I. Еврейское судопроизводство 12 страница
Таково теократическое и социальное значение рассматриваемого нами закона о субботнем годе. Но спрашивается: нс могло ли происходить от этого закона, запрещающего в седьмой год обработку земли и посев хлеба[242] [243], экономических затруднений? Другими словами: могла ли палестинская почва без обработки и посева производить столько продуктов, чтобы их достаточно было для прокормления народа? Это серьезный вопрос, и многие исследователи останавливались на нем. Для нас он имеет тем большее значение, что указанная выше теория социального значения закона о субботнем годе получает всю свою силу только при положительном ответе на вопрос, т. с. что палестинская почва могла достаточно производить продуктов без обработки земли и посева.
Михаэлис, для избежания представляющихся законом затруднений, построил целую теорию, по которой закон о субботнем годе будто бы имел народовоспитательное значение, имевшее целью приучить народ к сбережению на случай голодного года. “Рассматривание затруднений (могущих произойти от закона о покос земли), — говорит Михаэлис, навело меня на мысль, что это очень мудрый закон и имел целью сбережение, запас хлеба, чтобы обезопасить народ на случай голода. Великую пользу сбережения хлеба Моисей мог знать из Египта, где Иосиф представил пример подобного сбережения. которому, по всей вероятности, в продолжение многих столетий подражали египтяне. Отсюда довольно вероятно, что он эту спасительную меру — сбережение, старался ввести и в своем народе”1. Для подтверждения своей мысли Михаэлис “нс может освободиться от предположения”, что текст, в котором Иегова обещает послать благословение пароду в шестый год[244] [245] [246], читался нс: в шестый год, а в шесть лег'. "Этой же мысли в общем сс виде отчасти держится и Зальшюц. “Хотя изменения текста. говорит он, - предлагаемого Михаэлисом, нельзя принять, однако ж из текста можно вывести подобный же смысл. Его нельзя понимать так, будто благословение Божие будет ниспослано только на шестой год. но так. что этот год, столь же плодоносный, как и прежние годы, только восполнит прежний запас настолько, что его достанет на три года”[247]. Такого же мнения отчасти держится Элер[248]. Не вдаваясь в подробный разбор указанных предположений о запасе от прежних лет, предположений, нс мотивируемых прямым смыслом текста, и нс отрицая того, что могли оставаться запасы и от прежних лет. мы обратимся к более простому решению вопроса, по которому дело объясняется на основании прямого смысла текста и историко-географических данных относительно особенностей Палестины.
|
|
|
Запрещая посев, закон, однако же, говорит о пользовании произведениями и плодами земли и настолько значительными, что по удовлетворении хозяев со всеми их домочадцами, рабочими, скотом и по удовлетворении бедных и поселенцев, очевидно нс имеющих своих полей и, значит, имеющих право пользоваться плодами с тех же полей имущих собственников, предполагает еще остатки[249], которые предоставляются в пищу зверям полевым. Ясно, что закон предполагает хороший урожай без посева. — и историко-географические данные вполне подтверждают это предположение. Известно, что библейские, классические и вообще древние писатели, писавшие о Палестине, единогласно, за исключением Страбона, мало знавшего Палестину, с восхищением отзываются о се климатических условиях и необыкновенном плодородии. Это, по выражению Иеговы, “страна, где течет молоко и мед”’, “краса всех земель’’[250] [251] [252], “земля, по описанию Моисея, добрая, где пшеница, ячмень, виноградные лозы, смоковницы и гранатовые деревья, масличные деревья и мед, земля, в которой парод без скудости будет есть хлеб и пи в чем нс будет иметь недостатка”’. Такими же красками изображают плодородие Палестины Тацит[253], Лммиаи Марцелин[254], Иосиф Флавий[255] [256], Иустин Философ и др. Такие свидетельства древних подтверждаются и новейшими исследователями и путешественниками. Так, Грец замечает: “Правда, земля, которая некогда текла молоком и медом, изменилась. — взгляд повсюду видит опустошение. Но и теперь там. где только человеческая рука обрабатывает почву, является необыкновенное плодородие"[257]. Если принять во внимание такую роскошь и плодородие обетованной земли, то нет ничего удивительного, что и без искусственного посева вырастали богатые нивы единственно только от случайно выпавших[258] зерен, количество которых тем больше. чем значительнее урожай. И такое явление не беспримерно: по свидетельству Страбона[259] [260] в