Когда Эдварда и Белла репетировали сцену секса в «Ромео и Джульетте». 13 страница
Мы будем заниматься сексом.
Я потеряю свою девственность.
В первый раз в моей жизни другой человек... мужчина... Эдвард... окажется внутри моего тела.
На мгновение я преодолела волну нервозности. Я так долго до хрипоты доказывала, что моя девственность – это не больше, чем бремя, которое держало меня, как якорь на земле девочек, и теперь, когда Эдвард поцеловал меня и устроился между моих ног, реальность того, что должно было произойти, озарила меня.
Я напряглась, когда почувствовала его близко к тому, где я хотела, чтобы он был в течение нескольких месяцев. Он остановился и нахмурился.
- Что случилось?
Я покачала головой.
- Ничего, я просто...
- Мы можем остановиться. Мы, вероятно, должны...
- Нет! Боже, нет, пожалуйста. - Я прикоснулась к его лицу. - Я просто... это отчасти большой момент, знаешь? Я не думала, что так буду думать, но вот думаю. После этого... все будет иначе.
На мгновение нерешительность появилась на его лице и вспышка беспокойства.
- Я сделаю тебе больно.
- Я знаю. Но это должно произойти, правда?
Он не ответил. Уже сожалея.
- Когда дело дойдет до этой части, просто сделай это, ладно? Быстро. Я предпочла бы сделать это быстро и покончить с этим, чем тянуть.
Он сделал паузу, в то время как его страх укреплялся.
- Белла...
Я притянула его вниз, поцеловав и обхватив руками. Он поцеловал меня в ответ, но стоны, что он издавал, больше походили на протест. Будто он хотел остановиться, но не мог.
|
|
|
- Со мной все будет в порядке, - прошептала я и погладила его лицо. - Не волнуйся. - Он прижался ко мне, такой твердый и готовый. Я еще раз поцеловала его. - Эдвард?
- Да?
- Я действительно рада, что это ты.
Он сглотнул и кивнул, и когда поцеловал меня снова, я почувствовала, что он расположился у входа. Я задержала дыхание, ощущая давление, гораздо большее, чем пальцами, и оно увеличилось, когда он протолкнулся вперед. Совсем на немного. Мы простонали в губы друг другу, прежде чем застыли, лоб-в-лоб.
- Ты в порядке?
Я кивнула.
- Продолжай.
Он снова продвинулся, и давление начало жечь. Когда я закрыла глаза от боли, он остановился.
- Нет. Продолжай дальше. Пожалуйста.
- Посмотри на меня.
Я открыла глаза и увидела напряжение и беспокойство на его лице.
- Просто смотри на меня, ладно? Не думай о боли. Просто... просто смотри на меня. Будь со мной.
Он снова стал двигаться вперед, пока не смог пройти дальше. Я простонала в отчаяние. Он отступил назад, прежде чем протолкнуться с большей силой, и на этот раз это было действительно больно. Он целовал меня, когда я застонала, пытаясь отвлечь меня.
- Ты просто удивительная, - шептал он в мои губы. - Я знал, что так и будет, но... Иисус.
Он толкнулся снова, и я вскрикнула, когда острая боль прострелила через меня, заставляя меня впиться ногтями в его плечи.
|
|
|
Это больно. Мышцы и ткани тянули и болели. Вспышка паники накрыла меня, когда я подумала: а вдруг он не поместится.
Боже, нет. Что же делать, если не поместится?
Он раскачивался вперед и назад, каждый раз продвигаясь немного глубже. Брови сосредоточено нахмурены. Спрашивая, в порядке ли я или целуя меня.
Заботясь обо мне.
- Мне жаль, что тебе больно, - шептал он, а я стиснула зубы, пока он продвигался глубже. - Я никогда не хотел причинить тебе боль. Никогда.
Еще толчок. Потом еще один. Я выпустила длинный выдох, как и он, а затем его бедра соприкоснулись с моими бедрами внутренней стороной, и я поняла... он внутри меня.
Полностью внутри меня.
Его тело соединилось с моим.
Наконец-то.
Я в удивлении смотрела на него. Боль сменилась пульсирующим жжением, но это не уменьшило моего потрясения. Все, что он чувствовал, отражалось в его глазах: радость, шок, желание, любовь, сожаление, восторг. Будто он – открытая книга. Ничего не скрыто или похоронено. Никаких барьеров или масок.
