ЧАСТЬ 4. БУДНИ ДУРДОМА 2 (NEW) 4 страница
Увидев такое безобразие, Вонь подретузная крикнула во всеуслышанье:
— Эй, Нарада, подотри слюни и опусти хуй!
Все рулониты услышали такой окрик, резко направили свое внимание на Нараду, который в этот момент буквально уже прилип к окну и, схватившись за яйца, неистово их теребил. Поняв, что его засекли, в растерянности он не знал, что делать, покраснев от стыда, но и не в силах оторваться от окна.
— Ха-ха-ха, — заугарали самки, — подрочи в стаканчик и выпей перед сном, — дали ему мудрый совет. На шум и громкий смех, раздавшийся с веранды, выбежала Аза.
— В чем дело, че разгалделись, свиньи?
— Да тут Нарада в окна подглядывает, — заложила его чу-Чандра.
— Че, яйца зачесались? — яростно набросилась на урода жрица, — иди об косяки почешись.
Все громко заржали.
— Раз такое дело, теперь вводится новое правило, — продолжила Аза, — во время динамики Нарада должен смотреть в окно, выходящее на море, при этом он должен медитировать и считать дыхание, понятно? — спросила жрица, сверкнув жестким взглядом.
— Есть, будет сделано! — хором ответили рулониты.
Когда Аза ушла, самки набросились на придурка.
— А, ну, чморофос, давай быстрее становись сюда, — схватила его за руку Толстожопая и потащила смотреть на море.
Нарада, потупив похотливый взгляд, поволок свои длинные костыли. И когда все снова стали активно танцевать, передвигаясь по кругу, то урод, повернутый лицом к морю, никак не мог сосредоточиться на счете дыхания, только сказал «раз», как тут же перед его взором возникла огромная голая жопа.
|
|
|
«Фу ты, блядь, никакого моря не вижу, одни жопы, — раздосадовал Нарада, — как все-таки хорошо, что есть такое место, как Рулон-холл, где тебя вовремя могут пнуть под яйца, и сказать в лицо все, что ты из себя представляешь. Ведь куда меня может привести моя пипетка? Только в семейку, — тяжело вздохнул урод, — сам-то я никогда бы не справился со своими яйцами, а тут мне помогают. Только вот бы еще научиться не обижаться на такие уроки, а благодарить, как Рулон благодарил Марианну. Духовная часть совсем еще у меня маленькая, ну, ничего, буду ее взращивать». Но стоило Нараде отвлечься от полезных размышлений, как тут же сексуальные образы навалились на него с новой силой и он, не помня себя, стал бешено теребить свою письку.
— Проснись, ты серишь! Эй, придурок, на море медитируешь? — одернула его чу-Чандра.
— Угу, — промычал Нарада, пытаясь снова заглянуть в окно, где танцевали жрицы. Затем он снова уставился на море, но через мгновение вместо моря началась медитация на голые сиськи во всем многообразии всех форм и размеров проплывающие перед его внутренним взором.
|
|
|
На следующий день Нарада сидел на веранде, в очередной раз пытаясь подслушать, что же происходит внутри дома, о чем говорят жрицы с Гуру Рулоном, вместо того, чтобы делать асаны, медитировать, выполнять практики на осознанность. Вдруг резко открылась дверь, к которой дурак припал ухом. Не удержав равновесие, он ебнулся об пол, взвыв от боли и схватившись за приплющенные яйца.
— Че, урод, опять подсушиваешь?! — застала его врасплох Ксива.
— Виноват, исправлюсь, — обиженно ответил дебил.
— Короче так, раз не можешь делать все как человек, будешь жить теперь под крыльцом.
— А за что? — заныл урод.
— Христом себя возомнил, ничтожество, в залупу полез? Мы долго наблюдали за тобой, ждали, что наконец сам все поймешь и начнешь исправляться, будешь проявляться, как человек, но ты злостно культивировал негативные эмоции, всех осуждал, бесился. На жриц стал залупаться, на наставников, которые передают Знание Рулона по всему миру, а ты кто такой, что ты о себе надумал, а, свинья? Сначала на наставников забесился, потом на жриц, а теперь и на Гуру Рулона в залупу полезешь, скотина? Это для тебя был тест Люшера. Считай, что ты его не прошел. Сначала приручи свои муди, похотливая свинья, покайся в своем дерьме, а потом мы и посмотрим, на что ты способен, — жестко выговорила жрица, — а теперь быстро собирай свои манатки и марш под крыльцо.
|
|
|
Нарада, как побитая собака взял свою покоцанную куртку и поперся под крыльцо.
