ОСНОВЫ ПОЛИТПРОСВЕТРАБОТЫ (КУРС ЛЕКЦИЙ, ПРОЧИТАННЫЙ В АКАДЕМИИ КОММУНИСТИЧЕСКОГО ВОСПИТАНИЯ ИМЕНИ Н. К. КРУПСКОЙ)

ПРЕДИСЛОВИЕ

 

За последнее время стало совершенно очевидно, что необходимо обратить сугубое внимание на подготовку кадров политпросветчиков. Необходимо создать для них ряд руководств.

В прошлом, 1925/26 учебном году мне пришлось заниматься с оканчивающими политпросветский факультет студентами Академии коммунистического воспитания (к IV курсу присоединен был и III). Мы говорили об основах политпросветработы. Раньше такого курса не было, и содержание его было крайне неопределенно. Хотелось дать и принципиальные основы политпросветработы, и правильные подходы к ней. В сущности, пришлось создавать новый своеобразный предмет. Чтобы создать такой курс как надо, курс, который действительно бы давал курсантам правильный подход, пришлось проделать немалую работу, нащупывая в самом процессе работы, как наилучшим образом освещать те или иные моменты. Мои беседы с курсантами не были «настоящим» курсом, но, в конечном результате, мне кажется, они всем нам дали немало. Стало также ясно, что курс об основах политпросветработы надо читать не на IV курсе, а на I, причем курс этот нужен не только будущим политпросветчикам, но всем просвещенцам вообще.

В этом году я повторяю свой прошлогодний курс «Основы политпросветработы» перед I курсом, аудиторией в 240 человек. Курс отливается в форму лекций.

В будущем на основе этих лекций можно будет строить курс по лабораторному плану. Читаемый курс по существу дела является коллективной работой моей совместно со студентами, окончившими в прошлом году политпросветфакультет АКВ.

Октябрь 1926 г.

ЛЕКЦИЯ 1. ВВЕДЕНИЕ. ДВИЖУЩИЕ СИЛЫ КУЛЬТУРНОГО РАЗВИТИЯ (ВЗАИМОЗАВИСИМОСТЬ ЭКОНОМИЧЕСКОГО И КУЛЬТУРНОГО РАЗВИТИЯ).

 

Введение

 

Наша эпоха – эпоха, переходная от капитализма к социализму. – Строительство социализма в нашей стране тормозится общим низким культурным уровнем. – Центр тяжести сейчас – в культурной работе среди масс. – Решающая группа населения – взрослые. – Политпросветчик должен уметь подходить к каждому вопросу с точки зрения строительства социализма.

 

Мы живем в эпоху, переходную от капитализма к социализму, живем в эпоху, когда нужно всю жизнь перестроить на новых началах. Октябрьская революция создала предпосылки для этого строительства. Теперь же необходима громадная организационная работа, которая должна охватить самые широкие массы трудящихся. На каждом шагу мы видим, как делу строительства мешает наша культурная отсталость, низкий культурный уровень, оставшийся" нам в наследие от старого строя. Касается ли вопрос улучшения сельского хозяйства, индустриализации страны, подготовки квалифицированной рабочей силы, кооперации, госаппарата, работы Советов и пр., мы видим, что отсутствие грамотности, отсутствие элементарных общеобразовательных знаний страшно тормозит дело, мешает его правильному налаживанию. Сейчас мы подошли вплотную к такому положению дела, когда дальнейшее продвижение по пути социализма невозможно без громадного культурного подъема, без настоящей культурной революции. Об этом писал Ленин в своих последних статьях, и каждому политпросветчику нужно изучить эти статьи.

«...Раньше, – писал Ленин в статье «О кооперации», – мы центр тяжести клали и должны были класть на политическую борьбу, революцию, завоевание власти и т. д. Теперь же центр тяжести меняется до того, что переносится на мирную организационную «культурную» работу. Я готов сказать, что центр тяжести для нас переносится на культурничество, если бы не международные отношения, не обязанность бороться за нашу позицию в международном масштабе. Но если оставить это в стороне... то у нас действительно теперь центр тяжести работы сводится к культурничеству»[61].

Надо вести культурную работу среди масс.

В статье, относящейся к тому же году – в «Страничках из дневника», – Владимир Ильич писал: «Речь должна идти о той полуазиатской бескультурности, из которой мы не выбрались до сих пор и не можем выбраться без серьезных усилий, хотя имеем возможность выбраться, потому что нигде народные массы не заинтересованы так настоящей культурой, как у нас; нигде вопросы этой культуры не ставятся так глубоко и так последовательно, как у нас; нигде, ни в одной стране, государственная власть не находится в руках рабочего класса, который в массе своей прекрасно понимает недостатки своей, не скажу культурности, а скажу грамотности; нигде он не готов приносить и не приносит таких жертв для улучшения своего положения в этом отношении, как у нас.

У нас делается еще слишком мало, безмерно мало для того, чтобы передвинуть весь наш государственный бюджет в сторону удовлетворения в первую голову потребностей первоначального народного образования. Даже в Наркомпросе у нас сплошь и рядом можно найти чересчур раздутые штаты какого-нибудь Госиздата вне всяких забот о том, что на первом месте должно стоять попечение государства не об издательстве, а о том, чтобы было кому читать, чтобы было большее число способных читать, чтобы был больше политический размах издательства в будущей России»[62].

Владимир Ильич хотел написать статью о ликвидации неграмотности, но силы уходили. Он заказал мне написать статью «База культуры», прочел ее, хотел сделать приписку, но уже не смог. Статья «База культуры» (Н. Крупская, «Политико-просветительная работа». Сборник статей (1920–1923), М., «Работник просвещения», 1924, стр. 36)[63] написана после разговора с Владимиром Ильичем. Он хотел приписать о том, что самое важное, чтобы рабочие и крестьяне сами взялись за дело вплотную.

Теперь уже ясно, к 1927 г. безграмотность мы в нашей стране не ликвидируем, но вперед мы все же продвинулись. Об этом красноречиво говорит статья А. Тамарина, помещенная в № 33 «Учительской газеты» (от 25 сентября 1926 г.). Привожу выдержки из нее.

Автор, сравнивая старое с новым, описывает призывные пункты:

«Я знаю старую армию, сам служил в ней и немало перевидал в свое время рекрутов и новобранцев. И помню, когда на вызов: «Грамотные, вперед!» – из сотни прибывших в полк ребят выступало человек пять, редко шесть или семь.

То же было и в первые годы революции в тылу и на наших победных фронтах. И вот теперь, побывав на нескольких пунктах, послушав опросы призывников, я понял, что сотворила советская школа. В одном из пунктов из трехсот семидесяти крестьян и рабочих только десять ответило: «Неграмотен». Но не будем увлекаться. Это в Москве. Возьмем провинцию, возьмем глухую деревню. На одном из уездных призывных пунктов (Переславском) из пятисот призывных крестьян неграмотными оказались двадцать четыре. Окончивших школу – 316. Свободно читающих и пишущих – 448 человек.

Школьный учитель – незаметный, невидимый герой дня на любом призывном пункте. Его там нет, и он присутствует в шапке-невидимке. Это он вложил газеты, книги и брошюры в руки сотен призывников, сидящих за столами читальни в каждом агитпункте. И это не все.

На призыве этого года наш советский учитель показал, что он не только учил ребят, но он готовил их к советской действительности, он знакомил их с обстановкой, подготовлял к сознательному выполнению долга».

В нашей работе по ликвидации безграмотности много недочетов, дело продвигается гораздо медленнее, чем хотелось бы. Тормозит сильно безграмотность подростков, отсутствие всеобщего обучения. Отсюда некоторые товарищи делают вывод: надо все внимание обратить на обучение детей и подростков. Так ли это? Можем ли мы махнуть рукой на ликвидацию безграмотности среди взрослых? Не можем. Ибо решающая группа населения, та группа, которая сейчас занята делом налаживания новых порядков, – взрослые. Им нужна грамотность, знания сейчас, немедля. Иначе будет тормозиться все дело строительства, а его нельзя откладывать ни на минуту, нельзя откладывать до тех пор, пока подрастут ребята. Это ясно как день.

Ликвидацию безграмотности, работу среди взрослых нельзя ослаблять, напротив – надо ее всячески расширять, углублять, связывать с практической работой, с работой по борьбе со всякими темными сторонами, выросшими на почве нашей некультурности. Политпросветчику должно быть дело до всего; он должен помочь освещать жизнь во всей ее сложности светом знания, подводить базу знания, базу культуры под всю жизнь и борьбу трудящихся.

Эта мысль особо ярко развита в речи Владимира Ильича, сказанной им 17 октября 1921 г. на II съезде политпросветов (т. XVIII, ч. I, стр. 370–386 или: Н. Ленин, «Социалистическая революция и задачи просвещения (статьи и речи)», М., «Работник просвещения», стр. 56)[64]. Эта речь подчеркивает с особенной силой те исключительной важности задачи, которые ложатся в переживаемый момент на политпросветчика, подчеркивает неотложность, настоятельность его работы.

 

Вывод. Работа политпросветчика в переживаемый момент является чрезвычайно важной, ударной.

 

Материал для чтения

Ленин Н. (Ульянов В.), Социалистическая революция и задачи просвещения (статьи и речи), изд. 3-е, М.–Л., Гиз, 1925.

Ленин Н. (Ульянов В.), статьи 1923 г.[65] (особенно «Странички из дневника» и «О кооперации». Собр. соч., т. XVIII, ч. 2, М. – Пг., Госиздат, 1923, стр. 113–117, 139–145[66]).

Ленин Н. (Ульянов В.), Русские и негры. Собр. соч., т. XX, стр. 889–890[67].

Крупская Н., База культуры. В кн.: Крупская Н., Политико-просветительная работа. Сборник статей (1920-»-1923), М., «Работник просвещения», 1924, стр. 36–37[68].

 

Вопрос. Как смотрел Н. Ленин на задачи политпросветчика?

Движущие силы культурного развития (взаимозависимость экономического и культурного развития)

 

СССР – страна отсталая в экономическом отношении. Это обусловливает ее культурную отсталость. – Европа и Америка в культурном отношении много выше. Это является следствием развития там промышленной жизни. – Однако в руках буржуазии просвещение масс из орудия освобождения превращается в орудие порабощения.

 

Наша страна – страна отсталая. Это общеизвестная истина. И, однако, не мешает иногда сопоставить некоторые цифры. Недавно вышла серия открыток, составленная М. И. Барнгольцем, – «Мировое хозяйство в цифрах и диаграммах», под редакцией В. П. Милютина, – как нельзя лучше иллюстрирующая нашу отсталость в области промышленности и сельского хозяйства. Возьмем для сравнения данные трех открыток (данные относятся к 1925 г.).

Данные показывают долю в мировом хозяйстве СССР, Европы (без СССР) и САСШ[69].

Показатели	СССР	Европа (без СССР)	САСШ
Территория Население Рабочих Угля Нефти Чугуна Переработка хлопка Сбор хлебов Торговля Железные дороги	16,3% 7,6% 4,3% 1,4% 4,8% 2,0% 4,2% 10,9% 1,0% 6,8%	4,1% 19,3% 42,8% 48,4% 0,2% 45,8% 41,5% 22,1% 51, 9% 27,2%	7,2% 6,0% 15,4% 41,9% 71,6% 48,5% 28,7% 14,9% 13,8% 34,0%

В связи с нашей экономической отсталостью стоит и наша отсталость культурная. Мы безграмотны. У нас книга мало еще доходит до массы. Желающим негде учиться. Мы не умеем использовать полностью кино и радио. Кинофикация и радиофикация деревни только еще начинается. Если мы сравним то, что делается в культурном отношении у нас, с одной стороны, а с другой – в Европе и Америке, мы увидим колоссальную разницу.

В Европе, в промышленных государствах, давно уже проведено обязательное всеобщее обучение, начальная школа длится 6–8 лет, профессиональное образование, образование среднее имеют широкое распространение. В Швейцарии, например, образцово поставлено библиотечное дело. Из государственных библиотек книги рассылаются бесплатно по требованию любого гражданина по всей Швейцарии, в самую глухую деревушку. Живя в горах, я получала бесплатно из Цюриха, из библиотеки им. Песталоцци, все нужные мне педагогические книжки по почте. С меня не требовали ни паспорта, ни удостоверений личности. Если в библиотеке не было нужной мне книги, ее выписывали для меня из других библиотек. В Лондоне масса газетных читалок, которыми пользуются широко массы населения. Всюду бесплатные вечерние курсы, классы черчения и рисования. В Париже масса бесплатных вечерних общеобразовательных курсов. Забота о детях очень широко поставлена. Например, в Швейцарии школа выдает неимущим детям обувь, одежду, обеды. Не нужно никаких формальностей, не нужно даже заявления родителей – просто спрашивают ребенка, каждый ли день у них дома обедают, и смотрят, в каких сапогах и одежде он ходит. И много еще можно было бы рассказать о том, как много заботы вкладывается в дело народного образования.

В Америке делу народного образования уделяется не меньше внимания. Вы прочтете об этом в любой книжке. А между тем в Америке дело затруднялось постоянным притоком эмигрантов, очень серых, отсталых крестьян и рабочих разных национальностей, приезжавших из Европы. И какая колоссальная работа велась, чтобы их сделать грамотными, уложить в рамки американского быта! В Америке ведется колоссальнейшая просветительная работа. Были времена, когда – например в эпоху рабства – власть имущие делали все возможное, чтобы преградить массам доступ к знанию. Так, в Северной Америке существовал закон, в силу которого наказывался смертной казнью тот, кто научит цветного (негра) грамоте (см. брошюру Вильгельма Либкнехта – отца Карла Либкнехта – «Знание – сила, сила – знание»).

В 60-х годах прошлого века негры Северной Америки после гражданской войны с американскими рабовладельцами освободились от рабства. К «свободному» негру нельзя уже было подходить со старыми методами. Чтобы можно было извлекать прибыль из его труда, его надо было цивилизовать. И в 1900 г. в Северной Америке безграмотных негров оставалось лишь 44,5% (см. статью Ленина «Русские и негры»[70]). Развитие промышленности повелительно требует роста грамотности, роста культуры.

В начале XIX столетия, когда в Англии и Франции стала бурно развиваться крупная промышленность, рабочие были еще в своей массе совершенно безграмотны. Это создавало очень большие трудности в управлении фабриками, в повышении производительности труда. Рабочие не в состоянии были прочесть вывешенного объявления, инструкции, сделать себе нужную запись, нужный расчет. Развитие промышленности изменило взгляд на народное образование. Во Франции до французской революции царил взгляд, что бедняку не нужно образование. Даже Жан-Жак Руссо в своей знаменитой книжке «Эмиль» писал, что бедному надо учиться работать рубанком, а книги ему ни на что не нужны. Обучением занималось в очень ограниченных размерах лишь духовенство, а государство в это дело не вмешивалось. И только Великая французская революция поставила вопрос о всеобщем обучении, проводимом государством (постановление Национального собрания от 5 августа 1791 г.).

Но доступ к этому делу начался лишь с 1814 г. Вначале испробована была система Белля – Ланкастера – система взаимного обучения. Эта система заключалась в том, что в школе более грамотные обучали менее грамотных. Вводилось строжайшее разделение труда – это была своеобразная фабрика, где все делалось по команде. Тот, кто знал пять букв, учил того, кто знал три, и т. д. Иногда на тысячу учеников приходился один учитель. Учителей тогда было очень мало. Духовенство боролось с ланкастерскими школами. Окончательно восторжествовала во Франции идея государственного всеобщего обучения в 1850 г.

Белль был учителем в Ост-Индии, Ланкастер – английским рабочим. Они проводили «механизацию» образовательного процесса.

В Англии начальное обучение было осуществлено лишь на основе закона 1870 г.

Ради чего же так старалась и старается европейская и американская буржуазия? Конечно, она заботится не об интересах рабочих и крестьян, а о своих собственных. Народное образование в высокой степени способствует экономическому развитию страны.

Но было бы большой ошибкой думать, что буржуазия даром старается дать просвещение массам. Плата, которую буржуазия берет себе за это, велика. Она заключается в том, что буржуазия получает в свои руки могучее орудие порабощения сознания масс, пропитывая их своим, буржуазным духом. Через школу, через просветительные учреждения, через церковь, через театр, кино, радио, через прессу она изо дня в день, из часу в час дурманит массы, обманывает, дурачит их, убеждает, что буржуазный строй – это строй самим господом богом данный, самый наилучший, наиболее обеспечивающий каждому сытое существование. Начиная с дошкольных учреждений пропитывает буржуазия ребенка привычкой слепо подчиняться старшим, смотреть на все глазами буржуазии. «Я тебе сказала, этого довольно!» – на каждом шагу повторяет детям французская учительница. В народных школах Германии, Франции, Англии, Швейцарии идет беспощадное битье ребят. Детские учебники проникнуты насквозь духом шовинизма – во французских воспитывается ненависть к немцам, в немецких – ненависть к французам и т. д. Дети вычитывают из каждого рассказа учебника и детской книжки, что высшее благо – это жениться на дочери фабриканта, стать богатым и знатным человеком, богатым хозяином, на которого работают другие. В швейцарской школе, например, бьют детей рабочих, детей бедноты, но не бьют детей богатых. Религиозному воспитанию уделяется большое место. Там, где это уже невозможно, как, например, во Франции, существует преподавание (на особых уроках) морали. Детям объясняется, что хорошо, что дурно. В нравоучительных рассказах детям внушается буржуазная оценка всех жизненных явлений. Помог нажиться хозяину – хорошо, устроил забастовку – плохо и т. д. и т. д.

Мы знаем, что проповедует буржуазная пресса, как разжигала она всячески национальную ненависть перед войной и во время войны; знаем, как травила буржуазная пресса СССР, какие глупые басни преподносит она каждодневно рабочим Германии, Франции, Англии, Америки о республике Советов. Буржуазная наука во всех вопросах, затрагивающих интересы господствующих классов, далеко не отличается беспристрастием. Возьмем буржуазных историков, законоведов и прочих – сколько теорий они сочинили, чтобы оправдать господствующие классы! Есть даже такие ученые, которые стараются доказать существование бога. Напомним хотя бы недавний «обезьяний процесс» в Америке, где арестован был учитель, осмелившийся говорить в школе о происхождении человека в разрезе эволюционной теории. О роли церкви не стоит и говорить. Как у нас православная церковь возносила каждодневно молитвы за царствующий дом, так молилась за германского императора лютеранская церковь, так молится за короля англиканская церковь... Особо сильно влияние и по сию пору католической церкви, которая, обладая большими капиталами, развивает широкую благотворительность и тем привлекает к себе симпатии неимущих. У католиков свои газеты, свои издания.

Рабоче-крестьянской власти просвещение нужно не для того, чтобы бросать песок в глаза массам, а для того, чтобы помочь массам яснее видеть и понимать жизнь. И не только, чтобы яснее видеть, но и перестроить жизнь на новых началах.

Вывод. Индустриализация страны повелительно требует быстрого подъема культурности.

 

Материал для чтения

Либкнехт В., Знание – сила, сила – знание, М., изд. НКП РСФСР, 1919.

Xавкина Л., Нью-Йоркская публичная библиотека, М., изд. Ун-та Шанявского, 1919.

Тулайков Н. М., Организация распространения сельскохозяйственных знаний среди населения Соединенных Штатов, М., «Красная новь», 1923. Профессиональное образование в Германии и Америке. Сборник статей из журнала «Техника и хозяйство», М., Госиздат, 1921. Крупская Н., Народное образование и демократия, Пг., «Жизнь и знание», 1917[71].

 

Вопросы. В чем выражается отрицательное влияние низкого культурного уровня в сельском хозяйстве? В промышленности? В кооперации? Приведите примеры.

 

ЛЕКЦИЯ 2. ПОЛИТПРОСВЕТРАБОТА И СОВЕТЫ. ПОЛИТПРОСВЕТРАБОТА И МАССЫ

 

Политпросветработа и Советы

 

Сущность Советской власти. Отличие ее от всякой другой власти. – Работа в Совете пробуждает у членов Совета интерес к вопросам экономики, политики, культуры, толкает их на' учебу. Работа Советов вызывает и в массах интерес ко всем этим вопросам, расширяет их горизонт. – В Советах вопросы повседневной жизни связываются с работой по строительству социализма. – Работа политпросветов должна увязываться с работой Советов. – Работа горсоветов и политпросветработа.

 

Советская власть отличается от всякой другой власти тем, что ее органы тесно, органически связаны с массой. И чем дальше, тем глубже будет становиться эта связь. Эта связь выражается не только в том, что рабочая и крестьянская масса посылает в Советы людей, могущих наилучшим образом представлять ее интересы, не только в том, что рабочие и крестьянские депутаты постоянно отчитываются перед своими избирателями, но и в самом характере работы Советов. В эту работу должны все больше и больше втягиваться сами массы, должны принимать в ней активное участие, вся общественная деятельность масс должна сплачиваться около Советов, организовываться Советами. В этом сила Советов. В этом причина того, что Советская власть сильнее всякой другой власти. В этом залог ее непобедимости. В наш переходный период от капитализма к социализму Советы призваны сыграть громадную организующую роль. И по мере того как масса рабочих и крестьян будет все больше и больше организовываться около Советов, изменяться будет и самый характер власти: из власти, стоящей над массами, она будет превращаться в поголовную организацию масс. В своей книжке «Государство и революция» Владимир Ильич всесторонне осветил этот вопрос.

В период военного коммунизма, когда Советская власть вела еще борьбу за существование, Советам приходилось прибегать к мерам принуждения. В огне гражданской войны было не до разговоров, не до органической строительной работы – часто надо было действовать не медля ни минуты. Вполне естественно, что методы принуждения преобладали над методами убеждения.

Советская власть победила. С переходом к нэпу началась работа другого типа. Длительная, повседневная работа строительства новой жизни. Началась «бескровная борьба трудовых армий против голода, холода и сыпняка, – за просвещенную, светлую, сытую и здоровую Россию»[72].

В этой великой борьбе трудовых армий, т. е. борьбе рабочих и крестьянских масс, о которой говорил Владимир Ильич на Пресненской конференции беспартийных рабочих и красноармейцев, организующую роль играют Советы. Как на военном фронте нельзя победить без штаба, без планирующей, руководящей организации, так и на фронте борьбы за просвещенную, светлую и здоровую страну нельзя победить, не организовавшись; центром такой организации и являются Советы. Для того чтобы развернуть широко борьбу за новую жизнь, надо было изжить создавшийся за время гражданской войны отрыв Советов от масс. Вот почему партия взяла сейчас линию на оживление Советов.

На III съезде Советов Союза ССР была принята резолюция, в которой говорится: «Путь улучшения советского аппарата лежит в дальнейшем вовлечении в управление государством широких рабочих и крестьянских масс.

