Реляционные условия, оказывающие влияние на развитие Агрессии
Одной из самых важных составляющих развития способного к контакту, уважающего себя, здорового человека и развития здоровой агрессии является способность матери поддерживать живую, гармоничную, пульсирующую физическую и эмоциональную опору, на которую ее развивающийся ребенок может полностью положиться так, как ему необходимо при его постоянных изменениях, и откуда он сможет черпать свою спонтанность.
Важнейшим элементом достаточно хорошего родительства является способность родителя одалживать ребенку части себя и быть для него “селфобъектом”, как называет это Кохут (Кохут, Х. 1984, стр. 49-50).
Вот некоторые из самых значимых аспектов этой функции: эмпатия, отзеркаливание при восхищении, способность родителя позволить ребенку вовлечь его, родителя, и разместить в нем сложные, болезненные, невыносимые чувства, включая враждебность и ненависть. Это все и способность родителя признавать и исправлять эмпатические провалы позволяют этому процессу состояться. В итоге ребенок может переварить свой опыт и, что самое важное, невыносимые переживания могут трансформироваться в те, что можно вынести. Позиция селфобъекта требует от родителя, “отказа от родительской субъективности” (Сара Голдштейн, психоаналитик, 2011, лекция). Такая способность особенно важна и не всегда это легко удается, когда речь идет об ответе на выражение агрессии, особенно, когда слова сильно заряжены, или же на выражение несогласия со стороны ребенка.
|
|
|
В своей книге “Узники Детства” (известной как “Драма одаренного ребенка”) Алис Миллер говорит: “У каждого ребенка есть естественная потребность быть увиденным, понятым. У него есть право на внимание и уважение к нему, его чувствам, ощущениям и выражению” (Миллер, А. (1970), 2000, стр. 24). Только когда это есть, он может заземлиться в глазах и теле матери. Однако “родители могут создать для ребенка атмосферу для здорового развития, только если они сами выросли в такой обстановке...В противном случае они будут искать человека, который отдастся им полностью, будет настроен на них, понимающим и т.д. Самым подходящим для этой роли становится их ребенок (там же, стр. 24-25). В таких случаях родитель часто смотрит на ребенка и думает: “Не будь собой, будь тем, кто мне нужен; такой, какой ты есть, ты меня расстраиваешь, пугаешь, злишь и перевозбуждаешь. Будь таким, как яхочу, и я буду тебя любить” (Джонсон, С. 1987, стр. 39). В ответ ребенок, не видя в глазах родителя отражения и отзеркаливания, которые так важны для здорового развития, и одновременно с этим больше всего нуждаясь в жизненно важной связи для собственного выживания, начинает отказываться от своего аутентичного самовыражения, идентифицируется с ожиданиями родителя и впитывает как губка через глаза, кожу, нервную систему и все свое существо энергетические качества, которые он ощущает от родителей. Он становится контейнером для родительской депрессии, тревоги, ужаса и страданий, вбирая в себя направленную на него энергию. Вместо аутентичного свободного самовыражения, ребенок минимизирует подвижность, дыхание, а следовательно живость. В таком состоянии любое выражение агрессии, движения изнутри, злости, протеста и особенно отдельности становится невозможным. Это идет вразрез с задачей его существования - быть для родителя.
|
|
|
При такой динамике выражение агрессии будет искаженным, бесконтактным. Как было сказано выше, ребенок будет развивать различные аспекты системы ненависти, такие как чувство вины и стыда, обращенные на себя, и/или агрессия будет выражаться через ярость, разрушение, ненависть, насилие и садизм и/или абьюз. Необходимо отметить, что именно тотальная зависимость ребенка от родителя и страх потерять его делает возможной такую динамику.
Неосознанные требования родителей, предъявляемые ребенку - соответствовать ихпотребностям, заполнить пустоту в них , быть такими, как они ожидают, вместе с нетерпимостью к любым детским проявлениям спонтанности и жизни или же к тому, как ребенок движется во внешний мир, воспринимаются ребенком как угроза отвержения, прекращения родительской любви. Подобная динамика обнаруживается, так или иначе, в центре формирования любого характера.
|
|
|
Этиология такого рода абьюза в отношениях в семьях весьма разнообразна. Она часто включает в себя различные травмы, через которые прошли родители. Если тревога травмы не проработана родителем, она будет помещена в тело ребенка, который в ответ будет искать утешения, ценой отказа от большой части собственных истинных потребностей. Чрезмерная зависимость ребенка и нарушенная интеграция родителя создадут почву для использования родителем ребенка в своих целях, и нарушения как процессов здорового развития, так и формирования здоровой агрессии.
Мой личный опыт и опыт многих моих пациентов говорит о том, что в семьях, где была травма, связанная с угрозой жизни, или же были ситуации, где экзистенциальные темы перестают быть только философскими вопросами. Страх, который делает такую динамику возможной, это не столько страх брошенности, сколько страх аннигиляции. Таким семьям не столь очевидно базовое знание о том, что жизнь это непрерывный процесс, что в свою очередь повышает тревогу, а, следовательно, увеличивает зависимость.
|
|
|
Лоуэн говорить о таком феномене с базовой энергетической точки зрения, а именно, то, что среда, продуцирующая страх и тревогу, будет влиять на возможность людей чувствовать собственную агрессию. В своей книге “Радость” Лоуэн напоминает нам о том, что течение агрессии и течение страха в теле противоположны друг другу, и эти потоки не могут существовать вместе - агрессия течет от центра вверх и вниз к конечностям, а страх течет от конечностей к центру (Лоуэн, А., 1995, стр.105).
Дата добавления: 2019-02-26; просмотров: 170; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!