, которых ты знаешь, что они старейшины и надзиратели его, и возьми их к скинии собрания, чтоб они стали там с тобою. Я сойду и буду говорить там с тобою, и возьму от Духа, который на тебе, и возьму на них. чтобы они несли с тобою бремя народа, а нс один ты носил”[515] [516]. Эти семьдесят мужей были избираемы. как видно из текста, из старейшин народа израильского. Трудно определить, что служило мерилом избрания их и почему именно избрано было их 70. Сообразно органическому расчленению народа, по которому каждое колено разделялось на племена или поколения, можно думать, что эти семьдесят мужей были нс кто иные, как именно начальники племен или поколений. По генеалогической таблице', составленной после тщательного исчисления народа, оказывается, что родоначальников, если такими родоначальниками считать сыновей и внуков родоначальников колен, а в коленах Иосифовых правнуков (от Галаада), то число их будет 58. Так как в законе не говорится о том, что 70 старейшин избраны помимо 12 начальников колен, то представитсяи-то этих 58 поколений вместе с 12 главами колен, по всей вероятности, и составили из себя то собрание из семидесяти мужей (58+12=70), которое призвано было разделять с Моисеем бремя правления народом. Такой взгляд на состав этого собрания (70 старейшин) представляется более простым и естественным, чем, например, взгляд Эвальда, по которому собрание составилось из представителей колен, по шести от каждого колена, — взгляд, заставляющий изменять цифру старейшин прибавлением еще двух членов1. Эти представители народа составили из себя, как говорит Зальшюц[517] [518], постоянный сенат, который Моисей постоянно имел при себе в качестве советников и помощников. И такое учреждение вполне соответствовало законодательным целям Моисея, так как “согласие старейшин и представителей народа и то доверие, которое они внушали к предпринимаемым со стороны законодателя мерам и к постановляемым им законам, во всяком случае, могло иметь большое нравственное значение для народа. Они также, вполне зная народ и его нужды, могли служить наилучшими выразителями интересов народа, которые законодатель должен был иметь в виду при достижении самых возвышенных, государственных целей. Этот совет семидесяти, по-видимому, разумеется в Числ. XVI, 25, где говорится, что за Моисеем, по случаю известного возмущения Корея. Дафана и Авирона, следовали “старейшины Израилевы'’. Зальшюц предполагает, что этот “совет имел только нравственное значение, а нс призван был заменить собою полное собрание представителей народа, в руках которых как прежде, так и после оставалась законно признанная власть и число которых было несравненно значительнее”[519]. Но такое мнение едва ли основательно: этот совет мог существовать и иметь самостоятельное значение, не заменяя общего народного собрания, а составляя главную часть его и сохраняя за собою политическое значение, соответственное своему положению, подобно тому как совет 12 представителей колен, входя также как часть в совет 70 и в общее собрание, имел и самостоятельное политическое значение, как это видно из Числ., I главы, где по делу исчисления народа созывался только этот совет.
|
|
|
|
|
|
Наконец, третью и самую многочисленную группу представителей народа составляли так называемые “начальники” или “судьи” народа. Эта должность учреждена была Моисеем в пустыне, по совету тестя его Иофора, для облегчения трудов по управлению пародом. Когда Иофор увидел, что Моисей каждый день с утра до ночи принужден был заниматься разбирательством мелких дел. возникавших между народом, и вообще сам вникать во все подробности управления им, так что из-за того мог упускать из виду высшие интересы народной жизни, он сказал ему: “Не хорошо это ты делаешь. Ты измучишь и себя и народ, ибо слишком тяжело для тебя это дело: ты один нс можешь исправлять его. И так послушай слов моих: я дам тебе совет: будь ты для народа посредником пред Богом и представляй Богу дела (его). Научай их уставам и законам, указывай им путь, по которому они должны идти, и дела, которые они должны делать. Ты же усмотри себе из всего народа людей способных, людей правдивых, ненавидящих корысть, и поставь их тысяченачаль- никами, стоначальниками, пятидссятиначальниками и дссятиначаль- никами. Пусть они судят народ во всякое время, и о всяком важном деле доносят тебе, а все малые дела судят сами: и будет тебе легче, и они понесут с тобою бремя''1. Моисей послушался разумного совета своего тестя. Он предложил это дело народу, и когда тот сказал, что это “хорошее дело”, предоставил самому народу избрать себе “по коленам мужей мудрых, разумных и испытанных'* и поставить их начальниками[520] [521]. Эти “начальники”, как видно из самого мотива их назначения, обязаны были заниматься разбором мелких частных дел, причем дела по большей или меньшей важности их относились на суд тех или других начальников — по восходящей или нисходящей линии. Для определения характера и значения этих мелких властей важно определить отношение их к естественной градации расчленения народного организма. Первые две группы представителей народа вполне соответствуют, как было показано выше, двум первым степеням расчленения — коленам и поколениям. Нс соответствуют ли и эти мелкие начальники