Основная задача при этом заключается в том, чтобы добиваться все большего сплочения рабочих и крестьян, а также трудовой и в особенности деревенской интеллигенции (учитель, агроном, врач) вокруг Советов и укрепления союза рабочих и крестьян.

Дальнейшее укрепление Советской власти, дальнейшее улучшение советского аппарата, улучшение работы по обслуживанию всех нужд трудящихся, борьба с бюрократизмом требуют такой организации Советов и таких методов их работы, которые облегчали бы и расширяли бы фактическое участие широких масс трудящихся в управлении государством и превратили бы особенно сельсоветы в действительно коллективно работающие органы»[73].

И далее в резолюции говорится о том, что на съездах Советов и пленумах исполкомов должны разрабатываться все вопросы, имеющие большое экономическое и культурное значение; о том, что надо ввести в жизнь регулярные отчеты со стороны членов Советов перед избирателями с широким обсуждением этих отчетов избирателями. «Каждый член Совета должен считать своей важнейшей обязанностью регулярную отчетность перед своими избирателями и такую тесную связь с ними, которая бы обеспечивала полное ознакомление рабоче-крестьянских масс как со всей работой Советов, так и со способами участия их в деле исправления тех или других недочетов в работе Советов»[74].

Тесная связь членов Совета с избирателями, втягивание последних в органическую работу по строительству новых порядков заставляют членов Советов глубже вникать в вопросы экономики и политики, продумывать их с точки зрения не узких интересов отдельных лиц или групп, а с точки зрения интересов целого, с точки зрения социалистического строительства. Это расширяет горизонт членов Совета, пробуждает интерес и к вопросам хозяйственным, и к вопросам политическим, и к вопросам культурным. Человек начинает усиленно учиться и из жизни, и из обсуждения вопросов, и из газет, и из книг. Работа в Совете является для членов Совета толчком, побуждением к учебе. Но не только на членов Совета действует так участие в работе Совета – работа Совета приближает и сами массы к вопросам хозяйственного строительства, к вопросам политики и культуры. Работа Советов, увязывающая вопросы повседневной жизни с вопросами строительства социализма, вскрывающая связь между этими вопросами и великими целями, за которые боролась революция, привела к тому, что вопросы строительства социализма стали близки массе.

В ноябре 1922 г. в речи на пленуме Московского Совета Владимир Ильич сказал: «Мы перешли к самой сердцевине будничных вопросов, и в этом состоит громадное завоевание. Социализм уже теперь не есть вопрос отдаленного будущего, или какой-либо отвлеченной картины, или какой-либо иконы. Насчет икон мы остались мнения старого, весьма плохого. Мы социализм протащили в повседневную жизнь и тут должны разобраться»[75].

Отсюда следует, что вопросы, обсуждаемые в Советах, должны стать в центре политпросветработы. Вопросы, обсуждаемые в Советах, являются как раз теми вопросами, которые наиболее волнуют население, наиболее захватывают его, наиболее для него важны. И работа политпросветская должна идти на помощь советской, развертываться около нее. III съезд Советов СССР указывал на необходимость «для предварительной проработки тех или иных вопросов шире развернуть работу комиссий и секций Советов, как-то: сельскохозяйственных, культурно-просветительных, финансово-налоговых, местного хозяйственного благоустройства, торгово-кооперативных и т. д.»[76]

Далее резолюция говорит об «установлении более живой связи Советов с организациями советской общественности, как, например, кооперацией, обществами крестьянской взаимопомощи и т. д.»[77]

В целях осуществления расширения деятельности Советов II сессией ЦИК XII созыва и было принято новое положение о горсоветах.

Обдумывая работу секции народного образования в горсоветах, необходимо отметить, что до сих пор в этой области работа шла главным образом путем обследования учреждений и прикрепления к ним членов горсовета, причем дело шло главным образом об учреждениях соцвоса.

Метод обследования и прикрепления членов Совета к учреждениям, конечно, метод правильный, помогающий осуществлять учет и контроль масс, но наряду с этим надо обратить внимание еще на то, чтобы в работу секции втягивались не только члены Совета, а через них и стоящие за ними массы населения. В Совет попадает обычно актив, и без того сверх всякой меры перегруженный всякими общественными обязанностями. Важно, чтобы член горсовета не все делал сам, а служил главным образом связующим звеном массы с Советом. Важно, чтобы масса не только заслушивала и обсуждала доклады своих депутатов, но и работала вместе с ними. Депутат прежде всего должен быть организатором пославшей его массы, должен втягивать ее в общественную работу.

Просматривая отчёт Нижегородского городского Совета за 1924–1925 гг., я прочла там, что за 1924– 1925 гг. нечленов Советов в работу горсовета было втянуто лишь 20%, остальные 80% были члены Совета, а по-настоящему ведь необходимо, чтобы на одного члена Совета приходилось сотни втянутых в работу нечленов Совета.

Совет – организатор масс, в этом его сила. Он должен организовать общественную активность масс. Прежде всего надо втягивать в работу горсоветов организованные массы – членов партии, комсомола, делегаток, членов профсоюза, кооперации, добровольных обществ. Горсовет должен научиться опираться на все эти организации, вырабатывать вместе с ними общий план действий. Не через голову организаций, а вместе с ними, при их активном содействии может работать горсовет и его секция.

Примером такой увязки может служить работа делегаток, но нужно, чтобы работали в горсовете не только делегатки, но и все другие организации. Важно, чтобы они не смотрели на общую плановую увязку через горсовет, как на вмешательство в дело своей организации. У нас страшно силен разнобой в работе организаций: каждая организация работает часто так, точно она одна на белом свете, а необходимы увязка, общий план.

«Не будет ли работа секции горсовета по народному образованию вмешательством в работу культотдела?» – был задан мне характерный вопрос на заседании секции народного образования Тверского горсовета. Соглашение не есть вмешательство. Культотделы, если они идут по правильному пути, должны не отгораживаться от работы других организаций, а влиять на нее. Через секции может осуществляться влияние рабочего класса на прилегающие к нему слои.

Чрезвычайно важно вовлечение в работу горсоветов различных обществ: «Друг детей», «Долой неграмотность», кооперации и т. п. Тяга к общественной работе очень велика, однако надо сказать, что работа добровольных обществ не всегда хорошо увязана с работой горсовета и отдела народного образования – она часто идет параллельно с работой этих организаций, а не в тесной увязке с ними. Важно не только пробудить инициативу, но и организовать ее. Организация эта в значительной своей части должна лечь на горсоветы. В Москве, например, секция народного образования вовлекает уже массы рабочих и работниц в учет работы учреждений, в контроль над ними, они идут навстречу работе секции, однако эта работа недостаточно еще организована: привлечено много народу, но общий план еще хромает, план еще примитивен и односторонен.

Как должны работать секции горсоветов по народному образованию, какую, в частности, политпросветработу они должны вести? Политпросветработа секции по народному образованию должна в первую голову ставить своей задачей обслуживание работы всего горсовета. Опираясь на работу политпросветов, культотделов, соцвоса, профобра, на работу всех просветительных организаций, секция по народному образованию должна подводить широкую просветительную базу под работу всего горсовета и популяризировать каждое мероприятие горсовета.

Возьмем пример. Стоит, положим, вопрос о благоустройстве. Члены секции по народному образованию должны вооружиться книжками по постановке этого вопроса в Европе и Америке, ознакомиться с историей этого вопроса у нас в прежнее время (список литературы по городскому благоустройству, например, можно взять из книжки проф. Л. Велихова «Опыт муниципальной программы», 1926) и популяризировать все наиболее ценные и приложимые в наших условиях достижения. Опыт и в Европе и в Америке богатейший. Во многих отношениях интересен и наш российский опыт. В библиотеках надо выставить в «злободневной витрине» все имеющиеся по этому вопросу книги; в клубах прочесть ряд лекций на эту тему; в вечерних школах ознакомить слушателей с этим вопросом, дав им цифры, расчеты, чертежи; в передвижных «злободневных выставках» выставить снимки, фотографии, иллюстрирующие достижения в этой области, может быть, даже модели; провести в клубах дискуссии по этим вопросам; показать ребятам в школах с помощью волшебного фонаря, что, где и как в смысле благоустройства достигнуто. Рассказать ребятам все это подробнее, дать написать им сочинения на эту тему, поручить рассказать родителям и т. д.

Соцвос очень много говорит теперь об общественно полезной работе школьников; жаждут этой работы и техникумы. Работа горсоветов – как раз тот центр, с которым надо увязать работу школы. Ребята будут брать на себя часть, пускай самую маленькую, общей работы, будут работать не в одиночку, а рядом с другими организациями, что имеет очень большое воспитательное значение. Надо втянуть в это дело вузы, Главпрофобр, Главнауку.

После такой работы, проведенной секцией народного образования в массах, мероприятия секции по благоустройству будут встречать уже совершенно другой отклик.

Я взяла случайный пример – благоустройство. Таких примеров много. Само собой, с самого начала надо следить, чтобы не получилось параллелизма в работе. Чтобы избежать его, нужна теснейшая увязка с обслуживаемой секцией, совместная выработка общего плана, распределение сил и т. д.

Конечно, всего сразу не обслужить, и секция народного образования не должна сразу хвататься за все. Важно из всех вопросов, которые входят в план работы горсовета, выбрать наиболее важные и, кроме того, те, для проведения которых в жизнь нужно широкое участие масс, их контроль. Возьмем, например, такой вопрос – борьба с бюрократизмом. Тут без участия масс не обойдешься уж никак. Тут сама жизнь толкает на увязку работы с массой. В таких вопросах подведение политпросветской базы под всю работу с массой особо важно.

Есть и другого рода вопросы, например постройка моста, где можно обойтись без широкого втягивания масс. Эти вопросы в политпросветской работе горсовета можно отодвинуть на второй план.

Обслуживание в культурном отношении других секций, подведение под их работу политпросветской базы ни в какой мере не исключают работы секции над улучшением положения дела народного образования в городе. Напротив, этой работе должен быть придан гораздо более широкий размах. В эту работу должны быть втянуты более широкие массы, должна быть учтена и организована инициатива масс, вся работа должна принять более углубленный, более плановый характер.

Конечно, для того чтобы организовать массу для проведения в жизнь какого-нибудь вопроса, член горсовета должен быть сам хорошо подкован в этом вопросе. Политпросвет должен приходить на помощь членам горсовета путем подбора для них литературы через свои библиотеки, путем организации для них лекций, докладов, деловых экскурсий и пр.

Работа секции народного образования в горсоветах – дело новое. Тут впервые нащупываются пути. Хорошо будет, если сначала будет проработано таким путем один-два вопроса. Только после этого можно переходить на такого рода работу в более широком масштабе.

Начало такого рода работе должны положить промышленные центры. Такие города, как Ленинград, Москва, Иваново-Вознесенск, Тверь, Нижний, Свердловск и другие, должны начать эту работу, накопить известный опыт, показать дорогу другим. В промышленных центрах в Советы входит немало рабочих и работниц, могущих свои организационные навыки, приобретенные на фабрике, приложить и к общественной работе, ведущейся горсоветами. Сотни и тысячи рабочих работают внутри фабрики бок о бок, по общему плану, при широко проведенном разделении труда. Все это воспитывает в рабочих понимание необходимости плановости и в области общественной работы, воспитывает понимание целесообразного распределения работы среди массы людей, с одной стороны, необходимости координирования, увязки этой работы – с другой.

Работа в горсовете является как раз тем общественным поприщем, где рабочие могут прилагать свои организационные навыки к организации общественного хозяйства и общественной жизни.

В переходный период от капитализма к социализму удельный вес плановой общественной работы особенно велик. Отсюда вытекает особая важность работы советской вообще, работы горсовета в частности. Но мы на каждом шагу натыкаемся в этой работе на отсутствие знаний. Это отсутствие знаний, являющееся наследием нашего прошлого, страшно нам во всем мешает. И именно поэтому так важно подводить политпросветскую базу под всю работу горсовета. Конечно, не менее важно увязывать политпросветработу с работой сельсовета, с работой волостного исполкома. Там эта работа еще более нужна.

Вывод. Советы втягивают массы в разрешение вопросов экономики, политики и культуры и тем повышают интерес трудящихся масс к этим вопросам. Политпросветработа через секции народного образования должна обслуживать работу Советов в целом, помогать ей.

 

Материал для чтения

Ленин Н., Государство и революция[78].

 

Задание. Продумайте, что можно было бы сделать по политпросветской линии для содействия постановлению Совета о борьбе за режим экономии.

 

Политпросветработа и массы

 

Революционная активность масс и ее значение. – Споры Маркса с Лассалем – Обслуживание масс политпросветработой. – Задача коммуниста и политпросветчика –"«изучать, пропагандировать, организовывать».

В 90-х годах прошлого столетия в связи с развитием крупной промышленности, ростом фабрик и заводов в широких кругах молодежи горячо стал обсуждаться вопрос, развивается ли в России капитализм или нет. В борьбе с народниками, отрицавшими наличие капитализма в России, принимали участие и такие лица, как Струве и Туган-Барановский, и такие, как Ленин и его товарищи. Потом их дороги разошлись. Струве и Туган-Барановский, признавая наличие капитализма в России, наличие двух борющихся классов – капиталистов и рабочих, – хотя сочувствовали вначале рабочим, хотели улучшения положения рабочего класса, но не поняли революционной роли рабочего класса и потому постепенно скатились в ряды пособников капиталистов.

Ленин же и его товарищи эту революционную роль рабочего класса, роль революционной активности рабочих масс именно и учли и на ней свою работу и строили. И хоть называли себя Струве- и Туган-Барановский «марксистами», но называли себя зря, потому что проглядели они в учении Маркса основное – ориентацию на массы, установку на массы.

Характерен спор между Марксом и Лассалем, имевший место в 60-х годах. Лассаль во всей своей деятельности был горячим защитником интересов рабочего класса. Но он недооценивал роль самодеятельности масс, ее революционную активность. Он ждал помощи рабочим от прусского государства, надеялся его разагитировать – убедить оказать помощь рабочим. Лассаль был против рабочих организаций, против профсоюзов. Маркс же понимал, что прусское государство, представляющее интересы помещиков – прусских юнкеров – и капиталистов, никогда никакой серьезной помощи рабочим оказать не может. И Маркс писал Энгельсу в феврале 1865 г.: «Нет никакого сомнения, что разочарование в злосчастном заблуждении Лассаля относительно социалистического вмешательства прусского правительства непременно наступит. Логика вещей сделает свое. Но честь рабочей партии требует, чтобы она отказалась от таких иллюзий еще до того, как их призрачность будет обнаружена на опыте. Рабочий класс либо революционен, либо он ничто»[79]. И позже, в октябре 1868 г., Маркс в письме к Швейцеру отмечает, что Лассаль сделал громадную ошибку, поставив в центр своей агитации государственную помощь, а не самопомощь рабочих, не их революционную активность, организацию[80].

Через все статьи и речи Владимира Ильича красной нитью проходит его постоянная ориентация на массу, его умение прислушиваться к голосу массы. О революционной активности масс пишет Владимир Ильич в 1902 г. в своей книжке «Что делать?», сыгравшей такую большую роль в строительстве нашей партии; о том же он говорит пятнадцать лет спустя, в 1917 г., когда революция победила.

«По нашему представлению государство сильно сознательностью масс, – писал тогда Владимир Ильич. – Оно сильно тогда, когда массы все знают, обо всем могут судить и идут на все сознательно»[81]. И через несколько дней повторяет: «Живое творчество масс – вот основной фактор новой общественности. ...Социализм живой, творческий, есть создание самих народных масс»[82].

«...Нужно, чтобы все, что проснулось в народе и способно к творчеству, вливалось в наши организации, которые имеются и будут строиться в дальнейшем трудящимися массами»[83].

Владимир Ильич звал массы верить в свои силы: «...ум десятков миллионов творцов создает нечто неизмеримо более высокое, чем самое великое и гениальное предвидение»[84]. И отсюда вытекал призыв: «Поближе к жизни. Побольше внимания к тому, как рабочая и крестьянская масса на деле строит нечто новое в своей будничной работе. Побольше проверки того, насколько коммунистично это новое»[85].

Пять лет спустя, в 1922 г., выступая последний раз на партийном (XI) съезде, Владимир Ильич опять подчеркивал роль масс: «Сомкнуться с крестьянской массой, с рядовым трудовым крестьянством, и начать двигаться вперед неизмеримо, бесконечно медленнее, чем мы мечтали, но зато так, что действительно будет двигаться вся масса с нами»[86].

«Весь гвоздь в том, – повторил Владимир Ильич опять ту же мысль в своем заключительном слове перед закрытием съезда, – чтобы двигаться теперь вперед несравненно более широкой и мощной массой, не иначе как вместе с крестьянством, доказывая ему делом, практикой, опытом, что мы учимся и научимся ему помогать, его вести вперед»[87].

«В народной массе мы все же капля в море, и мы можем управлять только тогда, когда правильно выражаем то, что народ сознает»[88], – говорил Владимир Ильич на том же съезде.

Какие же выводы должны сделать мы, политпросветчики, из всего вышесказанного? Прежде всего мы должны осознать, что политпросветработа должна быть направлена на обслуживание масс, на помощь революционной активности масс.

И на практике мы видим, какие результаты дает политпросветработа, когда она опирается на массы. В 1917 г. в Питере по районам широко втягивались в работу сами рабочие массы. Эта работа сразу же дала большие результаты: рабочие сами вели учет безграмотных по фабрикам, везде устраивались школы взрослых, библиотеки, клубы силами самих же рабочих. Этот период наложил печать на работу Питера. Мы видели, какой широкий размах получила там позже шефская работа, и именно благодаря тому, что за дело там взялись вплотную рабочие массы. В 1918 г. получили широкое развитие так называемые советы народного образования. В программе партии, в разделе, касающемся народного просвещения (пункт 12-й), где говорится об основах школьного и просветительного дела, сказано, что одной из таких основ является «привлечение трудящегося населения к активному участию в деле просвещения (развитие «советов народного образования», мобилизация грамотных и т. д.)»[89]. Гражданская война не дала развиться советам народного образования, а по окончании ее влившиеся в политпросветы военные работники наложили печать на всю работу политпросветов. На фронтах, вполне естественно, царили методы агитации; не до того было, чтобы вести длительную повседневную работу с населением. По существу дела, во время гражданской войны шла агитация населения, а не длительная работа с ним. Агитационные методы надолго заслонили собой менее эффектную, но более глубокую работу по организации помощи революционной активности населения в деле политпросветработы. Эта активность все время била ключом. В Главполитпросвет все время обращались и рабочие и крестьяне за помощью в работе.

Последнее время активность масс еще больше повысилась. Мы присутствуем, например, при чрезвычайно быстром росте красных уголков, «мягких» изб-читален, при росте обществ «Долой неграмотность» (ОДН), Друзей радио, Друзей советского кино и пр. Задача, выдвинутая программой ВКП(б), – «всесторонняя государственная помощь самообразованию и саморазвитию рабочих и крестьян (создание сети учреждений внешкольного образования: библиотек, школ для взрослых, народных домов и университетов, курсов, лекций, кинематографов, студий и т. п.)»[90] – должна быть выполнена возможно лучше. В данном случае мы будем говорить не о материальной стороне дела, а о содержании работы.

Как подойти к этому вопросу?

«...Теоретическая и практическая работа сливаются вместе, в одну работу, которую так метко охарактеризовал ветеран германской социал-демократии Либкнехт словами: Studieren, Propagandieren, Organisieren»[91], – писал в 1894 г. Ленин в своих «Друзьях народа».

И партия шла по этому пути – она изучала. Изучала теорию марксизма, изучала конкретные условия, в которых живут и борются за лучшее будущее массы, изучала сами эти массы. Партия пропагандировала среди масс идеи коммунизма. Партия помогала массам организовываться.

Для того чтобы политпросветработа могла широко развернуться, необходимо и тут идти тем же путем. Необходимо изучать обслуживаемые массы, их интересы, запросы, вытекающие из условий их жизни и труда; необходимо изучать теорию и практику коммунизма. Необходимо, далее, ясно отдавать себе отчет в том, что именно, какие идеи надо в данном месте и в данный момент пропагандировать, – отдавать себе отчет в содержании пропаганды; но важны и способы, методы пропаганды. Наконец, необходимо обдумать, как наилучшим образом в данных условиях организовать политпросветработу, влить в определенное русло самопомощь масс в деле поднятия своей культуры, в деле творчества новых форм этой культуры.

Вывод. Работа политпросветов должна быть в первую голову направлена на изучение масс и их запросов, на правильную постановку пропаганды в массах идей коммунизма, на организацию инициативы и активности масс в деле их культурного подъема.

ЛЕКЦИЯ 3 ИЗУЧЕНИЕ МАСС

 

Необходимость изучения масс. – Необходимость изучения в этом отношении опыта революционного движения. Реформа 1861 г. «Хождение в народ». Изучение сельского хозяйства народниками в Батищеве у Энгельгардта. Методы Энгельгардта и народников и метод Тейлора. Беллетристы-народники. – Марксистский подход. Работа группы Ленина в 90-х годах в Питере. Экономическая агитация. Политическая агитация. – Изменение в благоприятную сторону условий изучения масс при Советской власти. – Подход к современному изучению массового читателя, слушателя, зрителя.

 

Чтобы наилучшим образом обслуживать запросы массы, давать ей то, что ей в данную минуту нужнее всего, давать наиболее целесообразными методами,' пробуждая ее самодеятельность, организуя ее, – для этого надо хорошо эту массу знать, знать уровень ее развития, запас имеющихся у нее знаний, взгляды ее на жизнь, условия ее труда и жизни, ее быт, всю ее жизненную обстановку, ее желания, стремления, социальные навыки. Без такого знания нельзя и думать правильно ставить политпросветработу. Надо обслуживаемую массу знать, а для этого надо ее изучать.

Как же надо это делать?

Ответ на этот вопрос дает нам опыт нашего революционного движения.

Реформа 1861 г. обманула надежды крестьян. Крепостная зависимость была, правда, отменена, но экономическая зависимость крестьян от помещика создала для них крайне тяжелые условия существования. Землю крестьяне получили, но в ряде мест в меньшем количестве, чем то, каким они пользовались при крепостном праве, и притом получили не даром, а должны были платить за нее в течение ряда лет выкупные платежи. Это обрекало крестьян на безысходную нужду, из которой они никак не могли выбиться.

Такой характер реформы привел к возникновению революционного движения. Из Западной Европы дошло до нас учение социализма, дошли вести о Парижской Коммуне. Учение социализма открывало глаза на окружающую жизнь. Революционерам того времени казалось, что стоит только рассказать «народу» (рабочих тогда было еще очень мало, крупная промышленность развита была очень слабо, так что под словом «народ» понималось тогда главным образом крестьянство) правду, рассказать ему о социализме – и восстанет народ и заведет социализм.