Только мы. Связанные в гораздо больших смыслах, чем просто физически.
Это самая невероятная вещь, которую я когда-либо чувствовала.
|
|
|
Переполненная им до краев, я едва могла дышать. Это то, чего я ждала. Чего я желала все эти месяцы. Это глубокая связь душ, от которой он прятался все это время. Слишком сильной и слишком страшной. Которую лучше избежать, чем потерять.
Если вы никогда не видели рай, то никогда и не узнаете, что теряете.
Но сейчас мы это видели. Мы оба. Его глаза были ослеплены тем, что он видел, и как бы он не хотел отвернуться, он не мог.
Не могла и я.
- Белла...
- Я в порядке.
Он чуть двинулся, но затем замер, все его мышцы напряглись.
- Боже... Я не могу, ты ощущаешься... охренительно...
Он уткнулся головой в мою шею, просто дыша. Я обнимала его и наслаждалась моментом. Поглаживая его спину. Обожая всю правильность этого.
Я думала, что не хотела чего-то особенного, но вот оно – его лицо прижато к моему горлу, в то время как он пытался контролировать себя.
Быть с ним – это больше, чем что-то особенное. Это жизненно необходимо. Я не могла представить, что отдала бы эту часть себя кому-то еще. Я пыталась сделать умственный снимок, зная, что в альбоме моей жизни этот момент будет незаменим.
Он удерживал себя на локтях, когда двигался, и делал это медленно, наблюдая за мной, его лицо было полно решимости. Я думаю, он пытался скрыть, насколько наслаждался этим. Будто это неправильно, что он получал удовольствие, пока я испытывала боль, но, честно говоря, с каждым движением жжение уменьшалось, и через пару минут я уже задыхалась и выгибалась от его глубоких проникновений.
|
|
|
- Оооо... Боже. Ты внутри меня, - проговорила я, в то время как его толчки стали более уверенными.
Он поцеловал меня в плечо и прижался к нему лбом. Его голос был напряженным, когда он проговорил:
- Это справедливо. Ты была внутри меня все эти месяцы. Ты в порядке?
- Хмммм. Ты потрясающий.
Он толкнулся глубже и простонал.
- Я потрясающий? Ты что, шутишь? Это ты просто... - Он закрыл глаза и покачал головой. - Белла, не хватает слов, чтобы описать, насколько ты невероятна.
Он продолжил толчки, и хотя ни один из нас больше ничего не сказал, звуки в комнате говорили громче слов. Стоны. Хриплые вздохи. Все звуки и шумы, когда мы целовали и цеплялись друг за друга. Так много сказано. И так много не высказано.
Он приподнялся на руках, пытаясь либо продержаться еще, либо перестать сдерживаться – я не уверена, что именно. Его лицо невероятно: каждый нюанс, что он чувствовал, раскрывался в мельчайших подробностях, показывая мне все его оттенки, что, я знала, были похоронены внутри. Конечно, страх по-прежнему присутствовал, но так же и сила, мужество, незащищенная уязвимость и глубокое переживание. Я хотела сказать ему, насколько он прекрасен, но у меня не было слов. Я была слишком очарована, чтобы даже пытаться найти их. Не решаясь отвернуться: вдруг он исчезнет.
Я хотела, чтобы он остался. Чтобы он всегда смотрел на меня как, как сейчас: полный благоговения и преклонения. Каждый его дюйм – мой. Каждый вдох. Каждый стон. Каждая трепетная ласка.
Я закрыла глаза и просто чувствовала. Пальцы сжаты. Бедра соединены. Мышцы дрожат, а кожа пылает. Напряжение скрутилось внутри меня, и я открыла глаза, чтобы обнаружить, что он смотрел на меня сверху вниз с приоткрытым ртом и прикрытыми веками.
- Белла...
Он шептал мое имя в те моменты, когда его рот был не на мне. Это звучало так, будто он о чем-то просил. Только о чем, я не знала. И все, чего он желал, принадлежать кому-то. И мое обладание им вот таким просто уничтожило меня для других. Как я могла хотеть кого-либо еще после пережитого с ним?
Он был так глубоко во мне, татуировал себя на каждом нервном окончании. Удовольствие и боль, и задыхающееся совершенство.