третьей степени градации — семействам? В законодательстве нет на это ясных указаний, притом математическая стройность десятичной системы этого чиноначалия, очевидно, сразу делает невозможным предположение о тождественности этих вновь выбранных начальников с главами семейств, так как семейства, естественно, никогда не представляют собой такой численной определенности и стройности. Тем нс менее эта система близка именно к третьей степени расчленения народного организма. именно к семействам. Каждое семейство имело во главе своей представителя, так называемого “старейшину”, который до учреждения новой системы, конечно, и управлял делами, касавшимися исключительно одного его семейства, хотя это управление и нс имело официального, законом признанного характера. Количество таких старейшин по соответствию с числом семейств было многочисленно, что можно видеть из того, что их в заговоре Корея участвовало 250 человек'. Теперь, когда предложен был выбор новых начальников, народ, прежде всего, конечно, обратился с выбором к старейшинам. так как он в них привык видеть тех “мужей мудрых, разумных и испытанных”, каких Моисей предлагал выбирать. Если же старейшин нс могло оказаться такого количества, которое было бы достаточно для замещения новых должностных мест, то недостающее число могло быть выбрано и из простых мужей, обладавших указанными качествами. Так, по всей вероятности, и было, так, как “семейства" представляли собой, во всяком случае, более многочисленную группу, чем десяток, а следовательно, и глав семейств или старейшин нс могло быть достаточно для замещения всех должностных мест, так что многих начальников по необходимости приходилось выбирать из простых мужей, не старейшин. И такой выбор не становился в противоречие с естественным расчленением народа на три степени, не разрушал древнего порядка самоуправления, а. напротив. сообщал ему большую стройность общественного склада, в родовые начала вносил новый “общинный” элемент, дающий большую свободу личности, освобождая ее от исключительного господства родового начала. Такой порядок был вполне сообразен и с теократическим принципом, провозглашающим полную свободу личности.
Из изложенного видно, какая стройная и правильная система представительства введена была в Моисеевом государстве. Благодаря ей народ весь (почти в буквальном смысле) управлял своим государством. Нормальный характер еврейского представительства выступит еще яснее, если обратить внимание на широкое господство выборного начала. Несмотря на то. что еврейский народ, по- видимому. находился еще на той ступени развития, когда в его организации преобладает родовое начало, в силу которого личность обыкновенно ценится не по своему личному достоинству, а по положению в роде, так что и во главе отдельных частей парода стояли естественные (по роду и старшинству) члены, мудрый законодатель и основатель еврейского государства сумел быстро возвести народ на новую высшую ступень развития, предоставив ему полную свободу выбора себе начальников, и притом обставив выборное начало такими условиями, которые по необходимости, как мы видели выше, заставляли в выборе переступать пределы родового начала. Выборное начало получило силу нс только на низших ступенях по отношению к низшим начальникам, но и к верховным главам колен. Хотя нет определенных указаний на то, что главы колен назначались по выбору, ио это, по-видимому, предполагается даже самим названием их — “избранные мужи общества” (Числ. I, 16), причем эпитет “избранные” имеет значение нс только превосходства по качествам в смысле nobilissimi (по Вульгате), praeclarissimi (по сирскому переводу), nominalissimi (аравийскому переводу), по избранности в собственном смысле слова, в смысле ёлСхл^то! (по греческому LXX), nuncupati (по гаргуму Онкелоса), или. как всего яснее выражается еврейско-самаританский текст, в смысле — deputati и congregatione1. Относительно избрания народом совета 70 старейшин, составляющих вторую группу глав, ясно также нс говорится, хотя, быть может, потому, что народное избрание рассматривалось таким обыкновенным делом, что считалось лишним упоминать о нем[522] [523] [524]. Подобное этому, напр., представляется в истории избрания мелких начальников. При самом повествовании об учреждении новых должностных лиц не говорится о том, что они избирались народом, а, напротив, по-видимому, выбор пли назначение начальников приписывается исключительно одному Моисею', как это делается и по отношению к совету 70 старейшин[525], а между тем во Второзаконии I. 13 ст. прямо говорится, что выбор начальников был предоставлен самому народу. Во всяком случае, если даже Моисей сам назначал людей в члены совета, помимо народного выбора, правильность их представительства обусловливалась уже тем. что Моисей назначал в члены совета из “старейшин и надзирателей”, бесспорно избиравшихся самим народом. Относительно третьей группы представителей народа есть, как уже показано выше, прямые указания на то, что они избирались самим народом. “Изберите себе по коленам вашим мужей мудрых, разумных и испытанных, и я поставлю их начальниками вашими”[526], — говорил Моисей народу. Самому Моисею принадлежало только право назначения выбранных на должности, как бы право утверждения выбора.