Однако с первых же шагов выяснилось, что «рассказать народу правду» не так-то просто, что «народ» – это таинственный незнакомец. По крайней мере, он был таинственным незнакомцем для большинства тогдашних революционеров – выходцев из рядов интеллигенции. У Тургенева, в его романе «Новь», описывается, как недоверчиво отнесся народ к провозвестникам новых порядков. Тогда началось так называемое «хождение в народ». Оно выражалось в том, что революционеры шли либо работать на фабрику в качестве рабочих – становились к станку, либо селились в деревне – поступали в волостные писаря, шли в лесорубы, организовывали артели, в которых работали в качестве простых рабочих. В Тверской губернии например, в Тверском уезде, Городенской волости, по сию пору сохранилась комната, где пятьдесят лет тому назад жила Софья Перовская, работавшая в сыроваренной артели работницей.

Опыт показал, что лучше всего изучаешь массу, когда живешь бок о бок с ней, работаешь в одинаковых с ней условиях. Кроме того, крестьяне признавали авторитет лишь тех, кто умел хорошо работать. Поэтому целый ряд революционеров, прежде чем идти в народ, учился либо шить сапоги, либо другому какому мастерству, нужному в деревне, либо сельскому хозяйству.

Очень многие ездили учиться работать в Смоленскую губернию – в село Батищево, имение Энгельгардта. Энгельгардт был помещиком, но не помещиком-белоручкой, а прекрасно знающим агрономом-химиком, умевшим рационально ставить хозяйство. Он хорошо изучил крестьянскую жизнь, условия крестьянского хозяйства, быт деревни. Он вел самую простую жизнь, и с соседними крестьянами у него сложились хорошие отношения. Он не идеализировал крестьянина, видел жизнь крестьянина, как она есть. Его письма «Из деревни» и сейчас читаются с большим интересом. Крестьяне видели, что Энгельгардт – хороший хозяин, что у него есть чему поучиться. Было чему поучиться у него и интеллигенции.

«Всем известно, – писал Энгельгардт в начале 70-х годов, – в каком плохом положении находится в настоящее время сельское хозяйство в России. Мы бедны, мы голодаем, наши естественные богатства лежат втуне. Земли у нас много, громадные пространства плодородной земли лежат нетронутыми. Земля богата. Истощится верхний слой, еле тронутый сохой, – паши глубже. Нужны искусственные удобрения – у нас тысячеверстные залежи фосфоритов. Да и во всем так: соль нужна – горы соли, керосин нужен – моря нефти! Мы могли бы засыпать Европу хлебом, запрудить рынки мясом, салом, маслом, сыром. А между тем мы бедны, у нас нет ни денег, ни мяса, не хватает даже хлеба... Причин такого низкого состояния, разумеется, много, но я думаю, что немаловажную причину составляет и то, что у нас образование и умение работать идут врозь. У нас с одной стороны – мужик, умеющий работать, но умственно не развитый, не обладающий знаниями; с другой стороны – интеллигент, развитой, умный, но не умеющий работать и приложить свои знания»[92]. Энгельгардт думал об общинных хозяйствах и считал, что выработка общинных форм требует интеллигентных землевладельцев, умеющих работать. «Поэтому, – писал Энгельгардт, – когда разные лица стали обращаться с просьбой принять их в мое хозяйство, то я решил принимать к себе только в качестве работников, ставить в положение работников, требовать настоящей работы, не допускать никакого баловства. И я строго держался этого, с тех пор, как у меня работают.

Всем желающим поступать ко мне я всегда пишу одно и то же: я нанимаю работниками в мое хозяйство на следующих условиях:

1) обязан подчиняться распоряжениям старосты: работать ту полевую или домашнюю работу, на которую будет поставлен; работать наряду со всеми рабочими и столько же часов; работать, если потребуется, в праздники; ходить в ночное, на сторожу, пасти, если потребуется, скот;

2) помещается со всеми рабочими в избе или сарае. Под помещением понимается место для спанья (лавка). Харчуется в общей застольной. Хлеб ржаной. Харчи мужицкие: щи, борщ, каша, крупник, картофель. В скоромные дни – на свином сале, в постные – на конопляном масле;

3) если не умеет работать, то первый месяц платы не получает, затем получает по три рубля в месяц. Когда выучится работать и будет работать всякую работу наравне с рабочими из крестьян, то получает ту же плату, что и рабочие из крестьян, и т. д...

Взвесьте все это, и если чувствуете в себе достаточно силы воли, чтобы вынести такую жизнь, – милости просим»[93].

Приезжали люди самых разнообразных состояний – помещики, мещане, духовного звания, из крестьян, – различного уровня образования, из всяких учебных заведений; собирались с разных сторон: были вятичи, сибиряки, украинцы, поляки, немцы, грузины, евреи. Очень немного было случаев, чтобы поступивший работал плохо, да и тот скоро уезжал.

«Надо, – писал далее Энгельгардт, – чтобы интересы интеллигента не расходились с интересами мужика, чтобы он не крепостил народ, но служил ему, не чуждался его, но жил бы с ним одною жизнью, одною мыслью.

Кажется, мои воззрения просты и ясны. Поэтому поступающего ко мне я заставляю только работать. Учености у каждого довольно, а вот работать научись!»[94]

Интересно сопоставить то, как подходил к обучению земледелию в 70-х годах Энгельгардт, с тем, как подходят теперь в Америке к подготовке инженеров. В журнале «Техника и хозяйство» от 1910 г. приводится мнение известного организатора труда в промышленных предприятиях – Тейлора:

«...Тейлор предлагает каждого студента через год после начала курса отправлять на год на фабрику, где он работал бы, как рабочий среди рабочих, подчиняясь одинаковой с ними дисциплине. Это даст молодым людям представление о тех обязанностях, которые им придется выполнять всю их дальнейшую жизнь, и побудит их лучше использовать последующие три учебных года. «Пребывание на фабрике со строгим режимом воспитывает, кроме того, характер и восполняет, таким образом, существенный пробел учебных заведений. Молодые люди узнают неизбежное однообразие повседневной работы и вырабатывают в себе черты характера, необходимые для того, чтобы без раздражения выполнять неприятные и утомительные вещи; в этом главное воспитательное значение пребывания на фабрике». Также и другое чрезвычайно важное значение вынесут они от пребывания там, а именно знание того, что обычно интеллектуально рабочие нисколько не ниже их, хотя и плохо знают грамматику. Близкое знакомство с рабочим, его способом мыслить и выражать свои мысли, с его предрассудками является в настоящее время главным требованием по отношению ко всякому, кому приходится распоряжаться рабочими. Этому важному искусству может выучиться лишь тот, кто работает с рабочими бок о бок, постоянно с ними бывает и кому они вполне откровенно высказывают свои мысли. «По-моему, нельзя управлять рабочими, если не уметь с первых же десяти слов завоевать их доверие»[95].

Энгельгардт хотел готовить интеллигентных землевладельцев для общинных хозяйств. Народники шли к нему учиться и работать и изучать крестьянина, батрака. Изучать для того, чтобы поднять его на революцию за социализм. Тридцать пять лет спустя Тейлор, душой и телом преданный капиталистическому строю, но человек с громадным опытом и наблюдательностью, подтвердил своими рассуждениями, что метод, проводившийся Энгельгардтом, как раз наиболее целесообразный: тот, кто хочет влиять на массу, должен научиться работать бок о бок с ней, сближаться с ней на работе.

Народники учились изучать крестьянина, но, подойдя к нему поближе, они увидели, что крестьянин того времени не думал ни о восстании, ни об общинном хозяйстве, что царские чиновники, урядники, попы давят его, не дают ему дышать. И от «хождения в народ» перешли к устрашению чиновников – к террору, к борьбе с произволом, надеясь, что «падет произвол, и восстанет народ...» после того, как герои-одиночки этот произвол уничтожат.

Изучали «народ» и писатели-народники. У Плеханова, основоположника русского марксизма, есть очень интересная статья «Народники-беллетристы» (см. Сочинения Г. В. Плеханова, т. X, изд. 2-е, М. – Л., Госиздат, 1925).«Но ее (народнической литературы) представители, – пишет Плеханов, – всегда будут иметь право сказать, что и они писали недаром, что и они в свое время умели послужить делу русского общественного развития. Они служили ему, изображая быт своего народа. Никакие специальные исследования не могут заменить нарисованной ими картины народной жизни. Произведения наших народников-беллетристов надо изучать так же внимательно, как изучаются статистические исследования о русском народном хозяйстве или сочинения по обычному праву крестьян. Ни один общественный деятель, к какому бы направлению он ни принадлежал, не может сказать, что для него не обязательно такое изучение»[96]. Самым талантливым из народников-беллетристов Плеханов считает Г. И. Успенского. Его разбор произведений Успенского, Каронина, Наумова освещает необыкновенно ярко роль литературы в изучении жизни народной массы и в то же время дает марксистский метод изучения народных масс. Плеханов указывает на необходимость классового подхода в деле изучения интересов, запросов народных масс.

Маркс в своем «Капитале», а Энгельс в «Положении рабочего класса в Англии» дали блестящие примеры такого анализа. Они показали, как у определенного класса – рабочего класса – под влиянием условий труда, известных имущественных отношений, борьбы за свои права складывается определенная психология, определенная оценка всех явлений, определенное мировоззрение. Они на определенном, конкретном примере, примере рабочего класса, показали, что значат слова «бытие определяет сознание». Они показали, как условия труда, быта, борьбы рабочего класса влияют на его интересы, запросы, стремления, влияют на все поведение его членов, воспитывают у них чрезвычайно сильное чувство солидарности, готовности к борьбе за общие интересы.

Когда Ленин и его группа в начале 90-х годов проводили пропаганду среди рабочих Питера, они одновременно изучали рабочую массу. Это было необходимо для того, чтобы найти правильный подход к этой массе.

Как шло это изучение?

Анализ Маркса помог им наметить определенный план наблюдения, приковал их внимание к определенным вопросам (длине рабочего дня, заработной плате, правовому положению и пр.).

При наблюдении план имеет громадное значение. Например, Наполеон на смотрах всегда замечал малейшие недочеты в костюме солдат, которые перед смотром тщательно искали и не находили офицеры. Дело в том, что у Наполеона была определенная система, по которой он осматривал солдата, – эта-то система и давала ему возможность замечать все недочеты. У специалистов также бывает свой план наблюдения. Возьмем пример. Наблюдают растение, скажем, художник и ботаник. У художника своя система наблюдения: его интересует сочетание красок, их яркость, освещение, изящество форм и т. д. Все это входит в план его наблюдений, и он все это замечает гораздо лучше, чем ботаник, в систему наблюдений .которого входит изучение числа тычинок в цветке, внутреннее устройство цветка, расположение листьев, устройство стебля и корня.

И вот план наблюдений масс у народников и у марксистов был совершенно различен.

Народники идеализировали крестьянство, совершенно неверно рисовали его себе. Наблюдая массу, они старались открыть в ней такое мировоззрение, какого у крестьянства не было, такие черты характера, которых на деле у крестьян не было. И потому, даже работая с крестьянином бок о бок, они умудрялись многого не замечать, не видеть жизнь такой, как она есть.

План наблюдений марксистов, наоборот, помогал им изучать жизнь, как она есть, трезво учитывать действительность – и они увидали то. чего не видели народники.

Надо было путем наблюдений установить, чем русский рабочий отличается от рабочего западноевропейского, надо было учесть ту конкретную обстановку, в которой складывался и развивался рабочий класс России.

Марксисты 90-х годов усердно изучали статистические сборники, отчеты инспекторов, различные исследования и т. п. Марксистский подход давал им возможность выбирать из этих сборников, отчетов, исследований все самое важное, самое существенное. Это теоретическое изучение они дополняли личным наблюдением. Как вел, например, Ленин занятия в рабочих кружках? Сначала он излагал рабочим теорию Маркса, объяснял, растолковывал, выяснял ее важность. На это уходила половина времени. Другую половину времени Ленин употреблял на расспросы рабочих о порядках на фабриках, формах оплаты, столкновениях с администрацией и т. д. Рабочие удивлялись, как эти расспросы всегда попадали в самую точку и как после таких бесед у них на многое открывались глаза.

Такие же беседы вели и другие марксисты-революционеры, работавшие тогда вместе с Лениным. На собраниях организации они делились своими впечатлениями. В тот период за Невской заставой Петербурга (теперь это Володарский район) существовала вечерне-воскресная школа. Три отделения этой школы насчитывали свыше тысячи учеников. В этой школе было несколько учительниц-марксисток из ленинской группы, которые также с своей стороны вглядывались пристально в жизнь и быт рабочих.

Все эти наблюдения дали возможность тогдашней ленинской группе нащупать правильные методы подхода к рабочей массе. Группа повела агитацию при помощи листков на почве экономических требований. Выставлялось определенное требование, касавшееся вопроса, больше всего волновавшего рабочих данного завода, например требование о вентиляции, о вежливом обращении, о сокращении рабочего дня. Рабочие сплачивались на почве этих требований, учились совместной борьбе. Позже, когда рабочие уже сплотились на этой борьбе, когда эта борьба поставила рабочих лицом к лицу с полицией, со всем царским режимом, агитация на почве экономической переросла в агитацию на почве требований политических.

Умение правильно наблюдать массы дало партии умение в своей агитации и пропаганде выдвигать именно те вопросы, которые в данный момент особо волновали рабочих и требовали своего разрешения. Надо сказать, что это умение учитывать запросы массы составляло особенность нашего движения и не везде применялось рабочими партиями. Так, живя в Париже, пришлось наблюдать, как во время громадной забастовки почтальонов, которая волновала все население, рабочая социалистическая партия стояла в стороне, считая, что ее дело организовать только борьбу политическую, а экономическая борьба рабочих вовсе не касается партии.

Из всего вышесказанного политпросветчик должен сделать для себя ряд выводов. Прежде всего' он должен отдать себе отчет в том, что для политпросветчика, так же как и для партийца, необходимо самое внимательное изучение массы. Второй вывод – это изучение должно быть основано на марксистском анализе, на марксистском подходе к изучению массы.

Нужно ли современному политпросветчику изучать массы? Некоторым это кажется неважным, так как, по их мнению, вполне достаточно того, что большинство политпросветчиков рабочего и крестьянского происхождения. Такое мнение неправильно.

Конечно, рабочее и крестьянское происхождение – громадный плюс. Мне рассказывала одна рабфаковка: «Приехала к нам в деревню из женотдела молоденькая такая, созвала женщин, стала им говорить о том, что крестьянка должна свои права защищать. А наши-то крестьянки стали между собой говорить: «Шу-шу-шу... это она от нас мужей отбить хочет», – стали расходиться. Потом она стала говорить, что для детей очаги надо устраивать. А наши-то: «Шу-шу-шу... это она от нас ребят забрать хочет, в Красную Армию увезти», – и по одной ушли все. Стоит эта молоденькая из женотдела одна, и слезы у нее на глазах. Я с ребенком у входа стояла. Тоже пошла и все с тех пор стала думать: «Ведь я-то сумела бы нашим крестьянкам все обсказать, меня-то бы слушали, мне бы поверили». И стала я думать: «Надо мне идти учиться».

Другой пример. Была я во 2-м МГУ на заключительном собрании рабочего университета. Там выступал один рабочий – студент 2-го МГУ: «Я сам рабочий, я знаю, как трудно рабочему подойти к науке – я на третий вот год только вплотную подошел; я знаю, в чем трудность, и теперь могу лучше, чем кто другой, помочь рабочему все трудности в его учебе преодолеть».

Это большое завоевание, что у нас много политпросветчиков из рабочей и крестьянской среды. Но надо со всей отчетливостью отметить, что рабочее или крестьянское происхождение не есть еще гарантия того, что человек понимает окружающую его среду. Ему нужно выработать еще в себе это понимание. Для этого ему надо научиться изучению масс с марксистской точки зрения, отдать себе отчет в том, на какие стороны надо обратить сугубое внимание.

В настоящее время произошло громадное изменение в общественных отношениях. В корне изменилось положение рабочего класса, в корне изменилось положение крестьянства. Совершенно иная политическая обстановка. В таких условиях изучение масс имеет особо важное значение. Изучение жизни трудящихся масс стало теперь неизмеримо более благоприятно. Советская власть, втягивая в работу Советов массы, создала чрезвычайно благоприятную почву для высказывания широких масс по целому ряду существенных вопросов. В том же направлении действует и. широкое развитие профессионального движения, широкое развитие общественной жизни.

Масса съездов толкает рабочих и крестьян на высказывание. Развитие прессы, проникновение газеты в самые глухие уголки, приближение прессы к массам имеют громадное значение. Особый отпечаток на нашу прессу кладет развитие селькорства и рабкорства. Не только устно, но и письменно учится рабочая и крестьянская масса выражать себя, свои переживания, чувствования, свои мысли и точки зрения.

Изучение путем наблюдения, обследования имеет громадное значение. В настоящее время обследования превратились в своего рода эпидемию. Нет такой организации, которая не обследовала бы чего-нибудь, не выезжала на места, не вызывала людей с мест. Надо сказать, что эти обследования проводятся часто без определенного плана, без определенной увязки, без ясно поставленной цели, без марксистского подхода к этому делу, часто малоподготовленными к тому лицами, однако все же из этих обследований можно выудить богатый материал.

В области политпросветработы ведется также работа по изучению читателя, зрителя, слушателя.

Мы обладаем громадными возможностями в области издательства. Например, наш Госиздат – самое большое издательство в мире. Оно имеет целью в первую голову обслуживание книгой рабочих и крестьянских масс. Однако именно в этой области делается очень мало. Издаваемая литература меньше всего рассчитана на массы. Естественно поэтому, что политпросветчики подошли вплотную к вопросу о необходимости изучения читателя.

Интересная работа по изучению читательских интересов ведется в ПУРе. Там имеются исключительно благоприятные условия для проведения массовых обследований. Очень важная работа проведена психотехнической лабораторией при Наркомате труда. Совместно с ПУРом там было проведено обследование запаса слов у только что приехавших из деревни красноармейцев. Выяснилось очень много интересного. Само собой понятно, какое значение имеет это обследование для популяризаторов.

Навстречу этим обследованиям запросов, интересов читателя, широты его горизонта, его языка и прочего идет обследование самой книги – того, насколько эта книга понятна, интересна, нужна читателю – рабочему и крестьянину, насколько она научно освещает вопросы. В этом отношении очень интересна работа Тимирязевского института, обследовавшего популярную литературу по биологии и установившего ненаучность большинства популярных книг по биологии. Ведет работу в отношении изучения книги Главполитпросвет, ведет ряд других организаций, ведут отдельные библиотеки.

Надо отметить, однако, что, правильно учитывая необходимость изучения читателя и книги, не все обследователи подходят к этому изучению с марксистской точки зрения, заменяя изучение читателя, принадлежащего к определенной классовой группе, изучением читателя «вообще». К сожалению, нет еще работы, которая выявляла бы отношение к какой-нибудь, хотя бы одной типичной, книжке различных классовых прослоек, например рабочего-металлиста какого-нибудь крупного завода, кустаря – скажем, павловского замочника или кустаря-сапожника, – крестьянина-бедняка, крестьянина-середняка, крестьянина-богатея. Тут важно бы выбрать только книжки потипичнее и организовать такое исследование.

Еще больше наблюдается отсутствие классового подхода в деле изучения зрителя и слушателя. Тут в обычае изучение зрителя «вообще», слушателя «вообще». Например, изучается отношение аудитории к какой-нибудь пьесе. Составляется диаграмма, показывающая, что в таком-то месте аудитория зевала, в таком-то смеялась и т. д. На составление таких диаграмм затрачивается немало времени и сил. Однако вся ценность такой диаграммы пропадает, если изучается аудитория «вообще», а не аудитория определенного классового состава.

В таком «внеклассовом» подходе сказывается влияние старых внешкольников, особенно внешкольников 80-х годов. Тогда было в моде изучение читательских интересов читателей из народа «вообще». В Харьковской воскресной школе Алчевской собраны были такие отзывы читателей из народа и изданы под заглавием «Что читать народу». По тому пути шел вначале Рубакин, исследуя интересы разных «одиночек» из народа. Такой подход естествен был в 80-х годах. Теперь же подход должен быть иной – нужно изучать интересы известных классовых слоев.

Выводы. Изучение масс необходимо для каждого политпросветчика. Оно должно покоиться на марксистском подходе к этому изучению.

 

Материал для чтения

Энгельгардт А. Н., Из деревни. 12 писем. 1872–1887, изд. 3-е, СПб., изд-во А. С. Суворина, 1897.

Плеханов Г. В., Народники-беллетристы. Соч., т. X, изд. 2-е, М.–Л., Госиздат, 1925, стр. 9–132.

Xлебцевич Е. И., Изучение читательских интересов, М., «Красная новь», 1923.

 

Задание. Составите план изучения условий труда и быта рабочих определенной фабрики.

ЛЕКЦИЯ 4. УЧЕТ КОНКРЕТНЫХ УСЛОВИИ, В КОТОРЫХ ЖИВУТ И РАБОТАЮТ МАССЫ

 

Учет особенностей различных видов профессий. – Учет особенностей обстановки, в которой живет крестьянин. – Современное краеведение. – Изучение госплановских экономических профилей. – Политпросветские выводы из этого изучения. – Необходимость изучения истории края, характера религиозных предрассудков населения, общего культурного уровня населения, его национального состава. – Только на основе такого изучения особенностей края можно построить целесообразный план политпросветработы в нем.

 

Чтобы отдать себе отчет в том, что интересует массы в данный момент на данной фабрике или в данной деревне, надо внимательно изучить те конкретные условия, в которых живут рабочие этой фабрики или крестьяне этой деревни.

Возьмем, скажем, рабочих какой-нибудь фабрики. Очень важно знать, что это за фабрика: текстильная, металлообрабатывающая, кожевенная или еще какая-нибудь другая. Если это, скажем, фабрика текстильная, то мы знаем, что работа на этой фабрике очень однообразная и утомительная – она заключается главным образом в обслуживании машин, не требует от рабочих инициативы, в текстильном производстве рабочие в своей массе являются придатками машины. Я занималась когда-то в вечерне-воскресной школе со взрослыми рабочими. В числе их был один текстильщик, который работал на фабрике с раннего детства. Поражало полное отсутствие у него наблюдательности и инициативы. Ему надо было объяснять каждую мелочь – вроде того, что когда пишешь, то надо писать поперек листа, а не вдоль его, держать перо правой рукой и т. п. То, что ему говорилось, он выполнял с необычайной точностью. Конечно, это был ярко выраженный случай, но при постановке работы среди текстилей это надо иметь в виду – в клубах ставить работу так, чтобы она являлась противовесом утомительному однообразию работы на фабрике, чтобы она давала простор самодеятельности и инициативе, толкала мысль.