Албании от одного посева можно было собирать две или три жатвы. В Нумидии от выпавших зерен на следующее лето вырастали обыкновенные жатвы, и в Гиркании, где. собственно, нс было даже правильного земледелия, хлеб родился от выпавших при жатве зерен". Вероятность этого явления в Палестине еще больше, если принять во внимание закон, запрещавший дожинать ниву до края и подбирать оставшееся1. При таких условиях урожай мог быть значительный и без посева, не говоря уже о садах и виноградниках, могущих приносить плоды без ухода и в странах менее плодородных, чем Палестина. Но, объясняя естественным путем возможность урожая без посева, мы тем самым не исключаем здесь особенного действия “благословения Божия”, которое обещано самим Иеговою на шестой год. Напротив, нам кажется, что и особенное опасение затруднений, могущих произойти от закона о покос земли, заставившее указанных нами ученых-исследователей прибегать к разным теориям и натяжкам (Михаэлис), вытекло из одностороннего. узконатуралистического взгляда на предмет, игнорирующего или даже вовсе исключающего[261] [262] чудесный элемент в судьбе избранного народа. Это тем более нужно сказать относительно юбилейного года, где по случаю стечения двух лет покоя земли, натуралистическая теория приходит еще в большее замешательство, но где зато тем явственнее выступает чудесный элемент.
|
|
|
|
|
|
|
|
|
Юбилейный год составляет высшую ступень в раскрытии идеи субботы и дальнейшую градацию в субботней системе по Моисеевым законам о земле и собственности. “Насчитай себе семь субботних лет. семь раз по семи лет, чтоб было у тебя в семи субботних годах сорок девять лет. И освятите пятьдссятый год. Пятьдссятый год да будет у вас юбилей”[263]. Если следовать буквальному смыслу текста этого закона, то не может быть и вопроса о том. когда праздновался этот год. Прямой, буквальный смысл закона тот, что юбилей положен был на 50-й год после последовательного ряда семи седмиц лета и был отличен от седьмого субботнего года. Но при таком понимании представляется возможность еще большего экономического затруднения, чем какое представляется в законе о субботнем годе, так как тогда пришлось бы допустить, что земля оставалась без обработки в продолжение двух лет сряду. Затрудняясь согласить такое понимание с законодательною мудростью, некоторые ученые-исследователи доказывают, что юбилей мог быть только в 49-й год. т. с. он был не что иное, как седьмой субботний год, как заключительный пункт всего субботнего круга. Чтобы согласить такое мнение с текстом, обыкновенно предполагают, что субботний год начинался весною, а юбилейный осенью, другою половиною своею захватывая первую половину первого года (пятидесятого) нового субботнего периода, почему и назван он в тексте в отличие от седьмого субботнего года пятидесятым1. Но. нс говоря уже о том, что такое предположение и объяснение основывается на искусственном понимании текста, не оправдываемом прямым его смыслом, оно вносит путаницу в летосчисление, предполагая его двояким в отношении к двум годам одной субботней системы. Кроме того, древность, за исключением некоторых позднейших ученых, не за это мнение. Филон и Иосиф Флавий ясно говорят о юбилейном годе как пятидесятом[264] [265] [266]. Главный мотив к этому натянутому объяснению заключается, как сказано выше, в опасении возникновения экономических затруднений от оставления полей без обработки и посева в продолжение двух лет сряду. Натуралистическая тенденция этой теории указана была выше и там же показана ее несостоятельность. Здесь мы дополним только сказанное, указав причины несостоятельности такой теории в сс частном применении к юбилейному году. Опасение возможности возникновения экономических затруднений, при полном господстве обычных экономических условий, предполагается самим законодателем’, но им же оно и устраняется: “Если скажете: что же нам есть в седьмым год, когда мы не будем ни сеять. ни собирать произведений наших? — Я пошлю благословение Мое на вас в шестый год, и он принесет произведений на три года"[267]. Следовательно, здесь, кроме рассмотренных нами выше естественных средств Палестины устранить экономические затруднения, полное значение получает теократический принцип, к сущности которого относится, между прочим, и подчинение естественных условий высшему руководителыюму началу. Преобладание такого начала, понятное и в учреждении субботнего года, становится даже необходимым в учреждении юбилейного года, которое по величию своих задач вполне беспримерное в истории явление.