- Белла... Я не могу. Я скоро... О, Боже… О, Боже.
Его лицо изменилось, когда его толчки стали беспорядочными, и я готова поклясться, что он выдохнул звук более и менее похожий на «я люблю тебя». Он крепче обхватил меня. Прижимая так близко, что ощущалось, будто мы разделяли одно и то же громоподобное сердцебиение. Удовольствие-жжение внутри меня расцвело в полноценный огонь, и все, что я могла сделать, это держать глаза открытыми и наблюдать за ним.
Гортанный стон завибрировал в его груди, а потом он замер, падая вперед и бормоча что-то бессвязное в мою грудь.
Я вздохнула под его весом, чувствуя тяжесть и насыщение. Не в силах двигаться и не желая этого. Мы дышали друг другом. Я все еще чувствовала его внутри, твердого, но уже в меньшей степени, и по некоторым причинам, слезы скатились по моим щекам.
Думаю, часть меня полагала, что мы никогда не доберемся до этой точки. Что он никогда не согласится быть частью этого самого интимного акта. И все же мы здесь, голые и тяжело дышащие, отдав друг другу часть себя.
Я попыталась сдержать свои эмоции, но не смогла, и поэтому просто позволила слезам стекать вниз, когда постаралась найти причину. Это то, что чувствуют влюбленные? Огромную благодарность, что другой человек с тобой и разделил что-то удивительное? Зная, что самое удивительное, чем они могут поделиться друг с другом – это они сами?
Или это потому, что я теперь чувствовала облегчение? Потому, что когда он пришел сюда сегодня вечером, я не был уверена, что он не уйдет снова?
- Спасибо, - сказала я, стараясь, чтобы мой голос не дрожал.
Он сжал меня в объятиях, и я с удивлением почувствовала влагу на моем плече. Я попыталась увидеть его лицо, но он уткнулся им в мою шею.
- Эдвард?
Он молчал, просто обнимая меня, его дыхание было неглубоким. Я чувствовала, как его сердце бешено колотилось в грудной клетке. Билось тяжело и сильно.
Я погладила его спину, дав ему время. В конце концов, он выдохнул, протяжно и неровно. Он приподнял бедра и медленно вышел, и когда он полностью отстранился, странная пустота расширилась внутри меня. Не желая этого, я обхватила его руками. Он поцеловал меня, утешив, прежде чем повернуться и снять презерватив.
- Пошли, - проговорил он, вылезая из постели и протягивая мне руку. - Надо тебя помыть.
В ванной комнате он наполнил ванну и заставил меня полежать в ней, пока мыл мне спину. У меня болело, но не больше, чем когда я давала нагрузку мышцам, которые до этого не работали.
Эдвард был молчалив, но держал меня за руку все это время. Гладил меня, целовал. Убеждаясь, что я в порядке.
Когда мы вернулись в постель, я прижалась к его груди. Его сердцебиение звучало странно. Как будто дополнительное эхо в его ребрах, но он погладил мою руку, и вскоре это стало всего лишь стуком под моим ухом.
...
...
...
Я видела о нем сон.
Он стоял передо мной и одевался. Слой за слоем одежда покрывала его. Забирая его наготу. Скрывая его от меня снова.
Он что-то произносил. Я смотрела на губы, как они сходились и расходились.
Что он говорит?
На мгновение мне показалось, он говорит мне, что любит меня. Говорит так тихо, что я едва слышу, отважившись на это, думая, что я не слышу. Но потом я понимаю...
Он говорит: «Прости».
...
...
...
Проснувшись, я потянулась, и не сразу поняла, почему у меня все болит. Тогда я вспомнила. Сцены прошлой ночи нахлынули на меня, превращая боль в покалывание.
Я улыбнулась.
Я прильнула к теплому телу рядом со мной и вдохнула его запах, проведя рукой по его груди и упиваясь длинной голого тела, прижатого к моему.
Я вздохнула и задумалась, буду ли я выглядеть по-другому. Может, более женственной. И уже не как наивная девственница.
Я чувствовала себя по-другому. Замечательно. Будто совершенно новый мир опыта был открыт для меня, и я не могла дождаться, чтобы изучить его.
С ним.
Удовлетворенно вздохнув, я поняла, насколько быстрым было сердцебиение Эдварда. Слишком быстрым.