Другая особенность – в прядильных отделениях стоит очень сильный своеобразный шум, очень высокий звук машин, действующий на нервную систему. Следствием этого является потребность в тишине. Прядильщики нуждаются в таких развлечениях, которые не были бы связаны с шумом.

Большинство текстилей – женщины. Кроме работы на фабрике, они заняты обычно еще домашней работой. Разгрузка от забот по хозяйству и уходу за детьми имеет тут решающее значение. Устройство яслей, детсадов, столовок, прачечных и прочего приобретает особое значение именно у текстилей. Уровень знаний у текстилей обычно довольно низкий. Элементарные формы образования должны занимать еще большее место при постановке культработы среди текстилей.

Другое дело – металлисты. Тут характер работы обычно другой. От рабочих требуется более высокая квалификация, умение управлять станком, инициатива, ловкость. Работают большей частью мужчины. При постановке работы среди металлистов надо обращать внимание на удовлетворение уже более высоких потребностей в знании, рабочие интересуются такими вопросами, как вопросы научной организации труда и др.

Важно учесть и роль металлистов в революционной борьбе. Металлисты, как наиболее сознательные и развитые, сыграли, например, очень большую роль в революции 1905 г. Ленин в своей речи в 1917 г. дал оценку этой роли металлистов (см. В. И. Ленин, «Доклад о революции 1905 года», прочитанный рабочей молодежи 22 января 1917 г. в Цюрихе – в Швейцарии). «Металлисты, – говорил Владимир Ильич, – представляют в России, – вероятно так же, как и в других капиталистических странах, – передовой отряд пролетариата. И тут мы наблюдаем следующий поучительный факт: каждая сотня фабричных рабочих России вообще дала в 1905 году 160 бастующих. Между тем каждая сотня металлистов дала в том же году 320 бастующих! По подсчетам каждый русский фабричный рабочий в 1905 году терял вследствие забастовки 10 рублей в среднем, – около 26 франков по довоенному курсу, – так сказать, жертвовал их для борьбы. Если же взять только одних металлистов, мы получим сумму в три раза большую! Впереди шли самые лучшие элементы рабочего класса, увлекая за собою колеблющихся, пробуждая спящих и подбадривая слабых»[97].

Само собой, что у металлистов, игравших роль передового отряда в революционной борьбе, более углубленный интерес к этим вопросам. Это нужно иметь в виду, подбирая литературу для библиотек, ставя лекции, прорабатывая эти вопросы в школах взрослых.

То же самое и в отношении крестьянства. Недостаточно иметь просто в виду, что имеешь дело с крестьянином. Одно дело – крестьянин Тверской губернии, где сельское хозяйство служит только подсобным занятием, другое дело – сельское хозяйство в Саратовской губернии, где население только им и живет. Когда речь идет главным образом о хозяйстве Центрально-Промышленного района, тут вопрос идет о промышленных культурах, о скотоводстве; на юге – о тракторах, о глубокой вспашке. По-иному надо ставить агропропаганду, с разных концов подходить к вопросу о кооперировании. В одной местности вопрос землеустройства уже разрешен, в другой он еще стоит на очереди. Один учитель рассказывал: у них в деревне вдруг все дети в школе разнервничались – ссоры, слезы, нарушение дисциплины. В чем дело? В деревне шло землеустройство: нервничали взрослые – отразилось это на детях. Конечно, когда деревня занята землеустройством, надо, чтобы политпросветчик на нем сосредоточил все внимание; чтобы библиотека имела книги по этому вопросу; чтобы в избе-читальне давались все нужные объяснения; чтобы в школе взрослых особое внимание было обращено на землемерие. Можно наперед сказать, что без такой установки вся работа завянет.

В политпросветработе, как и в политике, надо отдавать себе отчет, за какое звено цепи надо в данный момент ухватиться.

Значительно облегчает политпросветчику дело индивидуализации работа по изучению края, в котором он работает. Конечно, это должно быть не изучение края в старом смысле этого слова, когда изучали лишь природу, археологию, собирали особенности наречий и пр. Сейчас в центр краеведческого изучения должна быть поставлена экономика края. Природа должна изучаться лишь под углом зрения этой экономики. Нельзя изучать Урала, не зная его природных богатств; нельзя изучать Архангельской губернии без связи с изучением богатств и географического положения Белого моря. Но изучение природных условий и географического положения должно иметь не самодовлеющее значение, а изучаться лишь как природоведческая и географическая основа экономики.

Как изучать экономику?

Лучше всего изучать ее на основе госплановских районов. По предложению Госплана наш Союз, и РСФСР в частности, разбиты на особые районы по хозяйственным признакам. Например, район Центрально-Промышленный объединяет группу губерний, в которых решающую роль играет промышленность, кладущая отпечаток на всю жизнь района. Район Центрально-Черноземный объединяет ряд губерний очень населенных, со слабо развитой промышленностью, главное занятие жителей – земледелие. Конечно, уклад жизни в обоих районах совершенно различный.

Госплан разбил РСФСР на следующие районы (я буду говорить пока только о губерниях, не касаясь автономных областей): Центрально-Промышленный, куда входят губернии Московская, Иваново-Вознесенская, Владимирская, Калужская, Костромская, Нижегородская, Тверская, Тульская, Ярославская; Центрально-Черноземный, куда входят губернии Воронежская, Курская, Орловская, Рязанская, Тамбовская; Северо-Западный с губерниями Ленинградской, Псковской, Новгородской, Череповецкой и Мурманской; Северо-Восточный с губерниями Архангельской, Северо-Двинской, Вологодской; Западный с губерниями Смоленской, Брянской, Гомельской; Вятско-Ветлужский с Вятской губернией, Уральская область с ее округами; Средне-Волжский район с губерниями Пензенской, Ульяновской, Самарской; и наконец Нижне-Волжский район с губерниями Саратовской, Сталинградской, Астраханской.

Можно провести сравнение между этими районами по отношению к ряду факторов, определяющих характер экономики района. Что же это за факторы, что за стороны хозяйственного уклада? Госплан в основу сравнения районов кладет: 1) плотность населения, 2) густоту железнодорожной сети, 3) процент городского населения, 4) процент леса, 5) размер посева на одно хозяйство, 6) хлебную продукцию на одного человека, 7) экспорт на одного человека, 8) процент фабрично-заводских рабочих, 9) число кустарей на 10 тысяч сельского населения. Вот девять признаков, определяющих, по мнению Госплана, облик, профиль района.

Имеются диаграммы – очень показательные, – изображающие эти профили. Вычисляются «средние» для Европейской России по плотности населения, по числу рабочих, по проценту городского населения и т. д. Затем указывается по каждому району отклонение от этих «средних». Возьмем число рабочих. Взглянув на диаграмму, мы сразу видим, что в РСФСР самый характерный по числу рабочих район – это Центрально-Промышленный. В нем число рабочих больше среднего в три раза. На втором месте стоит Северо-Западный район с Ленинградом во главе, где число рабочих вдвое больше против среднего; на третьем месте стоит Урал. В Нижне-Волжском районе число фабрично-заводских рабочих в четыре раза меньше против среднего. Не надо говорить, какое громадное значение для профиля района имеет число рабочих (карту экономических профилей см. у Н. Баранского, «Экономическая география СССР – обзор по областям Госплана», М., Гиз, 1926).

Но политпросветчик должен изучать госплановские профили через свои, политпросветские, очки. Ему мало знать, что в Центрально-Промышленном районе рабочих втрое больше против среднего и что, следовательно, промышленность чрезвычайно развита в этом районе. Он должен сделать для себя ряд выводов из этого факта. Каких?

Ввиду того что в данном районе такую решающую роль играет промышленность, промышленные рабочие, политпросветчик должен поставить работу среди этих рабочих в центр своего внимания. Вопросы клубного, библиотечного, лекционного, школьного дела должны ставиться под углом зрения обнаружения интересов и запросов рабочего. Должна быть теснейшая связь с культотделами, работа должна идти по общему с ними плану. Вопросы производственной пропаганды, вопросы организации добровольных обществ должны занять большое место.

Надо учитывать революционную активность рабочего и давать ей выход. Вопросы самодеятельности рабочей массы должны быть поставлены в этом районе во главу угла – организационная сторона политпросветработы в этом районе легче может быть обслужена самими рабочими, чем где-либо в другом месте. И в библиотеке, и в школе, и в клубе должны быть найдены формы такого их самоуправления, при которых самодеятельность рабочих могла бы развиваться максимально. Нужно в этом районе особенно внимательно изучать все виды фабрично-заводского производства и учитывать их особенности.

Политпросветам надо особенно обратить внимание на привлечение рабочих в секции горсоветов по народному образованию, ибо именно в промышленных центрах рабочие могут показать, как надо работать в горсоветах, как влиять через горсоветы на примыкающие слои населения. Это сделать надо именно в Центрально-Промышленном районе, где наряду с высоким числом рабочих сильно развита городская жизнь (профиль Центрально-Промышленного района показывает, что количество городского населения в районе выше среднего). Урал в этом отношении гораздо менее может быть использован, так как там городское население составляет более чем вдвое меньше среднего, предприятия расположены не столько в городах, сколько в заводских поселках.

Далее, мы видим, что в Центрально-Промышленном районе размер посевов на одно хозяйство и хлебная продукция на одного человека вдвое меньше среднего. Это указывает, что сельское хозяйство является не основным, а подсобным занятием жителей, указывает на тесную связь рабочих Центрально-Промышленного района с деревней, а следовательно, и на громадное влияние рабочих на деревню. Вопросы смычки в этом районе должны поэтому играть исключительно большую роль. Важно поэтому, чтобы в прессе, через библиотеку, через школу взрослых и т. д. выяснялось, как рабочим надо влиять на деревню, какой дух вносить, например, в дело кооперирования деревни, в дело индустриализации сельского хозяйства.

Пойдем дальше. Мы знаем, что развитие промышленности всегда влияет в положительную сторону на поднятие культурного уровня. Наша страна не является в этом отношении исключением. Если мы разгруппируем, например, данные о количестве грамотных от 11 до 35 лет, то получим очень показательные цифры. В Центрально-Промышленном районе безграмотных этого возраста лишь 5%, а если возьмем Центрально-Черноземный район, то там этот процент равен уже двадцати, причем в отдельных наиболее земледельческих губерниях, вроде Воронежской, он доходит до 29%. Ту же картину мы видим в Средне-Волжском районе, где процент безграмотных в возрасте от 11 до 35 лет равен 23,5.

Какой вывод должен сделать из сказанного политпросветчик? Тот, что в Центрально-Промышленном районе надо заботиться уже не столько о ликвидации безграмотности, сколько об устройстве школ для грамотных взрослых, об обслуживании книгой умеющих читать, об открытии им путей к дальнейшему самообразованию.

Возьмем Центрально-Черноземный район. Рабочих тут меньше половины против среднего. Зато сильно развито сельское хозяйство. Естественно, что в этом районе центр внимания надо перенести на агрономическую пропаганду. Наличие в этом районе сельскохозяйственного вуза и сельскохозяйственных техникумов должно сыграть особо важную роль в этом отношении. С другой стороны, особенностью Центрально-Черноземного района является очень высокая плотность населения – более чем вдвое больше среднего. Что из этого вытекает? Что очень значительная часть населения не находит приложения своим силам на месте, что из этого района очень сильна тяга в поисках заработка в другие районы. В силу отсутствия широкоразвитой промышленности в районе в отход идут не только те, кто имеет какую-нибудь профессиональную квалификацию, – идут и те, кто ничего не умеет делать, кроме тяжелой физической работы. Из Тамбовской, Рязанской губерний идут работать на торфяники, в совхозы и пр. Идет главным образом деревенская беднота. Тут особенно важна культработа профсоюзов – Всеработземлеса, горняков и др. Важно использовать пребывание на торфяниках, например, для того, чтобы (давая хотя бы с помощью кино, организации хоровых кружков и прочего коллективные переживания) пробуждать чувство солидарности, преодолевать крестьянское стремление к обособленности, ширить горизонт, который сужен условиями крестьянской жизни, будить интерес к знанию. В Центрально-Черноземном районе совершенно особое значение приобретают условия, в которые попадают отходники.

Этот анализ можно было бы продолжать и дальше. Цель его – показать, как важно для политпросветчика делать выводы из наличия тех или иных экономических факторов. Экономику мы сейчас изучаем достаточно, но выводов из нее делать еще не научились. На эту сторону и должно быть направлено внимание.

Однако было бы ошибочным думать, что значение имеют только экономические факторы. Громадное значение имеет также и история края.

Целый ряд исторических фактов тесно связан с экономикой края. Скажем, в Тверской губернии было либеральное земство. Не случайно, конечно, что либеральное земство было именно в Тверской губернии. Развитое промышленное население не могло не повлиять на умонастроение земства. К развитому населению нужен иной подход, чем к темному. Это поняли тверские помещики и превратились в либералов. Но можно ли, изучая Тверскую губернию, пройти мимо работы земства? Нельзя, конечно.

Другое: в 1905 г. происходил ряд крестьянских восстаний. Надо знать, были они в изучаемом районе или нет, какой характер носили.

Или вопрос о гражданской войне. Громадное значение имеет, например, тот факт, были ли белые на территории данного района или нет. Возьмем Боткинский завод, где белые перестреляли больше половины подростков, перепороли массу женщин. Нельзя не учесть, как повлияло это столкновение на рабочих. С другой стороны, возьмем Иваново-Вознесенскую губернию, где никаких белых не было, но где гражданская война помешала подвозу хлопка и тем остановила заводы. Тут влияние гражданской войны на психику населения было иным. И так во всем.

Возьмем вопрос антирелигиозной пропаганды. Надо знать, было ли население изучаемого района обычным православным населением, посещавшим церковь, потому что так делалось искони, соблюдавшим посты по экономическим соображениям, строго соблюдавшим бесконечные праздники в честь всевозможных святых в силу того, что еще с крепостных времен эти праздники служили защитой от чрезмерной эксплуатации, – или это была религия волжского купечества – старообрядчество, скиты которого прятались в густых приволжских лесах и которое умерло вместе с классом, на который старообрядчество опиралось; или в данной местности был – как это мы видим в Ленинградской губернии среди финнов – распространен баптизм, удовлетворяющий потребность разбросанного по лесам населения в общении, потребность этого населения в искусстве и т. п.

Важно изучение общего культурного уровня населения края – наличия в крае тех или иных вузов и техникумов, профшкол и курсов, партшкол, учреждений политпросветских, учреждений социального воспитания и пр. Важно иметь картину всей суммы культурных учреждений края.

И наконец, один из важнейших вопросов – это вопрос об изучении национальных меньшинств данного района, их особенностей. К этому вопросу у нас часто подходят недостаточно глубоко. Даже подшивают некоторым народностям название «культурно-отсталых народностей» и меньше всего думают о том, какую большую ценность могут иметь некоторые национальные особенности, если помочь их развитию в определенном направлении.

Возьмем примеры.

Мы стремимся приблизить население к школе, заинтересовать население жизнью школы, вовлечь в работу с ребятами. Мы мало еще сделали в этом отношении. Тот, кто наблюдал казанских татар, знает, что национальной особенностью их является необыкновенно мягкое и любовное отношение к детям. Надо использовать эту особенность и сделать татарскую школу образцом для всех других школ в отношении увязки школы с населением.

Или, скажем, известна ненасытная тяга «отсталых в культурном отношении народностей» к театральным зрелищам. Магометанская религия хочет сохранить за собой монополию на организацию этих зрелищ, запрещая «правоверным» хождение в театр. Но соблазн велик. Татары, забывая об этом запрещении, валом валят в театр, нарушая законы своей церкви, вступая с ней в конфликт. Поэтому прямо преступление в таких местностях закрывать народные театры – наоборот, надо всячески развивать их. Если в театре даже ни слова не говорится о боге, мусульманской вере и прочем, театральные зрелища всё же являются там одной из очень действенных форм антирелигиозной пропаганды.

Или возьмем автономную область Коми. Уже после смерти Владимира Ильича одна крестьянка, коми по происхождению, прислала для него вышитое полотенце и письмо. Живя в глухой местности, эта старуха ничего не слыхала о смерти Ильича. Письмо ее, однако, представляет высокохудожественное произведение. Она пишет о том громадном значении, которое имела Октябрьская революция для народа коми: «Точно камень, в озеро брошенный, исчезло горе народное... Алая заря осветила нашу жизнь...» Так и представляется местность, заселенная народностью коми: озеро, каменистая местность, яркие, алые зори... И чувствуешь братскую связь с этим народом, и чувствуешь, что надо сделать все, чтобы дать развернуться художественному творчеству этого народа, дать ему возможность художественно выразить свои думы и чувства.

Но так подходить к политпросветработе, скажут иные, очень трудно. Конечно. Но если мы всерьез хотим строить социализм, хотим подняться на высшую культурную ступень, мы должны научиться пристально вглядываться в жизнь и, изучая ее, освещать ее светом знания, помогать массам ее перестраивать.

Вывод. Надо внимательно изучать конкретные условия, в которых живут и работают трудящиеся массы, надо изучать экономику края, его историю, его национальный состав, культурный уровень и только на основе такого изучения строить план политпросветработы.

 

Материал для чтения

Баранский Н. Н., Экономическая география СССР (обзор по областям Госплана), М., Госиздат, 1926.

Короленко В. Г., Павловские очерки.

 

Задание. Прочтите «Павловские очерки» В. Г. Короленко. Подумайте, как должен был влиять описанный труд и быт на уровень культурного развития павловских кустарей. Далее подумайте, какие изменения надо бы внести в этот быт и как при изменившемся быте, условиях труда надо бы ставить политпросветработу среди павловских кустарей.

 

ЛЕКЦИЯ 5. О ПРОПАГАНДЕ

 

Целевая установка пропаганды – это воспитание масс к революционному миросозерцанию. – Революционное миросозерцание дает учение Маркса. – Знакомство с теорией необходимо рабочим. – Содержание пропаганды. – Формы пропаганды. – Возможности пропаганды в прежнее время и теперь. – Связь пропаганды с учебой. – Значение популяризации. – Показательная пропаганда. Кино как орудие пропаганды.

 

В предыдущих беседах мы говорили об изучении масс и той обстановки, в которой массы живут и действуют. Только близкое знание масс и той обстановки, в которой эти массы живут, дает возможность правильно подойти и к вопросу о пропаганде.

Необходимо приблизить коммунизм к массе. «Коммунизм должен стать доступным рабочим массам, как собственное дело»[98], – писал Владимир Ильич.

Отсюда вытекает задача – «воспитывать массы неуклонно к революционному миросозерцанию и революционному действию»[99].

Эти две задачи – воспитание масс к революционному миросозерцанию и к революционному действию – неразрывно связаны между собой, постоянно перерастают одна в другую, тем не менее первая задача есть главным образом задача пропаганды, вторая – задача агитации.

«Учение Маркса всесильно, потому что оно верно. Оно полно и стройно, давая людям цельное миросозерцание, непримиримое ни с каким суеверием, ни с какой реакцией, ни с какой защитой буржуазного гнета»[100].

Учение Маркса отрицает наличие каких бы то ни было таинственных, непознаваемых сил, оно непримиримо с религией: «Только философский материализм Маркса указал пролетариату выход из духовного рабства, в котором прозябали доныне все угнетенные классы»[101].

Но Маркс призывал не только к изучению, к познанию явлений, он призывал изучать их во взаимной связи, изучать их в их развитии, изучать законы этого развития, его материализм – диалектический материализм.

«Углубляя и развивая философский материализм, Маркс довел его до конца, распространил его познание природы на познание человеческого общества. Величайшим завоеванием научной мысли явился исторический материализм Маркса. Хаос и произвол, царившие до сих пор во взглядах на историю и на политику, сменились поразительно цельной и стройной научной теорией, показывающей, как из одного уклада общественной жизни развивается, вследствие роста производительных сил, другой, более высокий, – из крепостничества, например, вырастает капитализм»[102]

Но нужна ли теория массам? Нужно ли им знать учение Маркса?

Этот вопрос встал со всей остротой в самом конце 90-х годов. Само собой разумеется, что либералы, которые в то время еще не боялись рабочего движения, потому что оно было еще очень слабо, которые иногда даже заигрывали с ним, – считали, что рабочим никаких теорий не нужно, что они слишком темны, чтобы разобраться в теории, что их дело только помогать либералам в их борьбе с правительством. Но не только либералы, а и некоторые из марксистов были в то время склонны думать, что теория рабочим не нужна. В Питере стала выходить нелегальная газета «Рабочая мысль», которая придерживалась этого направления. Один из распропагандированных рабочемысленцами рабочих договорился на страницах «Рабочей мысли» до белых слонов: «Не нужно нам, рабочим, – писал он, – никаких Марксов и Энгельсов: мы, рабочие, сами найдем свой путь».

Ленин вместе с Плехановым и другими повел яростную борьбу с этим презрением к теории. «Без революционной теории не может быть и революционного движения»[103], – писал он тогда (в 1902 г.). И семнадцать лет спустя Владимир Ильич повторял ту же мысль: «Теория марксизма, освещенная ярким светом нового, всемирно-богатого, опыта революционных рабочих, помогла нам понять всю закономерность происходящего. Она поможет борющимся за свержение капиталистического наемного рабства пролетариям всего мира яснее сознать цели своей борьбы, тверже идти по наметившемуся уже пути, вернее и прочнее брать победу и закреплять победу»[104]

Перед политпросветами стоит задача ознакомления масс с основами марксистского миросозерцания.

Необходимо широкое ознакомление масс с науками естественноисторическими. Значение этих наук высоко расценивалось Марксом и Энгельсом. Точно также Герцен в свое время писал: «Без естественных наук нет спасения современному человеку». Писарев не менее высоко расценивал их значение. Естественные науки, по его словам, сообщают человеку трезвость и неподкупность мышления, требовательность по отношению к своим и чужим идеям, силу критики, которые сопровождают этого человека за пределы избранных им наук и кладут свою печать на все его рассуждения и поступки. У масс громадный интерес к этим наукам. Они вырывают почву из-под религиозного миросозерцания и являются лучшей формой антирелигиозной пропаганды.

Необходимо также поднимать систематически интерес к технике. В Англии выходят книжки под названиями «Романтика химии», «Романтика механики», «Романтика земледелия» и т. п., пользующиеся очень большим успехом. Цель их – разбудить интерес к различным отраслям науки, показать достижения, показать перспективы. В стране индустриализирующейся пробуждение такого интереса в широких кругах молодежи прямо необходимо.