Сущность Моисеева законодательства относительно юбилейного года заключается в требовании восстановления того порядка вещей, который установлен был при разделе земли во владение израильтянам и от которого он уклонился в своем развитии под влиянием естественно-исторических условий. А так как этот порядок состоял в равномерном распределении земли во владение и в личной свободе каждого члена теократического государства, то восстановление его должно было заключаться в возвращении поземельной собственности и личной свободы тем, которые лишились их в суровой житейской борьбе в течение пятидесятилетнего периода. “В юбилейный год возвратитесь каждый во владение свое" и “до юбилейного года пусть работает (брат твой) у тебя, а тогда пусть отойдет от тебя, сам и дети его с ним. и возвратится в племя свое, и вступит опять во владение отцов своих1. В этих немногих словах выражена сущность законов о юбилейном годе, и из них же видно все великое значение этих законов в теократическом и социальном отношении. По смыслу этого закона юбилейный год должен был служить определенным временем, за которое расстроившийся раз установленный порядок социально-экономических отношений, порядок, основным началом которого было равенство, опять восстановлялся в его прежнее состояние. Субботний год имел своим назначением восстановление в прежнее состояние только земли, а юбилейный год обнимал и землю и людей. “Специфическое значение юбилейного года, в отличие от субботнего, заключается в идее спасительного восстановления и возвращения теократии к первобытному божественному порядку, при котором все свободны и каждому обеспечено его земное благосостояние. Бог, некогда избавивший свой народ от рабства египетского и взявший его в свою собственность, и теперь является Спасителем, чтобы восстановить личную свободу попавших в рабство и возвратить обедневшим ту причитающуюся на них долю участия в благах земных, которой они лишились”[268] [269]. В социальном отношении институт юбилейного года имел своею задачею противодействовать и уничтожать тс ненормальности, которые неизбежны в жизни человеческого общества при его обыкновенном, предоставленном самому себе, социально-экономическом развитии. В этом отношении учреждение юбилейного года представляет счастливое, как выражается Зальшюц'. решение проблемы, над которою трудились законодатели различных пародов. Уже сказано было, в чем заключается эта мировая проблема: она заключается в достижении такого регулирования человеческих отношений, при котором невозможно было бы возникновение или по крайней мере сильное развитие социального зла — крайне неравномерного распределения материальных благ, чрезмерного богатства, с одной стороны, и крайней нищеты — с другой. Учреждение юбилейного года, насколько возможно, достигало этой цели. Пятидесятилетий период, давая владетелю значительную свободу в распоряжении своею собственностью. в то же время ограничивал эту свободу, полагая ей необходимые пределы, за которыми она послужила бы во вред самому владетелю, подвергая его всем случайностям и опасностям навсегда лишиться владения. Только этот институт служил надежным средством противодействовать такому злу и был именно приспособлен к тому, чтобы препятствовать делению народа на различные классы по состоянию на богатую знать и бедных работников и постоянно поддерживать равенство между ними как свободными землевладельцами.