Я открыла глаза. Он уже проснулся. Глядя с каменным лицом в потолок.
Прилив тепла расползся по моей коже.
- Привет.
Он моргнул и повернулся ко мне.
- Привет.
Его поза застывшая. Что-то тревожно.
Я села.
- Что случилось?
Он протер глаза.
- Я должен идти.
Прежде чем я смогла возразить, он отодвинулся от меня. Затем спустил ноги с кровати, схватил нижнее белье и натянул его.
- Что? Эдвард?..
- Мне нужно пойти домой и переодеться перед занятиями, - сказал он, не глядя на меня. - Кроме того, я должен увидеть Ирину по поводу дополнительных баллов, которые я должен набрать до Рождественского перерыва. Не могу дождаться, как буду объяснять отцу, что завалил эту сессию по актерскому мастерству. Веселого мне гребаного Рождества.
Он натянул джинсы и застегнул пряжку ремня, затем отправившись на поиски своей рубашки.
- Ну, я могу пойти с тобой. Вернуться к тебе, я имею в виду. После того как ты переоденешься, мы можем позавтракать...
- Нет. - Он исчез в коридоре, а тошнотворный узел скрутился в моем животе. Я прикрыла простыней мою грудь, когда он появился, застегивая рубашку.
- Нет, ты не хочешь, чтобы я пошла с тобой?
Он сел на кровать и схватил обувь и носки, даже не одарив меня взглядом, когда стал одевать их. Его движения были напряженными. Он выглядел злым, и я не знала, почему.
- Эдвард... поговори со мной.
Он закончил завязывать обувь и уставился в пол. Его челюсть сжалась, когда он сделал глубокий вдох.
- Белла... - Он вздохнул. - Я не могу... мы не можем сделать это. Я не... Я думал, что может быть... - Он зажмурился. - Мы просто не можем.
- Нет, - твердо проговорила я, моя паника возросла, угрожая задушить меня. - Не начинай с этим дерьмом снова. Мы можем. Мы это сделали вчера вечером. Ты хоть помнишь, как потрясающе это было? Насколько замечательно нам вместе?
Его дыхание участилось, когда он повернулся, чтобы посмотреть на меня.
- Прошлая ночь была ошибкой.
Я замерла. Его слова повисли в воздухе, как токсичное облако. Что-то внутри меня трещало и разрывалось.
Он не говорил этого. Этого не может быть.
Он был там. Он чувствовал это. Как он мог не чувствовать?
- О... ошибкой?
На мгновение я увидела, как боль мелькнула на его лице, но затем она исчезла, скрывшись за железным фасадом.
- Прошлая ночь была... - Он покачал головой, с трудом сглотнув. - Вчера я не мог даже выполнить упражнение с глупой маской, так и не собравшись. Именно тогда я осознал... я понял... что самое лучшее для нас обоих – расстаться. Я просто не способен быть твоим парнем. Вчерашний вечер ничего не меняет.
Мои щеки горели от злости.
- Как ты можешь так говорить? Мы сказали, что любим друг друга. Ты забрал мою девственность и занимался со мной любовью, ради Бога! Это меняет все!
Он повернулся ко мне, его глаза наполнились слезами.
- Ну, иногда любовь не может волшебным образом все исправить. Я не должен был заходить так далеко. Мы никогда не сможем быть вместе, и я не могу притворяться, что будем. Тебе тоже не следует.
Я не могла поверить тому, что слышала. Какой-то кошмар.
- Это смешно! Думаешь, мы не сможем быть вместе, вот как? Все кончено?
Он встал с кровати и повернулся ко мне лицом.
- Да! Потому что я знаю, что не смогу справиться с отношениями – ЛЮБЫМИ отношениями сейчас. Думаешь, я хочу этого? Не хочу! Но я честен и реалистичен. Я причиню тебе боль, Белла! Я буду требователен и капризен и чертовски ревнив, и насколько я НЕНАВИЖУ быть таким, как сейчас, но это то, какой я сейчас! И я ничего не могу с этим поделать! Ты думаешь, я не пытался быть другим? Последние несколько недель это все, что я делал. Я боролся с моими естественными реакциями, чтобы быть парнем, которого ты заслуживаешь, но это был просто спектакль! Притворство! И даже не делай вид, что не заметила этого, потому что я знаю, что это так.