Я не стану говорить о необходимости пропаганды основ марксизма, о возможно широком распространении марксистской оценки и исторического прошлого и явлений современности – это основная задача нашей пропаганды.

Формы пропаганды весьма различны.

Пропаганда ведется устно – путем всякого рода бесед, лекций.

Другая форма пропаганды – это пропаганда через печатное слово: через газету, брошюру, книгу.

Третья форма пропаганды – показательная пропаганда: через экскурсию, выставку, музей, кино, инсценировку.

Постановка лекций имеет громадное значение. К сожалению, это дело недостаточно систематически у нас налажено. Теперь оно получило сильный толчок благодаря радио. Через радио можно сделать доступными жителям самой отдаленной, самой глухой деревни лекции лучших лекторов, речи лучших ораторов, лучших популяризаторов. В былое время за пропаганду брались зачастую люди, сами плохо разбирающиеся в вопросах, люди, не умеющие ясно излагать своих мыслей. Понятно, рабочие неохотно слушали таких пропагандистов. Л между тем при отсутствии газет, книжек и брошюр (рабочих и крестьянских газет тогда не было, марксистские брошюры печатались нелегально и ' потому могли иметь очень ограниченное распространение) спрос на устную пропаганду был особенно велик. У партийных организаций не хватало пропагандистов – рабочие были недовольны. Помню, как в 1905 г. к нам заграницу приехала молоденькая агитаторша из Одессы и негодовала: «Рабочие у нас требуют пропаганды, а мы говорим: «Мы можем давать только агитацию!» Вполне понятно, что после событий Девятого января рабочие страстно хотели осмыслить все события, узнать, как борются рабочие других стран, к чему приведет борьба.

Революция 1905 г. раздвинула на время рамки пропагандистских возможностей – появились рабочие газеты, в книжных магазинах появились наскоро переведенные и изданные брошюры Маркса, Энгельса, Бебеля, Цеткин и других социалистов. Все это раскупалось нарасхват. Пропаганда повелась открыто в стенах университетов, различных клубов и т. д. Открылись так называемые «легальные возможности» пропаганды. После 1905 г. правительство вновь старалось загнать пропаганду в подполье, но до конца этого ему не удалось сделать.

Теперь у нас – при рабоче-крестьянской власти – широчайшие возможности пропаганды: к нашим услугам величайшее в мире издательство – Госиздат, в наших руках радио, кино, тысячи пропагандистов, масса помещений. Вопрос теперь в том, чтобы научиться использовать все имеющиеся в наших руках возможности и превратиться в знающий, образованный народ, подняться на небывалую культурную высоту. Мы должны над этой задачей напряженно работать. Образование пока что в нашей стране минимальное, но возможности учиться громадные.

В своей речи на IV конгрессе Коминтерна от 13 ноября 1922 г. Владимир Ильич говорил: «Мы теперь только получили возможность учиться. Я не знаю, как долго эта возможность будет продолжаться. Я не знаю, как долго капиталистические державы предоставят нам возможность спокойно учиться. Но каждый момент, свободный от военной деятельности, от войны, мы должны использовать для учебы...

Вся партия и все слои России доказывают это своей жаждой знания. Это стремление к учению показывает, что важнейшей задачей для нас является сейчас: учиться и учиться»[105].

Несколько месяцев спустя, в статье «Лучше меньше, да лучше» Владимир Ильич опять подчеркивает ту же мысль: «Нам тоже не хватает цивилизации для того, чтобы перейти непосредственно к социализму, хотя мы и имеем для этого политические предпосылки»[106].

Надо отдать себе отчет в том, что широко поставленная пропаганда в нашей стране должна идти рука об руку со школьной учебой и детей, и подростков, и взрослых. Нужно не только ликвидировать безграмотность в стране в возможно более короткий срок, не только осуществить всеобщее обучение детей и подростков – надо покрыть страну густой сетью школ взрослых различного типа. Но обо всем этом будет у нас речь идти особо.

Наряду с поднятием дела учебы, увязывания этого дела с развитием пропаганды необходимо, чтобы пропаганда ориентировалась на уровень знаний, на уровень подготовки масс.

У нас в рабоче-крестьянском государстве, может быть, острее, чем где бы то ни было, стоит вопрос о популярности литературы и о популярности лекций – острее потому, что нам необходимо приблизить знания, приблизить науку к массе.

Что значит писать популярно?

Это значит писать просто, без сложных, запутанных фраз. Это значит употреблять как можно меньше иностранных слов и ученых терминов. Это значит не делать ненужных отступлений, не переполнять книжку массой рассуждений, а деловым образом излагать суть дела. Это значит говорить и писать, иллюстрируя свою мысль примерами.

Очень часто неопытный популяризатор воображает, что книжка станет популярнее, понятнее, если он побольше «вкрутит» туда разных словечек и прибауток. Это не сделает книжку понятнее. Часто бывает и так, что желающий написать популярную книжку начнет приводить такие сравнения, которые не правильны, дает «ради простоты» такие объяснения, которые не правильны с научной точки зрения. Получается не популяризация, а вульгаризация.

Вопрос, как писать популярно, должен быть тщательно разработан. По-настоящему, нужно бы создать при одном из вузов лабораторию популяризации, где молодежь училась бы искусству ясно, четко излагать массам нужные истины, а вместе с молодежью училась бы этому и профессура. Пока что надо бы образовывать с этой целью кружки.

Дело до крайности необходимое.

В заключение остановлюсь на показательной форме пропаганды и особенно на самом могучем орудии пропаганды – кино.

У человека, имеющего постоянно дело с материальными ценностями – у инженера, агронома, рабочего, крестьянина, – складывается особый тип мышления: человек мыслит не столько логическими рассуждениями, сколько живыми образами. Живой образ для такого человека часто убедительнее длинных логических доказательств. Рабочая и крестьянская масса мыслит обычно образами, поэтому так убедительны для нее выставка, музей, инсценировка, картина, кино.

В прежние времена, когда я работала учительницей в воскресной школе, мне постоянно приходилось наблюдать правильность этой точки зрения. Часто бывало так: доказывает естественник – долго говорит, читает лекцию, старается логическими доводами доказать рабочим какую-нибудь естественноисторическую мысль; потом спрашиваешь рабочего, а он говорит: «Да кто их знает? Господа много тут навыдумали, разве им можно верить?» А с другой стороны, приходилось наблюдать следующее: захожу однажды в читальню, вижу почтальона (он обыкновенно приходил по воскресеньям в читальню и брал читать Новый и Ветхий завет), вижу его в полном недоумении. Он начинает говорить вслух: «Вот, – говорит, – какая вещь – ходили на экскурсию, и вы подумайте, гусеница – под цвет сучка, другая – под цвет листьев. И это ученые заметили! Раз они это увидали, значит, и в другом им можно поверить». Для человека длинные рассуждения казались неубедительными – ему казалось, что это только господская выдумка, – но, когда он увидел на живом примере подтверждение сказанного, ему показалось все чрезвычайно убедительным.

В этом отношении с методической стороны уже давно используется метод наглядного показа. Все экскурсии именно на этом и основаны. Всякие опыты, всякие демонстрации идут по той же линии. В том же направлении идут все рисунки, волшебные фонари и т. д., чтобы при помощи наглядности убедить человека.

Наглядная пропаганда и наглядная агитация имеют колоссальнейшее значение, и в этом отношении кино совершенно незаменимо: оно наиболее близко приближает к живому образу, тут не только образ, но живой образ в движении. Каждый из вас знает и наблюдал, какое колоссальное впечатление производит кино. Мне как-то рассказывали о впечатлении от кинокартины, показанной в Сталинградской губернии. Когда в фильме показали Владимира Ильича (говорящим речь), крестьяне повскакали с мест: «Ленин жив, он к нам приехал!» Даваемый кинообраз настолько сливается с живым образом человека, что видящему первый раз кино даже трудно представить себе в первую минуту, что это только изображение в движении, а не сама живая действительность. В этом колоссальнейшая сила кино.

Особенно громадное значение имеет кино для национальностей, которые в культурном отношении до сих пор у нас были чрезвычайно забыты, по отношению к которым царский режим вел такую политику, что чем меньше они будут знать, тем лучше. Мы знаем, какая колоссальная тяга у так называемых «отсталых народностей» ко всем зрелищам. Приходилось наблюдать в Татарской республике (когда она еще называлась Казанской губернией) в 1919 г., какое громадное агитационное значение имели все зрелища, в частности театр.

Почему театр у нас такое колоссальное распространение имел в первые годы революции и сейчас имеет такое громадное значение? Потому, что он дает убедительность живого образа, живой картины. Приходилось наблюдать такие явления. Магометанская религия запрещает хождение в театр. Магометанская религия хочет оставить за собой монополию на всякие зрелища, она сама желает организовать всякие процессии и т. п. Поэтому она запрещает верующим ходить в театр. Но, несмотря на это запрещение, в театр ходят, нарушая все законы религии. Сама постановка пьесы является поэтому уже антирелигиозной пропагандой, даже если там ни слова не будет сказано против бога, магометанской церкви и т. д. Но сам тот факт, что зрелище так могуче притягивает к себе, что верующие забывают все предписания своей религии и валят валом на спектакль, – этот факт уже подрывает известным образом, подтачивает корни магометанской религии. Не случайно, что театр имел такое колоссальное влияние на население в первые годы революции – тут тоже действие образа. Я помню, как т. Луначарский говорил, что у нас в одной Ярославской губернии больше театров, чем во всей Франции. Эта тяга в театр вполне естественна.

То, что мы видим в отношении театра, имеет место и в отношении кино. Роль кино колоссальна. Но опять-таки надо иметь в виду, что кино – чрезвычайно острое орудие пропаганды. Если в положительном отношении кино может дать чрезвычайно много, оно может иметь и колоссальное отрицательное значение. Я об этом думала, когда видела, как изображается прорастание семян. Показано, как пробивается росток – весь процесс, растянутый в жизни на несколько месяцев, изображен в течение одной-двух минут. Получается какая-то странная иллюзия. Современная техника дает возможность и нереальную вещь выдать за реальную. Кино может стать источником мистики, изображать видения, фантазию как реальность. Современная техника дает возможность использовать кино для мистической пропаганды, для пропаганды буржуазных идей, которая так энергично ведется в буржуазных государствах... В кино все это так подобрано, чтобы без слов убеждать зрителей в правоте буржуазного строя. В этом отношении надо сказать, что «кинопалка» о двух концах: кино может быть и могучим орудием пропаганды коммунистических идей и в то же время оно может быть очень сильным орудием пропаганды антикоммунистических идей, идей буржуазных.

Весьма тонко разработаны методы одурачивания масс при помощи кино в Западной Европе, в Америке: с какой-нибудь «прекрасной» постановки, на которую прямо заглядишься, по существу дела, человек уходит, не замечая, как яд буржуазной морали, буржуазного мировоззрения уже проник и захватил его помимо его сознания. Например, отношения между мужчиной и женщиной, семейные отношения, отношения между богатыми и бедными, роль религии – все это в кино может быть изображено таким образом, что кино может стать отравой. На этом вопросе надо остановиться. У нас очень распространен взгляд, будто кино – просто вид отдыха. Во многих клубах совершенно наивно подходят к этому вопросу: рабочий-де устал на фабрике, так ему все равно, какую кинокартину он смотрит – «было бы на чем отдохнуть». Такой взгляд совершенно не учитывает роли буржуазной пропаганды, пропаганды при помощи очень ярких образов...

Для нас кино имеет значение как звено во всей системе политпросветработы. Какие цели должны мы ему ставить? Например, что раньше деревня знала об окружающем мире? Если мы возьмем старую деревню, то мы знаем, какая в этом отношении была косность. Мелкое хозяйство поглощало всецело мысли, внимание крестьянина – его мысль очень редко перелетала через околицу деревни. Интересно личное наблюдение: расспрашиваешь 13–14-летнюю девушку о соседней деревне – верстах в трех, – а она говорит:

– Да я никогда там не была.

– Как же? Ведь только три версты эта деревня от вас – разве тебе неинтересно было там побывать?

– Да надо дома маменьке помогать: сестер нянчить, да то, да другое.

Не было, видимо, интереса, который толкнул бы посмотреть, что делается за пределами деревни. Эта привязанность к своему месту, ограниченность кругозора создавались в деревне самим типом хозяйства. Тут надо вспомнить, что говорил Маркс. Он говорил об «идиотизме деревенской жизни», разумея под этим именно ограниченность кругозора. Сейчас при помощи радио и еще больше при помощи кино возможно вырвать крестьянина из этой ограниченности и расширить его кругозор.

При помощи кино можно показать чрезвычайно много. Можно прежде всего показать природные особенности разных стран – то, что Гегель называл «географической подкладкой всемирной истории», осветить все стороны природоведческие, на дно морское опуститься, за облака подняться.

Другой вопрос – труд. В этом отношении, мне кажется, у нас кино используется в недостаточной степени. Мне пришлось видеть кинофильм, привезенный из-за границы, который употребляется у Форда для объяснения механизма автомобиля в школе автомобилистов. В нем весь механизм автомобиля разлагается на части, отмечаются мельчайшие детали – дается картина такая, которую никакими словами не расскажешь. Я этот фильм смотрела как профан, для меня все это не имеет никакого значения, но я уверена, что для шофёра эта кинокартина имеет колоссальное значение – дает ему прекрасное понимание всей машины. Эта кинокартина показывает, как можно использовать кино для производственной пропаганды. За границей она, вероятно, используется широким образом в этих целях.

Я хотела бы указать в области труда на необходимость обратить внимание на одну сторону дела: при помощи кино можно поставить широчайшую пропаганду коллективных форм производства, что имеет чрезвычайно большое значение, показать все значение объединенного труда, все значение взаимопомощи. Я не знаю, в достаточной ли мере мы показываем существующие на юге коммуны, артели, достаточно ли мы сравниваем работу, сделанную коллективами, с работой единоличных хозяйств. В этом отношении, мне кажется, нам, Советской России, приходится обратить исключительно большое внимание на производственную пропаганду вообще и на пропаганду производства в разрезе пропаганды коллективных форм труда, коллективных форм хозяйствования в особенности. При помощи кино эту пропаганду, имеющую в нашей стране чрезвычайно большое значение, можно поставить со всей серьезностью, и тогда она может дать очень многое, потому что кино обладает той убедительностью, которой никакая пропаганда не обладает.

Для пропаганды в области социальных отношений можно использовать некоторые западноевропейские фильмы для того, чтобы противопоставить известные вещи. Показать быт, жизнь, труд там и у нас. Можно бы дать какую-нибудь сцену парламентского заседания и сцену заседания Совета, чтобы показать наглядно, как там депутатов выбирают на несколько лет, а те потом народ обманывают, как получается отрыв от массы избирателей и как у нас заседает Совет, как мы стремимся установить самую тесную спайку членов Совета с избирателями – и на примере нужно эту спайку показать.

Остановлюсь еще на одной стороне – на том, что кино в целях пропаганды социалистического строя, коммунистических идей не должно рассматриваться изолированно. Его надо ставить в тесной связи со всей нашей агитацией и пропагандой.

Мы знаем, что одно впечатление получается от кинофильма, если человек пришел и смотрит его неподготовленным; другое впечатление, если к этому ведется предварительная подготовка – если предварительно рассказывается, разрабатывается (в школе или в особом кружке) тот материал, который будет показан в кино. Например, практика работы с детьми показывает, что ребятам иногда трудно сразу охватить предмет, если он находится в движении. И вот практики указывают на то, что иногда целесообразно при помощи волшебного фонаря показать определенный образ в спокойном состоянии, например: показать моржа, поговорить об этом морже, показать окраску льда и т. д. Когда ребята видят, как льдина движется, как моржи влезают на нее, получается другое впечатление, и картина становится гораздо более понятной. Иногда особенно важно предварительно проработать вопрос. Если мы хотим, например, провести производственную пропаганду в области текстильной промышленности, то мы должны провести большую предварительную работу: провести экскурсию на фабрику, объяснить все – после этого кино будет иметь уже другое значение и лучше будет все воспринято.

Кино надо использовать полностью. Владимир Ильич говорил, что мы не умеем пользоваться тем немногим, что у нас есть. Он указывал на необходимость, например, каждую электростанцию использовать для пропаганды электрификации. Точно так же можно это применить и в отношении кино. У нас есть кино, у нас есть громадная тяга масс к нему, но мы еще не умеем в достаточной мере использовать то, что у нас есть.

Выводы. Политпросветчик ни на минуту не должен забывать о том, что задача политпросветов – воспитывать в массах революционное миросозерцание. Необходимо заботиться поэтому, чтобы во всех политпросветучреждениях: школах взрослых всех типов, библиотеках, клубах, избах-читальнях и т. д. – вопросам пропаганды, уделялось достаточно большое место. В целях пропаганды наряду с устным и печатным словом должны быть широко использованы радио и кино, а равно и все формы показательной пропаганды, как-то: экскурсии, выставки, музеи, театр и пр.

 

Материал для чтения

Ленин Н. (Ульянов В.), Три источника и три составных части марксизма. Собр. соч., т. XII, ч. II, стр. 54–59[107].

Завадовский Б. М., О популяризации естествознания, М., «Новая Москва», 1926.

Муратов М. В., Оценка и анализ общедоступной книги. В помощь библиотекарю и педагогу, М., «Посредник», 1926.

Крупская Н., Как и чему учиться, М., «Молодая гвардия», 1926.

 

Задание. Опишите, как поставлена пропаганда в каком-либо известном вам учреждении: клубе, библиотеке, школе взрослых. Дайте свою оценку постановке дела пропаганды в этом учреждении.

 

ЛЕКЦИЯ 6 ОБ АГИТАЦИИ

 

Агитация является средством воспитания масс к революционному действию. – Агитация действует на эмоциональную сторону. – Она всегда имеет в виду определенную, конкретную цель – побудить к определенному действию. – К агитации прибегают и черносотенцы, и шовинисты,. – Тема агитации у коммунистов определяется их мировоззрением, программой, с одной стороны, оценкой момента – с другой, учетом настроения масс – с третьей. – Переживаемая эпоха требует от нас уже не отрицательной, а положительной агитации. Общая тема – строительство социализма. – Агитацию за конкретные, непосредственные цели необходимо связывать с этой общей темой: общее направление конкретной агитации дают агиткампании, характер которых определяется оценкой текущего момента.

 

Прошлый раз мы говорили о воспитании масс к революционному миросозерцанию. Теперь нам надо остановиться на вопросе о воспитании масс к революционному действию.

Если орудием воспитания масс к революционному миросозерцанию является по преимуществу пропаганда, то орудием воспитания масс к революционному действию является по преимуществу агитация.

Слово «агитация» происходит от французского слова «agiter», которое в переводе значит «волновать», «побуждать». Агитатор, который не умеет волновать, зажигать массу, – не агитатор. Прием агитации заключается в том, что внимание массы приковывается, концентрируется на факте, волнующем ее в данную минуту, и этот факт освещается таким образом, что еще больше волнует массу, побуждает ее к определенному действию. Современная наука указала, что в основе всякого действия лежит эмоция, чувство. Эмоция – побудитель к действию. Поэтому агитация тем сильнее действует, чем больше она захватывает, возбуждает.

У Джона Рида в его известной книжке «10 дней, которые потрясли мир» есть замечательное описание. В Питере, в громадном здании манежа, пулеметчики слушают агитаторов... Момент решающий – агитатор говорит о Советской власти, о мире, о земле. И вот описано, как слушают солдаты оратора: никто не шелохнется, лица напряженные, бледные, пот выступает на лбу; по лицам, по всему видно, что переживают слушатели, какие сильные чувства они испытывают.

Искусство агитации заключается не только в умении горячо говорить, возбуждать массу, но и ставить перед ней ясную, конкретную цель, которая была бы стимулом, побуждением к действию.

Когда в 90-х годах велась агитация на почве борьбы за улучшение экономического положения рабочих, всегда выставлялась определенная, конкретная цель – добиться повышения заработной платы, сокращения рабочего дня и пр. Это были не расплывчатые, неопределенные, а вполне конкретные лозунги, объединявшие рабочих, организовывавшие их. Или лозунг «Вооруженное восстание» – это был тоже лозунг конкретный, организующий. Могут, конечно, быть лозунги агитации не только не революционные, но прямо контрреволюционные. Агитация против евреев с лозунгом: «Бей жидов!» – тоже была агитацией, но агитацией контрреволюционной. Мы знаем, какую агитацию вели в свое время французы против немцев, какую агитацию вели немцы против французов. Шовинистская, возбуждающая национальную ненависть агитация ведется часто очень ловко. Один товарищ, недавно побывавший в Германии, рассказывал: «В Германии сейчас ведется усиленная производственная пропаганда. Подъезжаешь к деревне и видишь громадный плакат: «Французы взяли у нас столько-то тысяч коров – повысим молочность оставшихся коров» и т. д.»

Очень важен выбор лозунгов. Надо выбирать лозунги, соответствующие нашим, коммунистическим убеждениям. Но мало выбрать правильный с коммунистической точки зрения лозунг, надо выбрать такой лозунг, который имеет особое значение в данный момент, который способен в данный момент поднять массу, потому что он массе близок, является собственным делом массы.

Возьмем пример. В июле 1917 г. под влиянием политики Временного правительства, двинувшего на фронте войска в наступление, приведшее к поражению, под влиянием угрозы вывести революционные войска из Питера восстало несколько полков. На улицы вышло около полумиллиона рабочих. Приехали матросы из Кронштадта. Но партия делала все возможное, чтобы удержать массы от восстания. Временное правительство начало бешено преследовать большевиков и восстанавливало этим против себя войска, рабочих и крестьян. Усмиряло крестьян, забиравших у помещиков землю. Это покрывали эсеры, Чернов и К⁰. 26 августа Корнилов по соглашению с Керенским двинул с фронта на Питер контрреволюционно настроенные казачьи части и так называемую «дикую дивизию». Во главе обороны революции стали Петроградский и Московский Советы. На гражданский фронт под Петроградом были двинуты революционные войска и организованные рабочими красногвардейские части.

Владимир Ильич скрывался в Финляндии. В сентябре 1917 г. он писал в ЦК партии, что восстание поставлено в порядок дня ходом объективных событий, и сравнивал положение, бывшее в июле, с наступившим в сентябре.

В июле, по словам Владимира Ильича, «1) не было еще за нами класса, являющегося авангардом революции.

Не было еще большинства у нас среди рабочих и солдат столиц. Теперь оно есть в обоих Советах. Оно создано только историей июля и августа, опытом «расправы» с большевиками и опытом корниловщины.

2) Не было тогда всенародного революционного подъема. Теперь он есть после корниловщины. Провинция и взятие власти Советами во многих местах доказывают это.