III
Учреждение юбилейного года получает свою практическую силу из теократического принципа, на который оно опирается. Сущность этого принципа в данном случае состоит в ограничении права собственности в отношении к земле, как исключительной собственности одного полновластного владетеля ее Иеговы. Он как полновластный собственник отдаст сс во владение своему народу, но сохраняет над ней свои права, которые, полагая необходимый предел свободе распоряжения землею со стороны вторичных, гак сказать, собственников, служат регулирующей силой в развитии социально-экономических отношений народа. Такое ограничение, прежде всего, выражается в законе о продаже земли. “Землю не должно продавать навсегда, ибо Моя земля; вы пришельцы и поселенцы у Меня”1. Таким законоположением, определяющим неотчуждаемость поземельной собственности, обеспечена навсегда за каждым членом теократического государства известная доля материального довольства, возможного при данном земельном участке, и, следовательно, устранена возможность возникновения и развития того социального зла, которое, являясь в виде пауперизма или пролетариата, всегда служило и до настоящего времени служит больным местом общественных организмов, судорожно потрясающим и здоровые части их. По этому законоположению никто не имеет права произвольно распоряжаться своею земельною собственностью так, чтобы это распоряжение шло вопреки учреждениям Иеговы, обеспечивающим общественное благо1. Собственник полновластный распорядитель своею земельною собственностью только в пределах пятидесятилетнего периода — от одного юбилейного года до другого. Он может продать свой участок, но не далее как до юбилейного года, в который проданное опять бесплатно должно было возвратиться к прежнему владельцу. По и в пределах этого периода продажа собственности, по ясному выражению закона (ст. 25), обусловлена единственно бедностью, крайнею, гнетущею нуждою, а всякая продажа из других мотивов, как, например, из барышнической спекуляции, законом или нс предполагается. или даже, как думают раввины[270] [271], вовсе запрещается. Далее, продажа и в случае нужды ограничивалась[272] лишь частью владения (“если обеднеет брат твой и продаст от владения своего...", как выражается закон). Следовательно, по предположению закона, землевладелец и после продажи части своего владения, вызванной необходимостью удовлетворить гнетущей нужде, будет иметь еще свою землю, с которой ему можно питаться. Конечно, закон предполагает возможность продажи и всей земли, за чем следует полная бедность и перспектива рабства, но уже самая безотрадность перспективы после такой продажи, естественно, ограничивала эту возможность областью редких, исключительных случаев.
Определенная законом продажа на известный, определенный срок, после которого проданное опять возвращается к прежнему владельцу, естественно теряет существенный характер продажи в собственном смысле, как передачи другому всей суммы полезности, какую только можно извлечь из проданной вещи. В данном случае продажа является как передача другому нс всей суммы полезности продаваемой вещи, а только той части се, какую можно извлечь в данное время. Отсюда и стоимость продаваемой веши изменяется по количеству того времени, в продолжение которого предполагается пользование вещью. В отношении к земле стоимость се при временной продаже равняется количеству лет, в продолжение которых покупатель рассчитывает собирать жатву с нес. А так как это количество в пределах пятидссятилстнсго периода определяется количс- ством лет, оставшихся до юбилейного года, то и стоимость продаваемой земли определяется количеством жатв, могущих быть собранными до юбилейного года. Закон строго определяет такое отношение ценности земли к количеству лет пользования сю: “По расчис- лению лет после юбилея ты должен покупать у ближнего твоего, и по расчислению лет дохода он должен продавать тебе. Если много остается лет, умножь цену; а если мало лет остается, уменьши цену: ибо известное число лет жатв он продает тебе'*1. Такая продажа получает характер сдачи в аренду. Много спорили о выгодах такого законоположения. По мнению одних исследователей, оно, превращая продажу в простую сдачу в аренду и низводя ценность