— И когда услышишь стук в пол, сразу должен бежать сюда, — добавила Ксива, — понял?
— Понял, — огрызнулся Нарада.
— Ах, ты еще и недоволен чем-то, свинья неблагодарная, — напала жрица, — быстро на кулаки отжиматься. Длинная шпала упала на кулаки. На 201 раз отжиманий дурной энергии поубавилось, и урод сразу стал более шелковым.
— Ну, что, теперь понял?
— Есть, будет сделано, — более радостно ответил он.
— Брысь под крыльцо, думай над своим поведением и отслеживай свои реакции.
Оказавшись под крыльцом, Нарада стал разгребать наваленные кучи мусора, разные палки, бревна, ветки, бумагу и другой хлам, устраивая себе надежное ложе.
«Какой же я все-таки дурак, совсем забыл, с какой целью я сюда попал, — стал размышлять Нарада, обустраивая свое новое жилище, — вместо того, чтобы духовно на все реагировать, я стал оценивать все с мышиной позиции, а ведь меня столько раз будили, тем более я же сам напросился на просветление. Если бы я действительно хотел просветлевать, то я наоборот только бы радовался таким практикам. Даже у Гурджиева вон ученики как долго развивались, нужны были годы, чтобы до них, наконец, дошло, что значит помнить себя, а тут только оправдываться начал — отжимайся, только возомнил себя Наполеоном — поживи под крыльцом, не дают заснуть. И в следующий раз становишься более осознанным, и уже не хочется лишний раз оправдываться и давать волю болезненному воображению, а значит, учишься владеть своими эмоциями, состояниями, не зря Рулон говорит: «Страх — отец сознания». Теперь-то я понял, что это значит».
|
|
|
Как попало навалив несколько палок, Нарада завалился на них сверху и, укрывшись своей курткой, которая была уже больше похожа на половую тряпку, захрапел, как последний бомж. Часа через два жрицы решили проверить его реакцию. Зайдя на веранду, Элен стала долбить каблуком в пол, но никакого ответа не последовало.
— Вот урод, — забесилась она и еще сильней стала долбить в пол, но все попытки были тщетны.
— Вот свинья, совсем охуел, урод. Эй, Решето, — позвала Элен бабу со второго кольца.
Во второе кольцо Силы входили самки, готовящиеся стать жрицами.
— Я здесь, — примчалась из соседней комнаты Решето.
— Ну-ка иди, посмотри, че делает это уебище и пенделями гони его сюда, — скомандовала жрица. Минут через семь Решето появилась вместе с заспанным Нарадой.
— Хули ты не подрываешься, а, скотина? — сходу напала Элен.
Туго соображая спросонья, Нарада, протирая свой ебальник, который весь был в опилках, еле произнес:
— Виноват, что-то я уснул.
— В гробу спать будешь, — подключилась Аза, — все, пиздуй обратно, не дай бог в следующий раз не подорвешься.
Но и во второй и в третий раз повторилось то же самое. На четвертый раз, разбешенная Элен не выдержала и, притащив урода, заорала.
— Ты, говно, если в следующий раз с первого стука не появишься в доме как штык, будешь голодать, скотина, понял?
— Да, да, я понял, понял, больше такое не повторится, — залебезило ничтожество, услышав такое страшное для него условие. И теперь стал болезненно прислушиваться к каждому шороху вокруг, лишь бы его не оставили без еды. Такую практику часто устраивали в Рулон-холле, привязывая какое-либо действие, которое трудно было сделать ученику, к еде. И тогда сразу же исчезали все преграды и ради того, чтобы не остаться голодным кто-то начинал подчиняться, кто-то становился собранней, кто-то танцевал стриптиз, кто-то быстро начинал выполнять какие-то задания и так далее. И так постепенно начинались изменения. Но, конечно, это использовалось только в начале, потом же ученик должен был осознанно, без внешних стимулов и пинков переступать через себя и совершать осознанные усилия для изменения.