3) Не было тогда колебаний, в серьезном общеполитическом масштабе, среди врагов наших и среди половинчатой мелкой буржуазии...

4) Потому 3–4 июля восстание было бы ошибкой: мы не удержали бы власти ни физически, ни политически. Физически, несмотря на то, что Питер был моментами в наших руках, ибо драться, умирать за обладание Питером наши же рабочие и солдаты тогда не стали бы: не было такого «озверения», такой кипучей ненависти и к Керенским, и к Церетели – Черновым, не были еще наши люди закалены опытом преследований большевиков при участии эсеров и меньшевиков.

Политически мы не удержали бы власти 3–4 июля, ибо армия и провинция, до корниловщины, могли пойти и пошли бы на Питер.

Теперь картина совсем иная»[108].

Мы видим, что лозунг восстания анализируется Лениным с точки зрения объективных условий, причем решающим моментом Ленин считает настроение масс, их готовность к борьбе.

Агитация сыграла в истории нашей партии громадную роль. Началась она с агитации по отдельным фабрикам и заводам, с агитации на почве отдельных экономических требований. Рабочие сначала врозь добивались улучшения своего положения, потом был найден общий, объединяющий борьбу рабочих лозунг – борьба за сокращение рабочего дня, лозунг, приведший к забастовке текстилей в Питере. Затем экономическая борьба была спаяна с борьбой политической, вылившейся в ряд демонстраций. Девятое января придало всей борьбе широкий размах, выдвинув лозунг «Долой самодержавие!» Этот лозунг приобрел общероссийское значение, превратив передового, самого решительного, самого непримиримого борца с самодержавием – рабочий класс – в вождя всех трудящихся России. Путем борьбы с самодержавием была всеобщая забастовка, переросшая в вооруженное восстание. Лозунг «Долой империалистическую войну!», выдвинутый большевиками, выходил уже далеко за пределы одной страны. Этот лозунг стал лозунгом интернациональным.

Мы видим, как все шире по размаху становились лозунги Коммунистической партии.

Само собой, широкий лозунг не значит, что агитация отрывается от конкретных условий и всюду ведется по одному и тому же трафарету. Лозунг «За более короткий рабочий день» не означал, что агитаторы только и повторяли: «Боритесь за более короткий рабочий день... боритесь... боритесь... боритесь!..» Нет, дело велось иначе. На каждой отдельной фабрике агитаторы брали примеры, знакомые рабочим данной фабрики. На конкретных примерах показывали, сколько выигрывает фабрикант от удлинения рабочего дня, сколько проигрывает рабочий. На отдельных профессиях показывали, как пагубно отзывается на здоровье рабочего длинный рабочий день.

Лозунг «Долой самодержавие!» не означал, что агитаторы одинаково подходили и к рабочим, и к крестьянам, и к передовым рабочим, и к отсталым, одинаково во всех городах и селах. Нет. Но каждый факт произвола правительства, каждый факт злоупотребления царских чиновников, каждый факт «усмирения» использовался для агитации.

Точно также лозунг «Долой империалистическую войну!», конечно, никоим образом не означал, что во всех странах эта агитация велась по одному и тому же шаблону, что повсюду был один и тот же подход к массе – вне зависимости от исторического прошлого страны, вне зависимости от экономических особенностей страны, вне зависимости от организованности масс и их переживаний.

И агитация на почве экономических требований, и агитация против самодержавия, и агитация против империалистической войны имели, в конечном счете, целью борьбу за социализм. Но эта цель была очень отдаленна, носила более программный, чем непосредственный характер. Агитация носила по преимуществу отрицательный характер – это была агитация за устранение с пути пролетариата того, что стояло на пути его развития, его организации, его непосредственной борьбы за социализм.

Сейчас мы живем совсем в другую эпоху – в эпоху, когда в основном мы уже победили. Сейчас мы переживаем совсем другой этап борьбы за социализм.

«...Для нас он (коммунизм – Н. К.), – говорил Ленин, – уже перестал быть программой, теорией и заданием, для нас это дело сегодняшнего фактического строительства»[109].

И в другом месте – в своей последней речи на пленуме Московского Совета в ноябре 1922 г. – Владимир Ильич повторяет ту же мысль: «Мы перешли к самой сердцевине будничных вопросов, и в этом состоит громадное завоевание. Социализм уже теперь не есть вопрос отдаленного будущего, или какой-либо отвлеченной картины, или какой-либо иконы. Насчет икон мы остались мнения старого, весьма плохого. Мы социализм протащили в повседневную жизнь и тут должны разобраться»[110].

Теперь перед партией и политпросветами стоит задача развернуть агитацию на почве этих будничных вопросов, возбуждая массу к революционному строительству.

Организующим центром борьбы за социализм являются Советы. Но мало это провозгласить. Необходимо ежечасно укреплять Советы, поднимать на должную высоту их работу, организовывать вокруг Советов все население.

Будничные вопросы об оживлении Советов, о выборах в Советы, об укреплении горсоветов, об организации работы секций должны рассматриваться в перспективе строительства социализма. И агитация, например, за оживление Советов должна увязываться с борьбой за социализм, за лучший строй – за сытую, здоровую, просвещенную, светлую жизнь.

Нам надо поднимать благосостояние страны. В стране нищей построить социализм нельзя. В эту борьбу за благосостояние страны надо вовлечь массы. Вот почему Владимир Ильич придавал такое громадное значение производственной пропаганде. Производственная пропаганда неразрывно связана и с производственной агитацией. В деревне производственная пропаганда принимает обычно форму агропропаганды. Само собой, надо вести не только агрономическую пропаганду, но и агрономическую агитацию, т. е. побуждать крестьян к определенному улучшению своего хозяйства, толкать их на определенные действия.

Когда крестьян водят на экскурсию, например в Дом крестьянина, – это агропропаганда, но, когда вопрос идет о переходе всего села на многополье, убеждение крестьян в необходимости этого – это агитация. Конечно, агропропаганда тесно связана с агроагитацией, помогает этой последней, но все же агроагитация – это особая задача. И тут чрезвычайно важно, чтобы выставляемая цель была агрономически продумана, обоснована, чтобы были выяснены все пути к ней, чтобы пути эти были отчетливо осознаны агитирующим, а то я наблюдала однажды, как молодежь ездила в деревню агитировать. Молодежь разучила веселую «агропесенку», в которой крестьянин призывался переходить на многополье и по книжке вести хозяйство. Песенка веселая, лица молодые. Но перешел ли хоть один крестьянин от этой песенки на многополье? А молодежь ездила специально агитировать деревню, и расходы на поездку значились под рубрикой «агропропаганда».

Агропропаганда и агроагитация должны вестись со всей серьезностью. Надо учиться нам у немцев. Они умеют увязывать свою агропропаганду с шовинистской пропагандой – мы должны нашу агропропаганду увязывать с пропагандой социалистической. «Поднимайте молочность вашего скота!» – «В стране с отсталым хозяйством («нищей», как говорил Ильич) построить социализма нельзя» – в этом разница в пропаганде агронома и политпросветчика. Агроном просто ведет агропропаганду. Политпросветчик ведет ту же агропропаганду, но увязывает, вскрывает ее связи со строительством социализма, с борьбой масс за лучшие порядки. Когда-то мы умели увязывать агитацию за вентиляцию с борьбой против самодержавия – теперь мы должны научиться борьбу за повышение молочности коров увязывать с борьбой за социализм, учить массы объединяться в этой борьбе.

Лозунг «Кооперирование масс» – лозунг обобщающий. Он идет по тому же руслу, что и лозунг производственной пропаганды, но расширяет его, обобщает, вносит в него гораздо более сильный социалистический привкус. Не просто заботьтесь о поднятии своего хозяйства, а заботьтесь об этом сообща, объединяя свои хозяйственные усилия. «Кооперируйтесь» – значит втягивайте в это дело не только всю массу середняков, но и бедноту; изживайте нищету, эксплуатацию.

Этот лозунг – лозунг кооперирования – теснейшим образом увязывается с лозунгом «Просвещайтесь!» – овладевайте достижениями науки, вооружайтесь знаниями. И опять-таки и тут – агитацию за учебу – коммунист должен вести по-коммунистически. Не для того надо учиться, чтобы «выйти в люди», добиться положения, получить хорошо оплачиваемое место квалифицированного рабочего, а для того, чтобы уметь как следует строить кооперацию, чтобы научиться строить светлую жизнь.

Дело партии, учитывая объективные условия, учитывая настроение массы, давать общие директивы. Таков смысл агиткампаний. Дело политпросветчиков обдумывать, как с данным слоем населения, в данной обстановке, при данном настроении осуществлять путем агитации директивы, даваемые партией.

Выводы. Политпросветчик должен отдавать себе отчет, какие непосредственные, конкретные задачи социалистического строительства стоят перед обслуживаемой политпросветучреждением массой в данный момент. Политпросветчик должен учитывать также возможности и пути осуществления этих задач и соответствующим образом организовывать через данное политпросветучреждение необходимую агитацию.

 

Материал для чтения

Ленин Н. (Ульянов В.), Великий почин. (О героизме рабочих в тылу. По поводу «коммунистических субботников»), любое издание[111].

 

Задания. 1) Укажите, какую цель преследовал Ленин брошюрой «Великий почин», к кому он в ней обращался, какими доводами обосновывал необходимость проведения в жизнь поставленной в брошюре цели, какие чувства возбуждает брошюра. 2) Попробуйте набросать короткую листовку агитационного характера на тему, освещенную Лениным в его брошюре «Великий почин».

 

Приложение

 

В связи с вопросом об индустриализации страны чрезвычайно важно познакомиться с тем, как подходил Владимир Ильич к вопросу о пропаганде в области техники.

Надо ознакомиться для этой цели с брошюрой Г. Кржижановского «Ленин и техника» (М., «Работник просвещения», 1925) и с предисловием Владимира Ильича к книге И. И. Степанова «Электрификация РСФСР в связи с переходной фазой мирового хозяйства»[112].

Приведем выдержки из брошюры Г. М. Кржижановского.

«Октябрь поставил работников Советской России на хозяйственном фронте в положение подлинных пионеров. Громадная страна еще только-только что разбужена революцией от векового сна. Мы знаем в буквальном смысле еще только азбуку в области познания наших природных ресурсов. Это легко показать, проследив, как почти из года в год мы меняем в учетных статьях цифру за цифрой. В лице Владимира Ильича мы имели человека, превосходно отдававшего себе во всем этом самый полный отчет и, как никто, обладавшего таким авторитетом для решительного перехода от правильной теории к нужной практике, который как нельзя лучше мог сократить муки родов новой Советской России» (стр. 9).

«Многим из вас, вероятно, памятно, какой в свое время сенсацией были слова Владимира Ильича на VIII съезде, что работы Государственной комиссии по электрификации (ГОЭЛРО) должны явиться своего рода новой партийной программой. Припоминаю, каким громом аплодисментов, и, быть может, не для всех ожиданных аплодисментов, ответил съезд на заявление Владимира Ильича о том, что на последующих съездах доклады инженеров и агрономов, участников строительства Советской России, станут обычным явлением» (стр. 12–13).

«В феврале 1921 г. в 39-м номере «Правды» Владимир Ильич вновь выступает с горячей защитой плана электрификации.

Давши краткий очерк содержания доклада об электрификации и напомнив резолюцию съезда, Владимир Ильич далее пишет: «Чтобы оценить всю громадность и всю ценность труда, совершенного «Гоэлро», бросим взгляд на Германию. Там аналогичную работу проделал один ученый Баллод. Он составил научный план социалистической перестройки всего народного хозяйства Германии. В капиталистической Германии план повис в воздухе, остался литературщиной, работой одиночки. Мы дали государственное задание, мобилизовали сотни специалистов, получили в десять месяцев (конечно, не в два, как наметили сначала) единый хозяйственный план, построенный научно. Мы имеем законное право гордиться этой работой; надо только понять, как следует ею пользоваться, и именно с непониманием этого приходится теперь вести борьбу»[113]» (стр. 13).

«...Не подлежит сомнению, что величайшее ускорение в деле фактической реализации электрификации, во много и много раз превосходящее по своей действенной силе и резолюции наших электротехнических съездов и доклады наших отдельных работников, было дано как раз мощной направляющей рукой Владимира Ильича».

«Говоря о значении перехода к новой экономической политике, Владимир Ильич пишет следующие характерные строки:

«Посмотрите на карту РСФСР. К северу от Вологды, к юго-востоку от Ростова-на-Дону и от Саратова, к югу от Оренбурга и от Омска, к северу от Томска идут необъятнейшие пространства, на которых уместились бы десятки громадных культурных государств. И на всех этих пространствах царит патриархальщина, полудикость и самая настоящая дикость. А в крестьянских захолустьях всей остальной России? Везде, где десятки верст проселка – вернее: десятки верст бездорожья – отделяют деревню от железных дорог, то есть от материальной связи с культурой, с капитализмом, с крупной промышленностью, с большим городом. Разве не преобладает везде в этих местах тоже патриархальщина, обломовщина, полудикость?

Мыслимо ли осуществление непосредственного перехода от этого, преобладающего в России, состояния к социализму? Да, мыслимо до известной степени, но лишь при одном условии, которое мы знаем теперь, благодаря одной громадной и завершенной научной работе, точно. Это условие – электрификация. Если мы построим десятки районных электрических станций (мы знаем теперь, где и как их построить можно и должно), если мы "проведем энергию от них в каждое село, если мы добудем достаточное количество электромоторов и других машин, тогда не потребуется переходных ступеней, посредствующих звеньев от патриархальщины к социализму или почти не потребуется. Но мы прекрасно знаем, что это «одно» условие требует, по меньшей мере, десяти лет только для работ первой очереди, а сокращение этого срока мыслимо, в свою очередь, лишь в случае победы пролетарской революции в таких странах, как Англия, Германия, Америка»[114]» (стр. 16–17).

«В конце января 1920 г. я послал ему статью о задачах электрификации промышленности и 23 января получил от него такое письмо:

«Гл. М!

Статью получил и прочел.

Великолепно.

Нужен ряд таких. Тогда пустим брошюркой. У нас не хватает как раз спецов с размахом или «с загадом»...

...Нельзя ли добавить план не технический (это, конечно, дело многих и не скоропалительное), а политический или государственный, т. е. задание пролетариату?..

...Я думаю, подобный «план» – повторяю, не технический, а государственный – ...надо дать сейчас, чтобы наглядно, популярно, для массы увлечь ясной и яркой (вполне научной в основе) перспективой: за работу-де, и в 10–20 лет мы Россию всю, и промышленную и земледельческую, сделаем электрической...

...Если бы еще примерную карту России с центрами и кругами? или этого еще нельзя?

Повторяю, надо увлечь массу рабочих и сознательных крестьян великой программой на 10–20 лет...

Ваш Ленин»[115]» (стр. 19–20)

«Как-то раз в беседе с Владимиром Ильичем я привел ему цифры того колоссального производства лампочек накаливания, до которого дошли Соединенные Штаты. При сопоставлении с 100-миллионной цифрой населения Штатов выходило, что электрическое освещение становится поистине демократическим, доходя до самых «низовых» групп населения. Помню, что мы с Владимиром Ильичем пришли к тому выводу, что за первым десятком отчаянно трудных начинательных лет мы сможем, при условиях советского строя, взять еще гораздо более решительный темп популяризации завоеваний науки и техники, чем американский. Вся сущность успеха наших начинаний при этом целиком будет обязана единому решающему моменту: нигде в мире нет такой прямой, безоговорочной, нелицемерной связи с широчайшими народными массами при проведении в жизнь любой идеи, связанной с интересами этих масс...

Прошло несколько недель после этого разговора, и я получил от Владимира Ильича нижеследующее характерное для него письмо:

«Г. М.! Мне пришла в голову такая мысль.

Электричество надо пропагандировать. Как? Не только словом, но и примером.

Что это значит? Самое важное – популяризировать его. Для этого надо теперь же выработать план освещения электричеством каждого дома в РСФСР...

...Но план все же нужен тотчас, хотя бы и на ряд лет.

Это во-1-х.

А во-2-х, надо сокращенный план выработать тотчас и затем, это в-3-х, – и это самое главное – надо уметь вызвать и соревнование и самодеятельность масс для того, чтобы они тотчас принялись за дело...

Ваш Ленин»[116]» (стр. 24–25).

 

ЛЕКЦИЯ 7 ОБ ОРГАНИЗАЦИИ

 

Надо не только пропагандировать идеи социализма, надо его организовать. – Организующим центром строительства социализма являются Советы. – Необходимо организовать по-новому труд. – Важность производственной пропаганды. – Организация учета и контроля – Значение профсоюзов с точки зрения организации часе – Система приводов. – Шефство. – Кооперирование – путь организации мелких производителей. – Выводы, вытекающие из сказанного для политпросветчика. – Роль актива, подбор его и работа с ним. Расчленение задач в деле обслуживания различных слоев населения. Составление планов политпросветработы для каждого учреждения.

 

В. Либкнехт говорил о необходимости «изучать, пропагандировать и организовывать». Об изучении и пропаганде мы уже говорили. Нам остается теперь разобрать вопрос об организации политпросветработы.

Когда мы говорили об агитации, то подошли вплотную к вопросу, за что надо агитировать в данный момент, чему должна служить в данный момент агитация. Ответ ясен: агитация должна помогать в данный момент делу строительства социализма. Это ее основная задача.

Нам надо отдать себе отчет в том, что такое «дело строительства социализма».

Чтобы понять это, полезно ознакомиться с тем, что говорил по этому поводу Ленин. Больше всего он говорил об этом в 1917 и 1918 гг., когда задачи строительства социализма впервые встали перед страной во весь рост. «...Дело идет об организации по-новому самых глубоких, экономических, основ жизни десятков и десятков миллионов людей»[117], – говорил Владимир Ильич.

«...Наша задача – видоизменение всеобщей организации...»[118]

Вот почему Владимир Ильич писал: «И пока передовые рабочие не научатся организовывать десятки миллионов, до тех пор они – не социалисты и не творцы социалистического общества, и необходимых знаний организации они не приобретут. Путь организации – путь длинный, и задачи социалистического строительства требуют упорной продолжительной работы и соответственных знаний, которых у нас недостаточно»[119]. Здесь, в области организации, и начинается для нас социалистическое строительство. Но организации мы пока не имеем, а в ней – гвоздь и основа социализма. Вот почему, по словам Владимира Ильича, «нужно, чтобы все, что проснулось в народе и способно к творчеству, вливалось в наши организации, которые имеются и будут строиться в дальнейшем трудящимися массами»[120].

«Мы пойдем себе своей дорогой, – говорил Владимир Ильич, – стараясь как можно осторожнее и терпеливее испытывать и распознавать настоящих организаторов, людей с трезвым умом и с практической сметкой, людей, соединяющих преданность социализму с уменьем без шума (и вопреки суматохе и шуму) налаживать крепкую и дружную совместную работу большого количества людей в рамках советской организации»[121].

Из вышеприведенных цитат видно, как смотрел Владимир Ильич на дело строительства социализма. Меньше всего он считал, что социализм это что-то формальное, что может быть создано без непосредственного участия масс, без изменения всей общественной ткани. Масса выходит из распыленного состояния, она превращается в организованную насквозь по разным профессиям, целям работы, по разным задачам массу. В этом процессе организации масса видоизменяется: растет, вооружается знанием, приобретает общественные навыки, становится активной, сплоченной.

Немыслимо было бы строить социализм, если бы не было в стране организующего центра. Таким организующим центром являются Советы. «Советы – непосредственная организация самих трудящихся и эксплуатируемых масс, облегчающая им возможность самим устраивать государство и управлять им всячески, как только можно... Автоматически советская организация облегчает объединение всех трудящихся и эксплуатируемых вокруг их авангарда, пролетариата»[122].

Эта организующая роль Советской власти имеет громадное значение именно потому, что социализм – это не просто отмена частной собственности на средства производства, это новая организация всего общества. В марте 1919 г. на VIII съезде РКП (б) Ильич подчеркивает это: «Прекрасная вещь революционное насилие и диктатура, если они применяются, когда следует и против кого следует. Но в области организации их применять нельзя. Этой задачи воспитания, перевоспитания и длительной организационной работы мы совершенно не решили и к этому мы должны систематически приступить»[123].

И потому, что Ильич придавал такое громадное значение организации, он особенно ценил организаторские таланты. Как раз во время VIII съезда РКП (б) умер один из самых талантливейших организаторов нашей партии – Яков Михайлович Свердлов. Выступая с речью по поводу его смерти перед ВЦИК, Ильич повторяет ту же мысль:

«Нет сомнения, что без этой черты, – без революционного насилия, – пролетариат не смог бы победить, но также не может быть сомнения и в том, что революционное насилие представляло из себя необходимый и законный прием революции лишь в определенные моменты ее развития, лишь при наличии определенных и особых условий, тогда как гораздо более глубоким, постоянным свойством этой революции и условием ее побед являлась и остается организация пролетарских масс, организация трудящихся. Вот в этой организации миллионов трудящихся и заключаются наилучшие условия революции, самый глубокий источник ее побед. Эта черта пролетарской революции и выдвинула в ходе борьбы таких вождей, которые всего больше воплотили эту невиданную раньше в революции особенность – организацию масс. Эта черта пролетарской революции выдвинула и такого человека, как Я. М. Свердлов, который прежде всего и больше всего был организатором»[124].

Свою речь, посвященную памяти Я. М. Свердлова, Ильич заканчивает выражением уверенности, что «пролетарская революция в России и во всем мире выдвинет группы и группы людей, выдвинет многочисленные слои из пролетариев, из трудящихся крестьян, которые дадут то практическое знание жизни, тот, если не единоличный, то коллективный организаторский талант, без которого миллионные армии пролетариев не могут придти к своей победе»[125].

Нельзя строить новых порядков, основ нового строя, не зная точно того, что есть, не проверяя того, правильно ли в надлежащем духе ведется работа. Отсюда громадное значение учета и контроля. Ильич не раз говорил: «Социализм – это учет». Необходимо «организовать всенародный учет и контроль»[126]. Эту мысль Владимир Ильич повторяет и позже. В октябре 1921 г. он пишет: «...не весьма длинный опыт привел нас к убеждению... что без периода социалистического учета и контроля подойти хотя бы к низшей ступени коммунизма нельзя»[127]. Как организовать этот контроль и учет? «...Главный способ и путь контроля: объединение населения по разным профессиям, целям работы, отраслям труда и т. п.»[128].

Поясним эту мысль Ильича на примере. Как можно организовать контроль над школой? Это невозможно сделать без организации учительства, без товарищеской взаимопомощи и взаимного контроля, с одной стороны. С другой стороны, настоящий контроль невозможен без организации родителей, без организации населения, заинтересованного делом народного образования, без организации совсодов, различных обществ, вроде «Друг детей», «Друг школы» и пр.