VI
Представленный очерк расчленения народного организма с определением для каждого члена круга и органов его деятельности показывает. какую стройную систему представлял этот организм как в своем строении, так и в своей жизнедеятельности. В этой стройной системе соблюдены два главнейших условия, необходимых для нормального развития организма: крепость и единство целого и самостоятельность частей его.
Самостоятельность частей организма обусловливалась как самым происхождением их. так и строгою разграниченностью их друг от друга. Рассматриваемое в отдельности, каждое колено представляло собой как бы вполне независимую республику — со своим особым правительством, своею особенною народно-общественною жизнью, со своими особенными отношениями и интересами. Оно имело во главе управления представителя колена, избиравшегося, как показано было выше, самим народом1. Этот начальник колена был самостоятельным, независимым князем своей самостоятельной республики, хотя в силу как выборного начала, которому он подлежал, так и необыкновенного развития самосознания в низших подразделениях колена власть его была ограничена: он правил коленом как избранный им представитель, а нс как самовластный владетель его. Власть его ограничивалась старейшинами колена, как представителями низших подразделений его — поколений и семейств. Каждое колено, таким образом, управлялось собственно представителями всех его частей. — старейшинами поколений, семейств и представителями частей десятичной системы, т. с. тысячсначальпиками. стоначальниками и дссятиначальниками, которые все вместе составляли из себя народное собрание колена, с князем колена во главе, как бы председателем собрания[527] [528]. Такое собрание заведовало и рассматривало дела, касавшиеся всего колена, а в этом отношении коленам была предоставлена полная самостоятельность. В истории встречается несколько примеров, показывающих, что общее собрание колена решало вопросы о войне своего колена с окружающими народами и вообще об отношениях к ним. Так. когда депутаты от колен Ефремова и Манассиппа (“сыны Иосифа”) сказали Иисусу Навину, что им недостаточно данного им удела, он предоставил им самим добыть себе земли посредством завоевания соседних народов'. Самый замечательный пример подобного рода представляется в свидстсль- стве 1 Пар. V, 19—23, по которому заиорданскис колена, даже в царствование Саула, самостоятельно вели очень важную войну, в которой остальные колена почти нс принимали никакого участия, — только “подана была им помощь против врагов” (сг. 20), т. е. подана была помощь в том смысле, как подаст сс одно государство другому.
Двенадцать таких свободных колен составляли из себя одно общее государство, один общий народный организм. Общее единство этих свободных общин находило для себя крепкую опору как в естественном родстве между собою, так и в общей только что пережитой, богатой великими воспоминаниями, истории, в единстве перенесенного ими рабства и полученного освобождения. Верховным связующим звеном между ними поставлен был теократический принцип, в силу которого все колена стали одним “царством Иеговы”, одним народом Божиим, с которым Иегова заключил договор, возлагавший на все колена одинаковые обязательства и давший одинаковые права, связывавшие их единством нравственного и материального интереса. В силу всех этих условий, дававших опору сознанию единства, народ израильский, несмотря на необыкновенное развитие самостоятельности в его отдельных частях, всегда ясно сознавал свое единство и всегда живо отзывался на все события, имевшие значение не только для всего народа, но и для отдельных его частей. Но самым сильным средством, служившим связующим элементом для всех колен, были общие народные собрания, собиравшиеся но важным делам, касавшимся всего народа. Эти собрания как ио своему значению в общественно-политической жизни народа, так и по своему составу заслуживают особенного внимания[529].