«Ну, почему же я такое ничтожество, — сетовал Нарада в ожидании следующего стука, — почему я могу делать какие-то духовные практики только ради того, чтобы набить свой желудок? Получается, я ничем не лучше животного, даже хуже. Это хорошо, что есть люди, которые не дадут поесть, если ты не сдашь экзамен на свое развитие, получается, сам я вообще ни на что не способен. Да, все-таки Рулон-холл — это идеальное место для развития. Ведь Дон Хуан специально выискивал себе тиранов, даже платил им деньги, лишь бы они помогали ему в развитии, а здесь сколько хочешь этих тиранов, и все бесплатно, а я как урод избегаю обучающих ситуаций. Но теперь я буду более осознан», — решил дурак.
Наконец, услышав долгожданный стук, Нарада резко сорвался с места, ебнулся тыквой об потолок, которым служил пол веранды и, очухавшись, помчался в дом.
— То-то же, по-человечески ты не понимаешь, с тобой только как с собакой можно обращаться, да? — с презрением спросила Элен, — можешь обратно валить, будем дальше тебя проверять.
Тантра с собачкой
— Ну, что, Нарада, как жизнь под крыльцом? — поинтересовался Гну, собираясь войти в дом.
— На пользу, пытаюсь осознавать себя, — гордо заявил тот, заготавливая дрова для костра.
— Сейчас тебе предстоит выполнить новое задание, — продолжил Гну, хитро улыбаясь, — построить себе домик под этим крыльцом, если ты, конечно, не хочешь себе яйца отморозить.
— А из чего же я его построю? — зачморенным голосом спросил Нарада.
— Ну, можешь из картона или из веток, — посоветовал Гну.
— У-у-у, а где же я найду столько картона? — заныл Нарада.
— А че тебе еще делать, времени у тебя дохуя. Пошаришься по помойкам, глядишь, и на дом насобираешь. Ты же хотел в коттедже жить. Вот давай, для начала хотя бы из картона себе дом сваргань, — смеялся Гну, складывая свой новый параплан, на котором он частенько любил совершать прыжки просветления.
Нараде делать было нечего. Закатив штаны и затянув шнурки на кедах, он отправился на поиски «стройматериалов». И вместо того, чтобы задуматься, почему ему даются такие практики, Нарада снова стал беситься и обвинять всех подряд, кроме себя:
«Какая же сука этот Гну, сам в тепле и уюте дрыхнет, а меня заставляет на холоде в какой-то коробке ютиться, пидор, блядь, надо что-то пакостное ему устроить». Собирая картон, идиот стал судорожно думать, как он может отомстить Гну, вместо того, чтобы каяться в своих поганых мыслях, за которые он и получал подобные практики. Перебрав все возможные варианты мести, идиот остановился на самом идеальном, на его взгляд, — сегодня ночью, когда все уснут, я подкрадусь к джипу и проколю ему все шины, вот тогда Гну у меня попляшет, будет знать, как надо мной смеяться».
А в этот время Гну зашел в коттедж и с порога обратился к жрицам:
— Может Нараду-то пора уже в дом переводить, вроде он покладистый стал, что-то видимо осознает?
— Да, в последнее время видно было, что старается, делает над собой усилия, не бесится, все принимает, — поддержала его Ксива.
— А мы понаблюдаем еще за ним в течение трех дней, если состояние будет стабильное, без заебов, то сразу же определим ему комнату в коттедже, — сказала Элен, разукрашивая только что нарисованную Шри Янтру.
Кое-как к вечеру, вымазавшись с головы до ног во всякой параше, Нараде-таки удалось сделать некое подобие дома, в который можно было залазить двумя способами:
1-й способ. Нарада ложился животом на землю и, отталкиваясь граблями, вползал в маленькое отверстие своего терема, собирая по пути разные ветки и прочую хуйню, которая попадалась по пути. И когда его длинное несуразное тело полностью оказывалось под картоном, он засыпал.
2-й способ. Когда Нарада поднимал картонную крышу, которая, впрочем, была и стенами дома, одевал ее на себя и ложился на землю, застланную ветками. Но в таком случае он просто оказывался укрытым охуенным куском картона, так как стенки уже не удавалось закрепить землей, как он это делал в первом способе.