В «Очередных задачах Советской власти» Ильич писал:

«Именно близость Советов к «народу» трудящихся создает особые формы отзыва и другого контроля снизу, которые должны быть теперь особенно усердно развиваемы. Например, советы народного образования, как периодические конференции советских избирателей и их делегатов для обсуждения и контроля за деятельностью советских властей в данной области, заслуживают полнейшего сочувствия и поддержки. Нет ничего глупее, как превращение Советов в нечто застывшее и самодовлеющее. Чем решительнее мы должны стоять теперь за беспощадно твердую власть, за диктатуру отдельных лиц для определенных процессов работы, в определенные моменты чисто исполнительских функций, тем разнообразнее должны быть формы и способы контроля снизу, чтобы парализовать всякую тень возможности извращения Советской власти, чтобы вырывать повторно и неустанно сорную траву бюрократизма»[129].

И опять тут гвоздь – в организации.

Другая задача строительства социализма – это новая, лучшая организация труда – «коренная задача создания высшего, чем капитализм, общественного уклада, именно: повышение производительности труда, а в связи с этим (и для этого) его высшая организация»[130]. Эту высшую организацию труда Ильич не мыслил без участия самих масс. «Учиться работать – эту задачу Советская власть должна поставить перед народом во всем ее объеме»[131]. На VIII съезде Советов Владимир Ильич подчеркивал громадное значение производственной пропаганды, громадное значение ее организации: «...я думаю, что из числа тех мероприятий, которые за этот год Советская власть осуществила, особенно выделяется создание Центрального бюро производственной пропаганды при ВЦСПС, объединение его с работой Главполитпросвета, создание добавочных газет, построенных по производственному плану, не только с перенесением внимания на производственную пропаганду, но и организация ее в общегосударственном масштабе.

Необходимость организации ее в общегосударственном масштабе вытекает из всех особенностей политического момента. Необходимо это и для рабочего класса, и для профессиональных союзов, и для крестьянства; это есть самая громаднейшая необходимость нашего государственного аппарата, который нами использован далеко не достаточно для этой цели. У нас знания того, как нужно вести промышленность, как нужно заинтересовывать массы, книжных знаний об этом в тысячу раз больше, чем применения этих знаний на практике. Нам нужно добиться того, чтобы поголовно все члены профсоюзов были . заинтересованы в производстве и чтобы они помнили, что, только увеличивая производство, повышая производительность труда, Советская Россия в состоянии будет победить»[132]. Мы видим, что к вопросу о производственной пропаганде Владимир Ильич подходил с организационной стороны.

Производственную пропаганду Владимир Ильич имел в виду и тогда, когда писал предисловие к книге И. И. Степанова «Электрификация РСФСР в связи с переходной фазой мирового хозяйства»:

«Восьмой съезд Советов, – писал он там, – постановил, что преподавание плана электрификации обязательно во всех – во всех без изъятия – учебных заведениях РСФСР. Это постановление осталось, как и многие другие, на бумаге вследствие нашей (нас, большевиков) некультурности. Теперь, с появлением в свет настоящего «пособия для школ» тов. Степанова, надо добиться – и мы добьемся! – того, чтобы в каждой уездной библиотеке (а затем и в каждой волостной) было по нескольку экземпляров этого «пособия»; – чтобы при каждой электрической станции в России (а их свыше 800) не только была эта книга, но и устраивались обязательно общедоступные народные чтения об электричестве и об электрификации РСФСР и о технике вообще; – чтобы каждый народный учитель в каждой школе прочел и усвоил это «пособие» (для помощи в этом деле должен быть в каждом уезде устроен кружок или группа инженеров и преподавателей физики), и не только прочел, понял и усвоил сам, но умел бы пересказывать это просто и понятно ученикам школы и крестьянской молодежи вообще»[133].

Тут мы видим, в сущности, план организации производственной пропаганды электрификации РСФСР.

В организации – гвоздь и этого вопроса.

И профсоюзы Владимир Ильич расценивал с точки зрения организации масс: «...профсоюзы являются организацией правящего, господствующего, правительствующего класса, того класса, который осуществляет диктатуру, того класса, который осуществляет государственное принуждение. Но это не есть организация государственная, это не есть организация принуждения, это есть организация воспитательная, организация вовлечения, обучения, это есть школа, школа управления, школа хозяйничания, школа коммунизма»[134].

Но рабочие должны быть тесно связаны со всей массой трудящихся. «Нельзя осуществлять диктатуры без нескольких «приводов» от авангарда к массе передового класса, от него к массе трудящихся. В России эта масса крестьянская, в других странах такой массы нет, но даже в самых передовых странах есть масса непролетарская или не чисто пролетарская»[135].

Но важно, чтобы профсоюзы не замыкались, чтобы они были связаны со всей трудящейся массой: «Одно из величайших, неискоренимых дел октябрьского – Советского – переворота состоит в том, что передовой рабочий, как руководитель бедноты, как вождь деревенской трудящейся массы, как строитель государства труда, «пошел в народ»[136].

Пять лет спустя Владимир Ильич говорил о том же в «Страничках из дневника». Он собирал материалы для речи на съезде Советов в декабре 1922 г. – речи (не состоявшейся по его болезни) о шефстве рабочих городских поселений над жителями деревни. Основную задачу, которую ставил Владимир Ильич шефству, – это «сделать из городского рабочего проводника коммунистических идей в среду сельского пролетариата»[137].

После этой статьи Владимира Ильича широко стало развиваться шефство. Надо только сказать, что не всегда оно принимало те формы, о которых думал Ильич. Шефство должно способствовать объединению мелких производителей:

«Во всем мире передовые отряды рабочих городских, рабочих промышленных объединились, объединились поголовно. Но почти нигде в мире не было еще систематических, беззаветных и самоотверженных попыток объединить тех, кто по деревням, в мелком земледельческом производстве, в глуши и темноте отуплен всеми условиями жизни. Тут стоит перед нами задача, которая сливает в одну цель не только борьбу с голодом, а борьбу и за весь глубокий и важный строй социализма. Здесь перед нами такой бой за социализм, за который стоит отдать все силы и поставить все на карту, потому что это – бой за социализм»[138].

Объединить мелких производителей возможно лишь путем поголовной их организации в кооперативы, путем поголовного их кооперирования. На этом вопросе Владимир Ильич останавливается подробно в своей статье «О кооперации», относящейся уже к 1923 г.

В этой статье он пишет о гигантском значении кооперации: «На кооперацию у нас смотрят пренебрежительно, не понимая того, какое исключительное значение имеет эта кооперация, во-первых, с принципиальной стороны (собственность на средства производства в руках государства), во-вторых, со стороны перехода к новым порядкам путем возможно более простым, легким и доступным для крестьянина.

А ведь в этом, опять-таки, главное. Одно дело фантазировать насчет всяких рабочих объединений для построения социализма, другое дело научиться практически строить этот социализм так, чтобы всякий мелкий крестьянин мог участвовать в этом построении»[139].

Надо поддерживать такой кооперативный оборот, в котором «действительно участвуют действительные массы населения»[140].

Итак, мы видим, что и к вопросу кооперирования Владимир Ильич подходил опять-таки с точки зрения организации активности масс населения.

Благодаря такому подходу удалось протащить социализм в повседневную жизнь: «Мы перешли к самой сердцевине будничных вопросов, и в этом состоит громадное завоевание. Социализм уже теперь не есть вопрос отдаленного будущего, или какой-либо отвлеченной картины, или какой-либо иконы. Насчет икон мы остались мнения старого, весьма плохого. Мы социализм протащили в повседневную жизнь и тут должны разобраться. Вот что составляет задачу нашего дня, вот что составляет задачу нашей эпохи»[141].

Какие же выводы должен сделать для себя политпросветчик из всего вышесказанного?

Во-первых, что он должен тесно увязывать политпросветработу с работой Советов: в деревне – волостных исполкомов, в городе – горсоветов и исполкомов; помогать своей работой популяризации постановлений Советов, проведению их в жизнь, организации масс вокруг Советов; помогать увязке всех видов строительства новых порядков с работой Советов.

Во-вторых, политпросветчик должен ориентироваться на политическую организацию рабочего класса – на Коммунистическую партию, проводить в жизнь ее постановления; он должен стремиться увязать свою работу с работой экономической организации рабочего класса – с работой профсоюзов.

В-третьих, политпросветчик должен обращать внимание на то, чтобы шефство шло по правильному руслу, не вырождаясь в простую благотворительность.

В-четвертых, политпросветчик должен никогда не забывать о важности производственной пропаганды в городе и в деревне (в деревне она чаще всего носит характер агрономической пропаганды).

В-пятых, политпросветчик ни на минуту не должен забывать о гигантской роли кооперирования мелких производителей: должен делать все, чтобы поднимать активность населения в отношении кооперирования, сознательное отношение его к кооперированию.

В заключение хотелось бы обратить внимание на некоторые стороны организационной работы политпросветчика.

Прежде всего политпросветчику надо озаботиться об организации актива. Этот актив ему надо искать в среде партийных, профсоюзных, советских и общественных организаций. Ошибочно считать, что достаточно пригласить представителей этих организаций и им сделать доклад. Нужно иначе подойти к делу. Надо внутри каждой организации сколотить актив, который наиболее интересуется данной работой, согласен и может принять в ней участие. Чрезвычайно важным моментом является организация актива. Суть дела в том, чтобы каждому дать работу, которая ему по силам, которая его интересует и которую именно он может наилучшим образом провести. Важно, чтобы велся учет работы каждого, чтобы работа его была на виду, чтобы он в ней отчитывался.

Другая задача организатора-политпросветчика – уметь будить инициативу актива, внимательно к ней относясь, подхватывая и развивая ее. Этому способствуют совместные обсуждения вопросов учета опыта.

Но организация актива является не самоцелью. Актив надо организовать для того, чтобы, опираясь на него, организовать возможно более широкие массы трудящихся. Вопрос заключается в том, как это сделать.

Актив поможет политпросветчику ориентироваться в вопросе, на какие слои распадается масса трудящихся данного села или городского района, что особенно волнует каждый слой трудящихся. Необходимо выяснить вместе с активом, как, с какого конца подойти к каждому слою, наметить, разработать весь план работы. В удачном составлении плана – залог успеха организационной работы политпросветучреждения.

Возьмем пример.

Положим, на селе есть небольшая кучка кулаков, остальная масса наполовину состоит из середняков и бедняков. Само собой, политпросветчик ориентируется на два последних слоя. Выясняется, что нужнее всего сейчас бедняцкой части населения. Выясняется, что часть бедняцкого населения уходит на лето в Отхожие промыслы, а обработку земли сдает зажиточным и платит им за эту обработку высокие цены; другая часть работает кустарями на скупщика. Для первых, очевидно, важно наладить артельную обработку своей земли, для вторых – вступить в промысловую кооперацию. Второй вопрос легче разрешим, чем первый. Обсудив вопрос с активом, волостной организатор (или избач) вступает в сношения с уездной промысловой кооперацией и разрабатывает вместе с ней план кампании по втягиванию населения в промысловую кооперацию. Кустари, работающие на скупщика, начинают «обрабатываться» со всех сторон. Учительница растолковывает ребятам в школе, что такое промысловая кооперация, дает задачи на эту тему, приводит примеры выгодности кооперирования. Ребята рассказывают родителям. Комсомольцы, делегатки, крестьянский комитет взаимопомощи втягивают в эту работу членов своих организаций. На доске около избы-читальни вывешивается плакат, другой плакат вывешивается в сельсовете. Ведется подомовая агитация. Когда почва подготовлена, ставится доклад в избе-читальне и т. д. Если удастся добиться толку, авторитет избы-читальни будет завоеван.

Конечно, нельзя бросать обслуженного слоя, а надо продолжать работать среди него. Часть середняков, которые также работали на скупщика и теперь вошли в кооперацию, уже живо интересуются работой избы-читальни. Тем временем изба-читальня, изучив состояние крестьянского хозяйства, видит, чем надо помочь ему. Но коренное изменение хозяйства требует проведения землеустройства. Пока тут ничего не сделаешь: лугов нет, земля выпахана. Но возможно разведение свиней. Изба-читальня начинает кампанию по развитию этой отрасли животноводства, обсуждает план этой кампании с уездным землеуправлением, заручается помощью. К весне подготовляется кампания по поднятию огородничества – пионеры и комсомол подготовляются к практической работе, достаются семена и т. д.

Только завоевав авторитет, можно приступить к пропаганде артельной обработки земли. Крестьянский комитет взаимопомощи втягивается в это дело. Важнее всего – не хвататься за все сразу, хорошенько обдумывать и подготовлять начинаемую кампанию, доводить начатое до конца, закреплять достигнутое.

Это в деревне.

Возьмем пример из городской работы.

Как организовать работу библиотеки? Точно также надо изучать население округи, обдумать, как втянуть в чтение городскую бедноту, отсталые слои рабочих (вроде рабочих Нарпита), неорганизованную трудящуюся массу. И опять-таки надо прежде всего образовать актив, с ним вместе изучить население примыкающего района, изучить, чем оно интересуется, чем живет. И опять-таки важно на основе ознакомления с населением выработать план работы, вовлечь в работу ряд организаций. Не так важно изучение интересов отдельных читателей, как изучение интересов групп населения, обслуживание в первую голову трудящихся, организация их через чтение, через библиотеку.

Задание. Наметьте какое-нибудь учреждение в знакомом вам районе (все равно – в городе или в деревне): библиотеку, клуб, избу-читальню и т. п. – и продумайте организацию его работы. Запишите свои соображения.

 

ЛЕКЦИЯ 8 ОРГАНИЗУЮЩАЯ РОЛЬ РАБОЧЕЙ ПЕЧАТИ

 

Герцен – основоположник вольной русской прессы. – Создание общерусской политической социал-демократической газеты «Искра» за границей, ее роль в создании партии. – Большевистская нелегальная пресса. – Легальная большевистская пресса в 1905–1907 гг. – «Звезда» и «Правда». Сборы на «Правду». Рабочий состав подписчиков «Правды». – Изменение характера рабочей печати после Октябрьского переворота. – Рост и значение раб- и селькорства. – Рост рабочей печати, рост местных газет. – Стенные газеты. – Распространение и использование газет.

 

Начнем с давнего времени – с эпохи, предшествовавшей крестьянской реформе 1861 г. и непосредственно последовавшей за ней. Не было тогда возможности в легальной печати сказать ни слова правды.

Печать в буквальном смысле слова была «рабьей». «Герцен, – писал Владимир Ильич, – создал вольную русскую прессу за границей – в этом его великая заслуга. «Полярная звезда» подняла традицию декабристов. «Колокол» (1857–1867) встал горой за освобождение крестьян. Рабье молчание было нарушено»[142]. «Колокол» в свое время оказывал сильное влияние на передовую часть русской интеллигенции. Герцен – основоположник народничества. Его народническая теория была ошибочна, но он понял значение масс, он мужественно поднимал свой голос против царизма, против арестов революционеров, против расправы с Польшей.

«Когда, – писал в 1912 г. т. Ленин, – вся орава русских либералов отхлынула от Герцена за защиту Польши, когда все «образованное общество» отвернулось от «Колокола», Герцен не смутился. Он продолжал отстаивать свободу Польши и бичевать усмирителей, палачей, вешателей Александра И. Герцен спас честь русской демократии. «Мы спасли честь имени русского, – писал он Тургеневу, – и за это пострадали от рабского большинства»[143].

«Чествуя Герцена, мы видим ясно три поколения, три класса, действовавшие в русской революции. Сначала – дворяне и помещики, декабристы и Герцен. Узок круг этих революционеров. Страшно далеки они от народа. Но их дело не пропало. Декабристы разбудили Герцена. Герцен развернул революционную агитацию.

Ее подхватили, расширили, укрепили, закалили революционеры-разночинцы, начиная с Чернышевского и кончая героями «Народной воли». Шире стал круг борцов, ближе их связь с народом. «Молодые штурманы будущей бури» – звал их Герцен. Но это не была еще сама буря.

Буря, это – движение самих масс. Пролетариат, единственный до конца революционный класс, поднялся во главе их и впервые поднял к открытой революционной борьбе миллионы крестьян. Первый натиск бури был в 1905 году. Следующий начинает расти на наших глазах (статья о Герцене написана Владимиром Ильичем в 1912 г. – Н. К.)»[144]

«Вольное русское слово», которое разносил «Колокол» .по рабьей стране, не прозвучало напрасно. В молодости Ленин и современное ему поколение зачитывалось Герценом. Став марксистом, найдя правильный путь революционной борьбы, Ленин ни о чем так не мечтал, как о том, чтобы открыто обратиться к массам, сказать им правду. В 1900 г. этого нельзя было – так же как и во времена Герцена – сделать открыто, через легальную прессу. С другой стороны, у русских социал-демократов того времени перед глазами был пример германской социал-демократии, которая во время исключительных законов против социал-демократии организовала свой нелегальный орган в Швейцарии и сумела наладить прекрасную доставку его в Германию (красную почту). Учитывая громадное значение вольного слова, организующее значение общерусской политической газеты, Ленин, Потресов и Мартов уехали за границу и там вместе с группой «Освобождение труда» создали «Искру».

Какое значение придавал Владимир Ильич газете в организационном отношении, можно видеть из его статьи «С чего начать?» в № 4 «Искры» (май 1901 г.). «Наконец, – писал он там, – нам нужна непременно политическая газета. Без политического органа немыслимо в современной Европе движение, заслуживающее название политического. Без него абсолютно неисполнима наша задача – сконцентрировать все элементы политического недовольства и протеста, оплодотворить ими революционное движение пролетариата. Мы сделали первый шаг, мы пробудили в рабочем классе страсть «экономических», фабричных обличений. Мы должны сделать следующий шаг: пробудить во всех сколько-нибудь сознательных слоях народа страсть политических обличений... Русский рабочий класс, в отличие от других классов и слоев русского общества, проявляет постоянный интерес к политическому знанию, предъявляет постоянно (а не только в периоды особого возбуждения) громадный спрос на нелегальную литературу. При таком массовом спросе, при начавшейся уже выработке опытных революционных руководителей, при той сконцентрированности рабочего класса, которая делает его фактическим господином в рабочих кварталах большого города, в заводском поселке, в фабричном местечке, – постановка политической газеты есть дело вполне посильное для пролетариата. А через посредство пролетариата газета проникнет в ряды городского мещанства, сельских кустарей и крестьян и станет настоящей народной политической газетой.

Роль газеты не ограничивается, однако, одним распространением идей, одним политическим воспитанием и привлечением политических союзников. Газета – не только коллективный пропагандист и коллективный агитатор, но также и коллективный организатор. В этом последнем отношении ее можно сравнить с лесами, которые строятся вокруг возводимого здания, намечают контуры постройки, облегчают сношения между отдельными строителями, помогают им распределять работу и обозревать общие результаты, достигнутые организованным трудом. При помощи газеты и в связи с ней сама собой будет складываться постоянная организация, занятая не только местной, но и регулярной общей работой, приучающей своих членов внимательно следить за политическими событиями, оценивать их значение и их влияние на разные слои населения, вырабатывать целесообразные способы воздействия на эти события со стороны революционной партии»[145].

И еще раньше Владимир Ильич писал из ссылки:

«Только создание общего органа партии может дать каждому «частичному работнику» революционного дела сознание того, что он идет «в ряду и в шеренге», что его работа непосредственно нужна партии, что он является одним из звеньев той цепи, кольца которой задушат злейшего врага русского пролетариата и всего русского народа – русское самодержавное правительство»[146].

Мы знаем, какое громадное значение имела «Искра» в деле организации партии, в деле организации революционного движения. Особо важное значение придавала «Искра» корреспонденциям рабочих, вовлечению рабочих в писание для газеты. «Агенты» «Искры» – те, кто помогал изданию, перевозке и распространению «Искры», – должны были заботиться также и о привлечении новых корреспондентов. Особо много сделал в этом отношении питерский рабочий Иван Васильевич Бабушкин. Он объезжал рабочие районы, собирая корреспонденции от рабочих Орехово-Зуева, Ярославля, Шуи, Гусь-Хрустального и других мест. Иван Васильевич был расстрелян в 1906 г.

Когда «Искра» (1903) перешла к меньшевикам, большевики стали в конце 1904 г. издавать свою газету – «Вперед», которая после III съезда партии переименована была в «Пролетарий».

1905 год открыл возможность издавать легальные газеты. Такой первой легальной газетой, открыто защищавшей точку зрения большевиков, была «Новая жизнь», закрытая в связи с московским восстанием и возобновившаяся под названием «Волна», затем «Эхо» и пр. Значение этих газет было громадно. Если учесть, что Владимиру Ильичу в 1905–1907 гг. удалось только раз выступить перед массой рабочих на большом собрании в доме Паниной, станет ясно, что значила в то время легальная большевистская газета.

В 1905–1907 гг. рабочие массы шли за большевиками. В годы реакции опять пришлось уйти в подполье, и центральный орган стал опять нелегальным. Но, когда рабочее движение стало оправляться, при помощи депутатов Третьей думы, главным образом Полетаева, удалось наладить в конце 1910 г. еженедельную газету «Звезда». В 1912 г. стала выходить уже ежедневная газета «Правда». Тогда заграничный центр большевиков перебрался в Краков, поближе к границе, чтобы легче было сноситься с Россией.

Рабочие делали сборы на «Правду». Владимир Ильич внимательно следил за тем, какие рабочие организации делают взносы на «Правду», придавал этому громадное значение. Поддержку со стороны рабочих он ценил не только потому, что она давала возможность газете существовать, но придавал ей большое организационное значение. Он проектировал даже особый вид сборов – «рабочую копейку». Согласно этому проекту все рабочие, сочувствующие «Правде», вносили бы в день получки копейку на газету. По числу копеек можно было бы знать, сколько рабочих сочувствует «Правде». В то время, в 1912 г., этот проект, однако, не мог осуществиться в силу слабой организации профсоюзов и партии.

Кого обслуживала «Правда» в довоенный период?

Живя в Кракове, Ильич попросил «Правду» прислать списки подписчиков. Теперь, когда у «Правды» сотни тысяч подписчиков, это было бы невозможно, но тогда, в 1913 г., этих подписчиков было несколько тысяч. Списки подписчиков были присланы. По плану Ильича они были разрезаны и разгруппированы. Если и раньше было видно, что главный подписчик «Правды» был рабочий, то после проделанной работы это стало очевидно. Громадная, подавляющая масса подписчиков состояла из рабочих, разбросанных на всем пространстве России. Полученный цифровой материал, освещенный соответствующим образом, послан был в «Правду», но попал в руки провокатора Черномазова и был брошен в корзину.