Общенародное собрание имело важное значение в теократическом государстве. Оно было наивысшим выражением народной воли и как нельзя больше соответствовало основному строю народного организма. Еврейское государство, как было показано выше, состояло из нескольких частей, живших самостоятельною жизиыо, самостоятельно решавших все частные дела, касавшиеся каждого из них в отдельности. Но бывали и такие дела, которые касались и имели значение для всех колеи вместе и, следовательно, требовали решения, которое было бы решением всех их, решением всего народа. Чтобы достигнуть такого решения, необходимо было знать волю всех колеи или волю всего народа. Выражением этой воли и являлось общенародное собрание. Юридических определений относительно этого собрания, его учреждения, состава и порядка занятий в законе почти нет: оно было таким обычным явлением для еврейского парода, что нс нуждалось в таких определениях. Закон, вполне оставляя для него те порядки, какие установлены обычным правом, делает относительно собрания только одно постановление, именно о порядке созывания его членов (Числ. X, 1—4). Относительно существования народного собрания история представляет много указаний. Оно называется то просто “собранием’*1, то “обществом”, которое иногда является с приставкой “все” — все общество[530] [531]. Выражение “все общество”, по-видимому, иногда употребляется в смысле “весь народ”, как, напр., Исх. XII, 47, где говорится, что “все общество” сынов израилсвых должно совершать пасху, очевидно, разумея весь народ; в Исх. XVI, 1; XVII. 1, где говорится, что “все общество” пришло туда-то. Но таким отождествлением не отрицается существование “общества” как особого учреждения. Напротив, есть много мест, в которых выражение “все общество” ясно отличается от всего народа, как особое учреждение. Так, напр., в Числ. XXVII, 21 ст. “все общество” ясно отделяется от “всех сынов Израиля”. В Исх. XII, 2 Господь заповедует Моисею и Ларону передать закон “всему обществу”, и из ст. 21 этой главы видно, что они передали этот закон “всем старейшинам”. Во Второзаконии, XXXI главе. говорится, что Моисей изрек слова вслух “всего собрания”, а из 28 ст. видно, что это “все собрание” состояло из старейшин колен и надзирателей, следовательно, только из представителей народа, составлявших из себя административное собрание. Такое собрание составлялось из старейшин народа и в своей организации вполне отражало общую организацию народа. В нем принимали участие как главы колен и поколений, так и остальные старейшины и начальники народа. Судя по многочисленности старейшин и начальников в народе, всенародное собрание представляло собой громадное собрание, состоящее более чем из '/щ части всего мужского населения1, потому что в него входили и дссятиначальники[532] [533] [534]. Несмотря, однако же, на такое многолюдство, оно не представляло собой беспорядочной массы, а благодаря строгой постепенности в важности представительства тех или других членов собрания оно представляло стройно-организованное народное собрание. Оно разделялось, прежде всего, на два отделения. Эти отделения ясно различаются в законе и могли собираться отдельно, как это видно из закона о созывании собрания'. Первое отделение составлялось из главнейших представителей парода — глав колен и поколений. Эти избранные мужи составляли из себя постоянный совет народного собрания[535]. Совет этот, в свою очередь, разделялся на два отдела: высший и низший. Первый состоял из двенадцати князей народа, начальников двенадцати колен, созывался иногда отдельно от второго, как это было, напр., по случаю исчисления народа, когда созывались только эти ‘'избранные мужи общества, начальники колен отцов своих; главы тысяч израилсвых”[536]. Второй отдел состоял из начальников поколений, но отдельно от первого не созывался, а вместе с ним входил в состав высшего отделения собрания[537], составляя вместе с ним “совет семидесяти”. Это отделение, по-видимому, составляло обыкновенное административное собрание, занимавшееся текущими делами государственной жизни, как это отчасти можно видеть из его назначения “носить бремя” по управлению народом[538]. Другое отделение об- щснародного собрания состояло из остальных представителей народа — старейшин семейств или по новой, данной Моисеем, организации — надзирателей народа и начальников десятичных частей, т. с. тысяченачальников, стоначальников и дссятиначальников или вообще судей1. Это низшее отделение обыкновенно называется “обществом'* (coctus) в отличие от высшего отделения, называемого “князьями” (praclati)[539] [540]. В противоположность высшему, оно нс было постоянным, а собиралось по особенно важным случаям. Кроме общего деления по важности представительства, собрание, конечно, сохраняло и свое подразделение по коленам, племенам и семействам, так что каждое колено могло отдельно выражать свое мнение по известному вопросу. По мнению Эвальда, представляющего организацию собрания несколько иначе[541] [542], чем как она изложена здесь, порядок совещания в собрании происходил так. что совещание в собственном смысле происходило только между старейшими представителями народа, а остальные принимали в нем участие только в том смысле, что каждый из них свое мнение передавал старшим представителям своего колена. Такое представление нс противоречит основному строю “собрания” и, по-видимому, давало бы наилучшис условия для соблюдения порядка в собрании, но оно не находит для себя подтверждений в тех известиях, какие имеются о собраниях. Напротив, эти известия дают повод к другому представлению. Так, в описании'’ народного собрания, собиравшегося перед смертью Иисуса Навина принять от него последние наставления, порядок совещания происходил таким образом, что наставления принимали из уст вождя только ближайшие к нему главнейшие старейшины (главы колен и поколений), а затем принятое они передавали остальным представителям, которые и высказывали свое согласие или несогласие восклицаниями[543]. Всего вероятнее, что подобным же образом происходили и вообще собрания: члены двух главных отделений собрания совещались между собой, делали известные постановления и затем результат этих совещаний предлагали на суд остального собрания, которое и выражало свое согласие или несогласие.
Дата добавления: 2019-07-17; просмотров: 137; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!