Ночью болван, взяв потолще шило и острый резак, отправился на осуществление своего гадкого плана. Провозившись около часа, урод основательно проткнул все шины. Надежды на то, что машина сможет поехать, не оставалось никакой. Злорадно потирая руки, пидор отправился дрыхнуть в свой коробок.
— Ох-хуеть, какая сука это сделала? — взорвался Гну, не успев подойти к «Форду», все шины были основательно спущены. Внимательно осмотрев колеса, Гну убедился, что это не случайность, и побежал рассказывать всем хуевую новость.
— Блядь, как же сейчас Гуру Рулон поедет на прогулку, — засуетились жрицы, времени уже мало совсем остается, надо что-то предпринять. Гну, давайте, пулей за хаммером, может, еще успеете. Благо, что у Рулона было много разных джипов, и проблему быстро решили. Нарада же еще не подозревал, какую свинью он себе подложил. В очередной раз дав волю своим низшим частям, дебил настроил всех обитателей Рулон-Холла против себя.
— Ну, ты и с-скотина, — злобно выругалась на Нараду Аза, встретив урода у ручья, — ты знаешь, что если бы ты был на зоне, то за такое тебя так бы отпидорасили, что ты бы на всю жизнь запомнил, как своим западло устраивать. Тебе же долбаебу повезло, что ты попал в духовное место, только ни хуя не ценишь. Но в Рулон-холле могут быть лишь те, кто хочет развиваться, искоренять свое говно, остальным здесь не место. Так что давай, урод, тебе дается последний шанс, либо ты остаешься и твою дурь долго и нудно выбивают всевозможными практиками просветления, которые ты самоотверженно выполняешь, либо проваливай отсюда, свинья! — не дав Нараде вставить и слова, Аза высказала все, что хотела и побежала дальше, продолжив утреннюю пробежку.
Огорошенный мощной энергетической волной, Нарада сидел как вкопанный возле своей картонной будки, пытаясь осознать, что же произошло.
«Не, че-то мне не охота отсюда уходить, — раскинул своими свихнутыми мозгами дебил, — здесь все мне дают, и жрать и спать, даже если и под крыльцом, все равно, всегда знаешь, что голодным не останешься, а уйду я в мир, там меня ведь никто не ждет, а работать мне в ломы, да я ничего особо и не умею. Нет, надо что-то придумать, чтобы тут меня оставили», — стал дурак опять пытаться обмануть Бога, вместо того, чтобы каяться в своем говне.
Как-то ночью, пытаясь согреть свои муди на мерзлой земле, Нарада весь сжался от холода и подумал:
«Вот оставили бы здесь Синильгу, она бы меня хоть сейчас грела», — мечтал долбоеб, представляя романтическую картину, как они лежат с Синильгой в обнимочку под крыльцом, укрываясь картоном, а на улице +2 градуса по Цельсию.
— Эй ты, сука, че охуел? Ты уже полдня проспал!!! — принялась распинывать пидора Ксива, увидев, что тот до сих пор дрыхнет. Картон пошевелился, появились ходули Нарады, а затем и он сам вылез с посиневшими от холода губами и взъерошенными волосами.
— Да ты неужто замерз? — ухмыльнувшись, спросила Ксива, снимая с себя спасательный жилет, так как она только что вернулась с прогулки на яхте.
— Д-д-д-д-д-а, — кое-как проговорил дурак, не попадая зуб на зуб.
— Ниче, сейчас быстро разогреешься, — обнадеживающе сказала жрица, — давай-ка иди в лес и наруби дров для камина. Понял, свинья?
— П-п-п-п-п-онял! — ответил Нарада, — только я вот ни-ни-никогда этого не-не-не делал.
— Ну, вот и на-на-научишься заодно, — передразнила его Ксива, — и когда будешь рубить дрова, размышляй над своими глупыми проявлениями, к чему они могут привести, если ты будешь держаться за все мышиные реакции, которыми ты весь пропитан. Подумай, куда ты катишься? — сказала жрица, жестко посмотрев на ничтожество и направилась к прекрасной аллее, ведущей в сад.
«Да пошла ты на хуй», — огрызнулся про себя урод, закинул на спину большую корзину для дров и, положив туда топор, отправился в лес.
— Эй, Нарада, — окликнул его Нандзя, выглядывая из окна спортивного зала, — тебе еще сказали собачку принести, чтобы она тебя грела ночью вместо Синильги, — если собачку не найдешь, то жрать не будешь, — добавил он, зная, что иначе дурак не будет выполнять практику.