- Конечно, заметила, но я не знала, что делать, потому что ты никогда не говоришь со мной, и я не знаю, что ты чувствуешь!
Он развел руками.
- Это потому, что я обычно чувствую себя мелочным и чертовски нелогичным! Я видел, как ты танцевала с Йорки, и не мог не думать, сколько времени пройдет, прежде чем ты трахнешься с ним! Что ты на десять минут опоздаешь, и я подумаю, что ты, наконец, решила, что я недостаточно хорош для тебя, и ты бросила меня!
- Это просто смешно.
- Я знаю! Вот в чем проблема! Я знаю, что это смешно, и все же не могу не думать об этом! И я не знаю, как быть другим. Я не доверяю тебе, а ты ничего не сделала, чтобы заслужить такое. - Он потер лицо, выдыхая. Пытаясь успокоиться. Понизив голос. - Я облажался, и, без сомнения, я знаю, что если останусь, просто утяну тебя с собой на дно.
Я не могла успокоиться. Я была слишком зла. Слишком потрясена. Слишком влюблена, и чувствовала себя глупой из-за этого.
- Ты хоть слышишь, что говоришь? Ты бросаешь меня, чтобы защитить? Ты серьезно с этим дерьмом?
- Белла…
Я в отчаяние ударила по кровати, ненавидя, что горячие слезы потекли по моим щекам.
- Я люблю тебя, ты, задница! Кто на земле разбивает сердце, чтобы защитить?
Он несколько секунд смотрел на меня с сожалением, достаточно долго, чтобы я подумала, что он сейчас возьмет меня на руки и утешит.
Нож вкрутился немного дальше, когда он этого не сделал.
Вместо этого он засунул руки в карманы и ссутулился, а затем уставился на мои руки, когда я сжала ими простынь на моей шее.
- Белла, - сказал он. - Я просто знаю, что за три месяца я разрушу нас обоих, и ты возненавидишь меня навсегда. По крайней мере, если я сделаю это сейчас... Может быть... есть шанс, что мы сможем остаться друзьями.
- Друзьями? - Мое дыхание дрогнуло, и я возненавидела это. - Друзьями? - Еще больше слез, и еще больше ненависти к этому.
Он на самом деле сделал это. Несмотря на то, что мы чувствовали друг к другу... на то, что разделили... он сделал это.
- Мы никогда не были друзьями, Эдвард, - проговорила я тихо и горько. - И никогда не будем.
Неверие обожгло мое лицо, когда мы смотрели друг на друга. Мою грудь стянуло, а мое горло саднило. Тем не менее, я не могла удержаться, чтобы не наклониться и не прикоснуться к его руке.
- Эдвард... не делай этого.
Он сделал шаг назад. Его дыхание было поверхностным и неровным, когда он уставился в пол.
Трус.
- Уже сделал.
Он пересек комнату. Еще треска внутри меня. Все мои швы распарывались. Я обняла себя, пытаясь соединить их вместе.
- Я люблю тебя, - прошептала я, едва выговаривая слова.
Он замер спиной ко мне, его плечи были напряжены.
Молчание накрыло комнату, крича, подобно грому в моих ушах, и я поняла... Я осознала... он ничего не скажет в ответ.
Он повернул голову, большой вдох приподнял его плечи. Руки сжались и разжались. Ноги все еще были направлены к двери.
Я могла много чего сказать, но знала, что это не имело значения. Он решил разрушить все между нами, и я ничего не могла с этим поделать. У меня не было сил. Не было власти. Все, что осталось – гигантская пропасть внутри и слабый запах от него на моих простынях.
- Я должен идти. - Его голос был тихим, но он мог с таким же успехом накричать на меня.
Клянусь, я слышала рыдание, когда он вышел из моей спальни и направился по коридору.
Я захлебнулась своими, когда входная дверь захлопнулась за ним.
...
...
...
Действие 28. Открытая книга
Последний раз в 2010 году
Вдруг я стала задыхаться от эмоций. Я старалась сглотнуть, но ничего не вышло; они отказывались снова быть подавленными. Я простонала, когда дала себе волю и горячие слезы побежали по моим щекам, а я с силой ударила его в грудь.
Дата добавления: 2019-02-12; просмотров: 137; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!