Рабочие были не только подписчиками «Правды» – они стали писать в «Правду». Рабочим корреспонденциям «Правда» уделяла всегда большое внимание.

Когда в октябре 1917 г. власть перешла в руки Советов, когда началось строительство новой жизни при участии масс, задачи рабочей печати значительно углубились: ей надо было не только будить политическое сознание, не только политически обличать – основной задачей ее стало помогать организации новых порядков, помогать перестройке всей жизни на новых началах.

В статье в «Правде» от 9 февраля 1921 г. Владимир Ильич про коммунистическую печать переходного периода писал: «Капитализм делал из газет капиталистические предприятия, орудия наживы для богачей, информации и забавы для них, орудия обмана и одурачения для массы трудящихся. Мы сломали орудия наживы и обмана. Мы начали делать из газеты орудие просвещения масс и обучения их жить и строить свое хозяйство без помещиков и без капиталистов. Но мы только-только еще начали это делать. За три с лишним года сделали немного. А надо сделать еще очень много, пройти еще очень большой путь. Поменьше политической трескотни, поменьше общих рассуждений и абстрактных лозунгов, которыми услаждаются неопытные и не понявшие своих задач коммунисты, побольше производственной пропаганды, а всего больше делового, умелого, приспособленного к уровню развития массы учета практического опыта»[147].

Перестройка существующих порядков идет при самом активном участии массы, и масса очень скоро осознала, какое громадное организационное значение имеет рабочая печать. Рабочая печать стала, опираясь на рабочих корреспондентов, разоблачать непорядки, темные дела, помогала осуществлению на деле контроля со стороны рабочей массы. Рабкорство стало быстро развиваться.

Создалась острая необходимость как-то организовать рабкорство, помочь его правильному развитию, помочь обобщению опыта рабкорства. И опять за эту работу взялась «Правда». При «Правде» стал выходить журнал «Рабкор». «Правда» организовывала съезды и конференции рабкоров. По ее пути пошли и другие газеты. Рабкорство представляет собой особенность нашей, Советской страны. Громадная строительная работа, которую ведут массы, обусловливает собой и развитие рабкорства.

Наряду с рабкорством стало расти и селькорство. Деревня темнее и глуше, чем город. Темных дел там не мало. Селькорство стало будоражить деревню, выводить при помощи печати на свежую воду темные, дикие, безобразные дела. Конечно, разоблачения не проходили даром разоблачителям. Разоблаченные расправлялись не раз с селькорами: убийство из-за угла, месть в разных формах и видах пускались в ход. И опять-таки «Правда» не мало сделала для защиты рабоче-крестьянских корреспондентов.

С 1924 г. при «Правде» стал выходить «Рабоче-крестьянский корреспондент». На 1 января 1926 г. рабоче-крестьянских корреспондентов было уже свыше 200 тысяч. И нигде, может быть, так ярко не выявилась организующая роль печатного органа, как в рабселькоровском движении. Дело разрастается все шире и шире, редакции обрастают сетью корреспондентов, создаются рабкоровские и селькоровские кружки, курсы, школы. Качественное состояние рабселькоровской работы растет, подход к корреспондированию углубляется. Это громадное, серьезное движение. Идущее по правильному руслу раб- и селькорство создает предпосылки для осуществления того «всенародного учета и контроля», о котором в свое время писал Ильич. Рабселькоровское движение воспитывает массы к этому контролю – контролю снизу. Оно приучает массы оценивать явления с общественной точки зрения, с точки зрения общего интереса.

Но не только разоблачительный характер носят и должны носить рабоче-крестьянские корреспонденции, они должны отображать и положительные стороны, выявлять, что нового творит масса в своей повседневной жизни. Корреспонденции такого характера, конечно, не менее ценны, чем разоблачительные: они обобщают, организуют инициативу масс. Это важно чрезвычайно.

Размах современной рабоче-крестьянской печати сейчас совсем иной, чем был раньше. Газета входит в быт. Теперь есть уже такие деревни, где каждый двор получает газету, правда таких еще немного, но таких, где газета приходится на пять – десять дворов, уже очень много.

Выходит много центральных газет: «Правда», «Известия», «Труд», «Гудок», «Беднота», «Крестьянская газета» и др. Кроме того, выходит много местных газет, которые имеют не меньшее организующее значение, чем центральные газеты. Местная газета может еще больше въедаться в жизнь, может стать ближе к читателю, больше втянуть его в работу над газетой, спуститься еще больше вглубь. Конечно, не все местные газеты это умеют делать, некоторые стремятся лишь копировать центральные газеты.

Жизнь пошла по пути дальнейшей индивидуализации газет. Широко стали развиваться стенные газеты. Стенная газета еще ближе к читателю, еще злободневнее. Правда, иногда стенгазеты идут не по правильному пути: занимаются не столько оценкой окружающих явлений, сколько общими рассуждениями. Как-никак это дело развивается.

Но важно не только, чтобы газеты хорошо составлялись, важно, чтобы они широко и правильно распространялись, доходили вовремя, полностью и умело использовались.

В вышеупомянутой статье в «Правде» от 9 февраля 1921 г. Владимир Ильич возмущается неправильным распределением газет – тем, что газеты идут не в массы, а застревают у разных «совбюров» (советских бюрократов). Он предлагает обратить особое внимание на расклейку газет. Предлагает прежде всего снабжать газетами для расклейки избы-читальни и библиотеки, чтобы хоть таким образом доходили они до рабочих и крестьян. С тех пор, как писана была эта статья, прошло пять лет. В деле снабжения газетами фабрик и заводов, в деле снабжения газетой деревни мы кое-какие успехи сделали. Каждый рабкор, каждый селькор заинтересован в распространении газеты. Года три-четыре тому назад бывали еще случаи, например, на Урале, что подписка на газеты шла через какое-то агентство, которое деньги принимало, а высылку газет не организовывало, и даже библиотеки не могли выписать за деньги газету. Теперь это давно минувшие времена. Теперь одна «Крестьянская газета», издаваемая в Свердловске, имеет уже 140 тысяч подписчиков. Особенно много сделала для распространения газеты в деревне кольцевая почта.

По части использования газет сделано еще совершенно недостаточно. Бывает так: на фабрике подписаны на газету чуть не все поголовно, а читает газету мало кто, читок вслух не организовано. Насчет расклейки еще хуже – она почти не практикуется; тут еще много надо сделать. Также плохо сохраняются газеты, а там, где сохраняются, лежат без употребления, не служат материалом для чтения. Нужно составлять для сшиваемых газет оглавление по темам. Так, пензенский журнал «Просвещение» в каждом номере (журнал ежемесячный) помещает список статей по краеведению, печатавшихся за истекший месяц в местной газете. Конечно, можно и надо составлять такие списки и по другим вопросам. Приложенные к сшитым по месяцам газетам такие списки превратят сшитые газеты в интересные справочники, в интересный материал для чтения. «Мы не умеем использовать то немногое, что у нас есть», – часто говорил Владимир Ильич. Нам надо научиться лучше, полнее использовать газеты.

На помощь печатной газете идет теперь радиогазета. Значение ее будет постоянно возрастать. Особое значение в организационном отношении могли бы иметь местные радиогазеты: они могли бы стать в руках губернских исполкомов могучим средством непосредственного общения с массой; разъяснения ей каждого мероприятия, каждого постановления. Мы не научились еще использовать радио в целях организации населения. Необходимо научиться.

Какие выводы должен сделать из всего вышеизложенного политпросветчик?

Политпросветчик должен всячески помогать распространению рабоче-крестьянской печати в массах; должен заботиться о создании кружков рабочих и крестьянских корреспондентов, должен помогать в их работе; он должен способствовать наилучшему использованию газет: устраивать читки, заботиться о сохранении газет и снабжении сохраняющихся газет списками статей, посвященных наиболее важным вопросам, организовывать слушание газет по радио; помогать организации стенных газет.

 

Материал для чтения

 

Ленин Н. (Ульянов В.), О характере наших газет. Собр. соч., т. XV, стр. 418–420[148]

Ленин Н. (Ульянов В.), Коммунистическая печать в переходный период. Собр. соч., т. XVIII, ч. I, стр. 77–81[149].

Ленин Н. (Ульянов В.), Итоги полугодовой работы. Собр. соч., т. XII, ч. I, стр. 241–253[150].

Цареградский И., Библиотека в стенной газете, стенная газета в библиотеке, М.–Л., Гиз, 1926.

Журн. «Рабоче-крестьянский корреспондент», изд-во «Правда» (за 1924, 1925, 1926 гг.).

 

Библиотечка рабселькора «Правды» и «Бедноты»

 

Астров В., Ленин и рабочая печать в России, М., 1924.

Борисов Н., Как организовать рабкоров, М., 1925.

Борисов Н., За правду, М., 1924.

Грунт Я., Как и о чем писать рабкору, М., 1925.

Докукин В., Как работать рабкору, М., 1925.

Пилацкая Н. и Зуев А., Кружок рабкоров и стенная газета, М, 1925.

Итоги и перспективы рабселькоровского движения, М., 1925. Всесоюзное совещание рабселькоров, 3-е, М., 1926. Партия, рабкор и селькор. Сборник статей, М., 1925.

 

Задания. 1. Возьмите либо Нижегородскую, либо Иваново-Вознесенскую губернию и проследите по «Рабоче-крестьянскому корреспонденту» развитие рабселькоровского движения в этих губерниях. 2. Возьмите три-четыре корреспонденции из какой-нибудь газеты и дайте им всестороннюю оценку.

 

Приложение

Мы говорили выше, что гвоздь строительства социализма – в организации. Отсюда вытекает, что каждый политпросветчик должен воспитывать из себя умелого организатора. Конечно, организационные привычки вырабатываются в процессе работы – не бросившись в воду, не научишься плавать. Однако отсюда никоим образом не следует, что не надо изучать того, как надо организовывать всякую работу, не надо изучать принципов организации труда.

Научная – или, как теперь принято говорить, рациональная – организация труда (в любой отрасли труда) имеет большое значение. Буржуазная наука очень обстоятельно разработала теорию организации труда в промышленных предприятиях. Правильная организация труда до чрезвычайности повышает его производительность. Понятно, что предприниматели, преследуя свои выгоды, уделяли этому вопросу не мало внимания. Мы должны внимательно изучать их опыт. Такая работа, как работа Тейлора «Организация труда в промышленных предприятиях», должна быть изучена каждым студентом. Конечно, подходить к работе Тейлора надо вооружившись хорошими марксистскими очками. Ни на минуту нельзя забывать, что эта работа написана классовым врагом пролетариата. Но у врагов надо учиться.

В настоящее время вопросами организации труда занят Центральный институт труда (ЦИТ). Каждому студенту необходимо побывать в этом Центральном институте труда. Изучение этого вопроса должно быть необходимейшим звеном марксистского образования.

В Институте труда речь идет о труде заводского рабочего. Труд организатора-политпросветчика по типу своему отличается от организации труда работника физического труда. Однако есть целый ряд основных принципов организации труда, которые в одинаковой мере приложимы ко всем видам труда. Существует целая отрасль – отрасль организации управленческого труда, которая разработана также очень подробно.

Владимир Ильич рекомендовал Рабкрину и ЦКК внимательно изучать вопросы организации труда. Он сам это делал. В статье «Лучше меньше, да лучше» – это одна из последних его статей – он писал:

«Объявить конкурс сейчас же на составление двух или больше учебников по организации труда вообще и специально труда управленческого. В основу можно положить имеющуюся уже у нас книгу Ерманского, хотя он, в скобках будь сказано, и отличается явным сочувствием меньшевизму и непригоден для составления учебника, подходящего для Советской власти. Затем, можно взять за основу недавнюю книгу Керженцева; наконец, могут пригодиться еще кое-какие из имеющихся частичных пособий.

Послать нескольких подготовленных и добросовестных лиц в Германию или в Англию для сбора литературы и изучения этого вопроса. Англию я называю на случай, если бы посылка в Америку или Канаду оказалась невозможной»[151].

Владимир Ильич хотел даже, чтобы кандидаты и члены ЦКК и кандидаты в служащие Рабкрина держали особые экзамены по вопросам организации труда.

Конечно, политпросветчику надо также быть знакомым с основами организационной науки. К сожалению, нет специальной книжки, которая давала бы указания именно по политпросветработе.

Для начала политпросветчику следует прочесть:

1. Керженцев П. М., «Памятка организатора»,М., «Красная новь», 1923.

2. Ленин В. И., «Советы постороннего» (т. XIV, ч. II, стр. 269)[152].

Перепечатываем ниже последний раздел из брошюры П. М. Керженцева «Памятка организатора»:

 

Правила организационной работы

 

Если вкратце напомнить основные правила, которыми должен руководиться всякий организатор, то можно формулировать их так:

1. Ясно поставь цель для своей работы. Выдели главную, основную цель, которой нужно уделить особенное внимание, и цели второстепенные. Все участники работы должны видеть цель, которая поставлена перед их организацией.

2. Составь ясный и точный план работы. А для этого раздели работу на части, выдели главнейшие, размести, в каком порядке выполнить отдельные части работы.

3. Установи, как должна идти работа. Для этого выясни, на какие ячейки надо разделить всех участников, как их объединить между собой, какую работу им дать и кого поставить для руководства.

4. Осмотрись, что вокруг тебя. Стой твердо на земле и не витай в облаках. Выясни все условия работы. Прежде всего приспособь само место работы.

5. Считайся с материалом, который у тебя под рукой. Умей использовать, что есть. Найди и приспособь нужный инструмент.

6. Все делай по порядку. Прежде всего найди каждой вещи свое место. Работу выполняй не разбрасываясь, а одно после другого – по плану.

7. Делай все вовремя. Не опаздывай. Установи точные часы работы и отдыха Используй для дела каждую минутку. Давая приказания, всегда указывай, к какому сроку выполнить.

8. Подбери помощников. Побеседуй с ними. Расспроси их. Испытай на работе. Поставь каждого на свое место. Плохой работник чаще всего оттого плох, что ему дали не его дело.

9. Передавай работу другим. Заставляй других работать. Не путайся с мелочами. Помни пять основных частей работы организатора: а) организатор составляет общий план работы, б) он объединяет людей для работы, в) он руководит работой, г) он согласует работу отдельных частей организации и отдельных работников, д) он контролирует работу.

10. Возлагай ответственность на каждого участника организации за его работу. Каждый должен знать, кому именно он подчинен и от кого получает приказания.

11. Свои приказания отдавай в краткой, точной и ясной форме. Составляй толковые инструкции для выполнения работы.

12. Больше учи, чем приказывай. Познакомь участников организации со всем делом. Заинтересуй. Вызови соревнование. Создай товарищескую дисциплину.

13. Веди непрерывный точный учет работы. Не тони в мелочах. Выбирай главнейшие цифры. Сравнивай их с другими. Контролируй работу. Следи, чтобы не было растраты людской силы, денег, материалов и инструментов.

14. Организуй себя самого. Рассчитывай работу. Экономь время. Помни об ответственности. Учись. Держи над собой контроль[153].

1927 г.

 

РЕЛИГИЯ И ЖЕНЩИНА

 

Нельзя закрывать глаза на то, что еще крепки религиозные настроения, растет сектантское движение. К сожалению, мы не всегда достаточно внимательно изучаем это явление.

Научились попы теперь потоньше действовать. Против Советской власти слова не скажут, линию свою ведут осторожно.

Рассказывают из Великолуцкого уезда Псковской губернии, что монашки образовали там сельскохозяйственный кружок, трудов не жалеют: на сельскохозяйственной выставке первую премию получили. Открыли красный уголок, работу там ведут. Всё с молитвой. Поляки (которые живут в пограничной полосе) дивятся на ксендза: агрономический кружок организовал, сорок крестьянок у него в кружке, во главе кружка – беднячка. В Сергачском уезде Нижегородской губернии, где много татар, мулла заявил: «Мы за Советскую власть. Советская власть провозгласила равенство между мужчиной и женщиной, надо внести поправку в коран и открыть двери мечети не только для мусульман, но и для мусульманок». Он так и сделал, татарки повалили в мечеть. На что уж просто наше духовенство, не привычно к утонченным способам воздействия на свою паству, а и то сейчас приспособляется. В селе Богородске Павловского района Нижегородской губернии, где живут кустари-кожевники, любящие благолепное церковное пение, духовенство ломало себе голову: «Что делать? – Мало усердия к церкви у граждан». Наконец надумали: пригласили из Москвы оперного певца петь в церкви и собрали почти всё село.

Когда-то керженские леса, что входят сейчас в состав Нижегородской губернии, были пристанищем старообрядчества, богаты были старообрядческие скиты (немало денег жертвовало на них волжское купечество). Умер, распался класс, на который опиралось старообрядчество, и оно заглохло, но обломки его по сию пору засоряют Нижегородский край. В селе Чернухи Арзамасского уезда Нижегородской губернии, кроме попа, семь сект. На десятом году революции в гробах спят! И по другим губерниям идет возрождение сект: евангелистов, баптистов. Но что далеко за примерами ходить: в Москве ткачихи с «Красной Розы» к евангелистам ходят. Надо вплотную взяться за изучение всех форм современного сектантства. Уже прошло время, когда действовали простым запретом – разгоняли сектантские собрания и пр. Теперь все сознают, что надо идти путем, может быть, более сложным, но куда более действенным.

Прежде всего надо внимательно изучать потребности, из которых вырастают религиозные настроения, изучать корни современной религиозности.

Особо остро сказывается у целого ряда людей потребность осмыслить окружающую жизнь, увязать между собой различные жизненные явления, выработать себе какое-то цельное миросозерцание, которое служило бы руководством к действию. Владимир Ильич писал о необходимости неуклонно воспитывать у масс революционное миросозерцание и тем воспитывать массы к революционному действию. Одно с другим неразрывно связано, одно питает другое. И вот переживаемый момент является как раз моментом, наиболее важным с точки зрения пропаганды революционного мировоззрения. Ведь только коммунизм может дать наиболее полный и научный ответ на искания, которые возникают сейчас у очень и очень многих людей. Почва для пропаганды богатая. Но часто бывает так, что неопытный пропагандист сводит пропаганду коммунизма к агитации, к перечислению событий, определениям, старается ничего не упустить и забывает самое главное: вскрыть увязку явлений, показать, как- говорят, «что к чему». И пропаганда не захватывает, оставляет пропагандируемого равнодушным. Надо пропагандистам как можно внимательнее прислушиваться к запросам населения и как можно полнее, как можно конкретнее ставить пропаганду марксистского, революционного мировоззрения.

В отношении работницы и крестьянки вопрос стоит еще острее. Необходимо им дать марксистское мировоззрение в самой простой, понятной форме.

Особую роль играет здесь искусство. Это, еще раз отмечаю, прекрасно знает, например, католическая церковь: красивое пение, статуи, цветы в церкви, инсценировки – все это захватывает католиков и особенно католичек. По части воздействия на массы при помощи искусства ксендзы – большие мастера. Церковное искусство – массовое искусство, часто единственно доступное народу. За вход в костёл денег не берут. У нас церковь многое переняла у католицизма. Церкви украшены иконами, церковное пение особо привлекает в церковь. Крестьянка, которая с утра до вечера мыслью прикована к хозяйству, к бесконечным домашним делам, рада, что у нее хоть в воскресенье досуг, что хоть в воскресенье может она послушать пение, посмотреть украшенные иконы. Церковь дает ей нечто такое, что после серых будней крепко захватывает ее.

Что в церковь тянет искусство, знают теперь хорошо. И вот в Великолуцком уезде Псковской губернии в страстную субботу привезли в село кинопередвижку. Народ повалил смотреть кино, церковь опустела. Но кончился сеанс, и та же толпа во всем своем составе перекочевала в церковь смотреть, как святят куличи. Что их заставило идти в церковь? Религиозное чувство? Нет, потребность в зрелище.

Наше искусство еще не стало народным, не стало доступным массам так, как доступно церковное искусство. И прав комсомол, когда обращает на это дело особое внимание. Совершенно прав он, когда устраивает конкурс гармонистов, когда добивается, чтобы на гармошке, доступной и близкой деревне, играли песни красивые, песни революционные. Музыка нужна массе, искусство нужно массе. Наше искусство еще не спустилось в низы, оно летает еще в поднебесье. А только оно может вытеснить искусство церковное.

Но надо обратить внимание еще на одну сторону. Искусство больше всего захватывает тогда, когда человек остается не только простым зрителем или слушателем, а сам принимает участие в массовом действии. В католической церкви молящиеся поют хором, в нашей – крестятся, кланяются, падают на колени, лезут под икону, участвуют в крестных ходах – одним словом, приобщаются к массовому действию. По существу дела, стремление к массовому действию – стремление здоровое. И надо идти ему навстречу. Надо организовать хоровое пение, наладить, чтобы пела вся деревня, пела красиво, хорошие песни. Надо наладить демонстрации, надо сделать так, чтобы' демонстрации были не простым шествием, а массовым действием. Карнавалы, масленичные гулянья ведь были не чем иным, как массовым действием. Надо организовать свои коммунистические карнавалы и втянуть во все это работницу и крестьянку. Искусство играет громадную организующую роль.

И именно теперь, когда стремление к общению, к коллективизму растет, особенно важно дать массам возможность разумного удовлетворения этой тяги.

Прежде всего надо поучиться умению связывать практическую работу с пропагандой своих идей.

Устраивая агрокружок, монашки, ксендз увязывают эту работу с религиозной пропагандой и агитацией. Нужно и нам всю нашу практическую работу – агрокружки, кооперативные кружки, технические кружки и т. д. – увязывать с нашим мировоззрением, пропитывать всю работу коммунистическим духом. Умеем ли мы это делать? Плоховато. Этому надо учиться и учиться.

Впрочем, кое-чему мы уже научились. Я уже писала об одном агрономическом кружке с беднячкой во главе, организованном ксендзом. Политпросветчики этого села добились, чтобы эту беднячку выбрали в сельсовет, а затем, чтобы заседания сельсовета назначались в воскресенье, в часы церковной службы. Так как в сельсовете разбирались дела о сельхозналоге и другие, в которых эта беднячка была заинтересована, то она стала усердно посещать сельсовет, а в костёл ходить перестала. Ксендз добился ее исключения из кружка, с ней ушло еще шесть беднячек, которые организовали свой агрокружок в избе-читальне.

Удалось добиться, чтобы руководство кружком взял на себя агроном. Кружок в избе-читальне стал расти, а ксендзовский таять и постепенно свелся на нет.

Борьба за влияние на молодежь, на женщину началась в новых формах. Надо организоваться для этой борьбы, вооружившись нашим революционным, марксистско-ленинским мировоззрением.

И это будет сделано!

1927 г.

 

---

Дата добавления: 2019-03-09; просмотров: 207; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!