— Понятно, — обиженно пробубнил Нарда и поперся дальше, с завистью посмотрев в окна спортивного зала, где Нандзя и еще несколько учеников занимались боевыми искусствами.
«Везет же всяким говноедам, делают, че хотят, а я должен дрова рубить, спать под крыльцом, — стал беситься недоделок, — что я хуже всех что ли?» Пройдя несколько километров, Нарада почувствовал, что дурной энергии стало меньше, и в нем включилась более разумная часть: «Да вообще-то я сам виноват. Мог бы сейчас вместе со всеми играть в теннис, кататься на водном мотоцикле, сам не захотел проявляться нормально, на жриц стал наезжать, джип испоганил, на Гуру Рулона обиделся, стал его винить во всех своих неудачах, хотя Он наоборот мне помогает стать человеком, а не бомжом», — обвиняя себя, Нарада вдруг почувствовал, как волна полезного дискомфорта заполняет его грудь, но не желая встретиться с ним лицом к лицу, придурок снова включил ебанутый базар. — Гуру Рулон специально такие практики мне устраивает. Ведь Миларепу же вон как его Учитель гонял, по сто раз заставлял дома строить, а потом разрушать. Он все выдержал и оказался лучшим учеником. Вот и я такой же. А они все бездельники, ни на что не пригодные свиньи, че с них взять», — распизделся сам с собой шизоид и, запнувшись о какую-то корягу, покатился с пригорка, чуть не налетев на какой-то корявый пень.
Нарада упорно не хотел признать, что практики ему такие устраиваются не за какие-то особые заслуги, а именно потому, что он проявился как последнее ничтожество. А раз ты ничтожество и не хочешь становиться нормальным, то и должен проходить соответствующие практики, пока не станешь человеком. А нормальному человеку зачем такие практики, если он и так нормальный, он может и творчеством позаниматься, спортом, еще чем-нибудь полезным, потому что сам делает над собой сознательные усилия, а не ждет, когда петух жареный в жопу клюнет.
Отряхнувшись, Нарада поперся дальше. Вспомнив о новом задании, он стал приглядывать для себя собаку. «В принципе, это интересно, — думал про себя Нарада, — почему бы и зоофилией не подзаняться. Получу новый духовный опыт».
— Р-р-р-р-р-ы-ы-ы-ы, гав, гав, — прервала его мысли здоровая овчарка, высунув свою морду над забором, когда он проходил мимо дачных участков мышей. Придурок вздрогнул от неожиданности: «Ой, ну на хуй, такая большая мне не нужна, а то еще яйца откусит, опасно. Мне надо какую-нибудь поменьше», — сообразил дурак. Так он прошел еще участков десять.
— Гав, гав, гав, гав, гав, — послышался какой-то хриплый лай сзади. Обернувшись, Нарада увидел маленькую толстую собаку породы спаниэль с огромными ушами, которую вела на поводке очень похожая на нее хозяйка.
«Ой, фу, — эта слишком старая, — оценил он собачку, — хотя уши у нее здоровые, могла бы хорошо согреть мою задницу. Но, жалко она с хозяйкой, может, еще кто найдется».
Тут Нарада вспомнил, что его ждут к обеду с дровами, и поторопился. На обратном пути, кое-как собрав корзину дров, он увидел в кустах маленькую собачонку, которая, видимо, заблудилась, а теперь сидела и скулила.
— Ой, какая милая собачка, на-на-на, — стал подбираться к ней урод, оглядываясь по сторонам, чтобы убедиться, что поблизости нет хозяев. Взял собачку и положил ее в карман. Радостный, что выполнил задание, Нарада стал возвращаться назад. Но вдруг его осенила мысль:
«Уж, больно она маленькая, черт бы ее побрал, — затревожился хуесос, заглядывая в карман куртки, где сидела микроскопическая собака, — Да в какое же место я ей буду пихать свою пипетку. И вообще, ей же придется год мой хуй лизать, пока он встанет. Нет, иди-ка ты еще подрасти», — сказал Нарада и выпустил свою жертву на волю.
— Не прошло и года, ты че, в яме провалился? — закричал Гну, увидев появившегося придурка.
Дата добавления: 2019-02-12; просмотров: 155; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!