земли на степень ренты, следовательно, уменьшая сс соответственно ограниченному числу лет пользования сю, будто бы нс представляло никакой существенной выгоды ни продавцу, ни покупателю[273] [274]. Но это мнение нс вполне ясно сознает и недостаточно оценивает мотивы законодательства. Конечно, говорит Винер[275], добровольный продавец, продающий свой участок из видов спекуляции и корысти, ничего не выиграл бы при таком порядке вещей, потому что он мог продать его только до юбилея и, следовательно, мог получить за него нс более как арендную плату до этого срока. Но, во-первых, закон и не предполагает такого продавца-спекулянта: единственным продавцом своего участка закон предполагает продавца по нужде, человека, который вынуждается к продаже своего владения каким-либо великим, гнетущим несчастием, личным или семейным, повергшим его в тяжелое бедствие, единственным исходом из которого оставалась продажа земли. Вот на таких-то несчастных и рассчитано законодательство. Хотя и они также получали за землю уменьшенную плату, но зато беспрепятственное возвращение владения доставляло им действительную выгоду, так как они получали свой участок, не будучи обременены никакими долговыми обязательствами, которые были бы неизбежны при возвращении участка в случае полной его продажи. и долговые обязательства тем тяжелее, чем настоятельнее была нужда, заставившая продать или заложить свой участок. При данном же порядке владелец свободно, без всякого выкупа возвращался в то состояние, в котором он находился до несчастья, принудившего его к продаже. Несправедливо и то мнение, по которому продавшие свой участок в пределах пятидссятилетнсго периода, во врс-
мя своего нсвладсния, находясь, собственно, в положении сдатчиков в аренду, в юбилейный год получали лишь то. чем они, в сущности, уже владели. Здесь нс принято во внимание то, что каждый землевладелец, сам обрабатывая свои поля, извлек бы из них несравненно больше выгоды, чем сколько мог ему заплатить временный владелец. — следовательно, первый в юбилейный год вступал опять в полное пользование своею собственностью. С другой стороны, временная продажа и обусловливающее ее возвращение земли есть узаконенное благодеяние в том отношении, что владелец, принужденный гнетущею необходимостью продать свой участок, конечно, получил бы не полную стоимость его. но и этот чистый капитал, который бы ему удалось получить за проданную землю, в государстве, где нельзя было отдавать денег из процентов, нс мог бы служить постоянным источником дохода, каким всегда мог служить поземельный участок, потому что капитал, нс принося дохода, скоро по- трсбился бы (особенно, если бы продолжились тяжелые обстоятельства). В неотчуждаемой же недвижимой собственности капитал оставался неприкосновенным, служа постоянным источником дохода, будет ли владелец сам лично из земли извлекать этот доход, или же будет принужден взять за него вознаграждение, отдав пользование доходом другому. В этом законодательстве заключается также гарантия от личного произвола одних по отношению к другим, более всего могущим пострадать от этого произвола1. Тот, кто свободен безусловно распорядиться своим владением, так что может продать его навсегда, без сомнения, получает большую в данный момент выгоду, чем тот. кто может только сдать в аренду жатвы до юбилейного года. Но законодатель в данном случае является опекуном детей и потомков, которых легкомысленный отец, увлеченный временною выгодою, продав землю навсегда, мог бы повергнуть в бедствие вечной нищеты. Кроме того, по мнению Залышоца. рассматриваемое законоположение имеет значение и в отношении к возвышению общей стоимости полей, так как цены на недвижимую собственность постоянно определяются по их ближайшей полезности, и прежде всего по той, которую они могут представить в течение жизни покупателя, чем. например, по столетнему или еще на большие периоды рассчитанному пользованию ими. и. следовательно, сумма цены при продаже навсегда постоянно бывает меньше, чем сумма целого ряда сдач в аренду на юбилейные периоды. Правда. при временной сдаче в пользование может представляться та нс-
Дата добавления: 2019-07-17; просмотров: 130; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!